Тайны ордена Гусу Лань

— Как это ушёл? Он на ногах не держится! — Простите глава, дежурные видели, как он выходил, но... Они не смогли его остановить, младший господин был очень решительно настроен и ... — адепт, которому не посчастливилось докладывать главе о побеге брата, жалел, что не может прямо сейчас провалиться под землю. — Почему сразу не доложили? — Вы были на совете и, кхм, и мы не хотели вас беспокоить. Его пытались преследовать, — альфа потупился и больше не осмелился поднять взгляд, — но он скрылся.       Омега поджал губы, но не стал озвучивать свои мысли по этому поводу. — Кто ещё об этом знает? — Никто, только я и трое дежурных. — Хорошо, можешь идти. И Фо, не стоит распространяться об этом небольшом инциденте, передай остальным. — Как скажете, — молодой человек низко поклонился и поспешил уйти. "Лань Чжань, ты смерти моей хочешь?"       Хуань устало вздохнул и покачав головой пошёл к палатам целителей. Господин ХэнЧан, точно собирается их убить.       Лань Сичэнь закрыл Облачные Глубины, запретив все визиты.       Всем в ордене было объявлено, что Ханьгуан-цзюнь ушёл в длительную медитацию для совершенствования духа и это единственное, что должен знать весь остальной мир.       С возвращения Сичэня домой, прошло десять дней. На третий, у Лань Чжаня всё же началась лихорадка, которая продержалась двое суток.       Всё это время Хуань старался не покидать цзинши брата надолго, да и потом тоже.       Его до сих пор передёргивало, каждый раз, как он вспоминал реакцию младшего на новость о смерти Вэй Усяня. Боги, если бы он кричал, плакал, ругался. Да, это было не в характере брата, но омега предпочёл бы увидеть такую реакцию, вместо гробового молчания и взгляда мёртвых глаз.       Когда Лань Чжань приходил в себя он не произносил ни слова, до сегодняшнего утра, когда альфа вдруг спросил, пришли ли в орден старуха Вэнь с ребёнком.       Честно говоря, Хуань о них уже забыл. Пришлось рассказать, что женщина с мальчишкой, так и не ушли с горы, видимо отказавшись от самостоятельного похода в Гусу, после того, что произошло на тропе Цюнци. В итоге её нашли на горе, где она умерла явно своей смертью, а вот ребёнок пропал. 《— Лань Чжань, наши адепты искали его, но безрезультатно. Единственное, что они могли сделать, это похоронить бабушку, как положено.       После битвы в безночном и смерти господина Вэя, он действительно посылал нескольких адептов, чтобы они похоронили старуху и поискали ребёнка. Омега понимал, что возможно они приложили недостаточно усилий для поиска малыша и стоило бы послать туда людей ещё раз, но тогда ему откровенно было не до этого, а после возвращения в орден, он и вовсе забыл о последнем Вэне. — Юань жив. — Ванцзи, мне жаль, но прошло две недели, даже чуть больше. Скорее всего, он испугался и убежал, а в окрестностях Луаньцзан бродили мертвецы. Да и просто столько времени один, без еды и воды. Сколько ему, четыре? — Пять. И он не мог умереть. — ХХххх, хорошо. Завтра я отправлю людей проверить всё ещё раз, а теперь спи, тебе нужно набираться сил. Вчера опять температура поднималась.》       Вечером, Хуань ушёл всего на пару часов, будучи уверенным, что брат спит приняв отвар. И вот, пожалуйста. "Упрямый баран!"       Омега пнул подвернувшийся под ногу камешек, благо уже почти отбой и большинство адептов с учениками, разошлись по комнатам.       Хотя сам виноват, он же прекрасно знает характер Ванцзи, мог бы и предугадать. Но брат не то, что встать, он голову мог с трудом повернуть. А тут, улетел на мече! Сумасшествие.

***

— Ты летаешь, прям как прежде, — улыбнулся Хуань, поравнявшись с Ло. Который радуясь возможности подняться в воздух, вне Облачных Глубин, заложил пару крутых виражей. — Хорошую вещь смастерили наши лекари, — усмехнулся бета, похлопав себя по левой ноге. — Я могу управлять ей с помощью духовных сил и в движении почти никаких ограничений. Я её уже со всех сторон испытал, — горделиво похвастался Чонган. — Я рад. Сичэнь действительно был счастлив за друга. Он получил искусственную ногу всего три месяца назад. Целители прогнозировали, что полноценно он сможет ей управлять минимум через полгода, но энергичный и целеустремлённый молодой человек уже через месяц участвовал в совместных тренировках адептов с мечом, почти наравне с остальными. А через два, снова начал летать полностью самостоятельно. — Ну что, глава, отпустишь меня на ночную охоту? — с широкой улыбкой поинтересовался Чонган, летя перед омегой, спиной вперёд. — Хах, может и отпущу, месяцев через пять. — Почему через пять?! — Потому что если раньше, мне господин ХэнЧан голову оторвёт, а потом и тебе, или ногу заберёт, чтоб не выпендривался, — Хуань вернул бету в реальность. — Скажи спасибо, если он не отлупит тебя после сегодняшнего. — Ну не мог же я оставить главу ордена одного в таком путешествии. — Для него это не аргумент. — Эх, да. Тебе не кажется, что для целителя он слишком жестокий? — проныл Ло, который за два года почти бездействия уже готов был на стенку лезть. Жена, сын – прекрасно, он действительно был очень рад, что они у него есть, но всё же Чонган безумно скучал по хорошей драке. Особенно, когда Линг уходила на охоту, а он был вынужден оставаться дома и волноваться за любимую. — Не ной, лучше тренируйся побольше и не только физически. Ты когда последний раз медитировал, или занимался на гуцине? — со смешком осадил его Сичэнь. Ло тяжело вздохнул, скорчил несчастную физиономию, но продолжать тему не стал. — Мрачное местечко, — непроизвольно поёжился бета, когда они приземлились на горе Луаньцзан. Хуань кивнул и вскинул руку, призывая к тишине. Прислушивается. Показалось, или он слышал голос, где-то справа?       Сичэнь закрыл глаза, полностью сосредоточившись на окружающих звуках. Шаги. Он махнул Ло и они двинулись к деревьям, стараясь не шуметь. — Боги, он жив? — не сдержался Чонган, когда за деревьями, на небольшой поляне, они увидели Лань Ванцзи стоящего на коленях перед ребёнком распластавшимся на земле. Щёки ввалились, одежда драная, весь грязный. Видимо альфа его сюда всё-таки принёс, но не смог удержать и положил на землю, а теперь пытался снова взять на руки, но у него не хватало сил. Зато как только он услышал посторонний голос, вскочил на ноги и направил на незваных гостей меч. Откуда только силы взялись? Сам бледный, рука дрожит, по лицу пот струится, а в глазах не капли узнавания. Лань Хуань аж задохнулся от такой картины и непроизвольно шагнул назад. В реальность его вернул Ло, схватив за локоть и сжав: — Поговорите с ним, — он не был так удивлён представшим зрелищем. Почти такая же ситуация была, когда после нападения Вэней на орден, он нашёл старшую Линг с Лань Йи. Она тоже была без сил, никого не узнавала, но была готова защищать ребёнка до конца. — Не делайте резких движений и говорите спокойно, не повышая тон. Лань кивнул и выдохнул, возвращая самообладание. Он демонстративно отдал меч бете и медленно двинулся к брату. — А-Чжань, опусти, пожалуйста меч, видишь, я без оружия. Младший не реагировал, продолжая внимательно следить за незнакомцами. — Лань Чжань, это же я. Брат, мы не причиним ему вреда. Мы поможем вам, только позволь. Ничего. Альфа лишь крепче сжал рукоять. Хуань вздохнул и подойдя так близко, что кончик меча буквально упёрся в горло, поймал взгляд брата. — Лань Чжань, помнишь я говорил, что если ты приведёшь своего человека в Облачные Глубины, мы примем его и защитим? Мы так и не смогли помочь Вэй Ину, прости, но орден примет и защитит этого ребёнка, обещаю, — оружие дрогнуло, слегка царапая кожу омеги. Секундная пауза и меч опустили, но настороженность из глаз и позы не пропала. Лань Хуань подошёл ещё ближе. — А-Чжань, помнишь, когда умерла наша мама, я обещал тебе, что чтобы не случилось, я всегда буду на твоей стороне. Всегда. — Брат, — еле слышный хрип. — А-Чжань, — на глазах выступили слёзы и он обнял брата крепко, крепко, прижимая к себе. — Всё будет хорошо, обещаю, — шепнул омега, — спи. Они медленно опустились на землю и Сичэнь обернулся к Ло, поддерживая уже бессознательное тело брата. — Возьми ребёнка, а я понесу его. Бета кивнул, не тратя время на лишние разговоры. — Так у нас новый воспитанник? — прервал молчание Чонган. — Если выживет, — добавил он, опустив взгляд на ребёнка, которого держал на руках. Иногда казалось, что он даже не дышит, Ло проверял это каждые десять минут. На дольше его спокойствия не хватало. — Должен выжить, — Сичэнь краем глаза следил за мальчиком и манипуляциями друга. "Если малыш умрёт, Ванцзи этого не выдержит." Про себя добавил Лань. — А как его хоть зовут, вы знаете? — Вэнь... — омега поморщился. — Лань Юань, так что у твоего сына, можно сказать, появился сколько-то там юродный брат. — Хах, брат это хорошо, — широко улыбнулся бета, делая вид, что не слышал ненавистной фамилии.       У Лань Йи дедушка предал орден, погубив десятки жизней, у этого малыша в родственниках один из самых ненавистных людей в мире заклинателей, повинный в тысячах смертей. Ну и что? Они всего лишь дети. Ни один ребёнок, не должен отвечать за грехи взрослых.

***

— Он не получит фамилию Лань! — Он уже получил фамилию Лань.       Этот спор начинался снова и снова, каждый раз, когда старейшине удавалось застать главу одного. Пока безрезультатно.       Когда Сичэнь с Чонганом вернулись в орден, Цижэнь их встретил вместе с целителями, но не стал задавать вопросов, видя в каком состоянии его младший племянник и неизвестный ребёнок. А вот теперь, неделю спустя, когда мальчишка оклемался и оказалось, что он ничего не помнит, а Хуань заявил, что его зовут ЛАНЬ Юань, явно пришло время для разговора. — Хочешь приютить сироту, я не против, пусть даже и понимаю из какого он ордена и чей родственник на самом деле, но давать мальчишке нашу фамилию, ты с ума сошёл? — Нет, дядя. Мой разум при мне. А-Чжань собирался назвать его своим сыном, значит, он войдёт в нашу семью. — Ванцзи до сих пор не пришёл в себя... Цижэнь замолк под взглядом племянника, сложно было не прочесть в нём – А чья это вина? Альфа недовольно поджал губы: — Эта его безрассудная выходка... — Лучше всего доказывает, что он принял этого ребёнка, как своего. Разговор окончен, малыш получит фамилию Лань и станет частью нашей семьи и клана. — Частью семьи, — сдаваясь фыркнул старший. Омега улыбнулся: — Дядя, уверен, вы его полюбите. — Вы меня в гроб загоните, — проворчал старший, но уже без былого запала.

***

"Что-то я поторопился." Вздохнул Сичэнь, наблюдая за тем, как в очередной раз идеальный порядок в его цзинши потихоньку разрушают.       Пока Лань Чжань не мог присматривать за ребёнком, днём он был вместе со всеми детьми, под присмотром нянек, а вот на ночь Сичэнь забирал его к себе. Первые дни ребёнок дичился и вёл себя очень тихо, омега даже невольно сравнивал его с Ванцзи, после смерти мамы, но через месяц малыш освоился, нашёл друзей. Особенно он был близок с Лань Йи. Во-первых, тот был самым общительным и любознательным из всех, а, во-вторых, разница в возрасте у них всего месяцев пять.       Сегодня же, спустя два с половиной месяца после прибытия Юаня в орден, они впервые посетили Лань Чжаня, которого, как оказалось, мальчик помнит. Не всё, очень смутно, но он узнал в альфе гэгэ, который угощал его сладостями, носил на руках, правда непонятно при каких обстоятельствах, и спас, когда ему было очень, очень страшно.       При Ванцзи ребёнок вёл себя очень спокойно, сдержанно, но стоило им уйти и его будто подменили. — А я ещё ему про наше путешествие с Лань Йи не рассказал! Знаменитый поход, когда двое мальчишек сбежали из-под присмотра и забрели к границе Облачных Глубин, в самую чащу. Слава богам, каким-то чудом не упав в реку, или не сорвавшись с обрыва. Лань был уверен, что если поискать, пару седых волос они ему обеспечили. Детей искали всем орденом несколько часов. — А можно я ему картину нарисую?! Ой! — пол окрасился в синий, а осколки брызнули во все стороны. — Не двигайся, — быстро поднявшись на ноги, Лань бросился к ребёнку, готовому залиться слезами. — П-простите, ххм, простите, я, я не хотеел. — Я знаю, не плачь, — Хуань подхватил ребёнка на руки и унёс подальше от краски и битого стекла. — Ничего страшного.       Подумаешь, разбил дорогущую краску, которую очень сложно достать, с кем не бывает? "Сам виноват, нужно было убрать повыше." — Всё хорошо, А-Юань, давай мы сейчас сходим в гости к А-Йи, его мама поможет тебе искупаться, а я пока всё уберу. Хорошо? Хочешь увидеться с А-Йи? — Ххм, хочу. — Ну вот и отлично.

***

— Как Ванцзи? — Недавно смог самостоятельно сесть. — Это хорошо. — Почти год прошёл, Мин! — Дисциплинарный кнут дело серьёзное, выздоровление быстрым не будет, ты сам это знаешь. — Знаю и что прогресс хороший, знаю. Но от этого не сильно легче. Лань прячет Шуоюэ в ножны и облокачивается спиной на ограждение. Минцзюэ прицокивает языком, крепит саблю и становится рядом. — Хороший был бой, — довольно улыбается альфа. — Да, — соглашается Сичэнь, но его улыбка немного натянута. Он замечает, как яростно атакует муж, даже не осознавая этого. В какой-то момент он будто и вовсе забыл кто перед ним, нанося удары с такой силой, словно действительно хотел убить. Но он не станет поднимать эту тему. Знает, что скажет Не. "— Не преувеличивай! Я всего лишь был рад, что могу сражаться с кем-то на равных, а не сдерживаться боясь поранить. Хуань, разумеется я всегда знаю, что это ты." Ложь. Ложь, но ловить на ней бесполезно. — Ты останешься? — омега ластится к супругу, задвигая неприятные мысли куда подальше. — Останусь, — альфа целует плечо и тычется носом в шею, глубоко вдыхая, но ничего не чувствуя. Он тихо рычит, не сумев побороть раздражение. — Не ворчи, сегодня я не пил латебрас, так что к вечеру запах вернётся, усмехается младший. — Люблю, как же я тебя люблю. Минцзюэ обнимает мужа за талию, целует, опуская руки ниже, но тот со смехом выворачивается. — Ведите себя прилично, глава Не! — шутливо пеняет. — Идём, уже обед. — Да, вашей травой наешься, давай лучше в Цайи спустимся? — Не волнуйся, специально для дорогих гостей повара приготовили мясное рагу и рыбный суп. — Какая щедрость, — усмехнулся альфа, но всё же без особого энтузиазма. Повара Гусу иногда готовили мясо для гостей, только были в этом не слишком искусны, но теперь точно придётся обедать здесь, не обижать же людей, старались ведь.

***

— Лань Юань, тебе сколько раз говорили, если тебе разрешили играть с кроликами, это не значит, что их нужно нести на урок, — терпеливо объяснял Сичэнь, надувшемуся ребёнку. — Но они же милые! И па... дя... папа, — всё же определился малыш, смотря на взрослых чуть ли не с вызовом. — Он разрешил себя так называть! Не ухмыльнулся, а Хуань тепло улыбнулся: — Если вы так решили, можешь называть его папой, не волнуйся. — Папа, разрешил мне играть с кроликами, когда захочу. — Юань, он имел в виду свободное время. На уроках играть нельзя. Ты должен внимательно слушать учителей, чтобы узнать много нового и интересного. А из-за зверей, ты сам не можешь сосредоточиться и отвлекаешь других. — Но она не интересно рассказывает, — пожаловался Юань. Омега беспомощно вздохнул, требовательно смотря на альфу. Минцзюэ вопросительно поднял бровь, Хуань кивком головы указал на ребёнка, Не хмыкнул и присел на корточки перед мальчиком. — Юань, тебе понравился наш с твоим ... дядей, бой? — Да, но нам не дали досмотреть! — Хах, а ты видел, как заклинатели здесь используют музыку, чтобы творить магию? — Да. — Хочешь научиться? — Очень! — А ещё, вам наверняка рассказывали о ночных охотах на нечисть. — Ага, папа А-Йи рассказывает много историй. — И ты хотел бы сам пойти на охоту? — Конечно, но это интересно, а уроки нет! — Юань, чтобы бороться с нечистью, научиться обращаться с мечом, или использовать мелодии, нужно сначала многое узнать, даже если это скучно, — подхватил Сичэнь, поняв к чему ведёт муж. — И тогда я смогу, как заклинатели из историй дяди Чонгана? — Я думаю даже лучше, — посулил Минцзюэ. Малыш задумался. — Тогда я буду учиться и слушать учителей. — Умница. А теперь иди к Чонгану и тёте Линг, уже восемь, вам пора готовиться ко сну. — Хорошо. Спокойной ночи глава Лань, глава Не, — мальчик поклонился, как положено и развернувшись убежал. — Ну, почти, — прокомментировал Лань, смотря вслед ребёнку. — Хороший мальчишка, — с улыбкой заметил Не, обнимая супруга со спины. — Хороший, — кивнул тот. — Даже дядя на него кричать не может, как только тот посмотрит на него своими глазищами. — Хаха, стареет учитель Цижэнь. — Хах, наверное. — Прогуляемся перед сном? — Отличная идея, лично я предлагаю, гулять в сторону дома, где мы провели медовый месяц. — Да, отличное направление.

***

— Юань, лазить на деревья – запрещено, — Ванцзи сидел в кресле, под магнолией и наблюдал за играющим сыном? Сын, странно звучит. Он разрешил мальчику называть себя отцом, после того, как он прибежал к нему в слезах. 《— Почему у остальных есть хотя бы один родитель, а у меня никого?! — Юань неожиданно вбежал в его цзинши. Лицо малыша было залито слезами.       Ванцзи не знал, что ответить. Брат смог бы объяснить, успокоить, а он... Вдруг перед глазами стала картина: торговая улица, яркое солнце и улыбающийся Вэй Ин с маленьким ребёнком на руках. "— Я его родил!" Громко заявляет омега, а потом смотрит на него и заливается смехом. — Если хочешь, я буду твоим отцом, — неожиданно даже для себя самого, говорит Лань Чжань.       Какой из него отец? Он с трудом может самостоятельно сесть. Его купает и переодевает брат, словно дитё малое. Хорошо хоть ложку уже в состоянии держать сам. А тут – отец. Смешно, кому он такой нужен?       Ванцзи уже хочет пойти на попятную, но глаза ребёнка загораются счастьем и он слегка неуверенно переспрашивает: — Правда? — Да? — то ли спросил, то ли ответил. — Спасибо! — маленький ураганчик налетает на него, обнимает за шею. Лань Чжань замирает на миг с широко распахнутыми глазами, а потом обнимает в ответ и улыбается.》       Но всё же до сих пор было непривычно. — Я должен был вернуть птенца в гнездо! — оправдывается мальчик, спрыгивая вниз. — Если бы ты больше времени уделял урокам, а не играм, мог вернуть его с помощью мелодии, — строго смотря на ребёнка отчитывает Лань Чжань. — Я занимаюсь! Меня даже учитель Цижэнь хвалил, — похвастался Юань. "Дядя хвалил. Странно, что это с ним случилось?" — Не зазнавайся. Хорошо, что у тебя получается, но это не значит, что не нужно стараться больше. — ХХхх, хорошо, — поник мальчик. — А почему дядя Сичэнь вечно где-то пропадает? Он обещал потренироваться со мной на мечах. — Юань, он глава ордена. У брата много дел. — Угум. — Хочешь, я научу тебя мелодии с помощью которой можно управлять водой? — Да! — Хорошо, неси инструмент. — Ага, — Юань понёсся в цзинши со всех ног, чуть не споткнувшись о ступеньку. — В Облачных Глубинах запрещено бегать! — Ага! Ванцзи покачал головой, но на губах появилась лёгкая улыбка.

***

— Ванцзи, не перенапрягайся, — просит Лань Хуань, но уже знает, что это бесполезно и упрямое выражение на лице брата, это только подтверждает. — Ну ладно, ещё одна попытка. — Брат. — Нет, А-Чжань, ещё один раз и ты ложишься отдыхать. — Ладно. — Отлично.       Ванцзи опирается о протянутые руки брата и встаёт на ноги. Шаг, ещё один. Ноги дрожат и колени норовят подогнуться, но Лань Чжань упрямо делает ещё один шаг. Он останавливается, Хуань его отпускает и делает шаг назад. Вдох. Выдох. Альфа движется самостоятельно, но стоило сделать один шажок и он падает в объятья старшего. — Всё, ты устал. Сегодня тренироваться бесполезно. — Я должен пойти. — А-Чжань, ты пролежал почти два года. После такого нельзя просто соскочить с кровати и побежать, будь терпелив. — Не могу лежать. — Значит сиди. — И сидеть. — Хах, значит спи! — Не логично. — Зато по сути верно, тебе пора ложиться. Ванцзи недовольно поджимает губы, но всё же немного поёрзав, закрывает глаза. — Вот и отлично. А завтра, ты непременно дойдёшь до двери, — улыбается омега и материализует Лебин. Он играет мелодию, помогающую заснуть, но не видеть снов.       В хороших снах Лань Чжаня его омега жив, а Вэй Усянь не тот, о ком сейчас лишний раз нужно вспоминать брату. Не то чтобы он о нём хоть когда-нибудь забывал.       Через неделю Лань Чжань вполне уверенно встаёт на ноги и ходит по комнате. На улицу он пока выходить не хочет, собираясь сделать это, когда почувствует себя уверенней.       Сичэнь наблюдает за ним, сидя на ступеньках подиума. Он очень хочет подскочить и схватить А-Чжаня за руку, каждый раз, когда он шатается, или надолго замирает, но старательно держит себя в руках.       Раздаётся стук и в цзинши не дожидаясь разрешения, входит Юань, отряхивая с рукава снег.       Подняв голову и оглядев комнату он замер, раскрыв рот от удивления. — Ты ходишь! Он с разбегу прыгает на Лань Чжаня, обнимая за шею, альфа начал заваливаться назад, Хуань сразу понявший к чему идёт успевает их подхватить, но почему-то сам не может удержаться на ногах и в итоге они все дружно падают. — Юань, — укоризненно говорит Ванцзи, но на мальчишку это не действует. Он только крепче его обнимает и смеётся. Сичэнь тоже не выдерживает и начинает хохотать.       Лань Чжань, лёжа на брате и обнимая сына не смеётся, но даже он не может надолго сдержать улыбку.

***

— Почему на Сычжуе столько кроликов? — Сичэнь наклоняет голову к плечу, наблюдая за племянником, копошащимся под пушистым "одеялом". — Он наказан, — отвечает Ванцзи, не отрывая взгляда от листов исписанных нотами. — Как-то он слишком весело смеётся для наказанного, — с сомнением замечает Хуань. — Он на месте. — Э? — ничего не понятно, но... —Ладно, тебе лучше знать. Как идёт работа? — Я закончил, — он указал на стопку свитков, сложенную на краю стола. — Что думаешь? — интересуется омега, наугад взяв один и развернул. — Много исправлений. Лань Чжань отрывается от работы, смотрит на брата. — Много ошибок, все хорошо знают стандартные мелодии, но в их сочетании многие ошибаются. — Угу, вижу. Учителя говорят то же самое об остальных. Раньше, вроде, у учеников таких проблем не было. Во всяком случае, не так массово, а тут даже старшие не справились. Как с сочинёнными? — Вот, мелодия слабенькая, но работает. — Кай, талантливый мальчик, — улыбается омега, вспоминая хмурого бету, который вечно со всеми спорит. — Тц, но в целом как-то всё не слишком радует. — Зато младшие. — Это ты об этих младших? — Сичэнь кивает на ребёнка, который пытался построить кроликов в шеренги. — Мгм. — Он тебе хвастался, как они с А-Йи вчера, разучивая обезоруживающую мелодию, разнесли учебную комнату? — Дядя приходил. — Он решил всех лично обойти, — вздохнул старший. — Кажется, он был доволен. — Хах, тоже заметил? — Мгм. — А что ты делаешь сейчас? — с интересом заглядывая в бумаги младшего, интересуется Сичэнь. — Хочу сделать мелодию для поиска нечисти короче. — О! И как успехи? — Не очень. — Можно посмотреть? — Мгм.       Позже Юань говорит, что пойдёт в библиотеку заниматься. Омега давит улыбку, когда мальчик с ними прощается. — Сычжуй, только не прячь пирожное для Цзинъи в рукав, положи его в коробку для еды, — не щадит сына Лань Чжань, раскрывая его планы. — Я! — А-Юань. — Прости. Как скажешь. Покраснев, как помидор, мальчишка спешит уйти. — Он так старался, — усмехнулся Хуань. — Нечего одежду пачкать. — То есть то, что он таскает сладости своему наказанному другу, тебя не смущает? — Мм, — неопределённо отвечает брат. — Цзинъи должен переписывать правила, сладкое ему не запрещали. — Ну да, действительно.       Лань Йи утром, умудрился с разбегу врезаться в одного из старейшин и теперь должен пять раз переписать правила в библиотеке. Конечно, Сычжуй не мог оставить друга в беде без поддержки. — Как же быстро они растут. — Мгм. — А-Чжань, как у тебя с духовной силой? — По-прежнему. — Хочешь, я передам тебе силы? — Спасибо. Лань Хуань улыбнулся, мысленно поминая дядю и старейшин недобрым словом, в который раз, за эти два года.

***

— Я знаю, что он ушёл в безночный, дядя. От меня, ты чего хочешь? — раздражённо спрашивает Сичэнь, безнадёжно косясь на письма от глав вассальных орденов. — Почему, ты его не остановил? — Как? Ванцзи взрослый мальчик, он может уходить из ордена, когда захочет, если это не вредит его обязанностям. А сейчас он официально в уединённой медитации, так что... — он разводит руками. — Ты глава ордена и его старший брат! — Как глава ордена, я обязан заниматься делами, — Сичэнь указывает на стол, где множество бумаг разложены по стопкам, в только ему понятном порядке. — А как старший брат, я считаю ему нужно побывать там, где погиб его омега и самому убедиться, что от него ничего не осталось, а не сидеть в резиденции и мучиться сомнениями. — Лань Сичэнь. — Дядя. — Три года прошло. — Да и с тех пор, как он может использовать духовные силы, каждую ночь играет расспрос. — ХХхх, хорошо, если ты думаешь, что так будет лучше. — Думаю, лучше расскажи, как там с прогрессом у младших?

***

— Мне жаль, но это ложная беременность, — тихо говорит ХэнЧан, поглаживая бороду. — Стресс, переутомление. Позже, я занесу вам успокаивающий настой и постарайтесь отдохнуть от всех дел, хотя бы пару дней. Медитация, хороший вариант. — Я понял, — с неизменной улыбкой омега поклонился главному целителю. — Спасибо за работу. — Сичэнь, вам только двадцать шесть, через месяц. Не расстраивайтесь, для заклинателя и сорок не возраст. — Хм, спасибо за обнадёживающий прогноз, — Хуань не смог скрыть иронию в голосе. — Кхм, — целитель потупился, поняв, как прозвучали его слова. — Я имел в виду... — Простите, мне пора, — прерывает его Лань и отвесив прощальный поклон, уходит. Старик смотрит ему в след, печально качая головой. Проклятая война, многим судьбы покалечила. Но у главы всё действительно не так плохо, если бы он ещё рекомендации слушал... "Молодость. Им нужно всё и сразу, а отдохнуть нормально некогда. Эх." — Глава, — Юнксу ловит его на пути к тренировочным площадкам. — Что там? — Младший господин, снова не трезв. Он заходил в хранилище, я не видел, что он там делал. Сейчас у себя. — Хм, понятно. Спасибо, можешь идти. Адепт замирает, словно хочет сказать что-то ещё, но затем молча кланяется и уходит.       Сичэнь идёт в другую сторону. — Лань Чжань, — омега без стука входит к брату и останавливается на пороге.       Младший сидит посреди комнаты, спиной к нему, в одних нательных штанах.       Хуань уже собирается выйти, когда слышит странное шипение. — Ты, что творишь?! Сичэнь вырывает раскалённое клеймо из рук брата и в ужасе смотрит на ожог, пока деталей не видно, но через пару дней там загорится красное солнце. — Боги. Какого демона, А-Чжань?! — он опускает горячий металл в ведро с водой, что стоит рядом и их окутывают клубы пара. — У него было такое же, — не надо объяснять у кого именно и так очевидно.       После этих слов, Хуаня накрывает пелена ярости и он со всей силы бьёт брата по лицу. Тот падает на бок, но никак не реагирует, продолжая лежать смотря в пустоту. — Ты сошёл с ума?! Три года прошло! Три! Хватит! Сичэнь хватает альфу за плечи и встряхивает: — Ты потерял любимого человека, я понимаю. От него даже костей не осталось, это ужасно. Начал пить, забыл о Юане, правилах ордена, хорошо. Я терпел несколько месяцев, но это уже перебор! Лань Чжань, у тебя есть сын, семья, вспомни наконец об этом! — Брат, мне так больно. Вот здесь, — он прикладывает руку к груди, но омега понимает, что речь не об ожоге. — Я не знаю, что ты чувствуешь, но А-Чжань, пожалуйста, постарайся с этим справиться. Вернись ко мне, к нам, А-Чжань, пожалуйста.

***

      Ванцзи просыпается в своей кровати. Как ни странно, голова совсем не болит. Он поднимает руку к груди и натыкается на повязку.       Лань Чжань, слабо помнит, что делал вчера? Он садится и только теперь замечает брата. Сичэнь спит сидя на полу, положив голову на кровать. Рядом валяется Лебин.       Альфа хмурится, в голове всплывают обрывки воспоминаний. Непреодолимое желание быть поближе к Вэй Ину любым способом. Боль. Запах паленой плоти. Крик брата. Щека горит. Пощёчина? "— Ты сошёл с ума?! — Хватит! — А-Чжань, пожалуйста, хватит. — Сын, семья. — Вернись, пожалуйста." Голос брата звучит в голове набатом.       Ванцзи внимательнее всматривается в лицо старшего. Бледный, чёрные круги под глазами и высохшие дорожки слёз на щеках. — Прости. Прости меня, пожалуйста, — он тянется и осторожно гладит брата по голове. —Я постараюсь справиться, обещаю. Я справлюсь.