О чем думает Сурганова

Диана очнулась от того, что кто-то с маниакальным усердием и наслаждением вгоняет ей дрель в висок. Все тело окаменело, но она чувствовала боль в каждой его клетке. Она даже и представить не могла, что в ее теле имеется столько клеток. Как и не догадывалась никогда, что в ней существуют столь отдаленные участки, которые могут болеть в принципе. "Господи, что со мной? Если я умерла, то почему все так болит?" — пронеслось в ее голове. А то, что она неживая, сомнений никаких не оставалось. Живому человеку не может быть настолько хреново. Как и не осталось сомнений в единственном правильном выводе: "Я в аду!" Арбенина попыталась пошевелиться, но тело не поддалось на эти попытки. С неимоверными усилиями она открыла глаза и уставилась в потолок, с удивлением осознав, что потолок ада имеет поразительное сходство с потолком ее ванной. Несколько последующих секунд ей понадобилось, чтобы осознать, что пациент скорее жив, чем мертв. Первыми в движение начали приходить конечности. Пальцы рук, пронизываемые тысячами иголок, потихоньку шевелились, ноги подергивало в легких конвульсиях. Еще через некоторое время пришло осознание, что она действительно лежит на полу своей ванной комнаты, одной ногой на бортике ванны, с раскинутыми в стороны руками, каждым позвонком любовно сроднившись с холодным кафельным полом. Непонятно оставалось только одно. Кто и зачем сверлит ее голову? "А почему не вытекает мой мозг? У меня что действительно его нет, как любит говорить Сурганова? Сурганова! Я же вчера разговаривала с ней по телефону... Ммм... О чем?.. Было бы неплохо вспомнить...Телефон! Твою мать, это же телефон сверлит мою голову!" Арбенина, согнув трясущуюся руку, провела по полу за плечом, ухватив неслушающимися пальцами надрывающийся телефон. Кое-как прислонив его к уху, она попыталась издать хоть какой-то звук, но получился лишь невнятный хрип. Это все на что был способен ее пересохший рот. — Живая стало быть, идиотка! — послышался в трубке до боли знакомый голос. — Давай, расскажи мне теперь, как сильно ты сожалеешь, что вчера набухалась и позвонила мне, что больше никогда в жизни и далее, по заученному за столько лет тексту. Диана потеряла дар речи, так и не успев его приобрести. Она конечно знала, что Света далеко не ангелочек. Но что бы прям вот так, сразу с наездов. Размышлять насколько же сильно она ее вчера достала и, что она ей плела по телефону, долго не получилось, так как "не ангелочек" с упоением продолжил: — Что? Молчишь? Херово тебе? Конечно херово! Ты сколько вчера выжрала, интересно? Или ты спать там продолжаешь? А вот хрен ты у меня поспишь! Ты не давала мне спать ночью, я не дам тебе спать с утра. Пусть тебе в три раза херовее станет! — Да не сплю я. Нормально все у меня. — Наконец смогла выдавить из себя Диана. — Рада за тебя! — последовал незамедлительный ответ. —Нормально все у нее. Конечно, всю жизнь моей кровью питается и все прелестно! — Сурганова, ты это... — Начала скрипеть шестеренками разума Диана, размышляя, как побыстрее свернуть гнев Светули в мирное русло и распрощаться. — О! Ну конечно, оседлала Диана Сергеевна любимого конька. Извини, кузнечик, я немного была не в себе, позвоню тебе через пару месяцев. Или через пару лет. Когда очередной раз накидаюсь смелой воды. И на что я только, дура, надеюсь каждый раз? — В смысле? — Опешила от таких откровений гитаристка. — Что в смысле? — Что ты сейчас сказала? — Все? Допилась до слуховых галлюцинаций? Поздравляю. — Нет, ты что-то говорила про... — Про что? Я молчала и с нетерпением ждала, что ты мне нового скажешь. — Да нет. Ты что-то говорила про... — Диана оборвала себя на полуслове. А вдруг ей правда с похмелья померещилось? "Боже, как же мне плохо. Что вообще происходит?" — Свет, я тебе перезвоню. — А ты сама-то в это веришь, Арбенина? — Послышался полный грусти голос, после чего в трубке воцарилась тишина. Диана откинула телефон и, цепляясь за раковину, заставила себя принять вертикальное положение. Издав протяжный стон, она с силой зажмурила глаза, так как комната пришла в движение, подобно адовой карусели. На ощупь вывернув кран с холодной водой, рокерша засунула под струю голову, одновременно жадно хватая ледяные потоки ртом. Через несколько минут круговерть вокруг прекратилась, а сознание потихоньку начинало возвращаться. Диана обвела ванную изучающим взглядом. На полу валялась пустая бутылка виски, мыльница, очевидно, служила ей вчера пепельницей, но по-настоящему ужас внушал воткнутый в розетку фен, покоящийся на дне ванны. Как в замедленной съемке в голове поплыли картинки минувшего вечера и ночи. Дети уехали к маман, настроение было безрадостным. И она решила пропустить стаканчик виски и расслабиться. Пропустив полбутылки, она занялась любимым делом, а именно: проклинать Сурганову, вспоминая все ее прегрешения. И те, что были, и те, что обязательно могли быть, если бы она вовремя не бросила ее. Потом она, конечно, решила поделиться всеми своими мыслями непосредственно с виновницей всех ее бед и несчастий. Правда, о чем был диалог вспомнить пока так и не удавалось. После разговора она перебралась в ванную, потому что решила утопиться на зло этой иуде, но передумала и просто пострадала, принимая душ. Потом она зачем-то решила посушить волосы, так как где-то слышала, что нельзя ложиться с мокрой головой. И вот она, частично переступив бортик с наполненной ванной, включает фен, поскальзывается... — Бля! Меня же током пиздануло! — Воскликнула Арбенина, кинувшись изучать себя в зеркале. Вид был помятый, но ничего не обуглилось. Тело тоже имело вполне обычный вид. Получалось, что каким-то чудом ее не убило, а просто вырубило. — Спасибо, Господи. Значит, я еще нужна этому миру. — Всплакнуть растроганно не удалось, хотя момент очень подходящий. Диана доковыляла до кухни и, наслаждаясь крепким спасительным кофе, пустилась в очередные размышления: — Почему так странно разговаривала со мной Сурганова? Если это были не слуховые галлюцинации, то она точно ждала чего-то от меня. Чего? И что я все же ей вчера наговорила? Ну, то, что она мне жизнь сломала - наверняка. Блин, по-моему, еще что-то про то, что она сидит в своем Питере и даже не догадывается, как мне плохо. В Питере? Вроде она сказала, что в Москве сейчас. Бляяя! Я же ей предложила встретиться сегодня! Вот не дура ли? На кой черт мне эта встреча? Не пойду я никуда. Арбенина задергала ногой под столом, нервно погрызывая палец. Мысли скакали галопом, заново вызывая только что утихшую головную боль. "Она так странно разговаривала. Она всегда раньше сдерживала себя. Да и вообще, если мои пьяные звонки не заканчивались в этот же вечер сексом, то мы и не общались до следующего раза. Да и если заканчивались - тоже. Но она так расстроилась из-за того, что я могу не позвонить..." — Да чтоб ты провалилась, Сурганова! — Прогремела Диана, хватая со стола телефон и набирая смс с предложением встречи. В назначенное время, Арбенина отстукивала ритм ногой и грызла свой палец уже за столиком в ресторане. От нервного перенапряжения и невозможности усидеть на месте, Диана приехала почти на час раньше и допивала уже третью чашку кофе. Света появилась вовремя, одарив ее приветливой улыбкой. — Привет. Боже, Динька, опять ничего не ешь, кроме кофе и сигарет? Одни же кости торчат. У Арбениной отпала челюсть. Она точно видела, что Сурганова молчала, но она готова была поклясться, что она слышала ее голос. — Что, боишься, Диана Сергеевна? Расслабься, родная, я сама боюсь. — Ты что-то сказала? — Прохрипела гитаристка. — Я сказала "привет". — Повторила Света, присаживаясь напротив и, улыбнувшись, открыла меню. Диана рассеянно кивнула и тоже углубилась в папку. — Так, надо успокоиться, что я как школьница в конце концов. — Да как ты это делаешь?!— Воскликнула Диана, уставившись на Сурганову. — Как я делаю что? Выбираю еду? Преимущественно исходя из своих пожеланий. — Подозрительно прищурив глаз, ответила скрипачка. Диане захотелось ущипнуть себя и проснуться. Что она и проделала под столом, но реальность никуда не исчезла. "Что за ебаное чревовещание? Что происходит? На кой хрен я вообще на это все согласилась?!" — паника в голове Арбениной подходила к красной отметке, а чем это грозило, не мог предположить никто. — Ну, я вроде выбрала. — сообщила Света, — хотя, я с таким кайфом сейчас заточила бы хлеб с маслом. — Ну так закажи себе. Хоть три батона съешь. — Пожала плечами Диана, не отрываясь от изучения винной карты. — Вообще-то у меня непереносимость глютена, какие батоны? Диана осеклась, очередной раз тупо уставившись на скрипачку. — Я... — только и смогла выдавить из себя Арбенина. — Просто читаешь мои мысли! — Рассмеялась Света. Гитаристка выдавила подобие истерического смешка, чувствуя, как ее накрывает волна ужаса. — Я просто очень хорошо тебя знаю. — Да неужели? А не напомнишь мне, кто на каждом углу орет, что понятия не имеет кто я такая? "Так! Все! С меня достаточно! Либо я сошла с ума, либо меня слишком сильно шарахнуло ночью и я еще в отключке. Или вообще умерла. Хоть бы последнее!" — Свет, ты меня извини, я тут вспомнила, мне очень надо, вообще из головы вылетело. — Протараторила Арбенина, пулей вскакивая из-за стола. Спустя час рокерша восседала в кресле у своего психотерапевта, заканчивая сбивчивый рассказ о свалившейся на нее беде. — Вы слышите то, о чем думает Сурганова и хотите от этого избавиться? — Скучающе произнесла женщина-врач. — Конечно я хочу от этого избавиться! Это же ебаный пиздец какой-то. Я со своими мыслями совладать не могу, а тут еще это. А если это начало? Если я всех начну слышать? Мне на кой черт знать, что думают обо мне другие? Я и так догадываюсь. Спасибо, обойдусь. Мне проще сразу вздернуться. — Я просто хочу уточнить кое-что. — будничным тоном продолжала психотерапевт. — Вы столько лет, сидя в этом кресле, страдали и плакали, что не понимаете Сурганову. Что отдали бы все, чтобы знать, что у нее в голове. Чтобы теперь, когда Вам дана такая возможность, избавиться от этого? Диана раскрыла рот, чтобы по привычке начать спорить и возражать, но вдруг зависла. Под этим углом она не смотрела на сложившуюся ситуацию. А зря. Открывающиеся перспективы были заманчивы