Хранители. Берегись себя

Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!

      Слова Сатаны из знаменитого романа Булгакова не покидали головы Некрасовой. Но Яна знала, что внезапность к смерти Щербакова никакого отношения не имела. Всё было чётко спланировано, и спланировано её отцом.       Её забрал в отделение приехавший на вызов наряд полиции. Следователь безуспешно пытался добиться от неё ответов, но шокированная смертью Лёши Некрасова молчала. Удивительно, но её, испачканную в чужой крови и пойманную на месте преступления, не посадили в изолятор временного содержания, а оставили в тускло освещённом, сером кабинете. Яна покорно позволила оперативникам разблокировать её смартфон, и спустя полчаса в отделение приехали Попов и Шастун, оказавшиеся первыми в списке контактов.       Арс долго разговаривал со следователем, пока Антон сидел в коридоре с мертвенно-бледной Некрасовой. Девушка не произносила ни слова, лишь заламывала свои руки, мысленно проклиная их за бесполезный дар. Метахранитель — существо, созданное для защиты людей. Метахранитель, не сумевший спасти человека.       Яна сидела на заднем сидении чёрного лексуса и сверлила затуманенным взглядом дорогую магнитолу, пока Попов всё рассказывал Шастуну. Девушка ощущала на себе жалостливые взгляды Антона, которых не заслуживала. Когда парни сели в автомобиль, Некрасова столкнулась с сочувствующим взглядом Арсения и бесцветным голосом проговорила:       — Мы просто забили на него. Я забила. Его смерть на моей совести.       — На нашей совести, — поправил девушку Попов, и Шастун не стал этого отрицать.       Похороны Яна помнила смутно. В воздухе витал запах смерти, который Некрасова с лёгкостью могла разложить по нотам: боль потери, несправедливость судьбы и горькая ненависть. Антон прятал её от презирающих взглядов Нурлана, Тамби и Рустама. Сабуров с самого начала знал, что дружба Щербакова с Некрасовой закончится плохо, правда, такого исхода он точно не ожидал.       На кладбище собралось много друзей Лёхи. Компания хранителей пришла в полном составе: Яна и Антон стояли рядом с Макаровым; Арсений, Ира и Серёжа держались позади них. Воля и Шеминов затерялись в толпе сослуживцев и одноклассников. Пашка видел, как к воротам подъехал автомобиль Громова, и из него вышли Журавлёв и Фролова, но ни Оксана, ни Дима к толпе, провожавшей Алексея в последний путь, подойти не решились. Бывший поисковик решил не усугублять ситуацию.       Официальной версией было объявлено убийство по неосторожности. Обвиняемыми оказались студенты из местного колледжа, которых Щербаков раньше выгонял из торгового центра, где те снимали тиктоки. Мальчишки стояли на учёте за хулиганство и, увидев своего обидчика на улице, не удержались от мести, желая напугать, но Лёха дал отпор, и один из парней, испугавшись, применил нож. Дело было шито белыми нитками, мотив был притянут за уши, но нашлись двое или трое свидетелей, которые видели драку из окон своих квартир.       Через два дня Антон принял решение временно перевезти Яну к себе на квартиру. Некрасова не сопротивлялась. Она последнее время чаще молчала, а если и говорила, то все её ответы были односложными и короткими. Девушка часто молча вставала из-за стола во время завтрака или ужина и уходила в спальню, где ложилась на кровать и горько плакала. Шастун обычно шёл следом за ней, ложился рядом и прижимал её к себе, тихо гладя по голове и нежно целуя в макушку, пока Яна не засыпала.       Шастун не оставлял её одну ни на минуту. Он сам позвонил Терновому и попросил Олега выйти за него на работу. Антон ничего не говорил про гибель Щербакова, боялся, что Яна, спавшая в спальне, могла его услышать. Наверняка Терновой знал обо всём от Попова или из новостей. Некрасова же с горькой усмешкой слушала, как Шаст искренне благодарил студента, и думала, каким эпичным стало бы её признание о произошедшем за час до гибели Щербакова между ней и Олегом.       Терновой не стремился выйти на связь с Яной — то ли исправно выполнял просьбу подруги, то ли всё ещё хранил на неё обиду. Сама Некрасова несколько раз порывалась написать другу, в котором так отчаянно нуждалась сейчас, но так и не решилась.       — Игорь Громов дал комментарии по поводу смерти своего телохранителя Алексея Щербакова, — беспристрастным голосом вещала диктор местного телеканала. Некрасова, размазывавшая картофельное пюре по тарелке, подняла голову на телевизор, стоявший на холодильнике. — Напоминаем, тридцать первого октября молодой человек был убит двумя студентами политехнического колледжа, которые имели личные счеты с Щербаковым, ранее работавшим охранником в местном торговом центре. За неделю до страшных событий Алексей устроился телохранителем к Игорю Громову, кандидату на пост мэра нашего города. И вот как Игорь Юрьевич комментирует гибель своего сотрудника…       На экране появился отец Некрасовой, и девушка различила за его спиной Журавлёва и Зинченко. Телевизор погас. Яна повернулась на сильный аромат сирени и увидела Антона, который держал в руках пульт. Шастун бросил его на микроволновую печь и сел напротив девушки. Он тяжело вздохнул, увидев, что Некрасова практически ничего не съела.       Проследив за взглядом Антона, Яна втянула голову в плечи и спрятала лицо в ладонях. Судорожно втянув воздух в лёгкие, девушка отняла руки от лица, поднялась из-за стола и подошла к Шастуну. Тот притянул её к себе, усадив на колени. Некрасова обвила руками шею парня, уткнулась носом в его щёку и тихо прошептала:       — Спасибо, что ты рядом.       Антон кивнул и нежно поцеловал девушку в лоб. Яна прикрыла глаза. Рука Шастуна скользнула по её спине, мягко убаюкивая своими касаниями.       Состояние Некрасовой пугало парня. Она не устраивала истерики, не крушила мебель, как это было в её квартире, вела себя непривычно тихо и часто плакала.       После похорон Щербакова Шастун сам подошёл к Попову, чтобы спросить, что они будут делать дальше. И каково же было его удивление, когда Арс устало пожал плечами и, тяжело вздохнув, произнёс:       — Всё, что мы можем сейчас сделать, это обезопасить людей из близкого окружения. Мы не допустим ещё одной смерти. Мы должны оберегать людей. Ирка не спустит глаз с Серёжи. Скажу Стасу, чтобы он присматривал за Позовыми. Пашка должен сам справиться, — Арсений отрешённым взглядом посмотрел на бывшего поисковика, беседовавшего с Нурланом. — Но будем с ним постоянно на связи.       — Есть ещё Олег с Даней, — напомнил Шастун и обеспокоенно покосился на Некрасову, обнимавшую себя за плечи.       Она задумчиво водила рукой по краю своего пустого стакана. Макаров позвал её по имени и предложил вина. Девушка с заминкой кивнула и из-под ресниц посмотрела на сидевшего напротив Рустама.       — Попрошу Захарьина присматривать за Олегом. Олегу, конечно, это вряд ли понравится, — Попов сложил руки на груди. — Но у нас нет выбора. Ты сейчас нужен Яне. По поводу работы не беспокойся…       — Я всё решу, — твёрдым, уверенным тоном перебил Шаст Попова. — Ты слишком много делаешь для нас.       Произнеся эти слова, парень двинулся обратно к столу. Арсений проводил его изумлённым взглядом и последовал за тёмным хранителем.       Каждый вечер Антон и Яна гуляли. Взявшись за руки, они проходили мимо спортивного клуба «Сразу», переходили дорогу к воротам университета искусств — однажды Шастуну показалось, что Некрасова с тревогой косилась на соседние дома, шли по городскому скверу, неспешным шагом прогуливались по набережной. Иногда девушка останавливалась и плакала, а Антон крепко прижимал её к себе. Они могли долго стоять так, привлекая к себе внимание случайных прохожих. Каждую такую остановку Шастун думал о том, что с удовольствием продал бы душу дьяволу, лишь бы Яна не испытывала этой боли.       — Я так боюсь тебя потерять, — рвано выдохнула Некрасова вчера, когда они вновь остановились посреди центральной аллеи в сквере. Она вцепилась в края чёрной куртки Антона и зарылась носом в его грудь. — Я не хочу потерять ещё и тебя.       Шастун обнял девушку за плечи и уткнулся подбородком в её волосы. Он ничего не сказал. Антон боялся давать ложные обещания.       Ежедневные прогулки неизменно приводили молодых людей к месту гибели Щербакова. Когда они впервые вышли на эту слабо освещённую улицу, Шастун не понял, где они находились. Он намеревался вернуться под фонари, которые только-только начали зажигаться один за другим, и почти взял Некрасову за руку, когда его привыкший к темноте взгляд выцепил тёмное пятно на асфальте.       Антон был полон готовности увести девушку, но Яна подошла ближе и вытянула руку перед собой. Тёмный хранитель с опаской посмотрел по сторонам, но останавливать Некрасову не стал. Девушка осторожно покрутила запястьем, и её лицо нахмурилось. Каждый раз она повторяла движения снова и снова, хватая пустоту. Ничего не выходило. И Яна горько плакала.       — Хватит, — решительно сказал сегодня Шастун.       Он коснулся женской руки и опустил её. Некрасова опустила голову и закрыла лицо руками. Руки Антона опустились на её плечи. Шастун наклонился к Яне и убрал её руки от лица.       — Не мучай себя, — мягко, но настойчиво попросил парень. Он догадался, что пыталась сделать Некрасова. — Давай я попрошу об этом Стаса, хорошо?       Яна отрицательно покачала головой. Она избегала смотреть в глаза Шасту и жестом попросила его отойти.       — Пожалуйста, — хрипло выдавила девушка из себя, когда Антон продолжил стоять на месте.       Шастун обнял Яну за плечи и прижал к себе. Некрасова попыталась вырваться, но, в конце концов, обмякла. Парень втянул аромат её волос и заботливо проговорил:       — Я не хочу, чтобы ты проходила через это снова. Это сделает Стас. Мы узнаем, кто виноват в смерти Лёхи.       Антон отстранился и взглянул на Яну. Та после недолгого колебания кивнула. Шастун натянуто улыбнулся и поцеловал девушку. Взявшись за руки, молодые люди пошли домой.

***

      Некрасова резко открыла глаза. Ей приснился очередной кошмар, и влажные волосы прилипли к виску. Антон держал её в плотном кольце своих рук, и Яне было невыносимо жарко. Всё тело ныло, как от простуды, и девушка издала болезненный стон. Некрасова прикрыла глаза и повернулась на бок, тщетно пытаясь заснуть. Простыня от её постоянных метаний сбилась под девушкой, и Яна тяжко вздохнула. Опять открыв глаза, девушка аккуратно выбралась из горячих объятий Шастуна. Сев на край кровати, Некрасова повернулась на безмятежное лицо спавшего Антона. Её лицо осветила мечтательная улыбка. В следующее мгновение Яна мысленно отругала себя за неё и, поднявшись на ноги, вышла из комнаты.       Оказавшись на кухне, девушка щёлкнула выключатель и быстро ополоснула лицо прохладной водой. Расчесав пальцами волосы, Яна широко зевнула, поправила пижамные шорты и подошла к холодильнику. Она взяла апельсиновый сок, привстала на носочки, чтобы достать из навесного шкафа стакан, и наполнила его соком. Некрасова поднесла стакан к губам, когда в соседней квартире что-то с грохотом упало. Девушка вздрогнула от неожиданности, и стакан выскользнул из её рук.       Яна прищурила глаза в ожидании звона разбитого стекла. Но его не последовало. Некрасова ощутила приятную прохладу, скользнувшую по ладони. Изумлённая девушка открыла глаза и увидела стакан с соком в своей руке. Догадавшись, что произошло, Яна разжала пальцы. Стакан начал своё стремительное падение, сок начал расплёскиваться, но, коснувшись пола, посуда подобно попрыгунчику подпрыгнула, вернувшись в руки Некрасовой.       Девушка повернула руку, изучая прозрачное стекло на свет. Подняв стакан на уровень своих глаз, Яна снова разжала пальцы. Кухню наполнила мелодия рассыпавшихся осколков, а на босые ноги Некрасовой брызнул сок. Метахранитель продолжала смотреть отрешенным взглядом перед собой. Оранжевая жидкость на полу пришла в движение, приняв форму стакана. Хрустальные осколки стянулись к ней подобно магнит. В руки Некрасовой вернулся целый стакан.       Яна раз за разом творила реверс: разжимала пальцы, разбивала стакан на осколки, разливала апельсиновый сок, силой мысли заставляла целый стакан прыгнуть ей в руки и опять роняла его. Именно за этим занятием её застал Антон.       Некрасова повернулась на парня, и стакан выпал из её рук. Осколки рассыпались перед её ногами, и по ногам потекла липкая жидкость.       — Я устала, — прохрипела Яна, смотря на обломки стакана, валявшиеся на светлом ламинате. — Я не могу так больше, — девушка покачала головой и запустила пальцы в волосы. — Я не хочу терять близких людей, — Некрасова запрокинула голову, и по её щекам покатились слёзы. — Я не хочу отталкивать дорогих мне людей ради того, чтобы им не угрожала опасность.       — Ян, — позвал её Шастун, приблизившись к ней.       Яна взглянула в зелёные глаза парня. Антон ещё никогда не видел столько боли в чужом взгляде.       — Я не хочу быть собой, — её голос переходил в плач. — Я хочу быть кем-то другим. Я ненавижу себя, — она всхлипнула. — Я ненавижу Яну Некрасову. Ненавижу…       Шастун схватил девушку и прижал к себе, не давая вырваться.       Тело Яны содрогалось от её громкого плача. Её голос срывался на крик, и девушка терзала футболку на своей груди. Она всхлипывала и билась в руках Антона, и Шастун еле справлялся с ней. Его пугала нечеловеческая сила в хрупкой девушке. Очередной толчок в попытке вырваться застал тёмного хранителя врасплох, и Шастун, прижав Некрасову к себе, чтобы она не упала на осколки, сел на пол.       Яна успокоилась так же неожиданно, как и заистерила. Антон гладил девушку по спине. Рыдания постепенно перешли в тихие всхлипывания. Яна уткнулась носом в мужской подбородок. Её рука легла на шею Шастуна, и она провела большим пальцем по его щеке. Антон затаил дыхание.       Некрасова выпрямилась и взглянула в глаза парня. Шастун нервно сглотнул, увидев во взгляде напротив пугающую ледяную решительность. Яна испуганно отшатнулась, как будто разглядела своё отражение в глазах Шастуна. Она отстранилась и села рядом, прижавшись спиной к кухонной тумбе.       — Ирка завтра выходная?       — Не знаю, — обалдело ответил Антон.       Вопрос Некрасовой поставил его в тупик.       — Позвоню ей завтра. Мне надо развеяться, — сказав это, Яна скользнула по полу, и её голова легла на плечо Шастуна. — А тебе пора выходить на работу. В нашей семье же работаешь ты.       — Ян, — Антон сглотнул вязкую слюну, — ты меня пугаешь.       — Почему? — беззаботным тоном осведомилась Некрасова.       — Пообещай мне, что ты ничего не задумала, — попросил девушку тёмный хранитель.       Яна поднялась с пола и взглянула на Антона:       — Сейчас мы защищаемся. Но рано или поздно мы начнём нападать. И если Попов хочет потопить Громова моими руками, я согласна. А сейчас идём спать, — торопливо добавила девушка и поспешила в спальню, когда напряжённый Шастун собирался что-то сказать.

***

      Кузнецова торопливо перебирала ногами по центральной аллее городского сквера, когда заметила знакомый силуэт на скамейке. Некрасова сидела, облокотившись к деревянной спинке, и буравила задумчивым взглядом листву на асфальте. Ирка свернула с тропинки, намереваясь громко позвать подругу по имени, но застыла на месте от неожиданности.       Сухие листья, лежавшие на асфальте у ног Яны, вдруг взмыли вверх. Метахранитель со спокойным равнодушием наблюдала, как они замысловато кружились в воздухе, меняя скорость.       Ирина обеспокоенно обернулась назад и заметила молодую девушку, гулявшую в парке со своей дочкой. Несмотря на то, что Некрасова сидела в стороне, через пару шагов мама с ребёнком наверняка могли увидеть эту стихийную аномалию. Ира поспешила к Некрасовой.       Когда Кузнецова подошла к Янке, от листвы отделился зелёный листик и подплыл к лицу Некрасовой. Девушка с безучастным видом смотрела, как зелень медленно высыхает, а сухой лист сворачивается в трубочку.       — Ты с ума сошла? — прозвучал Иркин возмущённый голос сбоку от Яны. Та вздрогнула, и листва резко осыпалась к ногам девушек. — Кто-то может увидеть.       Некрасова взглянула на молодую мамочку и её дочку за спиной Кузнецовой и вернула взгляд подруге:       — Им всё равно. Всем всё равно, — пожала она плечами и, задрав голову, отыскала взглядом зелёную ветку.       Ирина с плохо скрываемым раздражением наблюдала, как листья на ветке высыхали.       — Что нового? — невозмутимо поинтересовалась Некрасова. — Мне вот, наконец, удалось приручить дар купидона. Прости, — виновато добавила Яна, когда Ира грозно сложила руки на груди.       — Как ты? — с неподдельной заботой в голосе спросила Кузнецова, сменившая гнев на милость.       Она приземлилась на скамейку рядом с Некрасовой, пристально смотря на неё.       — Гадко, если честно, — повела плечами метахранитель, оттянув карманы чёрной короткой куртки.       Она достала одну руку из кармана, завела её назад и стянула с головы капюшон толстовки. Ира увидела наушники в ушах подруги.       — Оказывается, у нас в городе живут страшные люди, — перехватила взгляд Кузнецовой Яна и слабо улыбнулась. Она вытащила наушники, оставив их болтаться в вырезе куртки. — Слышала бы ты их мысли. Ты никогда не задумывалась о том, что телепатия хранителей может спасти чью-то жизнь?       — Если подслушать мысли о готовящемся преступлении, — догадалась Ира. Некрасова кивнула, с подозрением взглянув на округлившееся лицо подруги. — Поэтому телепатия и остаётся у скрытых хранителей.       — Ты никогда не хотела пообщаться с ними?       — Что? — рассмеялась Кузнецова.       — Когда я только обратилась, я приветствовала их кивком.       — Серьёзно? — широко улыбнулась Ирина.       — Работала над цветом своей ауры, — усмехнулась Янка.       — Я рада, что ты мне позвонила, — после недолгой паузы сказала Кузнецова. — До дня рождения Серёжи осталось меньше недели. Тринадцатое, — напомнила Ира, когда Некрасова хмуро сдвинула брови. — Следующая суббота. Сегодня воскресенье. Седьмое.       — Ноябрь. Я в курсе, — закатила глаза Яна. — Кажется, я никогда не была на дне рождения у Матвиенко, — Некрасова задумчиво жевала нижнюю губу, пока Ирка с подозрением наблюдала за ней. Яна повернулась на подругу: — Я устроилась к вам во второй половине ноября, кажется. А в прошлом году к этому времени я числилась гражданской женой Чинарёва. Интересно, как он там… Жалко личной вещи нет, я бы ради потехи к нему мигрировала. Ир, что? — не выдержала Некрасова, когда Ира покачала головой.       — Не переигрывай, — мягко попросила Кузнецова. — Ты большая умница, что набрала мне. Но не нужно обманывать меня, — Ира улыбнулась, и её рука легла на плечо подруги. — Если ты хочешь, мы можем поговорить об этом. — Яна отрицательно покачала головой и отвернулась в сторону. — Не хочешь, мы не станем говорить. Но не надо притворяться, что ничего не случилось. Со мной не надо. Я знаю тебя настоящую. Я твоя подруга, и я всегда готова тебя поддержать.       — В день гибели Щербакова я была у Олега. Я обещала, что исцелю его руку, как только ко мне вернутся силы. Но что-то пошло не так…       — Боже, Ян, вы же не… — прикрыла рот рукой Ирка.       — Нет, нет, — Некрасова закусила щёку изнутри. — Стас предупреждал, что с силами купидона могут возникнуть проблемы, потому что дар наследственный, потому что купидон под него адаптирован. А я взрослая. И… — Яна собиралась с духом для следующих слов. — Короче, дар усиливал даже слабую симпатию других людей. Я провоцировала ревность Антона. Я сама ревновала Олега. Я ревновала Лёшу, — её голос дрогнул, и Яна замолчала.       — Ты сама всё видела. В Импровизации, — продолжила Некрасова после паузы. — А в тот день всё начало выходить из-под контроля.       — Ты сказала Олегу про дар?       — Нет.       — Почему?       — Ир, а вдруг он, действительно, что-то чувствует? Как я ему скажу, что это всё иллюзия, которую вызвала я? — Кузнецова молчала. — Я сказала, что нам лучше какое-то время не видеться.       — Но теперь ты приручила дар купидона, — напомнила Ирка.       — Я пока не могу, — покачала головой Некрасова. Она встала со скамейки, убрала руки в карманы и оттянула их. — Мне стыдно в глаза ему смотреть.       Ира поняла, что подруга хотела закончить неловкий разговор. Кузнецова поднялась, и девушки двинулись в сторону торгового центра.       Стеклянные двери раздвинулись перед ними, и Яна с Иркой вошли внутрь. Кузнецова направилась к эскалатору, не заметив, что Некрасова сбавила шаг. Янка покосилась на пост охранника, увидев тёмно-русую макушку, торчавшую из-за столешницы. Ощутив на себе пристальный взгляд, молодой человек поднял голову:       — Здравствуйте! Вам чем-нибудь помочь?       Яна растерянно покачала головой. Она повернула голову на вернувшуюся за ней Иру, позволив ей увести себя.       — Это новенький, — Кузнецова встала на движущуюся ступеньку и повернулась лицом к подруге. — Его зовут Эмир. Приятный парень. У него летом дочка родилась. Он просто у нас подвеску искал с пяточками на рождение, — оправдала свою осведомлённость Ира, развернув корпус, и вышла с эскалатора. — А два дня назад я увидела его здесь.       Кузнецова обернулась на Яну. Та кивнула. Ира подождала, пока Некрасова поравняется с ней и, взяв подругу за плечо, потащила её в отдел к Топольницкой.       Юлька была рада видеть девчонок. Она тут же повела их к отделу распродажи. Яна из вежливости притворилась, что пыталась себе что-то подобрать, прислушиваясь к разговору Кузнецовой и Топольни: Ирина просила подругу Матвиенко подыскать ей что-нибудь из оверсайза.       — А ты Юльку будешь приглашать на день рождения Серёжи?       Яна ковыряла пальцем занавеску, за которой переодевалась Кузнецова. Ирина отодвинула штору и возмущённо посмотрела на Некрасову:       — Может, мне ещё Бендыч из Читай-города пригласить?       — Просто Юлька с Серёжей друзья.       — Они поссорились, — отрезала Ира и закрыла штору.       — Правда? — удивилась девушка.       — Да. Я серьёзно, — добавила Кузнецова, вновь появившись из-за шторы. — Это не из-за моей прихоти. Они прилично уже не общаются. Я пыталась поговорить с Серёжей, но ничего не вышло, — проговорила Ирка и скрылась за занавеской.       — Вы говорили с ним про Попова?       — Нет.       — Почему?       — Я боюсь.       — Чего ты боишься?       — Любых серьёзных разговоров, — отрезала Ирина.       — С чего бы это?       — Потому что я не хочу сейчас оставаться одна. Нам всем сейчас нужна поддержка. У меня есть Серёжа. У тебя — Антон. Стас — с Дариной. Паша — с Лясей. Посмотри на Арса. Не представляю, как он справляется.       Яна беззвучно хмыкнула. Она-то как раз прекрасно представляла, как Попов справлялся, но ничего Кузнецовой рассказывать не стала. Ира отодвинула, наконец, многострадальную штору и показалась Некрасовой. Та с непониманием посмотрела на объемную толстовку и широкие расклешённые брюки. Увидев лицо подруги, Кузнецова разразилась стоном: «Ты ничего не понимаешь» и оскорблённо скрылась за занавеской. Яна пожала плечами и, зайдя в соседнюю примерочную, опустилась на стул. Обиженная Ирина ещё долго бубнила в примерочной.       — О, — девушки спускались на эскалаторе на первый этаж, когда Кузнецова увидела знакомую фигуру в ювелирном салоне, — сегодня Ленка на смене. Пойдём, поздороваемся. Заодно познакомлю вас. Что?       Ира направилась по освещённому коридору, но поняла, что за ней никто не спешил.       — С кем она в смене работает? — настороженно поинтересовалась Некрасова.       — Сегодня Серёжина смена.       — Пошли, — покорно кивнула девушка и поплелась за Кузнецовой.       Ирина бодро стучала каблуками своих коротеньких полусапожек. После покупок в отделе Топольницкой к ней вернулось прекрасное расположение духа, и она совсем не расстроилась, когда не обнаружила Матвиенко на рабочем месте. Она проскользнула лёгкой походкой мимо витрин, украшения из которых переливались при правильно подобранном освещении, и направилась к невысокой девушке, сооружавшей композицию в прозрачном кубе.       Яна вошла в салон и осмотрелась по сторонам. Развешанные по салону яркие плакаты обещали огромные скидки.       — Ленок, привет! — раздался звонкий голос Кузнецовой. Яна остановилась, изучая новую коллекцию, и боковым зрением увидела, что незнакомая Лена вздрогнула от испуга. — Знакомься, моя подруга Яна, — представила она Некрасову.       Яна отлипла от витрины и, нацепив на лицо дружелюбную улыбку, направилась к девушкам.       — Здра… — выпрямилась она и ошеломлённо замерла, увидев знакомое лицо. — Ты? — растерянно пробормотала Некрасова и медленно повернулась на Кузнецову.       — Я, — кивнула побледневшая Лена Мироненко, стоявшая за витриной с ювелирными украшениями.       — Вы знакомы? — беззаботно удивилась Ира, но Яна ощущала повисшее напряжение.       — Да. Это Лена, — кивнула Некрасова на ювелирного консультанта, не отводя от неё взгляда. — Подруга Яны Громовой. А, может, и не подруга вовсе, — поджала губы девушка.       — Дайте мне всё объяснить, — Мироненко взмолилась. — Всё не так, как вы думаете.       — О, — дверь в кассовой зоне открылась, и из-за неё вышел Матвиенко. Он изумлённо посмотрел на девушек. — Кузнецова и Ершова собственной персоной.       — Ершова? — обалдела Яна.       Ира метнула яростный взгляд на Лену, но та с мольбой в глазах покачала головой.       — Да, — с довольным видом кивнул Серёжа. — Автор Конька-Горбунка, к твоему сведению. Гуляете? — он повернулся на Иру и нахмурился, заметив, в каком настроении была его девушка. — Всё в порядке?       — Всё в ажуре, — заверила его Кузнецова. Серёга взглянул на Яну. — Мы с Янкой с большим удовольствием поболтали бы с вами, но у нас ещё много дел. Идём, — Ирка схватила Некрасову за руку, и та покорно поспешила за ней.       — Не могу поверить, — оказавшись на улице, Ирина по-прежнему не могла успокоиться. Она опустилась на скамейку, стоявшую на парковке торгового центра, и обхватила руками голову. — Он обложил нас со всех сторон. И ведь кто, — Кузнецова запрокинула голову и расхохоталась. Яна различила испарину, выступившую над губой подруги. — Ленка! Я бы и подумать не могла, что она связана с Громовым.       Правда шокировала Ирку. Яна, принесшая плохую весть, втянула голову в плечи, боясь её потерять. Кузнецова растерянно посмотрела на неё, и Некрасова отвернулась, наблюдая за красной ауди, въезжавшей на парковку.       — Если бы мне сказали, что у нас в коллективе крыса, Лена была последней, на кого бы я подумала, — покачала головой Ирина. Яна обеспокоенно повернулась на подругу. — Кошкина была слишком очевидной кандидатурой на эту роль.       — Ты хорошо общалась с Леной?       — Нет, — отрицательно мотнула головой Кузнецова. Она взяла себя в руки. — Она чем-то напоминала тебя. Я боялась, что наша дружба построится на этой схожести, — пожала она плечами.       Некрасова задумчиво кивнула. Она снова развернулась на красную ауди, наблюдая, как из неё выходила невысокая блондинка с каре. Девушка поставила машину на сигнализацию и поправила макияж в зеркале.       — Не думаю, что она могла что-то сообщить Громову, — оправдала свою псевдоподругу Янка, не отводя взгляда от блондинки. — Вряд ли вы обсуждали при ней какие-то важные вопросы. Очевидно же, что она не пыталась втереться в твоё доверие. Ты же сама говоришь, что вы не дружили. Ленка просто работала.       Блондинка выпрямилась, поправила свою коротенькую юбку и направилась к торговому центру.       — И просто врала всё это время, — ехидно заметила Ирина, поднявшись со скамейки. — Девушка, — окрикнула она хозяйку красного ауди.       Та вопросительно остановилась. Яна настороженно нахмурила брови.       — Скажите, а вы на выборы мэра города пойдёте? — осведомилась Кузнецова, приближаясь к блондинке.       — Нет, зачем? — та брезгливо дёрнула плечом и покосилась на баннер с Громовым, висевший за спинами Кузнецовой и Некрасовой.       — Как же? — театрально изумилась Ира. — А как же гражданская сознательность? Разве вам не всё равно, кто станет мэром нашего города?       — Мне плевать, — честно ответила хозяйка ауди. — Что вы делаете? — ошеломлённо пробормотала она, когда Ирина резким движением развернула её к себе:       — Ты пойдёшь на выборы и проголосуешь за Арсения Попова.       — Ир!       Некрасова сорвалась с места. Запах сирени наступал на неё со всех сторон. Её рука легла на плечо Ирки, и она дёрнула подругу на себя. Кузнецова бросила на неё раздражённый взгляд. Её каре-зелёные глаза запоздало погасли. Блондинка, вернувшаяся в здравое сознание, бросила на них взгляд свысока и поспешила удалиться.       — Что ты делаешь? — беззлобно, но с напором спросила Яна у Ирки. — Это война хранителей. Люди лишь орудие манипуляции.       — Так, может, нам пора начать гонку вооружений? — выпалила Кузнецова, и её тёмная бровь с вызовом вздёрнулась вверх.

***

      Яна сидела на подоконнике, в её руках был карандаш, а на коленях лежал Справочник хранителя. Она старательно выводила знакомые черты, пока в её голове был затягивающий в болото круговорот мыслей.       Дверь хлопнула. Некрасова услышала, как тяжёлые ботинки упали на пол. Она захлопнула справочник и уставилась на дверной проём, в котором появился Шастун.       — Надо поговорить.       — Да. Согласна, — с готовностью кивнула Яна, и Антон посмотрел на неё с тревогой. — Тебе Ирка позвонила?       — О чём ты?       — Мы просто с ней гуляли и зашли в ювелирный. Она хотела меня познакомить с Леной, но оказалось, что я её знаю.       — Знаешь? — удивился Шастун. — Откуда?       — Лена Мироненко — девушка Димы Журавлёва. Она притворялась моей подругой вместе с Оксаной, когда я жила у Громова.       — Вот это поворот! — Антон опустился на кровать.       — Я чувствую себя виноватой, что я узнала Ленку, — призналась Некрасова. Она прижала к груди справочник. — Это так подкосило Ирку.       Яна собиралась рассказать Антону о лепоремии, которую Кузнецова применила к незнакомой девушке, но в последний момент замолчала. Шастун был занят своими мыслями, поэтому эта заминка осталась незамеченной.       — Она отойдёт. Это же Кузнецова. Сейчас у них с Серёгой сложный период. А тут ещё эта новость.       — Ты не замечал последнее время никаких странностей в её поведении? — мрачно сдвинула брови Некрасова и посмотрела на Антона. — Антон… — позвала она парня по имени.       — Ян, Нина в городе.       Некрасова ошеломлённо посмотрела на Шастуна. Её голова закружилась, блокнот соскользнул с её колен. Отношения Антона с Ниной Князевой короткими флэшбэками мелькали в сознании Яны. Она увидела пятиклассника Шастуна, влюблённо наблюдавшего за отличницей, рассказывающей стих у школьной доски; первый танец на школьной дискотеке, смешанным с привкусом алкоголя и свалившегося на голову триумфа; фотографии улыбающейся брюнетки на заставке старенькой моторолы-раскладушки; сообщения с красными сердечками и поцелуями; первый поцелуй, подаренный в благодарность за спасение от хулиганов; первый секс…       Антон, одной случайной мыслью ожививший спрятанное за семью печатями, подскочил с кровати и подхватил на руки соскользнувшую с подоконника Некрасову. Она вынырнула из омута чужих воспоминаний и настороженно посмотрела на Шастуна.       — Зачем она вернулась?       Яна отсела от парня, вызвав подозрение.       — Она приехала на свадьбу к подруге. Они с парнем расписались сегодня днём, а вечером намерены посидеть в кругу близких друзей. Один вечер. А завтра я её лично посажу на самолёт до Москвы.       — Один вечер для чего? — напряглась Некрасова.       — Я рассказал ей про Громова, сказал, что ей может грозить опасность.       — Почему она ей может грозить? — хмыкнула девушка.       — Ян, она не чужой человек для меня, — Антон накрыл руку Яны своей ладонью.       — Синдром ангела-хранителя, — язвительно пробормотала Некрасова, вернув Шасту его же слова.       — Нет. Если с ней что-нибудь случится, я себе никогда не прощу. Доверься мне.       — Антон, ты себя слышишь? В город приезжает твоя бывшая девушка, в которую ты был влюблён со школы, чьим ангелом-хранителем ты был. И ты собрался с ней идти на свадьбу к её друзьям?       — Ты сама видишь, какую игру ведёт Громов. Мы не должны допустить ещё одну смерть.       — Да откуда бы Громову знать про твою Нину? — не выдержала Некрасова. В зелёных глазах напротив читалось явное разочарование. — Прости, — поспешно добавила она, когда Антон обиженно кивнул. — Прости меня пожалуйста, Антон, — она потянулась к парню и обняла его за плечи. — Ты прав. Ты должен быть рядом с ней.       — Ты мне доверяешь? — Шастун отстранился, и его рука легла на щёку Яны.       — Да, — кивнула девушка после небольшой заминки.       — Хорошо, — улыбнулся Антон. — Кажется, это твоё.       Парень наклонился к упавшему блокноту. Он посмотрел рисунки на раскрытой странице, но спохватился и, захлопнув блокнот, протянул его Некрасовой. Она сдержанно кивнула, беспечно кинула справочник на подоконник и, невнятно пробормотав, что хочет кофе, вышла из комнаты.       Шастун проводил её печальным взглядом. В Справочнике хранителей появилась новая страница с заголовком «Осведомлённые», и в первых набросках узнавались четыре человека: Серёжа Матвиенко, Дима Позов, Олег Терновой и Лёха Щербаков.