C.H.Y.K.N. или Прежде Было Пять Других

Первым, что сделала Нерисса по возращению на Землю, это разыскала свою астральную каплю недалеко от парка развлечений и тут же впитала в Сердце. Та, как оказалось, настолько заигралась в маленькую стерву Кроссник, что испортила ей отношения почти со всеми родственниками. Так даже лучше. «Не будет никакого лицемерия», — приняла это как факт Нерисса. Пусть знают, что она обо всех них думает. Почти все лето она провела с семьей Чакон. Те были совсем не против, наоборот радовались, что у их дочери появились друзья помимо Дженкинс. Миссис Чакон даже попросила называть себя просто Эмили. Лето тысяча девятьсот шестьдесят второго будет одним из самых веселых и запоминающихся воспоминаний Нериссы за всю её жизнь. Они гуляли, катались на аттракционах, красили друг друга, иногда вытаскивали Халинор или Кадму на свежий воздух и бегали (или летали) на перегонки по всему городу. Чудесное время. Беззаботное. Они сближались все больше и больше, даже на миссиях они всегда были плечом к плечу. И кое-чего они добились. Почти пять измерений, что находились в тирании Хоруина, наконец обрели свободу. А потом начался учебный год, и иллюзии пришлось развеять. Нерисса вернулась домой, а затем и в Нортхилл. Отец был счастлив, а вот мать, казалось, и не заметила исчезновения дочери или сделала вид, что не заметила. В любом случае их отношения уже никак не исправить. И вот она снова в родительской машине и снова едет в самое холоднее место Хитерфилда. Погода ухудшилась ещё больше, стоило им отъехать, как начался ливень, который не закончится до самой поздней ночи. Персонал решил не задерживать студентов во дворе и сразу начал запускать всех внутрь. Поднялся такой сильный ветер, что казалось, вырвет сейчас все деревья из земли, а академию сотрет с лица Земли. Пока Нерисса шла под зонтом с отцом в обнимку, дождевая вода все равно умудрялась попадать ей в глаза и щипать. Волосы превратились в сплошное кудрявое месиво. Внутри её уже встречали Кадма и Кэссиди, последняя к ней едва ли не подбежала для согревающих объятий. Мистер Кроссник с прищуром посмотрел на мисс Чакон, но все же прошел мимо. Его супруга же брезгливо усмехнулась и прошествовала на второй этаж. У их дочери есть друзья, надо же. «Только попробуй вспомнить историю со Стейси, старая маразматичка», — посмотрела ей вслед Нерисса. В любом случае, даже если бы между ней и Кэсс что-то было, то это не её ума дело. Но у них ничего нет. Они друзья, лучшие друзья, только и всего. Стейси ошиблась, ей богу, ошиблась. — Сильно промокла? — спросила Кэсс, растирая ей плечи и одновременно незаметно отталкивая от неё влагу. Волосы высохли в мгновение ока. — Я прошла всего десять метров, не успела бы, — улыбнулась Кроссник и перевела взгляд на Кадму. — Рада тебя видеть. — Можно сказать взаимно, — тепло поприветствовала её подруга, однако от объятий воздержалась. — Берегу прическу. «И давно самопилотируемый хвост стал прической?» — хотела сказать она, но решила не провоцировать конфликт. Она слишком рада её видеть. Пока Нерисса болтала с подругами о дальнейших планах на учебу и высматривала двух опаздывающих в окне, её взгляд зацепился за старых знакомых, стоящих под зонтиком. В одной из них она легко узнала Дженкинс по завязанному на поясе пиджаку. Девушка о чем-то разговаривала, смеялась, а затем обняла второго человека за шею и притянула к себе для поцелуя. Через секунду она выхватила у него зонтик и отправилась к академии. Теперь Кроссник могла лучше рассмотреть его лицо. И оно ей не понравилось. Рядом с машиной, под ливнем и без зонта, стоял Элиот Нортон собственной персоной. Он сел в автомобиль, усмотрел подглядывающих за ним студенток и подмигнул. Кэссиди и Кадма, к сожалению, тоже это увидели. Нерисса еще никогда не видела Чакон такой серьезной и… напуганной. — Меня сейчас стошнит, — скривилась Кадма. Нерисса укоризненно на неё посмотрела. — Что? — Давайте уже подождем девочек, — холодно резюмировала Кэсс и отошла от двери подальше. Проходящая мимо Дженкинс сделала вид, что не заметила её, а затем подошла к Кевину и Рафаэлю. Последний выглядел более веселым, чем обычно, и совсем не принужденным. Рядом с ними была еще какая-то группа из ребят, все они от чего-то рассмеялись. Кадме стало дурно от слишком веселого Рафа, и она отвернулась. Через несколько минут её чуть ли не сбил с ног проскочивший вихрь по имени Ян Лин, промокший до нитки. Одежда Старлайтер и ее «прическа» теперь безнадежно испорчены. — Прости, я просто так соскучилась! — вцепилась Лин ей в шею как мартышка. — Убери руки! — взмолила Кадма, пытаясь разжать хватку, но девчонка оказалась сильнее. — Да ладно тебе, Кадма, все лето не виделись! — с плохо скрываемым сарказмом крикнула Лин, привлекая к себе внимание всего холла. Нерисса была рада, что Старлайтер не видит усмехающегося лица Рафаэля, иначе бы здесь началось настоящее землетрясение с многочисленными жертвами. — А две недели назад мы… — не договорила Кадма, боясь, что их услышат. Ну да, по легенде Ян Лин все лето была в Китае, у семьи. Отвлек их от маленькой игры директорский слабый хлопок, призывающий к тишине. Все тут же выпрямились и посмотрели на балкон. Халинор нигде не было, что заставило девушек немного поволноваться. — Минуточку внимания! — начал Кроссник. — Я знаю, что всем вам не терпится поскорее вкусить плод знаний, но прежде, чем вы займетесь очередной ерундой, я должен сделать пару важных объявлений. Первое: поздравляю всех вас с началом нового учебного года! Отец выглядел подозрительно счастливым, поэтому ученики тут же подхватили его настроение и захлопали в ладоши. — Второе: пострадавшая ещё этой весной библиотека снова работает, даже лучше прежнего, поэтому в любое время суток она для вас открыта. Ну и третье… как вы все знаете, в прошлом году наш уважаемый мистер Шоу ушел на пенсию, поэтому спешу вас обрадовать, с этого года химию у нас будет вести новая преподавательница, а именно — мисс Кларксон! На балкончик рядом с директором встала довольно молодая девушка, которой не дашь и двадцати пяти лет. Светлые кудри она убрала в аккуратную прическу, а натянутая улыбка едко напоминала Стражницам об их подруге. — А она здесь что забыла? — спросила больше у самой себя Кадма. — Кто это? — шепнула ей Кэсс. — Хлоя. Сестра Халинор. Я думала, она уже давно уехала из Хитерфилда. — Кадма заметно нахмурилась и еще раз вгляделась в лицо новой учительницы. Ну точная копия сестры. Разве что более фальшивая. — Она меня напрягает, — процедила сквозь зубы Нерисса, пока Кларксон начинала свою приветственную речь. — Возможно, она выглядит как божий одуванчик, но не давайте ей себя обмануть, она змея каких поискать, — резюмировала Старлайтер. В добавок к словам девушки Хлоя о чем-то пошутила и мило рассмеялась. Ученикам она понравилась сразу. Всем, кроме самой знаменитой компании академии, Свиты Кроссник. Не они дали себе такое название. Подслушивая чужие разговоры, Ян Лин еще весной выяснила, что так их называет почти вся школа, некоторые и за её пределами. Почему она стала использовать свою невидимость не по назначению, никто не спрашивал, зато всем было интересно, кто разносит о них и слухи, и кто придумал им такое «оригинальное» название. Долго думать не пришлось, но Нериссе и Кэссиди так не хотелось говорить о своих старых знакомых, что тема тут же была забыта. С началом нового учебного года Чакон переселили к Халинор, которая и обнаружилась в их теперь общей комнате. На вопрос, где она пропадала, Кларксон младшая дала уклончивый ответ, что приехала раньше. — Мы видели Хлою, — бросила между делом Кэссиди, раскладывая вещи. — Хотела бы я её просто видеть, так я с ней еще разговариваю и живу, — вздохнула она, сидя на кровати. — Не хочу о ней говорить, просто не верь ни единому её слову, хорошо? — Она же просто новый учитель, что с ней не так? — повернулась к ней Чакон. — Иногда она любит… поиграть. Это все. — Халинор опустила глаза, затем зажмурилась, собралась с мыслями и отправилась в душ. После сегодняшнего ливня он ей особенно сильно нужен. На праздничный обед она решила не идти. Еще не хватало выслушивать речь Хлои о том, какой она потрясающий учитель. Стены Нортхилла встретили Халинор привычной прохладой. Она и забыла значение слова «спокойствие», но мрачное поместье, что воздвигли в не менее мрачные времена, вернуло ей это состояние легкой меланхолии. После всего того ада, что она пережила в собственной голове и на Базилиаде, академия и её атмосфера вечной учебы теперь как глоток чистого воздуха. В душевых почти не было народу. Халинор заскочила в одну из туалетных кабинок, первым делом сняла пиджак и закатала левый рукав рубашки. Наруч растянулся на все предплечье. Она почти его не снимала, боясь, что кто-нибудь заметит. Такое украшение скрывать нелегко, но оно было тонким и почти невесомым, поэтому за двойным-тройным слоем одежды его почти не видно. Крупные изумруды в полумраке почему-то отдавали красным. Девушка догадывалась, что такой цвет Сердце приняло из-за её собственной изменившейся стихии, но не была уверена. Возможно, настоящий цвет наруча и правда красный. Она вспомнила, как получила его. Устроив настоящий взрыв, Халинор телепортировалась в центр лабиринта, где её ждали и украшение, и хранитель покоя планеты. Наруч, будто сам по себе, материализовался на её руке, а затем проснулась и пантера Базилиады. До сих пор на сердце Халинор была тоска из-за того, что даже бессмертная богиня решила отдать жизнь за свой народ. Не каждый пойдет на что-то подобное. Она надела пиджак, смыла воду и вышла как ни в чем не бывало. Иногда ей нужно посмотреть на символ боевого народа, прежде чем самой идти в бой. Не с Хоруином, так с логарифмами и неправильными испанскими глаголами. В комнате помимо неё была ещё одна девушка. Старая подруга Кэссиди, по крайней мере, Халинор все ещё так думала, поэтому улыбнулась ей. Дженкинс ответила ей тем же, разве что более резко и неловко. — Слышала, твоя сестра будет вести у нас химию, — начала та. — Она милая. — Да, можно и так сказать, — нехотя ответила Халинор. — Как у тебя дела? Слышала, ты становишься очень популярной среди выпускников. — Не придумывай, это они ко мне лезут, а не я к ним, — попыталась отшутиться Дженкинс. — Популярнее Свиты Кроссник я все равно не стану. — Свиты Кроссник? — нахмурилась Халинор. — Ну как же? — подняла брови Элизабет, да так, что они ей едва ли не на макушку полезли. — Ваша священная пятерка во главе королевы змеиного гнезда, самой Нериссы Кроссник, директорской дочки! Вся доброжелательность Дженкинс растворилась в воздухе. Теперь она разговаривала с ней не как одноклассница, а скорее, как противница. Халинор не поняла такой резкой смены поведения, поэтому осторожно начала издалека: — Я думала, вы с Кэссиди друзья не разлей вода, а ты такие гадости о ней говоришь. О нас. — Друзья?! — Дженкинс искренне рассмеялась. — Кинула меня твоя Кэссиди, как ненужный мусор! Я её привела сюда и дала шанс на успешное будущее, а она променяла меня на лицемерку Кроссник! Тоже мне подружки. Она едва ли не плюнула, но сдержала себя. — Я всегда была за неё горой, а эта дрянь спокойно выслушивала, как вашу подружку Лин поливают оскорблениями, и даже ничего не сделала! — Дженкинс аж раскраснелась от обиды и продолжила свой словесный поток, а затем резко взяла Халинор за запястье и уже её не слушала. Стражница невольно залезла к ней в голову. — Ни она, ни Кэссиди! Вовремя же ты тогда уехала, пропустила всё шоу! Вот они, в день отъезда. Тогда настоящая Кларксон обучалась сражению на Базилиаде, поэтому в академии вместо неё учился клон. Вот он уехал в машине с семьей, оставив Ян Лин и ещё три астральные капли во дворе школы. Халинор хорошо их знала, поэтому легко угадала, кто тут настоящий, а кто лишь прикидывается оригиналом. Остальные ученики и в жизни бы не догадались о подмене. Кроме, пожалуй, Рафаэля. — Только Ян Лин настоящая, — шепчет он на ушко Дженкинс. Стоящий рядом Элиот все слышит. — Все остальные клоны, дубликаты. Не знаю, где настоящие, но чувствую, стоит немного надавить на мелкую, и тогда она расколется. Халинор начала брать злость. — Может, не стоит идти так напрямую? — подала голос незнакомая ей девушка с чёрными кудряшками. В памяти Дженкинс её называли Стейс. — Я займусь ею, — дергается с места Нортон, игнорируя подругу. Дженкинс не успевает его остановить, зато прямо за ним отправляется его друг. Оба они едва ли не доводят девчонку до слез. Клоны Нериссы, Кэссиди и Кадмы стоят неподвижно, будто так и должно быть, хотя в обычной ситуации они бы точно вмешались. Нерисса так и живого места на них не оставила бы. Но она не двигалась. Все они. — Твои подружки еще ничего, но ты? О Господи! — усмехается Элиот и вызывает волну тихого хихиканья и перешептываний. Кларксон это настолько взбесило, что она едва ли не позабыла о том, что находится в воспоминании и не может влиять на события прошлого. А ударить Нортона хотелось. — Да они же с тобой общаются либо из жалости, либо чтобы лучше выглядеть на твоем фоне! Наверняка это Кроссник тебя во сне побрила, я прав? Глаза Лин раскраснелись. Перед студентом она выглядела таким милым и беззащитным котенком, что просто хотелось спрятать и защитить её от всех бед мира. Так уж выходит, что прошлое не изменить. Халинор вылезла из головы Дженкинс прежде, чем увидела, как Рафаэль и некий Ван Юань спасли остатки чести Ян Лин. Ей показалось, что увиденного более, чем достаточно, и раз Элиот сейчас не может ответить за свои слова, это придется сделать его другу. Дженкинс застыла не моргая, словно испугалась реакции собеседницы на её слова. Вся агрессия и злоба вдруг испарились. — Эй, спокойнее… — убрала она руку и попятилась. — Давай просто разойдемся и сделаем вид, что незнакомы, ладно? Наруч на руке налился теплом, чего Халинор никогда раньше не чувствовала. Через несколько секунд он так раскалился, что прожег рубашку. Слава богу, что Дженкинс этого не заметила. — Я… пойду, пожалуй. Сейчас Стражнице не было никакого дела до бестолковой одноклассницы, все, чего она хотела, это показать заносчивому дружку Элиота Нортона, что друзья Ян Лин способны за неё постоять. Стало жарко. Кларксон, не думая, сбросила пиджак прямо на пол и отправилась к выходу. Голова почему-то отказывалась функционировать. Сердце Базилиады заняло все её мысли и призывало к бою. В сердце самой Халинор до того почернело, что она и думать забыла о таком слове как «милосердие». Сначала она соберет подруг. *** Базилиада принесла боль. И унижение. Господин разочарован. Пятая все объяснила, но её все равно унизили. Отдали прошлую одежду. Обноски. И бросили к сестрам. — Я рассчитывал на тебя, номер пять, — сказал тогда Господин и пригубил вино. Пятая неловко опустила взгляд. — Из всего своего выводка ты казалась наиболее лояльной, ты подарила мне Экворию. Очень-очень жаль. Сестра расчесывает ей волосы пальцами. В бою они сильно испачкались. Восьмая пытается осмотреть её шрамики и ожоги. Почти все тело травмировано. Ничего. Заговоры и магия быстро их уберут. Все травмы, кроме той, что на лице. — Что будет, если он тебя опять позовет? — шепчет ей на ушко Шестая, пытаясь распутать очередной клок волос. — Тогда он загадает последнее желание и убьёт тебя! — Не позовет, — отвечает вместо неё Уя. Или, если на языке Хоруина, номер один. — Эйя была слабой, поэтому ненужной. Даэ сильная, она ему нужна. Эйя, или номер два, умерла еще две луны назад. Её увели, и она не вернулась. Пятая отвыкла от имени «Даэ». Лишь одни пятерки омрачали разум. Сверху послышался промозглый ветер. Там сейчас метель. В месте, где они сейчас, тоже холодно. К этому привыкаешь. Особенно когда почти не выходишь, как Шестая. Она единственная, чьи желания пока не трогали. И единственная с семью пятнами на лбу. У всех остальных их меньше. Даже у Уи их всего пять. А она главная. Пятая была единственной, кого вызывали дважды. Не считая Второй. В голову Шестой пробралась страшная мысль. Страшная, но заслуживающая внимания. Она отвела младшую поглубже в подвал и зашептала: — В следующий раз вызовут меня. Если бы ты была на моем месте, то могла бы сбежать и помочь нам оттуда. — Но меня больше не позовут, Уя сказала… — Я сказала, что позовут меня, — хватила её за плечи сестра. — Эти кретины не отличают нас, словно мы звери! Если мы сделаем из тебя меня, то ты освободишься! Глаза Пятой округлились. Она задрожала. — Но как же ты? Что с тобой будет? И со всеми вами? — Дело говоришь, Уку, — подобралась к ним ближе Шио, или номер три. — Даэ только цифру измени да пятно подкрась, и не заметишь. Все банши приблизились к сестрам. Ждали решения Уи. Наконец, она кивнула. Положила руку на голову Пятой. — Ты сделаешь это ради нас всех, — зашептала она. — Больше шанса выбраться у нас не будет. Ну, как ты? Согласна? Пятая боялась спорить. Четвертая и Седьмая схватили её за руки, а сестра зажала рот. Острый коготь Третьей прошелся по щеке, трансформируя пятерку в шестерку. Пятая изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать. Слезы полились из глаз. Когти банши не такие острые, как ножи Хоруина. По новой ране Третья проводит несколько раз и кровью рисует седьмое пятно на лбу. Сушит его дыханием. Пытается скрыть все отличия между сестрами. Несколько дней банши лечат все травмы Пятой своей жизненной силой. На мгновение она почувствовала свою важность. — Ты важна, милая, — обняла её Шестая как-то ночью. — Ты наш путь на Арханту. Но затем ощутила груз ответственности. Что она сможет там, на воле? Помочь Стражницам? Только если они не убьют её раньше. Став свободной, она ослабеет. Может, не стоило соглашаться? И как они спрячут настоящую Шестую? Люди-тени осматривают каждую. Остается полагаться только на чудо. «Снаружи есть другие банши», — вспомнила она. Сломленные. Служащие по доброй воле. Слишком слабые, чтобы бороться. Есть шанс, что можно достучаться до них… Ничтожный шанс. С этой мыслью она заснула. *** Вернувшись в свою комнату, Халинор первым делом рассказала всё Кэссиди. Та не поняла причин внезапной ярости подруги и попыталась отговорить её от затеи проучить Рафаэля, но девушка была непреклонна. Рукав рубашки почти полностью обгорел. — Ты что, так по всей школе ходила? Тебя могли заметить! Кэссиди схватила её за левую руку, где сияло Сердце, и на мгновение замерла. Словно забыла, что хотела сделать, уставилась в пустоту. Слеза Королевы почему-то потяжелела, а вены наполнила такая горячая ярость, что хотелось сравнить наглеца с землей. Раздавить. Растоптать. Утопить. Губы задрожали. Стоило ей вспомнить, чего насмотрелась её астральная капля, когда Ян Лин унизили при всей школе, так в её сердце не осталось и капли милосердия. Как и в Сердце Меридиана. Только желание сражаться. И победить. — Слушай, не знаешь, где Кадма? — услышала она его голос из омута воспоминаний астральной капли. Если он и ее тронул, то придется его помучить. Нерисса читала в своей комнате. Сначала она тоже удивилась состоянию подруг и едва ли не открыла проход на Кандракар, но сделать ей это не дала Кэссиди. Она схватила её за плечи, развернула к себе и заглянула глубоко в глаза. — Он оскорбил Стражницу. Он оскорбил Ян Лин. Никто не смеет так поступать с нами. Верь же мне. И прикоснулась к Сердцу. Из самых глубин кристалла выползла такая тьма, какой раньше она никогда не чувствовала. Эта энергия окутала всё её тело своими щупальцами, парализовала. Этот мерзавец посмел тронуть Ян Лин. Её Ян Лин. И он будет наказан. Сама она гуляла во дворе. На этот раз к ней даже не нужно было подходить. Тьма, что зародилась в Сердце Базилиады, расползлась так далеко, что заколка, не покидающая внутреннего кармана, мгновенно её приняла. Ей нет дела до того, что Рафаэль пытался защитить её от Элиота. Он его друг, и должен получить урок хотя бы за это. Элиот пытался убить Халинор. Стейси распространяла о них слухи, а эта тёмная лошадка во всем им потакала. Пришло время нанести ответный удар, да такой силы, чтобы они точно оставили их в покое. — Где он сейчас? — подняла голову Ян Лин. Её лицо не выражало и тени эмоций. — На обеде, как и все, — ответила Халинор. Наруч заметно усилил её телепатические способности. — Скоро он захочет прийти к пруду на заднем дворе, — подхватила Кэссиди, уже внушив их цели нужную мысль на расстоянии. Объединившись, Сердца смогли распространить их магию на территорию всей школы. — Кадма наверняка захотела бы присоединиться к нам, — усмехнулась Нерисса. — Её сердце сейчас вряд ли захочет нас слушать, — подняла на неё взгляд Кларксон. — А Сердца у неё нет. Дождь закончился. Рафаэль, как и загадывала Кэссиди, пришел к назначенному месту точно в срок. Очнулся от помутнения он, только когда достиг цели. У него резко закружилась голова, и он едва ли не свалился прямо в воду. Почему-то сегодня начало темнеть раньше обычного. «И зачем я сюда пришел? Мне же нужно было в библиотеку», — вспомнил Раф, сжав переносицу, и обернулся. Там его ждали четыре старые знакомые. Свита Кроссник, но без Кадмы. Выглядели они до безумия странно, а у Халинор почему-то был сожжен весь левый рукав, обнажая странное украшение на все предплечье. Он помнил, что среди них только Лин настоящая, поэтому обратился только к ней. — Чего тебе? Я занят, поэтому говорите быстрее. Они продолжали молчать, чем изрядно напрягали. Зная, что они способны на что угодно, — а по словам Элиота они могли и напасть, — Рафаэль сжал кулаки и уже было попятился, но лодыжки его встретили только воду. Воду, которая шевелилась. Кэссиди вышла вперед. С ледяным взором она посмотрела ему в глаза и медленно подняла руку. Водное щупальце резко схватило парня за ногу и подняло в воздух. Он даже не успел вскрикнуть, как в лицо ему прилетела струя воздуха. — Вы что, с ума сошли? Отпус… ААААААА! Нерисса подошла к воде вплотную и запустила в неё руку. По жидкости тут же расползлись разряды, но слабые. Чтобы помучить, не убить. Халинор сжала кулак. Вокруг него заиграли зеленые языки пламени. Кэссиди перевернула парня вниз головой, а щупалец стало только больше. Они опутали почти все тело. Халинор поднесла огонь к лицу. — Наверное, неприятно, когда тебя вот так унижают, правда? — прошептала она, заглядывая жертве прямо в глаза. Раф не увидел там ничего живого. Словно это не Халинор. Вернее, это, без сомнения, она, но что-то странное произошло с ней. Словно она… больна. — Ян Лин тоже было неприятно. — Поставь меня на землю, ведьма! — прошипел Рафаэль, а потом ощутил внезапную нехватку воздуха. Легкие начали гореть. Хотелось кашлять. Халинор отошла от него, позволяя Лин как следует с ним наиграться. Так бы продолжалась еще очень долго, пока они не услышали знакомый голос со стороны академии. — Вы с ума посходили?! Что вы здесь устроили? — Кадма едва ли не подбежала к ним с учебником биологии в руке. В глазах её застыл ужас от увиденного. Еще вчера какой-то студент подозревал их в магии, а сейчас подвешенный висит над озером, прямо на заднем дворе Нортхилла! Это уже точно паранойей не объяснить. — Акт возмездия, — подошла к ней Халинор. Старлайтер её не узнала. Без пиджака, с обгоревшим рукавом и ненавистью на дне темных глаз она была совсем не похожа на её подругу детства. Наруч, что должен был быть зеленым, вдруг покраснел. Кадма посмотрела на каждую из подруг. Все стояли как завороженные, будто и не они вовсе. — Что с вами стало? Вы какие-то… другие… — вздохнула Стражница Земли и посмотрела на Рафаэля. Несчастный уже раскраснелся и, кажется, вот-вот потеряет сознание. — Вы убьёте его, хватит! — Или что? — спросила Нерисса. — Или Кандракар отнимет у вас Сердце и разобьёт узы с Орамерами, — услышали они ещё один голос, на этот раз совсем не того, кого они ожидали. — Миссис Вудхаус? — испуганно обернулась Кадма. Рядом с учителем шла мадам Руссо и, казалось, вообще не удивлялась тому, что здесь происходило. Скорее она выглядела возмущенной. «Скоро о нас узнает вся школа», — в панике подумала Старлайтер и уже было хотела начать объяснения, но её опередили. — Позвольте, но у нас не одно Сердце, а четыре, — вышла к учительницам Нерисса. — И отнять их у нас никто не может. Мы их законные хозяйки и любой, кто смеет оскорблять любую из нас, должен за это ответить! — Стражницы так не поступают, мисс Кроссник! — нахмурилась мадам Руссо и сложила руки на груди. — В-вы… вы знаете? — едва промолвила Кадма, а потом до неё дошло. «Старое дерево, прогулка по лесу, вода из ведра, несработавшее внушение… они не просто знают о Стражницах, они были Стражницами!». — Отпустите мальчишку, мисс Чакон, — повернулась к ней Руссо с прищуром. — Как скажете, — сказала она и, подбросив Рафаэля высоко в воздух, вернула воду обратно в пруд. Кадма отреагировала быстрее молнии. Толкнув рядом стоящую Ян Лин, она вытянула обе руки к небу. Вылезшие из земли корни деревьев мгновенно опутали студента там, где секунду назад его держала Кэссиди, и не дали встретиться лицом с землёй. Рафаэль едва ли был в сознании. Старлайтер от резкого применения магии упала на колени. Парень опустился рядом с ней. На секунду позабыв о подругах, она тут же начала проверять его состояние, прощупала пульс, потрогала лоб. Жив. — Что с вами случилось, мисс Кроссник? Вы сами на себя не похожи, — начала осторожно миссис Вудхаус. — Все в норме, даже лучше, чем обычно… было, пока вы все не испортили. — Нерисса уже хотела атаковать, но почему-то помедлила. Нахмурилась, поморгала, а затем снова вернула себе самообладание. Если его можно так назвать. — Очевидно, вы не в своем уме, — резюмировала мадам Руссо. — Мисс Старлайтер, приведите мистера Крейна в чувства, пока мы разберемся с вашими подругами. Все будет в порядке, я Вам обещаю. Кадма подняла взгляд на учителя и ощутила то же, что и при пропаже Эвелин. Спокойствие. Надежность. Обещание, что все скоро станет нормальным, а самой ей не о чем беспокоиться. Мадам Руссо хотелось доверять. Это не отменяло того, что она оставляет двух слабых женщин против четырех сошедших с ума Стражниц, магия которых усилена тысячекратно. Но она чувствовала, что все будет в порядке. Опыт порой может быть сильнее юности и власти. Она взяла Рафаэля за плечо и повела по направлению к академии. Беспокойство росло в её душе, но пока она ничего не могла сделать. Только помочь ему. Отвести его она могла только в свою комнату. Больше мест для тайного разговора у них не было, в медпункт его нельзя. Сразу возникнут вопросы. — Черт! — вскрикнул Раф, когда Кадма кинула его на кровать Эвелин. Кроме матраса и жесткой спинки, о которую он и ударился, там ничего не было. — Прости! — кинула она, осматривая коридор. Кажется, их никто не заметил. — Черт возьми, из меня будто все соки выжали, — скривился он, сжимая правую руку. На оголившейся руке виднелись красные полосы от сжатия, грязь и выступающая кровь. Кадма боялась думать, что это из-за неё. — Не уходи никуда, я за аптечкой, — оставила его одного Старлайтер буквально на несколько минут. Рафаэль осмотрелся и решил присесть. Комнату Кадмы он видел всего пару раз и то мельком, поэтому ему захотелось все как следует исследовать. Столько растений, кажется, нет даже в оранжерее миссис Вудхаус. Раф мог назвать каждое поимённо на латыни, но парочка ростков была настолько причудлива, что он не осмелился бы даже прикасаться к ним. Неудивительно, что именно Кадма управляла растениями, что спасли ему жизнь. Возле окна все так же рос плющ, как и говорил Элиот. Взгляд упал на пол. Шнур от торшера разорван. И как она учится и читает с потолочным светом? Он же жутко тусклый, без лампы тут совсем никуда. Позже он заметил ту же стопку учебников, что она дала ему еще в прошлом году. Нетронутую. Он вспомнил, как она оставила свои заметки в одной из книг, как раз по страницам с нужными ему темами. Четвертый сверху, тридцать седьмая глава. Это не помощь, скорее ответ на услугу. Вряд ли она действительно хотела ему помогать. «Но сегодня помогла. Наверное, она все же копия. Настоящая бы лично меня там убила», — усмехнулся своим мыслям Раф и закашлялся. Грудь сдавило, поэтому он не придумал ничего умнее, кроме как расстегнуть рубашку полностью и нагло лечь обратно. Подышать поглубже и не уснуть. Пока хозяйка комнаты где-то там бродит, это лучшее, что он может сделать. — Господи, прикройся, — ожидаемо сказала ему Кадма, когда наконец пришла. В руках у неё был целый набор на случай чрезвычайной ситуации. — Как медсестра дала тебе это всё? — поднял брови Рафаэль, запахивая полы рубашки. Кадма поставила маленький чемоданчик на стол и принялась в нем рыться. — Она и не давала, — не глядя на него кинула Старлайтер. Раф сдавленно засмеялся. — Что смешного? — Кадма Старлайтер нарушает школьные правила, кто бы мог подумать, — все еще улыбался Крейн и прикрыл глаза. — Не я первая, не я последняя, — ответила она безучастно. — Лучше скажи, болит ли у тебя голова, желудок, сердце или что-то в этом роде? «Сердце сейчас очень сильно болит, даже не представляешь насколько», — хотел пошутить он, но передумал. Жить пока что хочется. — У меня болит почти все, кроме этого, — ответил Рафаэль. — Ноги, руки, ребра, шея. Особенно шея. Он потер её, прокручивая в голове, как Кэссиди подвесила его перед Халинор. Тогда водное щупальце так прочно зафиксировало его, что Раф даже посмотреть по сторонам не мог. Только в горящие малахитовые глаза Кларксон. — Требовать объяснений я пока не могу, не так ли? — наконец открыл он глаза. — Если не хочешь, чтобы я вколола тебе снотворное, — повернулась к нему Кадма. Наверное, это была шутка, но Рафаэль слишком устал для смеха. — По понятным причинам ты не должен никому об этом говорить. Глупо, конечно, на это рассчитывать, так что придется тебе пока посидеть здесь. Может, Кэссиди, когда придет в себя, сможет стереть тебе память. — Не надо! — Раф уже хотел встать, но потерял равновесие и едва ли не ударился головой о прикроватную тумбочку. Если бы не подбежавшая к нему Кадма, схватившая его за плечи, еще одной травмы было бы не миновать. — Не надо стирать! Я бы все равно узнал, а если и сотрете, то узнаю снова. У меня характер такой. Если я на чем-то зациклюсь, то обязательно докопаюсь. — Прямо как Халинор, — ухмыльнулась она и достала какие-то таблетки. — Пока попей это, голова кружиться перестанет. Где у тебя, эм… самые большие травмы? — Под рубашкой, но ты мне сказала прикрыться, — снова посмотрел на неё Рафаэль снизу-вверх и запил таблетку водой. Видеть её смущение забавно. — Ну, если можешь, то обработай себя сам, я отвернусь, — холодно ответила Кадма и села на свою кровать с цветочным постельным бельем. Истинная ведьма растений. — Думаю, будет лучше, если это сделаешь ты. — Это еще почему? — Мне будет приятнее. В лицо ему прилетела лавандовая подушка. — Я едва живой лежу у тебя в комнате, а ты меня еще и избиваешь? Неудивительно, что ты дружишь с такими же жестокими девчонками, — беззлобно кинул Рафаэль и неуверенно присел. Надо же, даже не упал. — Это были не они, а… влияние какой-то темной силы. Кадма снова залезла на свою кровать и отвернулась к стене. Парень осторожно снял рубашку и оценил весь ужас ситуации. Грудную клетку пересекали темные красные полосы, кое-где даже шла кровь. И как обычная вода может наносить такие травмы? Ребра вроде бы были целы. Максимум, что его ждет, — несколько громадных синяков и отдельное переодевание на физкультуру. Вряд ли ему будет приятно, если в него прилетит мяч, конечно, но и строить из себя жертву он тоже не станет. Отец бы этого точно не оценил. — А, то есть это со мной сделали не они, а какие-то темные силы? — повернулся к Старлайтер Рафаэль. Та все еще рассматривала стену. — Ага. Я пока не знаю какие, но надеюсь это выяснить. Она посмотрела в окно и обеспокоенно кого-то высматривала. Рафаэль не видел, что там происходит, но спустя минуту Кадма облегчённо выдохнула. Видимо, это касалось девочек. Повисла неловкая пауза. Раф застегнул рубашку, решив, что перевязывать ему ничего не надо, еще раз выпил таблетку и попробовал мыслями вернуться назад во времени. Девочки и правда выглядели странно. Обычно они более шумные и эмоциональные, но в этот раз абсолютно холодные. Как куклы в спектакле, что отыгрывают роли. Особенно дико выглядела Халинор и этот её длинный браслет, похожий на наруч. Еще Кроссник с Чакон и их сияющие кулоны. Даже в кармане Ян Лин, кажется, что-то светилось. Может их поведение связано с этим? — Что за талисманы вы носите? — решил спросить Раф. Кадма медленно на него покосилась, удостоверилась, что он оделся, и окончательно повернулась. — Это… сложно так сразу объяснить. Проще говоря, это символы других миров или измерений. Мы называем их Сердцами. У Ян Лин, например, Сердце Земли. — Нашли кому его доверить, — покачал головой Крейн. — Может, она и кажется безответственной, но у неё смелое сердце и трезвый рассудок! — выступила на защиту подруги Кадма. — Она остригла волосы не просто так, это был символ её храбрости отречься от одобрения кого бы то ни было, это её жертва, её способность… — Ладно-ладно, я понял! — сдался Рафаэль. — Как я заметил, каждая из вас ведьма какой-то стихии, да? Земля, огонь, воздух, вода и… электричество? — Верно, только мы не ведьмы. — Старлайтер посмотрела ему в глаза. — Мы Стражницы. — А… и что вы сторожите? — Вселенную от краха. Если тебе интересно, сейчас идет война, которую мы пытаемся остановить, поэтому четыре мира и доверили нам свои Сердца. — Кадма и сама удивилась тому, как легко доверилась парню, которого еще вчера почти ненавидела, но раз уж завтра или послезавтра он все забудет, то почему бы и нет. Поговорить ей в любом случае хочется. — Четыре? Не пять? — изумился он. — У меня нет Сердца, — продолжила рассматривать стену Старлайтер. «Я заметил», — едва не вырвалось у Рафаэля. — Да и в целом я где-то с зимы являюсь аутсайдером для девчонок. Дело в том, что моя связь с… источником моей силы разорвана, и теперь применение магии дается мне с большим трудом, тратит мои жизненные ресурсы. — Она вздохнула и посмотрела на пол. — Поэтому каждый раз мне становится все хуже и хуже. Они пока не знают об этом, но скоро начнут замечать. — Планетарий… — вспомнил Рафаэль, как она чуть не свалилась тогда. — Но почему именно ты? Что случилось с твоим… источником? — Ты поверишь мне, если я скажу, что случайно убила Мередит Сайфер, уронив её в болото на другой планете, когда она превратилась в уродливую зеленую тварь? — абсолютно серьезно спросила его Кадма. — Нет, — хотел рассмеяться Раф, но серьезный взгляд заставил его отказаться от затеи. — Скажи, что шутишь… — Вот видишь, — снова отвернулась к стенке Кадма. — Она же уехала с родителями, как ты… — снова задумался парень и понял, что ничего не слышал в родственниках соседки Халинор. Она просто исчезла и всё. — Господи, помилуй… ты же случайно, да? — Разумеется. Только наше небесное начальство это не интересовало, — горько ухмыльнулась она и снова подошла к аптечке. — Сейчас введу тебе что-нибудь болеутоляющее, не дергайся. Пока Рафаэль думал о своем следующем вопросе, Кадма уже набрала что-то в шприц и готовилась делать жгут. — Собираешься стать врачом после окончания учебы? — закатал он рукав. На правой руке было как минимум три пережатых места. Девушка сглотнула. — Может быть. Я не знаю. — Старлайтер едва ли не профессионально сделала ему укол, стараясь касаться его как можно меньше. Рафаэлю хотелось, чтобы она касалась побольше. — Мне скоро нужно будет идти в комнату… — зевнул он. — Так что заканчивай, и я, наверное… м-м-м… пойду… — Вряд ли дойдешь, — выбросила шприц в урну Кадма, как ни в чем не бывало закрыла аптечку и вышла из комнаты. «Вот дрянь… про снотворное она не шутила…» — было последней мыслью Рафаэля прежде, чем он провалился в темноту. Прямо напротив двери в комнату Кадмы стояла до смерти перепуганная Кэсс и едва ли не плакала, когда бросилась ей на шею. Вот теперь все точно под контролем. Кадме было странно обниматься с Чакон, но она все же ответила ей. Казалось, прошла вечность, прежде чем они наконец отлипли друг от друга. — Боюсь представить, что с вами сделала мадам Руссо, — посмотрела на её мокрые волосы Кадма и провела по одному локону рукой. Хоть руками отжимай. — Я думала, она меня утопит, — на грани истерики выдала Кэссиди. — Миссис Вудхаус каким-то образом всех нас разделила, и мы пришли в норму. Халинор сняла наруч, и мы словно очнулись. Как… много мы натворили, да? — Он у меня в комнате. Вряд ли проснется до утра, — ответила Кадма и еще раз её приобняла. — Все будет в порядке. Я обещаю. — Халинор все еще немного не в себе, — продолжала мяться Чакон и неловко поджала руки. — Мадам Руссо заперла её у себя в кабинете, сказала, чтобы мы и на десяток метров к ней не подходили. Нерисса переместилась куда-то на Аридию, чтобы влияние Сердец точно ослабло. Ян Лин сейчас в лесу… в общем, поспать сегодня точно не получится. — Мадам Руссо запретила нам после отбоя быть в своих постелях? — подняла бровь Старлайтер. Кэссиди наконец расслабилась и от души рассмеялась. — Видимо так. Но сейчас мне страшно оставаться одной, так что… не составишь мне компанию, пока Рафаэль отсыпается у тебя? Или ты хотела с ни… — не успела она договорить шутку. — Знаешь, если бы ты его убила, мне было бы куда проще жить, — сложила руки на груди Кадма, но все же улыбнулась. Рядом с Кэсс по-другому нельзя. — Ладно, ни слова о твоем приятеле, — подмигнула она ей, и Стражнице Земли захотелось её стукнуть. — Погуляем немного? — Ладно, — сдалась Старлайтер и пошла в сторону лестницы. — Но только без полетов, как в тот раз, хорошо? — Да брось, Кадма, ты классно летаешь! — пропела Кэссиди едва ли не на весь коридор, даже не думая, что их кто-то услышит. Двух девушек, бродящих по академии Нортхилл после отбоя, застала небольшая камера. Дженкинс быстро к ней приноровилась, как и к диктофону. Эти глупышки даже не думали скрываться, настолько уверены в себе. Ничего. Вместе с Элиотом они точно смогут доказать существование паранормального в стенах академии. Но теперь их список расширился. К пятерке второкурсниц добавились две знакомые им преподавательницы.