Воровка Перьев

      Утро на туманном Альбионе наступало красиво. На то он и туманный, что в пять часов утра, хоть глаз выколи, из-за облаков, спустившихся с небес, ни черта не видно. Повышенная влажность тому виной. Зато, когда туман рассеивался, всё вокруг будто бы оживало, просыпаясь от многовековой дрёмы.       Платиновая блондинка с прекрасными густыми волосами до самой поясницы походкой от бедра заманчиво виляла задом — что поделать, задница была настолько же шикарна, как и шевелюра. Глаза цвета старлита выражали уверенность в себе, во всём вокруг и в завтрашнем дне. Точно также, как и изящные гладко выбритые ноги, обутые в пушистые кроличьи тапки, твёрдо ступали по мрамору, отполированному слезами очень активных и даже, не побоюсь этого слова, «креативных» домовиков.       Чёрный халатик, явно свистнутый под шумок у Беллатрикс во время обыска перед задержанием, из тончайшего шёлка акромантулов смотрелся на загорелом под медь теле очень сексуально, еле доходя до середины бёдер.       Пусть и староват, но Люциус Малфой ещё вполне цеплял своей рельефной спинкой дамские взгляды. Что ж. Хоть где-то малышка Нарси не прогадала, тыкнув пальчиком в понравившийся экземпляр и высказав своё блэковское «хочу». Несмотря на то, что у Леди Малфой с прорицаниями всегда было туговато, в отличие от той же Андромеды.       Роковой блондин, пожиратель смерти и просто один из богатейших наркодиллеров маг-Британии мирно попивал кофе, заглаживая до смерти своего любимца — Мурзика. Коим был серый милый и породистый крыс, к счастью, не Петтигрю. Его бы он самолично бы прикопал на пару с Блэком, чисто из мужской солидарности, ибо лизоблюд достаточно пробежал на пути Малфоя своими грязными лапками, запятнав его планы своим существованием. И чего мистеру крысу не сиделось под подолом мантии «величайшего» волшебника?..       После ссылки уважаемого босса — главного барона подполья — Фомы Змейкина, русского эмигранта, что скомуниздил имя их обожаемого владыки, сгинувшего где-то в лесах Албании во время медового месяца с меледиктусом — Нагайной, вроде, звали, славная дама, только помешанная немного — Томми Реддла, как когда-то Белка (без стрелки, но активно их назначающая гриффам) подписывала розовыми чернилами предмет своего воздыхания в чёрных кожаных тетрадях, ставших после победы Поттера бестселлером и вышедших ограниченным тиражом; подмял под себя вальпургиевых рыцарей, переименовав тех в карателей —Пожирателей смерти. А по факту смерть несущих.       Но кого это вообще волнует?       Ибо диверсанты-активисты ордена «недожаренной» курицы не спят, не дремлют. Им же нужно засунуть куда не надо свой клюв.       Только правление Фомки долго бы не продлилось. Сильные мира сего то странное пугало, сбежавшее со съёмок рекламы нового серпентария, сами бы сожрали, коли бы подвернулась возможность. Ибо у «барона» окончательно поехала крыша.       Всё было прекрасно до того момента, пока «сокровища» и вообще предметы архитектуры, ценное имущество — павлины — не показались Малфою старшему какими-то подозрительными.       Изменения видны были на лицо. Морду или клюв, кому как угодно. Хотя правильнее было бы сказать на ту же кхем… Хвосты, перья у птичек по-простому росли из жопы. Крылатые-пернатые так и говорили всем своим сообществом «жертв насильственного надругательства», что им пиздец как хреново. Павлин — королевская птица, прекрасная и грациозная. Прямо, как сами Малфои. Только общипанные. Но это же никого не волнует?..       К сожалению, нет. Воровку перьев так и не удалось поймать.       Что ж, жить захочешь — не только веник совершенно летабельным станет, но и сам летать научишься.       Эва Гримм — член аврората, взрослая девушка, в конце-то концов. А вот на ошибках совершенно не учится. Пить до белой горячки вредно. Ибо допьёшься таким образом, что проснёшься хрен знает где — хуже, если на частной теории какого-нибудь аристократа, а ещё ужасней, если на территории мэнора. Если там обитают пусть и бывшие, но всё-таки криминальные личности, то совсем труба.       А вот «Круцио» на манер антипохмельного сработало на ура.       Мисс Гримм под проклятья и ультразвуковой визг Лорда Малфоя улепётывала на венике с павлиньими перьями, запиханными куда придётся, под редкие покрякивания прототипа летательного аппарата.       И всё-таки, «Где-то там проскочили утиные перья», — навязчивая мысль застряла в голове юной особы. Что ж. Пусть жизнь и не такая весёлая, она не застала падения Фомки Змейкина или по-простому Лорда Волдеморды, но зато она видела Лорда Малфоя в шёлковом халате на голое тело и мохнатых тапках, пьющего кофе и орущего на неё благим матом. И шарахнувшего в неё коротким зарядом круциатуса. Пусть и во сне. Пусть и Люциуса, а это точно был Лорд Малфой, которого давно нет в живых. Поджаренный местами веник стоял в углу. Павлинье перо лежало на рабочем столе, усеянном кучкой таких же, как и маховик времени говоря о совершенно обратном. Хотя считать то буйство было предпочтительнее сном.       Бредовым. Но сном.       Она невольно сравнила своё видение с женихом. Скорпиус был весьма и весьма далёк от своего предка.       И всё-таки, зад у старшего Лорда был сногсшибательный…