Огонь и Лёд "Когда Пламя станет Льдом" часть третья

Дом семьи Калленов был отдален от Форкса, как минимум на несколько десятков километров. Трехэтажный коттедж, с высокими от пола до потолка окнами, находился в сторону от дороги, в самой глубине леса. Окруженный высокими деревьями, он напоминал сказочный эпизод, своей уединенностью и красотой. — Потрясающе! — выдохнула я, разглядывая горчичного цвета фасад с темно-коричневыми элементами декора и кровлей. — Выглядит очень уютно и просторно. — Наверное, — польщено улыбаясь, ответил Карлайл. — Это единственное место, где мы можем быть сами собой. — Как же я вас понимаю. — выдохнула я. — Невыносимо сложно изображать из себя того, кем вовсе не являешься, и неимоверное облегчение приносит тот момент, когда можно сбросить маски. Каллен снова улыбнулся, понимающе кивнув, затем перевел испытывающий взгляд на сверкающие чистотой окна. — Семья в сборе, они ждут тебя, и… немного волнуются. — Я тоже… — выдохнула я и, открыв дверь, неуклюже выбралась из салона. Преодолев ступени, Карлайл гостеприимно распахнул передо мной двери, пропуская вперед. Переступив через порог, я оказалась в просторной светлой гостиной, со вкусом обставленную мебелью и украшенную различными предметами декора. Мягкий песочный цвет стен приятно радовал глаз, создавая ощущение уюта и тепла. Я скользнула взглядом по дощатому полу устланному пушистыми кремового цвета коврами, у меня возникло труднопреодолимое желание снять обувь и пройтись босиком, почувствовав как ноги утопают в мягком ворсе. От столь странного порыва меня отвлекло колебание воздуха и размытые силуэты проскользнувшие в гостиную из боковой двери. Подняв взгляд, я увидела, как один за другим, в комнату вплывают остальные члены семейства Калленов. Пересекая гостиную, они собирались в центре, всего в нескольких метрах от меня. Семь потрясающе прекрасных существ застыли, как мраморные статуи, тревожно глядя на меня своими поразительно медовыми глазами. Неловкое молчание прервала Эсми: — Ну, добро пожаловать! — снова распахнув свои объятья, воскликнула она. — Ты ведь помнишь Эдварда, Беллу, Джаспера, Розали и Эммета? — называя имена, она по очереди указывала на каждого из своих приемных детей. — Да, — с готовностью кивнула я. — Конечно, помню! Привет, ребята! Я первая протянула руку, приняв их холодность, за страх напугать меня. Решив разрушить повисшее напряжение, я первая сделала шаг навстречу. Неловкости — как не бывало! Каллены оживились, потянув свои выбеленные руки для ответного рукопожатия. Со всех сторон посыпались вопросы: «Как мои дела? Как долетела? Как мое здоровье и сильно ли я утомлена?» Возможно, где-то я отвечала невпопад, но это лишь только потому, что вопросы сыпались с такой скоростью, что я не успевала их понять. Когда бурный процесс приветствия, наконец, пришел к своему логическому завершению, Карлайл коснулся моей руки, привлекая к себе внимание. — Помнишь, я говорил, что тебе пора кое с кем познакомиться? Я оживилась. — Ах, да! Столько всего, что у меня вылетело это из головы. О ком речь? — Та женщина, которая родила ребенка подобного твоему — Белла. И пришло время, познакомить тебя с Ренесми — она дочь Эдварда и Изабеллы. Я, как громом пораженная, посмотрела на прекрасную пару, о которой шла речь: Эдвард слегка улыбнулся, прижав Беллу к себе, та в свою очередь, не сводила с меня настороженного взгляда. Возможно, она не доверяла мне, ведь моё родство с королевским кланом Белла воспринимала как угрозу. Но кто знает, как поведу себя я будучи матерью. — Где она? Я немедленно хочу ее увидеть. Пожалуйста. — просипела я. От волнения мое горло сдавил спазм и я с трудом могла говорить. Перспектива увидеть того, кем станет мой уникальный ребенок, привела меня в непередаваемый трепет. Кто бы мог подумать, что из тысяч вампиров, судьба свела меня именно с тем, кто сам оказался в столь редкой и нестандартной ситуации. — Дай слово, что Вольтури не узнают о ней! — потребовала Белла. — Конечно, — торопливо ответила я. — Я уже дала обещание Карлайлу и непременно его сдержу! Белла удовлетворенно кивнула и отступила в сторону, пропуская вперед очаровательно-хрупкую, как экзотический цветок, девушку с бронзовыми, струящимися по спине волосами и удивительного шоколадного цвета глазами. На нежных щеках девушки играл румянец смущения. Она подошла ко мне и скромно улыбнулась. — Это Ренесми, — подал голос Эдвард, — наша дочь… — он положил руку на плечо дочери и тихо произнес. — Ренесми, познакомься, это Амелия Блэквуд. Видимо моя просьба насчет другого имени, была прилежно выполнена Эсми и Эллис, за что я была им безмерно благодарна. Она приехала к нам из далекой Англии, в надежде на помощь, потому что носит ребенка подобного тебе. — Здравствуй. — протянув тонкую кисть, чистым голосом поздоровалась девушка. — Рада знакомству. Я схватила протянутую руку и крепко сжала, немало удивившись ее твердости и силе, но, в отличие от рук вампиров, она была теплой и приятной на ощупь. — Ты даже не представляешь, как я рада знакомству с тобой! — взволнованно прошептала я. — Для меня это бесценный подарок судьбы. Расскажите мне о ней, умоляю! Карлайл рассмеялся. —  Ренесми, дорогая, ты не покажешь Амелии ее комнату? — Конечно. — улыбнулась та и взяла меня за руку. — Спроси у нее все, что тебя интересует. Остальное, я расскажу тебе позже. — он слегка подтолкнул меня вперед. — Не бойся, здесь никто не причинит тебе вред. Я послушно последовала за легкой и невесомой, как ветер, Ренесми. Она повела меня вверх по широкой лестнице, на верхний этаж, где, скорее всего, располагались спальни. — Вот твоя комната. — распахнув вторую дверь справа, сказала она и отступила на шаг в сторону, пропуская меня вперед. — Здесь когда-то жил мой папа. Комната просторная и светлая. Две стены были полностью из стекла, рядом стояла широкая кровать, лежа на которой, можно без труда лицезреть все, что будет происходить в лесном мире. В одной из стеклянных стен была распахнута створка, открывая выход на дощатую террасу. «Как прекрасно! В хорошую погоду я смогу проводить время на улице, не выходя из дома, и это будет чудесно, ведь исходя из рассказа Карлайла, вскоре, я буду с трудом передвигаться, и на то, чтобы преодолеть крутую лестницу, у меня попросту не будет сил!» Вдоль глухой стены стоял шкаф-купе с зеркальными стенками, эффект которых увеличивал и без того просторную комнату. Я тяжело вздохнула, все мое имущество помещалось в одной небольшой сумочке, и состояло из документов, блокнота, губной помады, и личных средств гигиены. Надеюсь, женщины помогут мне в покупке самого необходимого в ближайшие дни. — Замечательная комната! — довольно замурлыкала я. — Много света и воздуха. А где сейчас живут твои родители? — Специально для нас построили небольшой домик в нескольких километрах отсюда. — махнув в сторону густого леса, ответила Ренесми. — Мы живем там, как полноценная семья, но скоро, я выйду замуж и буду жить отдельно. «Замуж?» — мелькнуло у меня в голове. — Сколько тебе лет, Ренесми? — присаживаясь на край кровати, спросила я. — Четырнадцать! «Господи, да она же совсем еще ребенок!» — А твои родители не против столь раннего брака? — осторожно спросила я. Ренесми звонко засмеялась. — Я обручена с самого рождения. К тому же, я уже давно взрослая! — Да, конечно, прости, я не хотела… — Все нормально. — успокоила меня девушка. — Просто вы ничего не знаете о моих особенностях… — Особенностях? — переспросила я. — О чем ты? — Я быстро росла не только находясь в утробе матери. Через несколько месяцев после рождения, я уже твердо стояла на ногах и прекрасно понимала все, что мне говорили, а в год, я уже свободно говорила и четко изъясняла мысли. В три, научилась читать и писать, выучила несколько языков и выглядела как десятилетний ребенок. А в семь, стала вот такой! Я мысленно порадовалась тому, что сижу. — Так быстро… — прошептала я. Меня пронзила ужасная мысль, что вся жизнь этого ребенка похожа на горящую спичку: раз, и мгновенно сгорает, лишь на мгновенье ослепив своей яркой вспышкой. Тогда о каких десятилетиях говорил Карлайл, если один год ее жизни идет за три? — Теперь я понимаю, почему ты так торопишься жить… Сколько времени у тебя есть? — О! — воскликнула Ренесми. — Целая вечность! Достигнув семилетнего возраста, я перестала расти и меняться! Теперь я навсегда останусь такой, как будто мне восемнадцать! От этих слов гора свалилась с моих плеч. — Это точно? — Да, — закивала девушка. — Есть еще такие как я, и некоторые, уже перешли вековой рубеж. — О, Господи. — облегченно зашептала я. — Бессмертные… — я широко распахнула глаза и пристально посмотрела на Ренесми. — Прошу тебя, расскажи мне еще о своих особенностях! Чем ты питаешься? Насколько сильна и вынослива? Чувствуешь усталость или боль? Обладаешь какими-нибудь способностями? Девушка в ответ улыбнулась и… просто растворилась в воздухе, через мгновение, оказавшись в кресле-качалке возле окна. Она невозмутимо смотрела на меня. Лицо ее дышало спокойствием, а грудь равномерно вздымалась в такт неторопливым, глубоким вдохам. Было ощущение, будто она давно там сидит, расслабленно откинувшись на спинку кресла. — Ясно. — выдохнула я. — Скорость вампира. Впечатляет. Хотя я все же заметила, что она двигается немного медленнее, чем это делают вампиры. Но тем неимение, Ренесми легко могла застать кого угодно врасплох своим внезапным появлением. — Почти. — будто прочитав мои мысли, ответила она. —  Не взирая на огромную скорость, за вампирами мне сложно угнаться. Так же, я уступаю им в силе и во всем остальном. Но, несмотря на большое количество минусов, у меня так же имеются плюсы. — Какие? — Мне легче притворяться человеком, не вызывая каких бы то ни было подозрений. Люди охотнее принимают меня за свою, нежели вампира. Они не испытывают дискомфорта и интуитивного страха, находясь рядом. К тому же, мне нет надобности соблюдать диету. Я могу наесться любой человеческой пищи, а потом пойти и закусить парой тройкой травоядных. Мой организм усваивает любую пищу. Я округлила глаза. — И чему ты отдаешь предпочтение? — Человеческая еда вкусна, но она не дает необходимого насыщения и силы, поэтому мое меню чаще состоит из обитателей леса. — Тебя легко принять за человека, но это ощущение слишком обманчиво и тем самым, смертельно опасно. В тебе слишком много от вампира. — прошептала я. — У меня хорошая выдержка. — спокойно сказала Ренесми, как бы желая подтвердить свои слова. — Возможно мне даже легче держать себя в руках, чем вампиру. Я довольно кивнула. — Какими плюсами ты еще обладаешь? — У меня есть дар! — радостно улыбнулась она, отчего стала похожа на очаровательного, беззаботного ребенка. — Это замечательно! Какой? — Я могу показать тебе все свои мысли, одним касанием руки! Я задумчиво произнесла: — Так же, как и у Аро, только наоборот… Ты можешь попробовать на мне? — Ты позволишь? — девушка тут же вскочила с кресла, и очутившись возле меня, замерла с протянутой рукой, ожидая одобрения. — Да, конечно. — немного подавшись вперед, с готовностью ответила я. Ренесми коснулась прохладными пальчиками моего лица, но ничего не произошло! Я терпеливо выждала несколько секунд, но так ничего и не увидев, разочарованно посмотрела на девушку. — Я ничего не вижу. — Этого и следовало ожидать. — на пороге появился Карлайл. — Твой разум наглухо закрыт и к тебе никак не достучаться. — Но ведь Элис видела меня. — воскликнула я. — Почему другие не могут? — Я не знаю ответа на этот вопрос. — пожал плечами Карлайл. — Но единственное, в чем я на сто процентов уверен, так это в том, что тебе необходимо отдохнуть. — он положил рядом со мной стопку одежды. — Это одежда Беллы, она должна подойти тебе по размеру. Элис в ближайшие сроки займется твоим гардеробом, а пока придется поносить это. Прости, что не подготовили заранее. — Ничего, не стоило… — улыбнулась я. — Все в порядке. Спасибо. Ренесми взмахнув рукой, выскользнула за двери. — Ты ей понравилась. — провожая внучку взглядом, одобрительно сказал Карлайл. — Она удивительная. — выдохнула я. — И, несомненно, стоит того, чтобы ради нее нарушить тысячу законов и заповедей! — Так и есть. — печально рассмеявшись, ответил он. Вспомнив наш разговор с Ренесми, я нахмурилась. — Карлайл, ответь мне, если Ренесми такая особенная, зачем вы так рано выдаете девочку замуж? Как же право выбора? — в моем голосе слышались явные ноты осуждения. — Это ее выбор. — мягко сказал он. — Она помолвлена с рождения, о каком выборе ты говоришь? — разозлилась я. Мне было неприятно, что он пытается водить меня за нос. — Своего избранника она выбрала еще будучи в утробе матери. Еще никто ничего не знал, а между ними уже возникла такая прочная связь, что Ренесми не могла подолгу переносить его отсутствие! — Ты серьезно? — Абсолютно! Находясь в утробе матери, она прекрасно улавливала чувства, эмоции, голоса. Девочка уже могла определить кому он принадлежит, и, что значит его обладатель для Беллы. Больше всего ей нравились голос Эдварда и Джейкоба. — Кто такой Джейкоб? — Жених Ренесми, он когда-то был другом ее матери. — Он вампир? — Нет, но об этом я расскажу тебе позже. — уклончиво ответил Карлайл. И то, с какой интонацией он это произнес, мне очень не понравилось. — Ладно, но раз ты говоришь, что этот Джейкоб был другом Беллы, значит он вполне взрослый парень. Тогда почему вы не выдали ее замуж раньше? Ведь по словам девочки, в свои семь, она выглядела на все восемнадцать. — Я думаю, мы не сделали этого скорее по этическим соображениям. Согласись, несмотря на свое ускоренное развитие, в сущности, она оставалась ребенком. К тому же есть еще один нюанс, о котором я ей не говорил: ее репродуктивная система в полном порядке, это значит, что когда наступит время, она сможет зачать и родить ребенка, но лучше, с этим моментом повременить, хотя бы лет до восемнадцати. — Родить? — эхом повторила я. — Представитель какого рода сможет стать его отцом: человек или вампир? — Я думаю, оба. — задумчиво ответил доктор. — Женщины полувампиры, которых мы нашли, имели по одному, а то и по несколько отпрысков, но отказались разглашать то, кто является отцом их детей. — Значит, мой ребенок, кем бы он не родился, может не только найти себе подобную пару, но и создать полноценную семью? — Вполне. — Жизнь кажется мне не такой уж и несправедливой. — облегченно вздохнув, я откинулась на мягкую спинку кресла. — Мне нужно о много подумать… — с трудом подавив зевок, промямлила я. — Но, наверное, займусь этим завтра… — Ты голодна? — Проглотила бы слона… — скидывая туфли, отозвалась я. Дикая усталость растекалась по моему телу и я с трудом сохраняла вертикальное положение. — Эсми принесет тебе все, что пожелаешь. — сказал Карлайл. — Хочу большущий омлет… и холодного молока! Каллен понимающе кивнул и, тихо притворив дверь, скрылся из вида. Собрав волю в кулак, я встала и поплелась в ванную комнату, дверь в которую была скрыта за стенкой зеркального шкафа. Распахнув белую створку, я вошла в просторное помещение, выдержанное в насыщенных бирюзовых тонах. Было тепло. Скинув ставшую тесной одежду, я подошла к висевшему на стене зеркалу и, повернувшись боком, не сдержала возглас изумления: мой живот стал настолько большим, что о моем положении не трудно было догадаться. Слава Богу, что я не стала медлить с поездкой и уехала вчера, а то проснись утром я с таким животом, сказками о несварении, мне вряд ли удалось бы обойтись, Алек бы все понял! Я осторожно положила холодную ладонь на живот. Твердый как камень. Ласково, будто гладила маленького котенка, я бережно провела по поверхности живота и прикрыла глаза. — Я люблю тебя, мой маленький непоседа. — прошептала я. Мои глаза заволокло соленой пеленой, и несколько слезинок не удержавшись, сорвались вниз. Отчего я плакала? От переизбытка чувств? От одиночества? Или от того, что не могу разделить свою радость с любимым, услышать от него, что он тоже любит нас, и ни за что не позволит причинить нам боль? Резкая боль полоснула низ живота, отчего я буквально сложилась пополам, задохнувшись в крике боли. Все внутри меня, ходило ходуном, и мне казалось, что меня разорвет от этого движения на части. Сжавшись на полу в комочек, я обняла живот руками и, зажмурившись, старалась ровно дышать, чтобы заглушить режущую боль. Холодные руки легли на мои плечи. Я открыла глаза и увидела Карлайла, он встревожено смотрел на меня. — Что случилось? — Я не знаю, острая боль внизу живота! — неровно дыша, прохрипела я. Карлайл убрал мои руки и ощупал живот. — Все в порядке, просто ребенок слишком активный или чем-то расстроенный… О чем ты думала? — Обо всем. Сказала, что люблю его, а потом подумала о том, что не могу разделить эту любовь с его отцом. — Не стоит, таких болезненных мыслей. — посоветовал доктор Каллен. — Больно не только тебе, но и твоему ребенку. Тебе необходим покой. — Трудно об этом не думать, когда душа страдает по тому, что ей дорого. — печально выдохнула я. Карлайл понимающе кивнул. — Теплая вода заглушит боль. Давай, я помогу залезть в ванну. — он легко поднял меня с пола и помог присесть в ротанговое кресло. Убедившись, что я твердо сижу и не свалюсь, как только он отвернется, Карлайл направился к ванне и открыл кран. Равномерный плеск воды успокаивал. Я устало прикрыла глаза. — Ребенок стал еще больше. — выдохнула я. — Всего за сутки… — Я сравнил твои параметры с параметрами Беллы на таком сроке, и хочу сказать, что твои, больше почти вдвое… Пытаясь подавить подкативший к горлу страх, я едва слышно спросила: — Это значит, что у меня нет трех недель времени? — Думаю, что так… — опасаясь смотреть мне в глаза, ответил Карлайл, добавляя в воду какое-то ароматическое масло, приятный запах которого быстро окутал помещение. — Я могу позвать Эсми или Элис, они помогут тебе принять ванну и привести себя в порядок. — Спасибо, но не нужно. — смущенно ответила я. — Мне уже намного лучше и я сама справлюсь. Карлайл понимающе кивнул и, больше не говоря ни слова, оставил меня одну. Разбитая усталостью и истощившей меня болью, я с огромным трудом встала с кресла и, сняв остатки одежды, аккуратно погрузилась в горячую воду. Как приятно. Утомленное тело, окутало животворящее тепло и я в блаженстве прикрыла глаза. Каллены гостеприимны и радушны, мне понравился их теплый и просторный дом, который дышал уютом и спокойствием. Не думаю, что в Хелсинг-Хаусе сейчас так же спокойно, наверняка, мои родные в панике ищут меня, пытаясь понять, куда я пропала. Жаль, я снова причиняю им боль… Возможно, уже во всю развернуты поиски по всему Лондону и скорее всего, что даже нашли мою машину с оставленными в ней документами, телефоном и вещами. Что они подумали? Может, что меня похитили или у меня амнезия и я потерялась? Но не думаю, что они догадаются о том, что я добровольно сбежала. Для всех это будет весомый удар, особенно для Алека: очередное предательство от его ветреной жены — непоправимый ущерб репутации, для столь влиятельного и уважаемого вампира как он. Надеюсь, правда не всплывет, и слухи о моем побеге не разойдутся слишком широко и Алеку не придется оправдываться перед всеми за мое поведение. Я вздрогнула. «Какой стыд! Даже не хочу думать о том, что это повлечет за собой, кроме очевидного — он возненавидит меня!» Я лежала в воде до тех пор, пока она не стала прохладной. Не спеша поднявшись из ванной, я поежилась от неприятного чувства холода. Накинув на плечи пушистое полотенце, я вжалась в теплую ткань, сотрясаясь всем телом.  «Как же я устала… Смертельно устала… Когда я смогу вздохнуть свободно и полной грудью? Когда перестану таиться и прятаться, и смогу быть рядом с теми, кого люблю? Разве я прошу так много?» — чуть ли не плача, думала я, усердно растирая тело, чтобы скорее согреться. Огромным усилием, я взяла себя в руки стараясь успокоиться. «Карлайл запретил мне нервничать — это может навредить не только мне, но и ребенку…» Делая глубокие вдохи и выдохи через нос, я досчитала до десяти и, завязав пояс на махровом халате, наконец, вышла из ванной. Плотно поужинав огромным омлетом с морепродуктами, я залезла под теплое одеяло и мгновенно провалилась в глубокий сон, который как позже выяснилось, длился пятнадцать часов, но увы, не принес ожидаемого облегчения.