Между двух огней

Когда Фьюри назначает ей в напарники Рамлоу, она хмурится и недовольно цокает языком. Шэрон слышала о нем. Говорят, Рамлоу лучший агент высшего уровня и настоящий профессионал, верный своему делу, командир элитного подразделения. Умный, хладнокровный, расчетливый боец, а еще, по слухам, редкостная скотина. Его послужной список впечатляет, едва Картер пробегает по нему глазами, сидя у Фьюри в кабинете. Рамлоу — бывший зелёный берет, обладающий железной волей и исключительной стойкостью к боли, судя по его личному делу, также служил в семьдесят пятом полку Рейнджеров. Картер уже знает его досье наизусть, но продолжает тщательно изучать, смотрит на фотографию, прикрепленную к делу, и подмечает, что Рамлоу хорош собой. У него потрясающие скулы, едва заметный шрам на щеке и пронзительный взгляд карих глаз. И когда она встречает его в живую, то понимает, почему сотрудницы архива неровно к нему дышат. Жаль, что это продлилось только до того момента, пока он не открыл свой рот. — Приятно познакомиться, куколка. У него низкий тембр, немного с хрипотцой, и цепкий взгляд. Рамлоу смотрит на нее пристально, изучает ее, не отводя глаз. Картер не из робкого десятка, её не смутить подобным взглядом, словно бы раздевающим её, потому она открыто смотрит на него в ответ с тенью, может быть, вызова. У них как будто игра в гляделки, и Шэрон не намерена проигрывать. Рамлоу, видимо, оказывается доволен произошедшим, и его губы растягиваются в кривой усмешке. — Я думаю, мы сработаемся, Картер. Ей нужно знать его слабости, на всякий случай, потому спустя пару дней она приглашает его потренироваться раз уж они теперь напарники. Тренажерные залы в Трискеллионе были созданы по образцу центров олимпийской подготовки, и один из спортзалов был оборудован для рукопашного боя, и потому его пол почти полностью покрыт матами для спаррингов. Рамлоу прибыл рано и успел немного размяться, дожидаясь Картер. Было в районе пяти вечера, когда он увидел ее в форме. — Смотри осторожнее, детка, – ему определённо становится весело, когда агент 13 оказывается на ринге рядом с ним. Он подмигивает Картер и становится в стойку. — Если я уложу тебя на лопатки, то с тебя бургер, Рамлоу. Он смеётся, соглашаясь, и даёт Картер начать первой. Рамлоу оказывается чертовски хорош: он хватает ее ногу во время атаки и отправляет Шэрон на пол. И так три раза. Три раза он уложил ее на ринг, отчего Картер хмурится, но снова наступает на Рамлоу и раз за разом атакует его то ногой, то кулаком, словно боксерскую грушу. Контрудар. Удар с разворота. Хук. Хук. И снова удар с разворота. Каждый ее удар пресекается, и вот Шэрон внезапно атакует хуком снизу в челюсть. Она читает его действия, как оборонительные, так и атакующие. Запоминает, как он двигается; запоминает все его приёмы, и в конечном итоге это даёт свои плоды — она укладывает его на лопатки. Дважды. Оседлав его, Картер улыбается и произносит: — Чтобы ты не говорил, я буду сверху, Рамлоу, — Шэрон приподнимает бровь, а лёгкая улыбка оказывается у неё на губах, — А ещё ты должен мне бургер. Два бургера, — она показывает два пальца и усмехается. — Это не честно, куколка, — Рамлоу смеётся, все ещё находясь под ней и даже не собираясь выбираться. — Ну, я уложила тебя на лопатки. Дважды. Остальное не было обговорено. — А тебе палец в рот не клади, Картер, — смешок срывается с его губ, когда Шэрон встаёт и протягивает ему руку, — Ладно, красотуля, будут тебе бургеры, пойдём, раз обещал. Шэрон думает, что тренировку можно считать успешной по двум причинам. Во-первых, она знает, что его левая рука чуть медленнее правой, а его оборонительная стойка немного отличается от стандартной из-за неправильно поставленной ноги, скорее всего, когда-то травмированной, так что если в этот момент ударить в ребра, то шансы одолеть его заметно возрастают. Во-вторых, он ведет ее в бар и покупает ей два любимых бургера. Рамлоу кажется дружелюбным, когда они разговаривают ни о чем важном. Он искренне смеется над ее ответами на его шутки; внимательно слушает, когда Шэрон рассказывает о бунтарском прошлом; о том, как в школьные годы она часто нарывалась на драки и была этаким борцом за справедливость; об истории, которую тетя Пегги любит рассказывать за бутылкой "Джонни Уокера". Говорит, что когда ей было восемь, она поймала мальчика на том, что он заглядывал ей под платье. Поэтому Шэрон сломала ему нос. — Пегги? Пегги Картер? — Да, я ей внучатая племянница, — Картер пожимает плечами, говоря о том, что всегда хотела всего добиться сама, и потягивает уже третью бутылку пива. — И какого это быть родственницей самой Пегги Картер? — Ну, тетя Пегги всегда лучше всех меня понимала. Когда я решила поступать в академию Щ.И.Т'а, родители были против, а вот тетя Пегги подарила мне набедренную кобуру. — Хороший подарок. — И стильный. Их вечер проходит в приятной атмосфере. Они шутят и рассказывают друг другу истории из жизни, заказывая еще несколько бутылок пива. Шэрон делится с ним событиями, происходящими во времена, когда она отрывалась в компании байкеров, взамен Рамлоу рассказывает, как по молодости возглавлял банду в Нижнем Ист-Сайде, и то, как большинство своих навыков рукопашного боя он набрался там; рассказывает о местных боях без правил, о службе в Ираке и Афганистане, о работе с парнями из Страйка. Всего понемногу, но Картер понимает, Рамлоу — отличный командир и солдат, пусть и с отвратительным характером и порой дурацкими шуточками. Последующие дни он становится ей в пару на тренировках, иногда составляет компанию за обедом и дает отвратительные прозвища. — Я не принцесса, Рамлоу, — он смеется, совершенно не обращая внимание на ее недовольство. Впрочем, может быть, не все так уж и плохо.

***

Он любит грубить, вставлять едкие замечания и смущать новобранцев, и Картер порой это подбешивает. — Ты бываешь хоть иногда менее скотиной? — Только по вторникам, дорогая. Рамлоу чересчур прямолинеен, и, возможно, ей это нравится совсем чуть-чуть, потому что он порой заставляет ее улыбаться и держать спину ровно своими ужасными фразочками. А еще, может быть, потому, что он говорит лишь правду и только по факту, поддерживая новобранца в своей привычной манере. Он хлопает того по плечу, говоря: — Это наша работа. Не воспринимай все близко к сердцу, сынок, или вали отсюда.

***

Следом за чередой их первых миссий идет клинический психолог. Стандартная процедура, и Рамлоу терпеть её не может. Результаты заданий показывают, насколько они сработались, и незачем направлять их к мозгоправу, который только подтвердит тот факт, что они хорошая команда. — Сведите ладони чуть поближе. Та-а-ак, отлично, — доктор показывает, как нужно соединить ладони, и Рамлоу смотрит на него как на идиота, — Теперь, не сгибая спину, наклонитесь друг к другу. — Что за хрень? — Извините? — Давай, Рамлоу, это то бессмысленное упражнение, которое показывает важность моральной поддержки. Будь паинькой, — Шэрон, кажется, совсем не возмущена происходящим и стоически выдерживает всю эту ерунду. Держит спину ровно и смотрит на него немного укоризненно, прям как мать. На ее лице огромными буквами написано "до невозможности правильная", и Рамлоу кажется это смешным, потому что знает, что Картер, несмотря на свою идеалистическую натуру, та еще сука. Ему это нравится. — Нас заставили пройти психолога, а не быть игрушками для ребёнка. — Мне двадцать шесть лет, агент Рамлоу. Я окончил университет, доктор психологии и автор диссертаций... — О да, мама может тобой гордиться, — Рамлоу перебивает доктора и уваливается на кресло, потирая переносицу. — Дело не в вашем возрасте. Рамлоу просто не любит психологов, — Картер пожимает плечами, садясь в свое кресло, а доктор кивает и говорит, что это есть в деле агента Рамлоу. — Я не люблю, когда в моей голове кто-то копошится, ясно? Я солдат и агент, я должен выполнять свою работу, а не сидеть тут нянькой и заниматься не пойми чем. — Моя задача оценить вас как напарников, ваше взаимодействие друг с другом. Насколько оно результативно. Такая работа, как ваша, требует сплоченности и доверия, а обстоятельства, происходящие на заданиях, порождают в человеке массу страхов и... — У меня нет страхов. Это тебе мама оставляет на ночь свет. — Агент Рамлоу, вы начали подавлять меня, как только вошли, не стоит. — Не пугай мальчика, Рамлоу, — Шэрон наклоняется к нему и Рамлоу поднимает руки в знак поражения. Он вспоминает, как проходил эту процедуру с парнями из Страйка, но такой ерунды, проводимой этим юнцом, не было, потому Брок немного кривится и следит за действиями гребаного мозгоправа. Следит, как тот тянется за несколькими бумажками и протягивает их сначала Картер, а затем и ему. — Заполните эти анкеты и потом верните их мне. Только не списывайте друг у друга. — Мы что, в школе? — Видите ли, анализ вашего дела поручили мне, агент Рамлоу. Советую вам сотрудничать, а не конфликтовать, — доктор кажется расслабленным, и Шэрон чувствует уважение к нему. Будь она на его месте, то с превеликим удовольствием уже дала бы Рамлоу по роже. Порой он бывает невыносим, но, на удивление, Картер находит к нему подход и каким-то образом может его терпеть. А иногда это кажется даже забавным. — Это просто огромный личностный тест, — Шэрон прикусывает ручку, сидя за столом, тщательно изучая анкету, что дал им док. Рамлоу вновь составил ей компанию за обедом. — Он дал нам домашнее задание, фу. Наверное, своё школьное. Им задают уроки на субботу? — Рамлоу вертит в руке яблоко, иногда подбрасывая, словно мячик для тенниса. Картер все сдерживается, чтобы не сказать, что еда - это не игрушка, потому плотно поджимает губы и сосредотачивается на психологическом тесте, параллельно записывая туда ответы. Сорок пять вопросов, словно бы насмехались над ней, не планируя уменьшаться. Видимо, ей придется пожертвовать сегодняшним вечером, чтобы заполнить дурацкий бланк. Будет, как обычно разъезжать по комнате на кресле, ложиться на пол в попытках подумать. Это происходит, когда Картер над чем-то очень усердно трудится, а когда она пишет, то слегка высовывает язык. В какой-то момент яблоко выскальзывает из рук Рамлоу и оказывается возле Шэрон, и Брок, приподнявшись, хватает его, заглядывая в бланк своего напарника. — Эй! Не смотри в мой лист! — Картер поднимает свою анкету вверх, немного нахмурившись. — Да ладно тебе, Картер. В седьмом вопросе я написал «двенадцать-пятнадцать раз в день», а теперь жалею, что так поскромничал. — Нам нельзя обсуждать ответы! — Учитель не видит, Картер. Дай взглянуть. — Значит, вот как ты окончил школу, — Шэрон приподнимает бровь и улыбается. Не только она должна жертвовать своим вечером сегодня, потому Рамлоу не сунет свой нос в ее бланк. — Нет, только по литературе, и все. Рамлоу с легкостью переводит тему, говорит о всякой ерунде, о предыдущей миссии со Страйком. Он умеет заставить ее расслабится, снять напряжение, накопившееся за столь длительное время. Она даже признается себе, что немного скучала по нему, когда Рамлоу был со Страйком на очередном задании. Ему об этом знать совсем необязательно. Он болтает о каком-то баре, в котором, к радости окрестной молодежи, можно пить «старое доброе молоко», на что Картер качает головой и смотрит, как Рамлоу облизнул сухие, потрескавшиеся губы, которые секундой позже растянулись в кривой усмешке. Люди из кафетерия постепенно начали расходится, и Брок, уходя, бросает ей, что приятнее психологических тестов может только баночка пива и хорошая тренировка, а это значит, что компания на сегодняшний вечер все же обеспечена, и ей придется защищать свой бланк от пристального взгляда своего же напарника.

***

Их отправляют в горячую точку. Пули летают над их головами, а взрывы происходят совсем рядом. Укрывшись в какой-то дыре, держат оружие наготове, вот-вот готовые выпрыгнуть из безопасного места. Её руки не дрожат, Рамлоу подмечает это сразу, крепко держат оружие, а на лице написана та решимость и отвага, присущая тем идиотам, что лезут на рожон. Картер спиной прижимается к бетонной колонне внутри разрушенного здания, немного хмурится и прислушивается к выстрелам снаружи. Он делает тоже самое и одними губами шепчет ей: — Не торопись умирать, красотуля, — и выходит из укрытия первым. Ему нравится эта упрямая белобрысая голова, ее колкий язычок и способность действовать быстро. Они тут почти закончили. Рамлоу стреляет в противника без промедления, идет вперед по улице, держа автомат наготове, осматривается и показывает жестом следовать за ним. Поворачивает за угол, направляясь к зданию напротив. Он профессионал, это видно по его действиям, по тому, как он двигается. Шэрон идет следом, прикрывает его спину, снимая снайпера с соседней крыши. Они пересекаются с человеком из Страйка, чья задача — увести отсюда гражданских, Картер не помнит имени, что-то на "Д", хотя она может ошибаться. Все происходит слишком быстро. В них стреляют, и Картер видит, как "Д" старается увести гражданского из-под обстрела. Он на мушке. Времени мало. Шэрон делает рывок и отталкивает мужчину, и пуля попадает ей в бедро. Проходит навылет, не задев артерию. Ей повезло. Сектор зачищен, и Рамлоу злится, охуеть, как злится. — И нахрен было подставляться? Помереть захотелось? Когда Рамлоу злится, его голос становится ниже, заставляя мурашки пробегать по телу. Он тащит ее до безопасной зоны, в медпункт, закинув ее руку себе на плечи, в его правой руке автомат, и он совсем как влитой. Как будто сделан под его руку, а может быть ее продолжение. Нога болит, отчего Картер стискивает зубы и прикрывает глаза. Дышит глубоко, вдыхая пыль, запах гари и пота, ощущая как левая рука Рамлоу плотно прилегает к её травмированной ноге. Шэрон знает — его руки в крови. В её крови. В прямом смысле. Его губы не кривятся в привычной усмешке, а сжимаются в тонкую полоску, и это кажется неправильным. Ее рука находит его и слегка сжимает, придавливая ту к бедру. С губ Картер слышится едва слышное шипение и такое же тихое "держи крепче". И он держит.

***

Зимы на северо-востоке Канады, на берегу Северного Ледовитого океана рядом с заливом Фробишера, особенно холодны, и Картер прочувствовала это на собственной шкуре, когда их с Рамлоу отправили за полярный круг ради одной пробирки в лаборатории. Много лет назад через Арктику планировалось нанесение ядерных ударов стратегической авиацией. Северный Ледовитый океан был районом «развертывания и транзита» стратегических ракетно-ядерных сил морского базирования, кораблей и подводных лодок с тактическим ядерным оружием и ядерными крылатыми ракетами морского базирования. На север были обращены главные обзорные сектора советской и американской систем предупреждения о ракетном нападении. Несмотря на окончание холодной войны, военно-стратегическая деятельность в Арктике продолжилась, хотя ее масштабы за последние десятилетия существенно сократились. В сороковые годы территория, на которую прибыли Рамлоу и Картер, использовалась в качестве базы американских ВВС, но где-то в шестидесятые американские лётчики покинули эти земли из-за того, что межконтинентальные баллистические ракеты уменьшили значимость арктических баз, но вот разработка биохимического оружия хорошо прижилась здесь — отсутствие посторонних глаз и удаленность региона делали свое дело. — Кто, блять, ставит лаборатории в таких местах? — в теплой куртке с автоматом наперевес Рамлоу смахивал на огромного медведя, а его щетина, которая вот-вот должна называться бородой, покрылась льдинками — в этом году февраль выдался особенно холодным. Он выглядел непривычно суровым с бородой, отчего где-то внутри Картер что-то сжималось. Было ли это от холода или от одного взгляда на Рамлоу, она ещё не поняла. — Предпочитаешь, чтобы они были где-то на Гавайях? — Да мне насрать где, главное, чтобы было хотя бы на двадцать градусов теплее, чем здесь. В этом невозможно нормально двигаться. Юго-западнее от места их высадки через полуостров проходит старинная пешая тропа длиною в сто двадцать километров. Картер слышала, что в марте по ней проходят гонки на снегоходах, и ей жаль, что сейчас середина февраля, и дело даже не только в гонках — Шэрон безумно холодно, и она, идя вместе с Рамлоу по тропе, мечтает завернуться в теплый плед, взять горячее какао и смотреть какой-нибудь дурацкий фильм. Ее радует, что миссия рассчитана всего на пару дней, и ей с Рамлоу не придется жить здесь месяцами — такой холод не для неё. — Да, место отвратительное. Я даже не пересеклась с ездовыми собаками, только со снегоходом. — Ты оцениваешь привлекательность места в поглаживании собачек, серьезно, Картер? Он слышит, как она хихикает и слегка пожимает плечами. Картер — странная женщина, Рамлоу уже это понял. Она часто лезет на рожон, когда кому-то грозит опасность, подставляет свою белобрысую голову под пули, и на ее лице видна та решимость и отвага, присущая очень опытному солдату, но несмотря на это, Картер закрывает глаза перед уколом в медицинском пункте и трусится, как ребенок. Впервые завидев это, Брок был удивлен. Это не укладывалось у него в голове, как такая женщина, как Картер, может бояться уколов, когда была множество раз на настолько опасных миссиях, только от мысли о которых даже у опытных агентов поджилки трясутся. — Боишься иголок, а вот под пули лезешь с особым рвением, странно это, Картер. Картер для него кладезь противоречивых вещей, и тем она интересна. Цепляет своим острым язычком, когда отвечает ему на похабную шутку шуткой, но при этом оставаясь чересчур правильной и серьезной женщиной. Сбивает его с толку, когда начинает вести себя не так, как он ожидал. Он думал, что она из тех людей, которые трусятся за правильное питание и диеты, но как оказалось, Шэрон Картер всем сердцем любит бургеры и с космической скоростью и в огромном количестве их ест. Вместо ожидаемых мелодрам она смотрит детективы и космооперы, съедая при этом целое ведро фисташкового мороженого. Просыпается на двадцать минут раньше положенного, чтобы подольше понежиться в постели и встает на пятнадцать минут позже, чем надо, и Брок ожидал совсем другого, находясь рядом с ней на одной из совместных миссий. Шэрон Картер его интересует и совершенно точно его цепляет, и он думает, что это не самая лучшая идея и ни к чему хорошему это не приведет, но тем не менее Рамлоу смотрит, как она направляется к лаборатории, бросает взгляд на нее во время стрельбы, проверяя все ли в порядке, спасает ее, стреляя в противника, который целился в агента Картер, и быстро утягивает за собой, когда пробирка уничтожена, а сама база взлетает на воздух. Их ждет снегоход за тем снежным холмом, и они торопятся вернуться в поселение — становилось все холоднее, и даже жар прошедшей битвы не спасал положение. Рамлоу ругался, грязно ругался, и Шэрон его прекрасно понимала. Тут и в самом деле, не очень тепло, скорее, наоборот, чрезвычайно холодно и, казалось бы, куда еще холоднее? Картер слышала, что такие сюрпризы стихии, как снежная буря или ледяной дождь — случаются здесь не каждый день, так что подобное развитие событий в буквальном смысле выбивает из колеи привычную размеренность жизни, но как только они оказались на пороге их конспиративной квартиры за окном раздавался жуткий вой ветра. Надвигалась снежная буря, и Шэрон включила старое барахлящие радио, пытаясь узнать насколько все плохо. Голос сквозь помехи просил оставаться дома — ветер в этих местах может достигать до ста километров в час, а снижение температуры может быть результатом адвекции холодного воздуха за желобом. По установленному графику квинджет должен был прибыть через часа три, как только они прибыли на конспиративную квартиру, но разгулявшаяся метель за окном не думала прекращаться. Температура начала достигать почти сорок градусов ниже нуля, и Шэрон, сидя на краюшке своей кровати, завернулась в теплое одеяло, пытаясь согреться — местное отопление плохо помогало справиться с таким холодом, особенно когда электричество давало сбой. Расчетное время прибытия квинджета двенадцать часов, пока метель не утихнет. Двенадцать часов сидеть тут, и Картер остается лишь громко вздохнуть. Рамлоу прекрасно ее понимает, лежа на кровати напротив. Это не курорт, чтобы радоваться дополнительным часам на отдых. Он слышит, как стучат её зубы, они как будто отбивают чечётку прямо в его голове, и Брок не выдерживает: — Иди сюда. Он видит ее замешательство и знает, что она сейчас будет строить из себя упрямую самостоятельную идиотку. Дурное влияние её тетки, фу. Но на его удивление, Картер молча берёт свое одеяло и присоединяется к нему. Рамлоу думает, что возможно она просто устала и слишком замерзла, чтобы спорить или как-то его подколоть. Впрочем, его все устраивает — ему самому не очень тепло, а надоедливый стук зубов уже стал настоящей пыткой. Когда Шэрон оказывается рядом с ним, Рамлоу ощущает запах ее духов, теперь плотно засевший в его памяти. Он приобнимает её за плечи, аккуратно перебирая пальцами светлые пряди. Мягкие. Рамлоу сам не знает зачем подмечает это в голове. Она прижимается к нему, чувствует тепло его тела. От Рамлоу всегда веет этой мужской силой, и Картер позволяет себе просто "быть" и ощущает, как она устала. Возможно, им действительно нужна передышка. Они укутываются в два одеяла, чувствуя тепло друг друга, а фруктовый аромат ее духов витает в воздухе. Это их маленький перерыв, небольшая интерлюдия во вселенной. Они словно теряются в другом мире. В мире, где тепло и уютно, мерное дыхание приятно щекочет кожу, а фруктовые духи бьют по носу. Всё это расслабляет, и, в конечном итоге, Шэрон засыпает, чувствуя себя в безопасности.

***

Они часто спорят. В основном, по работе. Рамлоу считает, что нельзя быть такой идеалисткой. — Нельзя спасти всех, Картер! Нужно убираться отсюда, — от злости его голос становится еще более низким и грубым. Приказ есть приказ, и Рамлоу намерен ему следовать и утащить Картер за шкварник, если потребуется. Времени донельзя мало. Пирс изложил все предельно ясно — сектор должен быть зачищен. Бомба уже на месте, и им осталось только убраться отсюда. — Погибнут невинные люди, Рамлоу! — её упрямство жуть, как бесит, отчего Брок крепко стискивает зубы. — Решила поиграть в героя? Помереть захотелось!? — Здесь нет героев, Рамлоу, только мы двое - ты и я. В этом вся суть. Ей бы звездно-полосатый костюм и место в музее, потому что такие идиоты, девиз которых "шлём мы к чёрту законы, вещи есть поважней", только там и находятся. Картер не намерена отступать. Гребаное влияние её тетки... — Я либо с тобой, либо без тебя, — произносит она, а следом разворачивается и быстрым шагом направляется к выходу. — Сука! — Рамлоу ругается, плюет под ноги и все равно идет за ней. Совсем скоро они будут вызваны на допрос по этому делу. Картер спокойна, и полиграф не показывает признаков ее лжи. Врет настолько убедительно, что кажется, что она действительно в это верит, под конец Шэрон произносит лишь: — Если вы хотите обвинить меня в срыве операции, то предъявите сначала доказательства. И её отпускают. Тоже самое происходит, когда на допросе оказывается Рамлоу. — Мы с моей напарницей свалили оттуда, как только пришел приказ. Там горячая точка, не удивительно, что нашлись противники. Доказательств их вины нет, и все списывают на вражескую сторону, отчего Пирс злится. Очень злится.

***

Иногда они пересекаются в баре. Это происходит после его тяжелых миссий. Рамлоу заказывает себе что покрепче, и где-то после стакана третьего приходит Картер. Садится рядом и заказывает виски. Они пьют молча, изредка подзывая к себе бармена. А после её пятого стакана она встает и кладет руку ему на плечо, не сильно сжимает и уходит, всё также молча. Рамлоу этого достаточно. Порой он делает это и для неё.

***

Когда в неё стреляют, Рамлоу впервые оказывается в её квартире. — Ты что, остаешься у меня? — Да, — Рамлоу пожимает плечами, — Стрелок не выполнил задание. Явно попытается исправить это. Как только Рамлоу переступил порог, он осмотрелся. Старая привычка, порой спасающая жизнь. Квартира Картер оказалась небольшой, но уютной. Гостиная, совмещенная с кухней, и небольшой коридор, ведущий в спальню. Самой выделяющейся частью интерьера был огромный стеллаж с дисками, к которому Рамлоу направился первым делом. — О, музыка. Что у нас тут? Посмотрим. Классическая музыка? Я потрясен. Канье Уэст. О-о-о, замечательно, надо же, сплошное ретро. У-у-ух-ты-ы. Я и предположить не мог, что ты столь непредсказуема, Картер. О! Что это? — Что там? Эй, отойди! — Рамлоу поставил диск, усмехаясь, и как только в комнате раздалась музыка, Брок начал изображать игру на гитаре. — Ну же, Картер, это же "Hot Blooded" — одно удовольствие! Да, моя кровь горит, проверь и убедись, у меня жар — 40 градусов! Ну же, детка, может, не ограничимся танцем? Моя кровь горит, моя кровь горит! От происходящего Картер заливается смехом, но присоединяется к "выступлению". Этим вечером они танцуют, напевая "Горячую крошку". Теперь, если хочешь, можем устроить тайное свидание. Только ты и я. Я покажу тебе любовь, какой ты ещё не знала.

***

Рамлоу любит тренировки с Картер. Любит держать её грешные ноги в своих руках, когда они падают на ринг, потому он советует ей использовать ноги в бою чаще. Показывает ей парочку приемчиков и понимает, что нашел её ногам по праву достойное применение (хотя он знает ещё более достойное). Иногда он делится удобными позициями, показывает, как те применять, и Картер говорит, что ему пора идти преподавать. — Не списывай меня со счетов, куколка.

***

Задание в Восточной Европе идет совсем не так, как планировалось, когда их берут в плен, и они оба прикованы к стульям. Сегодня Шэрон чертова сучка Эмили, посредник по улаживанию сомнительных дел своих клиентов, а Брок — её телохранитель. Внедрение в эту сферу заняло много времени: зарабатывание репутации человека, к которому можно обратиться за деньги, без разглашения информации — процесс не быстрый и весьма энергозатратный. Цель — информация. Поначалу, Брок был слишком недоволен. Он солдат, а не шпион, но Фьюри решил иначе. Рамлоу повезло — всем грязным бельем занимается Картер, а ему требуется лишь ее охранять и возить на место встречи. Не работа, а мечта. Особенно в те моменты, когда Рамлоу может смотреть в зеркало заднего вида и наблюдать за переодеванием Картер из одного костюма в другой, запоминая какое нижнее белье на ней сегодня. Брок сразу заметил, что у Картер симпатичная мордашка да и фигурка ничего, но когда Рамлоу видит, как она берет на крючок лейтенанта полиции, он подмечает, что агент 13 очень хороша собой. — Лейтенант Уорнер, — Рамлоу стоит в стороне возле машины и смотрит, как Картер протягивает пистолет полицейскому в переулке, — вы у меня в долгу, как и полицейский, который забыл свое оружие. — Поверьте, он знает. Вы выручили хорошего копа. У нас каждый человек на счету. — Да уж. А это никак не связано с тем, что он ваш племянник? — Я тоже вам благодарен. — В идеальном мире этого было бы достаточно. Это же вы ведете уголовное расследование в отношении советника Уиллоу? Его пора прекратить, вам не кажется? — одним выстрелом сразу двух зайцев. Ради дела порой приходится чем-то жертвовать, даже тем, что порой надо помогать разным ублюдкам, и Рамлоу как никому это известно. — Теперь мне понятна суть выражения "необходимое зло". Мы в расчете? — Нет. Но начало хорошее, — Шэрон улыбается и разворачивается обратно к машине. Сучка, думает Рамлоу и ухмыляется. Картер определенно хороша. Особенно хороша в этом красном пальто, когда идет на встречу с каким-то бизнесменом спустя несколько дней после выполнения дела с полицейским. Работа есть работа, думает Рамлоу, когда открывает ей дверь машины и протягивает зонт. Ожидая пока Шэрон закончит, он подмечает, что на встрече двое. Один встречается с Картер, другой наблюдает из синей машины. Номера: Грег, Генри, Оскар 6571. Когда работаешь агентом, а в прошлом был военным, то любые сведения приходится запоминать. Как минимум ради перестраховки. В его наушнике раздается голос человека, с которым у Шэрон встреча — в ее телефоне постоянно включен микрофон, чтобы Рамлоу мог быть в курсе всего. А еще для его личного спокойствия. — Мисс Торн, вы знаете мистера Мюррея? — А должна? — Обычный блоггер, у которого совсем нет совести. Готов на все ради чужих секретов. Лезет в частную жизнь наших сотрудников. — Если бы дело было только в них мы бы сейчас не разговаривали. Что у него на босса? — Картер переходит сразу к делу, заставляя Брока улыбнуться. Хороша, определенно хороша. — Он записал разговор с одной леди, который можно не так понять. — Интрижка? Кого это волнует? — Его жену. Мистер Лоусон скоро станет главой компании, он уже во всю руководит, но во главе всё ещё стоит его тесть, и если он узнает... — Сколько просит Мюррей? — Пятьдесят тысяч. Номер его мобильного там, — человек в коричневом пальто протягивает ей конверт, собираясь уходить, — да и еще... — Картер сразу понимает о чем он хочет сказать, потому сразу выдает: — Я достану запись. Что там, мне знать не нужно. — Мы ценим ваш профессионализм, как всегда, — человек кивает в знак признательности и уходит, и Картер возвращается к Рамлоу и отдает зонт, а потом назначает встречу этому блоггеру. Через полчаса они на месте, в парке, возле Андерсон стрит. Возить Картер из одного места в другое, подавая зонт, не лучшее его задание, и Брок понимает, что с радостью дал бы сейчас кому-нибудь по роже. Это желание было бы сильнее, если бы это он сейчас общался с этим толстым дрочером-блоггером, разбираясь в грязном белье руководителя этой гребанной фармацевтической компании. Картер подходит к журналисту и произносит: — Добрый день, мистер Мюррей. — Nova Vartenian прислали ко мне девчонку, интересно. — Итак, у вас есть то, что интересует моего клиента. — Знаете, удивительно, сколько всего можно найти, просто ползая по эфиру. Главное, что я понял, размышляя о богачах, они жить не могут без интриг. И на этом можно хорошо заработать, — мужчина держал в руках флэшку с компрометирующими записями, которые были нужны, а затем воткнул ее в ноутбук и включил. "Так не может больше продолжаться, — голос девушки раздался из ноутбука, — ты знаешь какого мне. Я больше не могу молчать..." Картер выхватывает флэшку из ноутбука и протягивает конверт с деньгами, произнося: — Все пятьдесят. Дома пересчитаете, — а затем, развернувшись, добавила, — Знаете, я бы просила все восемьдесят. Может, это чисто женское? Шэрон знает, как играть с людьми, и Рамлоу это нравится. Шэрон Картер та еще куколка. В работе посредника всегда должен быть запасной план, потому Картер делает копию компрометирующих записей пока они едут отдавать флэшку. Чисто на всякий случай. — Я бы на их месте просто прикончил того дрочера, а не платил пятьдесят штук. Что в записи, а, куколка? — Очень неразборчиво все. В записи слишком много стороннего шума. Требуется восстановление, — Картер вздыхает и массирует переносицу. Эта работа подбешивает не только его, и Рамлоу понимающе кивает. Когда они подъезжают к месту встречи, Брок замечает мужчину с военной выправкой, которого не было раньше. Даже двое мужчин с военной выправкой — другой сидит в машине. Чутье у Рамлоу развито хорошо — годы военной службы дают о себе знать. Что-то не так, думает Брок и, открывая дверь Шэрон, говорит: — У тебя вроде бы назначена встреча только с одним. Если что я рядом, — Картер хмурится и кивает и, поправив воротник своего пальто, направляется с уверенной походкой к мужчинам. — Не знала, что у нас вечеринка, — Шэрон кивает в сторону мужчины, за которым Рамлоу пристально следит. Он ему не нравится, и Брок с огромным удовольствием набьет тому морду, если с ее головы упадет хотя бы один волос. Он не сомневается в способностях агента 13 — видел ее в действии, но у него задача — оберегать Шэрон Картер, а ей лучше не нарушать прикрытие. Задача есть задача, и ее надо выполнять. А еще он просто не против хорошенько размяться, — Мюррей передал записи, все в порядке. Картер отдает флэшку, и человек в коричневом пальто, воткнув ту в устройство, надевает наушники, проверяя. Рамлоу напрягается и занимает позицию, прям как зверь, готовый вот-вот атаковать, когда видит, что третий мужчина выходит из машины. Шэрон смотрит на мужчин, что ее окружают, и чувствует, что дело идет не так, как надо. В ее голове вертится "дерьмо. Рамлоу прав". В конце концов, Картер, как и ее тетя Пегги, не любит, чтобы кто-то видел ее взволнованной или испуганной, потому не подает виду. Тем более Рамлоу совсем рядом, она в безопасности, ей не стоит переживать. — Вы её слушали? — Меня не для этого нанимали, — Картер замечает, что голос звучит более резко, чем обычно. — Мистер Лоусон хочет вас поблагодарить. — Давайте ограничимся деньгами, — дело дрянь, и Шэрон понимает это. — Нет, мы настаиваем, — человек в коричневом пальто отдает устройство и затем отдает приказ, — Уолтер, займись водителем. Военный даже не успел среагировать на приказ — Рамлоу выпрыгнул из своей позиции и нанес удар человеку в коричневом пальто. Удар левой пришелся мужчине, который подавал устройство, а удар коленом в живот — мужчине, что был в машине. Рамлоу хороший боец. Просто так кого-то не назначают командиром отряда, особенно в Щ.И.Т'е. Его действия были быстрыми и четкими, не давая возможности противнику даже ответить ему — каждая атака пресекалась агентом Щ.И.Т'а. Как только противники легли на асфальт, Рамлоу быстро хватает Картер и заталкивает в машину, пока трое мужчин не успели подняться. Оказавшись на водительском сидении, Брок стреляет в ответ на попытку их остановить и нажимает на педаль газа. — Пригнись! — Рамлоу отдает команду быстро, и заднее стекло разбивается от выстрела человека в пальто. Брок стреляет три раза, зная, что с водительского места он точно не попадет, чтобы убить, но по крайней мере это даст им те нужные несколько секунд для отступления, пока мужчина пытается увернуться от пуль. — Ты в порядке? — спрашивает Рамлоу, как только они скрываются за поворотом. — Порядок. Раз они готовы убить за эту запись, то нам нужно узнать, что на ней. Нужно узнать адрес Мюррея. Рон Мюррей оказывается убит, когда его адрес становится известным. Они работают вместе уже почти полтора года, были вместе в горячих точках. Черт, да они бывали в полном дерьме, и нынешняя миссия ощущается чуть ли не отпуском, когда они приходят в дорого обставленную квартиру. С такой работой, как у Эмили Торн, кем и притворяется Шэрон, всегда куча врагов, потому Брок держится рядом. Он берет банку пива из холодильника и уваливается на диван. — Ну и денек, красотуля, — Рамлоу немного отпивает из банки и смотрит на Картер, которая роется в ноутбуке, сидя прямо напротив него, — как успехи с записью? — Я работаю над ней. Судя по помехам звонили через старую спутниковую сеть. Мне удалось идентифицировать голос. Я сравнивала его с видео из социальных сетей, прессы и нашла двести пятьдесят совпадений. Шесть из них находятся здесь, и только одна работала в Nova Vartenian, — Картер поворачивает экран ноутбука, чтобы Рамлоу мог посмотреть видеозапись с некой Донной Смит, которая вещала о преимуществах компании. — Это у нее был роман с тем мудаком из фирмы, — Брок отпивает еще немного пива, — молодец, Картер. — Подожди с поздравлениями, Рамлоу. Здесь сказано, что она пару месяцев назад умерла от аневризмы. Ей было двадцать восемь. Сомневаюсь, что это правда. — Ну, она хотела раскрыть свой роман с начальником, и он ее прибил, а потом замел следы, — Рамлоу пожимает плечами. Задание было бесячим, но пока в его руке банка пива и он видит симпатичную мордашку Картер, удобно устроившуюся в кресле, он думает, что не все так паршиво. Из ноутбука вновь раздается голос Донны Смит, когда агент 13 пытается подчистить запись: "Так не может больше продолжаться. Ты знаешь какого мне. Я больше не могу молчать... Мы поступаем неправильно. Я хочу кому-то рассказать. Я не сплю ночами... " Включив телевизор, Брок себя чувствует как никогда комфортно: симпатяшка Картер рядом, в его руке банка пива, а по телеку идет классный матч. Рамлоу любит бокс. Любит смотреть, как спортсмены наносят друг другу удары кулаками в специальных перчатках. Ему не надо гадать, чем закончится бой — он сразу замечает слабые места боксеров, и потому моментально может сказать итог матча. Его глаз наметан на такие вещи. Зная результат, Брок все равно смотрит до конца — любит знать, что он прав, и в целом любит изучать технику борьбы. Это удобно. Ни раз пригождалось, когда Рамлоу голыми руками выбивал дурь из своих противников. Матч заканчивается быстро из-за технического нокаута, и Брок переводит свой взгляд на Картер. Смотрит на нее пристально, рассматривая каждую деталь в ее лице. Она прикусывает нижнюю губу, когда сосредоточена, и немного хмурится, порой трет переносицу. Заправляет за ухо надоедливую прядь светлых волос, и Брок спокойно выдыхает — руки чесались заправить ее самому. У нее заканчивается пиво, и Рамлоу спрашивает: — Тебе принести еще пива? — она кивает, и Брок берет две банки из холодильника и протягивает одну из них Картер, — Может передохнешь? — Я почти закончила, послушай, так гораздо четче, — Шэрон достает наушники из ноутбука и из динамиков раздается голос Донны. "— Так не может больше продолжаться. Ты знаешь какого мне. Я больше не могу молчать... Мы поступаем неправильно. Я хочу кому-то рассказать. Я не сплю ночами, зная, что наделал наш препарат... — Хорошо подумай, Донна. " — Я не сплю ночами, зная, что наделал наш препарат... — Картер повторяет фразу сотрудницы фармацевтической компании, — и это я еще не прочистила последний кусок записи, но уже понятно, что не было никакого романа. Она угрожает ему, что все расскажет. — В таком случае, у нее должен был быть доступ к информации о препарате. — Я подумала о том же самом и проверила список сотрудников, относящихся к препаратам. Донна Смит отвечала за испытания. За пять дней до убийства ее перевели и лишили доступа. Рамлоу облокачивается на спинку дивана, запуская ладонь в волосы, и, рассматривая вид из окна, так и не повернувшись лицом к Картер, произносит: — Хочешь сходить куда-нибудь, а, куколка? — Например? — Шэрон переводит взгляд на своего напарника, явно удивленная. Она внимательно смотрит на Рамлоу и думает, что обычный черный костюм, который он носит в последнее время, очень ему идет и хорошо сидит. Черный пиджак с белой рубашкой кажется чем-то необычным, и ей нравится. Шэрон даже жалко, что когда они вернутся с этого задания, Рамлоу променяет черный костюм на привычную униформу. Он никогда не застегивает верхнюю пуговицу, быть может, слишком привык к футболкам — в тех нет противного воротника, сдавливающего шею. В этом есть что-то бунтарское, в его духе. Он отличный солдат, хотя плохо вписывается в представление о типичных солдатах. В его арсенале куча плохих шуток, несколько вариантов взгляда и интонаций сукиного сына, когда отдаёт приказы, и в целом у него на лице написано, что он редкостная сволочь. С их работой без чувства юмора существовать очень сложно, потому Рамлоу жить не может без ехидных комментариев и похабных шуточек. И как бы это не бесило Шэрон, он всегда поднимает ей настроение, заставляет чувствовать ее комфортно. Он не притворяется идеальным, чем и располагает к себе. Картер знает, что это ничем хорошим не закончится, но все равно поддаётся его очарованию. Засранец. — Например, нарушить какой-нибудь закон, — Рамлоу поворачивается к ней с его фирменной ухмылкой на лице. Засранец, думает Картер. Самый настоящий засранец. Порой ей хочется врезать ему за нахальство, что плещется в его глазах. Он чересчур уверен в себе, уверен в своих действиях, и, впрочем, небезосновательно. Он отдает приказы своей команде, его действия верны и точны, и это приносит результат. Картер даже готова признаться, что он ей даже нравится. Каким бы мудаком с дурацкими шуточками Рамлоу ни был, он не раз спасал ее шкуру, прикрывал спину, а порой даже подставлялся за нее. Шэрон это ценит. Рамлоу хороший напарник, а также хороший агент и боец, потому его стоит опасаться, что Картер и делает. Не боится, опасается. Она изучает его. Украдкой смотрит на него, когда тот стоит возле машины, ожидая ее; мельком бросает взгляд на него, когда он увлечен боксом, когда идет к холодильнику за очередной банкой пива. Наблюдает, как он занимает позицию, чтобы нанести удар противнику; как он двигается во время боя или тренировки. В нем есть что-то звериное, нечто опасное, но притягательное. В какие-то моменты она видит в нем сторожевого пса: с виду дружелюбный, но стоит появиться опасности, он готов разодрать в клочья. Глотку перегрызть, если требуется. У него цепкий взгляд, подмечающий абсолютно все. Он всегда смотрит пристально, Картер это знает наверняка. В этом даже есть что-то волчье. Шэрон улавливает ход его мыслей и улыбается: — Они жаждут нас убить, а ты хочешь проникнуть к ним в здание. Странно, — Картер сдерживается, чтобы не засмеяться. — Люблю идти на пролом. Оставшийся вечер они изучают положение охраны и план здания компании, подшучивая друг над другом. За одной банкой пива следует другая, а затем и третья, и Шэрон понимает, что из них вышли неплохие напарники. Сработались. На следующий вечер, когда они оказываются на лестничном пролете, Картер, спрятавшись, следит как охранник на лестнице третьего этажа спускается вниз. Когда становится чисто, они поднимаются на несколько этажей вверх, и Рамлоу взламывает дверь. — Тебе достаточно скрепки, чтобы пробраться куда угодно. Впечатляет. Где ты этому научился? — Это долгая история, красотуля. Они оказываются в кабинете, и Картер подходит к компьютеру компании, ища нужную информацию. — Все записи, почта и данные Смит удалены месяц назад. — Ничто не удаляется полностью, Рамлоу, что-то да должно остаться. Просто нужно собрать все вместе, — Шэрон садится за компьютер и вставляет флэшку, которую дал ей Щ.И.Т. Программа собирает по крупицам удаленные данные. Не полностью, но что-то достать всегда можно, — Смотри, она неоднократно открывала этот файл незадолго до своей смерти. Похоже это клинические испытания обезболивающего препарата, который недавно был одобрен минздравом. Тут два файла с одним и тем же именем, но оригинал немного больше. В измененном файле, который отправили в минздрав, не хватает шести имен. Черт, да они же все мертвы. Все, кто принимал это препарат умерли меньше, чем через год. — Похоже, Лоусон убрал их из списка и приплатил, чтобы все скрыть, — Рамлоу отошел к панорамному окну, следя за происходящим снаружи, — Чудо препарат-убийца. — Шесть человек из двухсот, то есть смертность три процента. Если препарат будет принимать миллион, тридцать тысяч умрут, Рамлоу. Когда они смотрят друг на друга, свет в кабинете резко включается. Мужчина, стрелявший в них, направляет на них дуло пистолета вместе с его людьми, заставляя следовать за ним, в самый низ. Не самое лучшее время показывать свои умения профессионального бойца, потому Рамлоу следует в указанном направлении. Задание в Восточной Европе идет совсем не так, как планировалось, когда их берут в плен, и они оба прикованы к стульям. Изначальная миссия Щ.И.Т'а не провалена, но сидеть в наручниках — не самый приятный бонус. Не так Брок планировал провести сегодняшний вечер. В лучшем случае, он бы брал Картер на том диване в квартире после просмотра очередного дурацкого фильма. Немного подшофе. Может даже и не немного. У бара в квартире. Где угодно, у Рамлоу хорошая фантазия. — Как будешь выкручиваться теперь, куколка? — наручники больно цепляют запястье, и у Брока огромное желание размять руки. У Картер всегда есть пути отхода, она умница, Брок знает это. Агент не успевает ответить — глава компании заходит в помещение с отвратительным освещением. — Вот мы и встретились лично, мисс Торн. — Ты совершаешь ошибку, Марк, — она держится профессионально, не выдает истинных намерений, все также продолжает играть роль человека, улаживающего неприятные дела. Человека, который знает, что сказать и всегда может выкрутиться. — Не я привязан к стулу. Ты видела отчет о препарате? — Я отправила его в письме одному другу. Надеюсь, ты не против, — врет. Она может лгать также виртуозно, как Моцарт играл на клавесине. — Ладно, где он сейчас? — У моего доверенного лица. Если с нами что-то случится всё раскроется. Все узнают, что препарат убивает. — Я знаю, что вы, мисс Торн, любите договариваться, потому я предлагаю вам сделку: первый, кто вернет отчет останется жив. Мисс Торн, будьте благоразумны. Все знают, что у лекарств есть побочные эффекты, но есть противопоказания и страховка. Этот мученический венец вам не к лицу. Эмили Торн, которую я знаю, умнее. Она умеет вести игру. — У вас будет отчет. Я отвезу вас. Услышав это, ее развязывают, и она трет руки, немного затекшие, а потом наклоняется к Броку, кладя руку ему на плечо, и говорит: — Я говорила, что умею выкручиваться, — Картер наклоняется ближе и целует его, проводит языком по его нижней губе. Целует мягко, слегка взъерошив ему волосы, и второй рукой вкладывает ему скрепку, которую схватила на рабочем столе. Он сжимает ее пальцы, когда скрепка оказывается у него, и сквозь поцелуй улыбается. "Сучка", — думает Рамлоу. Хороша, определенно хороша. "Вкусная", — где-то на затворках его сознания мелькает эта мысль, и он проводит языком по своим губам, когда Картер отстраняется и уходит вместе с мужчиной. Он ей определенно это припомнит, в долгу не останется. Брок вертит скрепку в руках, постепенно расправляя, чтобы воткнуть в замочную скважину. Рядом с ним оставляют того мудака, стрелявшего в них, и Рамлоу не сводит с него глаз. Изучает его. Как только его босс скрывается за поворотом, мужчина берет небольшой бутылёк и шприц. — Знаешь, не стоит удивляться поступку Эмили. Я никогда ей не доверял, — он открывает флакон и заполняет шприц его содержимым, пальцем постукивая по нему, — она любого продаст. — Хлористый калий, — Рамлоу знает, что это. Не его способы, но за годы службы приходилось видеть разное. — Используется для смертельных инъекций, — мужчина подходит к нему ближе и наклоняет голову Рамлоу, открывая доступ к шее, — Сердце останавливается через минуту. Очень гуманно. — Повезло тебе, — Рамлоу улыбается, и стоило шприцу оказаться рядом с шеей, как Брок перехватывает руку берет мужчину за шею, толкая того к стене. Держит крепко, направляя шприц в тело соперника. Тот сползает по стене вниз, и Рамлоу наконец протирает собственные запястья, на которых виднеется небольшая красная полоска от наручников. Он берет телефон в руки и смотрит на сообщение от Картер с пометкой "Я в пути. Возле верфи". Умница, думает Рамлоу и направляется к месту. — Ну и что мы тут делаем? — Тебе же нужен отчет. Вон там, — Картер указывает в сторону, — Мне пойти? Или сам сходишь? — Нет, так не пойдет. Знаешь что, я думаю, ты вообще никому его не отправляла. Я думаю, он все время был здесь, — Лоусон вертит ее телефон, — Все просто. Кто-нибудь непременно бы отправил отчет в полицию или в СМИ, но ты нет. Ты не могла отказаться от такого козыря, и ты послала его единственному доверенному лицу — себе. И теперь заберешь его в могилу. Поехали отсюда, — глава компании отдает приказ водителю, но в этот момент раздается выстрел и тот погибает. Стекло разбивается, и, открыв дверь, Рамлоу выталкивает Лоусона из машины и бьет по лицу, вырубая. — Мигрень, да? Слышал, от нее придумали лекарство, — Рамлоу шипит сквозь зубы, укладывая Лоусона на асфальт, а затем поворачивается к Картер и спрашивает, — В какой момент ты поняла, как надо поступить? — За две секунды до того, как сунула тебе скрепку.

***

Должок с поцелуем он собирается возвращать, когда во время одной из их совместных миссий они оказываются в игорном доме. Цель — установить жучки во всем казино и установить контакт с завсегдатаями. По данным Щ.И.Т'а здесь обговариваются поставки оружия на Ближний Восток. Казино — сборище всего дерьма, что находится во этом городе. На Картер черное облегающее платье в пол на бретелях с возмутительным разрезом до бедра. Когда Рамлоу видит ее в этом, выходящей из ванной комнаты в их номере в отеле, он присвистывает. — Хотел бы я посмотреть, где ты прячешь пистолет в этом платье, Картер, — он поправляет свой бежевый пиджак, пытаясь сбить возбуждение. Если она будет ходить в этом перед ним слишком долго, Рамлоу уверен на все сто — он рано или поздно оттрахает ее прям в этом платье и неважно, где они в этот момент будут находиться. Например, вот у той стены, рядом с которой сейчас стоит Картер. Он проведет ладонью по ноге вдоль линии выреза, прижимая Шэрон вплотную к стене, подхватит ее на руки и сожмет ее ягодицы. А струящиеся волной светлые волосы сожмет в кулаке, несильно, но чувственно оттягивая, когда будет целовать со всей страстью, посасывая ее нижнюю губу и изредка покусывая. Будет спускаться всё ниже, проводя языком по её коже, не в силах оторваться, словно наркоман. Он определённо ненадолго задержится на сгибе её шеи, чувствуя как под губами заполошно пульсирует от возбуждения жилка. Может быть, он оставит здесь засос или даже укус. Мысль о том, что каждый, кто только бросит на неё взгляд, сразу увидит эту собственническую метку и поймет, что эта куколка уже им занята, заставляла его кровь закипать. Он уже знает, каков вкус её губ — тот поцелуй в подвале Nova Vartenian до сих пор в его голове, хотя прошло больше трех месяцев. А вот привкус её кожи... Это определённо не то, о чем стоит думать сейчас. Рамлоу судорожно сглатывает, ощущая, что в комнате стало до невозможности жарко, а в горле — сухо. — Мне не требуется оружие, чтобы свернуть кому-нибудь шею, — на ее лице появляется усмешка, и Брок видит, как в глазах искрятся задорные огоньки. Работать с ней ему нравится гора-а-аздо больше, чем с парнями из Страйка, и дело точно не в ее платье или в ее бедре, которое виднеется в разрезе. Ну, может, только если чуть-чуть. Рамлоу цокает языком, отгоняя наваждение. Прежде, чем трахать ее в номере отеля, необходимо выполнить задание, а Рамлоу, как никто другой, умеет разграничивать работу и личную жизнь. Профессионал, что тут скажешь. — Нет, мне все-таки интересно, где. В трусиках? — Ты действительно думаешь, что они на мне есть? — он шумно выдыхает. Такими темпами Шэрон Картер доведет его, он уверен. Ее колкий язык чертовски хорош, и Рамлоу нашел бы ему гораздо более достойное применение. Ему идет бежевый костюм — выделяет зеленоватый оттенок в глазах, а светлая водолазка подчеркивает его мышцы. Для работы в казино Брок подходит идеально — уверенный в себе, немного хамоватый — вылитый завсегдатай игровых заведений. Когда они появляются в казино, Рамлоу держит руку на ее бедре, словно показывая, чья эта куколка. Очерчивает свою территорию. Он заказывает односолодовый виски, его любимый, и садится за покерный стол, попутно крепя жучок под него. Покер — его стихия. Он хищник, что выслеживает свою добычу, хорошо читая лица, чувствуя ложь и ощущая запах страха и волнения. Покер для него — это тоже своеобразное поле битвы, причем с несколькими противниками сразу, которые также просчитывают остальных и пытаются сыграть на слабостях. И Рамлоу знает, что победа возможна только если знать о том, что думают другие игроки, потому оценивает поведение каждого по многочисленным признакам. Два игрока по левую руку от дилера делают ставки. Начинается первый этап торга, Брок увеличивает ставку и, оценивая каждого игрока, улыбается. Картер стоит рядом, наблюдая за игрой. Она знает досье на каждого из присутствующих здесь людей. Тот еще сброд. Дилер кладет еще три общие открытые карты, и игра накаляется. Рамлоу излучает уверенность и вертит стакан с виски, похабно ухмыляясь. Он делит выигрыш еще с двумя игроками, и, когда фишки оказываются у него, он шлепает Картер и запускает пальцы под разрез ее черного платья. — Не переигрывай, Рамлоу, — Картер наклоняется к нему и шепчет это на ухо, слегка касаясь губами. Ее дыхание щекочет его кожу, и Рамлоу может ощущать запах ее духов. Снова что-то фруктовое. Яблоко? — С чего ты взяла, что я играю, а, красотуля? — он поворачивает к ней голову и выдыхает это прямо ей в губы, похабная усмешка вновь на его лице и смешок все-таки раздается. Картер на грани того, чтобы ударить его, а его рука по-прежнему покоится на ее бедре, изредка вычерчивая пальцами узоры, отчего у агента 13 по спине пробегают мурашки. Начинается новая партия, но часто выигрывать — не хорошо, потому Брок сбрасывает карты, зато в следующей партии берет вдвое больше. Порой Шэрон кажется, что он хорош во всем. Бой, азартные игры — в каждом деле он как рыба в воде. Про то, как он хорош в постели Картер старается не думать. Всё идет не по плану, и, видимо, должок с поцелуем придется отложить на потом.

***

А потом её приставили к Роджерсу. Рамлоу не ревнует, нет, но что-то в нем готово разорвать Роджерса в клочья, и он списывает это на общую неприязнь к капитану. Картер — его напарница, и это он должен защищать её от её же сумасбродства. Роджерс же сведет Картер в могилу — они оба имеют привычку лезть на рожон. Звёздно-полосатый идиот, место которому в музее. Картер играет соседку Кейт также хорошо, как и Эмили Торн, отчего Рамлоу растягивает губы в кривой усмешке. Единственное, что убирало усмешку с его лица, так это то, что с приходом Роджерса привычный график Рамлоу изменился. Не было больше тренировок с Картер, как и совместных обедов, потому увидеть ее в здании Щ.И.Т'а было неожиданно. — Не ожидал увидеть тебя здесь, Картер. По делу или соскучилась? — Тебе по протоколу доложить? — Шэрон смеется и поправляет выбившуюся прядь, заправляя ту за ухо. — Слышал, тебя приставили к Роджерсу. И как тебе в роли няньки? — Да ладно тебе, Стиву Роджерсу не нужна нянька, и мы оба это знаем, Рамлоу. Я всего лишь помогаю ему адаптироваться. Он сосредотачивается на её синей рубашке, чтобы не думать о том, как она помогает в адаптации звёздно-полосатого. Это помогает. Как и помогает её задница, обтянутая черными брюками, когда он смотрит ей вслед. Совсем скоро ему становится смешно из-за звёздно-полосатого. Вернее, из-за его обиды на Картер, когда оказалось, что она не была его соседкой Кейт. И Рамлоу смеется.

***

— Вы выбрали не ту сторону, агент. — Это как посмотреть. Картер прокручивает в голове тот момент, разделивший её жизнь на "до" и "после". Когда она узнала обе его стороны. Двуликий открыл свое лицо. Сукин сын обвел вокруг пальца всех. Её в том числе. Отчего Картер стискивает зубы, ощущая, как жгучая обида наполняет её. Когда она направила дуло пистолета на Рамлоу, рука не дрожала, но внутри неё плескалось разочарование, спрятанное за сотней дверей, плотно скованными цепями. Картер помнит его взгляд, немного грустный, но решительный. Помнит, как он опустил пистолет. Помнит, как его губы искривились в едва заметной усмешке. Она слышала, что он остался жив после развала Щ.И.Т'а. В какой-то мере ей даже жаль, что он не погиб — она бы запомнила его, как жгучего брюнета-спецназовца с мужественной щетиной на подчеркнуто бандитской физиономии, а не как предателя, агента Гидры. Картер тщательно изучает обнародованные данные Щ.И.Т'а, сама не зная зачем, просматривает каждый отчёт, и так зная, что там. Вместе писали, сидя у него или у неё дома. Заказывали пиццу, брали несколько банок пива, а когда заканчивали, включали дурацкий фильм. Воспоминания — злая штука, и Картер вздыхает и наливает себе ещё стакан. Идиотка, думает она и выпивает залпом стакан с алкоголем, а следом морщится, но ей это как никогда нужно. Ей бы сейчас в бар, но долго по таким местам ходить невозможно. В них есть самое главное — энергия: можно танцевать как в последний раз всю ночь до рассвета, поучаствовать в драке, напиваться дешевым и бессмысленным алкоголем, поговорить с девицами, которые не могут связать два слова, а лучше все сразу. Это помогает забыться. Отпустить все на время, подождать пока внутренняя буря утихнет и уже со свежей, но немного больной, головой все обдумывать. Руку неприятно саднит, то и дело напоминая об её ошибке. Он мог бы задеть ее посильней, и Картер не отделалась бы лишь царапиной, они оба это знают. Данные говорят, что только одна из их совместных миссий была для Гидры, и ту они провалили — не выполнили приказ, после которого оказались на допросе. Рамлоу тогда проявил благородство и спас её шкуру, подставившись сам. И Картер хочет смеяться. Это выглядит как театр абсурда, потому Шэрон только качает головой. И, действительно, напарник... От этого становится ещё больнее, а стакан, наконец, — пустым. В конечном итоге, Картер оказывается в его больничной палате всего на пару минут, но этого становится достаточно, чтобы понять, увидеть, что он опускается на самое дно. Приди он к ней раньше, она бы помогла. Отделался бы легко, насколько это возможно, но, нет, этот сукин сын любит идти напролом. Если бы всё было иначе... — Всё было бы иначе, выбери ты другую сторону, Рамлоу, — говорит она, уходя, — Мне жаль. И ей действительно жаль.

***

Он приходит к ней, когда Картер назначают в Берлин. Прошёл год, может чуть больше, с того момента, когда она видела Рамлоу в последний раз. Он тогда лежал на больничной койке, накаченный обезболивающим, не в состоянии что-либо сказать, а сейчас он стоит перед ней, в ее квартире, среди теней. И это кажется чем-то невероятным. — Мне не нужно притворяться, чтобы быть твоим напарником. Это разбивает ей сердце. Если бы всё было иначе... Слезы предательски бегут по щекам, и Рамлоу молча стирает их огрубевшими пальцами. Он мудак, каких поискать надо, не золотой мальчик, как Роджерс. От таких бежать надо, но Картер цепляется за те времена, когда он прикрывал и спасал ее шкуру. Отчего-то не может отпустить. Так тяжело признать своё поражение. Так тяжело бросать то, что отстаивал. Он смотрит пристально, как всегда, и потому ещё больше хочется дать ему по роже. Не произнося ни слова, он целует ее. Возможно, это следовало сделать ещё давным-давно, и теперь Рамлоу наверстывает упущенное. Прикусывает ее губы, а следом проводит языком, словно бы извиняясь. И она отдается ему, наплевав на всё. Возможно, это ошибка, но всё шло к этому еще давно, она сама это понимает. Рамлоу погряз во всем этом дерьме слишком сильно, Шэрон знает это. Тьма затягивает его все глубже и глубже, не желая отпускать, а он, кажется, совсем и не против. С радостью отдаётся лапам, что тянут его на самое дно. Он берет её грубо, оттягивает волосы, вбиваясь в нее резкими движениями, ласкает огрубевшими пальцами, изредка сжимает её ягодицы. Это заранее обреченная на провал сцена. Вершина этого театра абсурда. Сцена, которой нужно поставить точку. Логичное завершение всего. Этот их момент, возможно, последний, потому Шэрон наслаждается им сполна. Притягивает его настолько близко, насколько это возможно. Рамлоу нравится её целовать. Это кажется смешным, но он как наркоман вдыхает запах её тела и целует мягкие искусанные губы. Он думал о них с подвала Nova Vartenian и вот отдает должок с поцелуем. Отдает сполна. Дьявол... Внутренние демоны выпущены, и Шэрон чувствует покой, который не ощущала так давно. Наверное, если бы они переспали гораздо раньше, ей было бы легче его отпускать. Но он покидает ее прежде, чем ночь отдаст свои полномочия дню. Уходит, забирая все тени с собой, оставляя позади все недосказанности и покой, что так нужен был Шэрон, мирно спавшей в кровати. Уходит навсегда.

***

Вести о его смерти настигают ее в Берлине. — Повторить, — уютная и всегда переполненная «Толстая трактирщица» сегодня непривычно тихая. Или, быть может, так ощущает себя сама Картер. Шэрон заказывает односолодовый виски, его любимый, и выпивает залпом. Это кажется глупым — скучать по жгучему брюнету-спецназовцу, заказывая его любимый виски, чтобы почтить его память. Ей он даже нравился, каким бы сукиным сыном он ни был. Он был ее напарником, и потому она позволяет себе помнить о нем сегодня. Если бы все было иначе... Картер быстро смахивает одинокую слезу, что предательски бежит по щеке, покачивает в пальцах стакан с виски, одними губами, которые слегка прикусывает, шепчет: — Мудак ты, Рамлоу. Самый настоящий.