Сердце было холодно и пусто. Учебный год подходил к концу - но даже без этого желание находиться в школе было нулевое. И без того не любимое место осточертело ещё больше — он ушёл из своего кружка, предпочитая проводить время или дома или в приюте для животных. Одновременно с зимними каникулами закончилась и его жизнь, и все последующие события утеряли свой смысл.
Люди из Пика Надежды, похороны, сбор документов о раннем зачислении. Теперь экзамены - лишь пустой звук, одноклассники и учителя - пустое место. Душа и сердце остались на старом кладбище, под семейным надгробием "Танака". Оказалось, его бабушка с дедушкой тоже там, но это было неважно. Люди что отказались от него не заслуживали места в его сердце.
День проходил за днем, серое небо не меняло своего цвета, солнца свет был белым и холодным, таким же как её тело.
Первый цвет, который ворвался в его жизнь впервые за долгое время -
алый. Алый струился по руке, впитывался в бинты и ткань гакурана. Алый тек из сломанного носа задиры. Алый тек по лицам остальных, окроплял выбитые зубы, расцарапанные лица. Алыми были его линзы, впивающиеся в высохшие глазницы, пока его отчитывал директор старой школы.
Низкая успеваемость, большое количество прогулов, драка под конец учебного года, все это мирская суета, никак его не касающаяся. Прогулов было недостаточно, чтобы это отразилось в табеле, оценки за предыдущие годы обучения были достаточно высокими чтобы низкие баллы испортили их. До конца марта осталось не много, и тогда он будет свободен от оков старой школы.
Она хотела чтобы он получил хорошее образование.
Её глаза были алыми.
Осознание этого прошибло его до холодного пота, когда в кабинете медсестры он убирал с себя следы драки. На левой половине лица все ещё красовались алые капли чужой крови. Алый, оскверняющий благородный цвет её глаз.
Линза на секунду съехала, открывая противный взору настоящий цвет. Серый смотрелся греховно правильно на фоне чужой крови. Он поспешил смыть последние капли его проступка, поменял бинты, и только рукава гакурана оставили на себе засохшие следы.
Он уже вышел из кабинета медсестры, когда омерзение к себе вынудило его снять левую линзу и в эмоциональном порыве смыть в унитаз. Ощущение было непривычное. Срок годности линз истёк месяц назад, и сейчас они не более чем сушили глаза, поэтому без одной из них было непривычно свободно. Противно. Эта была та его часть, которую он презирал и пытался искоренить, и с каждой секундой становилось всё более тошно при виде своего отражения.
Розовый.
Розовый вторгся в его мир вслед за алым. Розовыми были листья, опадающие на землю по пути домой. Обилие этого нежного цвета второй раз вернуло ему ощущение мира - розовый был напоминанием о человеке по ту сторону экрана.
"Блин, в магазине не осталось яркой краски кроме розовой"
"Хотя, розовый довольно крутой цвет? Наверное?"
"Ай, пофиг, линзы ведь у меня уже розовые"
"Надеюсь мне пойдёт"
"Если да — сделаю розовый своей фишкой! У каждого крутого парня такое есть!"
Клубника.
Гандам остановился посреди улицы и судорожно достал телефон. Почти середина марта. Уже? Когда он писал Клубнике в последний раз, был январь.
Проклятье.
Проклятье.
Проклятье!
Дрожащими пальцами промахивается мимо кнопок, не с первого раза открывая чат где было далеко за сотню сообщений. Возможно, больше тысячи? Голова кружилась, когда он быстро листал в конец чата. Последнее сообщение было отправлено вчера.
"Прости что вывалил на тебя все это. Наверное, из привычки уже пишу, даже это сообщение. Но, все таки, я надеюсь что ты в порядке, и мы сможем встретится в следующем году в Пике Надежды. Спокойной ночи."
23:38.
Вчера.
Подросток сильнее сжал в руках телефон, плохо справляясь с тем, чтобы сморгнуть слезы с глаз.
Прошло три месяца, а ему все ещё писали. Прошло три месяца, но у него все ещё оставался один человек в этом мире. Прошло три месяца, и Клубника продолжал ему писать.
В свою пустую квартиру он зашёл рыдая.
***
"Привет. Прости что не отвечал | "
Пальцы зависли над телефоном. Что ему написать? Ему было неловко, почти до тошноты неловко писать снова, три месяца спустя.
Возможно, правду.
Клубника когда то писал что Гандам практически не распространяется о себе, и это было правдой. Не было привычки рассказывать о своём состоянии, животные всегда были важнее. Но, боги тому свидетели, Клубника был более чем достоин знать правду. Обезличенную, анонимную, но правду. От мысли представиться настоящим именем внутри все холодело, эта идея была отложена в ящик далёкого будущего.
"Привет. Прости что не отвечал. Держал траур."
Парня била крупная дрожь, несмотря на то что он с Дэвами замотался в прохудившийся футон.
"В конце зимних каникул я потерял кое-кого близкого, и не мог прийти в себя. Потерял счёт времени, скорбя по тому человеку. Я... Я только сегодня вспомнил про тебя. Прости за это. Увидел цветы сакуры и вспомнил про тебя. Надеюсь, ты не против продолжить переписку? Я сожалению что оставил тебя, своего ближайшего собеседника, на такой долгий срок."
Сообщение прочитано.
Нет ответа.
Гандам убирает телефон в сторону, чтобы помочь хомякам выпутаться из его волос.
Телефон начинает сходить с ума от количества уведомлений.
"Никогда так больше не делай (╥﹏╥)"
"Я начал думать что ты умер!"
"Или бросил меня!"
"Не знаю что хуже"
"ТРЕБУЮ ОБЪЯСНЕНИЙ ЧТО ЗА ПРОПАЖА, ЛЁД!"
"КАКОГО ХРЕНА ЭТО БЫЛО?!"
"٩(╬ʘ益ʘ╬)۶"
"Я ЧУТЬ САМ НЕ ПОМЕР, ПЕРЕЖИВАЯ ЗА ТЕБЯ!!!!"
"Прости ещё раз, Клубника. Я не хотел возобновлять общение с тяжёлой темы, но... Остаться сиротой это явно не самый лучший опыт в моей жизни. Что нового у тебя? Я отсуствовал достаточно долго, и меня грызёт любопытство, как эти три месяца прошли для тебя?"
"Ох, ебать"
"Блять"
"Лёд, чувак... Соболезную."
"Перечитал твоё первое сообщение, это пиздец, чувак, как ты можешь спрашивать как у меня дела, когда у самого такой тотальный звиздец?"
"Ты как сейчас? Где ты сейчас?"
"Дома. С хомяками. Они выросли в сильных Ангелов Разрушения за эти три месяца! Только снова запутались в моих волосах. Чуть позже могу сфотографировать их, только учти, это будет стоит мне больших сил - в последнее время трое самцов часто дерутся между собой."
"Ты ведь понял о чем я, почему снова о животных, Лёд?"
"Да. Прости, привычка."
"Я... Я надеюсь, я буду в порядке в скором времени. Признаюсь, запустил себя за это время, и не только в физическом плане. Я даже подрался в школе, хотя обычно не трачу силы на этих ничтожеств в своём классе."
"Но сегодня не смог сдержать эмоций. Часть вины есть и на тех смертных задирах - пытаться подколоть сиротой явно не лучшая идея."
"Непривычно называть себя так. Но, из настоящей семьи у меня только хомяки и остались. Пик Надежды смог оформить документы об опекунстве, как я понял, и я смог остаться в своём доме и доучится этот учебный год. Не знаю как они этого добились, вероятно, из-за связей этой школы с государством."
"В каком то извращенном смысле, мне даже повезло?"
"Ага. Ебать как повезло"
"Но я рад что ты сейчас в порядке, Лёд"
Вновь привычное общение. Былой непринуждённости нет - Гандам мог чувствовать волнение Клубники через текстовые сообщения, хотя собеседник как обычно быстро менял темы в ходе разговора. Но даже так, это было... Приятно. Тепло, беззаботно, вспоминая их старые шутки и темы для разговоров. Заснять хомяков, правда, не удалось, Сан-Ди и Мага-Зи снова начали драться, а Чам-Пи попытался съесть монетку.
