Хранители. Берегись себя

      Глаза слепил яркий свет. Убранство залы поражало впечатлительную Некрасову. Она такое видела только в голливудских фильмах, где снимались популярные актёры, и была солидарна с Олегом, который сравнил происходившее с вечеринками Гэтсби.       По залу перемещались официанты, державшие в руках подносы, на которых стояли бокалы с игристым шампанским. Терновой как раз остановил одного из них. Парень начал рассказывать Олегу, какие сорта представлены на его подносе. Друг Некрасовой схватил стакан с кремовой жидкостью и вопросительно повернулся на Яну. Та от алкоголя отказалась.       Яна переживала. Об этом говорило её напряжённое тело и впившиеся в плечо Тернового ногти. Парень стойко терпел причинение физического вреда своей персоне, попивая шампанское из стакана, давая шанс Некрасовой освоиться.       Стараясь отвлечься, девушка прижала яркий клатч небольшого размера к вырезу платья и огляделась по сторонам. В общей сложности в зале находилось порядка ста с небольшим людей, и Некрасову поражало, что численность людей превосходила в разы хранителей. Запахи аур не беспокоили её, сливаясь в приятную, ненавязчивую композицию. И Яна считала это маленькой победой.       «Вы должны знать, что идея одеть стринги на эту встречу была неудачной. Как можно без палева достать их из задницы?»       Услышав посторонний голос в своём сознании, Некрасова постаралась найти его обладателя.       «Серёж, не одеть, а надеть»       Попов не преминул напомнить другу о правилах русского языка.       «Согласен, стринги — неудобная вещь»       Яна посмотрела на невозмутимого Олега, транслировавшего новую мысль в общий телепатический канал. Терновой не повернулся на неё.       Матвиенко издал одобрительный хмык, раздавшийся сразу в нескольких головах. Некрасова как раз отыскала в толпе Шеминова и одним взглядом дала понять, что эту кашу заварил он, предложив многоканальную телепатию.       Стас не отреагировал. Очевидно, что он приехал незадолго до Яны и Олега и тоже пытался найти остальных. Осмотрев купидона, Некрасова не удержалась от смешка. Наплевав на рекомендации Кати Позовой, Шеминов на собрании оставался нейтральным хранителем. На нём был тёмно-серый брючный костюм, чей цвет в точности повторял оттенок ауры, которая раньше окружала Волю, и серая водолазка.       Купидон уверенно направился в сторону, а Яна, проследив за ним, увидела Антона и Арса, которые усаживались за отведённый стол. От внимания девушки не ускользнуло, как по-разному себя ощущали парни в деловых костюмах.       Попов, словно рождённый в костюме, расстегнул одной рукой нижнюю пуговицу и грациозным жестом откинул полы пиджака, опускаясь на стул. Шастун нервно дёргал вниз лацканы пиджака, поправляя и без того идеально лежавший воротник. Сев за стол, парень задрал рукава пиджака, распрямил их обратно, стёр невидимую пыль и, подняв голову, встретился с пристальным взглядом Арса. Закатив глаза, Антон откинулся к спинке стула и расстегнул все пуговицы на пиджаке, имея, наконец, возможность вдохнуть полной грудью.       Шеминов подошёл к своим приятелям, пожал им руки и занял своё место рядом с Поповым.       Яна неуверенно потянула и Олега к столу. Тот схватил ещё один бокал с подноса проходившего мимо него официанта и послушно двинулся за подругой.       «Вы отлично смотритесь вместе»       Шастун, заметивший Некрасову и Тернового, обернулся и удостоил Кузнецову недовольным взглядом. Ирка и Серёжа, вышедшие из-за колонн, направлялись к друзьям. Тёмный хранитель на мгновение покраснела, словно только сейчас вспомнила, что телепатия многоканальная. Матвиенко чертыхнулся и поторопил свою девушку к столу.       Яна намеревалась занять место между Антоном и Олегом, как вчера в Импровизации, но Попов, поймавший взгляд Некрасовой, покачал головой и указал на свободный стул между ним и Шастуном.       — Так надо, — тихо, но жёстко проговорил Арсений. — Сядьте лицом к столу Громова, — добавил солитёр, посмотрев на Олега, затем на Серёжу.       Матвиенко хмыкнул, но повиновался. Терновой всем видом давал понять, что ему было наплевать, где сидеть. Ира приземлилась рядом со своим парнем, занимая свободный стул около Стаса.       Некрасова издала недовольный звук. Арс, по-своему растолковав эту реакцию, поднялся из-за стола, выдвинул оставшийся свободный стул и взглянул на девушку. Ощутив, что краска приливает к её щекам, Яна, чуть ли не споткнувшись за своё платье, опустилась на стул. Спохватившись, девушка виновато посмотрела на Антона. Тот улыбнулся и, наклонившись вперёд, взял Яну за руку и переплёл её пальцы со своими.       — Всё будет хорошо, — прошептал Шастун. — Я рядом.       Некрасова одарила парня благодарной улыбкой и покосилась на пустой стол в двух шагах от них. Она собиралась выйти на связь с Щербаковым, чтобы убедиться, что всё в порядке. Но внимание друзей привлекло заметное оживление около дверей, ведущих в залу.       Попов сохранял хладнокровие в то время, как сопровождающая его компания устремила свои взгляды назад. Арсений догадывался, кто мог завладеть вниманием гостей сегодняшнего вечера, и лишь подтвердил свои догадки, когда деловые костюмы и блестящие платья начали рассыпаться в сторону, уступая дорогу Громову и его подчинённым.       Позова не ошиблась. На Игоре Юрьевиче был белоснежный костюм, который заставлял окружавшую его синюю ауру сиять ещё ярче. Таким же отточенным движением, как и Попов пару минут назад, Громов расстегнул нижнюю пуговицу своего пиджака и небрежно отбросил его в сторону, остановившись около неизвестного мужчины.       Ира с беспокойством посмотрела на Арса.       «Это Князев?» — догадалась Некрасова.       Кузнецова кивнула.       Обменявшись парой коротких фраз с кандидатом в мэры, отец Ксении вернулся за свой стол, а Громов продолжил своё торжественное шествие. Из-за его спины показалась Оксана Фролова. На ней было белое шелковое платье с широкими бретелями и огромным вырезом, а волосы красивыми волнами замерли над хрупкими плечами. Терновой тихо присвистнул, за что тут же получил по плечу от возмущённого Матвиенко.       За бывшим купидоном двигались плечом к плечу Журавлёв и Щербаков. И если на Диме был привычный светло-серый костюм, который Яна помнила ещё из жизни Громовой, то Лёха в своём чёрном деловом костюме и такого же цвета водолазке казался белой вороной.       Увидев Алексея, Арсений покачал головой: смело, но глупо. Слабоумие и отвага во всей красе.       «А это ещё что за хер?»       Компания была солидарна с Матвиенко: завершал процессию Громова незнакомый молодой человек со скупым на эмоции лицом. Внимание Яны, как и остальных хранителей за столом, привлекла голубая аура незнакомца.       «Тёмный это не всегда плохо, светлый — не всегда хорошо» — вспомнила Некрасова слова Попова.       Светлый хранитель бросил взгляд на друзей Попова и одарил их презрительной усмешкой.       «Доверенное лицо Громова. Сергей Зинченко»       Принимая участие в дискуссии, происходившей за соседним столом, Щербаков оставался невозмутимым. Он приземлился на отодвинутый Журавлёвым стул, который, скорее всего, предназначался для Оксаны. Димка усмехнулся и вытащил из-за стола ещё один стул, приглашая на него Фролову. Та поблагодарила приятеля и бросила недовольный взгляд на Лёху.       «Не знаю, что там с лицами, а физиономия у него омерзительная» — подумал в общее сознание Серёжа.       Яна сжала руку Антона крепче, когда встретилась взглядом со своим отцом, что направлялся к их столу. Внутри неё всё похолодело, а в горле пересохло. Громов изобразил неуклюжее удивление при виде дочери, коротко кивнул ей и тут же обратил взгляд на поднявшегося Попова.       — Арсений, — обратился к солитеру Игорь Юрьевич, пожав протянутую Арсом руку, — должен отметить, что я уверен, что у меня достойный соперник, — улыбнулся отец Яны и похлопал Попова по плечу.       Сбоку щёлкнула вспышка фотоаппарата.       — Впрочем, как и у меня, — одарил соперника обворожительной улыбкой Арсений.       «Блять, Поповский, ты ещё засоси его»       Матвиенко исказил лицо брезгливой гримасой.       — Антон, рад знать, что вы себя прекрасно чувствуете, — внезапно обратился к Шастуну Громов. — В последнюю нашу встречу вы выглядели не очень, — он положил руку на грудь.       Настала очередь Шаста крепче сжать руку Некрасовой. Попов продолжал стоять с нечитаемым лицом около Игоря Юрьевича.       Громова не интересовал ответ Антона на его вопрос. Его взгляд сместился на Тернового:       — Олег, как дела у вашего дяди? Кажется, он планирует расширять своё заведение и как раз занимается этим вопросом. Ведь поэтому его сегодня нет с нами?       Яна резко повернулась на друга. Внешне студент оставался спокойным и немного развязно кивнул. Но Некрасова почувствовала скользнувшую тревогу, заставившую сердце Олега на секунду зависнуть над бездной.       — Сергей, должен отметить, что я начинаю жалеть, что вы не стали сотрудником моей компании, — продолжал свой визит вежливости Громов. Он откинул в сторону лацкан своего белоснежного пиджака и убрал руку в карман брюк. — Признаюсь, я крайне изумлён увидеть вас здесь.       С каждой новой фразой отца Яна напрягалась всё больше. Но и Матвиенко, подобно Терновому, лишь хладнокровно пожал плечами. Зато Кузнецова побелела от злобы, и её глаза потемнели.       — Ира, вы очаровательны!       Ирка испуганно шарахнулась, когда Громов приблизился к ней и поцеловал её руку. Матвиенко был уверен, что, как только они окажутся дома, Кузнецова отрежет себе эту руку. Еле справившись с обуревавшими её чувствами, девушка кокетливо улыбнулась. Яна впервые увидела испуганный флирт.       Когда Игорь Юрьевич повернулся на Стаса, с лица купидона сошла вся краска.       — Всегда считал, что серые хранители держатся в стороне от конфликта светлых и тёмных сторон, — задумчиво произнёс Громов. Шеминов стал меньше ростом и вжал голову в плечи. — Но, с другой стороны, в нашем случае обе стороны тёмные, — широко улыбнулся Игорь Юрьевич. — Яна, — внезапно его взгляд вернулся к дочери, — рад видеть, что с тобой всё в порядке.       Некрасова не стала реагировать на этот выпад. Громову её бунтарское поведение показалось забавным, и он, отвесив поклон, развернулся к своему столу.       — Ты пойдёшь с ответным визитом? — с беспечным видом осведомился Олег, взглянув на Попова, севшего за стол.       — Ага, — хмыкнул Матвиенко, провожая ненавистным взглядом отца Яны. — Поцелуешь руку этому Зинченко. Скажешь, что в восхищении, что Оксана вернулась под крылышко к своему владыке. Щербакову можешь какую-нибудь гадость сказать. Ну и этому тоже, — задумчиво проговорил Серёжа, остановив взгляд на Журавлёве, — чтобы не расслаблялся.       — Он просто пытается нас запугать, — безучастно проговорил Арсений. — Даёт понять, что мы перед ним, как открытая книга.       — А разве это не так? — горько усмехнулась Яна, прекрасно чувствуя нараставшую общую тревогу. — Он знает всё про каждого из нас, — уверенно добавила она и на мгновение столкнулась взглядом с Щербаковым. — Мы начали войну, которую проиграем.       Попов намеревался поспорить с Некрасовой, но неожиданно свет в зале приглушили. На узкую прямоугольную сцену, около которой разместились столы кандидатов в мэры, вышел мужчина в синем костюме. Яна сначала решила, что на сцене стоял Сабуров, приятель Щербакова, но потом осознала, что ведущий ниже ростом. Незнакомый мужчина, судя по всему, казах, весело поприветствовал публику.       — Одному мне кажется, что через пару его искромётных шуток Арс и Громов будут пытаться попасть карандашом в бутылку? — хмыкнул Матвиенко, когда казах сорвал очередной залп смеха.       — Предлагаю начать нашу конференцию. Арсений Сергеевич, Игорь Юрьевич, прошу, — поманил солитёров на сцену ведущий.       Серёжа усмехнулся. Попов поднялся из-за стола, застегнул свой пиджак и двинулся вслед за Громовым на сцену, где кандидатам вынесли две тумбы с микрофоном.       — Спасибо, Азамат, — поблагодарил ведущего Громов.       Тому, очевидно, польстило, что к нему обратились по имени, и он жутко довольный спустился в зал к гостям.       Надежды Сергея не оправдались: конкурсов не было. Тот самый Азамат начал перемещаться по залу от столу к столу с микрофоном в руках. Потенциальные избиратели задавали вопросы кандидатам.       Арс на сцене отлично держался, ёмко отвечал на все вопросы, не давал ложных обещаний и даже отпустил шутку в адрес Громова:       — Игорь Юрьевич, вам, наверное, скучно? — с ребяческим сочувствием спросил он у отца Яны. — Про вас все всё знают. А у меня всё-таки есть возможность рассказать о себе.       Владелец частной клиники сдержанно кивнул и запоздало улыбнулся, но было очевидно, что перехват инициативы ему не понравился.       Голос Арсения сорвался единожды, на рассказе про смерть Алёны и Кьяры — крупногабаритная дама с карикатурной шляпой за дальним столиком решила спросить солитёра, как он стал хранителем.       Ответ Попова заставил оживившуюся толпу замолчать, и Громов было наклонился к микрофону, чтобы посвятить гостей собрания в свою душещипательную историю. Однако неизвестная блондинка выхватила микрофон из рук Азамата, стоявшего около её стола:       — Арсений Сергеевич, это правда, что вы знали девушку, которую убил водитель Громова, Алексей Сурков?       Некрасова повернула голову на звонкий голос. Невысокая девушка в белой блузке и чёрных кожаных шортах вышла из стола. Луч прожектора осветил смелую незнакомку, крепко державшую микрофон.       — Журналистка, — уверенно заявил Шеминов.       — Провокация? — предположил Олег.       — Не думаю, — покачал головой Стас и обернулся на Громова.       — Да, — откашлявшись, кивнул Попов. Лицо Игоря Юрьевича продолжало сохранять хладнокровие. — Она была моей девушкой. Мы встречались, — опередил следующий вопрос журналистки Арсений.       — Случайно ли то, что вы выдвинули свою кандидатуру после смерти Ксении?       Ира заелозила на стуле, растерянно вглядываясь в темноту. Она искала взглядом Князева.       — Нет. Не случайно, — признался Арс.       За отдельными столами начались перешептывания.       — Считаете ли вы Игоря Юрьевича плохим человеком? — продолжала наседать на солитёра девушка.       — Живая бы ты, девочка, потом домой добралась, — пробормотал Серёжа.       — Как писал Булгаков, злых людей нет на свете, есть только люди несчастливые, — уклончиво ответил Попов.       — Значит, вы считаете своего соперника несчастным? — зацепилась за сказанное девушка.       — Человек, ставший хранителем, априори несчастен, — печально улыбнулся Арсений, и в зале вновь воцарилось напряжённое молчание. — Человек, ставший солитёром, несчастен вдвойне. И я думаю, что Игорь Юрьевич хорошо знает, о чём я сейчас говорю, — повернулся на своего соперника Попов. — Я не стану обманывать вас, вы сами прекрасно знаете, что сейчас перед вами стоят два убийцы.       Гости ахнули от столь смелого — или больше безрассудного — заявления.       — Попович, чё ты блять курил перед своим выступлением? — покачал головой Серёжа.       — К сожалению, природа хранителей устроена так, что солитёры изначально изгои в этом мире, — продолжал Арсений. — Солитёры — тёмные одиночки, мёртвые хранители. Солитёры — это хранители, от которых за версту пахнет смертью. Вот вы спросили у меня, как я стал солитёром, — выбросил Попов руку в сторону дамы в шляпе, — а как вы думаете, спрашивают ли остальные хранители, как это произошло. Интересно ли им это «как», если они видят конечный результат — нашу синюю ауру.       Арс взял короткую передышку. Он знал, о чём говорил.       — Природа хранителей издевается над солитёрами. В насмешку она даёт им возможность чувствовать самых живых из хранителей. Тех, кто стоит в спектре хранителей напротив них. Солитёры чувствуют ангелов-хранителей. Но и этого миру хранителей недостаточно. Он продолжает глумиться над солитёрами, вручив им дар забирать живое из ангелов. Разве этим мир цветных аур не подчёркивает, что в мире хранителей солитёры — монстры?       — Кому-нибудь ещё интересно, кто написал эту высокопарную речь для Попова? — хмыкнул Матвиенко, осмотрев своих друзей.       Друзья молчали. Яна медленно покачала головой, дав понять Серёже, что шутка неуместна. Она покосилась на соседний стол и увидела задумчивое лицо Журавлёва, окружённого синей аурой.       — Это всё проверка, — не согласился Громов. Попов вопросительно обернулся на Игоря Юрьевича. — Мир хранителей проверяет солитёров на стойкость. Слабые сдаются, — пожал плечами мужчина.       — Вопрос только в том, Игорь Юрьевич, кого вы сейчас называете слабыми? — улыбнулся Арсений. — Тех, кто не решился покуситься на эссенцию, или тех, кто всё-таки сделал это?       — Разумеется, тех, кто начал красть эссенции, — нервно усмехнулся Игорь Юрьевич. — Это только подтвердило, что распределение не ошиблось. Гнилой хранитель был и человеком гнилым.       — Значит, наши с вами ауры даны нам не случайно? — развёл руками Арс.       Громова передёрнуло. Он понял, что запутался.       — Признаюсь, мне показалось забавным немного запутать вас, — добродушно улыбнулся Арсений. — Но все присутствующие здесь знают, что вы хороший человек. Подозрения в нехорошести быстрее падут на меня, — повернулся на гостей Попов, и кое-где раздались смешки.       — Арс завтра утром проснётся в багажнике, — проскулил Серёжа.       — У меня был друг, солитёр, — не успокаивался Арсений. — Он считал, что если нам дана такая возможность, мы должны забирать. Это как… инстинкт самосохранения.       Матвиенко покосился на Шастуна. Тот кивнул, ответив на беззвучный вопрос.       — Но я согласен с Игорем Юрьевичем. Это проверка. Ты либо поддаёшься природе, либо приручаешь её по своему вкусу, — произнёс Арс и встретился взглядом с Яной. — Природа хранителей может ошибиться. Тёмный — это не всегда плохо, а светлый — не всегда хорошо. За моим столом вы сейчас видите двух тёмных хранителей, — солитёр показал на Иру и Антона, — но это самые человечные тёмные хранители, которых я знаю. Этот цвет аур им дала не природа хранителей, этот цвет им навязал человеческий мир. Мир боли, потери, несправедливости.       Кузнецова и Шастун недовольно взглянули на Попова, неготовые к вниманию толпы.       — Аура не является показателем для осуждения хранителя, важнее его человеческие качества. Гнилой, как выразился Игорь Юрьевич, человек может оказаться опаснее тёмного хранителя. А вот гнилой хранитель сравним с биологическим оружием, которое может устроить нашему миру вторую Хиросиму.       — Почему же из двух убийц, стоящих на сцене, мы должны выбрать вас?       Журналистка первой отмерла от шока, охватившего всех гостей.       Попов взял стакан с тумбы, коварно усмехнулся и осушил его одним глотком.       — Что на вашей стороне? — нетерпеливо поинтересовалась девушка. — Кроме потомственного ювелирного дела и шефства над детским домом?       — На моей стороне дочь Игоря Юрьевича. Яна, — пожал плечами Арс.       Некрасова напряглась. Меньше всего ей хотелось быть козырем в рукаве Попова против Громова. Гости собрания беспроблемно вычислили её из всей компании, что было не сложно. Красное платье, рекомендованное Позовой, маркером выделило её среди присутствовавших.       — Наши отношения с дочерью связаны как раз на расхождении взглядов на устройство мира хранителей, — оправдался Громов.       Его никто не слушал. Совет осведомлённых оживлённо обсуждал слова Попова.       Азамат выхватил микрофон из рук журналистки и сумбурно объявил об окончании конференции.       — Свои вопросы кандидатам вы сможете задать лично во время фуршета, — добавил он после пристального взгляда Громова.       — Это было сильно, — произнесла Ира, когда Арсений вернулся за стол. Девушку не смущал недовольный взгляд Матвиенко. — Про мир хранителей, про природу, про жизнь солитёров в целом. Конечно, про нас не стоило говорить. Но у меня даже мурашки пошли, если честно, — показала свою руку Кузнецова.       Попов смущённо улыбнулся и поблагодарил подоспевшего официанта, поставившего на стол шампанское и виски.       — Пить третий день? — простонал Шастун. — Это перебор даже для меня.       — Это было подло.       Все вопросительно повернулись на Яну.       — Я не разменная монета в вашей войне, — напомнила девушка.       — Вашей? — изумлённо повторил Арсений. — Мне кажется, или до этого ты говорила, что мы начали войну?       — Необязательно топить Громова моими руками, — зло прошипела Некрасова. — Ты прекрасно справлялся со своей историей.       — Ладно, прости. Увлёкся, — поднял руки в знак поражения Попов.       — Ты не увлёкся. Ты с самого начала планировал это. Ты для этого взял меня с собой. И я уверена, что Катя не просто так сделала акцент на мне, — раздражалась Яна. Спокойный взгляд Арса подтвердил её догадки. — Твою мать, серьёзно? — выругалась девушка. — Арс, как далеко ты готов зайти?       — Нам нужно убедить всех, что Громов не так хорош, — вступился за солитёра Шеминов.       — Как далеко ты готов зайти, чтобы победить? — наседала на Арсения Яна. — Если бы тебя не остановили, ты бы и про метахранителя всё рассказал?       — Янчик, тихо, — попросил Антон, схватив девушку за руку. — Я не вижу в этом ничего страшного.       — А я согласен, — неожиданно принял сторону Некрасовой Матвиенко. — Это было подло, — развёл он руками. — И глупо, — добавил он, когда Кузнецова посмотрела на него. — Я знаю, как ты любишь выходить победителем, — спокойно проговорил Серёжа, обратившись к удивлённому Попову. — И, может, тебе кажется, что для победы все средства хороши, но это не так…       — Громов мог обернуть ситуацию, что для нахождения Яны по твою сторону есть причины, — подал голос Терновой, разглядывая на свет жидкость в своём стакане. — Например, сказать, что дочь не может простить смерть матери и готова пойти на любую месть. Даже сесть за стол к сопернику, — пожал плечами Олег.       — Спасибо, — тихо проговорила Яна. Она не надеялась на поддержку Матвиенко и тем более обиженного Тернового. — Не надо манипулировать мной, — спокойно, но твёрдо попросила Некрасова, вспомнив, что всё внимание приковано к их столу.       — И про мои косяки на публику тоже попрошу впредь рассказывать с моего письменного разрешения, — присоединился Серёжа.       — Хорошо, я вас услышал, — кивнул Арсений. — Извините, кажется, начинаются приватные аудиенции, — проговорил солитёр, заметив, что незнакомый мужчина приглашал его к своему столу.       Попов поднялся со своего места и, взяв бокал с шампанским, направился к неизвестному. Стас, которому, собственно, этот бокал и предназначался проводил солитёра печальным взглядом. Увидев это, Олег усмехнулся и наполнил новый стакан, вручив его купидону.       За столом теперь царила напряжённая атмосфера. Яна наблюдала, как и Громов встал из-за стола. Он опять подошёл к отцу Князевой. Некрасова собиралась подслушать их разговор, но встретилась взглядами с Кузнецовой. Та покачала головой.       — Почему? — удивилась Яна.       — Потому что многоканальная телепатия отнимает у тебя много сил. Ты источник её питания, — встрял в разговор Стас. — Я же говорил тебе, когда мы создавали общий телепатический канал.       — Я не помню, — дёрнула плечом Некрасова.       — Я заметил, что ты последнее время часто летаешь в облаках, — произнёс Шеминов.       — О, серьёзно, ты хочешь обсудить это сейчас? — взбрыкнула Яна.       — Если тебя напугало, когда он подошёл к нам… — начал Антон.       — Это испугало всех, — повысила тон Некрасова. — И не надо делать вид, что это не так, — добавила она, встретившись взглядом со всеми. — Я знаю, о чём говорю. Я чувствовала ваш страх. Наш общий страх.       — Как вы думаете, кто все эти люди?       Матвиенко усмехнулся, услышав невозмутимость в голосе Тернового. У этого парня определённо был иммунитет к истерикам Яны, и он слишком смело переводил тему в неприятном разговоре.       Ира взглянула на подругу, метнувшую раздражённый взгляд в сторону Олега. Тот отпил немного виски из своего бокала и, повернувшись на Некрасову, уточнил:       — Ну, по профессии...       — Готов поклясться, что за одним столиком я видел директора нашей школы, — вдруг поддержал идею отвлечённого разговора Антон. — Прикинь, Ир, Татьяна Павловна — осведомлённая.       — Ничего удивительного, она ещё в школе совала свой нос, куда не следует, — усмехнулась Кузнецова.       — А я, кажется, видел администратора нашего торгового центра, — присоединился Матвиенко.       — А я своего препода по актёрскому мастерству. А, Стас не считается, — хихикнул Терновой.       — На дипломной защите вместе посмеёмся, — пригрозил купидон. — Я тоже видел кое-кого из преподавательского состава. Но они хранители.       — Остынь, ясно? — прозвучал голос Кузнецовой, и Яна с удивлением обнаружила, что подруга обращалась к ней. — Не заводись на ровном месте. Может, это вообще не твоя злоба? Громов понял, что облажался с конференцией. Он же рвёт и мечет. Ты его дочь, наделенная эмпатией. Твои чувства из-за телепатии уязвимы…       — Если бы ты была моим психологом, я бы тебя уволила, — съязвила Некрасова.       — Ян, Ира права, — оживился Шеминов. — Нам ни к чему сейчас внутренний конфликт.       — Поэтому ты наплевал на утверждённый дресс-код? — Матвиенко, очевидно, взял на себя обязанность щита Яны. — Потому что мы команда, — Серёжа сжал руки в кулаки и потряс им в воздухе.       — Я нечаянно сжёг пиджак, когда гладил, — виновато проговорил Стас.       — Ага, а временем же у нас Пашка управляет, — хмыкнула Ирка.       — Предлагаю обновить ассортимент алкоголя за нашим столом, — встал со стула Терновой, обнаруживший в приглушенном свете в дальнем углу барную стойку. — У кого какие пожелания? — хлопнул он в ладоши.       — Мне бы стакан свежего воздуха, — недовольно пробормотала Яна.       — Здесь есть балкон, — махнул в сторону Шеминов.       Некрасова кивнула и поднялась из-за стола. Шастун стянул ненавистный пиджак с плеч и протянул его девушке. Он хотел было предложить составить её компанию, но по лицу Яны было очевидно, что ей нужно побыть одной, чтобы успокоиться. Накинув пиджак, девушка двинулась в указанном направлении.       — Симпапуля, я полностью доверяю твоему вкусу, — обратился Матвиенко к Олегу, который продолжал стоять у стола.       Терновой кивнул. Поняв, что его вкусу доверяли все, парень двинулся к барной стойке. Он бросил взгляд из-под ресниц на Щербакова, сдержанно беседовавшего с Зинченко. Было видно, что Лёхе общение не приносило никакого удовольствия. Фролова кидала взгляды на Шастуна. Журавлёв, с которым Терновой часто пересекался у ворот университета, был погружен в свои мрачные мысли.       Олег покачал головой и остановился около барной стойки, ощущая настойчивую вибрацию в кармане пиджака. Он хлопнул по толстой столешнице, привлекая внимание бармена.       — Что желаете?       Терновой вытащил смартфон из кармана, намереваясь сбросить входящий, но, увидев номер Захарьина, своего дяди, Олег испуганно обернулся. Громов продолжал беседовать с Князевым. Встретившись взглядом со студентом, Игорь Юрьевич широко улыбнулся и поднял вверх свой бокал с шампанским.       Тело покрылось инеем, и неприятные иголочки с ничтожным промежутком одна за другой впивались в кожу Тернового. Слова бармена доходили через плотную шапку. Кое-как выровняв своё дыхание, Олег принял звонок:       — Алло. Антон?       По ту сторону что-то скрипело. Олег отошёл от стойки и прикрыл одно ухо.       — Антон? — повторил он.       Послышалось невнятное бормотание, но парень не разобрал ни слова. Он бросил взгляд на Попова, увлечённо беседовавшего с женщиной в синем платье, затем посмотрел на стол, за которым оставались Матвиенко, Кузнецова, Шастун и Шеминов. Они тоже что-то оживлённо обсуждали.       — Подожди, Антон, ничего не слышно, — проговорил Терновой в трубку. — Я сейчас выйду на улицу, — решительно произнёс парень и направился к выходу.       Ответом ему послужило невнятное бормотание. Парень проскользнул в двери, которые любезно раскрыли перед ним мужчины в деловых костюмах. Музыка заполняла собой и коридор, не позволяя разобрать слова в телефоне. Или это так звучал страх Олега?       Терновой поторопился к выходу. Он проигнорировал парня из гардеробной, крикнувшего что-то ему вслед. Оказавшись на улице, парень ощутил, что его ладони стали влажными от волнения.       — Антон? Антон, всё в порядке? Где ты? — нервно проговорил Олег в трубку.       Парень обратил внимание, что встречающего гостей около особняка уже не было. В трубке вновь раздалось неразборчивое бормотание. Терновой выругался, сбросил звонок и сам набрал номер родственника. Продолжив браниться, студент обернулся на парковку, которую не заметил до этого. Один из автомобилей подмигнул фарами.       — Давай же! — крикнул парень, когда его звонок был сброшен. — Твою же ж…       Он набрал номер Захарьина снова.       — Алло, Антон. Антон? — Олег чувствовал, как ледяные пальцы тревоги сжимались на его горле. — Ответь. Пожалуйста…       Сердце бешено колотилось, расшибая барабанную перепонку. Телефон скользил во влажных руках.       — Олег… — невнятно донеслось из телефона.       — Да. Где ты?       До слуха Олега донёсся рёв машины, но его это мало занимало.       — Ты в порядке? — спросил он собеседника.       — Олег…       — Да. Антон, где ты, что с тобой? — сорвался на крик парень и обернулся на нараставший звук.       Его осветили фары подъезжающего автомобиля. Олег отшатнулся в сторону, намереваясь пропустить опоздавших гостей, но слишком поздно понял, что машина двигалась прямо на него.       Глухой удар и резкая боль заставили Тернового упасть. Он приземлился на свою руку, услышав тихий хруст, и коснулся виском холодного асфальта. Телефон выскользнул из рук, и его стекло хрипло треснуло. Олег попытался встать, но тупая боль в руке заставила его только поморщиться. Парень укрылся другой рукой от слепившего его света.       Автомобиль начал сдавать назад, и парень вспомнил о канале телепатии. Собственные мысли опасным пчелиным роем жужжали в голове, и испуганный Олег не мог правильно транслировать их.       Колеса автомобиля бешено крутились, нападавший словно набирал скорость перед гонкой.       «Вот и всё, неплохая получилась история. Интересная, весёлая, порой немного грустная, а главное — поучительная» — пронеслось в голове парня, и он сам себе усмехнулся. Ему, кажется, пришёл конец, а в его голове всплыла дурацкая строчка из тиктока.       Автомобиль взвизгнул и начал стремительно приближаться к Терновому. Тот испуганно прикрыл глаза, но в следующую секунду открыл их, полный отваги встретиться со смертью лицом к лицу.       Глухой хлопок, и знакомое красное шёлковое платье уже заслоняло собой Олега, распластавшегося на асфальте. Парень ошеломлённо смотрел на вытянувшую руку Яну. Её от автомобиля разделяли ничтожные миллиметры. Стиснув зубы, Некрасова отматывала время, точнее, пыталась это сделать.       Девушка осознавала, что сил недостаточно, но она никак не могла позволить убить Олега. Тело горело от творившегося реверса и вместе с тем покрывалось в ледяной кокон, сдиравший кожу.       Время отказывалось двигаться с места. Оно застыло, но не заморозилось. Но Некрасова понимала, что это ложная надежда. Она осознавала, что стоит ей ослабить хватку, автомобиль размажет по асфальту и её, и Олега.       Время дрогнуло. Яна всматривалась в тёмный салон автомобиля, пытаясь разглядеть сидевшего за рулём. Некрасова нахмурилась, когда её накрыл яркий аромат ванили, наседавший из неоткуда.       Автомобиль сдал на сантиметр, но девушка упорно продолжала удерживать время. Она не могла позвать на помощь, боясь, что опасения Шеминова подтвердятся. Она твёрдо решила, что силы нужно вкладывать во что-то одно. Например, в спасение своей жизни и жизни Тернового.       Время не сдавалось. Яна физически ощущала его, но ей не хватало сил сдвинуть его с места. Она словно держала хрупкой хваткой бетонную стену, лишь откладывая неминуемое. Но Некрасова не намерена была сдаваться, удерживая эту иллюзорную стену, хоть и ноги уже становились ватными. Ей начинало казаться, что кости вот-вот треснут под тяжестью груза.       Напор времени ослаб, и девушка сразу ощутила это. Она вновь попыталась разглядеть кого-нибудь за рулём, но плотная пелена ванильного аромата размазывала реальность.       По губам Яны потекла вязкая жидкость, и её солоноватый вкус оказался во рту. И тут случилось, казалось бы, невозможное: автомобиль начал сдавать назад. И Некрасова понимала, что теперь всё, конец. Но внезапно чёрная машина резко развернулась на идеальном постриженном газоне и, быстро съехав по асфальтированной дорожке, скрылась за воротами.       Яне удалось выдохнуть лишь с третьего раза. Тугой ком застрял в глотке, и девушка жадно глотала воздух, стараясь сдвинуть его с места. Она обернулась на ошеломлённого Олега и присела перед ним.       — Ты как? — при беглом осмотре Некрасова заметила лишь счёсанную щёку и разбитую губу.       — Рука, — тихо простонал Терновой. Чувство тревоги ещё не покинуло его, и собственный желудок норовил выглянуть наружу. — Неудачно приземлился, — парень попытался выпрямиться, но неожиданная резкая боль в кисти заставила его вскрикнуть. — Ты раздета, — обеспокоенно проговорил парень, желая реабилитироваться за свой крик.       — А тебя машина сбила, — натянуто улыбнулась Яна. — Пиджак упал, когда мигрировала. Давай посмотрю, — Некрасова осторожно обхватила Олега за запястье, и тот стиснул зубы от боли. — Прости. Я попробую исцелить, хорошо?       Яна накрыла левой рукой пострадавшую кисть Тернового и осторожно коснулась его груди свободной рукой. Для парня исцеление не было новинкой. Однажды ему уже удалось испытать это на себе. Он взглянул на подругу и нахмурился:       — У тебя кровь.       — Всё в порядке. Время немного сопротивлялось, — усмехнулась девушка.       — Ян, не надо, — Олег накрыл ладонь девушки на своей груди рукой, когда по её губам скользнула ещё одна красная струйка. — Не надо жертвовать собой. Это просто перелом, скорее всего.       Яна взглянула на друга и послушно кивнула. Парень улыбнулся. Некрасова выпрямилась и подала ему руку. Олег собирался встать, но голова вдруг стала невыносимо тяжёлой. Он опустился обратно и обхватил голову руками.       — Боже, Олег! — крикнула Яна, когда глаза друга закрылись.       Девушка опустилась рядом с ним на колени и убедилась, что парень дышал. Собрав последние силы, Некрасова прикрыла глаза. Во рту появился солоноватый привкус крови.       «Все на улицу! На Олега напали»