nothing

— Знаешь, я всегда хотел узнать кое-что, - лениво бубнит Джинён, лёжа на голой груди своего парня и легко поглаживая тёплыми руками его кожу. У него всегда руки тёплые, практически горячие, в отличии от Джебома, у которого запущенная анемия и лечить её он никак не планирует. Это не усложняет его жизнь, просто иногда холодные конечности и слабость в теле - устаёт быстро. — Что же? - тихо переспрашивает Им и оставляет окурок в пепельнице, прежде, чем натянуть на них одеяло повыше. За огромным панорамным окном уже глубокая ночь, тело слегка ломит от взаимных ласк, но эта ломота такая приятная, что ни один из них не смеет жаловаться. — Когда ты понял, что любишь меня? – голоса у них сейчас тише обычного, потому что момент такой размеренный, спокойный, прерывать его громкими звуками не хочется совсем. Этот вопрос заставляет губы Има, ещё немного пахнущие табаком, растянуться в улыбке. Он легко сжимает плечо парня под одеялом и прижимает к себе покрепче, желая быть ещё ближе. — Помнишь, когда мы на остановке ели хот-доги? Твои глаза так горели. Я чувствовал себя каким-то школьником, вот честно. Думаю, все на тебя смотрят с таким немым восхищением, как я на тебя тогда, - Джебом бубнит под нос, словно обиженный ребенок, а Джинёна это только забавляет. Им переворачивается и подминает Пака под себя, чмокая ещё раз в губы. — Скоро я тебя окольцую, и тогда ты точно не убежишь от большого и страшного Джебома, - старший рычит, а потом игриво кусает Пака за шею, вслушиваясь, в чужой смех и крепко обнимая любимое тело. — Тебя хватит на второй раунд? - тихо шепчет Им, и Пак не успевает заметить, как огромный серый волк превращается в котёнка, который тихонько интересуется о желаниях партнера и его состоянии. Джинён ничего не отвечает, только улыбается так тепло, по-домашнему, как он улыбается только Иму, показывая свои замечательные морщинки вокруг глаз, которые можно рассмотреть при свете лампы. А потом целует. Так мягко и нежно, как никого другого. Так, как они, никто не способен целоваться на всей чёртовой планете. Столько любви вкладывать в этот, казалось бы, простой процесс, обычные люди просто неспособны. Джинён легко сплетает свои пальцы с чужими и свободной рукой убирает волосы с лица Има, рассматривая зауженный разрез глаз. Безумно красивый и безумно важный в жизни Пака. — Комиссар Пак, -- подбегает Югём и осторожно опускает ладонь на его плечо, разворачивая. Он передает дело в руки и говорит о том, что наряд полиции уже выехал на место, но в отдел поступило сообщение, что они нуждаются в помощи и что тут, как оказалось, маньяк далеко не один, а действует целая группа. — Скажи Джексону и его подгруппе, пусть собираются. Я возьму это на себя и поеду с ними. Разберемся, - кивает мягко Джинён и бросает папку на стол, доставая из сейфа в кабинете оружие - два шокера и один пистолет с резиновыми пулями. Ими вполне себе можно убить, но Джинён намерен обезвредить, а не уничтожить. Виновные должны понести наказание перед судом, он тут никто, чтобы наказывать других людей. Джинён не верит в богов, но верит в карму, потому что люди обязаны получить наказание и вознаграждение за свое поведение. Пак улыбается при мысли, что он в прошлой жизни, наверное, котят спасал, раз мир наградил его огромным котом, по имени Джебом, в этой. Его «кот» сейчас сидит где-то в своем офисе и перебирает бумажки, постоянно поднимая очки на переносицу и дергая мочку уха, когда он сильно на чём-то сфокусирован. Эта привычка кажется Паку очень даже милой, а Има смущает, и он всё бьет себя по рукам, чтобы от неё избавиться. Джинён заходит в здание, крепко сжимая в руках пистолет, и только в этом тёмном коридоре он понимает, что ему правда страшно. Сейчас он может потерять всё. По коже, скрытой под формой и бронежилетом, бегают толпы мурашек, а по спине течёт холодный пот. Страх словно вылезает из темноты и облепляет Джинёна, добираясь до самого сердца и сжимая его в колючих ладонях. Пак нервно сглатывает. Опасность может быть за каждым углом. Джексон ушел в подвал, а его группа исследует третий и второй этажи. Джинён на первом. Он оставляет за собой все двери открытыми на случай, если придется бежать, идёт спиной к стене и не слышит никаких признаков жизни, ногами толкая дверь общежития одну за другой. Где-то тут должен быть целый полицейский наряд, должны быть, как минимум, человек шесть. Но нет. Джексон по рации говорит, что тоже пока никого не нашел, но тут есть тяжелая бронированная дверь, которую он сам не откроет. Потом Джинён оборачивается на шорох и совсем не успевает сообразить, как довольно большой мужчина, замахивается на него огромной булавой. Пак даже не до конца понял, что с ним происходит и что делать, как чувствует звон в ушах. Это его вина. Это он был невнимателен. Удар тяжелого металлического сплава по голове ощущается так, словно ему отбили голову полностью, словно она уже где-то не тут, а валяется на том же коридоре. Но эта нечеловеческая боль не угасает, что является доказательством теплящейся внутри жизни и надежды. А потом, сквозь пелену боли ещё удар. И ещё один. Хруст костей и всплески крови. Это его невнимательность. Это его ошибка, которая заставит страдать ещё одну невинную душу. Душу, которая сидит сейчас у койки и сжимает его холодную руку, прижимаясь к ней лицом и отогревая горячими слезами, которые срываются с тех восхитительно красивых глаз. Внутри Джебома сейчас настолько звенящая и глубокая пустота, словно в груди огромная чёрная дыра. Он потерян и испуган. Котенка выставили в самый дождь, и он плачет, не зная, что ему делать, куда идти и как спасаться. Он не уверен, выживет ли. Джебом рыдает взахлеб, дрожит крупно и сжимает медицинскую простынь. Джинён не может оставить его вот так. Он не имеет права. А внутри Джинёна сознание мечется и рыдает точно так же. Ему больно видеть Джебома таким. Это впервые. Им всегда старался поставить Джинёна на ноги, говорил, что все обязательно пройдет и они справятся. Вместе. Они всегда будут вместе. «Ты ведь знаешь, как сильно я люблю тебя, Пак Джинён?» «Сегодня ужин с меня, мистер полицейский.» «Знаешь, если бы не ты, то я не знаю, как бы я жил. Люди, вроде бы как, без воздуха жить не могут.» «Я так бесконечно благодарен судьбе, что встретил тебя.» «Дай мне подкопить немного денег, и мы обязательно поженимся. Обещаю…» Сейчас всё это теряется, путается, в голове непонятная каша, и лишь одна мысль, которую Джебом буквально выскреб уже на обратной стороне черепной коробки: «он должен справиться, он сильный» — Пак Джинён? - неизвестный голос заставляет его открыть глаза и взглянуть в лицо незнакомцу. Он лежит на койке, рядом скулящий и обессиленный Джебом, который всё никак не отпускает его руку. Дернуть рукой совсем не получается, даже пальцем, она словно свинцом налитая. Может, это только рука. Джинён совсем ничего не понимает, а этот мужчина всё стоит и смотрит, словно ждет. Джебом его не видит? Кто это вообще? Пак только ладонь протягивает в ответ и берет незнакомца за руку. Рывок. Писк. Громкий и означающий только одно: жизненные процессы в теле пациента остановились полностью. Джинён садится на койке, осматривается и ощущает такую легкость, словно гравитация вовсе перестала существовать. Он оборачивается и видит себя: бледного, потерявшегося в куче медицинских трубок и приборов. Потом Джебома, которого уводят, точнее утаскивают врачи. Тот совсем в шоке, оборачивается только и смотрит своими огромными кошачьими глазами. -- Это конец? – спрашивает Джинён у незнакомца и получает кивок в ответ. Теперь он понимает, что он погиб. Что это конец. Он, Джебом, - всё закончилось. Джинён выходит в коридор и садится на скамью рядом с Имом, пытается осторожно опустить ладонь, которая больше не отдает таким теплом на чужое колено. Дальше уже ничего не будет, и Пак потерял своего Джебома навсегда. Вот так они расстанутся. И без свадьбы, и без старости вместе. Судьба скинула их друг с другом, когда они ссорились насчёт того, что Джебом занял запрещенное место для парковки. Вот так, в один день две души просто встретились, столкнулись и смешались в одно целое. А сейчас их так же быстро раскидало настолько жёстоким методом. Пак уже ничего не чувствует кроме боли, моральной, душевной. Физической боли он уже никогда не ощутит, да и понятно почему. Он погиб, окончательно и навечно. Обратного пути уже не будет. Джинён понимает, что когда он уйдет за этим мужчиной, он никогда больше Джебома не увидит, что он останется тут, а Пак будет обречен на вечные муки и терзания до тех пор, пока они с парнем не встретятся снова. Уже в том мире их точно ничего не разлучит. Он сидит молча, потому что знает, если он что-то скажет, то Им его не услышит. Они оба плачут, потому что теряют друг друга на очень долгое время. Джинён не хочет умирать и заканчивать всё вот так. Оставлять их уютный дом, тёплые объятия. Но нужно, по-другому никак. Внутри Джебома всё вырвано, выкручено и превращено в мясо. Всё болит настолько, что дыхание спирает. Он даже не представляет, как вернется домой, что он будет делать там. Все фотографии, посуда, кошки, да даже носки будут напоминать ему о Джинёне. Диван, на котором они сидели в обнимку, постель, стол. Каждый блядский угол этого дома пропитан Паком, как торт сиропом. Насквозь. Джебома раздавило и по полу размазало. В удачу он больше не верит и не испытывает никакого счастья. Последний момент, когда он улыбается сквозь слёзы, случается тогда, когда Им надевает кольцо на палец Пака на похоронах. Теперь они связаны, теперь они точно встретятся. — Джебом-а, тебе нужно отпустить, ты не сможешь так жить. Моя мама говорила, что пока не отпустишь дух, он будет ходить рядом. Как думаешь, Джинён был бы рад видеть тебя таким? - звучит грубо, но если поддержкой не получается привести друга в порядок, то Джексон переходит на пощёчины. На том задании, где они потеряли комиссара Пака, Джексон ещё легко отделался. У него сейчас только протез на одной ноге. Но живой, пронесло. После того кошмара он ушел из участка и открыл кафе с Марком, с которым тот сейчас живёт вместе. — А я не хочу отпускать, я жить не хочу. Я знаю, он рядом. Он сейчас стоит тут, - Джебом опрокидывает очередной стакан виски и указывает на пустое место рядом с собой. А Джинён и вправду тут. Он всегда стоит рядом и смотрит. И дело совсем не в том, что Джебом его не пускает. Дело в том, что Джинён отказался уходить. Они договорились, что половина его добрых дел аннулируется потом на суде, но он будет ждать Джебома тут. Поэтому Пак всегда его обнимает ночью, жмёт к себе, но в этих руках уже нет тепла. В них совсем ничего.