Хранители. Берегись себя

Если она спросит однажды, осталось ли у меня к ней хоть что-то. Я отвечу, что во время пожара спасал бы не паспорт, а наше общее фото.

      Антон сделал затяжку и выругался, когда горячий пепел обжёг его пальцы. Сигарета от неожиданности выскользнула из рук и полетела вниз из раскрытого окна. Шастун выдохнул серебристый дым и проводил отрешённым взглядом сверкнувший красный огонёк. Парень невольно позавидовал. Ему, например, больше смелости не хватит.       Испугавшись собственных мыслей, бывший ангел-хранитель схватил с подоконника пачку крепких сигарет, достал новую и прикурил, сильно затянувшись. Запрокинув голову, парень задумчиво выпустил дым, бросив взгляд на предрассветные лучи, пробивавшиеся через грязно-голубое небо. Эта бессонница давно принадлежала лишь ему, он не делил её ни с кем. Он давно не нуждался в постоянном контроле, эмоции и чувства принадлежали лишь ему. Он давно не делил их с ней. С той, которая о нём забыла. Забыла, чтобы он выжил.       Яна Некрасова была его последней мыслью перед сном и первой, когда он просыпался. В моменты отчаяния это казалось Антону ванильной хернёй, он давал себе обещания, что завтра забудет её, и сам нарушал их. Арсений говорил Шастуну, что не нужно мучать себя и приходить к Яне. Арсений обещал Шастуну, что станет легче. Арсений Попов был знатным пиздаболом.       Наученный горьким опытом Антон знал, что люди не прощали перегорания. Он делал вид, что благодарен Попову и тот наставил его на истинный путь. Шастун вернулся на работу, вернулся к обществу, но только ночью в пустой квартире он оставался тет-а-тет со своей потерей.       Парень не просил ни у кого помощи и не старался никого отталкивать от себя. Он знал, что рано или поздно они должны собраться вместе, чтобы обсудить всё случившееся, потому что Попов обещал всё выяснить. Ирка предлагала возобновить собрания, но у всех находились дела.       Первый раз Антон хотел, чтобы его поддержали, поговорили, спросили, что он чувствовал, как продолжал жить, но никто не спрашивал. Он снова остался один посреди своей жизни, заполненной людьми.       Ирка теперь жила с Матвиенко. Она рассказала ему про хранителей. Серёга крутил пальцем у виска, но Кузнецова, проигнорировав все запреты Арса, показала ему старые фотографии, которые всё это время продолжала хранить. Шастуну оставалось только догадываться, как Матвиенко удалось принять этот факт.       Попов вроде съехался со своей студенткой, ударился в благотворительность и часто пропадал на городских совещаниях. Стас погрузился с головой в работу, но Антон знал, что и купидон переживал, что Янка стала человеком и, как ему казалось, винил себя в чём-то. Воля вообще перекрылся и не выходил на связь, хотя Шаст впервые был согласен и на его компанию.       Случившееся с Яной должно было сплотить их всех. Случившееся с Яной разрознило их.       Конечно, ещё был Макар, Щербаков и другие парни, Антону написала Нина, но Шастун хотел общаться с хранителями, на худой конец, с осведомлёнными — таким диковинным словом обзывал теперь Попов вернувшегося в строй лучшего друга.       Шастун никому не признавался, но у него стараниями Некрасовой появился свой осведомлённый.       С момента взрыва в торговом центре прошла неделя. Антон собирался на свой привычный променад до нового места жительства Яны Некрасовой, когда на его телефон поступил звонок от Димки Позова. Шастун был уверен, что Поза подговорил Стас, намекнув, что сейчас Антону нужна дружеская поддержка. Не желая слышать слова сочувствия, особенно сейчас, когда вокруг него приживалась малиновая аура, парень сбросил звонок. Однако Позов был настойчив, и после пятого звонка Шасту всё-таки пришлось ответить.       — Ну что? — огрызнулся он в трубку.       Если бы раздражением можно было убить, то Димка был бы уже мёртв, а телефон Шастуна расплавился бы от его собственного бешенства.       — Антон, у меня к тебе серьёзный разговор, — неожиданно тихо проговорил в трубку Дима, что не было на него похоже.       — Что-то случилось? — насторожился Антон. Он выпалил это больше на автомате, поскольку возможность сочувствовать к нему пока не вернулась. — С Катькой что? Или с Савиной?       — Это касается твоей подруги, — перебил его Позов. — Ты можешь подъехать ко мне на работу?       — Давай лучше в кафе встретимся, — предложил свой вариант Шастун, понимая, что не готов к встрече с Громовым, который наверняка находился в своём кабинете. — Во сколько ты заканчиваешь?       — Через полчаса буду в баре «Не спать», — внезапно решительно проговорил Поз, хотя его голос дрожал. — Отпрошусь.       — Ладно, — хмыкнул Шастун, догадавшись, что визит к Некрасовой придётся отложить.       Димка заговорил не сразу. Он глотал пиво, хватая кольца кальмара из глубокой тарелки. Антон равнодушно наблюдал за другом, цедя напиток, и не торопил Поза. Антону некуда было спешить. Антон давно опоздал.       — Мы были на собрании у Громова, — и всё-таки Шастун вздрогнул, когда Позов заговорил. — А потом она появилась из воздуха. Сначала голова, потом тело, потом ноги… Нет, не уверен, — мотнул головой Димка, а Антон покосился на бармена, заинтересовавшегося их разговором. — Может, сначала солнечное сплетение, а потом всё остальное? — предположил Дима и посмотрел на друга, переживая, что тот покрутит пальцем у виска.       — Пойдём на улицу, — проговорил Антон с хладнокровным выражением лица, оставив мятую купюру на барной стойке.       Позов спрыгнул с высокого стула, накинул на плечи куртку и поспешил за Шастуном. Оказавшись на прохладном воздухе, парень закурил и предложил пачку Диме.       Поз неожиданно отказался, мотнув головой.       — Люди же не умеют появляться из воздуха, да? — напомнил о разговоре мужчина. — Антох, почему мне кажется, что тебя это совсем не удивило? — дрожь в голосе Димки исчезла, и он посерьёзнел. — Ты знал, — догадался он.       — Я сам так умею, — пожал плечами Шастун, зажав фильтр сигареты между зубами. — Показать? — Антон заговорщицки подмигнул Позу, который скептически взглянул на него. — Только если ты пообещаешь, что не сожжёшь меня на костре.       — Какого… — пробормотал мужчина.       Антон потушил сигарету об угол здания и выкинул окурок в урну. Он картинно раскинул руки, а Поз испуганно шарахнулся, споткнувшись о скамейку, и упал в листву. Шастун внезапно громко расхохотался, и собственный смех показался ему загробным. Став серьёзным, парень подошёл к другу и протянул ему руку.       Дима с подозрением посмотрел на протянутую конечность.       — Серьёзно, Поз, ты же не боишься меня? — усмехнулся парень. — У меня было столько поводов грохнуть тебя за годы нашей дружбы, но я ни одним не воспользовался.       — Да иди ты! — выругался Дима, поднявшись. Он стряхнул листья со своих джинсов. — Думаешь, что ты белый и пушистый?       — Нет, — покачал головой Шастун и грустно улыбнулся. — Теперь я знаю, что в рай мне точно не попасть.       — Расскажешь?       — Про рай? — удивился Антон.       — Про то, в какое дерьмо ты на этот раз вляпался, Шаст.       После разговоров с Позом стало проще. У Антона, наконец, появился шанс выговориться. Димка смотрел на Шастуна с неподдельным восхищением, когда парень коряво объяснял уклад мира хранителей. Позова пугал этот мир и одновременно завораживал. Шаст ловил себя на мысли, что если бы для превращения в хранителя требовался укус, как у вампиров, то Дима с радостью подставил бы свою шею.       Антон не думал, что всё будет так легко, что Поз так просто примет другую сторону жизни своего друга. Антону бы хотелось с гордостью сказать, что он светлый хранитель, но пришлось признаваться, что аура, которую Дима не мог видеть, тёмная.       Удивительно, но с каждым сказанным слово боль от потери Яны постепенно растворялась. Позов был солидарен с Поповым, он тоже считал, что другую Некрасову трогать не стоило. Димка никогда не поддерживал Шаста банальными «она бы хотела, чтобы ты жил», «ты должен жить, потому что она отдала жизнь за тебя» и прочей ерундой. Поз слишком хорошо знал Шастуна и понимал, что в мире, полном алкоголя и сигарет, друг найдёт успокоение. И он был прав. Теперь Антон часто пропадал в клубах и барах.       Шастун где-то читал, что сильные люди справляются с расставанием и не начинают стремительно новые отношения. Они стойко принимают пустоту внутри сердца и продолжают жить с ней. Антон оказался слабым. После Яны была такая бездонная сосущая пустота, что Шастун старался заполнить её кем угодно. Он оправдывал это своей тёмной аурой. Да, он её не видел, но ощущал её негативное влияние, как она, приторно малиновая, цепкими костлявыми пальцами, подобно раковым клеткам, уничтожала прежнего Антона.       Новый Антон зависал на сайтах знакомств. Сначала он познакомился с симпатичной армянкой Диной, которая постоянно залипала в телефоне и снимала забавные видео. После Дины была блондинка с красивым русским именем Клава, студентка пятого курса местного университета искусств, чей инстаграм был заполнен каверами на песни популярных исполнителей. Они нарочно не были похожи на Яну, Антон не позволял им вытеснить её образ из его сердца, позволив им владеть только его телом.       Антон затянулся ещё раз, выкинул окурок в окно и вернулся в комнату, когда зазвонил будильник. Отключив его, Шастун схватил висевшее на двери полотенце и поспешил в ванную навстречу новому дню, в котором вновь не было места Яне Некрасовой.

***

      Антон со скучающим видом наблюдал за брюнеткой, перегнувшейся через стеклянную витрину. Та активно выпячивала грудь перед посетителем, высоким мужчиной в фирменном костюме, который листал каталог дорогих часов. Мужчина задал девушке вопрос про памятную гравировку, та захлопала ненатуральными ресницами, эффектно надула губы и с придыханием сообщила о сроках выполнения заказа.       — Вот в этом каталоге можно будет посмотреть шрифты, — томно сообщила брюнетка, раскрыв каталог, заодно со своим декольте, на которое посетитель, несмотря на старания девушки, не обратил никакого внимания.       Шастун покачал головой и покосился на камеры под потолком, как бы поинтересовавшись у Попова, в какой момент его ювелирный салон превратился в бордель, где вот такие куколки пытаются снять покупателей.       Елизавета Викторовна и Инна Васильевна уволились после Нового года. Вернувшийся Шастун случайно подслушал их разговор, в котором они обсуждали, как после увольнения Янки окозлилась Ира — серьёзно, и это взрослые, с виду приличные женщины, которым не положено знать таких выражений. Кузнецова действительно перестала идти на уступки, и обе женщины не намерены были терпеть подобное отношение к своим персонам. По-видимому, они старались запугать Попова своими заявлениями, но Арсений лишь с хладнокровным лицом подписал бумаги на увольнение, попросив Ирину вывесить вакансии на их официальный сайт.       Ира со свойственной ей стойкостью собиралась работать неделями без выходных, но через три дня на собеседование пришла скромная Лена, а позже появилась вульгарная Яна.       Шастун никогда не называл Кошкину по имени, потому что Яна в его жизни была только одна, других просто не могло быть. Смешно, но Ирка придерживалась той же тактики, изредка обращаясь к новой коллеге по имени. Антон игнорировал любой флирт со стороны Кошкиной. Да, и та быстро отстала, поняв, что охотиться было не за чем.       Второй продавец, Лена, особо не выделялась, оставалась незаметной, но хорошо выполняла свою работу. И если в Яне это цепляло Шастуна, то в случае с Леной навевало скуку.       — Тебе Попов не говорил, что нельзя флиртовать с покупателями? — отдёрнул Шастун Кошкину, когда мужчина, устав от напора продавца, ретировался из салона, обещав подумать.       — Вас забыла спросить, что мне можно, а что нельзя, — закатив глаза, огрызнулась девушка, застегнув верхнюю пуговицу фирменной красной футболки. Помада, очевидно, была подобрана в тон ей. — У меня хороший процент по продажам, и вряд ли Арса интересует, как мне удаётся его выполнять, — фамильярно заметила барышня, убрав с витрины каталоги.       — Просто дай знать, когда можно начать печатать прайс на твои услуги, — съязвил Антон.       — Шастун, че ты ко мне примотался? — цокнула языком Кошкина и вновь закатила глаза. — Не надо вот этого детского сада, — она театрально всплеснула руками. — Мы с тобой взрослые люди. Если я тебе нравлюсь, достаточно сказать об этом прямо.       Шаста покоробило от одной мысли, что девушка могла так подумать. Он пытался подобрать слова для достойного ответа, который не оскорбил бы коллегу, но таких не находилось, из-за чего Кошкина растолковала его молчание по-своему.       — Тош, извини, но ты не в моём вкусе.       — Какая жалость! — скривился парень.       — За эти полгода я начала тебя понимать, — Кошкина разговаривала с Антоном, как с маленьким ребёнком, чем только больше разжигала опасный огонь. — Твой сарказм просто защитная реакция в попытках справиться с ситуацией. Это нормально… — её глупое выражение лица сменилось серьёзной миной. — Я тебя понимаю, ты обижен на несправедливость жизни, на ту боль, которую она тебе причиняет. Я проходила через это, — девушка положила руку на свою грудь третьего размера. — Жизнь — это эстафета боли. Кто-то причиняет боль тебе, ты - другому, и так до бесконечности, пока кто-то сильный не разрушит этот замкнутый круг.       Антону было нечего сказать. Он изумлённо хлопал ресницами, глядя на Кошкину. Та сочувствующе улыбнулась, спохватилась, картинно вскинула руками и схватила свой мобильный, чтобы проверить, сколько лайков набрала её новая публикация.       — Что я говорил по поводу телефонов на рабочем месте?       Громкий, леденящий баритон Попова заставил Антона вздрогнуть, чего нельзя было сказать про продавца. Та пролистала ленту до старых публикаций и развернулась на брюнета, покинувшего свой кабинет.       — Арсений Сергеевич, я мониторю аккаунты конкурентов. Мы с Ириной давно обсуждаем, что наш рабочий профиль стоит вести в другом стиле. Я как раз в поиске, — невозмутимо парировала девушка, захлопав ресницами.       Попов набрал воздуха в лёгкие. Антон с опаской покосился на его синюю ауру.       — Кстати, раз уж у нас с вами зашёл разговор, — Кошкина спрыгнула со стула и резко сократила дистанцию между собой и Арсом. Тот поморщился от запаха её сладких духов. — Есть отличная идея. Можно будет снимать наши украшения на модели. Украшения на оборудовании без души, — защебетала девушка. — Когда их надевает человек, они играют особыми красками. Особенно, если этим человеком будет красивая девушка.       Шастун хмыкнул. У Кошкиной большое будущее. Вон уже звездой рабочего инстаграма стать планирует!       — Когда в последний раз приходила ваша Ксения, — невозмутимо продолжала ювелирный консультант, — я обратила внимание, что ей идеально подходит абсолютно любое украшение, — девушка словно и не заметила, как помрачнело лицо Попова. — Ксения же часто участвует в фотосессиях, неужели она не согласится вам помочь?       Шастун подумал, что если сейчас Арс захочет придушить Кошкину, то он не станет их разнимать. Но Попов не произносил ни слова, сжигая сотрудницу взглядом.       Антон заметил, как голубые глаза затянула синева. Несмотря на свои обещания, парень сдвинулся с места.       — Антон, Арсений, добрый день! — обратился к парням женский голос.       Кошкина обернулась на посетительницу, миниатюрную девушку, и дёрнула плечом, сделав вид, что не оскорбилась, что её оставили без внимания.       Антон неосознанно сжал руки в кулаки, увидев гостью.       Попов непонимающе посмотрел на Шастуна. Он мог только догадываться, кем могла быть девушка, окруженная жемчужной аурой.       — Это секретарь Громова, — процедил сквозь зубы парень, тем самым подтвердив предположения Арсения.       Заметив появившееся напряжение в воздухе, Кошкина оторвала взгляд от компьютера.       — Оксана, — девушка подошла ближе и протянула руку Попову.       — Арсений, — представился мужчина, но руки не подал, одним махом испортив свою репутацию галантного кавалера. — Но вы это и так знаете, — солитёр сложил руки на груди, прожигая купидона взглядом своих голубых глаз. — Чем мы заслужили ваш визит?       Антон молчал. Он видел, как Оксана, окруженная жемчужным силуэтом, скользнула по нему насмешливым взглядом, дав понять, что она намерена общаться с Поповым. Купидон держала спину ровно, не боявшись, что пришла в тыл врага. На её лице не дрожал ни единый мускул, и, как бы не презирал её Шастун, её поведение заслуживало восхищение. У этой хрупкой внешне девушки внутри определённо толстый стержень.       — Мы можем поговорить? — попросила Оксана.       Она красивым жестом откинула с плеча волосы. Антон вспомнил, что в клубе они были длиннее, и на секунду подумал, что такая длина придавала девушке особый шарм, в то время как длинные волосы делали её подростком.       — Все мы, — уточнила девушка прежде, чем Арсений успел дать согласие. — Не делайте вид, что не понимаете, о ком будет наш разговор, — холодность в голосе нисколько не портила её симпатичное лицо с фальшиво-доброжелательной улыбкой. — Поэтому мне нужны все, — тоном, не терпевшим отказа, произнесла купидон. — Сейчас, — она снисходительно улыбнулась, посмотрев на Кошкину.       — Хорошо, — послушно кивнул Попов, и Шастун изумлённо обернулся на него. — Я напишу Матвиенко, Ира наверняка с ним. Позвони Стасу, — обратился он к ошеломлённому Антону. Арсений посмотрел на Оксану, пытаясь угадать, довольна ли она. Та выжидающе посмотрела на мужчину и сложила руки на груди. — Да, и Паше, конечно. Куда же мы без поисковика?       Через полчаса хранители сидели за длинным столом в кабинете Арсения. Воля решил не изменять своим традициям. Он по-прежнему не отвечал на звонки и не почтил друзей своим присутствием. Оксана с нескрываемой усмешкой наблюдала за попытками Попова дозвониться до поисковика, Антон даже решил, что Оксана заранее знала, что поисковик не придёт.       — Ладно, я убедилась, что ты приложил все усилия, чтобы Паша был здесь, — смилостивилась купидон, когда Арсений начал выходить из себя.       Матвиенко посмотрел на гостью с подозрением. И Ире не понравилась подобная фамильярность. Лицо Стаса не выражало никаких эмоций. И если Шеминов с Кузнецовой, как и ранее Попов, могли только предполагать, кем была девушка, Серёжа от скуки гадал, хранитель или человек сидел перед ними.       — Для начала я представлюсь, — метафора ли, но девушка сидела одна, в то время как все остальные хранители сбились в кучу в противоположном конце стола. — Меня зовут Оксана Фролова. И, как Антон правильно заметил, я работаю секретарём у Игоря Юрьевича Громова. Я купидон, — уточнила она, словно проверяя реакцию Матвиенко.       За столом повисла тишина, разбавляемая тиканьем часов, висевших на стене в кабинете Попова. Услышав, кто сидел перед ней, Кузнецова исказила лицо брезгливой гримасой. Серёжа взял её за руку, что не ускользнуло от пристального взгляда Фроловой. Стас был обескуражен. И только Попов и Шастун сохраняли спокойствие.       — Я пришла с благими намерениями, — купидона нисколько не смущало, что её никто не перебивал, напротив, она сочла это хорошим знаком. — Я и мой друг стали жертвами манипуляций Громова, и мы оба считаем, что этому нужно положить конец.       — Ты же сейчас про своего воображаемого друга, да? — уточнил Матвиенко с серьёзным выражением лица. Ира прыснула от смеха, но, заметив, каким взглядом одарил её Антон, отдёрнула своего возлюбленного. — Что? — обиделся Сергей. — Я просто никого рядом с ней больше не вижу.       — Он по понятным причинам решил сюда не приходить. Не думайте, что он вас боится, — поспешила заверить хранителей девушка.       — О каких конкретно манипуляциях идёт речь? — перебил её Арсений.       Мужчина склонился на бок, упёрся локтём в подлокотник кресла, в котором восседал, и задумчиво провёл пальцем по нижней губе.       — Огласите весь список, пожалуйста, — процитировал фразу из советского фильма Матвиенко, и Ира снова мягко ткнула его в плечо.       Фролова не поддавалась на провокации, продолжив сохранять спокойствие. Шастун снова восхитился её стойкости и отваге. Оксана вела себя так, словно за её плечами стояла армия из сотни тысяч человек. Она мало походила на испуганную девушку, выступавшую против толпы.       — Яна не случайно стала ангелом-хранителем Антона. Нападение на него было спровоцировано ради её обращения. Если вы верите, что ваша подруга случайно стала тёмной, то боюсь вас огорчить… — Оксана столкнулась взглядом с каждым присутствовавшим. — Всё было спланировано. Все вы, как и мы, стали марионетками в чужой игре.       — Почему мы тебе должны верить? — недоверчиво поинтересовалась Кузнецова, которая первой пришла в себя. — Разве мы можем быть уверены, что это не является частью спланированного плана?       Матвиенко посмотрел на Иру с восхищением. Он гордился своей девочкой.       — Я сама пришла к вам и предложила свою помощь, — напомнила Фролова, не оскорбившись. — И… разве у вас есть выбор? — усмехнулась девушка и запустила длинные пальцы в волосы.       — Для чего нам твоя помощь? — Стас сцепил руки в замок и, наконец, решился прямо посмотреть в глаза своей сестре по ауре. — Какой смысл сейчас в этом разговоре, когда Яна стала человеком и ни с кем из нас не поддерживает контакт?       Попов и Матвиенко коротко переглянулись. Кузнецова с подозрением посмотрела на мужчину с кичкой на голове, а затем на Антона. Тот держался молодцом, хоть и сердце норовило выпрыгнуть из грудной клетки от одного упоминания Яны.       — Я не поверю, что вы за ней не следите, — внезапно рассмеялась Оксана.       Шастун первым потупил взгляд, ощутив себя пристыжённым. Какова же цена его чувств, если он действительно согласился оставить Яну в покое после просьбы Попова?       — Мы знаем, что Яна поступила в университет, — Ира посыпалась, услышав обвинение в адрес себя и своих друзей. — Мы с Серёжей как раз видели её в компании двух парней перед тем, как Арс прислал нам сообщение.       Антон посмотрел на подругу. Осознав, как можно было трактовать её слова, Кузнецова хотела оправдаться, но Фролова перебила её:       — Ничего при встрече не смутило? Ну, не знаю, например, дорогой автомобиль, на котором Яну забирали из университета? — подсказала девушка.       Шастун непонимающе уставился на Оксану. Попов нервно провёл по губам и заелозил в кресле.       — Да вы чё? — прикрикнула Фролова, что совсем не клеилось с её образом. — Мы живём в маленьком городе. Неужели вам неизвестно, что Яна живёт у Громова? Она теперь официально его дочь.       — Что? — Антон подскочил на месте, и его стул упал на пол. — Вы знали? — он ошеломлённо повернулся на друзей.       — Сядь! — спокойным голосом приказал парню Попов. Его хладнокровию позавидовали все присутствующие, которые в разной степени были удивлены услышанному. — Ты пришла к нам, чтобы рассказать, что Яна стала дочерью Громова? — не поверил мужчина. — Бесит, что бывший работодатель уделяет внимание своей дочери, а не тебе?       Шастун поднял упавший стул и покорно опустился на него. Кузнецова покосилась на солитёра. С одной стороны, её возмущало, что Арс выглядел безмятежным. С другой, Ире понравилось, как Оксана на секунду поменялась в лице.       — Я, конечно, могла бы переживать, если бы намерения Громова были искренними. Он забрал Яну из дома бывшего парня, заплатив тому приличную сумму денег. Чувства парня к вашей подруге, по-видимому, были такими же искренними, раз он решился продать её родному отцу, — Фролову позабавил собственный каламбур. — Ваша Яна официально носит фамилию Громова, считая, что он растил её после смерти матери. Не мне вам рассказывать, каким даром убеждения может обладать хранитель, — хмыкнула девушка. — Громов знатно подготовился, не придраться. Он, конечно, опасался, что бывшие друзья Яны могли доставить проблем. Видимо, зря, — улыбнулась Оксана.       Упрёк Фроловой хранителям было нечем крыть. Продолжавший хранить молчание Шеминов втянул голову в плечи. Антона новость Оксаны раздавила. Ира и Серёжа взялись за руки. Фролова скривилась от этого зрелища, хотя по своему предназначению должна была наоборот радоваться чужим чувствам.       Арсений посмотрел на друзей и вернул взгляд гостье.       — Пришла играть на наших дружеских чувствах? Будешь рассказывать нам, как правильно дружить?       Купидон улыбнулась. Её забавляло, как Попов в одиночку отражал её удары.       — Я предлагаю вам помочь спасти вашу подругу.       — Спасти? — от одной мысли, что Некрасовой угрожала опасность, у Шастуна всё внутри перевернулось. — О чём ты говоришь?       Антон вновь подскочил с места. Попов бросил на него недовольный взгляд, и парень прислонился спиной к стене.       Матвиенко хмыкнул, отметив, что у солитера было влияние на Шаста. Сергей практически ничего не помнил из своей прошлой жизни, но годы работы в подчинении у Попова дали ему понять, что Арс был грамотным стратегом, и нервное поведение Антона сейчас не играло на руку Поповичу.       — А теперь мы переходим к самой интересной части нашего разговора, — криво усмехнулась Оксана. — К той, где я вам рассказываю, как Громов хочет сделать из Яны метахранителя.       — Кого? — произнесли в один голос Шастун, Попов и Кузнецова.       Матвиенко насупился, сдвинув брови. Он только к канонным формулировкам привык, а тут слово новое нарисовалось.       Догадавшись, что их купидона слово не повергло в шок, Арсений метнул быстрый взгляд из-под ресниц на притихшего Шеминова.       — Вы когда-нибудь слышали об особом виде хранителя?       Фролова сложила руки на груди. Весь её вид показывал, что она жалела, что пришла за помощью к этим людям, понадеявшись на их высокий интеллект и осведомлённость.       — Хранитель, сотворённый руками человека? — вспомнил слова Яны Арсений, продолжив смотреть на Стаса. — Ты же тоже был там, — прикрикнул он, привлекая внимание купидона. — И ты что-то об этом знал, но трусливо сбежал.       — Наш разговор длится десять минут, а мы стали уже ближе. Вы перестали стесняться и начали выяснять отношения передо мной, — хлопнула в ладоши Оксана, напомнив о себе.       — Понятно теперь, почему Воля прогуливает, — хмыкнул Матвиенко, наклонившись к Ире. — Он бы не выдержал эту конкуренцию.       Кузнецова одарила мужчину суровым взглядом, намекнув, что демонстрация острого ума в данной ситуации была неуместна.       — Я сейчас не буду вам пересказывать биографию своего начальника. Но он занимался изучением хранителей до того, как стать им. И, возможно, что ему удалось узнать рецепт идеального хранителя, метахранителя.       Друзья переглянулись между собой.       — Яна — идеальный кандидат на эту роль, — продолжила девушка. — Она была светлым и тёмным хранителем. Сейчас в её теле в состоянии анабиоза находится эссенция ангела-хранителя. Это основа жизни метахранителя.       — Стас, мы можем ей верить? — не повернувшись на купидона, произнёс в пустоту Арсений.       Антон покосился на поникшего друга.       — К сожалению, да. Это реально. Яна родилась на стыке двух стихий — воды и огня. Она является истинной для обеих сторон, — пришлось признать Шеминову. — Оксана права, Яна идеально подходит на эту роль.       — Какую роль? — отмерла Кузнецова. — О чём вы вообще? — возмутилась она, и её голос перешёл в крик. — Мы говорим о нашей Янке, — напомнила девушка друзьям. — Мы говорим сейчас о том, что они что-то сделали с ней…       — Ир, пожалуйста! — потянул девушку на себя Матвиенко. — Успокойся, — он силой заставил её сесть, обняв за плечи.       — Если верить написанному в книгах, — снова оживился Стас, — метахранители обладают особой властью над всеми хранителями. Но для этого хранители должны признать его главенство, сделав подношение.       — Отдать свою кровь, — подтвердила Оксана и задрала рукав своей блузки. На локте девушки отчетливо виднелись следы от укола. — Яне больше полугода делают переливание крови от разных хранителей, наблюдая за реакцией организма, — спокойно пояснила девушка, поправив блузку, когда хранители удостоверились в верности её слов. — Финальным этапом станет введение крови всех видов хранителей, наведённой в правильных пропорциях.       — А я не пойму, — подал голос Матвиенко, — у нас что, в городе отдельный банк крови хранителей, который легко можно ограбить?       — У Громова огромная клиника, — бесцветным голосом ответил Шастун, ненавидя себя всем существом. Как он мог послушаться Арсения и бросить Яну? — Не думаю, что у него были проблемы с забором крови. Мы же живём в Городе хранителей, — не без сарказма отметил парень.       — Но кровь ищейки? — покачала головой Ирина. — Поисковика. Их же не так много. Не мог же Воля… — Кузнецова растерянно посмотрела на Попова. Тот впервые за разговор побледнел.       — Мог, — одно слово невидимым мечом рассекло воздух в душном кабинете. Ледяной голос солитёра пробрал всех до мурашек, заставив кровь в жилах застыть. — Это Паша рассказал мне, что имя Яны появилось в Книге Хранителей.       — Книга Хранителей — мощный артефакт. Вы же понимаете, что человек может хоть с младенчества жить под другим именем, но в Книге Хранителей он будет записан тем именем, которое было дано при рождении, — подлила масла в огонь Фролова и стойко выдержала сжигающие взгляды Ирки и Матвиенко.       — Он узнал об этом от Громова, — вслух произнёс Арсений.       Кузнецова посмотрела на солитёра с сочувствием. Ей было странно видеть Попова разбитым. К предательству друга никогда невозможно быть готовым.       — Да херня какая-то, — не выдержал Шастун.       Он отлип от стены и кинулся к двери. Громко хлопнув ею напоследок, парень, проигнорировав удивлённый взгляд Кошкиной, кинулся на улицу.       — Мне тоже нужно подышать, — откашлялся Попов и поднялся из-за стола.       Фролова с нескрываемой усмешкой проводила солитёра взглядом и посмотрела на оставшихся.       — А я тебя помню, — улыбнулась девушка, глядя на Матвиенко. — Ты пытался к нам устроиться. Только вокруг тебя аура была. Синяя, кажется, — задумчиво провела по нижней губе Фролова. — Что, теперь встал на путь исправления? — усмехнулась купидон.       — Да пошла ты! — процедила сквозь зубы Ира, чем лишь вызвала новую улыбку Оксаны.

***

      Антон ненавидел себя. Его сжирало чувство вины. Его раздражало, что он поддался на уговоры и не пытался достучаться до Яны. В голове тревожными молоточками стучала одна мысль — найти Яну и всё ей рассказать. Шастун ощущал спиной буравящий взгляд Щербакова, который наблюдал за ним через плотное стекло.       — Антон! — услышал парень голос Попова и беззвучно выругался. Знает же, что для Щербакова будет лишний повод придумать новую байку. — Шаст! — мужчина извинился перед девушками, которых чуть ли не сбил с ног, и подошёл к парню. — Ты как?       Арсений встал прямо перед Антоном, и Шастун невольно отшатнулся, не ожидая подобного вторжения в личное пространство.       — Угадай. Начинается на «ху» и кончается на «ёво».       Попов понимающе кивнул. Он разделял настроение парня.       — Надо звонить Паше.       — Что? — не поверил собственным ушам парень. — Паше? — передразнил он Арса. — Ты же её слышал! — крикнул Шастун. — Воля помогал Громову.       — Воля — нейтрал, — спокойно напомнил Шасту Попов, убрав руки в карман своих брюк, и посмотрел по сторонам, не желая привлекать внимание прохожих. — Он обязан помогать всем хранителям.       — Стас тоже нейтрал, — заметил бывший ангел-хранитель.       — К твоему Стасу никто не обращался, — от голоса Арсения руки леденели, а кожа покрывалась инеем. Попову было достаточно, что он считал себя преданным. — Как ты мог заметить, купидон у Громова был.       — Ты всех всегда прикрываешь, — Шастун сорвался с места и ткнул пальцем в грудь солитёра. Попов не покачнулся от этого прикосновения. — Всегда. Раньше Матвиенко прикрывал, теперь Волю.       — У тебя нет права меня ни в чём обвинять, Антон, — повысил голос Арсений. Он увидел, как из торгового центра вышла сначала Фролова, а следом за ней Матвиенко с Кузнецовой и Шеминовым. Попов старался сдерживаться, но наглый взгляд Шастуна его выводил из себя. — Это не ты удалял наши номера из её телефонной книжки. Это не ты чистил её сообщения. Это не ты удалял совместные фотографии из её телефона, — голос солитёра все больше срывался на крик. — И если ты считаешь, что второй раз это не больно, то ты глубоко ошибаешься, Шаст! — тише добавил Попов, заметив, что Лёха заинтересовался ссорой на улице. — Мы все её потеряли, Антон.       Догадавшись, что у их ссоры были свидетели, Шастун растерянно повернулся на друзей. Стас по-прежнему прятал взгляд. Матвиенко обнял Иру и с сочувствием посмотрел на парня. Антон заметил движение за стеклом и увидел непонимающий взгляд Щербакова.       — Не только ты потерял любимую девушку, — продолжал Попов, почувствовав вкус победы. — Ира и Серёжа потеряли подругу. Я… тоже потерял, — запнулся на полуслове мужчина.       — Ну, — ухмыльнулся Шастун. — Продолжай, — он раскинул руки. — Говори, кем она была для тебя.       Кузнецова метнула быстрый взгляд на Оксану. Та упивалась представлением.       — Хватит! — крикнула Ирка, когда Арс собирался ответить Антону. — Разве вы не видите, что она только этого и добивается?       Фролова состроила невинное выражение лица и захлопала накрашенными ресницами.       — Я тоже хочу её спасти, Антон! — заверил парня Арсений, положив руку на его плечо. — Нам просто нужно время…       — Делай, что хочешь, — равнодушно произнёс Шастун, сбросив руку Попова. — Только не надо говорить, что ты сделал так, как нужно, — разочарованно покачал он головой. — Если бы это было так, ты бы и Щербакова заставил забыть о ней.       Антон сорвался с места, возвращаясь в торговый центр. Арсений нервно облизнул губы и посмотрел на друзей. Матвиенко подошёл к Попову и похлопал его по плечу. Серёжа ещё не принял тот факт, что они был лучшими друзьями с человеком, которого считал начальником, но всё равно позволял себе нарушать субординацию.       Арс слабо улыбнулся. Серёга кивнул ему. Они поняли друг друга без слов. Матвиенко повернулся к Ире и поманил её за собой. Шеминов на секунду задержал взгляд на Попове и тоже поспешил за парочкой. Солитёр проводил их взглядом и сместил его на Лёху. Тот оттянул карманы брюк и, осознав, что кина не будет, вернулся к работе.       — Если узнаю что-то новое, свяжусь с вами.       Попов повернулся на Фролову и коротко кивнул. Девушка кивнула в ответ и поспешила по своим делам. У неё намечалась встреча с подругами.

***

      Кошкина растерянно наблюдала через прозрачное стекло, как Шастун ругался с начальником и плевать хотел на требования к безопасности. Она собиралась возмутиться, когда парень первым вернулся на рабочее место, но Антон проигнорировал её и влетел в кабинет, из дверей которого до этого вылетел, снося всё на своём пути. Решив не привлекать к себе лишнего внимания, девушка забилась в угол кассы, уткнувшись в свой смартфон. Она не повела носом, когда в отдел вернулись Ира с Матвиенко, а следом за ними и незнакомый мужчина. Приосанилась Кошкина только при появлении Попова, но тот без эмоций справился о её делах, отрешенно кивнул и закрылся со своими друзьями в кабинете. Кошкина капризно надула губы, сложила руки на груди и плюхнулась на стул.       — Он не ответит, — покачал головой Антон, наблюдая, как Арсений раз за разом набирал номер Воли. — Если у него есть хоть малый инстинкт самосохранения, он тебе не ответит.       Ира видела, как для Попова это было важно. Арсу хотелось, чтобы Воля заверил его, что это всё подстава, очередная манипуляция, что Паша друзей, особенно своего Сеню, не предавал.       — Арс, — снова позвал его Шастун.       — Шаст, — отдёрнула его Ира.       Антон брезгливо фыркнул, дав понять, как он относился к сложившейся ситуации.       Матвиенко и Шеминов предпочитали молчать.       Арсений был на грани. Его лицо оставалось хладнокровным, но это была хорошая мина при плохой игре. Попов с остервенением стучал по экрану своего смартфона, готовый разбить его об пол. Он крепко сжал его в руке, когда раздался знакомый хлопок, и грязно-серая аура начала медленно растягиваться, превращаясь в узнаваемый силуэт.       — Сень, тебе показалось, что двадцать три пропущенных звонка недостаточно? — хмыкнул поисковик. — Какого? — растерялся Паша, когда Антон подскочил с места, в мгновение сократив дистанцию между ними и схватил его за рукава водолазки. — Шастунишка, ты же не думаешь, что я сижу на наркотиках? — пошутил Воля, но шутка вышла нервной.       — Ты сдавал ему кровь, — Кузнецовой показалось, что и Шастун до последнего не хотел верить в предательство поисковика. Настолько растерянным был голос Антона. — Ты сдавал ему кровь, — произнёс парень уже уверенным тоном. — Ты…       — Сдавал ему кровь, я понял, — подсказал Воля, ухмыльнувшись.       Ира вскрикнула. Попов отлип от стены, а Матвиенко спрыгнул со стола. Шастун без зазрения совести потирал свой кулак, а Паша растерянно моргал, ощупывая скулу, и испуганно смотрел на Антона. После того, как он ударил поисковика, парню явно стало легче, и он не стремился нападать снова.       — Ты знал, для чего Громову нужна была твоя кровь?       Арсений на всякий случай отодвинул Антона от Воли. Он пустым взглядом смотрел на своего друга, зная, что на кухне в рабочем холодильнике был лёд.       Пашка молчал.       — Ты знал, — коротко подытожил Арсений, нервно взъерошив чёлку. — Ты же поэтому прятался от нас, да? Боялся, что мы заподозрим тебя в предательстве?       — В предательстве? — усмехнулся поисковик, повторив слова Попова. — А с чего вы вообще взяли, что я на вашей стороне? — возмутился мужчина. — Я серый хранитель, — театрально раскинул Пашка руки. — У меня ноль эмпатии к вам. Мне до фонаря, какая сторона будет у власти. Я при любом раскладе в шоколаде.       Внезапно Кузнецовой подумалось, что в комнате всё-таки два актёра. Один старался казаться равнодушным, второй херово играл роль предателя.       — Ты же помогал ей, — разочарованно проговорил солитёр, опустившись в кресло. Он не поднимал головы на Пашу. — Она же тебе была небезразлична.       — Это ты сдал её Громову, — стиснув зубы, выплюнул Шастун. — Мы теперь знаем об этом, — Воля равнодушно посмотрел на Антона, дав понять, что ему было наплевать. — Мы знаем, что Громов хотел, чтобы она стала светлой, а потом тёмной. Ты знал обо всём, — парень сделал шаг вперёд.       Паша приосанился, приготовившись принять удар:       — Кто тебе это сказал?       — Что? — Шастун растерялся, услышав неуместный вопрос.       — Кто-то же ткнул в меня пальцем и сказал, что это сделал я, — спокойно пояснил Воля.       — К нам приходила Оксана, — Арсений по-прежнему не смотрел на Пашу.       — И что, Фролова так вам и сказала, что я предатель? — хмыкнул поисковик, зная ответ.       — Она дала понять, что ты был в курсе планов Громова, — встрял в разговор Матвиенко.       Воля скользнул по нему взглядом, удивлённо сдвинув брови, словно только сейчас заметил здесь Серёжу. Ира переплела свои пальцы с рукой Матвиенко, и Паша понимающе кивнул.       — Я нейтрал, — напомнил Воля. — Я порождение тёмного и светлого хранителя, и я не могу быть на чьей-то стороне. Если ты решил, что я тебя предал, — проговорил он, глядя на Попова, опустившего голову, — значит так оно и есть. Это моя натура, — Пашка ударил себя в грудь. — Но если бы я хотел, чтобы с этой девчонкой что-то случилось, я бы никогда не сообщил тебе её имени. А теперь, — Павел сделал шаг назад, понимая, что его больше никто не останавливал, — позвольте я избавлю вас от своего общества.       Грязно-серая аура медленно обволакивала Волю, укутав его в свой кокон. Паша постепенно растворился, и кабинет заполнил глухой хлопок. Ира покосилась на Матвиенко, который до последнего скрывал своё восхищение миграцией.       — Слушайте, — задумчиво протянул Сергей, изучая пространство, в котором растворился поисковик, — мы же можем и с ней поговорить, — он обернулся на Арсения. — Показать фотографии, в конце концов, — предложил мужчина. — Как Ирка сделала.       — Решение Иры было эгоистичным и рискованным, — покачал головой солитёр. Антон цокнул языком и закатил глаза. — Мы не можем быть уверены, что Яна правильно отреагирует, — пояснил персонально для Шастуна Попов.       — И что ты предлагаешь? — раздражился парень. — Сидеть, сложа руки? Напоминаю, что мы этим занимались последний год. Наше бездействие привело к плачевным результатам…       — Арс, ты должен ему рассказать, — откашлялся Матвиенко.       Стас и Ира изумлённо повернулись на Сергея.       — Что ещё ты от меня скрываешь? — Шаст сложил руки на груди.       — Я не хотел вам говорить, но за Яной приглядывает кое-кто из моих знакомых, — нехотя сообщил Попов.

***

      — Шаст, поговорить надо.       Парень вопросительно обернулся на Щербакова, затем бросил быстрый взгляд на Кошкину, которая нетерпеливо переминалась на высоких каблуках. Рабочая смена, полная дурных новостей, закончилась, и молодые люди отправлялись по домам. Сложно было описать, как обрадовался Антон, когда узнал, что новая коллега жила в соседнем доме.       — Буквально пять минут, — попросил Алексей.       — Я тебя подожду на улице, — понимающе кивнула Кошкина, толкнув стеклянную дверь.       — Только не говори, что она тебе нравится, — усмехнулся охранник торгового центра, проводив девушку взглядом. — Она же кукла размалёванная.       — Только не говори, что переживаешь за мой вкус, — парировал Антон, чьё настроение скатилось в такие нули, что он не волновался о рамках приличия. — Че ты хотел?       — Яна сегодня была в торговом центре, — откашлялся Лёха. Шастуну показалось, что он ослышался. — С двумя девчонками.       — Лёх, ты уверен?       — Ну что, я Янку что ли не узнаю? — возмутился Щербаков. Антон кивнул, согласившись с тем, что сморозил херню. — Две девчонки были с ней. Одну я не разглядел, видел только, что мимо проскочила, — насупился парень, и Шаст догадался, что Лёха и не стремился никого разглядеть, всё внимание его было сосредоточено на Некрасовой. — А вторая… она к вам днём приходила.       Шастун нахмурился.       — Я не скажу, что мы расстались на хорошей ноте, но она даже не поздоровалась со мной. Блять, если бы я не знал её, я бы вообще подумал, что она меня как будто…       — Не узнала, — перебил парня Антон.       — Ты гонишь что ли? — усмехнулся Алексей.       — Хотел бы, — задумчиво произнёс парень. — Спасибо, Лёх, — Шастун поспешно пожал руку Щербакова.       — Шаст, че за херня происходит? — Лёша сжал его руку, не позволяя высвободиться.       Антон посмотрел в глаза Щербакова. Он пытался найти ответ, который бы устроил парня, но понял, что такого ответа не существует. Шастун сморгнул, выдохнул, и радужку его зелёных глаз затянул малиновый цвет. Лёха дёрнул руку, но ледяной голос произнёс:       — Забудь, что Яна была сегодня в торговом центре. Ты перепутал её с кем-то.       Хватка Алексея ослабла, и Шастун сдвинулся с места, махнув потерянному парню рукой. Антон направился к выходу из торгового центра, когда на его телефон пришло оповещение. Парень вытащил мобильный и застыл в дверном проёме, прочитав новое сообщение. +7-9… (17.09.2021 19:17) Яна вечером будет в Импровизации Сохрани мой номер О.Ф.