Тубероза

Утро четверга. Aarhus. Risskov. Stationsgade 32. Спальня

Гриммджо еле разлепил глаза после третьего отложенного будильника, раскинул руки в стороны и, не нащупав никого рядом, расстроенно вздохнул. «Мечтаешь, что, наконец-то, проснешься в обнимку со своими любимыми, понежишься в кровати, нацелуешься и нагладишься, а может даже займешься сексом… И хрена лысого, тебе, а не романтическое утро!» — недовольно цыкнул он, вскакивая с кровати и шлепая в ванную справляться с утренней эрекцией самостоятельно. Снятое напряжение и душ настроения все равно не улучшили: Гриммджо был хмур и до сих пор зол на Тию, что та собралась работать с Кацураги. Вчера, конечно, ему хватило здравомыслия и выдержки не выплескивать недовольство на собственную невесту и не жаловаться Самиру, но проблема требовала оперативного решения — на одном самообладании и упрямстве далеко не уедешь — все равно где-нибудь да прорвется, и пиши пропало… Поэтому перед сном Гриммджо все-таки написал Свену, в надежде, что у того найдется минутка в плотном расписании, чтобы выслушать его нытье в мессенджере. Само собой, на случай, если Свен будет очень занят, имелся еще запасной план — слёзно попросить в НИИ какого-нибудь психолога «поплакаться в жилетку», чтобы не сорвало. Вряд ли доктор Миккельсен откажет в такой малости, ведь состояние каждого влияло на результаты общего исследования. Натянув боксеры, Гриммджо присел на кровать, снял телефон с зарядки и приятно удивился сообщению Улькиорры. Быстро написал ответ, что через десять минут перезвонит — только из душа, и кинулся одеваться. Натянув на себя домашние штаны, тонкий свитер, носки веселой расцветки и плюшевые тапки, Гриммджо наспех застелил кровать, поднял с пола брошенное влажное полотенце, отнес его в корзину для белья и понёсся вниз за кофе: какой же никотин без кофеина? На кухне пахло корицей и яблоками, а Самир с кем-то пикировался на немецком по видеосвязи. Гриммджо на цыпочках дошел до чайника, нажал на выключатель и, не сдержавшись, захихикал в рукав свитера: такой уютный и домашний Самир в спортивках и черной майке, явно пекущий что-то вкусное с утра пораньше и при этом строго отчитывающий кого-то на лающем немецком — максимально несовместимые вещи… Продолжая хихикать, Гриммджо быстро насыпал себе в кружку кофе, залил его кипятком и, послав отвлекшемуся Самиру воздушный поцелуй, рванул наверх в гостевую комнату. И вот там уже позволил себе громко похохотать. Отсмеявшись и вытерев выступившие слезы, сходил в спальню за сигаретами и теплым халатом, закутался и вышел на балкон. Присел на неудобный стул, перемешал почти заварившийся кофе, открыл портсигар и цыкнул, когда увидел две оставшиеся сигареты: вчера со всеми этими разговорами про дискотеку и другие свадебные мероприятия, так и не накрутил себе на сегодня. «Времени ещё навалом, успею», — Гриммджо закурил, осторожно отпил кофе, открутил крышку баночки с окурками, прислонил к ней телефон, вызвал Улькиорру по видеосвязи и невольно хохотнул, увидев лучшего друга за рулём. — Привет, дружище! Это куда это ты намылился посреди рабочего дня? — Доброе утро, Гримм! — улыбнулся тот. — Ну как же… Смылся с работы пораньше под предлогом посещения ювелирного: завтра гордо покажу отцу кольца. А заодно решил со всеми поболтать, но не вышло: Самир весь в переговорах, Тиа, похоже, тоже. Тоширо пошел как раз в душ, а тут ты позвонил. Гриммджо расхохотался. — Тебе бы в шпионы, Уля. Даже я не в курсе, что у Тии переговоры, а Тоширо пошел в душ — только Самира на кухне видел. Теперь понятно с кем он там препирался на немецком: поди его геморройные заказчики опять что-то не там купили… — Ну вот, теперь знаешь, — подмигнул ему Улькиорра. — Кстати, хотел с тобой обсудить один вопрос, если ты не против. — Валяй, — Гриммджо стряхнул пепел в баночку. — Начну без предисловий, — предупредил Улькиорра. — Как мы будем мстить Хичиго Широсаки, когда ты уволишь его отца из «Mirage»? — О, так у меня появился помощник в щекотливом деле! Отлично! — Да, Тиа мне все рассказала, и попросила не пороть горячку не посоветовавшись с тобой. Поэтому я и спрашиваю: как мы заставим этого мудака заплатить? — Знаешь, Уля, думаю, сначала правильнее поговорить со Свеном: он всё-таки был «в гуще событий», и сможет не только рассказать, но и, глядишь, чего дельного посоветовать… Тоширо же, как ни крути, его племянник, следовательно, Свен тоже будет заинтересован в восстановлении справедливости. — Спасибо за дельный совет, Гримм! Как только доберусь до дома, сразу же запишусь на прием, и задам вопросы. — Да, лучше такое всё-таки с глазу на глаз обсудить, чем через мессенджер, — поддакнул Гриммджо, закидывая окурок в баночку и стряхивая пепел с халата. — Хотя мне вот точно без вариантов: придется со своим говном разбираться на расстоянии. — С каким таким говном, если не секрет? — Если скажу, то ты решишь, что я — ябеда, и не люблю свою невесту. — Брось, Гримм, ты никогда не был ябедой, а в силе твоих чувств я ни капли не сомневаюсь. Просто готов подставить дружеское плечо в трудную минуту и хотя бы выслушать. — Уговорил, — Гриммджо закурил вторую сигарету и раздраженно откинул зажигалку. — Уля, я все никак не могу смириться, что Элсклинг собралась работать с Кацураги! А ещё потребовала уважительного отношения к этому куску дерьма! — Понимаю. Я тоже не в восторге, но не поддержать ее не могу, Гримм. Тиа имеет право попробовать. — Ну почему она верит, что этот мудак лучше, чем кажется? — недовольно цыкнул Гриммджо. — Ни одного ведь доказательства этому нет! — Это может у нас нет, а Тиа с Кацураги бок о бок многие месяцы проработала… И, раз у нас с тобой не хватает информации, чтобы доказать обратное, стоит просто довериться чутью Тии — оно у нее отменное. — Факт, — покивал Гриммджо и глубоко затянулся. — Тогда почему у меня так от этого «подгорает»? — Скорее всего, защитный рефлекс. Всех, кто сделал нашим омегам больно, мы готовы порвать на лоскуты. — И оградить от новой потенциальной боли, — согласно хмыкнул Гриммджо, выдыхая дым. — А Элсклинг наоборот нарывается. — Уверен, что Тиа прекрасно осознает риски. И, как омега, лучше понимает мотивы Кацураги, чем мы с тобой. — И что? Нам сложить ручки и ничего не делать? — Напротив — мы должны всячески помогать Тие и поддерживать ее. А ты, кстати, уже это вовсю этим занимаешься: вместо того, чтобы доказывать свою правоту, или жаловаться тому же Самиру, написал Свену и готов разобраться со своими негативными эмоциями. Вот и я схожу на прием и обсужу ситуацию с Хичиго. Будем учиться вести себя, как адекватные взрослые — сначала разгоним «тараканов», а потом уже примем взвешенные решения. — Но, сука, так же хочется пообвинять и попсиховать. На худой конец — отпиздить до кровавых соплей! — О да… Боккэном, — согласно хохотнул Улькиорра. — От него знатные такие кровоподтёки остаются. — Бро! — зубасто улыбнулся Гриммджо и осекся, заметив вверху экрана мелькнувшее уведомление. — Дружище, мне тут Свен ответил, так что пора закругляться. Давай, я тебе потом напишу, чем мой мозговой штурм закончился? — Конечно, Гримм! Давай, удачи с «дезинсекцией»! Гриммджо хохотнул, пожелал ему того же и отключился. Ответил Свену, что через пять минут перезвонит, кинул окурок в баночку, закрутил крышку и рванул за подставкой для телефона и коробкой с табаком: как раз будет чем занять руки, пока «тараканов гоняет». — Добрый вечер! — немного виновато поздоровался Гриммджо, когда на дисплее появилось изображение психоаналитика. — Надеюсь, я не создал вам дополнительных проблем своей внезапной просьбой о помощи? — Гриммджо, Вы — мой пациент, поэтому ваша проблема — моя проблема, — тепло улыбнулся Свен Бергман. — Так что рассказывайте. — Ничего, если я в процессе буду крутить сигареты и пить кофе? Свен ничего против не имел. Гриммджо вытащил из коробки все необходимое, и принялся изливать душу, начиная с разговора с Тией на террасе. Его внимательно слушали, делали пометки в планшете, понимающе улыбались, и Гриммджо становилось легче с каждым сказанным словом. И вроде бы Свен не делал ничего сверхъестественного, но при каждом разговоре с ним вещи и явления обретали четкость и ясность. — Фух, — выдохнул Гриммджо, закончив пересказ вчерашней групповой конференции, отложил пятую скрученную сигарету и глотнул остывшего кофе. — А теперь два вопроса на засыпку: почему Тиа так вцепилась в Кацураги? И почему собственно я все никак не могу примириться с ее выбором? — Гриммджо, лучшие союзы, будь то рабочие или романтические, получаются из единомышленников. Судя по всему, Тиа чувствует в Кацураги человека близкого ей по духу, поэтому так, как Вы выразились, «в него вцепилась». — Боже… — закатил глаза Гриммджо. — Но ведь есть куча других хороших трейдеров! — Это правда. Но с ними Тиа не проработала достаточно, чтобы знать сильные и слабые стороны, а достоинства и недостатки Кацураги ей хорошо известны. — Аргумент, — сдался Гриммджо. — Но почему разумом я понимаю, а вот эмоционально никак не могу принять ее выбор? — Что первое приходит Вам на ум, когда вы думаете об этом? — Предал раз, предаст и другой, — моментально выпалил Гриммджо и осекся, сам обалдев от того, что сказал. Свен понимающе улыбнулся, отметил его ответ в планшете и заговорил: — Когда нас обидел, предал или разочаровал другой человек, всегда сложно дать ему второй шанс. Однако способность к прощению лежит в основе человеческих отношений — когда мы отказываемся от тех, кто причинил нам боль, мы сами многого себя лишаем. — Да ладно… — скептически фыркнул Гриммджо, накладывая в машинку табак. — Исследование двух психологов из Бременского и Лиссабонского университетов говорит само за себя, — невозмутимо продолжил Свен. — Было опрошено более сорока тысяч человек из тридцати стран, и выяснилось, что способность дать второй шанс помогает не только в личных отношениях, но и на глобальном уровне: прощение — решающий фактор, который позволяет справиться с насилием в масштабах страны. Другими словами, способность забывать, отпускать, прощать может объединять не только отдельных людей, но и целые народы. — Правда, что ли? — все-таки озадачился Гриммджо: ну не будет же психоаналитик с дипломом ему врать, не так ли? — Если хотите, можем прямо сейчас проверить некоторые выводы из этого исследования на вашем личном опыте. — Хочу! — встрепенулся Гриммджо. — Что надо сделать? — Вспомните момент, когда Вы кого-то искренне простили. — Самира, — Гриммджо лизнул бумажку, закрутил сигарету отложил ее в сторону. — Это было наше второе свидание в реале. Помните, я рассказывал, как меня триггернуло, что он меня затыкает и носит на руках, будто я принцесса? Так вот, когда Самир извинился, я сказал, что прощаю, но это не было прям от души, понимаете? — Очень хорошо понимаю. — Но мне он чертовски нравился, и я рискнул объясниться. И самое странное — у меня получилось. Вернее, это Самир — красавчик: внимательно выслушал, прояснил детали и понял, как надо себя вести, чтобы не доставлять мне дискомфорта. И это было настолько оглушающе приятно, что я моментально его простил по-настоящему. — И Вы почувствовали себя счастливее после этого, не так ли? — улыбнулся Свен. — Однозначно! — кивнул Гриммджо, накладывая следующую порцию табака в машинку. — Это и был первый вывод, правильно? — Да. Исследования подтвердили, что прощение в первую очередь дает чувство спокойствия и радости тому, кто прощает. — Блин, и не поспоришь… — А вот второй — люди могут меняться — они учатся на своих ошибках, и, давая им такую возможность, вы позволяете вырасти не только им, но и себе. — Факт. Что я, что Самир очень изменились впоследствии, а ведь этого могло не произойти, если бы я упёрся и «включил гордеца». — Ну вот. Следующий вывод — прощение позволяет сохранить энергию. — А это как? Можно пример? — Конечно. Представьте, что ваш ягуар сломался. Его ремонтируют, но после починки, он ломается снова. Если Вы отдадите ягуар в другой автосервис, то придется заново проводить диагностику, ибо новые механики ничего не знают о поломке — то есть придется начать все сначала. Так же и в отношениях. Ваш партнер допустил ошибку, Вы его бросили, встретили другого, но этот другой еще не совершал ошибок в отношениях с вами, и не знает, чего делать нельзя. Таким образом, если Вы дадите второй шанс первому партнеру, он уже не повторит ошибку, и вам не придется снова переживать прежнюю боль. — Ах вот оно что… — Гриммджо задумчиво пожевал нижнюю губу. — Что ж, звучит весьма логично. Спасибо Свен, мне прям реально полегчало, правда. — Я рад. Тогда последний вывод, который вам точно понравится. — Давайте, — заулыбался Гриммджо, перекладывая скрученные сигареты в портсигар и смахивая со стола в ладонь просыпавшийся табак. — Если Вы дадите другому человеку второй шанс — с вами поступят так же. Гриммджо замер с упаковкой фильтров в руке, а потом громко расхохотался. — Да, все произошло именно так! Я дал второй шанс Самиру, а потом Тиа дала второй шанс мне. — Ну вот. Теперь Тиа даёт второй шанс Кацураги и, соответственно, сохраняет свою и вашу энергии. — Хммм… Никогда бы не додумался посмотреть на ситуацию именно под таким углом, — честно признался Гриммджо, закрывая коробку с табаком и допивая кофе. — А скинете мне ссылочку на это исследование? Что-то я по вашим домашним заданиям соскучился. — Конечно, Гриммджо, — тепло улыбнулся Свен. — Как Вы себя сейчас чувствуете относительно всей ситуации? — Чувствую, что теперь от нее «подгорает» гораздо меньше, благодаря нашей беседе. Большое вам за это спасибо. — Всегда пожалуйста, Гриммджо. Хотите ещё что-либо обсудить? — Нет, на сегодня у меня все. Почитаю исследование, переварю услышанное, и вот тогда есть смысл побеседовать ещё. Подозреваю, что может всплыть много интересного. — Договорились. Сейчас тогда отправлю ссылку и жду вашего сообщения: созвонимся и обсудим. — Хорошо, Свен! Хорошего вечера! — А вам, Гриммджо, хорошего дня! Гриммджо повесил трубку, быстро ответил на входящие, проверил общий чат — ни Самир, ни Тиа ничего не написали, вскочил со стула и плюхнулся на кровать: значит, поваляется и почитает исследование, как и обещал Свену. Ещё раз поблагодарив психоаналитика за присланную ссылку, он подгреб поближе подушку, улегся на живот и углубился в статью. Двое психологов постарались на славу: это же надо было столько времени убить на опросы такого количества народа и сведение их в таблицы. Гриммджо внимательно просмотрел диаграммы и графики, одобрительно похмыкал на результаты, и знатно так обалдел, когда рядом внезапно плюхнулся Самир. — А что это ты тут такое увлекательное почитываешь? — промурчал он, обнимая Гриммджо за талию и заглядывая в телефон. — Что нужно учитывать, чтобы решить, заслуживает ли проступок прощения? Ого… Гриммджо, перестав удивлённо таращиться, перевел взгляд на телефон и нахмурился: он ведь не это читал. Промотав немного наверх, понял, что при неожиданном «приземлении» Самира невольно мазнул пальцем вниз, и текст «съехал» почти до самого конца. — Исследование про второй шанс — моё домашнее задание от Свена. — О, ты уже успел с ним пообщаться? — Самир потерся носом о его щеку. — Мне казалось, что ты сделал кофе, пока я ругался со своими «любимыми» клиентами, и умчался работать. — Решил сначала разобраться со своим недовольством, а уже потом поработать. Тем более в казино нет ничего горящего: Заэль, благодаря новому личному помощнику, зашивается намного меньше. — У Заэля появился личный помощник? — Ага, — Гриммджо повернулся на бок и чмокнул Самира в губы. — Помнишь того менеджера из картинг-холла, к которому ты меня приревновал? — Конечно помню, — Самир тоже повернулся на бок и обнял его уже двумя руками. — Значит, ты в пареньке не ошибся? Он хорош? — Хорош. Ячи, конечно, ещё осваивается, но уже успел пару раз Заэля серьезно озадачить, а также он варит вкусный кофе, быстро печатает и прекрасно общается по телефону. — Ничего себе, — присвистнул Самир. — Надеюсь, Ячи нравится его новая работа и достойная зарплата? — Ну а то, — хмыкнул Гриммджо, закидывая на него ногу. — Зарплата даже на испытательном сроке в два раза выше той, что он получал в своем сраном картинг-холле. Кстати, Ячи мне сам тут написал. Сначала рассыпался в благодарностях, а потом признался, что до последнего не верил: как это его — простого менеджера и хочет в личные помощники совладелец казино… Но, подписав трудовой договор, убедился, что чудеса существуют — его действительно взяли на работу в престижное место на такую высокую должность. Обещал изо всех сил стараться, чтобы оправдать наши с Заэлем ожидания. — Ну вот, сделал ещё одного человека счастливее, — Самир погладил его по спине и чмокнул в подбородок. — А сам-то ты как? Все ещё недоволен решением Тии? — Уже нет, благодаря беседе со Свеном. После того, как я соотнес выводы исследования со своей жизнью и убедился в их неоспоримости, то осознал, что не должен препятствовать второму шансу Кацураги, ведь Тиа и мне дала такой же, — Гриммджо потерся носом о нос Самира. — И спасибо тебе, что не стал меня переубеждать или допытываться, а позволил самому в себе разобраться. — Если честно, очень хотелось тебе о Тие напомнить, — не стал скрывать Самир, ласково ероша его волосы. — Помнится, ты сам простил мне таскание на руках и внезапные нежности, а ведь мог выставить за дверь, и мы бы сейчас здесь не валялись… — Факт, — улыбнулся Гриммджо, облизывая губы. — В кои веки я повел себя не как обычно и выиграл. — Думаю, что мы должны отметить твою победу, — блеснул глазами Самир. — Пока Тоширо завтракает и болтает с Улькиоррой, а Тиа ведёт переговоры с Кацураги, мы могли бы быстренько сбегать «помыть» руки. — Чтобы выключить эмоции и включить логику, — хохотнул Гриммджо. — Именно, мой хороший! Чтобы руки были чистыми, а разум — незамутненным! — Отнесешь меня в ванную по такому случаю? — Гриммджо выразительно подвигал бровями. — С превеликим удовольствием!