Хранители. Берегись себя

      — Мы должны что-то сделать.       Кузнецова вскочила с места и начала мерить комнату шагами. Нервно сдёрнув с запястья резинку, девушка собрала волосы и обернулась на мужчин. Стас встал с кресла, подошёл к разбитому столу и медленно поводил рукой, отматывая время назад.       — Оставь, — махнул рукой Арсений. — Он мне никогда не нравился.       — Арс, нужно что-то делать.       Ира схватила Попова за плечи и развернула лицом к себе. Осознав, что нарушала чужое личное пространство, девушка выпустила растерянного мужчину и виновато посмотрела на Матвиенко.       — Мы же не бросим её там? — голос Кузнецовой сорвался на плач, и девушка опустилась в мягкое кресло.       Стас закончил с журнальным столиком и выпрямился, с готовностью посмотрев на Арсения.       — Нужно ехать в клинику, — лицо Попова было болезненно бледным. Солитёр старался сохранить остатки самообладания, но было очевидно, что он не находил себе места. — Не стоило везти её обратно к Громову, — обессиленно добавил он, нервно проведя руками по волосам.       — Арс, у нас нет времени на самобичевание, — и Шастун считал поступок Попова неуместным, но понимал, что во всём этом стоило разбираться позже. — Не вини себя, — сухо попросил Антон. Матвиенко и Кузнецова переглянулись. — Никто не знал о планах этого урода.       Парень переигрывал. Он осознавал, что ему одному не вытащить Некрасову из клиники. Он нуждался в помощи друзей. Антон немного неуклюже коснулся плеча Попова и потормошил его, стараясь приободрить.       — Может, позвонить этой Оксане? — жемчужная аура Стаса немного подрагивала после манипуляций со временем. — Она же хотела нам помочь, — напомнил купидон. — Вот пусть помогает, — с нескрываемым презрением предложил мужчина.       Кузнецова поняла, что не только ей не нравилось, что Фролова норовила втиснуться в их компанию. По-видимому, Стасу приходилось по душе быть единственным купидоном. Ирка посмотрела на Арса, ожидая его решения. Краска постепенно прилила к лицу, и к Попову вернулось прежнее хладнокровие. Ира дёрнула его за плечо.       — Шаст, звони Оксане, — решительно проговорил солитёр.       Антон кивнул. Он взял мобильный в руки, но тот оживился — высветился номер Фроловой. Шастун невольно сглотнул, а в глазах помутнело. Димка Позов ещё мог ошибаться, Оксана вряд ли звонила, чтобы справиться о делах хранителей. Антон смахнул вправо, приняв звонок, и ощутил, как во рту пересохло. Воздух, поступавший в лёгкие, неприятно царапнул слизистую.       — Да.       — Антон?       Голос Оксаны непривычно дрожал и не подходил той уверенной девушке, которую Шастун видел в ювелирном.       — Он увёз Яну в больницу, — девушка будто бы всхлипнула, и Антон взглянул на Арсения, что прикрыл глаза и покачал головой. — Они хотят сегодня сделать контрольное переливание.       Сердце Антона провалилось в бездну и стремительно тонуло в ней, счёсываясь об острые камни, рассыпаясь на маленькие осколки. Жалко, что их Стас не сможет собрать воедино. Шастун разжал пальцы и позволил Попову забрать телефон из своих рук.       — Больница охраняется? — спросил Арс у Оксаны, пропустив процедуру приветствия.       — Я… я не знаю, — растерянно пробормотала девушка. — Не уверена. У Громова в подчинении только три хранителя — два водителя и я. И доверяет он только нам. А людям не объяснить… это.       — Ты можешь нам помочь попасть в больницу? Или хотя бы сказать, где может находиться Яна? — поспешно добавил Попов, вспомнив, что всё-таки разговаривал с девушкой, которая вряд ли станет рисковать жизнью ради Некрасовой.       — Мы можем позвонить Воле, — предложила Ирина. — Он же сможет найти Яну, — с мольбой в глазах попросила девушка, посмотрев на Попова.       — Ему нужна будет её личная вещь, — покачал головой Антон. — Мы можем найти вещи в квартире, но это займёт слишком много времени.       Арсений с благодарностью кивнул, посмотрев на Шаста.       — В клинике несколько вип-палат, — подала голос Оксана в трубке. — Я не могу сказать наверняка, в какой лежит Яна.       — Хорошо, — холодно перебил девушку солитёр. — Спасибо за информацию, — он собирался скинуть звонок, но Фролова внезапно решительно произнесла:       — Я уже еду в клинику. Буду ждать вас на месте.       — Что мы будем делать? — спросил Антон у Арсения, когда тот вернул ему телефон.       — Мигрируем в клинику. Ты же с нами, я правильно понимаю? — Попов посмотрел на притихшего Матвиенко, и тот уверенно кивнул. — Возьмёшь мою машину, будешь ждать нас около клиники. Яну повезём на машине, не будем рисковать, — Иру успокоила эта уверенность в голосе Попова, который считал, что они найдут Некрасову. — Никто не знает, чем может обернуться для неё миграция, — Арс вытащил ключи из кармана и бросил их Серёже.       Матвиенко поймал ключи и направился к выходу. Ира окрикнула мужчину, подбежала к нему и утянула в чувственный поцелуй. Попов, Шеминов и Шастун смущённо отвернулись от влюбленных.       — Береги себя, слышишь? — тихо прошептала Ирка, чувствуя, как щекочется щетина Серёжи. — Я не хочу тебя потерять второй раз.       Мужчина кивнул, посмотрел на друзей и вышел из дома.       — Ир, прости, но Серый будет рисковать, как и все мы, — извинился Попов. Ира грустно улыбнулась, она заранее знала, что Матвиенко в этой затее будет в первых рядах. — Вы двое мигрируете со мной в клинику.       Арсений посмотрел на Иру, затем на Антона.       — Как раз планировала возобновить свои тренировки, — с фальшивым энтузиазмом проговорила девушка, размяв руки.       — Не перегибаем палку, — предупредил Попов. — Вы слышали Оксану. Если она права, то про Некрасову знают лишь три хранителя, поэтому различайте, кто стоит перед вами — человек или хранитель. Людей гипнотизируем. С водителями Громова разбирайтесь по ситуации.       — Я с вами.       Ирка и парни изумлённо повернулись на Шеминова. Тот был смущён вниманием к своей персоне и натянуто улыбнулся.       — Вы, конечно, три тёмных хранителя, но временем управляю я, — напомнил Стас, опустив глаза. Осознав, что фразу стоило произнести с пафосом и нажимом, Шеминов выпрямился: — Я могу вас подстраховать. Светлых хранителей среди нас нет. Исцелять вас будет некому.       — Что, осмелишься нарушить кодекс серого хранителя? — усмехнулся Попов.       — Яна человек.       — Она наш друг, — и без того взвинченная Ирка перебила купидона. — Неважно, кто она — человек, хранитель или сраный метахранитель, мы спасаем друга. Вам с Пашей нужно понять, что рамки в мире хранителей давно стёрлись, что…       — Ир, не сейчас, — мягко попросил подругу Шастун.       — Мигрируем, — произнёс Арсений.       Две малиновых, синяя и жемчужная ауры окутали своих владельцев, постепенно уменьшая их в размерах. В комнате один за другим раздались глухие хлопки.

***

      — Боже мой.       Женщина в белом халате испуганно перекрестилась, когда перед ней возникли два силуэта, постепенно принявших очертания высокого мужчины и девушки. Медсестра в страхе отшатнулась, когда поняла, что брюнет направлялся к ней. Его приятный и невероятно мелодичный голос говорил ей что-то, сладко одурманивая сознание. Женщина прижала к груди историю болезни пациента, ощущая, как утопает в небесных глазах мужчины напротив. Рассеяно кивнув, она сморгнула наваждение и направилась к стойке регистратуры.       — Арс, знаешь, — проговорила Ира, подойдя к Попову, — тебе же, по сути, обаяние не нужно. Хранительское обаяние, — уточнила девушка. — Женщинам хватает твоего человеческого очарования.       Арсений улыбнулся и покачал головой. Ирина на секунду задержала взгляд на тёмных ресницах Попова и спохватилась:       — Удивительно, что мы с тобой подумали об одном и том же месте.       — Я не частый посетитель клиники Громова, — пожал плечами мужчина, свернув по коридору. Женщина в белом халате была погружена в бумаги и на Арса с Ирой не обращала внимание. — Мы же Шаста тогда сюда привозили.       — Я тоже об этом вспомнила, — неловко призналась Кузнецова. — Мы же там Яне сказали, что она теперь ангел-хранитель Антона. Ты уверен, что Яна в клинике Громова? — почувствовав непонятное напряжение, девушка решила сменить тему разговора. — Не похоже, что здесь завершается превращение в метахранителя.       — Может, Оксана была права, и Громов не стал привлекать лишнее внимание своего персонала, — пожал плечами Арсений. — Разделимся? — повернулся он на Иру. Та покачала головой. — Хорошо, — коротко усмехнулся Попов. — Твоя левая сторона, моя — правая.       Хранители двинулись по коридору, освещённому теплым светом потолочных ламп.       Кузнецовой было не по себе от больниц, даже если это дорогая клиника. В стенах таких заведений всегда пахло болезнью, безнадёгой и смертью.       Ира и Арс поочередно открывали двери палат, наполняя коридор какофонией звуков. Пациенты по большей части спали, лишь единицы вопросительно поднимали головы — кто от телефона, кто от книги. Хранители виновато улыбались, приносили извинения и переходили к следующей палате.       Арсения не покидало ощущение неправильности происходившего. Они с Ирой дошли до конца коридора — безрезультатно. Попов поймал себя на мысли, что и он не хотел оставаться здесь один. Кузнецова боялась больничной атмосферы, Попов боялся остаться наедине с собственными мыслями.       — Её здесь нет, — разочарованно произнесла Ира.       Мужчина кивнул. В кармане его джинсов оживился телефон. Увидев номер Матвиенко, Арсений ответил:       — Серёж, всё нормально?       Ира вытянулась как по струнке, услышав имя своего парня. Арсений тоже беспокоился за друга, заранее жалея, что втянул его в это. Попов неоправданно рисковал Серёгой, который вряд ли мог бы выступить против хранителей. И Кузнецова это понимала.       — Арс, я на парковке, — доложился Армян.       — Хорошо, — облегчённо выдохнул Попов.       Кузнецова расслабилась и втянула воздух в лёгкие.       — Мне кажется, что я видел Громова.       — Где? — насторожился солитёр и посмотрел на Иру.       Догадавшись, что Серёжа сообщал что-то важное, Кузнецова подошла к Арсению. Медовый аромат её духов приятно щекотал нос Попова, а её горячее дыхание опалило ладонь, которой он держал телефон.       — Он выезжал с территории клиники, — неуверенно проговорил Матвиенко. — На шевроле. Дорогая тачка, бабла немереного стоит, — присвистнул Сергей.       Арсений хмыкнул — Матвиенко был в своём репертуаре.       — Ты уверен, что это был он?       — Нет, — честно признался Серёжа.       — Хорошо, — кивнул Попов, и Ира отошла от него. — Жди нас там. Ради бога не высовывайся, — попросил мужчина друга.       — Не, мне молодому и красивому умирать нельзя, — засмеялся Сергей. — Арс, ты за мою Ирку головой отвечаешь, — серьёзным тоном заметил Матвиенко.       — Хорошо, — усмехнулся Арсений. — Я присмотрю за ней, — Матвиенко отключился, и Попов взглянул на смущённую Кузнецову: — Переживает за тебя.       Ирина нервно кивнула и толкнула дверь, ведущую на служебную лестницу:       — На второй этаж?       — Антон, это ты?       Женский голос показался Шасту знакомым. Он открыл глаза и увидел перед собой Фролову. Она была одета в безразмерную толстовку лавандового цвета. Антон вновь отметил яркий контраст по сравнению с той Оксаной. Он обернулся назад и увидел за спиной лифт, к которому мигрировал.       — Я вышла из лифта, когда увидела ауру тёмного хранителя, — продолжала Оксана. — Подумала, что это кто-то из вас.       — Ты знаешь, куда идти? — перебил её Шастун.       — Да, думаю, что да, — быстро затараторила купидон. — Прошлой осенью Громов ложился в клинику на обследование, — сообщила девушка, двинувшись вглубь коридора. — Думаю, что он мог забронировать эту же палату для Яны.       — Хорошо. Идём.       Оксана решительно кивнула, и её взгляд зацепился за тоненькую полоску на шее Антона.       — Что это? — её рука невольно потянулась к шраму, но она резко убрала её, заметив недовольный взгляд парня.       — Просто царапина, — отмахнулся Шаст. — Куда нам? — поторопил он девушку.       — Сюда, — Фролова свернула в тёмный коридор, вдали освещённый светом из открытой палаты. — Это она сделала, да? — Оксана метнула быстрый взгляд на Антона и отвернулась. — Яна?       — Это не имеет значения.       — Кровь хранителей меняет её, — не успокаивалась купидон. — Она может не понимать причины своей ненависти к другим людям, потому что не понимает, что в них не так.       Шастун вспомнил, как колебалась Некрасова при встрече с ним. Фролова не знала Яну. Его Яна была сильнее, чем казалась. Яна могла бороться с кровью, что текла по её венам. Прежняя Некрасова думала, что она справлялась благодаря успокоительным, но сила была внутри неё всегда.       Антон ничего не стал отвечать. В конце коридора мелькнула тень — кто-то был в палате. Шастун остановился и жестом приказал Оксане спрятаться за него. Девушка покорно шагнула за его спину. Человек вышел в коридор, и Шастун облегчённо выдохнул, увидев знакомую ауру.       — Слава богу, это вы, — расслабился Шеминов и погасил жемчужный ауробол в своих руках. — Она здесь.       Шастун кинулся в палату. Яна лежала на кровати. Её глаза были прикрыты, а симпатичное личико выглядело расслабленным. Со стороны могло показаться, что девушка просто спала. Картину портил только катетер, торчавший в сгибе её локтя. Прозрачная трубка тянулась к опустошенному пакету, ещё недавно заполненному кровью. Антон присел перед кушеткой и взял Некрасову за руку.       В коридоре раздался шум. Оксана и Стас синхронно сотворили жемчужные ауроболы.       — Спокойно. Свои, — послышался голос Попова.       — Она здесь, — произнёс Шеминов и отошёл в сторону, позволяя Ире и Арсению зайти в палату.       — Она в порядке? — спросил Арс. Он положил руку на плечо Антона. — Серёга звонил. Он думает, что видел Громова. Он уезжал с парковки.       — Это всё очень странно, — насторожился Шастун, крепче сжимая руку Некрасовой.       — Как вы думаете, у него получилось? — обеспокоенно спросила Кузнецова, покосившись на пустой гемакон.       — Почему тогда он оставил её здесь и уехал? — задал вполне логичный вопрос Арсений. Он осмотрел пустой пакет, бросил взгляд на монитор сердечного ритма и обратил внимание на Фролову. — Быстро ты до больницы добралась.       — Что, теперь везде мерещатся предатели? — парировала Оксана.       Попов нервно поджал губы и отвернулся от девушки с жемчужной аурой. Он посмотрел на мониторы и произнёс вслух:       — Стас, как думаешь, мы не навредим Яне, если отключим её от приборов?       Шеминов подошёл ближе. От взгляда Иры не ускользнуло, что то, что он первым нашёл Некрасову, приободрило купидона. Сосредоточенно осмотрев палату, мужчина сказал:       — Переливание закончено. Судя по мониторам, все показатели в норме. Думаю, мы можем её забрать.       Антон только этой команды и ждал. Он аккуратно вынул катетер из руки Яны, осторожно отсоединил один за другим электроды и заботливо застегнул верхние пуговицы белой рубашки Некрасовой. Его взгляд зацепился за странную плёнку на груди девушки, но он решил разобраться во всём позже.       Ира молилась, чтобы с её подругой всё было хорошо, и нервно заламывала руки. Ей не хотелось никого потерять этим вечером. Одёрнув саму себя, Кузнецова повернулась на Оксану. Та неотрывно следила за каждым движением Шастуна, жадно впитывая их. Ирина насторожилась.       Ощутив на себе посторонний взгляд, Фролова обернулась на Кузнецову и приторно дружелюбно ей улыбнулась, от чего у Ирки неприятно свело скулы.       Шастун аккуратно приподнял Яну на руках, боясь разбить свою хрустальную ношу. Голова Некрасовой склонилась на бок, и её тёплый нос скользнул по шее Антона. Парень покачнулся от пронзившего его лёгкого электрического разряда.       — Всё нормально, — заверил он Попова, кинувшегося ему на подмогу.       — Мы со Стасом пойдём первыми, ты с Яной за нами, — выпрямился Арсений. Кузнецова заметила, что солитёру стало отчего-то не по себе. — Ира и Оксана — замыкающие.       Ирка закатила глаза от слишком послушного кивка Фроловой. Процессия покинула палату.       Лифт спустился на первый этаж. Арсений и Стас вышли первыми, оглядевшись по сторонам. На этаже было тихо. Стойка регистратуры пустовала. Попов двинулся к выходу, остальные поспешили за ним. Перешагнув порог клиники, Оксана бросила взгляд в камеру, висевшую под потолком.       Чёрный лексус на парковке мигнул фарами. Антон прижал к себе почти раздетую Некрасову и торопливо зашагал в сторону автомобиля. Попов повернулся вокруг своей оси, напряжённо осмотрев спящую парковку.       — Нужно решить, где мы спрячем Яну, — заговорил с ним Шеминов.       — Мы едем ко мне, — твёрдо произнёс Шастун и забрался в автомобиль.       Ирка обняла себя за плечи и посмотрела на Попова. Стас оттягивал карманы своей легкой ветровки. Солитёр неожиданно покорно развёл руками — мол, вы слышали Антона. Купидон кивнул, и его жемчужная аура, ласково окутав его своим сиянием, уменьшилась до размера небольшого шарика и исчезла в воздухе с глухим хлопком.       — Я поеду следом, — напомнила о себе Фролова, на секунду опередив обернувшегося на неё Попова, который собирался сказать девушке, что в его автомобиле не осталось свободных мест. — Нужно решить, что делать дальше.       Кузнецова недоверчиво посмотрела на купидона, и Арс улыбнулся, когда услышал её цоканье. Мужчина кивнул и двинулся к своей машине.       Оксана достала из кармана толстовки брелок с ключами, и ей приветливо подмигнула белая мазда.       — Нормально так секретарша Громова зарабатывает, — констатировал Матвиенко, глядя в зеркало заднего вида.       Арсений забрался на пассажирское сиденье рядом с ним. Кузнецова разместилась рядом с Антоном, который трепетно прижимал к себе Яну.       — Она с нами? — поинтересовался Серёжа у Попова. Тот кивнул. — Не нравится мне эта девчонка, — покачал головой мужчина, заводя автомобиль. — Воду она мутит.       — Согласна, — подала голос Кузнецова, обняв себя за плечи. — Слишком уж быстро она в клинике оказалась.       Шастун не включался в разговор. Он стянул с плеч свою куртку и накрыл ей Некрасову. Парень с особой нежностью поцеловал своё сокровище в макушку и притянул её холодные руки к губам, стараясь согреть их дыханием.       Ирка невольно улыбнулась и отвернулась к окну.       Серёжа выехал на дорогу и бросил взгляд на Попова. Арсений тоже наблюдал за Антоном в зеркало. Матвиенко увидел, как губы солитёра тронула лёгкая улыбка. Яна была с ними в машине, и у мужчины камень с души свалился. Они всё спасли её. Вместе.

***

      Арсений выпустил серебристые кольца дыма в прозрачное окно и повернулся на присутствовавших. Друзья сидели в небольшой кухне Антона. Серёжа задумчиво сооружал кучки из крошек хлеба, валявшихся на столе. Стас пил кофе, любезно приготовленный Фроловой, что, переступив порог квартиры, сразу поспешила на кухню. Оксана же держала в руках кружку ароматного чая, пытаясь унять мелкую дрожь. Антон сидел с закрытыми глазами на стуле, устало прислонив голову к стене. Ира была в комнате с Яной.       — Будем дежурить около Яны по очереди.       — Вы что, ещё ничего не поняли? — возмутилась Фролова. Кружка дрогнула в её руках, и девушка тихо ойкнула, обжегшись горячим напитком. — Она метахранитель. Ваша Яна сейчас квинтэссенция всех наших способностей.       — Мы не можем знать наверняка, было ли закончено становление, — напомнил Стас, но Оксана пропустила его слова мимо ушей.       — Метахранитель был создан человеком, чтобы держать под контролем всех хранителей. То, что ваш дружок назвал добровольным подаянием, — Фролова махнула в сторону Шеминова. Матвиенко хмыкнул — здорово, девчонка купидону лопатой корону поправила, — в средние века было принудительным пожертвованием. Люди ловили хранителей и вспарывали им горло, потому что в то время ни о каком переливании крови и речи быть не могло. Они поили будущего метахранителя этой кровью.       Друзья переглянулись между собой. Некрасовой повезло легко отделаться.       — Она создана для уничтожения всех нас, как вы это не поймёте? — продолжала тем временем купидон. — Кто знает, может, она убьёт любого хранителя, который будет находиться рядом с ней. Вы думаете, что она от обиды кинулась на Антона с ножом?       Шастун закатил глаза и запрокинул голову, когда Попов вопросительно посмотрел на него. Спохватившись, Антон выпрямился и заелозил на стуле.       — Это правда, Шаст? — строго поинтересовался Арсений. — Яна напала на тебя?       — Она испугалась меня. Разумеется, она пыталась защититься, — раздражённо кинул парень.       — Она чувствует хранителей, — настаивала Фролова. — Мы все в опасности рядом с ней.       — Хорошо, — Арсений потушил сигарету в пепельнице и сложил руки на груди. — Что ты предлагаешь?       — Получается, что я самый лысый, — раздался мужской голос. Антон, Стас и Арсений посмотрели на Матвиенко, пытавшегося шутить. Серёжа удовлетворённо посмотрел на сооруженные кучки и поднял глаза на друзей. — Я с ней останусь, — решительно проговорил мужчина и обернулся на вошедшую в комнату Кузнецову. — Нужно убедиться, что Янка нормальная. Никто не знает, какие могут быть последствия.       Ирка кивнула. Она прекрасно слышала громкие голоса друзей в соседней комнате.       Антон был не согласен. Он развернулся на Попова в поисках поддержки.       Арсений задумчиво поджал губы и неуверенно кивнул.       — Как он сможет её остановить? — возмутился Шастун. Он взглянул на Стаса и сразу же махнул рукой, зная, что купидон не вмешается. — Матвиенко человек, — напомнил парень.       Армян скорчил недовольную гримасу, передразнив приятеля.       — Ты слышал Оксану, — хладнокровно произнёс солитёр. — Если Яна стала метахранителем, она настроена против хранителей, но не причинит вреда человеку. Антон, мне тоже не нравится эта затея, — Попов отлип от подоконника, когда Шаст поднялся со стула. — Никому не нравится. Но у нас нет выбора.       — Антох, он прав, — тяжело вздохнул Стас. — Нам нужно немного времени, чтобы понять, что с Яной всё нормально.       — Сколько? — раздражился парень. — День, два, месяц, год?       — Я не знаю, — честно ответил Шеминов.       — Серёга будет не один, — успокоил бывшего ангела-хранителя Арс, — кто-то из нас постоянно будет рядом с ним для подстраховки. Я позвоню Олегу, он выйдет за тебя, — пообещал мужчина, когда Шастун скептически покачал головой. — Но для нашего блага лучше, чтобы пока что с ней контактировал Матвиенко. Антох, — кротко добавил солитёр, — я тебе обещаю, что, если с Яной всё в порядке, вы сразу же свалите из этого города, где вас никогда не найдёт её отец.       Антон недоверчиво усмехнулся. Все присутствовавшие знали, что превращение было закончено, но питали иллюзорную надежду. Столкнувшись с выжидающим взглядом Попова, парень устало кивнул.       — Яне нужно найти что-нибудь из теплой одежды, — подала голос Ира. — У неё жар. Не знаю, может, простыла, пока добирались до машины.       — Пойдём.       Шастун покинул кухню. Кузнецова вышла следом.       — Есть ещё кое-что, — все повернулись на Оксану, — Громов недавно снял квартиру. Я пару недель назад ездила туда и проверяла рабочих. Обычная квартира — небольшая кухня, ванная, туалет, огромная комната. Я думаю, что она была для Яны.       — Нам сейчас нужно восхититься тем, что он хороший отец или что? — зло усмехнулся Матвиенко.       — Вы не поняли, — покачала головой Фролова. — Рабочие сделали полную звукоизоляцию комнаты. Там нет никакой мебели, только невысокая кровать и всё. Ребят, — Оксана сделала шаг вперёд, — это только начало. Если сегодня был запущен процесс, то Яне придётся несладко.       — Позвони Воле, — Матвиенко вздрогнул и схватился за сердце, когда на кухню вернулся Шастун. Антон смотрел на Арса. — Пусть сделает охранное заклинание. За ним должок.       — Вы уверены, что поисковику можно доверять? — занервничала Оксана.       — Ты ещё разве не поняла? — усмехнулся Серёжа. — У нас высокий порог доверия. Очевидно же, что мы и бомжу с помойки доверяем. Тебя же с собой привели.       — Знаешь, что? — начала выходить из себя Фролова.       — Не знаю, а ты знаешь? — невозмутимо отреагировал Матвиенко.       — Серёг, хватит, — постарался приструнить друга Попов.       — А что хватит? — искренне возмутился мужчина. — С какого хуя мы вообще доверяем ей? Мы всё знаем только с её слов. Про метахранителя, про переливание крови, — перечислил Серёжа. — Про всё, — широко развёл он руками. — Может, она вообще и нашим, и вашим. Ишь, умная нашлась! Никому нельзя с Янкой сидеть, Янка — зло.       — Если ты боишься, я могу попросить Олега, — по-своему растолковал истерику друга Попов.       — Я буду с Янкой, — твёрдо произнёс Серёжа, ударив себя в грудь. — Но ей, — он ткнул пальцем в Фролову, — я не доверяю, — бросил он напоследок и покинул кухню.       Оксана обиженно дёрнула плечом, и жемчужная аура окутала её своим сиянием. Антон и Арсений повернулись на маленький сгусток ауры купидона, и тот прощально хлопнул, выказав своё недовольство.       — Я позвоню Воле, — пообещал Шасту Арс.       — Мы со Стасом займёмся комнатой, — кивнул парень.

***

      — Сень, если ты думаешь, что твоё эротичное сопение на ушко ускорит процесс, то я тебя хочу огорчить. Подожди, котик, я занят.       Воля развернулся на Попова, стоявшего рядом с ним, и подмигнул солитёру. Арсений сдержанно кивнул и ушёл в дальний угол комнаты. Он прислонился спиной к стене и сложил руки на груди, продолжая наблюдать за поисковиком. Пашка покачал головой.       — Пиздец, — с восхищением произнёс Серёжа, наблюдавший за перепалкой друзей, сидя на невысокой кровати — единственной мебели, оставшейся в комнате, которая раньше принадлежала родителям Шастуна. — Ты либо отмороженный, либо бессмертный, — усмехнулся мужчина. — Он же тебя сжечь заживо готов, — добавил Матвиенко тише, когда Арсу кто-то позвонил, и солитёр, увидев определившийся номер, покинул комнату.       Воля дёрнул плечом — мол, проблемы житейские, все хотят.       — Я нужен. И ему, и Громову. Я единственный поисковик в городе, — не без пафоса напомнил Паша и вернулся к сотворению заклинаний.       — Единственный, — повторил Серёга и покосился на Шеминова.       Стас возмущённо цокнул языком, когда Матвиенко ехидно хихикнул. Купидон отвернулся от мужчины, решив отвлечься на своего серого собрата.       Остановившись напротив стены, Паша вытянул руку вперёд и сосредоточился на своём слухе. Миллионы различных звуков постепенно заполняли его сознание — в соседней квартире кто-то готовил поздний ужин, этажом ниже девочка-подросток слушала сопливый мотивчик, а молодожены с первого этажа были заняты исполнением супружеского долга. Воля хмыкнул, и Серёжа вопросительно повернулся на него. Догадавшись, что Пашка не поделится с ним, что его так рассмешило, Матвиенко развернулся на Шеминова.       Стас видел, как тёмно-серая аура Воли мерцала, то увеличиваясь, то уменьшаясь в своих размерах. Поисковик ловко ориентировался в какофонии звуков, поступавших в его голову, и между делом успел подслушать, что Попов разговаривал с каким-то Олегом, который сильно переживал за самочувствие Некрасовой. Звуки из соседних квартир медленно превращались в тёмно-серые нити, которые стягивались к ауре поисковика. Одним ловким движением руки Паша разорвал их, сделав комнату недоступной для звуков извне.       — Серёж! — скомандовал Воля.       Матвиенко кивнул и взял в руки свой мобильный. Открыв музыку, он рандомно включил песню.       — Какое же старьё! — закатил глаза Паша, услышав песню, которая звучала из всех утюгов четыре года назад.       — Между нами тает лёд, пусть теперь нас никто не найдёт, — невозмутимо подпевал своему телефону Серёга, проигнорировав выпад Воли.       Поисковик покачал головой. Он сосредоточился на приставучей мелодии, постепенно заполняя ей комнату. Стас с восторгом наблюдал, как тёмно-серая аура Воли плавно умножалась, пока не коснулась всех четырёх стен. Паша открыл глаза, которые светились оттенком его ауры, и сделал характерный жест руками, забрав звук из комнаты.       — Всё? — Серёжа выключил музыку и посмотрел на Волю. Паша беззаботно пожал плечами. — Арс, — закричал во всю глотку Матвиенко, заставив обоих серых хранителей вздрогнуть. — Попович! Поповский! — продолжал он раздирать себе горло, а нейтралы прикрыли уши. — Вот урод, — горько выругался мужчина, — не слышит, — Армян обиженно оттопырил нижнюю губу.       Из-за двери выглянул Шастун:       — Вы закончили?       — Да.       Воля брезгливо оттряхнул руки, «ощущая» прилипшие к ним звуки. Поисковику всегда жутко хотелось принять ванну после охранных заклинаний.       — Чай будешь? — внезапно радушно предложил Антон.       Паша с недоверием посмотрел на парня:       — Ты мне туда яду прыснешь?       — Да ладно тебе, прекрати, — усмехнулся тёмный хранитель. — Кто старое помянет, тому глаз… с фонарём, — хихикнул Шаст, чьё настроение последние полчаса кардинально менялось с хорошее на отвратительное и наоборот. — Я тебе в кружку плюну, — пообещал Антон.       — Хороший бариста, — констатировал Воля. — Зелёный есть?       — Организуем, — кивнул парень и покинул комнату под удивлённые взгляды мужчин.       Шастун заглянул в комнату к девчонкам. Кузнецова дремала в кресле. Яна в красной толстовке Антона и Иркиных пижамных штанах с единорогами спала на кровати, засунув одеяло между ног. Парень подошёл к ней — лоб был по-прежнему горячим. Нахмурившись, хранитель вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь, и пошёл на кухню.       Попов как раз закончил разговаривать по телефону, когда Шаст щёлкнул чайник.       — Олег звонил. Согласился тебя подменить.       Антон кивнул. Он открыл верхний ящик, достал чайный набор и быстро расфасовал пакетики по кружкам. Арсений какое-то время наблюдал за действиями парня, затем покачал головой в ответ на свои мысли и потянулся к пачке сигарет.       — Может, найдём Серёге напарника? — Шастун никак не мог успокоиться. Арс прикурил сигарету и затянулся. — Он же устанет, потеряет бдительность, — повседневным тоном добавил парень, разливая кипяток по кружкам.       — Нет, — твёрдо решил солитёр. — Мы не знаем, как работает превращение в метахранителя. Никто не может гарантировать, что Яна не потеряла снова память, — хладнокровие Попова выводило Шаста из себя. — Новые люди могут её напугать. Тем более, у нас не так много кандидатур на это место, — пожал плечами мужчина и стряхнул пепел в пепельницу.       Антону пришлось согласиться. Он не был уверен, что Димка Позов с энтузиазмом принял бы это предложение. Нужно будет, кстати, написать ему, спросить, всё ли тихо в клинике.       — Сюда, быстрее!       Истошный вопль Кузнецовой заставил мужчин вздрогнуть. Арс и Шаст бегло переглянулись и сорвались с места. Воля, Шеминов и Матвиенко вышли из подготовленной комнаты и только поэтому услышали крик Ирки.       Яна вжалась в спинку кровати и испуганно смотрела на людей, набившихся в комнату. Её серые глаза живо меняли цвет, переливаясь всеми оттенками аур хранителей. Голубой, малиновый, зелёный, синий, тёмно-серый, жемчужный и снова голубой. Девушка странно водила носом и не произносила ни слова. Её взгляд безумно метался от одного хранителя к другому.       Антон двинулся к девушке. Яна вскочила с кровати и забилась в угол. Матвиенко цепкой хваткой поймал Шаста за запястье, и тот изумлённо обернулся на мужчину. Серёжа покачал головой. Он не видел, что происходило с глазами Некрасовой, но интуиция подсказывала ему, что его друзья-хранители видели что-то, что парализовало их от страха. Мягко отстранив Шаста, мужчина сделал шаг вперёд и приблизился к Яне.       Ирка боялась за Серёжу. Страх, липкий, как ириска, застрявшая в зубах, окутывал её. Она боялась за Серёжу. Она боялась за Яну, чьи глаза сверкали, как новогодняя гирлянда светилась цветными огоньками. Кузнецова знала, что, если её поставят перед выбором, она не сможет его сделать.       Внезапно Некрасова вздрогнула и закатила глаза. Матвиенко подбежал к ней, когда девушка потеряла сознание. Мужчина поднял её на руки и беззвучно вынес из комнаты.       Повисла тишина. Никто не решался произнести это вслух, но горькое осознание зависло над всеми, как дамоклов меч — Яна Некрасова всё-таки стала метахранителем.