Ты тот, кем ты хочешь быть

      — Следовало всем рассказать, а не делать вот это, — махнула рукой в сторону Антарес, расхаживая по лавке.       Питер скрипнул зубами, его руки были согнуты в локтях, он опирался ими на витрину. Плечи невероятно напряжены, а взгляд скользил по девушке, которая никак не могла остановиться на месте.       — Это худшая идея из всех придуманных, — вновь воскликнула Антарес, бросая взгляд на отца, который устало хмыкнул, продолжая смотреть в одно из панорамных окон лавки.       — Она действительно худшая, но лучшая из всех выдвинутых, — потер подбородок Кристофер. Он с ногами забрался на прилавок и уже довольно долго восседал на нём, крутя в руках какую-то неизвестную вещицу. — Антарес, остановись, в глазах рябь идёт от твоих метаний, — Крис демонстративно потер глаза.       Остановившись как раз у прилавка напротив парня, Антарес тяжело вздохнула.       — Мне страшно, — призналась девушка, глядя на него снизу вверх.       Крис понимающе кивнул, подзывая её к себе для объятий. Антарес подошла к нему, но мощная оранжевая вспышка тут же свалила его за прилавок громким шумом оповещая о неудачном приземление.       Румпельштильцхен обернулся, но видя, как отец невозмутимо опускает руку, закатил глаза и отвернулся. Он был здесь только ради дочери и Белль, что до Пэна и остальных ему было абсолютно безразлично.       — Свихнулся? — прошипела Антарес, уже собираясь помочь Крису, но тот неожиданно сам поднялся на ноги, отступая.       — В следующий раз я сломаю тебе руки, — с той же невозмутимостью ответил Пэн на немой вопрос в его глазах.       — Бесполезно, — в неудовольствие всплеснула руками Антарес, в следующий момент пряча в руках лицо. — Ты невыносим.       — Когда я тебе говорил об этом, меня ты не слушала, — подал голос Румпельштильцхен не отрываясь от окна.       — Не сложно всем замолчать, почему для вас это такая мука? — желчно прошипел Пэн. — Проверьте её, — он кивнул головой в сторону каморки.       Кристофер, не желая больше испытывать судьбу, первый спешно вскочил и зашёл за шторку. Лишний раз пересекаться с Пэном он не хотел. Обычной душой тот пробыл недолго, и Кристофер даже не успел порадоваться, что он хотя бы некоторое время не представлял для него угрозы. В любом случае было условлено, что Кристофер не должен появляться на глаза Аиду, его участие в плане было условленным, теперь же руководил им только интерес, чем все закончится.       Антарес проследила за ним взглядом.       Как только они вернулись из храма амброзии, она настояла, что нужно рассказать об этом хоть кому-то. Безоговорочным доверием владел только Крис, поэтому она все рассказала ему под чутким руководством Пэна. Именно Кристофер выдвинул план похищения Зелины. Ему нечего было терять, он был также в глубоком недоумение и злости от срубленного дерева. Расспрашивать Аида — общим счётом значит ничего не добиться. Игра на слабостях принесет куда больше результата. Питер в сговоре с темным магом без труда похитил ведьму, которая теперь лежала без сознания в каморке и нервировала остальных ожиданием.       Уже долгое время они лишали Зелину сознания, стоило ей прийти в себя, и ждали появления Аида. И чтобы не подслащать похищение никто из них не оставил ни единой зацепки о местонахождение ведьмы.       Всполох магии, заставил всех в лавке напрячься. Антарес сделала шаг назад, невольно отодвигаясь к Питеру, который уже ждал появления гостей. Но в развес с ожиданиями, в лавке появилась Эмма, смерив Антарес удивленным взглядом.       — Почему ты… — Антарес прервалась на полуслове, замечая, как за спиной Эммы появился Аид. — Ты ему помогаешь?       Аид продолжал стоять позади Эммы, что быстро старалась оценить обстановку.       — Я-то думал мы друзья, — сдерживая злость, он растянул губы в подобие улыбки, которая не сулила наперед ничего хорошего.       — Срубленное дерево, как знак дружбы? — изогнул брови Питер.       Аид хмыкнул, обращая внимание на Румпельштильцхена.       — Ты, твой ребенок и Белль свободны, — развел он руками, — вас ничего здесь не держит.       Румпельштильцхен отшатнулся. Подобные слова ему были очень дороги, однако…       — Кроме моей дочери, — напомнил темный маг, кивая на Антарес.       — Она всё равно не родная, — махнул рукой Аид, но увидев, что маг непреклонен, качнул головой. — Сделка только на живых. Душа Антарес моя, я могу отправить её в лучший или худший мир по твоему желанию, но ты уверен, что тебе нужно именно это?       — Почему ты ему веришь? — прищурилась Антарес, глядя на Эмму.       Блондинка с сожалением уставилась в пол.       — Он обещал отпустить нас, — сдавленно прошептала Эмма, словно сама сомневалась в правдивости его слов. — Но как же…       — Сделка была на живых! — напомнил Аид возвышая голос. — Живые покинут этот мир, но души меченных принадлежат мне, а на них мы не договаривались. Их души я сопровожу в разные миры, они своё прожили, а без меня им тут делать нечего. На примете у меня уже есть душа, которую я уничтожу полностью, — Аид в упор посмотрел на Питера, — это не худший мир, это безвременье. Ничего. Без права на конец, — следом Бог перевел взгляд, делая несколько шагов к Антарес. — Дочурка твоя может последовать за ним или же быть здесь, ваш выбор сейчас решит её судьбу, раз вы вольны менять условия.       Румпельштильцхен прикрыл глаза на секунду, и вытянул магией из каморки связанную женщину приводя её в чувства.       Антарес покачала головой, отшатываясь, пока Зелина выпутывалась из веревок. Спохватившись, девушка быстро метнулась к Пэну, хватая его за предплечье и уносясь в телепортации.       — Что это изменит? — закричал парень, стоило им появится в пустой квартире Белоснежки и Прекрасного принца. Питер всплеснул руками. — Всё кончено. Конечно, Аиду ни к чему меченные, когда он волен выбраться из своего места заточения. Мы могли перехватить Зелину, можно было…       — Нет, — смято всхлипнула Антарес, и только сейчас Питер заметил дорожки слёз на её щеках. — Они живы Питер, у них больше сил… открытое противостояние ни к чему не привело бы. Аид прав, только он может решать нашу судьбу. И он её решил.       Юноша обессилено опустил руки, приваливаясь бедрами к спинке диванчика. Антарес, нервно не зная, чем занять руки, принялась ставить чайник на плиту. Конец вечного существования оказался слишком быстрым. Она повернулась, опуская руки в карманы синей толстовки.       — Лучший мир не так плох, не зря же он лучший, — вдруг выпалила девушка, выуживая из кармана последний плод амброзии. — Но тебя ждёт смерть в своём самом худшем проявление в мире, который даже не назван. Уходи, — девушка протянула ему плод. — Стоит им все решить, Аид не станет теряться… у Зелины так еще прибавились поводы отомстить тебе. Даже если про нас он забудет, с тобой точно поквитается на радость возлюбленной перед уходом на землю.       Питер смотрел на переливы, которые излучал плод в руке Антарес. Протянуть руку и вот шанс жить дальше, однако его взгляд поднялся на девушку, которая изо всех сил сдерживала слёзы, пока чайник разрывался за её спиной от температуры.       — Я найду выход, — покачал он головой, огибая её и напрочь игнорируя протянутую руку, выключил чайник. — Ты уйдешь, а я его найду.       — Не глупи, — тряхнула волосами Антарес, резко разворачивая его к себе лицом, и поднимая руку с амброзией. — Нам не выбраться вместе, сколько бы сил ты не приложил. Только у меня есть шанс жить здесь, а у тебя есть шанс только на скорую погибель.       — Если умру, то прощённым? — нервно усмехнулся Пэн, доставая две белые кружки из верхнего шкафчика.       Ушёл бы, да толку. Всю жизнь думать о том, что он потерял, всю жизнь помнить и надеяться, что выход был. Питер не хотел такую вечность. Антарес оказалась в его глазах выше бессмертия, выше Нетландии. Ему хотелось, чтобы она ушла, чтобы жила и правила островом. Он взял, казалось, всё от жизни. Перед глазами стояла её могильная плита, когда он сам приложил руку к её смерти — слишком мало выгравированных надписей, чтобы уходить, а у него их было предостаточно.       — Ты опять ведешь игру?       Закатив глаза, Питер достал из воздуха контракт. Небольшой, всего с одним условием.       — Подержи, — он буквально всучил его девушке, пока подписывал.       Антарес непонимающе нахмурилась, поворачивая свиток к себе лицом и замечая, как Пэна прошибло магией от заключения контракта. Одно условие: «я, заключавший контракт, не прикоснусь и не возьму плод амброзии, ни у тебя, ни у кого бы то не было». И подпись. Антарес отшвырнула свиток в сторону, который с шелестом свернулся, оставаясь лежать на полу.       — Ты понимаешь, что сделал сейчас? — отрывисто спросила Антарес, глядя, как он хладнокровно заваривает чай. Не выдержав, девушка толкнула его в спину, но он даже не покачнулся. — Питер!       Грустная усмешка сорвалась с его губ. Бегая всю жизнь от смерти и ощущая её буквально за спиной, он не хотел умирать. Но здесь стоял четкий выбор, который он обозначил в контракте. Питер выбирал Антарес.       — У них что нет сахара? — нахмурился парень в притворно возмущенной манере, поворачиваясь и садясь на корточки, чтобы обыскать нижние шкафчики.       Пакетик сахара нашелся в глубине последнего открытого им шкафчика. Пэн повернулся к кружкам. Антарес все также стояла у плиты, держа руки в карманах и нервно дернулась, когда их взгляды встретились.       — И снова грусть-тоска, — устало протянул Пэн, протягивая ей кружку.       — Я пью из той, — указала пальцем на другую кружку Антарес.       Питер лишь пожал плечами, передавая ей другую кружку. Разницы не было, он положил одинаковое количество сахара.       — Не играй в героя, съешь плод и уходи восстанавливать свои семейные связи, — твердо произнес парень, прислоняясь губами к кружке, но чувствуя, как пар ударил ему по лицу, не спешил делать глоток. — Если мы оба умрем, то это будет совершенно бессмысленно и моя жертва во имя любви и…       — Замолчи, — холодно перебила его Антарес, ставя свою кружку, так и не сделав глоток, на тумбу. Она достала из кармана плод, на что Питер ей кивнул, одобряя её действия, хотя внутри удивлялся, что девушка впервые приняла верное решение не взирая на свои эмоции. — То, что ты сейчас делаешь невыносимо принять так быстро, — Антарес покрутила в руках амброзию, — вероятно мы больше не встретимся, но, если это произойдет, я скажу прощаю я тебя или нет. Я знаю, что ты меня возможно и сам не простишь за это решение, — она хмыкнула, прослеживая, как он отпил из чашки и непонимающе посмотрел на неё. — Это неприятно, когда твоими действиями кто-то руководит, даже во благо. Но как ты верно заметил я ничем не лучше тебя… Прощай, Питер и не смей делать мою жертву бессмысленной.       Антарес сжала сильнее в руках плод амброзии, демонстративно ссыпая с ладони образовавшийся там песок и усмехнулась. Пэн сжал зубы, опуская взгляд на чашку и провел языком по зубам, наконец находя ответ, что за странный вкус чая.       Вопрос остался не озвученным и растворился в воздухе вместе с ним. Антарес вздрогнула, когда чашка, повисшая в воздухе, стремительно упала на пол, разбиваясь и выливая горячую жидкость, в которой еще можно было разглядеть мякоть потухшего раздавленного плода, который теперь не отличался от обычного яблока.       Это не нарушало условие сделки, всего на мгновенье, когда он только отпил, девушка побоялась, что ничего не получится, но видно разбавленной амброзии требовалось немного больше времени. Хватало лишь укуса плода, чтобы ожить.       Тяжело вздыхая, Антарес приложила руку ко рту, сдерживая слёзы. Желание жить было невозможно сильным, но Марцелл был прав в одном — проще с ума сойти, чем понимать, что ты сам потерял свою любовь. Антарес не потеряла, а отпустила.       Антарес не знала сколько простояла на этой кухне, но её отвлек шум за спиной. Девушка обернулась, видя Аида. Она отшатнулась, спешно огибая кухонные тумбочки, чтобы не быть запертой в ловушке.       — Его здесь нет, — воскликнула Антарес.       Аид свел брови к переносице. За его спиной мгновенно появился темный маг.       — Прекрасно, — растянул губы в улыбке Аид, столь искренней, что Антарес замерла, боясь сдвинуться с места. Внезапно Аид повернулся к девчонке прикладывая руку к сердцу. — Мои глубочайшие соболезнования…       Антарес забыла, как дышать. Пальцы сильнее сжали столешницу, на которую она невольно оперлась. Румпельштильцхен перевел сожалеющий взгляд на дочь.       — Не понимаешь? — продолжал смеяться Бог подземного мира. — Амброзия, которую я ему дал была зачарована на нём. Для него она была абсолютно бесполезна, ведь с искренним желанием уйти отсюда он смело собственными руками прекратил своё существование.       — Это невозможно, — покачала головой Антарес.       Аид удовлетворенно осмотрел девушку, исчезая с чувством выполненного долга.       — Нельзя зачаровать и так зачарованный плод, — неверующе посмотрела на отца Антарес, ища объяснение в нём. — Магия переплетается и одна из них…       Румпельштильцхен сделал несколько шагов к дочери, оступаясь, когда мир покачнулся, сообщая об изменениях.       — Так действуют проклятия, Антарес, — тихо проговорил маг. — Проклятие можно наложить на любую вещь, — когда дочь уткнулась ему в грудь, его сердце сдавило от боли. — Аид наложил проклятие на амброзию по длительности воздействия. Эта магия…       Антарес вдруг смолкла, резко отстраняясь с красными опухшими глазами от слёз.       — Длительность воздействия применима только для того, кто носит вещь дольше всех, — возразила она. — Питер… — она запнулась, — можно ли узнать, что предмет проклят?              Румпельштильцхен с изумлением прослеживал, как слёзы высыхали на её лице, а взгляд все больше приобретал нотки уверенности.       — Магию Аида невозможно проследить никому из живущих смертных, даже мне она не по силам.       Антарес всхлипнула, уголки её губ медленно поползли вверх. Истерический хохот накрыл девушку, которая вновь уткнулась в грудь отца.       Длительность воздействия… Пэн отдал ей амброзию сразу после собрания и всё это время плод был у Антарес. Вкуси она его, сгинула бы, но для Пэна эффект воздействия был минимальным, да и исчез он, как исчезают из подземного мира все меченные, без дымки и ветра — мгновенно.       — Вам пора уходить, — усмехнулась девушка.       Темный маг, хоть и являлся её отцом все же раскрывать карты она не хотела. Уж слишком он был падок на сделки, а отца своего не переносил. Неизвестно, как дальше будет действовать Аид в мире живых. Следовало оставить некоторые тайны.       Румпельштильцхен, лишь когда убедился, что Антарес не сошла с ума, переместил их к ратуше, где собрались все живые. Портал искрил алым сиянием по всем многочисленным окружностям, что его составляли. Шум от соседнего здания привлек внимание. Магия всплеском вырвалась, распахивая двери и снося стоявшие у двери души. Из библиотеки спешно вышла Реджина и Робин Гуд, которые вели Генри. Антарес попрощалась с отцом, веля ему без промедления ступить в портал и зашла внутрь библиотеки, замечая, как Эмма безжизненно шла ни на что не реагируя, а Белоснежка и Прекрасный принц почти силком вели её к порталу.       Лифт не был прикрыт стеной, судя по звуку он поднимался. Антарес затаила дыхание, когда из него вышел Крюк, такой же бледный, как и Эмма, невидящий ничего в округе. Антарес вдруг испугалась, что он забыл её. Они этого избегали и без памятной вещи, ведь рядом с ним всегда кто-то был из живых и не давал погрузиться в рутину подземного мира.       — Срубленное дерево? — сдавленно спросила Антарес. Киллиан сухо кивнул, но вдруг поднял голову, будто только сейчас увидел девушку. — Мне жаль…       — А мне нет, — резко ответил Киллиан. — Мне не жаль, потому что впервые я знаю, что должен сделать. Вероятно, это плата, но я хочу её заплатить, — Киллиан быстро залез рукой в карман, доставая под изумленный взгляд Антарес амброзию. — Пэн стащил у Аида и отдал мне. Он попросил никому не говорить ни слова, а Аид так и не прознал… Я не могу больше ставить свое счастье превыше твоего, — Киллиан протянул девушке плод. — Я бросил тебя, но второй раз я на это не пойду.       Когда он мог стащить у Аида плод? Верно только когда один единственный раз был в храме амброзии вместе с ним. Обмануть Аида и сорвать плод пока тот не видит? Да это было в стиле Пэна, вот только…       — Он просто отдал его тебе?       Антарес вдруг стало понятно, что значило его «уходи восстанавливать семейные связи». Два плода — один он отдал ей, другой отдал Джонсу. Девушка закрыла руками лицо в неверие.       — Антарес, ты теперь такая же пленница, как и все здесь, — напомнил Киллиан срывающимся голосом. — Ты не убедишь меня в обратном, не обманешь… я хочу, чтобы ты жила.       Считая себя одинокой много времени в подряд, Антарес и представить не могла, что её счастье имеет для кого-то такую высокую цену. Только их счастье девушке было столь же ценно. Споры с капитаном никогда не заканчивались на стороне Антарес.       — Я возьму, — согласилась девушка, — но прежде я хочу убедится, что ты… что с тобой… — Антарес не могла выговорить даже в мыслях «лучший мир» по отношению к Киллиану. — Я буду с тобой до конца, капитан. Это моё право.       Принимая амброзию, Антарес хотела оттянуть до последнего и вывернуться. Киллиан не должен был попасть сюда, как и Пэн… она же была меченной и её жизнь должна была давно пройти от собственной глупости еще в портале между Нетландией и миром без магии.       — Я хочу помочь им победить Аида, — кивнул Киллиан, принимая её условия и выходя из библиотеки. Антарес с тревогой заметила, что при закрытии портала и без наличия живых душ, подземный мир будто снова остановился, только теперь всё было иначе. — Круэлла снесла телефонные будки для связи с живыми, куда она могла их убрать? — Киллиан уже по привычке не обращался к ней, а говорил сам с собой.       Но Антарес неожиданно для себя заметила, что сделка перестала её отягощать.       — Здесь нет складов или… есть только кабинет Аида, нижние уровни и его личные покои возле реки потерянных душ, — наспех выговорила девушка, удивляя этим и Киллиана. — Получается, сделка состоялась и Аид не властен здесь пока он на земле…       Искать Круэллу долго не пришлось, она оказалась в таверне. Женщина с черно-белыми волосами непринужденно выпивала напиток из стакана, скучающе осматривая вошедших. Оставляя Киллиана, Антарес заметила вдалеке ребят, направляясь к ним.       Генрих сидел, уронив голову на согнутые руки. На его плече лежала головой Лесли, безнадежно пялясь в стакан, который держала в руке. Марцелл, откинувшись на спинку дивана спорил о чем-то с Амандой. Кристофер прошёл мимо Антарес, громко ставя на стол очередную бутылку спиртного, и только сейчас девушка обратила внимание на пустые бутылки под столом.       — Присоединяйся, — кивнул Кристофер, утягивая Антарес за столик. — Спешить больше некуда.       По общему настроению было понятно, что Крис уже обрадовал всех новостью о срубленном дереве.       — Я не могу сейчас, — попыталась выдернуть руку из его хватки Антарес, замечая, что Киллиан разговаривал уже не с Круэллой, а неизвестной душой, которую она видела впервые.       — У тебя остались дела? — насмешливо протянул Марцелл. — Работа?       — Нет, я хочу помочь убить Аида, — негромко сообщила Антарес, не видя в этом тайны.       Все многозначительно переглянулись, непонимающе хмуря брови. Кристофер залпом допил напиток, резко вскакивая на ноги.       — Звучит невозможно, но я в деле, — уверенно произнес он, — забавно он говорил о вечности, когда прекрасно знал, как мы все окончим.       — Может удастся что-то найти и о нас? — прищурилась вдруг Лесли, Марцелл согласно кивнул, тоже поднимаясь с диванчика.       Киллиан удивленно проследил взглядом, когда к нему подошла не только Антарес, но и пятеро неизвестных ему молодых людей. Он представил нового знакомого, который оказался королем Артуром. Любая помощь в этом непростом деле не была лишней, уверенность Киллиана возросла.       Первым делом было решено наведаться к Аиду в кабинет. Перебирая свертки на его столе, Антарес только хотела сесть на кресло, но оно было отодвинуто Кристофером, который с явным удовольствием встал на него не разувшись, и принялся осматривать верхи шкафов.       Марцелл тем временем изучал скрытое помещение с кучей книг об умерших, в узком проходе между рядами.       — Эй, смотрите, — вдруг воскликнула Лесли. У неё в руках все еще находился недопитый коктейль, который она медленно потягивала. Девушка нажала на что-то в стене и с глухим скрипом стена отошла в сторону. — О, я тут была, — поморщилась Лесли, — место для пыток.       — Я был у цербера, — пожал плечами Марцелл, — он пожирал меня, а потом я снова находился в подземельях и так пока Аиду не наскучило…       — Я здесь получал свою долю розгами, — хмыкнул Киллиан, проходя первым в открывшееся помещении, и вдруг обернулся на Марцелла. — Но и с цербером успел познакомится.       Кристофер слез со стула, шуточно толкая Аманду плечом.       — Пираты круче вашего королевского флота, — усмехнулся он, — теперь я в этом убежден.       Аманда возмущенно цокнула, но прошла вслед за ним. Антарес удивленно присвистнула, когда её взгляд наткнулся на трон в центре округлого помещения. Даже здесь Аиду было мало власти над пленными, что он и сюда его впихнул. Все рассредоточились по разным концам этого места, ища треклятые страницы, которые вырвал из книги Аид.       — Эй, ваше величество, — насмешливо протянул Киллиан через время, обращаясь к Артуру, что поднял на него голову. — Куда бы ты положил что-то что могло тебя убить?       Король Артур не обиделся, он действительно размышлял, пока его взгляд не обратился к трону.       — Ближе всего к себе, — ответил он с промедлением.       Киллиан прищурился, прослеживая его взгляд и тут же подоспел к трону ощупывая его с разных сторон. Все остановились наблюдая, как через несколько секунду он со скрипом открылся.       — Это они? — спросила Антарес, подходя ближе к пирату.       Киллиан быстро вчитался в страницы, и наконец кивнул.       — Только вот телефонных будок нет, — напомнил Кристофер, — с живыми связаться невозможно отсюда.       — Памятка в прошлое? — подняла бровь Лесли, переглядываясь с Крисом, он задумался, а она поспешила объяснить остальным. — Памятка в прошлое, вроде, когда оставляешь в прошлом себе записку в будущее. И находишь её на значимом месте.       — Книга сказок, — воскликнул Киллиан.       — Реальнее достать будки со дна реки, чем книгу, — скептически произнесла Аманда.       — Спорим такой важный артефакт не утонул бы? — поднял бровь Кристофер, дерзко взглянув на девушку.       Антарес мало понимала, о чем они говорили. Но по плану Генрих, Марцелл, Аманда и Лесли решили попытаться достать телефонные будки. Пока Антарес, Киллиан, Артур и Кристофер телепортировались в исток подземной реки.       — Жаль ребят, просто так ныряют, — засмеялся Кристофер, указывая рукой на книгу, что повисла у статуи.       Чтобы достать книгу пришлось потрудиться, но, когда она оказалась в руках у Киллиана он спешно засунул в неё листы, резко захлопывая. Смерть Аида оказалось лежит в олимпийском кристалле. Скептичность Артура, что Эмма сможет воспользоваться этой информацией, как Киллиан ожидает передалась и Антарес и Крису, но не Джонсу. Его уверенность была непоколебима, а вера в неё было полна теплоты и твердости.       — Черт возьми, — выругался Кристофер, отшатываясь от арки, которая неожиданно засветилась белым светом. — Ну это точно не по мою честь.       Грудь сдавило в тиски, когда Антарес поняла, кто исполнил свое незавершенное дело.       — Киллиан, — с грустью протянула девушка, преодолевая расстояние между ними. — Есть время передумать, есть время…       — Хватит уже думать, Антарес, — с теплой улыбкой ответил Киллиан, прижимая к себе девушку.       Семейная трагедия не трогала Кристофера, который удивленно рассматривал портал, морщился и пытался получше в него вглядеться. Вдруг он расширил глаза от боли, ему по затылку будто пустили огонь. Кристофер глухо вскрикнул, падая на землю и слыша сдавленный девичий крик совсем рядом.       — Антарес, — обеспокоенно позвал её Киллиан, держа на весу Антарес, которая только с его помощью обрела равновесие. — Что…       — Аид мертв, — объявил Кристофер, потирая затылок и усаживаясь на землю. — Теперь мы официально обычные души… как ты, — он недовольно посмотрел на короля Артура, грозясь вот-вот сорваться на рыдания.       Глубокая растерянность от саднящего затылка, не могла привести девушку в чувства. Она отстранилась от Джонса, обнимая себя руками. Киллиан же посмотрел на Артура.       — Может это и твоё незавершенное дело? — вдруг спросил он. — Уйдем вместе.       Губы короля Артура тронула едва заметная снисходительная улыбка.       — На мой счет не волнуйся, — кивнул он с уверенностью во взгляде. — Пророчество о загубленном королевстве… с чего я решил, что речь идет про Камелот? — он мельком посмотрел на округу. — Насколько понимаю королевство, что мне восстанавливать… здесь. Подземное царство.       Киллиан понимающе слегка наклонил голову.       — Желаю удачи, — усмехнулся он, понимая, что решение старого знакомого совсем не из лёгких, судя по объему работы. Он протянул ему руку. — Бывай, величество.       — Прощай, капитан, — хмыкнул король Артур, крепко пожимая ему руку.       Антарес подошла ближе к Крюку.       — Я буду вечно тобой гордиться, — она вновь повисла на его шее, не предполагая, как смириться с его утратой. — Ты для меня был примером хорошего капитана, но сейчас… куда больше, я люблю тебя, пап, — чувствуя, как её стиснули сильнее, девушка закусила губу, сдерживая рыдания.       Она не могла пойти ему поперек воли, не могла обманом всучить плод амброзии. С Киллианом девушка никогда не играла и не собиралась заканчивать этим.       Антарес чувствовала, как её потянули за плечи, прежде чем перестала ощущать знакомое тепло рядом. Белый свет поглотил Киллиана, вызывая у неё новый приступ слёз.       — Эй, эй, — привлек внимание Кристофер, все еще держа её за плечи. — Он ушёл не в лучший мир, — воскликнул парень, поднимая лицо Антарес за подбородок, желая уже наконец привести в чувство. — Я видел лучший мир сотни раз, когда упускал души по началу, я видел худший мир… видел безвременье — это не оно. Не знаю, куда он ушёл, но полагаю убийство Аида прогремело далеко за миры смертных.       — Что это значит? — все еще всхлипывая спросила Антарес.       — Я не знаю, — покачал головой Крис, с удовлетворением замечая, что девушка успокоилась. — Но, чтобы то не было, нам этого не узнать, ведь мы все скоро умрём, — Крис вдруг нервно осекся. — Интересно… они успели вынырнуть из реки потерянных душ, мы же теперь…       Антарес расширила глаза, делая шаг назад, но вдруг так же резко отскочила от бортика, боясь оступиться и упасть в реку.       — С вашей помощью я смогу вернуть этот мир, — убедительно сказал король Артур. — Давайте уходить.