Золушка

Начало лета выдалось жарким, не только из-за предшествующих ему событий, но и из-за нулевого количества осадков. Выделяющая троица этого рассказа окончила университет и больше не имела точек соприкосновений или общих мест геолакации. Ранним утром на пороге особняка семейства Драгнил возникла неизвестная фигура с печальным неизбежным разговором и средних размеров коробкой. Фигура нажала на дверной звонок, покрытый позолотой, и терпеливо ждала появление одного из хозяев или слуг. Дверь открыл старший отпрыск семейства. Но фигура, разумеется, не могла этого знать. Это был высокий мужчина с слегка загорелой кожей, узкими хищными глазами, в которых зрачок тонул в чёрном омуте радужной оболочки, тонкими губами, оголяющие вид на слегка выпирающие клыки и носом в точности как у Нацу: — Я вас слушаю, — прервал он изучающий взгляд гостью, что пожаловала без приглашения ранним утром. — Мне нужен Нацу Драгнил, — пролепетала она. — С кем имею честь? — кротко спрашивал хозяин положения, застёгивая запонки на белоснежной рубашке. — Меня зовут Люси. То есть Люсьена Харьфелия. — Мне это ничего не даёт, — серьезно ответил собеседник. — Я подруга Нацу, прощу, пустите меня к нему сказать несколько слов, я надолго у вас не задержусь. — Снова он ввязался в какие-то приключения. Можете зайти к нему, но предупреждаю в последнее время он сам не свой, — он был так холоден и отстранён его поведение и даже отчасти внешность напомнили Люси о Грее. Беззвучно Хартфелия прокралась на второй этаж, пропетляла по коридором и постучалась в дверь, которая могла быть единственно верной. Подождав пару минут, она постучала вновь, но ответа также е последовало, поэтому блондинка слегка приоткрыла дверь. Единственный луч скользнул через дверь, которую она только что сдвинула с места и указал на Нацу, распростившегося по кровати спиной к гостье: — Я ведь сказал, что не хочу есть, — апатично промолвил он. — А как на счёт поговорить? — спросила Люси. Её голос пробудил в хозяине какие-то чувства, о которых он старался не вспоминать. Сердце сжалось так сильно, а в глазах слегка помутилось от слёз. — Слушаю, — единственное, что смог выполнить из себя никчёмный Драгнил. — Я рассталась с Греем, — блондинка закрыла за собой дверь, поставила коробку на пол и, подойдя ближе к кровати, присела, положив руки и прекрасное лицо на матрац. Её голос был спокойным, тонким, немного грустным, но каким-то убаюкивающим души обоих. — Думал, вы разберётесь, — прошептал Нацу в подушку очевидную ложь. — Дело в том, что мы любили друг друга по разному. Я скорее нравилась ему по юношески, играющие, временно. В то время как я его горячо любила, да так сильно, что всё что угодно отдала бы ради его ответной любви. Возможно, дело во времени. Мои чувства пылали к нему давно, горести только укрепляли их, тогда как его, не успев разгоревшись должным образом, прогорели. Впрочем, вполне возможно я ошибаюсь, — он слышал как она улыбалась сквозь слёзы боли, которые словно маленькие речушки бежали по пухлым щёчкам. — И зачем ты пришла ко мне со всем этим? — Нацу повернулся лицом к гостье. — Хотела извиниться за своё поведение. Что игнорировала тебя и плохо с тобой обращалась местами, хотя ты первый начал меня игнорировать после нашего поцелуя. — Просто я… — Я знаю, — прервала его Хартфелия, — меня никто никогда так не целовал. Я сразу всё поняла, поэтому мне было стыдно, что использовала тебя, когда ты спас меня. — А я думал, что круто признался пока Грей избивал меня, — рассмеялись губы, но не глаза. — Я благодарна, что ты не ударил его. — Но что он бил меня тебе было всё равно. — Прости за всё, — произнесла она с сожалением. — Мне безумно жаль, теперь я представляю какого этого безответно кого-то любить. — Не могу назвать ваши отношения безответными. Ты была счастлива, хоть и не долго. Очень счастлива. — Безусловно, но вкусив желанный плод, горечь от его потери в сто крат сильней, — произнесла она, взглянув в изумрудные глаза. — Останься со мной, — тепло произнёс Нацу, — я буду заботиться о тебе как никто другой и дам тебе всё, что только захочешь, — она знала что это не шутка, ведь уже во вторую их встречу он предлагал ей спорткар и миллион золотых. — Думаю, что многие бы согласились на такие щедрые условия и красивого юношу впридачу, но боюсь, что у меня немного другие ценности. — Тогда чего ты жаждешь? — Благодаря отношениям с Греем, я поняла, что важно не просто любить, но и быть любимой. А из дружбы с тобой, что мало быть любимой, нужно ещё и горячо любить. Понимаю, что хочу возможно слишком многого и всего и сразу. Но я рада, что вы оба появились в моей жизни одновременно и преподнесли этот жизненный урок. — То есть ты хочешь путешествовать по свету и искать того самого, который будет не только тебя любить, но и быть любимым тобою? — Всё верно, моя фея крёстная, — улыбнулась Золушка. — Возможно ли что когда-то этим кем-то стану я? — с мольбой спросил хозяин покоев. — Думаю, что это не исключено, — она легонько погладила его по спутанным волосам. — Но я уезжаю из этого города. Теперь мне нужны перемены в жизни. Я оставляю вас, оставляю тебя. Мне очень жаль, если ваша многовековая дружба из-за меня закончится. — Не переживай об этом. Делай что должна, — кивнул ей Нацу. — Прошу лишь присмотри за Хеппи, — она указала на принесенную ею коробку. — Я могу на тебя расчитывать? — Я позабочусь о нём, как о своём. — Спасибо, — она поднялась с места. — Думаю мне пора. Поезд отправляется через пару часов. Лежи, — остановила она его попытку себя проводить, — я найду дорогу. Прощай, Нацу, — она скрылась за дверью, оставляя хозяина наедине со своими мыслями.