Тубероза

Позднее утро вторника. Aarhus. Risskov. Stationsgade 32. Терраса

Удобно устроившись с ноутбуком на диване и вытянув ноги на пуфик, Тиа сосредоточенно анализировала крупнейшую биржу Европы, когда дверь на террасу открылась, и в образовавшийся проем просунулась голова Тоширо. — Не помешаю? — Конечно нет, — улыбнулась она, закрывая лежащий на коленях компьютер и перекладывая его на стоящий рядом столик. — О, ты даже кофе мне приготовил! — Нельзя же с пустыми руками на важный разговор идти, — хмыкнул Тоширо, подавай полюбившуюся ей вытянутую кружку. — Положил три ложки кофе, залил крутым кипятком и два раза перемешал, правильно? — Идеально! — Тиа осторожно отпила, наблюдая, как он садится на диван, стараясь не расплескать свой кофе. — Кто поделился секретом приготовления? — Гриммджо. — Так и думала. Только мы с ним фанаты заваривания кофе в кружке. И исключительно крутым кипятком. — Я заметил. — Кстати, у меня тоже есть к тебе разговор, но ты первый. О чем хотел поговорить? — Боюсь показаться невоспитанным, но об Улькиорре… — Тоширо замялся и покраснел. — Почему сразу невоспитанно? А с кем еще тебе обсуждать своего жениха, если не с нами? — Ну да, особо не с кем. — Вот видишь… Поэтому выкладывай. Что на душе? — Сумбур, если честно. Я постоянно думаю о предложении, и мне очень не по себе, Тиа. Боюсь, что женитьба может капитально так разозлить Кейташи Шиффера, и он превратит жизнь Улькиорры в ад. — И правильно боишься: Кейташи Шиффер однозначно будет в бешенстве. Хотя, думаю, эта новость разозлит его меньше, чем правда о том, что я, Улькиорра и моя мать красиво водили его за нос. — В плане «водили за нос»? — напрягся Тоширо. — О, значит, Улькиорра тебе ещё не рассказал? Тоширо отрицательно мотнул головой, и Тиа про себя с чувством ругнулась: не так она хотела начать свой выходной, совершенно не так… — Ну что ж… Тогда прости, если подпорчу тебе настроение с утра пораньше… — Неужели подробности настолько неприятные? — нахмурился Тоширо. — Не совсем. Вполне вероятно, что услышанное не понравится тебе с этической точки зрения. Но если ты внимательно выслушаешь меня и сможешь взглянуть на ситуацию в целом, то поймёшь ход наших мыслей. Во всяком случае я очень на это надеюсь. — Хорошо. Приложу все усилия, — кивнул Тоширо, но Тиа заметила, как до побеления сжались его пальцы на кружке. — А я в свою очередь попытаюсь максимально ёмко изложить суть многоходовой комбинации, целью которой было отвести внимание от тебя, и предоставить Улькиорре время и пространство для маневра. Тиа отпила кофе, поставила кружку на столик, пересела лицом к Тоширо и скрестила ноги по-турецки. — Если ты не в курсе, то знай — Кейташи Шиффер очень пристально следит за своим единственным сыном: на работе через камеры, а дома — глазами прислуги. Уверена, что даже в додзё у него есть свои люди, которые докладывают с кем и как долго контактирует Улькиорра. Тоширо пораженно вытаращился на нее. — Настолько сильная мания контроля? — Да, настолько, Тоширо, — горько усмехнулась Тиа. — Я бы даже сказала, что Кейташи Шиффер воспринимает Улькиорру как свою собственность — ни больше, ни меньше. Он его зачал, воспитал, выучил, вынудил отказаться от профессионального спорта, а теперь у него новая идея-фикс — выгодно пристроить свое имущество так, чтобы оно давало хорошие дивиденды ему лично, то есть — женить Улькиорру на ком-нибудь из политической или финансовой элиты. — И ты — идеальная партия… — Именно. Поэтому Кейташи Шиффер не только выяснил с кем именно общается его сын в закрытом элитном клубе, но и потребовал на переговоры между «Cifer financial group» и «Two Sigma Investments» исключительно меня — хотел свести нас с Улькиоррой в реальной жизни. Безусловно, расчет стратегически верный: найти ту, с кем притяжение уже есть, убедиться, что она достойна, а дальше уже дело техники — договориться с родителями потенциальной невесты и поженить. И, наверное, все бы удалось, если бы не одно обстоятельство, которому Кейташи Шиффер не придал должного значения — я слишком долго прожила в Швеции и уже не была покорной японской дочерью, поступающейся своими интересами во благо семьи. Я не собиралась становиться женой единственного наследника банковской корпорации, отказываться от своей мечты и всю жизнь довольствоваться ролью домохозяйки и матери его детей. — Жесть… — потрясённо выдохнул Тоширо, а потом спохватился: — Извини, Тиа. Продолжай, пожалуйста. — Так вот, когда я и Улькиорра поняли: если не предпримем нечто радикальное, то двойная петля контроля затянется уже на наших с ним шеях. Вот тогда-то мы все вчетвером и придумали очень рисковую многоходовочку — обвести Кейташи Шиффера вокруг пальца — заставить поверить, что у нас с его сыном друг к другу романтический интерес. — Чтобы он сконцентрировался только на этом, и не обращал внимание на другое? — Именно. Тиа повернулась и подхватила кружку со столика: в горле пересохло от волнения — сочинять на ходу очередную правдоподобную историю, сохраняя при этом невозмутимый вид, было ой как непросто. — Поэтому первым делом мы, при помощи наших подельников — Чоуджиро и Мадараме, организовали якобы романтический ужин вдвоем у Улькиорры дома, чтобы лояльная Кейташи Шифферу прислуга донесла до него этот факт, — она сделала большой глоток кофе и усмехнулась. — Конечно, вечером подъехали Самир и Гриммджо, но начало было положено — маховик начал уже раскручиваться — горничные меня видели и разговоры про то, что я приехала на все выходные, слышали. Тиа немного помолчала, выстраивая в уме дальнейшее объяснение, и продолжила: — Разработка плана, стресс на работе, недосып и усилившаяся тревожность вылились в мигрень — в понедельник, когда надо было ехать подписывать договор с «Cifer financial group», я не смогла встать с постели… Мама наотрез отказалась отпускать меня в таком состоянии на работу: отобрала телефон и вызвала врача. Мне сделали укол, и я почти на сутки выпала из реальности. И пока была в отключке, Гримм с Улькиоррой успели пообщаться с мамой, узнали обстановку на работе, разозлились и решили воспользоваться тем, что Кейташи Шиффер спит и видит меня своей невесткой, — его руками поставить моих обидчиков на место. Гримм скинул Улькиорре запись разговора с Томоюки Кацураги — любовником директора, который меня изводил, а Улькиорра пошел с компроматом к отцу — меня такую замечательную обижают… — Все правильно сделали! — взволнованно поддакнул Тоширо. — Ты на самом деле замечательная! — Спасибо, — улыбнулась Тиа и отпила кофе. — Как ты понимаешь, подписание договора в понедельник сорвалось: Кацураги выгнали взашей, а на директора наорали и пригрозили, что без меня сотрудничеству не бывать. Во вторник вечером, получив смс от банка, я узнала, что директор решил на мне отыграться: лишил меня бонусов. И я осознала: хватит! Пора увольняться, но увольняться эффектно. Позвонила Улькиорре и предложила разыграть неожиданную комбинацию, чтобы ещё больше убедить Кейташи Шиффера, что между нами что-то есть. — И что ты сделала? — Тоширо, блестя глазами, подался вперёд. — Сначала скопировала все данные с рабочего компьютера себе на флешки, затем отнесла больничный в отдел кадров, а уже потом со включенным диктофоном в кармане пошла разговаривать с директором. Тот закономерно взбесился на образ жертвы, сорвался на мне, обложил матом самого Кейташи Шиффера и в самом конце пригрозил — если появлюсь на работе без подписанного договора о сотрудничестве, то лишусь работы и выходного пособия. — Вот же скотина! — разгневано цыкнул Тоширо и Тиа невольно хихикнула. — Ну правда… Это же грёбаное самоуправство и беспредел! — Вот именно, Тоширо, что беспредел. Поэтому я решила на него и Кацураги натравить Кейташи Шиффера: отправила Улькиорре запись разговора, разыграла истерику в отделе кадров, написала заявление на увольнение, собрала свои вещи и ушла. — И что стало с этими двумя? — Отец Улькиорры не поленился позвонить в головной офис и пожаловаться на некомпетентность сотрудников: директора и его любовника уволили в тот же день, а в наш филиал вылетели специалисты для внутренней проверки, — хмыкнула Тиа. — Но Кейташи Шиффер не остановился на достигнутом — он устроил этим двоим сущий ад — оба не смогли нигде устроиться в Токио: Кацураги улетел зализывать раны в Асахикаву, но и там его никуда не берут, а бывший директор сейчас в санатории — восстанавливается после нервного срыва. — Что посеешь, то и пожнёшь, — философски резюмировал Тоширо и пожевал нижнюю губу. — Злоупотребляли властью, ну вот и против них ею злоупотребили… — В точку! Затем Улькиорра купил мне билет в Копенгаген, снял этот дом, проводил вместе с мамой на рейс, и успешно «забыл» все распечатки в рабочем столе перед командировкой в Китай. Понимаешь зачем это? — Чтобы ищейки Кейташи Шиффера нашли и доложили боссу. — И проверили записи с камер наблюдения в аэропорту. А вчера Кейташи Шиффер приехал к Улькиорре завтракать и предложил поехать на его джипе вместе на работу. — Зачем? У него же своя машина с водителем… — Чтобы скопировать данные с видеорегистратора, пока джип будет стоять на рабочей стоянке, как я и предсказывала, — усмехнулась Тиа. — То есть записи уже отредактированы, так? — Конечно. Все грамотно подчищено. — Умно, — одобрительно хмыкнул Тоширо. — Получается, весь ваш план сработал, раз Улькиорра написал мне, что взял билеты на следующую пятницу? — Да, но не весь. Сейчас Кейташи Шиффер уверен, что сын летит в Данию, чтобы поддержать меня. Перед отлётом Улькиорра сообщит ему правду и сядет в самолёт. И вот тогда начнется вторая часть плана, о которой мы Улькиорре решили не говорить, чтобы не геройствовал. — А мне расскажешь? — Тебе да, но пока держи это в секрете, ладно? — Конечно, Тиа. — Моя мать привезет костюмы Самира и Гримма к Улькиорре домой днём. Чоуджиро предупредит ее, когда лучше это сделать, чтобы прислуга снова наябедничала Кейташи Шифферу, и тот ничего не заподозрил раньше времени. Но Улькиорре знать об этом не стоит: он сразу поймет, что моя мать берет огонь на себя, и попробует вмешаться, а этого допустить никак нельзя. — Почему? — Потому что Кейташи Шиффер, узнав правду, должен поехать к моим родителям разбираться, и получить отпор, — пояснила Тиа и разочарованно цыкнула. — Жаль, что не смогу присутствовать при этом — я бы с удовольствием посмотрела, как два взбешенных альфы будут орать друг на друга, ибо мой отец вообще не в курсе наших с мамой махинаций… — И твоя мама согласилась на такое? — вытаращился Тоширо. — Одна, да ещё против двух альф… — Не поверишь, но да. У нее личный интерес в этом мероприятии, как и у меня — отца надо встряхнуть. А что может сделать это лучше всего? Только внезапный визит с претензиями. — То есть, таким образом вы обе хотите вывести твоего отца из зоны комфорта? — Не только вывести, но и заставить выбрать сторону: или защищать маму, тем самым поддерживая и меня, или же пойти против нас обеих, но встать на сторону Кейташи Шиффера. Как-то так. — Ах вот оно что… — Наверное, ты снова неприятно удивлен, но я ничего лучше не смогла придумать. Два года я старалась донести до отца, что уже взрослая, и имею полное право жить так, как хочу, но все как об стенку горох — в некоторых вопросах он просто непрошибаем. И этот форс-мажор — моя последняя попытка достучаться. — Тогда пусть все получится. Ты это заслужила, — ободряюще улыбнулся Тоширо. — Большое спасибо тебе, Тиа. — За что? — За объяснения, за очень личное. За всё. Я опасался задавать лишние вопросы, чтобы не показаться неблагодарным. Конечно, я понимал, что все ваши действия продиктованы определенной логикой, но я не мог ее ухватить до конца — не хватало кусочков паззла. Зато теперь все, как на ладони. И ты мне не испортила настроение, как сама переживала, наоборот — я впечатлен: можно же было просто отказаться выходить замуж… Но нет — ты пошла самым сложным путем — не согласилась попадать в золотую клетку сама и придумала масштабный план по освобождению Улькиорры. — Я была не одна, Тоширо, — честно призналась Тиа. — Гриммджо так же сильно хотел свободы для своего лучшего друга и ломал голову даже больше меня. Именно он поддерживал Улькиорру и убеждал бороться за свою жизнь, право выбора и чувства, несмотря ни на что. Если бы не Гримм, Улькиорра бы точно не начал все это. — Даже так? — выдохнул Тоширо и растерянно посмотрел на нее. — Я и не подозревал, что Гримм сделал так много… — Он сделал даже больше, чем ты думаешь, причем для вас обоих, — усмехнулась Тиа, допивая кофе. — Я могу до вечера перечислять, если ты мне не веришь. Тоширо замотал головой. — Верю, — он покрутил в руках кружку, снова покусал губы, а потом посмотрел на нее в упор. — Тогда… Мне нужна помощь, Тиа. — Конечно, Тоширо. Что случилось? — Помнишь, я тебе рассказывал про альфу, которому сломал руку в университете? Так вот, вроде бы внешне у Гриммджо и Хичиго ничего схожего нет: у того были белые волосы, золотистые глаза и едкий запах феромонов, но вот язвительные интонации, манера подкалывать, а также некоторые жесты и выражения лица — один в один. И поэтому я машинально агрессирую в ответ на любое похожее действие со стороны Гриммджо… Тиа понимающе улыбнулась, поставила кружку на стол и пересела так, чтобы приобнять расстроенного Тоширо. — И тебе большое спасибо, что поделился. Я, конечно, не профессиональный психоаналитик, но знаю парочку приемов, которые помогли мне самой избавиться от многих триггеров после весьма токсичных первых отношений. — Расскажешь? — в голосе Тоширо было столько надежды, что Тиа не удержалась: приобняла покрепче и чмокнула в макушку. — Первый — «визуальный контакт». Надо сесть напротив другого человека и просто на него смотреть, стараясь ни на что не отвлекаться. Скажу честно, это нелегко. Когда мы с Нелл пришли на одно такое мероприятие и смотрели в глаза совершенно незнакомым людям, я даже пару раз расплакалась — настолько что-то глубинное в процессе всколыхнулось. Но с каждым разом становилось все легче и легче сидеть и смотреть, а после нескольких мероприятий, я осознала, что уже больше не избегаю зрительного контакта, как раньше. — То есть мы можем с Гриммом сидеть и смотреть друг на друга, пока мне не полегчает? — Да. Вполне возможно, что может потребоваться не один такой «сеанс», а несколько. Но в итоге твой уровень доверия и симпатии к Гриммджо вырастет, и он перестанет тебе напоминать Хичиго, понимаешь? — Да. А второй какой? — Устроим тактильную вечеринку! Тоширо озадаченно на нее посмотрел: трогать друг друга будут, что ли? Тиа хмыкнула: трогать тоже, но в основном — обниматься. — Я понимаю, что для тебя такое может быть в новинку, но в Стокгольме такие мероприятия проводятся на регулярной основе, и позволяют людям испытать несексуальную групповую телесную близость. На таких встречах участники могут исследовать общение, свои и чужие границы, привязанности и попрактиковаться в умении объяснять свои желания и говорить «нет» на нежеланное взаимодействие. Так как нас четверо, а это уже группа, то, думаю, эффект будет похожим. — Это ведь как-то ещё связано с утолением тактильного голода, верно? — Напрямую. Обнимашки — это противоядие от него, а ещё тревожности, депрессии и проблем со сном. К тому же они помогают в формировании привязанности, без которой ни дружеские, ни рабочие, а уж тем более романтические, отношения не построить. Не буду тебя сейчас грузить психофизиологическими подробностями, просто на досуге почитай исследования о пользе объятий. Ты реально обалдеешь, насколько они необходимы всем, вне зависимости от возраста. — Хорошо. А Гриммджо с Самиром не будут против? — А почему они должны быть против? Плечи Тоширо поникли, и он сам будто стал меньше. — Для меня всё ещё очень странно, что вы готовы со мной так возиться… — сдавленно признался он. — А как же иначе? — Тиа взъерошила мягкие белые волосы. — Мы же согласились относиться друг к другу как к членам семьи. Для меня это, например, очень волнительный опыт. Я — единственный ребенок в семье и не знаю, как это — иметь брата или сестру, поэтому нагло тренируюсь на тебе, уж прости. Как, собственно, и Гриммджо. Он ещё на Улькиорре братский гештальт закрывает. Тоширо робко улыбнулся, и Тиа почувствовала, как он начинает расслабляться. — Так ты согласен на визуальный контакт с Гриммом и тактильную вечеринку? — дождавшись согласного кивка, она хмыкнула и решила прояснить для себя кое-что: — Тоширо, а можно вопрос? Тот усмехнулся, отпил кофе и выдал: — Да, я согласен на две свадьбы в один день. Тиа расхохоталась: проницательности ее правой руке было не занимать, и сразу же задала следующий — неужели ее рассказ перевесил чашу весов в сторону согласия? Тоширо покрутил кружку в руках и кивнул: да. После услышанного он понял, что регистрация отношений важна не только для убеждения Кейташи Шиффера в серьезности своих намерений, но и для самого Улькиорры — ещё один человек на его стороне. — Уверена, что Улькиорра будет вне себя от счастья, когда ты ему об этом сообщишь, — улыбнулась Тиа. — Знаешь, ещё в самом начале наших отношений я честно призналась Самиру и Гриммджо, что у меня есть мечта, ради которой я готова пожертвовать даже личной жизнью. Расписала им долгосрочные перспективы в самых мрачных тонах, и что ты думаешь? Эти двое совершенно не испугались. Поддержали меня в стремлении открыть хедж-фонд и моментально выдали план и расписание, как все эффективнее организовать. Даже будущая огласка подробностей нашей личной жизни их не остановила. И это было чертовски неожиданно, но настолько приятно, что я тебе даже передать не могу. — Прям как в дорамах! Только ты умнее главных героинь — не стала выбирать между двумя богатыми красавчиками, а забрала себе обоих. — А вот и не угадал, — хихикнула Тиа. — Самый умный главный герой — Самир. Это он не смог выбрать между мной и Гриммом, и подбил нас обоих на отношения втроём. — Максимальный разрыв шаблона, — улыбнулся Тоширо. — Беты обычно предпочитают себе подобных, а Самир отличился по полной программе: приручил аж двоих доминантных. — В этом плане ему не равных, — легко согласилась Тиа. — Смотри, и тебя, доминантного, приручит. Он такой. — Я знаю. Но впервые меня это почему-то не пугает. Самир большой и уютный. Как плюшевый мишка. Тиа невольно захохотала: Тоширо умудрялся озвучивать ее собственные мысли чуть ли не слово в слово. — И пушистый, — поддакнула она. — Тогда какой Улькиорра? — Красивый и сильный, — мечтательно выдохнул Тоширо. — Не знаю почему, но у меня он ассоциируется с драконом. — А что? Улькиорре подходит. Как и тебе, кстати. — Мне? Да какой из меня дракон?! — Морозный. Нет, ледяной! Дыхнул, и все застыло. По-моему, круто. А теперь самый каверзный вопрос — с кем у тебя ассоциируюсь я? — С белым лебедем. — Лебедем? — опешила Тиа: она себя лично видела акулой. — Почему, если не секрет? — Во-первых, это очень красивые и грациозные птицы, а, во-вторых, считается, что души великих людей после смерти сами могут становиться неуловимыми лебедями. К тому же многие поверья сходятся на том, что эти птицы могут принимать облик прекраснейших девушек. — Спасибо за такой лестный комплимент, — немного смущённо улыбнулась Тиа. Тоширо посмотрел ей в глаза. — Это скорее констатация факта. — Ты считаешь меня реинкарнацией великого человека? — хмыкнула Тиа. — Я же не собираюсь вести за собой людей, как, например, Ной. — В разное время великие люди действуют по-разному: кто-то много лет скитался по пустыне, кто-то завоевывал полмира, ну а ты собралась произвести революцию в умах, — парировал Тоширо. — Чем не подвиг? — Действительно, — она погладила его по плечу. — Знаешь, я рада, что мы поговорили. — Я тоже. Спасибо, что все мне разжевала. Люблю ясность. — Надеюсь, ты на меня не злишься за то, что я немного «позанимала твое место»? — Если уж твои женихи восприняли этот факт спокойно, то мне-то чего на тебя злиться? Выдавать желаемое за действительное — не измена и не преступление. Тиа даже бровью не повела, хотя внутри все предательски сжалось. — Тогда предлагаю отпраздновать твое согласие в кругу нашей импровизированной семьи! — она постаралась, чтобы это прозвучало как можно радостнее. — Устроим торжественный завтрак с чем-нибудь вкусным! — Например? — оживился Тоширо. — Я в шкафчике видела вафельницу, — подмигнула ему Тиа, вставая с дивана. — Хочешь вместе приготовим шведские малиновые вафли? — Очень! — радостно заулыбался Тоширо, тут же поднимаясь следом. — А можно я тебе ещё вопросы позадаю? Хочу быть уверенным, что правильно понял нюансы коротких и длинных позиций в трейдинге. — Само собой, — Тиа подхватила со столика грязную кружку. — Ну что, пошли? — Да! — Тоширо помчался открывать перед ней дверь. — Прошу. — Какая галантность, — хихикнула Тиа, выходя в коридор. — А то! Учусь у лучших. — И правильно делаешь, — похвалила она, подхватывая его под локоток. — Сопроводите даму до плиты? — Всенепременно, — кивнул Тоширо, один в один копируя Самира, и чинно повел ее на кухню.