С миру по нитке

Он не нужен Холмсу. Больше не нужен. Всё это — лишь сожаления от чувства вины. Но не любовь. Не желание быть вместе. Джон шёл по улице не обращая внимание на начинающийся дождь. Вроде доктор собирался пройтись по магазинам, потому что дома не осталось никакой еды. Но кому она нужна, эта еда? У Ватсона уже давно нет аппетита. С самой смерти Мэри. А Шерлок… Шерлок вообще питается только воздухом, кофе и сигаретами. Джон невольно усмехнулся. Почему они ещё вместе? Почему Холмс не ушёл? Потому что Ватсон обвинил его в гибели жены, а весь гений сыщика не нашёл, что ему возразить. Наверное, Шерлок думает, что без него, без его присмотра, Джон тоже погибнет. Но нет. Джон сильный. Он прошёл войну. Он прошёл тотальное одиночество. Он прошёл через боль, в которую не верили врачи и называли психосоматикой. Даже через жизнь с Шерлоком он прошёл. И через жизнь без него. Сможет и теперь. Холмс будто искупает содеянное перед самим собой. Перед своей совестью. Но это искупить невозможно. Как можно искупить случившуюся по твоей вине смерть? Да… Помолчи тогда Шерлок, та сумасшедшая не стала бы стрелять, и Мэри не пришлось бы бросаться под пулю. Но разве можно вообразить, что Холмс удержался бы от озвучивания своих гениальных выводов? Да он влюблён в себя в эти минуты! Ни о чём больше не способен думать. И ни о ком. А в другое время? Способен ли? Замечает ли он Джона? Учитывая, что они в последнее время только молчат — едва ли… Ватсон остановился, думая, как он будет справляться со всем, когда и правда останется один? Когда наберётся мужества поговорить с Холмсом, что это взаимное мучение друг друга нужно прекратить. «Я ведь не нужен тебе, — скажет Джон, — никогда не был нужен… Я был только игрушкой. Объектом для шуток, экспериментов. Низкий друг, чтобы ты на моём фоне казался выше. Деталь, вроде твоего пальто. Разве не так?» — Простудишься, Джон… — голос Шерлока разорвал тишину так внезапно, что в первый миг врач решил, что придумал его. Но потом Ватсона окутало то самое легендарное пальто. Сыщик прижал блоггера спиной к своей груди, укутывая в согретую теплом тела ткань. Подняв голову, Джон обнаружил над своей головой зонтик. — Как… как ты меня нашёл? — Я же лучший сыщик современности, разве это не твои слова? — Наверное… — Джон закрыл глаза, чуть расслабляясь и согреваясь Шерлоком. Его близостью, его руками, его заботой. — Но… почему? Ты сожалеешь? Пытаешься всё исправить? — Нет… — подбородок Холмса лёг на макушку Ватсона. — Нельзя исправить уже случившееся. Оно же уже произошло и так останется в истории. Но… я хотел… хотел попытаться наладить будущее. Я ходил к психологу, Джон. — Что?! — Ватсона бы меньше удивило, признайся детектив, что состоит в клубе почитателей Андерсона. — У меня столько проблем… Непонятно даже с чего начинать. Джон не мог этого видеть, но был уверен, что Шерлок прикрыл глаза. — Шерлок… давай начнём с простого. Я нужен тебе? Ты хочешь быть со мной или… — неимоверное облегчение затопило душу, ещё даже до ответа. Сыщик убегал из дома, не потому что… а совсем по другой причине… — Давным-давно я сказал тебе, что у меня нет друзей. Только один друг. Ты сам как думаешь? — тёплые ладони обняли кисти Джона. — Я думаю, как самому умному человеку на Земле достался в пару самый глупый? — Ну… не самый. Ты слишком строг к Лестрейду. Джон расхохотался, расслабляясь и успокаиваясь окончательно. — А Майкрофт знает, что ты считаешь его самым умным человеком на земле? — Пусть это останется между нами, ладно? — Ладно, — Джон поудобнее устроился под пальто Шерлока. — Но скажи тогда, что сейчас между нами? — Хм… много недосказанного. Поэтому предлагаю завершить пока прогулку и отправиться домой. С психологом говорить, конечно, полезно, но нам нужно поговорить с тобой. — Знаешь… с тобой мы можем и помолчать. Теперь я это понял. Постоим так ещё пару минут, хорошо?