Цепляясь за лёд.

***

— Но Татьяна Алексеевна! Я же никогда не каталась в паре! Почему спустя годы сольной карьеры мне придётся кататься с каким-то Никитой? — я была полна возмущения. Выходить на следующем турнире в парной категории. С какой стати? — Ксюша, во-первых, это всего на раз, так как партнерша Никиты сломала ногу, а из всех я уверена только в тебе. Только ты за короткий срок можешь научиться чему угодно. Сама тебя такой сделала. А во-вторых, Ксения, это будет очень даже полезный опыт для Вашего же развития, — она явно знала, на что давить, чтобы я согласилась. Хотя чего можно ожидать от человека, который знает тебя лет 10. — Хорошо, но только один турнир. И я продолжу сольно. А то потом начнётся: «вы так хорошо откатали, «Ксюша, давай в парное» и бла-бла-бла. Не-а, я соглашаюсь только на раз! — высказала я свою позицию, которая чуть изменяла моим принципам. «Ты и только ты сможешь себе помочь, » — фраза, которой пришлось пожертвовать. Может быть где-то под корочкой таился страх, выдающий эту самую фразу, но реальность взяла вверх над подсознанием. — Хорошо, хорошо. Работаем на твоих условиях, — нотка иронии в голосе давала понять, что хоть итог будет таким, каким я и хочу, действовать всё равно будем не по моим правилам.

***

— Три, четыре. Никита! Ну, куда нога?! Синхронно, синхронно, вы в паре, а выглядит так, будто вы друга друга ненавидите! — ну, не то чтобы ненавидим, но неприязнь во мне всё ещё таится. Не очень понятно, в чём виноват Никита, но почему-то в происходящем решила обвинить его. И это мешало доверию. А сейчас это было ой как важно. — Стоп, стоп, стоп! Что это такое? Ещё пару мгновений, и ты бы её уронил! — будто я никогда не падала. Хотя в парном это ощущается по-другому. Ответственность за мою жизнь теперь несу не только я. — Да это не я. Она совсем не понимает, что делать, — перевесил все свои проблемы на меня. Ну конечно, чего ещё можно ожидать. — Мы занимаемся меньше недели. Если ты считаешь меня настолько крутой, то спасибо конечно, но всё же суперспособностей я не имею, — я бы никогда не позволила себе в такой ситуации промолчать. Спорт научил меня стоять за себя, так что пусть как-нибудь сам. — Никита, ты прекрасно знаешь ситуацию. Вместо того, чтобы оправдываться тебе стоит помочь своей партнёрше, — спасибо, что хоть на моей стороне, — Ксюша, тоже не расслабляйся. У тебя много работы, а ты такими темпами все силы на колкости потратишь, — этого было не избежать. В ответ пришлось лишь просто кивнуть головой. Татьяна Алексеевна единственная, кому я не могу перечить. — Заново. Не получится вновь, опять заново. И так до тех пор, пока вы не доверитесь друг другу настолько, что элемент будет отскакивать ото льда, — слова звучали жестоко, но я понимала, что по-другому никак. Только долгий и упорный труд приведёт тебя к наилучшему результату.

***

— Да боже! — я уже еле сдерживалась, чтобы на кого-нибудь тут накричать. Мы делаем этот элемент раз сотый. Мы его даже упростили, но что-то всё равно идёт не так. То поддержка не та, то ногу не туда, то рука в другую сторону. «Пиздец» мелькает в моей каждый раз. Была бы моя воля, давно бы уже высказала всё вслух. — Ни кипятись. Мне тоже не нравится, что нихрена не получается, — «ни кипятись» меня не успокоит. — Давай ещё раз. Словами делу не поможешь.

***

Так, ну вроде все мои пожитки собраны и я готова прощаться с этим местом. Вряд-ли надолго, теперь посещения врача входит в мою рутину. Но со всем можно смириться. Даже с тем, что ты потерял смысл жизни. Правда, пока я не знаю как. И даже не уверена, что смогу. Но ведь об этом пишут в книжках, снимают фильмы. Значит, теоретически, это возможно? Кто бы подумал, что это так трудно. Чем я теперь буду заниматься? Часами смотреть фильмы и сериалы, читать книжки и залипать в телевизор? Да, это именно та жизнь, которую я хотела. Прямо так и выглядели мои мечты: инвалидная коляска и часы за какой-то бессмыслицей. Маленькая Ксюша, вероято, сейчас быменя ударила, ну или как минимум спросила: «почему?». Да я и сама не прочь это сделать. Но смысла в этом нет, я и без этого функционировать не могу. — Ксения, уже готовы? — доктор решил прервать мой мега познавательный монолог. Может быть и к лучшему. — Как можете заметить, — пока на длинные диалоги я готова только с собой. — Чтож, смотрю вы в хорошем расположении духа, — ага, в наилучшем, — Через пару минут за Вами придет родитель, а пока прошу вас подписать пару бумаг, — пару, так пару. Эти стены напоминают мне о разбившейся мечте, так что смена обстановки — то, что нужно как можно скорее. Я взяла из рук врача ручку и даже ничего не читая, подписала там, где было указано.

***

— Точно ничего не забыла? — как всегда мама со своим гиперопекунством. Хотя впервые в жизни я могу понять, почему она себя так ведёт. Не в тех же масштабах как я, но она тоже переживает эту боль со мной. — Да-а, мам, не переживай, — я тщетно стараюсь её поддерживать, но получается откровенно плохо. Тот, кто сам нуждается в поддержке вряд-ли сильно подбодрит. — Всё-всё, хорошо, пойдём, — ещё пара часов и в моей голове не будет так часто мелькать мысли о смысле существования. Всё пришлось взять маме, теперь я не смогу помочь донести пакеты. Теперь моя главная задача научиться управлять этой гребаной коляской. Пока явно получается плохо и чтобы попасть в дверной проём мне понадобилось около 5 попыток. Кто бы мог подумать, что именно в этот момент откроется дверь палаты напротив и оттуда выйдет тот самый блондин. Не стоит обращать внимание, я же сказала, что лучше остаться незнакомцами. И видимо он это принял. Он лишь раз взглянул в мою сторону, а затем просто попрощался со своим другом. Спасибо, что хоть кто-то ценит мои просьбы. Люди людьми, но коляска удобнее не становилась. Теперь следующее препятствие — поворот.