Принц синего цветка ||

Небесный кит примчался к эпицентру и снова издал рёв. Итер решил на время перестать давать залпы и затаиться в водной толще, чтобы не спровоцировать нарвал. Рыцарь поднялся на уровень Селестии, однако замереть на одном месте ему не удалось: небесный остров всегда готов давать отпор нападающим. Сначала за звездой следовали прицельные лазеры, а после сокрушающий столб пламени атаковал, но, благо, промазал. Вместо этого огонь отправился дальше и попал куда-то далеко за горизонт, сбив верхушки гор. В том месте, куда упал огненный ком, образовалась настолько глубокая яма, что можно было увидеть слои с разным содержимым: гумус, мел, чьи-то останочки. Киту повезло меньше: его габариты слишком большие, поэтому попасть в животное было легче. Огненный луч ударил в бок нарвалу, и в этом месте образовался огромный чёрный круг. Животное взвыло от боли и раскрыло свою могучую пасть, повернувшись к щиту Селестии. "Получилось!" - подумал Итер, слегка приподнявшись. Он решил помогать Всепожирающему нарвалу снизу и сбивать горячие лучи. Как только вновь появились лазеры наводки, Осиал начал вбирать воду в рот и прицелился. Искра сверкнула, появилось пламя. В этот же момент принц будто спустил курок и выстрелил, сбив поток. Кит тем временем полностью приблизился к острову и обхватил челюстями купол. Оглушительный треск раздался. Так хрустят только позвоночники, когда по ним проходят колеса. Скверный рыцарь опустился вниз и встал около пещеры, где спрятались механизмы от дождя. Он сверкнул несколько раз и расширился, поглощая раскаленные капли. Люмин сразу поняла, что Сурталоги помогает им, и сразу отдала указ вывести механизмы на доступное расстояние и целиться в часть щита, что обороняет башни. Их атаки были практически ювелирными, ведь никто не хотел задеть нарвала. Постепенно купол трескался всё сильнее и сильнее. Однако кое-что Итера напрягало: никто, кроме башен, не давал отпора. В пантеоне однозначно кто-то есть, и у них, как и у Бездны, есть план. Парень продолжал давать залпы, но всё равно пытался всматриваться в обстановку на Селестии. В это время волчий вожак вышел на поле брани и, уворачиваясь жёлтым змеем от пламенных лучей, разрезал пространство, из которого повалили тёмные силуэты и образы стаи. Мрачные, тёмные, прозрачные двигались они, словно тени мчатся вслед за своим хозяином. Ни одна страшная пасть не открылась в сторону человека. Когти и клыки сегодня драли магический барьер, заставляли его разрушаться. Рассыпался купол, как древняя стена, обдуваемая ветрами и сжигаемая солнцем. Солнцем нового дня. Солнцем, что стало сосудом для несправедливо пролитой крови, смешанной с грязью и пылью, обильно насыпанной белыми руками без ногтей. Вдруг что-то в центре корабля стало светиться алым, закрывая обзор. Огненный дождь прекратился. Башни перестали атаковать. Итер сразу осознал, что сейчас будет взрыв. Он повернул несколько рычагов, чтобы спружинить вниз, и одновременно набрал воды, чтобы предупредить о будущей катастрофе. Затем Осиал совершил рывок и направил поток прямо к своим соратникам. К счастью, их не задело, но внимание было переведено на змея. В этот миг внутри свечение стало постепенно расширяться, пока не уткнулось в барьер. Казалось, что ещё несколько мгновений, и он разлетится на мельчайшие осколки. Сурталоги бросился вверх и, схватив за нижнюю губу, увёл своего питомца прочь. Вожак и сам понял, как здесь опасно находиться, из-за чего спрятался в своём пространстве, утаскивая за собой тени. Осиал скрылся под водой. Люмин сразу увела механизы обратно в свежую пещеру. Вдруг настала тишина... Всё затянуло чёрным туманом. Итер пытался нащупать пальцами пульт управления, но руки куда-то исчезли. Парень больше не ощущал своего тела в пространстве. Кажется, что оно превратилось в какую-то общую творожистую массу. Дыхание в голове стало настолько громким, что не было ничего, кроме него. Лёгкие будто было слышно изнутри. Они так странно надуваются и сдуваются. Вдох похож на шелест листьев клёна, опавших ещё в начале осени. Выдох - ветер, летящий между холмами, подхватывающий чьи-то голоса и несущий их на многие километры вперёд. Эти голоса... Они существуют только в голове вместе с дыханием и сердцебиением. Вдруг посреди тёмного мира, заполненного дыханием и сердцебиением, стало слышно чей-то крик. Сначала он казался каким-то булькающим фоном, будто в голове плавали рыбы и били своими хвостами по черепной коробке, а потом вдруг обратился в визг. По темноте побежали мелкие красные пятна. Они были везде, и из-за этого нельзя было понять, где пол и стены. Постепенно пятна увеличивались в размере, будто разрывая реальность. Тогда стало понятно, что здесь показалась Скверна. Алые дыры вдруг завертелись, пока не начали иметь очертания сферы. Множество зрачков вылезло на них и устремили свой взгляд куда-то вперёд. "Это конец? - подумал Итер. - Неужели столько лет прошло в пустую..." - Иди, - вдруг послышался голос. До этого принц слышал его где-то... Этот голос не принадлежит ни мужчине, ни женщина. Он не низкий, не высокий. В нем нет каких-то непонятных нот. Только прямое и ровное звучание. - Они ждут. Движения не ощущалось. Казалось, что пространство двигается само и направляет тело к источнику адских визгов. И вот теперь стало видно, что происходит: парень видит события, которые произошли много тысяч лет назад. Это происходит снова... Белые высокие колонны с гербом и знаменем падают вниз, размазывая мелких людей. Огромные лужи крови стали родниками и залили водные каналы. Тех, кого миновала такая смерть, забирала с собой Скверна. Она захватывала своими длинными конечностями первых попавшихся и мгновенно растворяла внутри. Люди кричали, люди молили богов и избранного, но никто не поможет им. Снова парень увидел свой храм. Эти белые стены и стеллажи с книгами пахли как-то особенно. Они пахнут домом. Однако нужно схватить древнее знание и оставить свой дом навсегда. Постепенно удаляясь от старого храма, можно видеть, как Скверна, словно тысячи рук, хватают стеллажи и книги, царапают длинными когтями полы и колонны, разрывают последних живых. И что теперь? Космос. Бескрайний и безразличный ко всему. Внутри всё пережало, будто всё тело - шланги, и кто-то наступил сразу в нескольких местах. Всё вздулось и создало сильное давление, от чего тело чуть ли не рвалось. Сердце стало болеть, парализовывая всё в груди. От этого чувства хотелось выплакать все свои слезы вместе с железами и кровью, но сил на рыдания уже не было. Им остаётся только разделить боль напополам и странствовать с нею до конца дней. Картина вдруг поменялась. Космос схлопнулся, снова затянув всё чёрным неизвестным цветом. Со всех сторон начали сверкать звезды. Сначала они вспыхивали золотом и исчезали, а затем распускались, показывая какую-то комнату. - Это просто бесподобно, - вновь в голове раздался голос. Он явно принадлежал тому же существу, что и ранее, но в этот раз оно хрипело. - На что он ещё способен? Итер вспомнил это место. Он оказался в лаборатории Рэйндоттир, но более раннего периода. Чувство было странное... Казалось, что раньше внутри была целая буря, а теперь она успокоилась и оставила пустоту. Даже при дыхании возникало ощущение внутренней пустоты и свиста где-то в груди. Стены ещё свежие, свет яркий. Разве что столы перепачканы чем-то красным. Вместо ширмы стояли непонятные банки с какими-то органами. Они ещё функционировали. Парень стоял перед какими-то мрачными людьми с блокнотами. Рядом стояла Рэйндоттир, придерживая за руку. В этот момент стало понятно, что принц видит воспоминания своего возлюбленного. - Он способен к ускоренной регенерации. Его клетки множатся в три раза быстрее, чем у остальных людей, однако с переломами пока есть проблемы, - сказала женщина. - Тогда почему его нельзя заменить? Это же ведь ущербно. Нашей целью является венец эволюции, а не слабое звено. - Это не ущербно. Усилить его можно и во время развития. Я обещаю, что к следующей проверке Альбедо будет готов. И картинки побежали вперёд. Голос пытался пародировать слова Рэйндоттир, постоянно сопровождая сюжет за сюжетом. Вот Альбедо ещё совсем юным сидит за учебниками в холодном помещении, а рядом с ним Золото. - Ты должен хорошо учиться, Альбедо. Все возлагают на тебя большие надежды. Теперь уже перед ним банки с эмбрионами. Все они - соперники, возможные кандидаты на звание венца творения. Рэйндоттир дала возможность самостоятельно избавиться от своих братьев. - Ты должен это сделать, Альбедо. Они ничего не почувствуют. Вода постепенно сливается из банок. Перед ним появились эмбрионы на разных уровнях развития. Последний уже даже был готов к выходу, но алхимик оборвал все процессы. Мелкие существа никакой реакции не подали, когда исчезла вода и перестали поступать питательные вещества, а вот у более старшего поколения пошла негативная реакция. Некоторые задыхались, сотрясаясь в агонии; у других были плохо развиты какие-то органы и кожаный покров, поэтому без дополнительного снабжения и поддержки они растекались. - Тебе нужно спасти их, Альбедо. Избавь их от мучений. Рэйндоттир доверяет юному алхимику скальпель и долго смотрит на выражение лица парня. На самом деле он ничего не ощущал. Совсем никакой жалости и сострадания. Альбедо просто не понимал одного: почему он выжил, а они должны умирать. Против Рэйндоттир парень идти не намерен, поэтому сразу приступил к делу. Орудуя скальпелем, он ловко разрезал сонную артерию. Кровь залила банки вместо питательной среды. Конечно, от такого соперники умирали не сразу, а ещё секунд десять-двадцать задыхались в собственной крови. Альбедо долго не отходил от капсул и смотрел в алую жижу. Внутри стало появляться сомнение. - Ты молодец. Если будешь продолжать хорошо учиться и делать то, что тебе говорят, станешь лучшим и заслужишь жить. - Что будет с остальными? - Они несовершенны. Их будет ждать естественная казнь. И она ушла... Картинки снова быстро сменялись. Рэйндоттир очень упорно шла к созданию идеала. Она травила юношу мелкими дозами, оставляла на морозе, держала в жаре, приучала чувствовать боль и терпеть её, проводила для него сложные тесты и водила в самые глубины. В один момент Альбедо вдруг стал чаще дышать, внутри что-то затеплилось, но картинки исказились, их перекрыли неизвестные помехи и недовольное бурчание чьего-то голоса. Внутри всё больше и больше появлялось приятного, а где-то среди шума из криков слышался до боли знакомый и приятный смех... Но картины снова сменились. Теперь уже дыхание стало ещё более глубоким, всякое тепло исчезло и осталось только странное одиночество и неудовлетворение. "Мы все несовершенны. И ты тоже," - слышалось эхом в голове. Постепенно образы встали в единое целое. Это было похоже на экзамен для службы во дворце. В большом помещении с белыми прекрасными стенами и огромными окнами за чёрными столами сидели люди в национальной одежде Каэнри'ах. Судя по форме, многие из них были то ли студентами, то ли учениками. Впереди сидели умные люди и ругали ответчика. "Ваш ответ недостаточно полный", "У Вас слишком много терминов", "У Вас мало пояснений", "Вы уверены в том, что Ваш способ рабочий?", "А актуально ли это?" и прочее. Такие вопросы заставляли злиться, однако никому из приёмной комиссии нельзя было хамить. С тонким звоном каблуков тело подошло и достало банку с красным содержимым. Так не должно быть... Похоже, что что-то умерло внутри и истекло кровью. Несмотря на это, сосуд оказался на столе комиссии, и хрупкие руки извлекли оттуда какое-то мясное ассорти. Скорее всего, давление было слишком большим, поэтому существо внутри разорвало. Однако никого это не возмутило. Только лишь внутри был лёгкий страх, который бывает от тяжёлого выступления. Всё заканчивается через несколько часов. Затем картинка расплывается. Судя по звуку и мягкому звучанию кто-то успокаивает нового героя... А затем вновь ожог. Только сейчас стало понятно, что это воспоминания Рэйндоттир. К слову, всё показывается только плохое, а хорошее куда-то исчезает. Такое чувство, будто кто-то нарочно прячет все хорошее и показывает только грязь. - Я не могу тебя обнять. Ты растечешься и умрёшь, - сказала женщина плавно. Кто-то был перед ней и ласково улыбался. Любая речь для этого некто была поводом для радости. Столько удовольствия было в одних только глазах... - Ты говоришь такие страшные вещи, а мне все равно приятно. Давай касаться друг друга в письмах? - Ты не сможешь потрогать меня сквозь бумагу. - Тогда я буду искать в ней аромат духов, скальпелей и прочего. Пиши мне почаще. И появилась тоска. Личность поменялась, а тоска осталась. Лёгкая печаль странствовала от звезды к звезде, наблюдая за новыми и новыми кораблями. Вдруг картинки стали смешиваться, будто кто-то пальцами влез в дорожку. Эпизоды смешались. Чувства вместе с ними. Итер видел самого себя, Эндзё, Осиала, Кэйю, Нахиду, торговца, странствующего меж королевствами, простого кухора, неизвестных существ из глубин Фонтейна. Эпизоды смешивались; звуки стали единым шумом, разрушая осознание реальности; тело двигалось по-разному; кажется, что вырастает сразу несколько конечностей, отмирают другие. Резкий вброс разнородной информации чуть ли не разорвал черепную коробку и заставил ощутить нереальные боли в груди и голове. Эмоции и чувства менялись, разгоняли кровь. Вдруг пространство стало разрываться. Неизвестное существо громадных размеров разорвало своими лапами и открыло вид на небо. Итер снова ощутил себя в нужном теле и с правильными эмоциями. Он сразу схватился за пульт и поднял Осиала из-под воды, чтобы посмотреть на случившееся. На Селестии стояло неизвестное существо больших размеров. В нем сошлось сразу три тела: человеческое бледное, львиное чёрное и вороньи крыла. Существо имело всего один голубой глаз и смотрело им на все своё окружение, будто пытаясь охватить всё и взглянуть на каждого. У него не было на лице ни рта, ни носа, ни ушей, волос не было: их заменяло два странных отростка, похожих на крылья и рога одновременно. Вторые и третьи плечи являли собой крыла где-то метров шесть каждое. Тело человека (если его можно таковым назвать) перетекало в тело льва. Вместо ключиц раскрылась пасть с кровавыми зубами и источало тысячу звучаний одновременно: и визг, и крик, и вопли, и слова, и песни, и мольбы о любви. На спине второй тоже были крылья. Вместе с теми широко раскрылись они и слегка дрожали, создавая в воздухе волны. Итер не ожидал такое здесь увидеть. Конечно, он знал, что инородные порождения очень сильно изменены, но не до такой степени. Такое создание даже тяжело назвать человеком. Это просто непонятная химера. Принц уже было прицелился, чтобы попасть прямо в глотку непонятной твари, но его опередили: разрезая шестью могучими крылами фальшивое пространство, создаваемое химерой, влетело новое чудовище и вцепилось всеми четырьмя когтистыми птичьими лапами ему в тело. Огромная чёрная цапля с тремя головами, громко щёлкающими и пытающимися оторвать конечности у химеры. - Набериус! - вдруг послышался знакомый голос алхимика. За короткие сроки его сюда доставил золотой брат и скинул на соженную землю. Существо услышало зов и, повернув одну голову громко и ясно крикнуло по цаплиному. Однако химера нашла момент и высвободилась, высоко взмыв и чуть ли не пробив своей спиной небо. Итер положил голову Осиала на берег, где был Альбедо и поспешно выбежал к нему навстречу. Алхимик кое-как поймал того, ведь принц от потрясения чуть ли его не сбил. - Альбедо, как ты? - сразу спросил он, осмотрев юношу. - Всё в порядке. Тебе нужно помочь ему как можно скорее. - Иди в кабину. Там безопаснее, чем тут. Алхимик и и ответить ничего не успел: принц схватил его за руки и затащил в кабину. Земля затряслась... Восстал Всевышний. Восстал и дьявол. На мир нынешний Кидает вновь он С небес сбруи Стальных коней, Летят строи Шальных шмелей. Мир - переворот. Смерть - воскрешенье. Всё стало вдруг наоборот, И чьё-то пенье Тошно нам. Давно ль нашли Замену мы богам Своим в хмели. Давно ль искуплен Грех ваш старый И новый воспалён? Давно ли от края, Где молитвы И дары, не иссякая, Несли. Душевные порывы Заменила тварь ночная С её лунами Всех мастей. Голодными ротами Зовёт чертей Души далёких, Чтобы людей Изжить, и лёгких Не сыскать путей. Странное дело! Ещё странней, Что мчит сюда Орда созданий. Судьба?