Сказания о праведности

Сюэ Ян уже неделю в нетерпении наворачивал круги вокруг постели своей законной добычи. Он, не жалея себя, доработался до головной боли; заслуженно получил от «самого преданного друга Яо» и весьма детальные инструкции, и даже книжечку с весьма подробными иллюстрациями к этим самым инструкциям, но что толку? Чёртовы лекари Ланьлина все, как один, запретили ему прикасаться к даочжану. Жизнь несправедлива! Сам Гуанъяо практиковать свои познания в Гу Су Лань смотался, а Сюэ Ян мог только бессильно злиться и облизывать взглядом пришедшего в себя даочжана. Сюэ Ян не понимал: Сяо Синчэнь был так влекуще слаб, не мог даже подняться на постели. Идеальное же время! Не сможет сопротивляться! Но нельзя! Ещё хуже стало, когда Сяо Синчэнь с ним заговорил, - поблагодарил за спасение, сказал, что даже в Сюэ Яна есть светлое и праведное зерно... от этих слов стало совсем паршиво и когда лекари наконец дали добро, Сюэ Ян не стал. Не смог. Не смог просто прийти в спальню благодарного за спасение, верящего в него даочжана и подмять сладенького под себя. Сюэ Ян, хоть его намерения и ни разу не были праведными, осознал, что хочется не просто взять, - хочется, чтобы Сяо Синчэнь сам к нему тянулся, чтобы улыбался, чтобы сам по доброй воле сделал с Сюэ Яном всё то, что в той развратной книжке, на которую Сюэ Ян уработался рукой со своим нефритовым жезлом, представляя на месте нарисованных мужчин себя и Сяо Синчэня. В конце-то-концов, если Гуанъяо как-то сумел добиться расположения главы самого монашьего клана заклинателей, то почему Сюэ Ян не сможет обрядить в красное одного желанного даоса?