Я здесь, я буду с тобой.

Наруто всегда был один. Сколько себя помнит, всегда. Другие дети радостно бегут к родителям, рассказывают, как прошёл их день, кто-то просит купить вкусняшку. А Наруто стоит в стороне и наблюдает. Он старается даже не шевелиться, чтобы его не заметили, чтобы не разрушить эту хрупкую идиллию, и с грустью в сердце наблюдает. Он тоже так хочет: чтобы хоть кто-то его любил, чтобы обнимали и гладили по голове. Но некому. Он даже не знает, кем они были — его родители. Наруто любит смотреть на деревню свысока. Любит, когда ветер играет с волосами, а тепло щекочет кожу. Удивительно, но Наруто и сам не заметил, что любит сидеть именно на каменном изваянии Минато. Наруто не знает, кто этот человек, не знает, кем он был и мог быть. Его это и не интересовало никогда. Он просто на идёт туда, садится на нагретый солнцем камень и смотрит на деревню. В такие моменты он всегда улыбается. Улыбается по-детски искренне. Член АНБУ, сидящий на дереве в маске кота, знал, кто изображён на стене. Он был лично с ним знаком. Они были в хороших отношениях. И сейчас АНБУ понимает происходящее лучше других. Наруто, сам того не зная, тянется к отцу. От этого на душе ещё тяжелее. АНБУ был там в тот день, он видел, как Минато и Кушина умерли, он видел тот самый момент. Он всё видел. И болезненный взгляд Наруто. Видел, как он один сидит каждый вечер на кухне и ест дешёвый рамен. У мальчика всегда дома беспорядок, но кто его научит порядку, кто даст наставление, кто утешит и пожурит? Некому… На небе сгущаются тучи. Где-то вдалеке гремит. Наруто, приставив ладошку ко лбу, посмотрел на небо. До дома долго идти, и если он не хочет намокнуть, то нужно идти сейчас. Ловко вскочив на ноги, Наруто неспешным шагом идёт домой. Он спокоен. Люди, видя его, как обычно, шепчутся, тыкают пальцем. Уже по привычке Наруто не слышит их, а просто идёт. За его спиной собирается кучка детей, они хватают с земли камни и уже готовы бросить их, но перед ними возникает человек в маске. Дети бросают камни и разбегаются в стороны, а АНБУ исчезает. Дома, как обычно, пусто и холодно. Его снова встречает пыль и пустые пачки от рамена, которые Наруто ловко обходит. Он идёт на кухню, ставит чайник и достаёт очередную пачку рамена. Всё как обычно. АНБУ за окном внимательно смотрит за ним. За каждым движением. Он чувствует перед Наруто вину. За то, что не спас их тогда. И всё. Для него Наруто не больше, чем сын его учителя. И вот так проходят дни, года. А потом Наруто отдают под опеку другому АНБУ, Какаши покидает их ряды. Теперь он просто шиноби, без каких-то обязательств. Просто работа, что отвлекает его от Наруто. За несколько лет сложных миссий, Какаши, кажется, совсем подзабыл того блондинистого паренька с голубыми глазами. А потом он стал сенсеем команды номер семь и встретился с ним лицом к лицу. Тогда-то Какаши и понял, что это маленькое солнце с лисьими усиками на лице забрало его сердце и теперь точно не вернёт. Наруто, словно издеваясь над ним, бегал то за Сакурой, то за Саске. Он совсем не обращал на Какаши никакого внимания, ведь тот был для него просто учителем. «Да и как вообще этот извращенец может кому-то нравиться?» — думал Наруто, случайно услышав, как восхваляют его сенсея. Три года с Джирайей были интересными и весёлыми. Они пролетели незаметно для Наруто и безумно долго для Какаши. Хатаке хватался за любую работу, чтобы отвлечься. Но тот не выходил из головы. Когда Наруто вернулся, Какаши сбежал, чтобы не сорваться и не бросится обнимать его. Кто ж знал, что это обидит Наруто. Тот всю следующую ночь просидит на крыше, обнимая свои коленки и обиженно что-то бубня под нос. А потом началась война и на отношения вообще не осталось времени. А потом Наруто начал отношения с Хинатой и Какаши просто отступил. Хотя он и не наступал никогда. У него даже времени не было, чтобы признаться. И вот, завтра его свадьба. Хината и правда красивая девушка, к тому же любит его безумно. Наруто будет с ней счастлив. Хорошо, что под маской не видно ничего. Не нужно улыбаться и прочее. Наруто стоял у алтаря, весь нарядный, красивый. Какаши было тяжело это вынести. Пока не пришла Хината, он встал и засобирался, чтобы уйти. — Какаши-сенсей! — окликнули его. Он оглянулся и увидел ярко улыбающегося Наруто, что протягивал ему руку. — И куда вы собрались в день своей свадьбы? Какаши замер, пытаясь понять, что происходит. — Что ты такое говоришь, Наруто? — А вы думали, я не вижу ваших чувств. Вы же с самого рождения за мной присматривали, вот и влюб… — договорить он не смог. Какаши молнией подлетел к нему и ладонью прикрыл рот. — Молчи, Наруто… — Какаши тяжело вздохнул и убрал ладонь. За их спинами выросла Цунаде и начала читать текст. Наруто, ярко улыбаясь, смотрел на своего избранника. Какаши тоже улыбался и пытался понять, когда Наруто раскусил его. — Согласен! — гордо ответил Наруто. — Согласен, — повторил Какаши. Хината на подушечке поднесла кольца. Наруто взял одно и надел на палец Какаши. Тот все еще не мог поверить, что это всё происходит с ним. Дрожащими руками Какаши взял кольцо и надел его на палец Наруто. Хината улыбнулась обоим и ушла. Цунаде захлопала в ладоши, а за ней повторили и остальные. — После этого обычно целуются, Какаши-сенсей, — немного краснея, подсказал Узумаки. Хатаке посмотрел на толпу, на своего «теперь-уже-мужа», стянул с лица маску и притянул Наруто к себе. Он впился в его губы немного неловким поцелуем, словно боялся отпугнуть. Поцелуй был короткий, но Наруто весь светился, как лампочка. Приглашённые хлопали уже стоя. Какаши поспешно натянул маску, чем вызвал у Наруто приступ искреннего смеха. *** — Так… Как ты понял, что я люблю тебя? — наконец решился спросить Какаши. Наруто и Какаши были у последнего дома и как-то неловко пытались друг с другом поговорить. Всё же они сыграли свадьбу так и не открывшись друг к другу, и теперь неловкость висела в воздухе. — Когда я с извращённым отшельником вернулся, вы убежали от меня, ничего не сказав. Меня это задело... Я ночью по улице гулял и случайно вас увидел… — чуть виновато ответил Наруто, словно он не должен был этого видеть. Какаши помнил этот день. Тогда он боялся раскрыться, вот и сбежал. Днём и шагу за порог не ступил, а ночью решил прогуляться. И первым делом пошёл к дому Узумаки. Свет был выключен, окна зашторены. Какаши решил, что его ученик спит. Томно вздыхая, он вслух корил себя за это чувство, что вспыхнуло в нём по отношению к Наруто, хотя имени его ни разу не назвал. А этот парень сидел на крыше, скрывая свою чакру, и внимательно слушал. Тогда Наруто во всю отрицал, что сенсей говорит про него. Упрямо убеждал, что про другого или другую. Тут же рядом много людей живёт. Наруто лично был знаком с одной девушкой, чуть младше сенсея. Красивая брюнеточка, с длинными волосами жила рядом. Домашняя, всегда что-то по дому делала. Чем не предмет для обожания? — Ааа… — протянул Какаши, как-то неловко почёсывая голову. — Но у тебя же не было чувств ко мне? В этом Какаши был на сто процентов уверен. Наруто ведь ни разу не проявлял к нему интерес. Даже, кажется, избегал его. — Я помню, что чуть ли не с рождения, за мной хвостиком ходил АНБУ в маске кота. Лет до десяти, а потом он исчез куда-то и появился другой. В маске собаки. А потом я получил протектор Конохи и стал членом команды номер семь. Я скучал по тому АНБУ, но он не появлялся. И вот на войне я чуть было не потерял вас, когда вы чуть не погибли, а потом я обратил внимание на вашу тень. Такая же, как у того АНБУ. Получается, я был ваш чуть ли не с пелёнок... Какаши отвёл взгляд. — Может, уже на «ты» перейдём, Наруто? Наруто закусил губу и опустил голову, пряча алые щёки. — Какаши… сними пожалуйста маску, — с трудом пересилив себя, попросил Наруто. Какаши улыбнулся и стянул с себя маску. Наруто тут же принялся разглядывать лицо сенсея. Больше всего манила родинка. Не понимая, что делает, Наруто пальцем провёл от шрама к родинке, а от нее к губам. Сухие и искусанные. — Красивый. — прошептал Наруто, прежде чем поцеловать. Хатаке сначала замер, а потом положил руку ему на затылок и начал отвечать на поцелуй. Провел языком по чужим губам, а потом неспешно начал проталкивать его в чужой рот, сплетаясь с языком. Наруто неопытен, они несколько раз стукнулись зубами, но он безумно пылкий, страстный и по уши влюблённый. Он хочет отдать всего себя Какаши. Хочет, чтобы тот крепко-крепко обнял и с толикой ревности запретил ему общаться с Саске и прочими шиноби. Наруто бы на это только посмеялся и крепко обнял ревнивца в ответ. Конечно, потом он обязателен будет немного дразнить Какаши, чтобы тот по-собственнически подходил к нему и обнимал со спины, прожигая взглядом собеседников. Но сейчас он даже дотронуться до Какаши там стесняется. И Хатаке тоже не спешит. Все его прикосновения целомудренные. Наруто сел на колени к Какаши, не разрывая поцелуй. Хатаке же в ответ начал гладить его по спине. Они оба понимали, к чему всё идёт. Оба хотели и оба боялись. — Н… Наруто… — Хатаке прикрыл глаза и лбом уперся в лоб Наруто. —… ты правда хочешь этого? Узумаки шумно выдохнул через нос и слабо кивнул. Какаши опять утянул его в поцелуй и нежно повалил на диван. Немного поднял край его домашней футболки и провёл мозолистой ладонью по печати. С губ Наруто сорвался тихий стон. Всё же, тот ещё совсем не испорчен. *** Какаши нежно поглаживал своё солнце по голове. Он всё ещё не мог поверить, что это правда. Мило причмокивая губками, Узумаки прижимал к себе Хатаке, закинув на того руку, ногу и голову. В бледно-серебристом свете луны, Какаши рассматривал лицо Наруто. Казалось, он хочет, чтобы лицо лисёнка навсегда засело в памяти. Он что-то сонно бормочет, улыбается и дёргается. На утро Какаши явно будет в синяках, но от этого ещё радостнее. К Хатаке сон не идёт. В голове улей мыслей. Всё, что произошло за последние сутки, настолько нереалистично, что Какаши уже специально ищет несостыковки. Вон вроде вещи не так стоят, как обычно, и деревья за окном какие-то ненастоящие, а вот щипок от Наруто очень даже настоящий и чувственный. От него Какаши тихо шипит и успокаивается. Наруто притирается щекой, начинает метаться во сне и шептать «Какаши-сенсей», хватается руками за край одеяла, тихо скулит и хнычет. — Я здесь, — шепчет Хатаке и прижимает взволнованного Узумаки к себе. Тот успокаивается и начинает дышать спокойнее. — Я всегда буду с тобой.