Искусство утопления

      Несмотря на то, что Денки впервые за три дня появился в столовой, никто этого не заметил. Ни один человек не выглядел удивленным, когда он извинился за своё отсутствие. Он почти уверен, что никто так и не заметил. Тогда он извинился дрожащим голосом и с неубедительной улыбкой, а затем встал из-за стола. Бакуго, который никогда не появлялся в столовой, неожиданно направил его к столику в стороне. Они ели вместе в тишине, но Денки это вполне устраивало.       Когда пришло время возвращаться к работе, другой блондин посмотрел на него и пробормотал:       — Даже не думай об этом. Мы берём выходной на вторую половину дня.       — Ч-что?       — Думаешь, я не заметил, какой рассеянный ты был сегодня утром? Бля, Железяка, ты начал рыдать при виде защитного спрея.       Денки опустил взгляд на колени. Да, это было ужасно.       — Прости.       Бакуго усмехнулся.       — Не… неважно. Но я не могу работать, когда нужно присматривать за тобой, чтобы ты не выставил себя дураком или что-то типа того, идиот, — затем, прежде чем Денки успевает ещё раз извиниться, он продолжает: — У тебя в комнате есть телевизор, да же? Нормальный ведь?       Денки был слишком шокирован попыткой Бакуго поддерживать достаточно дружескую беседу, так что он смог только промямлить:       — Да…       — Хорошо, я принесу свой коммутатор, сыграем в Smash.       Вечер прошёл совсем не так, как Денки ожидал, на самом деле всё было просто великолепно. Бакуго хоть и вечно соревнующийся монстр, но его язвительные комментарии в адрес Денки и искусственного интеллекта были на вес золота. Когда они вдвоём сражались онлайн с двумя другими игроками, Кацуки хвалил его за то, что он хорошо отвлекал врагов, и Денки воспринимал эту похвалу как нечто драгоценное. Может, ему стоило выгравировать её на кусочке металла и повесить на стеночку. Бакуго отправил несколько сообщений, и вскоре после этого в дверях появилась Урарака с тремя ужинами в одной руке и флешкой, полной фильмов, в другой. Они согласились на участие в марафоне фильмов студии Гибли (ну, точнее, Бакуго не дал явного согласия, но перестал ворчать, когда Урарака пристально посмотрела на него). К тому времени, как они расправились с Навсикаей и Ходячим замком, от них осталась лишь уставшая груда костей, подушек и крошек, беспорядочно разбросанная по кровати Денки. В какой-то момент Бакуго неизвестно откуда достал маленькую бутылочку рома, которая, как оказалось, имела очень расслабляющий эффект.       Пока Урарака выбирала следующий фильм, Денки заметил название, от которого у него замерло сердце. Не раздумывая, он выпалил:       — Поньо!       Урарака покосилась на него.       — Эм… ты уверен, Ками?       Нет, должен был сказать он. Не слушай меня, не подыгрывай мне, это ужасная идея. Но его мазохистская жилка взяла верх и он пробормотал:       — Да! Это просто фильм, всё нормально.       Она с сомнением посмотрела на него.       — Ну… я не знаю. Разве это не слишком…       — Да включай уже, щекастая, — сказал Бакуго. — Он в любом случае будет триггериться, так что пусть лучше при нас, чтобы мы могли помочь ему.       Это было… поразительно заботливо, пусть и в неуклюже агрессивной манере. Денки непонимающе посмотрел на своего коллегу (друга?), а потом схватил бутылку рома и сделал глоток.       — Эй!       — Спасибо, чувак. — Денки отодвинул бутылку и со вздохом откинулся на подушки. — Урарака, ты его слышала. Давай.       И она включила.       Он не был в порядке. На самом деле всю вторую половину он вёл себя как маленький нытик, у него спирало в груди, а лицо было красное от слёз, когда он ставил себя на место Сосуке. Почему они с Хитоши не смогли найти способ наладить отношения? Почему они просто не могли жить долго и счастливо?       Бакуго кинул в него подушку в какой-то момент и небрежно приобнял за плечи. Урарака свернулась калачиком рядом с ним. Она была слишком маленькой, а ему слишком жарко, но, тем не менее, он ценил это.

***

      Через четыре дня после освобождения гуппи Шота впервые за долгое время оказался на палубе корабля… честно говоря, он не знал, как долго это продлится. Созерцание кажущейся бесконечной голубой панорамы уже много лет не приносило ему покоя. Сейчас ничего не изменилось.       Он боролся с желанием броситься за борт корабля и нырнуть глубоко, за пределы досягаемости солнечного света и тепла. Войти в резервуар уже было плохой идеей. Если бы он прикоснулся к морю в его бесконечности, ему бы пришёл конец, независимо от того, есть у него плавники или нет. Он этого не хотел; если бы он просто мог жить рядом с водой без первобытной потребности возвращаться к ней, им с Хизаши было бы легче дышать по ночам. Особенно в такое время, как это.       Но непостоянная магия всё ещё зудила внутри него, обжигала, требуя большего, чем за последние десятилетия. Поэтому он ослабил хватку на перилах и приземлился на ближайшую скамейку.       Вскоре к нему присоединился Хизаши, присел и взял его за руку.       — Почему мы встречаемся здесь, Шо?       Шота перебирал в уме слова, прежде чем ответить, надеясь найти наименее тревожный способ поделиться новостью.       — Сегодня утром я подслушал кое-какие разговоры в отделе прикладной магии. Они фиксируют небольшие скачки напряжения в северном регионе. На краю барьера, но они этого не знают.       — Барьер? — Хизаши нахмурился. — Означает ли это?..       — Да, он нашёл охраняемую зону старого поселения. Судя по звукам, приходил и уходил на досуге, — он тяжело вздохнул. — Хотелось бы, чтобы он не был таким очевидным. Скоро кому-нибудь ударит в голову понаблюдать за этим районом.       Хизаши уставился на него, разинув рот.       — Подожди. Ты хочешь сказать, что Хитоши остался здесь и не попытался связаться с нами? — в его взгляде росло разочарование, может, даже обида. — Я был… так уверен, что им суждено быть вместе.       Шота поёрзал.       — Возможно, я дал ему немного времени на размышления.       Устремлённый на него пристальный взгляд стал жёстким. Он мог почувствовать его недовольство и некоторое раздосадованное недоверие мужа к его собственному разуму.       — Что это значит?..       — Он хочет защитить лей-линию. Я объяснил, какие трудности могут возникнуть в связи с этим в отношениях с человеком.       — Шота!       — Он должен был знать, чтобы принять взвешенное решение…       — …надо было дать им самим во всем разобраться…       — …и я не хотел, чтобы он отказывался от своих мечтаний, своих целей, от всего этого ради того, что могло оказаться просто мимолетным влечением, Хизаши!       Последовавшее за этим продолжительное молчание дало понять Шоте, что он облажался с формулировкой.       Хизаши поджал губы.       — Отказаться от всего, да? — его слова звучали с придыханием и мягко, неправильно. Ментальная связь между ними переполнилась болью и виной.       — Ты прекрасно знаешь, что я не имею в виду нас, Заши — это не первый раз, когда за последнее столетие возникает такая дискуссия. Но с тех пор, как однажды ночью, давным-давно, он случайно проговорился, что сам не знал последствий своего выбора, прежде чем его сделать, тема была непростой.       Выражение лица Хизаши осталось напряженным.       Шота вздохнул, он предполагал, что эта проблема десятикратно усилит неопределенность. Сжав руку мужа, он пробормотал:       — Я всё ещё не жалею о своих решениях. И я сказал об этом Хитоши. Но, Хизаши… если бы он принес жертву, а потом передумал или что-то пошло не так… а я бы не сказал ни слова…       Хизаши поникнул.       — Ладно. Я понимаю, к чему ты клонишь.       Они замолкли, прислушиваясь к шуму волн, крикам чаек и тихому гудению механизмов. Шоте всё ещё было не очень спокойно, но когда рядом пара, ему было легче расслабиться.

***

      Денки потребовалась почти неделя, чтобы снова обрести хоть какое-то подобие рутины, и, когда ему всё же удалось, он погрузился в неё с головой. Он не мог продолжать переживать, в конце концов, это вредно для здоровья.       Ямада находил время, чтобы поболтать с ним хотя бы раз в неделю. Они говорили о пустяках и бессмысленных вещах, никогда не упоминая русала. Денки не знал, так лучше или хуже. С той ночи он видел Айзаву лишь раз, и хотя мужчина выглядел так, словно хотел что-то спросить, он молчал. Просто… кивнул. И все.       В конце недели, как раз в тот момент, когда он был готов перестать надеяться на какое-то чудо, из очереди технических заданий поступает запрос, от которого кровь стынет в жилах.       «Уцелевшие кадры.       Ровер подвергся нападению вблизи северного гребня плато — оператор считает, что существо попало на запись до того, как были нанесены внешние повреждения, также он докладывает, что были зафиксированы движения существа, покрытым яркой чешуей с плавниками сливового цвета, которые не соответствуют ни одному из известных морских обитателей или магической фауне, обитающей в этом районе. Пожалуйста, попытайтесь спасти и/или скопировать запись для дальнейшего расследования.»       Блять.       Трясущимися руками он достал телефон, даже потрудившись проверить остальной список задач.       — Профессор Ямада, его видели       — Что нам делать       -???       Денки смотрел на ровер. Его передняя часть была сильно потрепана, что уже говорит о магической силе, так как машины были сконструированы таким образом, чтобы выдерживать давление моря. Все небольшие крепления по бокам либо отсутствовали либо были искорёжены, это дорогостоящая потеря. Сама камера разбита вдребезги, но карта памяти должна быть цела.       Его телефон зажужжал; это звонок, а не сообщение. Он сглотнул, прежде чем ответить.       — Здрав…       — Откуда ты знаешь? — это Айзава, настороженный. Таким Денки его ещё никогда не слышал.       — Запрос прошёл через меня. Это… это он, я знаю это, даже если…       — Прочти мне, Каминари.       Он так и сделал, голос немного дрожал, но мужчина на другом конце провода никак это не комментировал. Шота молчал, на самом деле, с того момента, как Денки закончил.       — Кто сделал запрос?       Денки просмотрел сообщение. Это имя ему незнакомо.       — Э-э-э, какой-то парень по имени Окута Кагеро?       Айзава выругнулся себе под нос.       — Малыш, уничтожь видео. Используй всё, что поможет. Я позабочусь кое о чём со своей стороны. Если в мастерской есть беспилотник в наличии, то подготовь его. Я скоро свяжусь с тобой, — и он бросил трубку.       Денки никогда не был силён в магических трюках или наведении на ложный след, но когда дело доходило до разрушения электроники, даже которую он мог починить, он считал себя профессионалом. Может, ему не следовало так рваться отключать карту памяти, пока она не поджарилась, но шансов поиграть с электрическими токами очень мало, и это лучшее, что он мог сделать. Спустя одно короткое замыкание, он был уверен, что запись исчезла навсегда.       Именно тогда он замечает сообщение, отправленное несколько минут назад:       — Встретимся у корпуса, принеси беспилотник.

***

      Айзава выглядел так, словно ему было некомфортно. Он то и дело бросал на воду косые взгляды, как будто ждал, что она поднимется и схватит его. Он теребил что-то, похожее на несколько завязанных узлом веревочек, прикрепленных к петле. Рядом с ним Ямада держал камень с просверленным отверстием. Он, по крайней мере, выглядел счастливее.       — Хей. Каков наш план? — спросил Денки, откладывая трость, чтобы достать беспилотник из коробки. — Просто чтобы вы знали — он не водопроницаемый.       — В этом нет необходимости. Это всего лишь средство доставки, — проворчал Айзава. — Для этого.       Предмет в его руке… не впечатлял, если честно. Если бы Денки не знал этого человека чуть лучше, он бы мог подумать, что это просто потрепанная сеть, выброшенная на помойку. Каждая нить была завязана узелком в разных местах по всей длине, некоторые более замысловато, чем другие, и к некоторым были привязаны как будто фрагменты ракушек и бусин.       Прежде чем он успел спросить, Ямада наклонился и благоговейно провел пальцем по одной из ниточек.       — Сообщение, — сказал он с улыбкой.       — Предупреждение, — пальцы Айзавы завязали еще один узелок на последней нитке. Затем он взял камень у Ямады и пропустил через него главную петлю, завязывая и ее тоже. — Хитоши, вероятно, будет более осторожен теперь, когда его заметили, но этого недостаточно. Уничтоженные кадры не помешают дальнейшему расследованию.       Денки сглотнул.       — Думаете, они собираются охотиться за ним? Как за животным… — в мыслях пронеслись картинки гарпунов и сетей, рычание Хитоши и страх. Чувства настолько сильны, что он чуть не лишается своего завтрака. — Они… они не причинят ему вреда… не смогут… да? Есть ведь договоры и законы, например…       — Сто семь лет, — на автомате ответил Айзава тихим голосом.       Ямада положил руку на спину мужа.       Тот протянул странное творение из камня и ниточек (сообщение??? У него так много вопросов) Денки, и он закрепил его на захватах дрона.       — Значит, мы просто сбросим это и будем ждать, пока он найдет послание? Откуда мы вообще узнаем, где он?       — Мы знаем, где он приблизительно, а заманим его на это, — он достал складной нож, поколебался, и протянул его Ямаде. — Моя кровь… — сказал он, запнувшись, -… он её не узнает.       Неужели из них троих Айзава действительно был единственным, кого не укусили и не порезали? Рана Денки еще напоминала о себе, и он смутно припоминал царапины Ямады (и всех остальных, кто был в воде, раз уж на то пошло) от того, что Хитоши в первый день затащил его в резервуар.       Ямада взял нож с гримасой отвращения на лице.       — Давайте я, — сказал Денки, прежде чем успел пожалеть об этом. — В любом случае, я постоянно режусь на работе, это ерунда. К тому же, он точно узнает мою, да? Протеста не последовало. Спустя минуту нитки были забрызганы красным, и Денки прижал тряпку к локтю, чтобы остановить кровотечение. Он наблюдал, как Ямада неопытно направлял беспилотник с посланием далеко на север, пока диспетчер не подал звуковой сигнал, предупреждающий о расстоянии в трех милях. «Послание» высвободилось, чтобы погрузиться глубоко в океан.       — Теперь мы можем только надеяться, что он его получит, — вздохнул Ямада, меняя курс дрона, чтобы он вернулся назад.       Это казалось слишком… простым. Мысль о том, что он сидит на корабле в то время, как Хитоши, возможно, подвергает свою жизнь риску…       — Подождите, — медленно произнёс Денки. — Почему он всё ещё так близко? Я знаю, что он не может вернуться домой, но плато слишком маленькое, там негде прятаться! — голос его был беспокойным. — И что значит это предупреждение? Нам нужно…       — Малыш. Успокойся. Сейчас мы ничего не можем, кроме как ждать.       Ямада вздохнул.       — Он волнуется, Шо. Каминари, ты упоминал законы, защищающие мифических существ. Знаешь, из-за чего они появились?       Он попытался вспомнить, но школа была слишком давно. Он покачал головой.       — Хизаши… — заворчал Айзава.       — Дорогой, не мешай. Ты помог своему протеже, — Ямада положил руку на плечо Денки и направил его к двери. — И мне давно пора заняться своим.       Протеже? Денки не понимал, что происходит, пока его вели вниз по кораблю к каютам. Ямада что-то рассказывал про историю древнего поселения русалок на плато Огасавара. Его жители были не такими русалками, как Хитоши, это был другой вид, известный как «коралловые плавники» — более маленькие, ярче и не такие агрессивные, как обитатели траншей.       — Хитоши не казался агрессивным, — пробормотал он, пока Ямада возился с дверью.       — Верно, — согласился Ямада. — Но для этого есть причины. Входи-входи. В каюте было словно в сувенирной лавке. За трёхмесячную экспедицию парочка заполнила все полки безделушками и всевозможными диковинками: кувшинами из морского стекла, потрескавшейся и целой керамикой, разными идолами, грудами полудрагоценных камней, потрясающими раковинами и множеством сообщений на лесках, подобных тому, которое они сбросили в море. Тут и там лежали различные книги и, похоже, рукописные журналы.       Он присвистнул, разворачиваясь на месте. Коллекция была впечатляющей.       — Прям сокровищница, — пошутил он.       — Спасибо… — ответил Айзава, к его удивлению. Мужчина прошёл мимо и исчез в смежной комнате, на лице его было что-то между раздражением и застенчивостью. Ямада усадил Денки на один из диванов, а после взял пару учебников с ближайшей полки.       — Не обращай на него внимания. Он не очень хорош в поддержании разговоров. Но мы не можем продолжать оставлять тебя в неведении, не так ли?       Резкий скачок громкости голоса в конце вопроса натолкнул Денки на мысль, что он предназначался не только для него.       — Эээ… нет?       — Верно. Если только ты не передумал защищать Хитоши любой ценой, — бледно-зеленый взгляд Ямады был направлен на диван. — Но не думаю, что это так.       У Денки перехватило дыхание.       — Я сделаю всё, что угодно.       Профессор широко улыбнулся.       — Знал, что верно распознал в тебе родственную душу, Каминари! Ты так сильно напоминаешь мне меня самого в молодости. Кстати о… — он развернул книгу, его голос снова стал серьёзным. — Событие, которое я упоминал.       Заголовок гласил: «Геноцид в Огасаваре: уничтожение русалок из-за магии». Денки перечитал трижды, когда реальность осознания настигла его.       — Это? После этого появились законы о защите? После нескольких недель работы в тесном сотрудничестве с историками и исследователями он узнал о некоторых старых верованиях, связанных с русалками, идеях, сформировавшихся, когда всего нечеловеческого боялись, завидовали и обращались как со зверьём. Среди них был отвратительная теория, что поедание частей тела мифических существ даёт сил — давно опровергнутая — и что магические существа охраняют лей-линии, чтобы удержать людей от заслуженного вознесения. Ни для кого не секрет, что плато Огасавара когда-то могло похвастаться одной из сильнейшей лей-линии в Тихом океане, в конце концов, именно это было основной целью экспедиции. Но Денки и в голову не приходило, что это может привести к исчезновению русалок.       Нет, не исчезновению. Убийству.       Хизаши подвинул к нему вазочку с имбирными конфетами.       — Сами русалки в наши дни защищены — это так. Законы защищают население, обладающее магией, и это позволило немного наладить отношения. Но они не могут остановить кровопролитие на плато, и в частности, не защищает то, что дороже всего для русалок. То, что они вынуждены защищать.       Денки откинулся на спинку, у него кружилась голова.       — Лей-линию. Но я думал, что она мертва.       — Не мертва, Каминари. Бездействует. Уже больше века, но различные источники предполагают, что скоро что-то случится, — зелёные глаза заблестели.       Денки, может, и не гений, но дважды два сложить мог.       — Вот почему Хитоши остался? Его тянет к пробуждению лей-линии, — в этом больше смысла, чем если бы он остался ради Денки, особенно учитывая, что сирена не пришла навестить его.       — Магия взывает к магии, — сказал Ямада. — Мы с Шотой думаем, что он нашёл сердце, то есть камеру, которая придаёт форму и жизнь Хаосу. Он почувствовал его пульсацию раньше, чем мы все. Но как только лей-линия проснётся, об этом узнают все. Он будет бороться с ними, чтобы сохранить её. Это первобытный инстинкт.       По рукам Денки пробежались мурашки.       — Он будет сражаться в одиночку?       — Нет, если мы сможем помочь, — пробормотал Айзава с дверного проёма, скрестив руки на груди.       Денки переводил взгляд с одного мужчины на другого, его не покидало ощущение, что его проверяют. Ямада наклонился к нему, сияющий и добрый, на контрасте с неуверенным и настороженным мужем, стоящим в нескольких шагах от них. В комнате повисла напряжённая тишина. К чему же всё шло?       Его мысли обратились к Хитоши, опасному, красивому, завораживающему и могущественному Хитоши. Мысли о нём ранили, как открытая рана, необъяснимо саднящая, несмотря на то короткое время, что они провели вместе. Это не имело смысла. Никого, кроме него, как будто не задело произошедшее. Жизнь Денки словно разделилась на две аккуратный половины, с тех пор, как Хитоши произнёс его имя.       — Пожалуйста, — Денки с трудом сглотнул и развернулся так, чтобы видеть двух мужчин одновременно, и сложил руки на коленях. — Я знаю, что для вас я всего лишь ребёнок. Я даже не знаю, какой от меня может быть толк. И, может, странно, что я так сильно переживаю, — его глаза загорелись. — Но, пожалуйста, позвольте мне помочь. Пожалуйста, позвольте мне бороться с ним и за него!       Он бросился в объятия Ямады с первым же судорожным всхлипом и просто позволил себе плакать, избавиться от всей накопившейся за неделю боли. В этот раз он по крайней мере сохраняет достаточно сознания, чтобы продолжать слушать.       — Общеизвестно, что они упрямые похитители сердец, да? — мягко сказал Ямада. — Я знал, что это нечто большее, чем просто влюблённость. Твоя боль выглядела слишком знакомо.       Денки в замешательстве поднял взгляд.       Но его вопрос прервал Айзава, опустившейся на колени рядом с ними. Брови его были сведены и низко опущены, а лицо приняло извиняющееся выражение.       — Кажется, я допустил ошибку в своих суждениях. Но я бы не взял назад свои предостережения для Хитоши, даже если бы мог, они всё равно важны, но мне жаль, что сомневался в тебе, Каминари.       Ямада продолжил:       — Уверен, когда его цели будут достигнуты, когда найдутся другие, кто сможет защитить лей-линию, он покинет море ради тебя, если попросишь. А пока ты, конечно, можешь помочь…       — Погодите, нет, — перебил Денки, отстраняясь от мужчины и проводя рукой по глазам. — Что? Покинуть море?       Тиканье настенных часов заполнило образовавшуюся тишину, а потом Айзава забормотал:       — Если он решит отказаться от совей магии, то сможет жить с тобой на суше. Как человек.       Сначала Денки подумал о Поньо и жалкой мольбе, которую он произнёс, свернувшись калачиком. Это был шанс, о котором он просил, не так ли? Маленькое чудо.       Но это было до того, как узнал о надвигающемся магическом всплеске и решимости Хитоши защитить лей-линию. Новая цель, после почти полного уничтожения его народа. Цель, которая, без сомнения, потребует от сирены каждой капли магии, которую он сможет собрать.       — Я бы никогда не попросил его об этом. Не хочу заставлять его выбирать, — он расправил плечи, встретившись с взглядом Айзавы. — Мы что-нибудь придумаем. Пока я знаю, что он вернётся ко мне… я буду счастлив.       Айзава моргнул и, на удивление, широко раскрыл глаза.       Ямада бесцеремонно утянул его обратно в объятия и пробормотал что-то вроде: «Можем мы его оставить, Шо?» Денки рассмеялся и неловко похлопал мужчину по спине.       — На самом деле… это не займёт много времени, — он посмотрел на свои руки. — Мои вещи на материке на складе. Там меня никто не ждёт. Чичиджиме, наверное, не помешал бы другой механик, да? А потом, когда я накоплю достаточно, я куплю лодку, чтобы жить на воде столько, сколько смогу, — он всю неделю записывал подобные идеи на полях рабочей тетради, продумывая мечту. Но… была загвоздка. Денки нахмурился. — Проблема только в языковом барьере. Не знаю, что с этим делать.       Ямада хихикнул и отпустил его, а затем лукаво взглянул на своего мужа.       — Думаю, мы сможем помочь. Шота кое-что знает.       Упомянутый мужчина не выглядел весёлым.       — Ну тогда сам и рассказывай.       — Да ладно, любовь моя, рано или поздно придётся!       — Тогда давай поговорим позже.       Денки пристально посмотрел на него.       — Вы знаете их язык?       — Оу, да, довольно бегло, — сказал Ямада, внезапно став чересчур весёлым. — У нас было достаточно времени, чтобы научиться, маленький слушатель. Видишь ли, мы с ним тоже были безнадежно влюблены и однажды столкнулись с тем же препятствием!       — Хизаши!       — Технически, это и есть «позже», дорогой.       Денки отключился от их спора, пытаясь сложить кусочки паззла. Получалось плохо, как у малыша, пытающегося впихнуть кубик в круглое отверстие, пока до него не дойдёт. Внезапно он представил себе Айзаву с рогами, плавниками и хвостом, и это… не так уж нереально.       На самом деле, после нескольких секунд это всё больше обрело смысл. Часть его думает, что следовало бы удивиться этому открытию, но облегчение от осознания сильнее и, похоже, надежда?       — Хорошо… ладно. У меня… так много вопросов, — пробормотал Денки, ловя на себе два удивлённых взгляда. — Но для начала… Хитоши знает?       Айзава, пойманный в удушающие, но, казалось бы, умиротворяющие объятия своего партнёра, только вздохнул и кивнул.       Денки тихо усмехнулся, глаза у него стали мокрыми.       — Это… это здорово. Чёрт, чувак. Он не один.       И снова мужчина выглядел озадаченно.       — Прошу прощения?       — Я сказал, что он не одинок, — он с трудом сдерживал слёзы, по крайней мере, это были слёзы счастья. — Я всё думал, как это грустно, не иметь возможности с кем-то поговорить, не говоря уже об отношениях. Но у него есть вы! — внезапно к нему пришло озарение, он рассмеялся, откидываясь назад, позволяя радости наполнить всё его тело. — Значит, вы уже общались с ним, да? Немного завидую, не буду врать. Какой он на самом деле?       — Он просто сопляк, — в голосе Айзавы слышалась странная грубость.       В улыбке Денки читалась боль.       — Похоже на правду.       — Шота привязался, — радостно сообщил Ямада.       А Шота и не пытался отрицать, только закатил глаза, а затем снова заговорил.       — Кроме того, нам всё ещё нужно связаться с ним. Я уверен, что он найдёт предупреждение, но он не может безопасно приблизиться к кораблю. Односторонней связи недостаточно.       Денки словно протрезвел. Да, вопрос, как помочь сирене, всё ещё стоял остро. Словами жадность не отбить.       — Дом-лодка, на которую я коплю, была бы сейчас как нельзя кстати, — пробормотал Денки. — У вас же нет ничего такого?       Айзава покачал головой.       Однако его муж коснулся своего подбородка.       — У нас нет… но… — он задумчиво скривил губы, искоса глядя на Айзаву. — Шо… она может помочь.       Темноволосый мужчина молчал несколько секунд, его брови скривились а мускул на лице дёрнулся.       — Нет. Абсолютно точно нет.       — Она твой друг! Знаю, прошло много времени, но…       — Заши, в прошлый раз она пыталась тебя съесть.       Ямада махнул рукой.       — Столько времени уже прошло. Прости и забудь! К тому же, что нам ещё остаётся?       Можно было услышать, как у Айзавы в голове вертятся шестерёнки в поисках ответа. Денки молчал, размышляя, отнестись к последним словам с недоверием или тревогой.       По тому, как опустились плечи экс-сирены, похоже, всё же второй вариант.       — Мне это не нравится, — рыкнул он. — Но ты прав. Дай мне телефон.