Золотой век Кибертрона

***

      Стоя лицевой к главному Архивариусу, юный бот будто в замедленной съемке наблюдал, как корпус Альфа Триона гордо выпрямлялся, а суставы по очереди щелкали, разминаясь. Перед белой оптикой плыли какие-то непонятные пиксели, не желавшие складываться в изображение. Альфа Трион находился в своем домашнем отсеке, но откуда тут взялись ещё двое мехов? Кажется, один из них был Орионом… Ох, Орион… Мысли в процессоре путались. Наконец окуляры откалибровались, и краем оптики он заметил, как бело-рыжее пятно скрылось из поля зрения, а то, что приняло облик милого юного клерка, стояло в оцепенении.       — Мой младой… Орион? Что у тебя в манипуляторах? — Трион вновь пошатнулся, на сей раз вперед, в сторону Пакса.       Неожиданно решивший уйти друг только бросил пару слов объяснения напоследок и исчез так же быстро, как и появился, отчего клерк толком не смог ничего разобрать. Всё его естество было сфокусировано на большем корпусе, однако стоило только моргнуть, как та великая аура вмиг исчезла, словно это все было иллюзией, а перед ботом вновь стоял мирный главный Архивариус. Услышав несколько вопросов, Орион только осознал всю плачевность его ситуации: он держит великое древнее писание, наверняка хранившееся у Альфа Триона, который явно будет не рад тому, что его свертки берут без спроса. А ведь он только начал тут работать!       — Э-это… — манипуляторы слегка расслабились, опуская свёрток так, чтобы чужая оптика смогла уловить написанное. Тем временем Трион одним манипулятором схватился за плечевой сегмент юного бота, а другим потянулся к манускрипту.       — Орион, зачем ты его взял? — в его голосе не было ярости, а только удивление пополам с волнением.       — Э-это… — Пакс все ещё усиленно пытался вымолвить хоть одну логическую последовательность слов, однако волнение сбивало все к шаркам. Пока в один прекрасный момент на его плечевой сегмент не легла большая ладонь — оптика устремилась в чужую. Орион никогда не умел читать мысли, но с этим древним механоидом он совершенно не мог понять, что творится у того в процессоре. — Это… — пропустив воздух через вентсистему, клерк, собравшись с силами, все же решил ответить. — Ведь Ваше?.. — однако стоило перевести разговор в другое русло, чтобы не подставлять друга. — Это священное писание, — теперь уже голубые окуляры горели нескрываемым интересом. Альфа Трион покачнулся ещё сильнее и теперь уже обоими манипуляторами хватался за плечевые сегменты меньшего бота.       — Орион… — Трион мотнул шлемом, прогоняя полюбившуюся мысль на задворки процессора. — Откуда ты знаешь, что здесь написано? Ты понимаешь писание? — решив не настаивать на своём, Орион осторожно перевёл взгляд вниз на свёрток.       — Это… — проводя взглядом по знакомым символам. — Я всегда думал, что данное писание — лишь миф. Легенда, которую мне как-то довелось услышать, — клерк на мгновение замолчал. — Однако… в то время меня это так привлекло. Даже не столь сам свиток, сколько факт того, что я понимал написанное. Великие Тринадцать Праймов, — лишь на клик на гладкой лицевой появилась лёгкая улыбка. — Я всегда восхищался ими. Именно поэтому… Именно поэтому решил пойти работать сюда. Думал, что смогу узнать больше. И ответить на столь многие вопросы, что рождал мой процессор, — корпус расслабился, а взгляд окуляр стал мерным, как будто Пакс абстрагировался от мира, погружаюсь в приятные мысли.       — Где ты мог услышать эту легенду? От кого? — голос главного Архивариуса стал прерывистым и дребезжащим, а манипуляторы непроизвольно притянули к себе младого бота, прижимая неожиданно крепко, как самое ценное и дорогое за весь функционал. Оторопев от столь неожиданно резкого действия, Орион ощутимо вздрогнул, когда его крепко сжали до скрипа вентсистемы. За последние пару орнов с ним произошло столько всего странного, сколько не случалось за весь предшествующий актив.       — На самом… угх… деле, — ещё помня о поспешных вопросах главного Архивариуса, пытался ответить клерк. — Я и сам не знаю… от кого это услышал. Вернее… услышал будет не совсем корректно… угх… — вдруг говорить стало легче, и до процессора дошло, что корпус отпустили. Буквально предвидя вопрошающий взгляд, Пакс даже не стал поднимать оптику, старательно сосредотачиваясь на факте своей просвещённости в столь сложной теме.       Шестеренки древнего процессора со скрипом начали проворачиваться, и весь корпус Архивариуса прошила нервная дрожь. Он подхватил изящный корпус и двинулся к столу, на котором всё ещё читались следы сверхзарядки, и были с абсолютным пренебрежением разбросаны древние писания. Он посадил Ориона на стул и опустился около него прямо на пол. В процессор снова вернулась давешняя мысль о милом брате. Столь странное поведение все-таки выбивало Пакса, как бы он не старался держать себя в манипуляторах. Все же даже его представления главный Архивариус просто на просто побил — Пакс никогда не думал, что старый мудрец будет вести себя так. Старый… Интересно, а как Альфа Трион выглядел в те далёкие времена Первых Тринадцати? И жил ли он тогда вообще? Клерк и сам не заметил, как задумался и начал непроизвольно разглядывать черты чужого фейсплейта. Когда же наваждение, наконец, прошло, а бот стал хоть как-то осознавать, что сейчас делает, весь корпус прошила статика от того невежества, что он себе позволил, пусть и в столь странной ситуации. Он все ещё не мог смотреть прямо в светло-голубые окуляры, хоть и осознавал, что они наверняка удивлённо таращились на него сейчас. Трион, не поднимаясь с полу, дрожащим манипулятором обхватил супинатор молодого сотрудника. И по мере того, как ладони поднимались выше, он сам начал с некоторым скрежетом, говорившем о грузе прожитых ворн, вставать с насиженного места. Вскоре механоид снова смотрел в оптику Ориону, взяв его лицевую в ладони.       — Расскажи мне всё без утайки. Я больше не буду тебя перебивать, — и примолк, просительно смотря в яркие окуляры.       — Н-ну… — рассказать все? Но что именно он хочет услышать? Даже сам Орион раньше не вдавался в подробности всего того, что известно его процессору, и сейчас немного жалел об этом. — Я постараюсь… — лицевая была сконфужена, когда он попытался вырваться из невидимого замка, чтобы пройти ближе к большому столу, где остался лежать сверток. Все это время Пакс буквально чувствовал, как за ним пристально наблюдают. — Однажды, — решил все же начать он свою историю. — Я, будучи еще юнлингом, блуждал по одной из самых больших библиотек Праксуса на то время, — воспоминания постепенно начали прокручиваться в процессоре. — Не знаю, как так вышло, но я наткнулся на один датапад. Он был самым пыльным из всех, что я когда-либо видел, — последовал тихий смешок, а голос приобрел веселые и расслабленные нотки. — В нем рассказывалась легенда о Великих тринадцати Праймах, существовавших когда-то. И пусть та версия была очень размытой, она… настолько вдохновила меня своими рассказами и фактами, что я начал интересоваться историей древних, — позади послышались тихие шаги, что осторожно остановились прямо за ним, пока сам бот стал водить пальцами по истлевшим от безжалостного времени рисункам.       — Мальчик мой, ты вырос в Праксусе? — невольно удивился Трион. Перед его мысленным взором предстали полицейские части Праксуса все в чёрно-белой строгой гамме с изящными дверцами. Он даже невольно прикрыл оптику и сглотнул, но быстро спохватился и обошёл юного приемника так, чтобы снова смотреть в его искрящуюся весельем оптику. — Ты совсем не похож на праксианца… — с каким-то явным сожалением вздохнул старый Архивариус. — Какая же в тебе была жажда знаний, что даже та жалкая подделка смогла пробудить в тебе интерес? Что же было дальше? — он положил свой манипулятор поверх чужого, лежащего на манускрипте.       — Что ж, — послышался приглушенный хмык. — Многие удивляются этому факту. Как видно, Вы — не исключение, — клерк спокойно поднял оптику на старшего, в тот же момент слегка запоздало осознавая, что чувствует себя до боли непринужденно здесь, в этом месте, рядом с этим формером. И даже излишнее почтение при первой встрече куда-то исчезло. Это было так странно… — На самом деле в Праксусе все не так плохо, но мне повезло — я вырос в одном из самых мирных районов, — Орион вновь опустил оптику на чужой манипулятор. — А на счет того датапада… Не скажу, что он был подделкой, скорее одним из многих отголосков былин прошлого. Ведь невозможно знать то, чего сам не видел, а знания так или иначе под гнетом разных интерпретаций не смогут оставаться неизменными. Однако… по ходу моего продвижения я узнал об этом месте. Узнал о Вас. Хоть, опять-таки, не так много, но даже это заставило мой процессор воспылать идеей работать здесь. Это стало моей целью, моей мечтой… — он медленно провел по свертку, не отталкивая чужой манипулятор, что покорно следовал за меньшим.       — Как ты великодушен по отношению к каверкателям истины… — манипулятор механоида стал заметно теплее, как будто что-то вновь подымалось и просыпалось в нём, то, чему так грубо давеча помешали, а пальцы слегка поглаживали хрупкий меньший манипулятор. — Какие, интересно, слухи ходят обо мне, что это способно привлечь таких облагодетельствованных юных искателей истины, как ты, мой отрок? И прошу, всё, что скопилось на искре, поведай мне. Я весь обратился в слух… — закончил он, на клик забыв даже о писании под их так тесно прижатыми манипуляторами. Орион же, слегка помедлив с ответом, всматривался в него, неосознанно расслабляясь под мерным поглаживанием ладони. Казалось, будто он искал правильные слова, но никак не мог их найти.       — В один орн, — все-таки начал он. — Я услышал от старого формера, работающего в той библиотеке, об Архивах Иакона. Тогда истории об этом месте завораживали меня, и я никак не мог поверить в то, что кто-то управлял таким величественным местом, — можно было заметить, как окуляры клерка засияли ярче. — А потом я услышал о Вас… — слегка сжав чужой манипулятор, отчего тот дернулся, но все же не поднимая взгляда, ответил Пакс. — Мне рассказали о древнем механоиде, что уже многие ворны не покидал Архивов, следя за порядком зеттабайтов информации. Честно признаться, я так и не понял, отзывались о Вас тогда лестно или нет, — он снова слегка усмехнулся. На краткий миг лицевая и вправду почти ископаемого механоида посуровела при лишнем упоминании своей древности. Когда это произносили другие, с этим вполне можно было функционировать дальше, но тут это говорил юный Орион. Постойте, тормозните мыслей скач. Он цитировал чужие россказни, а не свои мысли! — Но я… в тот момент решил для себя, что несмотря ни на что, пусть и ненадолго, пусть и не напрямую, но встречусь с Вами… На самом деле, я и мечтать не смел, что кто-то такой, как я, будет иметь право общаться с таким мудрым формером, как Вы, — в этот момент, будучи слегка на эмоциях, Орион, немного резко вскинув шлем, поднял окуляры на чужие, пытаясь понять, что на этот счёт думает сам Альфа Трион. Его суровость тут же испарилась, и взгляд снова стал теплым и ласкающим.       — Признаться, и я впервые встречаю такого смышленого молодого бота. Но что-то твой первый рабочий день слишком затянулся, не находишь? — на тот миг, когда лицевая древнего формера накрылась, казалось, тёмной пеленой, небольшие антенки юного бота нервно дернулись. Однако атмосфера оставалась прежней. Вплоть до того момента, когда, будто специально дожидаясь чужих слов, вслед вопросу Альфа Триона прозвучало аудио сообщение, оповещающее об окончании рабочего дня: «Конец рабочего орна. Просим всех работников покинуть архивы!» Повернув шлем в сторону граммофона, Пакс вернул оптику на фейсплейт древнего Архивариуса, который так резко изменился в поведении. Признаться честно, поначалу он даже казался Ориону немного навязчивым, но сейчас, когда они узнали друг друга получше, клерк хотел бы подольше поговорить с ним.       — Что ж… — слегка опуская взгляд и легко улыбаясь, начал формер. — Было приятно провести с Вами время. Надеюсь, что не доставил Вам хлопот, — он осторожно протянул манипулятор в говорящей знаке, на который в следующий миг опустился удивлённый взгляд Триона.       — Мальчик мой, пришло время нам проститься, — оптика древнего, как само время, старца помутилась, казалось, что там что-то зарождалось. Он сжал манипулятор молодого наперсника чуть сильнее, чем следовало. — Но мы завтра увидимся вновь… Ты ведь придешь в этот отдел? Ты так алкал сюда попасть, быть тут… — "со мной" прошепталось в его подсознании. — Давай я провожу тебя до выхода.       — Хоть пока и прохожу испытательный срок, вскоре, надеюсь, я смогу работать здесь беспрепятственно. Я не собираюсь отказываться от своих целей! — воодушевленно ответил Пакс, после некоторой задержки все же отпуская чужой манипулятор, позволяя проводить себя до главного выхода. Снаружи уже начинал виднеться один из спутников. — Что ж, было приятно познакомиться с Вами лично, — приветливо улыбаясь на прощание, сказал Орион. — Надеюсь… надеюсь, наше общение продлится и дальше, — с неким колебанием произнес юный бот, опустив шлем. Он понимал, что, возможно, не имел права просить о большем, но ему отчего-то хотелось узнать этого древнего механоида, чей взгляд казался таким знакомым, но в то же время столь печальным.       — Не переживай о такой малости. Ты прошёл испытательный срок, при том блестяще, учитывая возникшие трудности. Я сделаю надлежащие исправления в твоих бумагах.       — Пользуетесь своим положением? — тихо хмыкнув, слегка ухмыльнулся Орион, но спорить все же не стал.       — Не печалься, Орион, мы завтра обязательно увидимся. Я буду ждать, — было непонятно, кого именно старец пытался убедить: себя или юного бота, прекрасного во всех отношениях.       — Меня радует, что мы разделяем это желание. Что ж, тогда до скорой встречи, — ответил Пакс на прощание, слегка наклонившись в почтительном знаке. С превеликой неохотой Трион затворил дверь за клерком и направился в свои покои прилечь после насыщенного событиями орна. Уходя вдаль от Архивов до синих антенн донесся звук закрывающихся дверей. Слегка улыбнувшись, бот закрыл окуляры, пропуская воздух через вентсистему и радуясь, что теперь в его активе все определённо будет по-другому.