Огонь и Лёд "Когда Пламя станет Льдом" часть третья

Лилит была напуганной и нервной. Она с трудом воспринимала окружающий ее мир, неадекватно реагируя на те вещи, которые нам казались простыми и обыденными. Увидев огромный автопарк, она с ужасом взирала на длинные ряды машин, категорически отказываясь приближаться к ним. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы уверить ее в том, что с ней ничего не случиться и это всего лишь средство передвижения, пришедшее на смену старым скрипучим телегам и норовистым скакунам. — Лилит, бога ради, я понимаю, что современный мир для тебя нов! Но сейчас на дворе второе тысячелетие, и для людей это норма жизни. Ты привыкнешь, просто прошу, доверься мне и перестань шарахаться от всего, что тебе незнакомо. С тобой ничего не произойдет, я обещаю. В конце концов, ты — вампир. Существо сильное и совершенное в инстинктах, что может тебе угрожать в мире смертных? Вроде бы она поверила мне, но пошла к выходу только после того, как крепко схватила меня за руку и прижалась ко мне своим телом. Я терпеливо молчал, понимая в каком смятении сейчас пребывает эта женщина, поэтому старался приложить максимум усилий, чтобы быть терпеливым и деликатным, хотя судя по-всему, это получалось у меня только с Селеной. Обогнув конюшню, я подвел герцогиню к лесу и, едва скрывшись в тени деревьев, отцепил ее руку и развернул к себе. — Сейчас я тебе все объясню, а ты меня внимательно выслушаешь. Поняла? Лилит с готовностью кивнула. — С тех пор как ты жила, правила охоты немного изменились. Люди стали более цивилизованными и человеческая жизнь ценится намного больше чем раньше, теперь ее защищают законы. В связи с этим, нам пришлось подстраиваться под прогресс и создать ряд правил, защищающих нас от преследования и разоблачения. Последние лет семьдесят мы стараемся не убивать людей, а если подобное произошло, то тщательно заметаем за собой следы. Поэтому сейчас мы начнем охоту здесь в лесу, на животных, а после, когда твоя жажда станет контролируемой, мы отправимся в город. Лилит сморщила свой слегка пыльный носик. — Фу, животные! — Их кровь не так вкусна, но все же поможет утолить жажду. Смирись. Этот жест всего лишь мера предосторожности, не более, в дальнейшем, когда ты сможешь держать себя в руках, мы исключим подобный перекус. — Хорошо. Куда отправимся? — Вглубь леса, там много оленей.— махнул рукой я. — Ты готова размяться? — Да, — встрепенулась женщина, — я уже и забыла каково это, когда ветер щекочет лицо и тело. — Держись рядом! — предупредил я, когда Лилит сорвалась с места и стрелой понеслась вперед. — Женщины… — проворчав, так же рванул и помчался следом, стараясь не отставать. Я пристально наблюдал за ней, пытаясь заметить хоть какие-то отклонения или агрессию, но не замечал ничего подозрительного: Лилит веселилась как ребенок, смеялась и высоко подпрыгивала, цепляясь за стволы и ветки деревьев. Она срывала цветы и прижимала их к лицу, вдыхая в себя сочный аромат. Я не знал, что может чувствовать разумное существо пролежавшее в подземелье семь веков и теперь свободное от оков мертвого сна, но то, как радовалась каждой мелочи Лилит, говорило о том, что в смерти нет ничего хорошего. Погруженный в наблюдения, я не сразу заметил, что мы оказались возле старого поместья Хелсинг. Мое упущение. Лилит как вкопанная остановилась и, широко распахнув глаза, уставилась на разрушающиеся стены. Конечно, она узнала его. По-другому и не могло быть. Женщина судорожно сжимала клочок ветхого, сильно истрепавшегося платья, глядя на распахнутую настежь дверь. Я сравнялся с ней и бросил беглый взгляд на ее лицо, оно выражало скорбь, боль и недоумение. Решив все объяснить, я тихо заговорил: — После того как ты умерла, герцог не мог и дня находиться в этом доме. Он ушел. Перебрался в Вольтерру, забрав твое тело с собой. Он жил там пока возводился новый дом, который он решил построить неподалеку от старого поместья. Не знаю почему он выбрал это странное соседство, может быть потому, что не мог отпустить прошлое, а стены покинутого им дома служили напоминанием произошедшей там трагедии. — Он все еще одинок? — не отрывая взгляда от распахнутых дверей, спросила она. — Да, Вильгельм, даже не пытался найти тебе замену. — А кто эта женщина, которая стояла рядом с тобой? — Это Селена, она твой далекий потомок. Вы, между прочим, очень похожи, как сестры. — слегка улыбнувшись, ответил я. — Ты хочешь туда зайти? — я кивнул в сторону дома. — Нет, не думаю… — наконец оторвав взгляд, грустно ответила Лилит. — Что она делает в доме Вильгельма? — Селена? — получив утвердительный кивок, я продолжил: — Она родилась здесь, прожила всю свою жизнь в этих стенах и относится к Вильгельму, как к родному отцу. — Он любит ее? — поворачиваясь к развалинам спиной, дрожащим голосом спросила Лилит. — Только если, как дочь. — улыбнулся я. — Селена моя жена. — Правда? — выдохнула она. Морщинка на ее лбу разгладилась, а с лица сошло напряжение. — Так значит, он осуществил свою давнюю мечту, породниться с Вольтури? — Да… — Но почему она еще человек? — Это долгая история. Расскажу, как поохотимся. — взяв за руку и, уводя герцогиню от развалин, выдохнул я. — Пойдем.

***

Я стоял прислонившись к дереву и молча наблюдал, как Лилит выпивает досуха уже третьего оленя. Ее жажда  была неиссякаемой, и едва до нее долетал стук огромных сердец, как она забыв обо всем, мчалась на звук, чтобы вонзить свои острые зубки. — Еще? — спросил я, когда она подняла свое перепачканное кровью лицо и посмотрела на меня. — Нет, кажется уже достаточно. — облизывая губы, ответила герцогиня. — Сможешь держать себя в руках? — Я думаю, да. — Хорошо, — отстранившись от дерева, отозвался я. — Вытри лицо, и мы отправимся в город. Я протянул ей белоснежный платок, наблюдая за тем, как она приложила его к губам в попытке вытереть кровь. — Так лучше? — спросила она, глядя на запачканную ткань. — Намного, — улыбнулся я. Путешествие в город заняло у нас несколько часов. День был в самом разгаре и нам приходилось быть очень осторожными, чтобы не попасться на глаза. Насытившись до отвала, Лилит взлетела на крышу и, рухнув на покрытую мхом черепицу, с блаженной улыбкой уставилась на небо. Я сел рядом, наблюдая за калейдоскопом эмоций мелькающих на ее лице, отметив, что от количества выпитой крови, оно приобрело нежный персиковый оттенок. — Раньше я не видела тебя в клане Вольтури. — пробормотала она, щурясь от яркого солнечного света. — Сколько тебе лет? — Я был рожден через двести лет после твоей смерти. — ответил я. — Тогда откуда столько знаешь обо мне? — Что-то рассказал сам герцог, а что-то моя жена. — Что может знать женщина, младше меня более чем на тысячу лет?! — брезгливо спросила Лилит. — Если бы ты знала ее чуть дольше чем несколько часов, то поняла, насколько она уникальна! Например, о тебе, и том, что с тобой произошло, она узнала из сна! До этого, Селена даже не подозревала о твоем существовании. Герцог никогда не делился с ней своим прошлым, считая, что человеку не стоит вмешиваться в мир бессмертных. — И тем неимение, она твоя жена.— хмыкнула Лилит. — И все еще человек. Как так? — У нее сложный характер. — уклончиво ответил я. Лилит залилась звонким смехом. — Что смешного? — сердито спросил я. — Не можешь противостоять смертной девчонке? — Этой, нет! — улыбнулся я. — Наверное она и правда особенная, если даже Вольтури не могут устоять перед ней.— с пониманием, ответила Лилит. — Расскажи, почему я так долго была мертва? Почему потребовалось целых семь столетий, чтобы оживить меня? — Ты что-нибудь помнишь из того, что с тобой происходило после смерти? — вопросом на вопрос, ответил я. — Нет, — качнула головой герцогиня помрачнев. — А разве за чертой жизни, что-то есть? — Есть… — и я подробно рассказал о том, что произошло, и как Селена выторговала душу у Хель, чтобы вернуть возлюбленную герцогу. — Я не знаю, почему она не сделала этого сразу после своего возвращения, но уверен, что на это у нее были веские причины. — Значит, если бы не эта девочка, я все также продолжала томиться в преисподней? Я утвердительно кивнул, мрачно продолжив: — Поэтому, постарайся вести себя хорошо, чтобы у меня не появились причины вернуть тебя обратно. — Звучит обидно — надув губки, пробурчала Лилит. — Прости, но я помог тебя воскресить, и теперь несу ответственность за твои действия! — Я буду очень стараться! — улыбнулась она. — А теперь, я думаю, нам пора возвращаться. Ты даже не представляешь, как я хочу увидеть Вильгельма! — О, нет, — воскликнул я. — Очень даже представляю! — и протянув Лилит руку, помог подняться, и все так же держась за руки, мы соскользнули с крыши.