С миру по нитке

Шерлок ещё раз окинул взглядом каменный колодец. Ничего не изменилось. Промёрзшие отвесные стены, по которым не взобраться, и телефон отсюда не ловит. Мягкий снежок постепенно превращался в хороший такой снегопад и температура за последние пару часов заметно упала. Или это он замёрз. И Джон наверняка тоже. Шерлок повернулся лицом к своему другу. Не так просто сказать то, что он собирался сказать… — Джон… мне жаль, но, похоже, в этот раз нам действительно не выбраться. — Шерлок… — Мы с тобой не раз смотрели смерти в лицо… и, похоже, сегодня предстоит увидеть больше. Прости меня, я не ожидал, что этот парень пойдет так далеко — он совсем не выглядел как убийца. — Шерлок. — Мягкое прикосновение к лицу. Где Джон потерял свои перчатки? Наверное, в той потасовке, после которой они и оказались в этой ловушке. — Перестань. Я на тебя совсем не сержусь. — А стоило бы. Вздох. — Дорогой мой детектив, когда я принял решение связать свою жизнь с тобой, я предполагал, что она может быть не такой долгой, как хотелось бы, и закончится подобным образом. — Шерлок почувствовал, что его обнимают, не то желая согреть последними крохами тепла, не то просто поделиться жаром сердца. — Я не буду злиться или ругать тебя. Не эти чувства я хочу испытать последними. — Джон… — Холмс тоже обнял друга, — я не заслужил… — Брось, — улыбка, — ты наполнял счастьем всю мою жизнь. Каждый её миг. И будешь наполнять до самого конца. Поверь, это не самый плохой финал. Это случится со всеми, рано или поздно. Смерть от переохлаждения — это просто как уснуть. И мы будем вместе. Ни одному из нас не придётся оплакивать другого. — Ох… прости что я не могу сказать тебе что-нибудь столь же прекрасное… я… — Не надо ничего говорить. Просто стой со мной вот так. Не разжимай объятий. До конца. — До…

***

Хлесткий удар по лицу, удар боком и бедром о камни. Шерлок проморгался, пошарил рукой, собрал снега, приложил к разбитому носу. Лёжа на промёрзших камнях, смаргивая быстро замерзающие слёзы, он с трудом сфокусировал взгляд на стоящем над ним человеке. — Очухался?! — Джон… — Выплыл из своих чёртовых Чертогов? — весьма ощутимый пинок ногой. — Перестань… — Перестать?! — Еще пинок. — Да я ещё и не начинал! По твоей дурости мы околеем тут! Я же говорил тебе, предупреждал! Но нет, — Шерлок попытался закрыться от очередного пинка, но вышло неудачно, — великий Холмс верит только своим выводам, остальные же смотрят, но не замечают! — удар. — Только ты можешь определить, способен ли человек бросить нас в колодце или нет! — удар. — Если уж мне предстоит сдохнуть здесь из-за тебя, сначала я переломаю тебе максимальное количество костей! — удар. Шерлок ухитрился извернуться так, что носок твёрдого армейского ботинка Ватсона пришёлся ему чётко в висок. И наступила благословенная темнота.

***

Вода. Кажется на него плеснули водой. Детектив с трудом открыл глаза. — Вытри ему лицо. Знакомый голос. Но разум не хотел концентрироваться на нём. Разум хотел обратно, во тьму. Где нет боли, взбешённого Джона и этого голоса, от обладателя которого явно хорошего ждать не приходится. Лицо почти бережно промокнули влажным полотенцем. Шерлок не сдержал стон, когда коснулись разбитого носа, но нашёл в себе силы удержать голову, осмотреться и даже сделать некоторые выводы. Комната. Небольшая, но вполне уютная. Сам он привязан к стулу, на котором сидит. Руки зафиксированы на подлокотниках чем-то вроде наручников, но не стальных, а из мягкой кожи. Не ранят, но держат крепко. — Где Джон? — Забавно, правда? Тот первым делом спросил «где Шерлок?» Человек, развалившийся в кресле напротив — Джим Мориарти, собственной персоной. А тот, с окровавленным полотенцем в руках, его правая рука, телохранитель и вроде бы лучший друг — если в мире Джима существует дружба, — Себастьян Моран. — Ну и видок у тебя, Холмс, — чуть растягивая гласные, бросил Джим. — Чем же ты так разозлил своего домашнего пёсика? Мне пришлось вмешаться куда раньше, чем я планировал. — Спасибо, что так скоро. — Разбитые губы саднили, слова выговаривались нечётко, но Шерлоку сейчас было не до того. — Значит, вот почему… тот парень был подослан тобой. — Нет, — Джим соединил кисти на уровне груди, — просто мои люди приглядывали за тобой и доложили, что мою любимую игрушку уложили в коробку. Я решил взглянуть… и очень вовремя. Я сам собирался заняться тобой в ближайшее время, но видишь… судьба распорядилась по-своему. — И что же ты от меня хотел, Джим? — комната плыла, то ли от удара, то ли от температуры. — Видишь вон тот столик? Шерлок очень медленно и осторожно повернул голову. — Тебе нужно будет совершить выбор. Либо тебя, либо твоего ручного пёсика уложат на этот чудный предмет мебели и пристегнут к нему. А потом, пара десятков моих подручных… отымеет избранного. А второй будет мной отпущен. Сразу, как закончит наслаждаться этим зрелищем. Я хотел дать выбор каждому из вас, посмотреть на результат, поиграть-подумать… Но решил, что в данных обстоятельствах у тебя карт-бланш. — А что будет с тем… кого отымеют? — Если выживет — тоже отпущу. Даже такси предоставлю, пожалуй. Шерлок закрыл глаза на пару минут. И, не открывая их, спросил: — Ты ведь уже задал этот вопрос Джону, не так ли? — Угадал, — услышал детектив, — десятка твоя. — Мы спорили, что он угадает его ответ. — Об этом мы спорили на двадцатку. Ну как, детектив, разрешишь наш спор? Шерлок отрицательно покачал головой, от чего под веками вспыхнули золотые звёзды, больше, правда, похожие на осьминогов, а боль в висках стала почти нестерпимой. — А ты будешь среди тех «пары десятков»? — Хах! Себ, ты ещё тридцатку выиграл! Он действительно это спросил! Детектив услышал шелест купюр. — Нет, Шерли. Как бы ты не мечтал насладиться мной, но нет. Ты для меня… слишком зауряден, помнишь? Ну так что, твой ответ? Шерлок заставил себя сконцентрировать взгляд на собеседнике. — У меня встречное предложение, Джим. Ты отпускаешь Джона. Я в твоём распоряжении. Но смотреть его не заставляй. — Это почему же? — Потому что мы оба знаем, что всё это лишь твоя игра. И здесь нет больше никого, кроме вас двоих. Тебе было нужно поиздеваться — ты это сделал. А большего я тебе сейчас дать не могу, уж извини. Джим рассмеялся. Странно, но смех у него оказался довольно мелодичным и приятным. Под этот смех Шерлок и канул обратно в уютную, дарящую долгожданное облегчение тьму.

***

Себастьян Моран почти за шиворот вынес Джона на улицу. — Пусти! — крутился тот. — Да пожалуйста, — Бастиан с наслаждением швырнул ношу в сугроб, — свободен. Хочешь жить — иди домой и не рыпайся. Откроешь рот — получишь лишнюю дырку в черепе. Стреляю я по-прежнему без промаха. — Где Шерлок? — Получишь его через пару-тройку дней. Как ж...па немного заживёт. Как-никак ему двадцать мужиков предстоит удовлетворить. — Вы… — Джон сжал руки в кулаки, но встретился глазами с Мораном и благоразумно в драку не полез. — Чем недоволен? Ты выбрал на заклание Холмса, он твоё предложение поддержал. Все довольны. Пошёл! — Себ с силой захлопнул дверь. — Вот ведь противный человечишка. После него руки помыть хочется. Вернувшись в комнату, Себастьян застал Джима задумчиво стоящим над бесчувственным Шерлоком. Тот был уже практически отвязан от стула, только с кожаными наручниками Мориарти не справился, тут нужно было знать пару приёмов, но для того и существуют помощники. — Отвяжи и отвези его в нашу больницу. Я уже позвонил. Сказал, если умрёт — заставлю их раскалённые сковородки лизать. Себастьян быстро разобрался с наручниками и осторожно поднял детектива на руки. От того разило жаром. — А доктор не чихнул даже. — Ага… — Джим уже был явно где-то в своих мыслях. Но вот его взгляд снова стал цепким и колким. — Нельзя допустить чтобы моя любимая игрушка сломалась, — он шагнул вперёд и провёл ладонью по щеке Холмса, — иди. Живее. Машина уже ждёт. — Да, босс. — И ещё, Себастьян… Уже у двери Моран обернулся. — На обратном пути… того парнишку, что осмелился протянуть лапки к моей собственности… доставь на нашу квартирку, где мы обычно проводим педагогические беседы. — Разумеется, босс. Когда за Себастьяном закрылась дверь, Джим подошёл к креслу. На подлокотнике Моран оставил влажное полотенце. Мориарти поднял его, поднёс к лицу, взял в рот пропитанную водой и кровью ткань. Чуть прикусил, высасывая жидкость и наслаждаясь её вкусом. — Ты мой, Шерлок. Ты только мой. Навсегда. Вот увидишь, мы ещё поиграем.