Тубероза

Субботнее утро. Квартира Гриммджо

Проснулась Тиа совершенно разбитой: голова гудела, во рту было сухо и почему-то болели губы. «Почему у меня болят губы? — эта мысль заставила ее распахнуть глаза и замереть, когда она осознала, что на боку ощущает чужую руку, а в затылок ей дышат. — Я, что, напилась и переспала с Гриммджо?!» Она попыталась вспомнить, чем же закончился вчерашний вечер или точнее ночь, но все было как в тумане: они пили, бегали курить на балкон, разговаривали, разогревали фастфуд и вроде потом тихо мирно разошлись… Гриммджо отправил ее в спальню, а сам решил провести ночь на диване. «Так он сам ко мне пришел, что ли?» Тиа прикрыла глаза: от попыток вспомнить голова разболелась еще сильнее, да и жажда продолжала мучить, но принимать вертикальное положение и куда-то идти откровенно не хотелось. «Правильнее было бы все-таки встать и выпить обезболивающее, чем лежать и мучиться, но пофиг — лучше посплю — может голова успеет пройти…» Только она начала засыпать, как ее организм решил, что в нем слишком много жидкости. Страдальчески открыв глаза, Тиа поняла, что вставать все-таки придется, и осторожно сдвинулась в сторону, стараясь громко не шипеть — голову будто раскаленным обручем сдавило. С горем пополам выбравшись из постели и даже умудрившись не разбудить спящего Гриммджо, она обхватила голову двумя руками и побрела разбираться с физическим дискомфортом. Гостиная встретила ее убранным столом и диваном, на котором явно кто-то спал: плед был откинут в сторону, а подушка примята. Мимолетом про себя отметив, что Гриммджо вчера еще и на уборку был способен, она двинулась сначала в туалет. Следующим пунктом была прихожая — вроде там вчера она оставляла сумку с ноутом. Найдя во внутреннем кармашке пластинку таблеток, Тиа выдавила две, намазала саднящие губы гигиенической помадой и направилась на кухню. В холодильнике нашлась двухлитровая бутылка минеральной воды с апельсином. «Надо же… Он, реально, повернут на всем апельсиновом». Тиа выпила таблетки, утолила жажду и присела на стул, ожидая, когда ей полегчает. Внезапно она ощутила, что в ягодицы впилось нечто мелкое и острое. Она приподнялась, смахнула какую-то крошку со своей пятой точки, и только потом до нее дошло, что рука прикоснулась не к ткани, а голой коже… В туалете она не обратила внимания на отсутствие штанов — не до этого было. «Не поняла… Почему я в трусах и майке?!» Тиа недоуменно посмотрела на свои загорелые ноги, и, с опаской, прислушалась к себе: мышцы у нее вроде не болели, как иногда бывало после их секс-марафонов с Самиром, характерных ощущений, что внутри тела побывал немаленький член — тоже. Закинув ногу на ногу, Тиа попыталась вспомнить был ли одет Гриммджо, когда она проснулась. Безрезультатно. В момент пробуждения ей даже в голову не пришло обратить на это внимание. Она откинулась на стуле, закрыла глаза и принялась тихонечко анализировать разрозненные данные. Скорее всего Гриммджо был одет: вряд ли бы он, после тяжелого разговора и собственных признаний, рискнул бы к ней «подкатить». Да, очень низкий процент вероятности. Тогда, получается, что именно она, под воздействием выпитого, решила пристать к Гриммджо. «Сочетание рома, серьезных разговоров и симпатичных альф мне явно противопоказано… Только бы Гримм не начал подкалывать, что я «слаба на передок». Не дай Бог…» Не то, чтобы ее можно было бы таковой назвать, да и Гриммджо вроде был парнем с мозгами и должен был понимать, что она не кидается на всех встречных-поперечных, как Кацураги, но стереотипы, особенно в Японии, и сексистский юмор до сих пор были неимоверно сильны. «Так, ладно. Начнет подкалывать — поставлю на место. Дальше. Какого черта я к нему вообще полезла? Неужели привычка заниматься сексом по выходным, уже сформировалась? Хммм… Может и так, хотя не стоит сбрасывать со счетов формирующуюся Связь и запах корицы… Да, да, да, он же проявился сильнее, когда мы были серьезно так подшофе». Она осторожно прикоснулась пальцами к голове и начала массировать виски, тихонечко шипя: когда же подействуют эти чертовы таблетки? Ко всему прочему ее еще и подташнивать начало. «Ну отлично просто — еще и тошнота… Если мне приспичит поблевать? Вообще красота будет. Пришла в гости, напилась, пристала к хозяину квартиры, сижу полуголая на кухне… Стыдоба и максимальный разрыв шаблона у Гриммджо». И тут она услышала, как по дорогому ламинату зашлепали голые ступни: Гриммджо явно направлялся на кухню за тем же самым, что и она — попить. Тиа застыла на стуле, прекратив массировать виски, и открыла глаза. «Какого он так рано проснулся?! — она попыталась натянуть майку как можно ниже, но тщетно: ее ноги были видны во всей красе. — Надо было сначала штаны надеть, а потом уже анализировать… Твою же мать!» В кухню, зевая во весь рот и почесывая живот под майкой, зашел Гриммджо и уставился на нее, напряженно сидящую на стуле. — О, ты здесь, — хмыкнул он, быстро окинув ее взглядом с ног до головы и открывая холодильник. Достал ту самую бутылку с водой, сделал несколько жадных глотков и поинтересовался: — Как самочувствие? — Хреновое, но скоро должно стать лучше, — призналась Тиа. — Не надо было вчера столько пить, да еще курить, — теперь голова жутко раскалывается… — Дать таблетку? — Не, я уже выпила две, вот жду, когда отпустит. — Может, иди полежи? — предложил он. — А лучше поспи. Сон — лучшее лекарство. — А ты-то сам как себя чувствуешь? — Помятым, но довольным, — он облизал припухшие губы и Тиа заметила небольшой синяк на нижней. — Довольным? — осторожно переспросила она, садясь за стол, чтобы спрятать свои ноги от Гриммджо, который, с нескрываемым удовольствием, на них пялился. — Может расскажешь, что я там вытворяла после того, как мы официально разошлись спать? Доминировала, небось? — Ага. Если бы у тебя была плетка, то как пить дать, — на мне бы живого места не осталось… — Гриммджо, скривился, потирая шею, а у Тии аж дыхание перехватило: какой кошмар! Надо же было так напиться и опозориться… — Эй, эй, не надо посыпать голову пеплом, я пошутил, — подмигнул он, присаживаясь на стул напротив. — Все было намного милее и непосредственнее: пока я убирал со стола и укладывался, ты, как мне показалось, уже успела заснуть. Но потом, когда я почти отрубился, ты внезапно примчалась в гостиную и заявила, что тебе одной, видишь ли, спать холодно, поэтому ты будешь спать со мной. Ну не выгонять же тебя, замерзшую… Тиа невольно покраснела, а Гриммджо довольно улыбнулся и продолжил: — Я аккуратненько тебя обнял и укрыл пледом по самый подбородок, я же воспитанный принц… Короче все было чинно и культурно ровно до того момента, пока тебе не приспичило целоваться. Вот тогда, уж прости, но я не смог сдержаться… — Боже… — простонала Тиа и закатила глаза. — Да ладно тебе, мне дико понравилось. Очень страстно получилось, кстати, — не согласился с ней Гриммджо, подмигнул и поднялся со стула. — Я хочу кофе, а ты? — Лучше чай, если есть, — покрасневшая Тиа закрыла лицо ладонями и глухо спросила: — Подожди-ка… Если мы с тобой целовались на диване, то как потом оказались в спальне? — Ты заявила, что на диване почему-то неудобно и потащила меня в спальню… А потом все неожиданно закончилось на самом интересном месте — ты пообещала засосов везде понаставить, задрала мне майку на голову и приказала не рыпаться, а потом внезапно вырубилась, — захохотал Гриммджо, наливая воды в электрический чайник и доставая кружки, банку кофе и упаковку мятного чая. — И вот финал этой драматично-эротичной истории… Лежу я такой: на голове майка, в штанах — каменный стояк, из обещанных засосов всего лишь один — и тот только на губе, на большее тебя не хватило, и пытаюсь не заржать в голос, чтобы тебя не разбудить… Феерия… Тиа дослушала до конца, а потом невольно засмеялась следом: вот уж отожгла, так отожгла. — Прости, Гримм, ужасно невоспитанно с моей стороны… — Ой, да ладно тебе… Ничего криминального, наоборот — очень даже удачно все сложилось: когда бы мне еще поцелуи с тобой светили в ближайшем времени? — Но явно не сразу… — Тие пришлось нехотя согласиться. — Я собралась тебя мурыжить и изводить. Перед ней поставили кружку мятного чая и поинтересовались, нужен ли сахар. Тиа, забывшись, отрицательно помотала головой, скривилась и тихонечко простонала. — Шшш. Без резких движений в этом состоянии, пожалуйста, — попросил Гриммджо, открыл шкафчик, достал небольшое полотенце для рук, намочил его под краном и протянул ей. — Приложи ко лбу — полегчает. Тиа взяла у него из рук влажную прохладную ткань, откинулась на стуле и приложила ко лбу, поражаясь что себе, что ему: брутальный Гриммджо, чуть ли не пылинки с нее сдувающий, и она — вся такая послушная и балдеющая от его заботы. — И да, мурыжь меня и изводи, сколько тебе вздумается, но сначала отлежись, ладно? Похмелье — это тебе не шутка. — Это и был твой коварный план, да? Напоить меня и заставить страдать? — хмуро зыркнула на него Тиа, рассматривая чай в кружке — Вообще-то я хотел тебе предложить в кино сходить или на картингах покататься, раз я замещаю Самира, но твой вариант мне нравится больше: ты рядом, а остальное — поправимо. Закажем антипохмельный супчик, полежим с прохладными повязками на лбах, посмотрим какую-нибудь киношку… Очень даже романтично, по-моему. — Романтичное похмельное свидание? — прыснула Тиа. — Такого у меня еще не было… — У меня тоже, — усмехнулся Гриммджо, помешивая кофе. — Я вообще в своей жизни на свидания не ходил. — Я тоже не могу похвастаться большим количеством свиданий, если уж начистоту… Отец меня прятал ото всех — я же нестандартная омега, ну а с первой любовью истинно романтических свиданий можно на пальцах пересчитать… — Мда, не густо у нас обоих, — Гриммджо проигнорировал замечание про первую любовь, уже успев понять, что там все было трагично, и отхлебнул из кружки. — Но Самир, я уверен, это исправит. — О да, в этом я ни капли не сомневаюсь. Кстати, мы так и остаемся при том же графике, что у нас и был? За мной выходные, а за тобой — рабочие дни? — Блин, так странно с тобой обсуждать график… Но, наверное, да. Хотя нет, надо ввести коррективы: во-первых, надо пожалеть немного Самира — он один, а нас — двое, во-вторых, я тоже хочу с тобой видеться, но на выходные претендовать не буду — вам тоже надо побыть вместе. Тиа отхлебнула чая и задумчиво посмотрела на Гриммджо. — Получается, что мы с тобой только что признали, что у нас как бы отношения втроем, правильно? — Ну, что-то типа… — согласился Гриммджо. — Сексом мы пока в одной постели не занимаемся и под одной крышей не живем, но да — это все равно отношения. Ни ты, ни Самир для меня далеко не секс-партнеры на одну ночь, все серьезнее. — Гриммджо, а ты вообще готов к таким отношениям? Только честно. — Знаешь, Тиа, я вообще об отношениях, в принципе, имею смутное представление. Я плохо помню времена, когда родители были вместе; в детдоме, понятное дело, никакого особого примера не было; в Америке я видел отношения, но, опять-таки — мельком, да и не до этого мне было… У Улькиорры, вон, вроде полная семья, но нахер такие отношения, когда дворецкий к нему проявляет больше любви и тепла, нежели собственные отец и мать… — он почесал затылок. — Может ты мне объяснишь, как ты их видишь? — Это мне прям напоминает школьные времена, когда кто-то не выучил урок… — Э нет, мне не с кого было его учить, это во-первых, а, во-вторых, будем честными, ты будешь той, вокруг которой все и будет вертеться, так что оглашай. — А тебе не кажется странным, что ты мне в этом вопросе отдаешь контроль? — Ну так Самир тоже на такое согласился, а он еще тот контрол-фрик, как и я, — пожал плечами Гриммджо. — Я вполне себе могу командовать в казино. Тем более ты очень мудрая и вряд ли будешь нас с ним использовать как бытовых рабов. Или я ошибаюсь? — Да я не собиралась из вас рабов делать, — фыркнула Тиа. — Я вообще БДСМ не жалую, если уж на то пошло. — Это хорошо. У меня с БДСМ тоже как-то не все гладко сложилось, если уж по-честному. Отдельные элементы еще куда ни шло, но вот плетки и прочее — перебор, — Гриммджо допил кофе, встал и посмотрел на нее. — Не хочешь взять чай, закутаться в плед, ну или штаны надеть, и подышать свежим воздухом? Хочу покурить. — Лучше штаны… — Тиа осторожно начала подниматься со стула, забыв про полотенце на лбу, которое тут же соскользнуло вниз и плюхнулось на пол. Она тяжело вздохнула и уже было собралась его поднять, как была усажена обратно. — Спокойно. Сиди, я сейчас принесу, — Гриммджо поднял полотенце, бросил его в раковину и вышел из кухни. Тиа растерянно посмотрела ему вслед: реальность превосходила все ее ожидания — эмоциональный интеллект и эмпатия Гриммджо были не такими уж и низкими, как она предполагала. Да и гипотеза матери про то, что он на работе может быть одним, а с ней и Самиром — другим, подтвердилась. «Нехило я так ошиблась на его счет… Но приятно так ошиблась…» Гриммджо вернулся со штанами, худи и носками: чтобы у нее ноги не замерзли. Тиа хотела было напомнить, что на балконе коврик, а на улице лето, но аргумент, что с похмелья и знобить может, ее убедил. Гримм воспитанно отвернулся помыть грязную кружку и прополоскать полотенце, пока она одевалась, а потом они отправились на балкон: он курить, а она пить чай и дышать воздухом. — Так ты мне не ответила про свое видение отношений, кстати, — напомнил Гриммджо, закуривая и облокачиваясь на перила. — Ах да… — спохватилась Тиа, отхлебнула чая и уставилась на мужчину, выгуливающего во дворе маленькую собачку. — Для меня отношения — это гармоничное взаимодействие. — И все? — Ну да. Я отношения вижу так. — Ладно, тогда я перефразирую: можешь объяснить как выстроить гармоничные отношения в разрезе нашей ситуации? Такое вообще реально? — Такое реально, но всем придется очень сильно поработать. — Я понял. Можно поконкретнее? — попросил Гриммджо, стряхивая пепел и посматривая на нее. — Объяснения могут быть не совсем приятными. Готов? — Конечно. Весь внимание. — Хорошо, давай рассматривать нашу ситуацию. Что ты, что я, что Самир — уже сформировавшиеся личности со своим опытом, психологическими травмами и привычками, поэтому нам будет сложнее будет подстраиваться друг под друга для гармоничности, чем, например, подросткам, но это не невозможно. Пока понятно? — Ага. Если что, я переспрошу. — Отлично. Насчет конкретики применительно к нам троим: придется очень много и откровенно разговаривать вместе. Не с глазу на глаз, а именно вместе. Говорить так долго, пока не найдем решения, устраивающего всех. Ты готов к такому? — Ты имеешь в виду что-то типа переговоров, чтобы найти точки соприкосновения? — Именно. Мы трое — представители разных типов и менталитетов: Самир из Ливана, я достаточно долго прожила в Швеции, а ты — в Америке, — Тиа промочила горло и продолжила: — Так вот, в нашем случае придется обсуждать вкусы, привычки, желания, эмоции, чувства, травмы, триггеры, даже позы в сексе, ибо нас трое и мы все не телепаты. Придется учитывать не одного человека, помимо себя, а двух. И у этих двоих в один момент времени могут быть совершенно разные настроения и желания. Давай-ка для примера смоделируем ситуацию: ты хочешь спать, а двое других — нет. Твои действия? Гриммджо сделал последнюю затяжку, затушил сигарету в пепельнице и задумался. — Пойду спать один, но без истерики, или посплю у кого-то под боком и попрошу, чтобы разбудили, когда захотят спать. — Что ж, ответы верные, — немного удивленно посмотрела на него Тиа. — Тиа, ты мне объясняешь или пытаешься переубедить и доказать, что гармоничные отношения втроем — это настолько сложно, что даже и не стоит начинать? — прищурился Гриммджо. — Вовсе нет. Я хочу, чтобы ты осознанно принимал решение и потом не было истерик, манипуляций и заявлений — «как же вы мне все надоели»… — Тиа совершенно спокойно посмотрела на него в ответ. — Гармоничные отношения втроем возможны только тогда, когда каждый, без исключения, работает над собой и отношениями, изо дня в день создает их, не принимает все как должное, ценит остальных, балует и поддерживает. Такие отношения должны быть открытыми, честными, доверительными и равноправными. — А на помощь остальных двоих можно рассчитывать? — Конечно. Все заинтересованы в том, чтобы каждому в отдельности и всем вместе было хорошо. — Ну тогда это не так страшно, как ты мне тут описываешь, Тиа, — улыбнулся Гриммджо. — Вы с Самиром самые терпеливые и здравомыслящие люди, которых я знаю. Ну, еще и Улькиорра из таких, ага. Если я сразу буду откровенно говорить о проблемах и остальном, признавать свои ошибки, спрашивать у вас совета, ходить к Свену, то вы ведь будете мне разжевывать, объяснять и направлять, правильно? — Правильно. — Значит, я научусь, — отчеканил Гриммджо, закуривая вторую сигарету. — Со временем мы запомним кому что нравится, а что — нет, будем знать, где надо просто обнять, а где — устроить небольшую взбучку. Мы притремся настолько, что по вздоху в трубке будем определять настроение, а по одному лишь взгляду — масштаб проблемы. И я знаю о чем говорю, Тиа, ведь я много лет прожил в детдоме и знал там всех, как облупленных — начиная с директора и заканчивая уборщицей. И я умею добиваться даже невозможного, если мне это очень надо — то кем я являюсь сейчас и то, откуда я начал свой путь, только доказывает это. Тиа улыбнулась, поставила кружку с недопитым чаем на столик и обняла опешившего Гриммджо. Тот пару секунд стоял столбом, а потом крепко обнял ее в ответ. — Прости меня, Гримм. — За что, Тиа? — У меня было очень предвзятое мнение на твой счет. И я рада, что ты делаешь меня все больше и больше неправой в отношении себя. — И ты меня прости. Если бы я не поставил тебе метку и не сдержал бы своего обещания, не пришлось с гудящей головой объяснять мне все это. — Да, не пришлось бы. Но, что сделано, то сделано. Теперь придется выбираться из этого вместе, — Тиа погладила его по спине, балдея от ставшего чуть сильнее запаха корицы. — Просто Связь — это очень серьезно. Я хотела, чтобы ты это понял, Гримм. Я просто через такое уже проходила, и это было страшно. Поэтому я готова была сделать тебе очень больно, лишь бы быть свободной. Но, если мы не будем друг друга душить, будем строить гармоничные отношения, то все может быть не так уж и плохо. — А еще у нас есть Самир, не забывай, — хмыкнул он, утыкаясь носом в ее волосы. — Если нас обоих занесет, то он будет рефери. — Будет говорить нам «брейк» и разводить в стороны? — Что-то типа того. Придется слушаться — у нас разные весовые категории, — Гриммджо помолчал, тоже поглаживая ее по спине, а потом неожиданно спросил: — Останешься на все выходные? — А презентация? — Я завтра с утра уеду на тренировку в додзё, а по возвращению могу вообще не отсвечивать, чтобы не мешать тебе. Сядешь в моем кабинете и делай себе на здоровье презентацию, только поесть выходи. — В чем тогда смысл моего нахождения в твоем доме, если я занимаюсь своими делами? — Смысл в твоем присутствии, Тиа. Тиа не сразу нашлась что ответить на такое заявление. Этот альфа поразительным образом, из раза в раз, ставил ее в тупик. К месту вспомнилась фраза матери, что надо наслаждаться подарками вселенной, раз они у нее есть. — Хорошо, я останусь. Но не расслабляйся — я все еще мурыжу и извожу тебя, помнишь? — Конечно помню. Но обнимать тебя хоть можно? — Обнимать можно, но со всем остальным давай не будем торопиться, ладно? — Ладно. Прошла голова или как? — Или как. Но уже намного легче. — Ну что, антипохмельный супчик, повязка на лоб и киношка? — А мы поместимся вдвоем на диване? — Конечно, он же раскладывается. — Тогда пошли, — Тиа отодвинулась от него и заметила радостную улыбку на лице Гриммджо. — Чего это ты такой довольный? — Ты осталась. — Я буду очень вредной девушкой на похмельном свидании. — Это вряд ли. Ты совершенно не такая, Тиа. — Откуда тебе знать? — Просто чувствую, — подмигнул Гриммджо, подхватывая кружку с недопитым чаем и кивая на балконную дверь. — Дамы вперед. Наше похмельное свидание продолжается!