Хранители. Берегись себя

      Санкт-Петербург невозможно было назвать городом хранителей, в чём Яна убедилась, наблюдая за жителями северной столицы из окна чёрного лексуса.       — Так мало хранителей, — задумчиво произнесла она, когда на Невском проспекте им встретились лишь светлый и темный хранитель, стоявшие на светофоре.       Серёжа хмыкнул:       — Даже здесь Питер выигрывает. Идеальное место для проживания метахранителя.       Некрасова одарила его недовольным взглядом.       — Серёж, ты забываешься, — широко зевнул Позов, просидевший всю прошлую ночь за рулём. — Янка, может, и создана для уничтожения хранителей, но бесючих людишек вряд ли терпеть станет.       На сарказм Димы девушка не отреагировала. Она прикрыла глаза, прижалась виском к прохладному стеклу и задремала.       Некрасова проснулась от лёгкого прикосновения к плечу. Открыв глаза, она увидела Позова. Тот болтал с кем-то по телефону и жестом приказал девушке выбираться из автомобиля. Яна схватила рюкзак и поспешила за Серёжей и Димкой, направившихся к одному из подъездов. Матвиенко сверился с сообщением, что отправил ему Попов, и набрал нужный номер квартиры на домофоне. В динамике раздался женский голос, сообщивший друзьям, на какой этаж им стоило подняться.       — Всё в порядке?       Димка приблизился к Яне, что внимательно следила за хозяйкой квартиры, женщиной пятидесяти лет. Аллу Егоровну поначалу смутило, что квартиру у неё собиралась снимать молодая девушка с двумя мужчинами, что Некрасова поняла, прочитав её мысли. Но желание сдать квартиру перевесило, и женщина с доброжелательной улыбкой начала показывать Серёже апартаменты.       — Ян, что? — Позов дёрнул девушку за рукав светлой худи, и Яна удивлённо развернулась на мужчину.       — Всё нормально, — натянуто улыбнулась она.       Димка не поверил. Он поджал губы и сложил руки на груди. Поз из последних сил сдерживался, чтобы не сказать Некрасовой, что та нервно барабанила большим пальцем руки по подушечкам других пальцев.       — Она светлый хранитель, — нехотя выдавила из себя девушка.       Позов перевёл взгляд на женщину, буравя её взглядом. Алла Егоровна одарила его дружелюбной улыбкой и вернулась к разговору с Матвиенко, предупредив его, что включать теплую воду в ванной и на кухне одновременно не стоило. Заметив, что молодые люди решительно настроены, женщина начала бодро перемещаться между комнатами, показывая, где найти необходимые вещи.       Лавандовый запах, исходивший от голубой ауры Аллы Егоровны, вызвал у Яны приступ тошноты. Он проникал глубоко в сознание девушки, и у Некрасовой закружилась голова. Она упёрлась рукой в дверной косяк, стараясь удержаться на ногах.       — Дорога вымотала, — прошептала Яна, облизнув сухие губы, когда Дима с беспокойством взглянул на неё.       — Дорога, ага, — пробормотал Поз. Он быстро сгонял на кухню и протянул бледной девушке стакан воды. — Это твой «стихийный голод».       Придуманный термин вызвал улыбку у Янки. Некрасова хмыкнула и выпила воды. Матвиенко вышел в коридор вместе с хозяйкой квартиры — посмотрев на серое лицо Яны, женщина теперь предположила, что та беременная. Девушка прикрыла рот рукой, сдержав рвотный позыв. Алла Егоровна оставила Серёже свой номер и поспешила уйти.       — Тебе нужно отдохнуть, — твёрдо проговорил Матвиенко, заметив, как хреново выглядела Некрасова. — А я пока Поповичу отзвонюсь.       Яна собиралась съязвить на счёт серьёзного тона, с которым к ней обращался Серёжа, но, увидев искреннюю заботу во взгляде мужчины, покорно кивнула и направилась вглубь квартиры.       Когда девушка проснулась, за окном было темно. Чувствуя лёгкий озноб, Яна натянула светлую толстовку и направилась на шум телевизора, доносившийся из соседней комнаты. Позов и Матвиенко одновременно повернулись на неё, стоило ей войти.       — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Дима.       — Уже лучше, — честно ответила Некрасова. — Правда, мёрзну немного.       — Ну мёрзнешь не только ты, — хмыкнул Серёжа. — Питер вряд ли можно назвать городом с тёплой погодой.       Яна устало улыбнулась:       — От наших нет новостей?       — Арс вместе со Стасом и Пашкой завтра идут в музей, — рассказал Матвиенко. — Может, удастся узнать про исследования твоего папаши от его учительницы.       — Думаете, она его сдаст? — коротко хмыкнула Некрасова, провалившись в мягкое кресло. Серёжа пожал плечами. Дима спрятал свой взгляд в телефоне. — Возможно, она его боится, — Яна вспомнила встречу с Евгенией Витальевной. — Или не одобряет его увлечений… — пожала девушка плечами, когда Позов посмотрел на неё. — В любом случае, она не хотела, чтобы отец знал, что она рассказала мне про их исследование. Она тут же перевела тему, когда Громов вернулся к нам, — пояснила девушка.       — Громов тот ещё фрукт, — констатировал Матвиенко. — А я собирался на него работать, — неловко пошутил мужчина, покачав головой. — Чует моя задница, он бы мне и зарплату урезал за то, что я слишком красивый, — Янка прыснула от смеха, а Поз закатил глаза. — А, очкарик, как думаешь? Способен твой работодатель на такую подлость? Ущемляет он права красивых людей?       — Серёж, не хочу тебя обидеть, но какая связь между красивыми людьми и тобой? — осведомился Димка.       — Салтыкова-Щедрина, вот где у людей чувство такта? — сокрушился Сергей. Лицо девушки вытянулось от удивления — Матвиенко продолжал поражать её познаниями в области литературы. — Сначала говорят, что не хотят обидеть, а потом — херак — и обижают.       — Дим, а как тебе удалось с работы отпроситься? — решила не развивать тему Яна.       — У меня пара дней отпуска осталось. Ян, я должен тебя спросить, — откашлявшись, проговорил Позов. — За эти дни, может, ты узнала…       — Дим, я не знаю, какой хранитель пахнет ландышем, — перебила его девушка, зная, что терзало мужчину.       — Может, ты ошиблась, — предположил Дмитрий. — Может, это не запах хранителя, — Некрасова внимательно посмотрела на Поза. — Тогда и мы бы с Антоном чувствовали ландыш, — ответил он на собственное сомнение.       — Я уверен, что Поповский что-то придумает, — с сочувствием посмотрел на мужчину Матвиенко. — Стасян тоже шарит за эту тему. Училка Громова им что-то сообщит, стопудово.       — И всё это время я должен наслаждаться красотами северной столицы? — с иронией в голосе поинтересовался Позов. — Моя жена… или мой будущий ребёнок — хранитель…       — Мы не будем сидеть сложа руки, — решительно проговорила Яна, поднявшись из кресла. Димка с Серёжей взглянули на неё. Она замерла в дверном проёме и сделала шаг назад. — Вы должны мне пообещать кое-что.       — Деловая колбаса, — хмыкнул Серёга. — Мы бросаем своих любимых, уезжая с ней в Питер, а она нам условия выдвигает. Поз, а давай её кинем здесь одну?       Димка веселья Матвиенко не разделял. Он буравил Некрасову взглядом, догадываясь, что речь шла о чём-то серьёзном.       — И… — поторопил он девушку.       — Обещайте, — настаивала Яна.       — Ты не в том положении, чтобы ставить условия, — грубо, хоть и верно заметил Дима. — Прости, — тут же извинился он. — Простая констатация фактов, — развёл он руками.       — Никому, — голос Яны изменился. Позов слегка вздрогнул, увидев засветившиеся глаза девушки. Матвиенко коротко усмехнулся. — Обещайте мне, — мягко попросила Некрасова, опустив голову — она не решилась закончить начатое.       — Видимо, это действительно важно, если ты готова была сделать это с нами, — хмыкнул Матвиенко. — Я никому не скажу, — твёрдо произнёс мужчина.       — Даже Антону? — спросил Дима.       — Тем более Антону, — ужаснулась Некрасова.       — Ладно, — сдался Позов. — Но ты пообещаешь, что вот это вот, — он сделал круговое движение в воздухе, — никогда не посмеешь применить ко мне.       — Обещаю, — кивнула Яна и, удостоверившись, что мужчины согласны на её условия, вышла из комнаты и вернулась с двумя блокнотами в руках.       — Будем фанфики писать? — хихикнул Матвиенко.       — Этот блокнот дала мне Оксана, — начала Некрасова, протянув чёрную тетрадь в руки Димы. — Не спрашивайте, почему она сделала это, я всё равно вам не отвечу, — быстро добавила девушка. Дима и Серёжа решили обойтись без иронии. — Это записи одного из врачей, которые помогали Громову с моим превращением в метахранителя.       — А у Оксаны откуда его записи? — задал логичный вопрос Позов.       — Они достались ей после его смерти, — нехотя сообщила Яна.       — Громов его… того? — догадался Серёжа.       Некрасова попыталась прогнать лицо Баштового, возникшее в сознании, и сдержанно кивнула. Втянув воздух в лёгкие, девушка продолжила:       — Громов запрещал им делать записи, но этот человек его не послушался. Он делал записи на латыни, что-то шифровал символами. Я бегло посмотрела блокнот в дороге, даже кое-что поняла на интуитивном уровне.       — Латынь, — брезгливо повторил Димка и поёжился. — Ад на земле, помещённый в стены медуниверситетов. Поверьте, не зря на этом языке призывают дьявола, — усмехнулся Позов. — И в полном совершенстве им можно овладеть только если продать душу демону перекрестка, — оживился Дима и открыл, наконец, блокнот.       Позов замер. Он медленно поднял голову и посмотрел на Яну:       — Кому принадлежал этот блокнот?       — Баштовому, — ответила Некрасова. Димка печально кивнул и бегло пробежался взглядом по написанным строкам. — Ты знал его?       — Пересекались иногда в столовой, — у Димы пересохло во рту. — Весёлый парень… был. В генетике разбирался. Это всё, конечно, очень здорово, но мне надо хотя бы примерно понимать, о чём здесь может идти речь. Очевидно, что про метахранителя, но…       — Да, конечно, — быстро закивала девушка и протянула другой блокнот Диме. — Не знаю, насколько это может быть полезным… — смущённо добавила Янка.       Позов отложил чёрный блокнот с черепом в сторону. Он быстро пролистал страницы второго блокнота, изумлённо отметив знакомые лица на его страницах.       — Это ты рисовала? Здорово, — восхищённо подытожил мужчина. Матвиенко не сдержался и заглянул за руку Поза. — Это типа энциклопедия по хранителям? — догадался Димка, проведя рукой по коротким заметкам о метахранителе, написанным разными чернилами — Яна добавляла их в разные дни.       — Справочник хранителя. И, пожалуйста, — взмолилась девушка, — об этом тоже не нужно особо болтать.       — Зря ты так. Всё доступно, популярно для тупых, так сказать, — отметил Дима, пробежавшись взглядом по некоторым записям. — Если хранители решат открыться людям, я открою сбор средств на печатную версию твоего справочника.       Яна улыбнулась.       — А, знаете, чем буду заниматься я? — напомнил о своём существовании Матвиенко. — Сидеть рядом и не отсвечивать. И скрашивать ваш досуг своим искромётным юмором.       — Боюсь, как бы у нас с Янкой пупки от твоего чувства юмора не развязались, — съязвил Дима, отложив блокноты в сторону.       — Тьфу на тебя, язва! — обиженно пробормотал Серёжа. — Лучше бы я Симпапулю с собой взял, — парировал он и гордо удалился из комнаты под громкий смех Димы и Яны.

***

      На кухне было тихо, когда Яна зашла туда следующим утром, поэтому девушка удивилась, когда увидела здесь Серёжу и Диму. Последний склонился над блокнотом Некрасовой, куда делал пометки карандашом. Девушка собиралась возмутиться порче чужого имущества, но Матвиенко, увидев её, показал в сторону рукой. Проследив в указанном направлении, Янка обнаружила на кухонной тумбе бумажный пакет с пирожными и стаканчик с кофе, предназначавшийся для неё.       — Купидоны пахнут розами, — торжественно объявил Позов.       На лице мужчины сияла улыбка, и Некрасова не стала его расстраивать, что знала это и без него. Он аккуратно написал заголовок «Запах» в справочник хранителя, предложив для него обновление. Яна хмуро сдвинула брови и взяла в руки стаканчик.       — Ты вот сейчас, да, с таким видом сидишь, словно всю жизнь знал, что существуют люди, которые пахнут розами, — не удержался от замечания Серёжа и отправил в рот пирожное, щедро сдобренное кремом.       Яна при виде этой картины поморщилась.       — Серёж, я стоматолог, — напомнил Дима с невозмутимым лицом. — Это моя мечта, чтобы все люди розами пахли.       Некрасова усмехнулась и притронулась, наконец, к своему напитку. Однако в следующую секунду она поморщилась и громко чихнула:       — Боже, он что, с перцем? — она отставила пластиковый стаканчик в сторону и подбежала к раковине.       — С перцем, — не поменявшись в лице, ответил Серёжа, повернувшись на девушку.       — Это отвратительно, — возмутилась Яна, жадно глотая воду из-под крана.       — Куда отвратительнее, что ты даже «спасибо» не сказала, — обиженно заметил Матвиенко.       — За что? — раздражённо осведомилась Некрасова, утерев лицо сухим полотенцем. — За мои сгорающие рецепторы?       — У Янки обострённые обоняние, слух и зрение, — снисходительно подсказал Позов, — заимствованные у поисковика. — Девушка была благодарна, что Димка не сказала «отнятые», потому что Пашка бы так и сказал. — Ей противопоказано острое, во всяком случае сейчас, пока не закончено превращение.       — Вообще-то это был самый дорогой кофе из списка, — пробубнил Серёжа.       — Ладно, прости, Серёж, — потеплела Некрасова и потрепала Матвиенко за плечо. — Ты ни в чём не виноват.       Позов хмыкнул и опустил взгляд обратно в блокнот. Яна возмущённо цокнула языком, когда мужчина принялся рисовать что-то карандашом на чистом листе. Покачав головой, она отвернулась к окну, любуясь архитектурой Санкт-Петербурга.       — Что это? — полюбопытствовал Матвиенко.       — Четыре стихии. Смотри: вода, огонь, земля и воздух, — перечислил Дима, выводя символы на листке.       — Мы едины! — заржал Матвиенко. Дима и Яна непонимающе уставились на мужчину. — Что? Это из мультика! Только не говорите, что никогда не видели этот мультик? — удивился Серёжа. — Пять подружек борются со злом…       — Меня больше удивляет, что ты его видел, — хихикнул Позов.       Он открыл новую страницу, написал заголовок «Генетика хранителей» и сделал первую пометку:

Приобретённые: светлые, тёмные

      Сверившись с данными в дневнике Баштового и справочнике Хранителя, он добавил вторую строчку в блокнот.

Наследственные: поисковик (♀тёмная + ♂светлый); купидон (♀светлая + ♂тёмный)

      Матвиенко, теперь жевавший бутерброд, завис, вглядываясь в схему серых хранителей:       — Поз, ты расшифровываешь дневник или больше шифруешь его? Это чё за иероглифы? — он ткнул пальцем в один из символов.       Дима подвинул блокнот к себе и, поджав губы, смахнул крошки от хлеба со страницы. Некрасова удивилась его выдержки. Она готова была Матвиенко придушить за порчу её блокнота.       — Серёж, — тяжело вздохнул он и терпимо продолжил, — это зеркало Венеры и щит и копьё Марса, — покачал головой Позов, поправив очки на переносице. — Генетику учить надо.       — Блин, было бы прикольно, если бы копьё Юпитера было. Ты — Венера, я — Юпитер, — пропел довольный Серёга.       Дима коротко хмыкнул и в следующую минуту вдруг побледнел. Он подвинул к себе телефон, вбил что-то в строку поиска и смачно выругался. Яна с Серёжей переглянулись. Взяв себя в руки, Позов вернулся к странице с запахами и быстро начал что-то записывать, сверяясь с чёрным блокнотом. Когда он закончил, Некрасова подошла ближе и увидела список:

Купидон. Стихия — воздух. Роза (символ любви?) Поисковик. Стихия — земля. Древесный аромат (связь со стихией?) Солитёр. Стихия — огонь. Мята (холод = смерть → становление хранителя) Тёмный хранитель. Стихия — огонь. Сирень (яркий запах угнетает самочувствие → отрицательное влияние) Светлый хранитель. Стихия — вода. Лаванда (успокаивающее действие → положительное влияние) Ангел-хранитель. Стихия — вода. Ландыш (весна? или зелёная аура?)

      Яна громко щёлкнула резинкой для волос по запястью и отошла к подоконнику.       — Забыл, как ландыш на латыни, — горько усмехнулся Позов. — С другой стороны, латинское название ландыша это же из раздела ботаники, да? — повернулся он на Яну.       Диму потряхивало. Его губы мелко дрожали. Он спрятал лицо в ладонях, затем зарылся пальцами в свои тёмные волосы.       — Мой ребёнок стал ангелом-хранителем, — сорвавшимся голосом подытожил Позов и спрятал взгляд в нарисованной схеме.       Матвиенко растерянно посмотрел на мужчину в очках и перевёл взгляд на Яну. Та отлипла от подоконника, выдвинула себе стул и приземлилась рядом с Позом. Она положила руку на плечо Димки.       — Всё в порядке, — заверил её мужчина, но её руку накрыл и крепко сжал. — Я одного не понимал. Как так вышло, что Катька не пострадала? Ведь, как я понял, чтобы стать хранителем, нужно умереть. А получается, что пострадала не Катя…       — Дим, не надо, — попросила Некрасова, не желая, чтобы Дима произнёс следующие слова вслух.       — Получается, что он её исцелил? — спросил Позов у Яны. — Они же связаны. Мать и ребёнок. Единый организм. Только, вот как…       — Дим, это неважно, — настойчиво проговорила девушка, заставляя Диму посмотреть в её глаза. — Главное, что и Катя, и твой ребёнок остались живы. От того, что твой будущий ребёнок стал хранителем, ты же не будешь его меньше любить?       — Сын. УЗИ показало, что будет сын. Пацан стал ангелом-хранителем Катьки. Но… как же? Если что-то случится, я потеряю их обоих? — растерянно спросил Димка у Некрасовой.       — Не потеряешь, — твёрдо произнесла девушка. — Мы что-нибудь придумаем, Дим. Обязательно.       Позов кивнул, поверив Яне. А Матвиенко хмуро сдвинул брови, насторожившись решительности в голосе девушки.

***

      Яна лежала на животе на полу, скрестив ноги, и придирчиво осматривала наброски «обновления» справочника. Она рисовала «запахи» — апдейт, предложенный Димкой, — и пока не совсем понимала, как изобразить древесный аромат поисковика. Она нервно постукивала карандашом по краю листа, остервенело кусая губы. Что-то шлёпнуло на лист, и Некрасова задумчиво посмотрела на алую каплю, растекавшуюся по странице. Выдернув испорченные листы, девушка отложила блокнот в сторону и села на пол, упёршись спиной в кровать.       Матвиенко убежал из дома ещё полчаса назад — полюбил одну кондитерскую в паре кварталов от съемной квартиры. Димка весь прошлый вечер сидел над блокнотом, а, когда Серёжа и Яна вытащили его прогуляться по вечерне-ночному Питеру, окончательно погрузился в свои мрачные мысли. Серёга пытался развлечь его, но всё было тщетно, и мужчина в конечном итоге сдался. Дорогу до дома все трое молчали. Каждый думал о чём-то своём.       Некрасова разблокировала телефон. Сегодня должны были прощаться с Князевой, ей об этом рассказал Олег. Их с Даней сняли с университетских пар. Яна тщетно пробовала дозвониться до Арса, но раз за разом её просили оставить сообщение на голосовую почту. Услышав эту просьбу и теперь, девушка усмехнулась — её попросили из жизни Арсения Попова.       Последнее сообщение от Ирки пришло в пол десятого. Кузнецова попросила контролировать любовь Матвиенко к булочкам. Подруга, конечно, готова была любить своего парня любым, но… Но!       — Я тут, знаешь, что подумал…       Яна вздрогнула. Телефон выпал из её рук, и девушка быстро подняла его, чтобы удостовериться, что экран не разбился. Она повернулась на Диму. Тот приземлился рядом с ней и поправил очки, смотря перед собой в огромное окно во всю стену.       — Красиво, — констатировал мужчина. — Нет, я не подумал о том, что панорамное окно — это красиво, — заметил Дима, когда Некрасова хотела что-то сказать. — Я вообще считаю, что это стрёмно. А если я буду в одних трусах по квартире расхаживать? Это же моя квартира, я хочу расхаживать в своей квартире в одних трусах. Как мне в окно смотреть?       — Я не думаю, что это реально, разглядеть тебя из соседнего дома, — улыбнувшись, заметила Яна. — Да, и для таких случаев придумали шторы…       — Но вид красивый, — согласился Поз. — Откуда в записях Баштового много информации, неизвестной нам? Тебя же забрали у Громова раньше. Откуда этот гусь знал, чем пахнут хранители? Они же не успели провести на тебе какие-то опыты.       — Оксана передала информацию, — пожала плечами Некрасова.       Дима снял очки. Он протёр линзы и повернулся на Яну, сверля её сосредоточенным взглядом:       — Ты же понимаешь, к чему я веду, ведь так?       — Я не единственный метахранитель.       — Могла бы притвориться удивлённой, — пожурил девушку Позов.       — Мы с Пашкой говорили об этом, — призналась Яна. — Но он считает, что создание метахранителя невозможно было бы утаить, — Некрасова оттянула резинку на запястье и больно щёлкнула по нему.       — Про твоё метахранительство мы узнали от Оксаны, — напомнил Позов. — Почему-то же вы с Волей предположили, что может быть второй метахранитель… — осторожно начал Дима.       — Первый, — поправила мужчину Некрасова.       Второй щелчок резинки по запястью. Из приоткрытого окна потянуло свежим воздухом, и Яна болезненно поморщила нос, уловив запах аур. От внимательного взгляда Димы это не ускользнуло, и он насторожился.       — Тебе же Антон рассказывал про взрыв в торговом центре?       — Я и без Антона знал, что наш ТЦ горел.       — Я не об этом. Антон рассказывал, что в этом взрыве я погибла и потеряла память? — третий щелчок по запястью.       Позова позабавила формулировка. Он усмехнулся и кивнул.       — Короче, — решительно проговорила девушка, — многие считают, что я сама это сделала, что я хотела спасти Антона, что я таким образом вынудила его пожертвовать светлой аурой… Ну либо они знают, что причиной взрыва был ауробол тёмного хранителя, — сдалась Яна, заметив красноречивый взгляд Димы. — Но я в тот день видела девушку. И эта девушка тормозила время.       Некрасова оттянула резинку, но Позов наклонился к ней и аккуратно стянул резинку с девичьего запястья.       — И ты уверена, что это не Оксана? — Димка начал крутить резинку на указательных пальцах, а Яна провела пальцем по покрасневшей коже. Она угукнула. — И у тебя есть причины так думать?       — Да. Потому что у той девушки не было ауры. Она удерживала баланс времени, пока Арс с Иркой меня не нашли. А они уже привели Антона. Это не я придумала, как спасти Антона, это они придумали. Вот только… — Некрасова повернулась на Поза. — Если у моего отца уже был метахранитель, зачем ему нужна была я?       — Первая была менее сговорчива, — пожав плечами, предположил Дмитрий. — Не под той стихией родилась. Я думаю, что вас вряд ли было двое, вас было больше. Просто Громов решил вывести идеального метахранителя. Первый эксперимент был удачный, но… какой-то ингредиент на глаз добавили, а пропорция другая должна быть. Смотри.       Димка нагнулся, взял с пола испорченный листок, нахмурился при виде крови, затем покачал головой и начал писать на нём.       — Если я правильно понял, то схема метахранителя выглядит так.       Он закончил писать и развернул лист лицом к Некрасовой:

Ангел-хранитель (истинный светлый — вода/тёмный — огонь) → тёмный хранитель → человек (эссенция в анабиозе) + кровь светлых, тёмных, серых хранителей = метахранитель

      — Дим, ты же понимаешь, что под твою схему подходят люди, которые родились, как минимум, в шесть месяцев из двенадцати. Три огненных периода и три водных, — пояснила девушка.       — Она не тёмная.       — Почему ты так уверен?       — Потому что, — аргументировал Позов.       Мужчина поднялся с пола и вышел из комнаты. Он вернулся, держа в руках блокнот Баштового. Яна покачала головой — интересно, он вообще спал сегодня? Долистав до нужной страницы, Дима развернул блокнот к Яне и ткнул пальцем на заметку на полях:       — Lux/neutra. Свет/нейтральный, — перевёл мужчина. — Я думаю, что наша вторая метахранитель родилась, как и ты, на стыке двух стихий — воды и либо воздуха, либо земли.       Некрасова сложила руки на груди и сползла по полу, уткнувшись ногами в стекло. Димка сел спиной к окну.       — Может, её родная стихия — воздух? Поэтому она так ловко со временем управляется? Стас считает, что наследственные способности нейтралов хуже поддаются контролю метахранителя. Наверняка воздушная стихия.       — Нужно проверить все варианты, — не согласился Поз. — Звони Попову. Что?       — Понимаешь, Дим, — Яна подобрала под себя ноги, — тут такая ситуация… Попов игнорирует мои звонки, — нехотя призналась девушка. — Тебе и Серёже он отвечает. А мне нет. Может, сам ему сообщишь?       — Понимаешь, Ян, тут такая ситуация, — передразнил Некрасову Димка, — мне же надо Попову как-то объяснить, откуда у меня дневник твоего лечащего врача. А ты мне не сказала, как он к тебе попал.       — Он мне всё равно не ответит, — покачала головой девушка.       — Если не ответит, можешь позвонить с моего. Или вон товарища с репой на голове, — кивнул Дима, когда в замочной скважине лязгнули ключи.       Матвиенко был в прекрасном расположении духа, даже напевал себе под нос какой-то популярный мотив. Он заглянул в комнату:       — Родной, — сладко протянул он, — я дома. Ой, Дима, не виделись с тобой полчаса, а я по тебе так соскучилась, — пропел Серёжа и выразительно захлопал ресницами.       — Заодно расскажешь Попову, что его друг пол сменил, — хмыкнул Димка.       — Я нам по пиву взял, — доложился Матвиенко. — А ещё… — торжественно объявил он. — С утра забрёл на авито и увидел, что пацан в соседнем районе продаёт приставку. Во! — довольно протянул Серёжа, вытащив коробку. — Зарубимся? — повёл он бровями, посмотрев на Поза.       — Она же без картриджей, — возмутился Дима.       — Игры встроенные. Вот, Поз, ты умный человек, диссертацию защитил. Вот какую ты диссертацию защитил?       — Разработка и изучение свойств акрилового полимера, модифицированного наноразмерными частицами кремния (клинико-экспериментальное исследование), — четко отрапортовал Дмитрий.       — Вот, вот её я и имел в виду, — после продолжительной паузы сказал Серёжа. — А простые вещи тебе объяснять надо.       — Мортал Комбат есть? — потеплел Позов.       — Обижаешь. Test your might, — на ломаном английском произнёс Матвиенко, процитировав фразу из игры.       Димка сдался и последовал за Серёжей. Яна улыбнулась. Так мило, что Матвиенко, заметив, как расстроился вчера Позов, потратил деньги на приставку, чтобы отвлечь мужчину. Матвиенко с Позовым начали двигать телевизор, чтобы подключить приставку, а Некрасова потянулась к своему телефону.       Она знала, что Арс не ответит. Отвечали все, кроме него. Пашка присылал мемы собственного авторства. С Антоном Яна о всяких мелочах болтала ночи напролёт. Они разговаривали, как старые приятели, много смеялись. Всё было как раньше, как тогда, когда Некрасова ещё не знала о мире хранителей. И лишь один раз девушка не выдержала и призналась, что Арсений игнорирует её звонки, и удивилась, когда Шастун пообещал ей всё решить. Стас три раза в день присылал сухое «как дела». Ира и Олег, как две наседки, интересовались, ела ли Яна, гуляла ли она и просили отправлять им фотографии. Даже Даня Бурцев написал ей за эти три дня. Попов же оставался единственным, кто игнорировал её.       Некрасова не могла принять это. Ей было бы проще, если бы он обвинил её во всем, если бы он сказал, что это она виновата в смерти Ксюши, что это всё из-за неё. Но Арсений молчал. И если словами можно было ранить, то молчанием Попова можно было убить без возможности на воскрешение.       Яна ткнула на кнопку вызова.       — Абонент не отвечает. Оставьте сообщение после звукового сигнала. Ну же давай, ты же постоянно мне это говоришь, — поторопила она бесцветный голос, который обычно беседовал с ней.       — Ян? — услышала она знакомый голос и от неожиданности выронила телефон из рук.       Некрасова опешила — то ли от того, что Попов ответил ей, то ли от его невозмутимого тона, как бы говорившего «мы недавно созванивались, что ещё?».       — Привет, Арс, — откашлявшись, произнесла она в трубку. — Кажется, мы кое-что узнали.       Она решила принять правила этой игры. Хочет Арсений сделать вид, что не игнорировал её эти дни? Хорошо, так и будет.       — Что узнали? — всё с той же беззаботностью осведомился Попов.       — Фаталити, — заорал Серёга в соседней комнате, и в принципе Яна была с ним солидарна — Арсений добивал её своей беспечностью.       Она поднялась с пола, прикрыла дверь и продолжила:       — Мы с Димой считаем, что есть ещё один метахранитель. Мы с Пашкой как-то говорили об этом, — добавила Некрасова и захлопнула рот, решив, что может подставить Волю. — Но тогда у нас не было доказательств, и мы решили вам об этом не говорить. — Арсений кашлянул. — Ладно, Паша сказал, что я могла сильно стукнуться головой, и это могло мне показаться.       — Что это? — уточнил Арс.       — Девушка около торгового центра. Арс, не сейчас, суть в другом.       — Ну да, конечно, — неожиданно рассмеялся Попов, и с души Яны свалился тяжелый камень.       — Перед моим отъездом ко мне в руки попал блокнот одного из моих врачей.       — Вот так вот просто взял и попал? — хмыкнул Арсений.       — Мне его Оксана дала, — призналась девушка. — Там были записи Баштового. Это один из врачей. Громов запрещал им делать записи, но он не послушался, — тараторила Яна, чтобы Попов её больше не перебил или — чего хуже — не сбросил звонок. — Там наблюдения за метахранителем. Нам удалось расшифровать пока только запахи, но очевидно, что эти сведения были добыты без меня. То есть, он наблюдал за другим метахранителем, — выдохнула Яна.       Арсений молчал. Некрасова услышала, как он прошёлся по комнате, в которой находился.       — С чего такое благородство? Ты веришь, что она отдала тебе блокнот с добрыми намерениями?       — Она попросила кое-что взамен, — девушка опустилась на кровать и устало потерла висок.       — Что?       — Чтобы Антон остался с ней, — прошептала Яна.       — И как ты это сделаешь? — тихо спросил Попов, словно кто-то мог его подслушать.       — Я ещё не решила… не решила, что хочу выполнять условия этой сделки.       Арсений, очевидно, по-своему растолковал замешательство Некрасовой, потому что неожиданно произнёс:       — Ян, не совершай ошибку, о которой будешь жалеть. Я давно тебя не чувствую, но я вижу то, что отказываешься видеть ты.       — Хорошо, — растерянно пробормотала девушка.       — Как ты себя чувствуешь?       — Нормально, — ответила Яна, чувствуя себя отчего-то неловко. — А ты как? Как всё прошло? Ну ты сам знаешь, о чём я, — запнулась девушка, не найдя в себя силы произнести слово «похороны».       — Нормально. Со мной была Ира. Извини, мне надо идти. Сообщишь, если найдёте что-то ещё?       — Да, конечно, — пообещала девушка. — Пока. И… береги себя, Арс.       — И ты, Ян.

***

      — Доволен? — Попов сбросил звонок и, убрав телефон в карман джинсов, развернулся на Антона. — Я ей ответил.       — Спасибо, — поблагодарил Шастун друга и поднялся с дивана. — Не отталкивай её. Как бы я не старался это отрицать, но ты Яне нужен.       — Почему это звучит так пафосно? — недоверчиво поинтересовался Арс, сложив руки на груди.       Антон пожал плечами. Он убрал руки в карманы своих чёрных джинсов и посмотрел на угольки, догоравшие в камине.       — Они что-то выяснили?       — Да, — кивнул Попов. Он отошёл к столу, налил два бокала виски и протянул один Шасту. Тот отрицательно мотнул головой, и Арсений удивился. — Яна с Димой считают, что есть второй метахранитель.       Шаст ошеломлённо повернулся на приятеля:       — С чего они так решили?       — Яна вспомнила какую-то девушку, которая была около торгового центра во время взрыва, — юлил Попов, не желая рассказывать про дневник и сделку с Оксаной. — Не спрашивай, Шаст, — покачал головой солитёр. — Сам не понял. Но она была уверена в их догадке.       — Значит, они считают, что по городу ходит ещё один метахранитель, который может забрать наши способности. И у него, кстати, нет ауры, — иронично заметил Антон.       — Только не говори, что боишься, что твои способности заберут, — хмыкнул Попов и отпил немного виски.       — Тогда лучше Янка.       — Что, ты готов принять даже смерть из её рук?       — А ты разве нет?       Пронзительно зелёные глаза видели Попова насквозь. Солитёр поджал губы, пожал плечами и осушил свой бокал до дна, выплеснув остатки в огонь. Тот, как натравленная собака, вспыхнул, огрызнувшись на Арсения.       — Попроси Стаса составить даты рождения потенциальных истинных, — попросил солитёр, наполняя стакан янтарной жидкостью. — Потом сверимся с архивными данными по жителям города. Шанс маленький, конечно… Что с Катей Позовой?       — Завтра выписывают.       — Ты ей рассказал?       — Что её ребенок ангел-хранитель? — именно с этой новости и началась встреча друзей. — Нет, конечно. Она же и про хранителей не знает.       — Вот и хорошо, — кивнул Арсений. — И не надо ей пока что знать. Мы что-нибудь придумаем.       Его телефон коротко провибрировал. Попов поставил стакан на стол и достал свой смартфон. На дисплее сияло новое сообщение. Екатерина Избирательная Комиссия (21.10.2021 16:45) Арсений Сергеевич, добрый день! Это Екатерина Варнава из избирательной комиссии. Сообщаю вам, что ваша заявка для участия в выборах на должность мэра города принята. Желаю удачи!       — Всё в порядке? — поинтересовался Антон, заметив, как Арс поменялся в лице.       — Всё идёт по плану, — улыбнулся мужчина. — Всё идёт по плану, — пропел он и приподнял свой стакан.       Шастун нахмурился, так и не поняв причину сменившегося настроения солитёра.