Наша маленькая сучка.

Эдд разлепил глаза, с трудом поднимаясь на кровати и тут же скрючиваясь от резкой боли в голове. Художник огляделся, пытаясь понять где он вообще находится. Колени саднило от жёсткого ворса ковра. Как он вообще за секунду оказался в другом доме? Точнее перед... Рот болел, как и горло в которое настойчиво толкались. Рука настойчиво надавила на голову, отчего Эдд закашлялся, а из глаз потекли слёзы. - Только попробуй укусить. Я растрахаю тебя без подготовки, на сухую и не остановлюсь до тех пор, пока под тобой не будет лужи крови. - строгий голос, как наковальней ударил по голове. Дикий страх затрепетал в зелёных глазах, а тело на полу жалостливо затряслось. Гоулд подчинился. Тот кто стоял перед ним явно не шутит, он так и сделает, если зеленоглазый посмеет ослушаться. Взгляд всё ещё метался в непонимании происходящего, пока в голову не ударила ещё одна резкая волна боли. - Ч...что за!? - Эдд вскрикнул, вновь ощущая, что находится в своей кровати. Рот и горло уже не болели, всё это будто... Резкая галлюцинация или может... Нет он точно не расскажет никому об... этом. *** Том устало зевал, уже не первый час пялясь в зомбоящик. К сожалению сегодня не было новых приключений и воспоминаний, что так дороги сердцу и душе. Поэтому друзья маялись от скуки, пытаясь хоть как-то занять себя. Торд сидел в комнате, наяривая на очередной любимый хентай и дуясь на то, что сегодня не его очередь "веселиться". Мэтт решил лечь спать пораньше, убеждённый в том, что так его кожа будет выглядеть здоровее и перестанет стареть. Ну, а Эдд поддержал немую компанию и уселся на диван, для просмотра очередного отстойного фильма, которых в последнее время стало выходить слишком много. Гитарист замычал, падая на колени Гоулда и выгибаясь, чтобы размять затёкшие мышцы. Конечно жест хоть и был безобидным, смотрелся весьма возбуждающе. Томас ещё раз зевнул, закрывая свои, почти не видимые в полумраке комнаты, глаза. - Томми... - Эдд нежно произнёс его имя на выдохе и зарылся пальцами в пепельные волосы, немного массируя макушку и перебирая пряди. Риджуэлл окончательно расслабился, почти мурлыкая от удовольствия и находясь в полусонном состоянии. - Сегодня же моя очередь. - Гоулд прошептал эту фразу в пустоту, как бы задавая вопрос, на который уже знал ответ. Черноглазый немного вздрогнул, предчувствуя новый, огромный и очень болезненный укус на шее. Художник замычал, спускаясь рукой ниже и залезая под резинку домашних шортиков. Ладонь нащупала кружевные трусики, которые Гоулд недавно подарил гитаристу. - Н...не надо... - Том взмолился, чтобы ему дали передохнуть от пошлостей и разврата, после вчерашней ванны, но Эдда это не остановило. Выпирающий бугорок на штанах и такое желанное лицезрение женского белья на этом теле, не давали мыслить здраво. Несколько пальчиков схватились за резинку трусиков, натягивая их почти до предела и вынуждая Риджуэлла застонать. - Эээээддд...аха! - гитарист выгнулся, закусывая губу и успокаивая сбившееся дыхание. Ткань была довольно узкая, но при этом хорошо тянулась, облегая всю интимную часть черноглазого. Кружевные края стягивали ляжки, отчего потом останутся красноватые полосы. Второй рукой Гоулд приподнял, лежащее на нём тело и стянул синюю футболку. Уже не нужный элемент одежды полетел в угол комнаты, но это мало кого заботило. - Эдд нежнее... Пожалуйста. - тихий шепот вырвался из уст Риджуэлла, который казалось, улетел в пустоту. - Ладно. - Гоулд недовольно цокнул, отпуская резинку трусов, на что та звонко шлёпнула по пояснице. Том вскрикнул, почти падая с дивана, но довольно таки большие руки поймали его, притягивая к себе за талию и сажая на колени. Ладонь поднялась выше, по спине и остановилась на шее, начиная делать лёгкий массаж. Гитарист замычал, подаваясь навстречу приятным ощущениям. Шея всегда была его слабым местом, а затылок в особенности. Вторая рука залезла под ткань, уже намокших трусиков, мягко массируя возбуждённый орган. Том застонал, подаваясь навстречу движениям и впиваясь в чужие губы. Язык черноглазого без зазрения совести начал хозяйничать в чужом рту, сплетаясь в танце с языком хозяина. - Ммм... Тише-тише... - Эдд отстранился, отталкивая от себя настойчивого Риджуэлла. Рука, до этого играющая с горячей плотью, переместилась на задницу, стягивая последний ненужный гардероб одежды. Чёрные трусы совсем не скрывали возбуждения, создавая ещё более извращённый вид. - Ээээээддд... - гитарист жалобно протянул имя, потираясь о ткань штанов под ним и пачкая их полупрозрачной жидкостью. - Можно я сниму их? - Риджуэлл всхлипнул, состроив грустную моську, а бледные щёки залил яркий румянец. - Нет. - Гоулд запротестовал, опрокидывая Тома на пружинистую поверхность и раздвигая стройные ножки. Ладони медленно заскользили по коже, обхватывая талию и поднимаясь выше, к соскам. Бусинки стояли, а по нижней губе потекла блестящая слюна. - Шикарно. - художник пошло ухмыльнулся, вбирая в рот бусинку и чуть прикусывая её, а вторую зажимая между пальцев. Том выгнулся, покусывая руку и раздвигая ноги шире, чем вызвал довольное урчание со стороны второго. Гоулд оставил небольшой укус, прямо вокруг соска и отстранился, по удобнее садясь между ног черноглазого. - Не надо растягивать. - начал было Том, но Эдд решил его не слушать, доставая из, рядом стоящей тумбочки, смазку. Такие тюбики валялись в самых разных местах этого дома, так скажем стратегически важных точках. Жидкость была самых разных цветов и запахов, но именно эта как и большинство других, была с запахом ананаса. Прохладная смазка вытекла из тюбика, пачкая несколько пальцев, но художник не спешил, растирая её по коже, чтобы немного согреть. Том не любил холодную смазку, она отдавала внутри неприятным покалыванием. Рука опустила вниз, оттягивая ткань трусов, а пальцы скользнули в проход, сгибаясь и задевая комочек нервов. Риджуэлл вскрикнул, выгибаясь в руках почти мостиком и насаживаясь глубже. Эдд издал еле слышный смешок, начиная довольно быстро двигать пальцами и вынуждая похотливые крики вырываться из горла. - Блять вы можете потише! - послышался крик Ларссона, где-то из соседней комнаты. - Завидуй молча! Под тобой он так не стонет! А это только пальцы! - довольно громко крикнул Гоулд в ответку. Том покраснел, обнимая Эдда за плечи и стыдливо пряча лицо. Художник не стал отвлекаться, продолжая своё дело. Риджуэлл заскулил, кусая чужое плечо и слизывая струйки крови, образовывающиеся от особенно сильных укусов. - Блин Том! У тебя клыки как у вампира... Ты можешь не кусаться? - Гоулд рыкнул, вытаскивая пальцы и резко насаживая расслабленное тело. Кажется, что даже соседи услышали этот крик. Из чёрных глаз покатились хрустальные слезинки. - Тише... Прости. - художник потянулся к гитаристу, слизывая солёные капли и целуя глаза, спускаясь поцелуями ниже и впиваясь в губы. Риджуэлл замолчал, полность переводя внимание на поцелуй и начиная по немногу двигаться. Гоулд начал урчать, сжимая ягодицы и насаживая черноглазого глубже. Где-то в коридоре прошёл Торд, закатывая глаза от увиденного и в тихаря вынося с кухни банку коллы. - Если ты взял мою колу, то следующим кого я выебу будешь ты. - художник повалил Тома на диван, чтобы было удобнее двигаться и начал с медленных толчков. - Ой как страшно. - рогатый вскрыл баночку, уходя в комнату под злобным взглядом. Гоулд проигнорировал колкость, решая разобраться с этим потом. - Эдд... - Том потянулся к нему, обхватывая шею руками, а бёдра ногами. Толчки стали сильнее, а темп ускорился, нагревая температуру в комнате до предела. - Я...я... - но Гоулд не дал договорить черноглазому, впиваясь в уже припухшие губы и делая завершающие толчки. Риджуэлл выгнулся, кончая себе на живот, а Эдд в него. Но Гоулд не спешил выходить, поднимая Тома на руки и относя в ванную...