Цветок папоротника

Подсечка, удар под колено, локтем в плечо и Наруто обнаружил себя лежащим под голубым куполом неба. Из груди вырвался стон негодования, когда Саске переступил через него и сел сверху, фиксируя на земле. - Допустим, этот раунд за тобой, - пробубнел Наруто, тыльной стороной ладони стирая кровь с оцарапаной о камень щеки. Заживёт, конечно, до завтра, а если дёрнуть Кураму за один из многочисленных хвостов, то и до обеда, но всё равно обидно. Грудной клетке было так тяжело, словно на неё мешок с камнями поставили. Саске, при всей его поджарой комплекции, весил прилично. То ли кость тяжелая, то ли характер. А напрягая бедра и икры, вообще распластывал по земле и брал в тиски, из которых почем зря не вывернуться. - Загонял? - флегматично поинтересовался Саске с таким видом, словно они не находились в этой интересной позиции, а вели светскую беседу за столом в саду. Внутри что-то дёрнулось от звука его голоса и пристально вглядывающейся в душу темноты в глазах. Впрочем, не только внутри, и Наруто безрезультатно подтянулся, пытаясь выбраться из-под него а, когда не получилось, похлопал рукой по затянутому в черные штаны бедру. - Слезай давай. Расселся. - Отдохни, - великодушно разрешил Саске, пряча кунай в набедренную сумку и щелкнул застежкой. Наруто выдохнул, запрокидывая голову на ковёр выжженной солнцем травы. Над ними по небу плыли облака, а где-то под крышей хрустально звенели фурины. Они часто тренировались в саду дома, где вырос Саске. Место это сочетало в себе несочетаемое. Сад и коридоры хранили осколки его детства, а древесина половиц - кровь его родителей. Жить в таком, конечно, невозможно. Саске и не жил. Дом стоял пустым, но время от времени он приходил сюда, чтобы окунуться в прошлое, с которым отчасти примирился, отчасти до сих пор боролся. Возможно, именно поэтому и Наруто было позволено здесь вертеться - бывать одному Саске тут не хотелось, а бросить это место совсем было равносильно тому, чтобы выбросить часть души. Клацала бамбуковая ветвь в фонтане, стрекотали кузнечики, тело обволакивало касание Саске. Хорошо вообще-то. Даже слишком. - У меня щас встанет, - попытался Наруто ещё раз. Саске только усмехнулся, фигурно изогнув бровь как он умел - сочувствующе- презрительно, когда сразу понимаешь, что тебе соболезнуют, но всё равно посмеются. - Это предупреждение или приглашение? - Это факт. Глаза Саске смеялись, хотя улыбка едва тронула уголки его губ. Странные у них получались отношения. Сначала казалось, что будет трудно, что всё придётся ломать и строить заново, все мосты между ними, протянутые с таким трудом за эти годы. А оказалось, что это легче, чем молчать и таиться друг от друга. Как будто между ними рухнула стена. Вот они притворялись и прятались, не заканчивая фразы и жесты, оставляя пустое пространство для сомнений и страхов. А вот между ними уже только искренность, прорвавшая плотину тишины, устремившаяся на волю как горный поток - неукротимо и бодро. Неловкости стало не больше, её стало меньше. И хоть этим отношениям в их новом варианте всего пара недель - уже было легче, чем прошлые пару лет. Наруто ждал. Нетерпеливо ёрзая и проверяя границы. И вот, отвлеченный новой темой, Саске расслабился. Уменьшилось давление бедер, стали мягче мышцы, сжимающие бока, его тело привыкло к тому, что под ним вяло барахтаются. Бросок вышел молниеносным - схватить под колени, перевернуть, прижать, зафиксировать. Секунда дела и они поменялись ролями. - Отдохнул! - улыбнулся как можно жизнерадостнее Наруто, глядя сверху вниз на то, как опасно сужаются черные глаза. - Какой оригинальный ход. Я поражен, - мрачно констатировал Саске, даже не пытаясь пошевелиться. - Не жалуйся, так уж и быть, я буду считать, что ты всё равно в этот раз победил, - сказал Наруто, складывая руки на грудь поверженного противника и наклоняясь к нему. - Как бы я жил без твоей щедрости. - Скучно бы жил. Улыбка тронула тонкие губы - теперь уже по-честному - и Саске внимательно смотрел из-под своих длинных ресниц, ощупывая взглядом на грани приличий. А вот ладонь, лёгшая на нескрытое короткими шортами бедро, уже была за гранью приличий. Касание и медленное скольжение вверх, поднимающее все волоски на теле и заставляющее замереть. Пальцы Саске были влажными и теплыми, и двигались, сжимая по-хозяйски и жадно. Так, что весь дух вышибало и Наруто был всё ближе к тому, чтобы озвученная ранее угроза стала реальностью. Закрыл глаза, выдыхая и наслаждаясь прикосновением. Чужая рука добралась почти до паха и двинулась обратно, сосредотачивая всё внимание на себе. Желание пробуждалось внутри вспышками. Они ни разу не делали этого. Ещё ни разу. У них непримиримое негласное противоречие - они не могут определиться, кто будет снизу. И каждый раз - а таких раз уже было достаточно - всё сводится к шутке. Но каждый раз, когда Наруто ловит взгляд этих тёмных глаз, подёрнутых голодным туманом, он понимает, что однажды ему будет не до шуток. И всё внутри холодеет, заставляя сделать шаг назад от хищника, которому уже постыдно готов сдаться без сожалений. Трава зашуршала под подошвой сандалий, когда Наруто отступил, слезая с Саске и завалился на бок рядом с ним. Его никто не удерживал, никто не принуждал, более того - ничего не говорил. Но проводивший его взгляд напоминал то, как смотрит рыбак на сорвавшуюся с крючка рыбу. Саске поднялся с земли первым, отряхнул штаны от песка и сухой травы. Повернулся спиной и взгляд Наруто сам задержался на бело-красном рисунке на футболке. Веер для разжигания огня. Но огонь давно погас, даже щепок для него не осталось. Они стоят на пепелище прямо сейчас, прямо в этот момент. Когда-то этот знак носили на себе многие. Теперь остался только Саске. Он - вымирающий вид. Последнее звено в цепи, а продлить её нечем. И мысль об этом почему-то заставляла чувствовать его одиночество ещë острее. Он не просто одинок, он окружен этим барьером последней надежды, как сам Наруто когда-то был окружен щитом отторжения. Был ли так Какаши не прав? - На сегодня хватит? Саске протянул руку и Наруто встал, ухватившись за его ладонь. - Хватит, - ему казалось, что выдать что-то содержательнее просто не получится сейчас. Тёмные глаза коснулись его взглядом, будто проверяя - всё ли в порядке. А Наруто нужно было кое-что сказать. Кое-что, что он мусолил в себе не первый день и даже не второй. Кое-что, что по-настоящему обрело смысл только после того, как вскрылась между ними последняя тайна. Он думал об этом много - на занятиях, перед сном, вместо сна. Он до сих пор не представлял, как это можно сказать и какой будет реакция. Но он должен. Иначе себя не простит. Он должен дать Саске свободу. - Слушай, мне нужно тебе кое-что сказать... Саске как раз поднимал с веранды свою черную накидку, которую носил теперь всегда, когда оказывался на людях. Наруто понадобилось некоторое время, чтобы понять, что он не мёрзнет и не пытается выглядеть ещё драматичнее, чем обычно. Ему просто не нравится когда глазеют на его увечье. - Ну? Говори? - подтолкнул Саске, заметив, что пауза затянулась. И как это произнести? Правильного способа нет и кажется, что чем дольше вертишь всё в голове - тем хуже звучит. Наруто просто набрал в грудь воздуха и выдал первое, что было похоже на серьёзное предложение, путаясь и то и дело сбиваясь с мысли. - Я тут думал о том твоём разговоре с Какаши... И, знаешь, если ты когда-нибудь захочешь - когда угодно, то... Я не буду против, если ты решишь завести детей с какой-нибудь женщиной. Не знаю, важно для тебя моё мнение или нет... Просто хочу, чтобы ты знал, что на моё отношение к тебе это не повлияет. Выражение лица Саске становилось тем удивлённее, чем больше Наруто говорил. А дослушав до конца, он вмиг помрачнел, посерел, выцвел. Медленно сел на прогретые солнцем доски веранды. Наруто последовал за ним, забираясь рядом и скрещивая под собой ноги. Невыносимо было думать о том, что придётся его отпустить. Насовсем. Или отчасти. Чтобы он был с кем-то другим, кто-то другой его обнимал, кто-то другой был ему близок. Делить его - невозможно. Невероятно. Но эта жадность опасна. В первую очередь для Саске. Невыносимо будет видеть его с кем-то другим. Но ещё невыносимее будет видеть его несчастным. Он сказал то, что должен был. Остальное уже дело Саске. А тот молчал, глядя куда-то в сторону высокого каменного забора, в шумящие на ветру сосны. Наруто не торопил. - Во-первых, - серьёзно начал Саске и их взгляды наконец встретились, - не решу. Слишком много проблем. Во-вторых, нет такой женщины, с которой я бы мог на такое пойти - ни в одном из смыслов, выбирай какой хочешь. И в-третьих... Взгляд Саске вдруг стал до ужаса недоверчивым. - В-третьих, какого хрена ты вообще об этом думаешь? Наруто прикусил губу изнутри, пытаясь не дать себе ляпнуть что-нибудь не то. Чувство, грызущее его было очень похоже на вину. И он не мог это скрывать. Наверное, вообще был не способен ничего долго скрывать от Саске. - Мне кажется, если бы не я - ты бы хотел семью. Между ними повисла тишина, только ветер шумел в соснах и ерошил волосы Саске. Какой же он красивый, с этими страшно глубокими черными глазами, длинными ресницами и светлой кожей. И его дети тоже наверняка были бы самыми красивыми на свете. И самыми сильными. Но не будут. Потому что Наруто сам сбил его с цели. Спутал все карты. - Хочешь это услышать, да? - Саске неожиданно улыбнулся, самую малость устало, и прикрыл глаза, прежде чем сказать: - Ты - моя единственная семья. Всегда был. Всегда будешь. Наруто казалось, что его оглушило. Эти слова разбили его вдребезги, раскололи на куски. Он не поверил, что слышит это, а потом - что это правда. Он прошел всю эмоциональную шкалу от шока до счастья. Даже не думал, что это услышит. Но ничего в своей жизни, кажется, не хотел слышать больше, чем эти слова. Это как "я люблю тебя". Только ещë лучше. - Саске... Дар речи возвращался не сразу, постепенно. - И закроем эту тему. Наруто бы и рад закрыть, но услышанное только подтверждало его мысли. Ему был нужен ещё один вопрос. И ответ на него. Очень важный. - Ты даже не представляешь, как я рад это слышать. Но... Скажи мне честно - ты правда согласен с тем, чтобы никогда не иметь детей? И чтобы после тебя твой клан навсегда безвозвратно исчез? Скажи это. Скажи, что согласен, чтобы шаринган стал старой сказкой. Чтобы квартал сравняли с землёй - он живёт пока ты жив. И всему здесь отпущен тот же срок, что и тебе. Скажи, что рука Итачи оказалась настолько тяжелой, что всё срубленное им больше никогда не пустит корни. Скажи, что смирился. Что простился. И я тебе ни за что не поверю. Саске молчал долго. Не отвечал на "отцепись" - уже хорошо. Но и взгляда не выдержал - отвернулся к соснам и стене с бело-красными веерами. - Какой ответ ты хочешь получить? - в голосе его слышались первые ноты раздражения, а значит - задело. А значит - есть за что. - Честный, - развёл руками Наруто, нервно подёргал бинт на запястье правой, чтобы чем-то занять себя и свою тревогу. - Честный ответ в том, что всё складывается так, как складывается. И я - такой, как есть. Возможно, если бы я мог - я бы принял какое-то другое решение. Но я не могу. Не потому, что в этом виноват ты. А потому, что для этого мне надо стать другим человеком. Понимаешь? Наруто кивнул. Он понимал. Но едва ли от этого становилось легче. Хотя это была правда. Он чувствовал. И знал, как трудно Саске образовывать связи с людьми. И как физически трудно ему долго находиться с теми, кто ему не близок. - И я ни о чём не жалею, - почти жёстко произнёс Саске, ставя точку в разговоре. Он не сказал ни нет, ни да. И не понять это было невозможно. От того, что Саске его не винил было спокойнее, но самую малость. Ну да, его вины в происходящем нет. Разве что в том, что родился не того пола. Насколько бы всё было проще... Насколько всё может быть проще. - Что? - спросил Саске, одарив его недоверчивым взглядом, видимо, что-то на лице отразилось. Идея дурацкая, Саске бы её разнес в пух и прах, на чём свет стоит. Даже сам Наруто не понял - бред это или просто помутнение сознания на фоне тревожных мыслей. - Да нет, ничего, - отмахнулся он, отгоняя раздумья, как назойливую муху. - Пойдём в Ичираку? Я сегодня не ел ещë. А ты? Саске качнул головой и спрыгнул с веранды. Это был лимит серьёзных разговоров и глупых идей на день. Тело приятно ныло от долгой тренировки, удовлетворённое одновременно и победами, и поражениями. Желудок перевесил мозг. И Наруто тоже слез со своего места, чтобы направиться к выходу из квартала клана, которого больше нет.

---

Поболтав пакет из-под апельсинового сока и убедившись, что тот пустой, Наруто швырнул его в мусорное ведро в углу. Обвёл взглядом холодильник, проверив его на наличие других пустых коробок и тарелок, которые всегда по дурной привычке оставлял после себя, и, не заметив ничего подозрительного, захлопнул дверцу. За окнами кухни сгущалась темнота, неестественно быстро и плотно. День выдался пасмурным, а к вечеру так и вовсе всё затянуло свинцовым полотном туч. Не то, чтобы это так мешало - он всё равно целый день проторчал дома за учебниками. Но настроение портило изрядно, хоть и не так изрядно, как засевшая внутри тревога, помноженная на неуверенность - такой незнакомый набор эмоций, что Наруто тонул в нём и терялся, не зная, как разогнать тучи внутри. На стене мерно тикали часы. Чайник закипел и тихонько клацнул. Никто не обратил на него внимания. В голове вертелась мысль, пришедшая накануне. Она пока не оформилась в конкретные рамки, не то, что действия. Да что там, он к ней подступиться боялся. Привалившись к плите, Наруто закрыл глаза и растёр веки руками, пытаясь прогнать усталость и расфокус после долгого чтения. Локоть что-то задел, грохнуло и по комнате прокатился звон. Мгновенно распахнув глаза, Наруто подскочил, оглядываясь. На полу лежали осколки миски с промытым рисом, который он как раз собирался варить. Белые ядра, как снег покрывали коврик у мойки, а из сугроба выглядывали острые грани крашенного в синий фарфора. - Отлично просто, - раздосадовано выдохнул Наруто. Присев у места катастрофы, он принялся собирать самые крупные осколки, которые щеткой не подмести. Боль прошила указательный палец - подло и внезапно - заставив выронить кусок миски. Несколько тяжелых алых капель упали на белый рис. - Твою мать! - не выдержал Наруто, шипя в раздрае - как будто ему мало было неприятностей. Сунув порезанный палец в рот, он побрёл в ванную. Распахнул зеркальную дверцу шкафчика, клацнул аптечкой, ставя её на стиральную машинку. Внутри пластиковой коробки перекатывались пузырьки и баночки. Сто видов обезбола для миссий, который можно выпить, съесть, вколоть. А простой пластырь пришлось искать полчаса. Обработав рану - знатно рассёк - Наруто заклеил её бежевой полоской и проверил, не течет ли. Мелочь, конечно, в бою бы не заметил, а в быту отвлекает. Аптечка вернулась на место, а дверца шкафчика с глухим стуком закрылась. Мрачное и хмурое отражение смотрело на него со всем возможным вниманием. Наруто посмотрел в ответ. Провёл рукой по щеке, прослеживая пальцами уже поджившую царапину после вчерашней тренировки. Пригладил волосы на макушке, словно это когда-то что-то давало. Посмотрел себе в глаза и не увидел там сожаления. Ну, допустим. Несколько быстрых печатей и с тихим хлопком отражение изменилось. На него смотрели всё так же хмуро, но уже из-под неправильно длинных ресниц. Он мотнул головой - качнулись длинные хвосты светлых волос с рыжеватым отливом. Вдохнул и выдохнул, глядя, как под складками футболки вздымается и опускается тяжелая грудь. Он в общем-то мог представить себе другую одежду и тогда бы девица сразу была в ней. Или без неё. Но на первое было пофиг, а второго почему-то не хотелось. Почему-то. Он никогда не воспринимал эту технику, как часть себя или что-то, что можно исследовать. Это была просто забавная маска, производившая такой сносшибательный эффект, что не пользоваться им казалось просто преступным. И когда Конохамару, захлёбываясь от восторга, рассказывал, что это лучшая техника в его жизни, ведь всё можно потрогать и не только, а потом по роже не получить - Наруто искренне недоумевал, что с ним не так. Желание трогать Саске пришло с опозданием. Он долго болтался между неоформленной симпатией к Сакуре из принципа и необъяснимым и непреодолимым притяжением к другу. Второе в итоге победило, с треском атмосфер опрокинув его в объятия пубертата с мокрыми простынями и быстрым самоудовлетворением в душе под воспоминания о голосе и руках Саске. Девица в зеркале выглядела нахально и недовольно. Наруто попытался улыбнуться и ему ответили неуверенным оскалом. Нет уж. Лучше не надо. Руки легли на бока, скатились, отслеживая идеальные формы, вылепленные фантазией и читанными из-под полы книжками Джирайи. Осиная талия, широкие бедра, круглая, чуть вздёрнутая задница. Никогда в жизни он раньше не задумывался - так ли там всё внутри, как снаружи. Или он по-прежнему... он. Пальцы опустились на лобок, скользнули в промежность. Накатила неожиданная животная паника - кое-чего не хватало и это было дико. Он никогда не лапал себя в этой форме там. Сквозь тонкие домашние штаны ничего не прощупывалось толком, всё своё исчезло, а всё чужое казалось гладким и плоским. Шикнув, Наруто сунул руку в трусы. Под глухое биение сердца в ушах пальцы прошлись сквозь жёсткие волоски, утонули в нежных слегка влажных складках, погружаясь глубже. Тело под подушечками пальцев расступалось, свободно впуская внутрь, и голова закружилась от ощущений - странных, но скорее неприятных, чем приятных. Тревожно и страшно. И совершенно не возбуждающе. Но он и не собирался тут дрочить. Или что там девчонки делают... Пальцы уходили внутрь. Это не бутафория. Там всё, как надо. Всё, как должно быть. Зайдя по собственным ощущениям слишком глубоко и пережив новый приступ паники, Наруто отдёрнул руку. Быстро открыл кран и помыл её с мылом. На всякий случай плеснул ещё и на лоб холодной воды. В голове бился пульс, в ушах звенело. Саске на это ни за что не купится. Воображение живо рисовало все возмущения и ругательства, которыми его одарят. А, может, он просто промолчит, решив, что Наруто сошел с ума. Рука легла на плоский живот, комкая ткань длинной футболки. Это возможно? Наверное, странно. Конечно, ненормально. Но всё это не важно. Возможно ли это? "Ты взволнован". Наруто даже вздрогнул от неожиданности. Голос, грубый и гулкий, поднимался из глубин души, словно со дна тёмного колодца. Он не слышал этот голос уже много дней. А тут вдруг, глядите-ка, проснулся. И не нашел, конечно, лучше времени для разговоров, чем когда он тут в себя пальцы засовывает. Наспех сложив печати и сбросив личину, Наруто прислонился к стене, чтобы не потерять равновесие и закрыл глаза, ныряя в пространство внутри себя. Со временем это стало нетрудно, особенно после часов медитаций в жабьем логове на горе. Он так близко познакомился со своей изнанкой, что погружаться туда было просто даже под действием сильных эмоций. Темнота под веками прыгнула навстречу, ухватила, углубилась, разрастаясь и утаскивая за собой всё глубже и ниже, как в трясину. А потом расступилась, обдавая жаром и пламенем чакры - укрощенной, но до конца никогда не покорной. - Привет, - улыбнулся Наруто искренне, ловя какое-то облегчение от возможности поговорить со старым другом. Со своим самым старым другом. Они знакомы даже дольше, чем с Саске. Ну и, вообще-то говоря, ему как минимум пара тысяч лет. Курама лежал на животе, сложив морду на скрещенные перед собой лапы. Громада его тела и свёрнутые кольца хвостов казались холмами и долинами. Жар его дыхания расплывался как горячий воздух, вырывающийся из жерла вулкана, даже когда он молчал. Он весь был ярость и пламя. Но давление чакры, уже такой родной и знакомой, казалось скорее успокаивающим как тяжелое одеяло, чем гнетущим. Вертикальный зрачок повёрнутой боком длинной головы внимательно наблюдал. Но говорить лис не спешил. Он редко ронял много слов подряд, гордый и самоуверенный, всегда ждущий, что сначала удовлетворят его любопытство. Наруто это старательно игнорировал. - С чего ты взял, что я взволнован? Ты же говорил, что не чувствуешь мои чувства. Пол, который на самом деле был просто уплотнённым мраком бессознательного, периодически покрывал слой воды. Её было то больше, то меньше. Что это значило не знал ни один из присутствующих. Наруто считал, что это противопожарная защита, чтобы лис в нём всё нахрен не спалил. Курама считал, что это сопли, которые кое-кому не мешало бы время от времени подбирать. На том и порешили. Сейчас вокруг блестели отдельные лужи и Наруто смело уселся во мрак, зная, что в реальном мире влаги не будет. Скрестил перед собой ноги, ожидая ответа, давать который не спешили. "- Не чувствую. Но я не глухой. И вижу, чем ты занят". По спине пробежал мороз. Нет, ну блин. Так нечестно. Хоть Наруто и знал, что никаких физиологических потребностей у Курамы нет и поэтому никакого интереса к сексуальным делам он не испытывает, всё равно было неловко. Про сексуальные дела и интерес они выяснили ещë когда Наруто спросил, подглядывает ли лис за ним в душе. Тот долго смеялся и обзывал глупым ребенком, хотя никаким ребенком он тогда уже не был. Потребовалось ещё какое-то время, чтобы самостоятельно допереть до того, что Девятихвостый мыслит совсем другими категориями, в которых стыда за телесное просто нет, потому что и самого телесного тоже нет. Почесав затылок, Наруто глядел какое-то время на лезвия гигантских когтей перед собой, не решаясь поднять взгляд. Стоит ли с ним это обсуждать? Стоит, если надумал что-то делать. Всё равно ведь узнает. Но говорить на эту тему не то, чтобы было легко. - Так, может, ты ещë и знаешь, о чём я думаю? - бросил пробный камень, хоть и помня, что мысли лис читать тоже не умеет. "- Ты хочешь, чтобы его семя взошло в тебе". Пробрало до глубины души, так что, аж позвоночник скрутило дугой, заставив спрятать лицо в ладонях. - Ты и твои тысячелетние ассоциации! - воскликнул Наруто, заранее зная, что его возмущения не поймут. - Нельзя же так прямо! Курама слышал их разговор. Конечно, он слышал. И умел быть излишне проницательным, когда его об этом никто не просил. Сложил два и два, и получил результат, к которому Наруто пока готов не был, не имея такого богатого опыта в исследовании человеческих душ изнутри. "- Не делай этого". - Потому что это глупо и ненормально? - качнул головой Наруто, всё ещё разговаривая с когтем. "- Потому что я ненавижу племя Учиха и не хочу, чтобы их стало больше". Смех пробрал так же внезапно, как и недавняя паника. Наруто согнулся пополам, хохоча и стуча кулаком по мокрому полу. В своём очаровательном эгоцентризме Курама не уступал никому, оставив далеко позади даже Саске. Мир вращался вокруг его рыжих хвостов, если не указано было другое. И этим другим лишь иногда, в редких случаях, становился сам Наруто, что тешило и радовало безмерно. А ещë безмернее радовало то, что Курама не смеялся над ним и не считал его сумасшедшим. Другие категории. - Ну, это будет ведь немножко и Узумаки? - отсмеявшись и вытирая слезы, выдавил из себя Наруто. "- Час от часу не легче". Чтобы снова не заржать, пришлось всерьёз сконцентрироваться на смысле. На том, что волновало его больше эгоизма Курамы. - Мы серьёзно говорим об этом, как о чём-то возможном? Лис дёрнул плечом, совсем по-человечески, словно пытался пожать им. "- Это возможно. Трудно. Но возможно. Я вполне представляю как." Наруто опешил и откинулся назад, упираясь ладонями в пол, чтобы запрокинуть голову и посмотреть всё же в вертикальный зрачок. - Что-о-о?! У тебя есть какие-то познания в том, как производят человеческих детей? Тьма вокруг всколыхнулась от ярости. Пламя взвилось перед глазами, взвыло, окружая жаром и душным кипятком чакры. Наруто показалось, что кто-то запихнул его в котелок над огнем и закрыл крышку. Но это просто вскочил Курама и с громовым грохотом припал на передние лапы перед ним, тыча разъярённую морду почти в лицо. Раскаты его голоса отражались от черепной коробки и эхом прокатывались вокруг, заставляя дребезжать всё в теле. "- Ты хоть знаешь, сколько у Первого и его жены было детей?! Мито, затем Кушина. Я видел, как сформировалась каждая кость в твоём теле! Я слышал когда твоё сердце забилось впервые! Я знаю о том, как производят на свет человеческих детей в тысячи раз больше тебя, глупый мальчишка!" Его горячее дыхание обдавало лицо запахом серы и гари. Казалось, что с шерсти слетают рыжие искры, щекоча кожу. Дурнохарактерное существо. Это ещё впечатляло лет пять назад, но не теперь. Наступить на гордость Курамы проще простого - он разбрасывает её повсюду, как свои хвосты, одно лишнее слово и вот ты уже встал на больное место и оно хрупнуло. - Ой, ладно тебе! - выдохнул Наруто и улыбнулся, протягивая руку. - Ну, прости дурака. Не подумал. Ты ведь действительно был заперт в основном в женских телах. Это я у тебя такой неудачный. Ладонь легла на мягкий и горячий нос, потрепала толстую черную кожу. Лис фыркнул, напоследок обдав его жарким, как пар над кастрюлей выдохом и, успокоившись, снова рухнул на пузо, став причиной нового гулкого эха. - Ты мог бы мне помочь? - решился Наруто, чувствуя, что интерес к идее устаканился и теперь от неё так легко не избавиться. "- Ты что-то придумал?" - Думаю, я мог бы поддерживать ту технику довольно долго, но не несколько месяцев... - размышления вслух как будто даже не звучали так глупо, как в голове. - Мне понадобится твоя чакра. Курама помолчал, видимо, тоже размышляя. "- Ты мог бы использовать ту технику частично. Только внутри, то, что тебе нужно. Это во много раз сократит расход чакры по сравнению с полной личиной. И всё равно... Ты помнишь наше сражение с Саске после Четвертой войны?" Наруто покивал, переваривая информацию и жадно вслушиваясь в раскаты голоса. "- Помнишь, как ты устал? А ведь оно длилось не больше часа. Да, мы истратили много чакры, но дело не только в этом. Чакра восстанавливается, на длительном отрезке времени это не проблема. Поддержка, концентрация, необходимость держать технику ежесекундно - вот что отнимает у тебя силы." Не поспоришь. Это как раз то, что его беспокоило - необходимость держать технику. Её нельзя просто наложить, как волшебное заклинание и бросить так. Она рассеется со временем, при перепаде чакры, при сильном эмоциональном потрясении. Удерживать личину месяцы, ладно, пусть даже только часть... Звучало как бред. Это всё равно, что сжать кулак и сказать, что сможешь не разжимать его девять месяцев. - И что же делать? Ты вроде бы говорил, что это возможно? "- Я могу удерживать технику за тебя. Мне не нужны ни сон, ни отдых. Заняться здесь всё равно нечем". Волна благодарности накрыла так резко, что хотелось вскочить и бежать обнимать палец когтистой лапы. - Правда? Ты сделаешь это для меня? - выдохнул Наруто. Курама раздраженно дёрнул черной губой, показав ряд белоснежных лезвий-клыков. "- Ты этого хочешь. Мне не трудно. Хотя множить Учиха..." Он вздохнул, прядя острыми ушами. "- Чую, что создаю себе проблемы на столетия вперед... Воспитай их хорошо". Глупая улыбка сама скользнула на губы. Слова Курамы задели внутри какую-то струну, которая натянулась и звенела теперь на высокой ноте. Лиса его счастливая рожа, видимо, не вдохновила. "- Не радуйся раньше времени. Я сказал, что это возможно. А ещё - что это трудно. И вовсе не для меня. Я перенаправлю потоки чакры в твоём теле так, чтобы поддерживать твою технику. Уже понял, что это значит?" Сердце рухнуло вниз, утаскивая следом всё хорошее настроение. - Я не смогу использовать другие техники. "- Верно. Никаких печатей, никаких техник. Есть только два варианта - ты сделаешь это, новая техника сработает, потоки чакры разомкнутся и старая техника рухнет. Или ты попытаешься сделать это, я тебе не позволю, и всё останется как было. Первый вариант тебя убьёт мгновенно. Особенно на поздних сроках вынашивания того, что ты задумал. Второй варинт оставляет тебя без способностей применить чакру. Но я выберу его". Наруто прикусил губу, постукивая большим пальцем себя по колену. Варианты, конечно. Он остаётся фактически без сил. Но стоит ли об этом беспокоиться, если он не был на миссиях уже несколько месяцев? В деревнях шиноби стоит тишь да гладь, разведчик он плохой, на тихие задания его не отправляют. А больше-то и делать нечего. Справляются рядовые. Какаши так и говорит - отправлять Наруто всё равно что пытаться ловить муху с мангекьё шаринганом. Ему голову не дают поднять от учебников. А с историей и теорией метательного оружия Расенганом бороться бесполезно... - Я понял, - кивнул Наруто. - Значит, я должен только доработать технику, чтобы использовать её частично? Но... как? Я не уверен, что нужно оставить, а что... Он замочал и кашлянул. Тема ужасно неловкая, даже если учесть, что обсуждает он её с тысячелетним лисом без материальной оболочки. "- Я помогу. Попробуй отменять технику медленно, я остановлю тебя, когда посчитаю нужным". - Курама! - Наруто вскочил, раскинув руки, готовый обнять весь мир в лице одного наглого и вспыльчивого лиса. - Что бы я без тебя делал? Спасибо! Его окатили снисходительным взглядом. "- Ныл бы и дальше учиховскому ублюдку... Кстати, ты не считаешь, что надо бы ему рассказать?" Фоново эта мысль висела в голове весь разговор, но только сейчас хватило сил посмотреть в её сторону. Надо, конечно. Знать бы как. Одно лишнее или кривое слово - и его отчитают как трехлетку. А нервничая, Наруто выдавал исключительно кривые слова. К тому же, в голове засела мысль, что Саске всю эту историю вообще не оценит. И не потому, что не хочет, а потому, что не захочет, чтобы Наруто на это шел. Он умел одёргивать и знал когда. Но вот беда - сам Наруто берегов не видел и только на этом в жизни и побеждал. Саске защищал его, порой слишком рьяно, порой от себя самого, порой - от других. Как бы странно это ни казалось раньше, во времена их соперничества, но даже тогда - Саске всегда оказывался впереди, чтобы заслонить его собой. А эта идея определённо не из самых безопасных и простых. Как бы избежать его опеки так, чтобы сделать по-своему? Как обойти переживания так, чтобы помочь ему исполнить своё желание? Он сможет. Это возможно. Он сможет сделать это для Саске. Но Курама прав... Рассказать. Узнать - хочет ли тот вообще этого или всё только в голове Наруто. - Хорошо. Значит, техника, - пробормотал себе под нос Наруто. - С неё стоит начать, чтобы понять - смогу ли я в принципе такое сделать. А потом... чакра. От меня что-то ещë требуется? Последний вопрос он задал громче, поднимая взгляд к Кураме. Тот только зевнул, укладывая мощную голову на лапы. "- Нет. Делай что должен. Остальное сделаю я". Тьма расступилась, растаяла, выбрасывая в реальный мир. Спина касалась холодной плитки на стене. В голове немного гудело. Делай что должен - это он о чём? Переспросить было уже неловко, в голову вдруг пришла мысль, что Курама имел в виду вовсе не разговор. А даже если и разговор, то сам Наруто теперь уже перескочил на другое. Он как-то в решении всех технических моментов напрочь забыл, что для появления детей так или иначе нужна близость. Которой у них с Саске ни разу не было. И с которой вообще непонятно что делать. Да, этот разговор будет непростым.