Живи сейчас

      «Где Тянь?» — сообщение разбудило рыжего на рассвете.       Сначала он минуты две пытался разлепить глаза и нашарить телефон под подушкой. Удалось с трудом, ведь они поздно легли: вчерашние похороны и поминки всей деревней растянулись почти до утра. После застолья именно Гуаньшань помогал провожать пьяных соседей по окрестным дворам, мыл посуду и передвигал мебель, чтобы привести хозяйский дом в прежний вид. Мама выглядела донельзя уставшей, даже с учётом того, что пыталась это скрыть, и Гуаньшань очень старался быть ей опорой во всём. Молча и терпеливо, насколько мог, при условии взрывного темперамента большинства дедушкиных детей и внуков, он делал всё, о чём бы мама не попросила. Вконец измотавшийся и не съевший за вечер и плошки риса, он завалился спать лишь пару часов назад. Именно поэтому сообщение, полученное от Юйчи, повергло его в некоторый шок.       Он попросту не поверил своим глазам.       Девушка состояла в их общем чате, но они больше там не болтали. До сего момента рыжий о ней и думать забыл, радуясь, что Хэ Тянь сам не поднимает эту тему. Их последний разговор на крыше клуба отпечатался в памяти, и Гуаньшань первое время беспокоился, что Юйчи всё-таки не выдержит и выдаст признание. Но прошло время, она, по всей видимости, вернулась в Штаты и затихла, как и обещала. Слишком многое произошло с тех пор, и он даже не знал, как ей ответить.       Может, она забыла про разницу в часовых поясах? Написала без привета, вдруг что-то срочное? Но как это касается его?       Они с Тянем общались вчерашним утром, а потом рыжий предупредил, что скорее всего будет недоступен весь день и оказался прав. Со всей этой похоронной суетой у него не было времени даже чтобы глянуть на уведомления.       Гуаньшань на всякий случай проверил, когда Тянь последний раз был в сети и затылок обдало холодом. Оказалось, он заходил вчерашним утром, чтобы ответить на сообщение рыжего и только.       «Нехорошо», — подумалось Гуаньшаню, и он снова вернулся к диалогу с Юйчи. Та была в сети, видимо, ждала реакции.       «Я говорил с ним вчера», — напечатал рыжий.       «Прекрасно», — ни смайлика, ни знака препинания.       «Что случилось?»       По спине стайками разбегались мурашки. Дурное предчувствие буквально дышало Гуаньшаню в затылок. Он приподнялся на локте и вгляделся в полумрак на другом конце комнаты. Там на небольшом возвышении располагался матрас мамы. Женщина крепко спала, отвернувшись к стене. Для неё пережить вчерашний день было гораздо труднее, и рыжий боялся беспокоить её сверх меры. Они и так с трудом нашли хрупкую дорожку, на которой балансировали, с учётом всех случившихся потрясений.       «Он пропал. Семья его ищет, мне только что звонила мачеха. Старший брат приезжал в школу и общался с преподавателями, оказывается, Тяня видели возле ворот с Шэ Ли, а потом он исчез».       Гуаньшань несколько раз перечитал сообщение и не заметил, как сжал свободную ладонь в кулак. Боль пришла чуть позже, но так стало чуть легче осознавать реальность. Ему нужно было срочно собраться.       «Я ему не звонила, если ты собираешься об этом спросить», — продолжила Юйчи. — «Мы не общались с тех пор, как я уехала. Он писал какую-то ерунду, слал смешные картинки и только. Что у вас там произошло?»       Эмоции сквозь текст уловить сложно, но рыжему показалось, что Юйчи встревожена. Она писала много и отрывисто.       «Про нас случайно узнали в школе», — пояснил Гуаньшань. — «У меня недавно умер дедушка, и я сейчас даже не в городе».       «Это многое объясняет. Твоя мама про вас в курсе?»       «Да», — парень ещё раз посмотрел на спящую женщину. Её плечи мерно поднимались и опускались.       Он хотел запомнить, что наплёл ей в день признания, но перед глазами запечатлелось лишь мамино выражение лица с целым спектром эмоций от неверия, до удивления и шока. Она сперва испугалась, но саму новость приняла довольно быстро. Погрустнела, сказала, что догадывалась. Больше они к этому разговору не возвращались, да и некогда было. Гуаньшань думал поднять тему позже, ведь он хотел быть честным до конца.       «Видимо, его предки тоже узнали?» — предположила Юйчи.       «И они поругались?» — рыжего вдруг осенило.       «Скорее всего. Вопрос в том, где он?»       «Я не знаю, сейчас ему позвоню».       Гуаньшань осторожно поднялся с матраса и на цыпочках прокрался к двери. Та отползала в сторону со скрипом, если прикладывать усилия, а он не планировал перебудить весь дом. Пришлось в буквальном смысле попотеть, отодвигая створку медленно и осторожно. Телефон при этом он держал в зубах.       «Удачи», — пришло от Юйчи, и у Гуаньшаня ожидаемо свело челюсть.       Из недр комнат, мимо которых он проходил, доносился зычный мужской храп. Рыжий старался ступать осторожно, но мысли были заняты Хэ Тянем и Райли, поэтому он даже не обратил внимание, когда скрипнула входная дверь.       Куда эти двое могли податься? Где провели ночь? Почему Тянь ничего не сказал ему, в конце концов?!       На улице занимался рассвет и было прохладно, однако рыжий махнул на это рукой и вздохнул с облегчением, услышав в трубке долгожданные гудки.       Но Хэ Тянь не ответил.       Гуаньшань потоптался на крыльце дома и позвонил ещё несколько раз, прежде чем убедиться — тот либо спит, либо намеренно игнорирует звонки.       Что делать дальше, парень не имел ни малейшего понятия. Разорваться надвое не получилось бы, а маму он здесь одну ни при каких условиях не оставит. Спать расхотелось. Дожидаться утра было физически больно, особенно без курева, найти которое сейчас резко превратилось в смысл жизни. Однако долго мучиться не пришлось: на крыльце после вчерашнего скопилась целая гора начатых пачек, и Гуаньшань чиркнул зажигалкой, с наслаждением втягивая в лёгкие терпкий дым.       Он не подумал, что мог кого-то разбудить. Дед единственный осудил бы его привычку, а остальным было глубоко насрать. Маму здесь не любили по двум причинам: ранний брак и муж за решёткой. Об остальном не спрашивали и на рыжего всегда смотрели искоса, наверное, ожидая, когда же тот, наконец, последует по отцовской дорожке. С годами неприязнь стёрлась, и Гуаньшань уже не так отчётливо ощущал на себе чужие взгляды, но вчера в доме деда словно прорвало огромную плотину. Маме приходилось отвечать на замечания вежливо, но по её лицу было видно, как всё происходящее её достало, и рыжий был с ней солидарен.       — Не спится? — он вздрогнул, заметив её на пороге и рефлекторно хотел потушить сигарету, но потом одумался и замер с опущенной рукой.       — Ты чего встала? — спросил он, глядя на то, как женщина выходит на крыльцо и опускается на лавочку рядом с ним.       — Дай и мне тоже, — вдруг попросила она, и рыжий опешил.       Наблюдая, как мама осторожно прикуривает, он пытался подобрать слова. Сигареты не были очередным откровением для них обоих: вслух женщина никогда не делала ему замечаний. Но чтобы курить при сыне — это казалось чем-то из ряда вон.       — Хотела собрать вещи и уехать первым же поездом, — наконец, затянувшись, произнесла она.       — Согласен, — Гуаньшань перестал прятать зажжённую сигарету, но курить в открытую так и не решился.       — А у тебя что стряслось? — она кивнула на мобильник, который рыжий всё ещё крепко сжимал в ладони.       — Да тут… — он даже не знал, с чего начать.       Дела обстояли из рук вон плохо, но женщине явно было не до Хэ Тяня. Вчера она похоронила отца, и чёрт его знает, как ещё держалась. Гуаньшань искренне восхищался её выдержкой и думал, что нужно её как-то подбодрить.       — Спасибо, — спустя несколько секунд мама начала разговор сама.       — За что? — парень встрепенулся и перевёл на неё чуть ошарашенный взгляд.       — За помощь, — невозмутимо пояснила она. — За то, что ты рядом.       — Это само собой, — торопливо заметил Гуаньшань. — Мам, слушай, я…       — Ты хороший сын, — она улыбнулась. — И не надо мне ничего объяснять, я это сердцем чувствую. Мы с тобой боролись и продолжаем бороться за право на жизнь. Так было всегда. И будет, наверное… не знаю, — женщина сделала затяжку. — Извини, что я так себя веду. Откровенные разговоры не мой конёк. Много всего навалилось, только и всего.       — Я понимаю, — Гуаньшань сглотнул ком, застрявший в горле. Глаза напекло, и он боялся, что она увидит, как он вот-вот заплачет.       При всей своей внешней холодности и суровости, рядом с ней рыжий по-прежнему чувствовал себя ребёнком. Точнее он старался, чтобы так не было, но расслаблялся поневоле. С Хэ Тянем было точно также. Эти люди словно открыли ему новые грани собственной личности, заставили взглянуть на многое, что раньше казалось незыблемым, чуть под другим углом.       — У тебя всё хорошо? — мама выпустила под козырёк крыльца тоненькую струйку дыма.       — У меня да, — честно признался рыжий.       — А у него?       Он давно перестал удивляться её проницательности. Женщина окинула его быстрым, внимательным взглядом, и Гуаньшаню показалось, что скрывать очевидное не имеет смысла.       — Кажется, Тянь ушёл из дома, — он стряхнул пепел с успевшей порядком истлеть сигареты. — По всей видимости из-за родителей.       — Они у него строгие? — мама затушила сигарету и подтянула колени к груди, поудобнее устраиваясь на скамейке.       — Мачехе всё равно, а вот у отца насчёт Тяня какие-то серьёзные планы… Боюсь, он ушёл, потому что не хотел им следовать.       — Ты считаешь — это правильно? — осторожно уточнила женщина.       — Не думаю, что это выход, — Гуаньшань вздохнул и всё-таки затянулся. — Он всё время рубит с плеча, не глядя на последствия. Наверное, ничего в жизни не боялся по-настоящему.       — А ты, выходит, боялся?       — Конечно, — рыжий тоже затушил сигарету. — Боялся за тебя, за то, как мы будем дальше жить. Мне не хотелось выбирать между вами, но я старался думать наперёд. Хоть и совершал глупости…       — Иногда я думаю, не слишком ли сильно я тобой горжусь? — мама тихонько усмехнулась. — Но в такие моменты, как сейчас, я чувствую себя очень счастливой.       Гуаньшань увидел, как она улыбается, и у него потеплело на сердце. Несмотря на все невзгоды, в данную минуту он тоже почувствовал себя хорошо.       — Ты звонил ему? — мама снова стала спокойной и сосредоточенной.       — Он не берёт трубку.       — Спит, — уверенно заключила она.       — Полагаю, да. Не хотел меня беспокоить такой ерундой, как побег, — рыжий нервно рассмеялся.       — Пошли собираться, — мама легонько толкнула его плечом. — Успеем на первый поезд и поедем с ветерком.       — Ты уверена, что не хочешь остаться? — уточнил Гуаньшань, поднимаясь за ней по ступенькам в дом.       — С ума сошёл? — женщина фыркнула. — Ноги моей здесь больше не будет.       Парень улыбнулся, радуясь её настрою. Разумеется, мама успела погрустить и даже поплакать. Но когда всё закончилось, её словно отпустило. Наверное, боль просто осела мутным осадком где-то в глубине души, как и у рыжего. Но внешне оба старались не подавать виду, будто с ними что-то не так. Быть сильнее обстоятельств вошло у них в привычку.       Гуаньшань помог с вещами и погрузил весь их багаж на верхнюю полку электрички, следовавшей в центр. Мама купила им по стаканчику кофе и несколько пирожков в дорогу. Кусок в горло не лез, но рыжий всё-таки заставил себя позавтракать из-за неё. Женщине было радостно вспоминать, что они делали так, когда он был маленький. Вместо кофе она покупала ему сладкую газировку, а вот пирожки на станции продавались всё те же.       Раннее утро в городе встретило их палящим солнцем. Лямки большого рюкзака с вещами противно натирали плечи, руки были заняты двумя сумками, а на глаза то и дело натекали капельки пота. Гуаньшань вздохнул с облегчением, оказавшись в метро под кондиционером, и в очередной раз проверил телефон.       Хэ Тянь звонил дважды, видимо, пока они шли по перрону и спускались на эскалаторе. Набирать в метро было бессмысленно из-за шума, поэтому рыжий открыл чат.       «Где тебя носит, блядь?»       «И тебе доброе утро», — Тянь ответил в привычной манере, прикрепив к сообщению влюблённый смайлик.       «Я не шучу, какого хуя ты сбежал?»       «Ого, откуда такие новости?»       Гуаньшань прикусил язык. Не хотелось рассказывать, что он узнал об этом через Юйчи.       «Тебя весь день в школе не было!» — наконец, нашёлся он.       «И то верно. Ты ещё в деревне?»       «Нет, решили уехать пораньше. Через полчаса буду дома», — Гуаньшань покосился на маму, которая читала какой-то журнал. — «Приму душ и свободен».       «В школу собираешься?» — поинтересовался Тянь.       «А надо?» — Гуаньшань улыбнулся, представляя, как именно они могут провести этот жаркий день.       «Не надо», — Хэ Тянь прислал смеющийся смайлик и сбросил геолокацию. — «Приезжай сюда, как освободишься».       Рыжий уставился на карту. Там был какой-то мотель на окраине города, судя по названию, в него пускали с питомцами. Значит, он был прав, и Тянь действительно решил свалить. Вот только что он собирался делать дальше? Что и главное кому можно было доказать таким поступком?       Мама не стала задавать лишних вопросов, Гуаньшань успел принять душ и разобрать рюкзак, прежде чем начать разговор по собственной инициативе. Разобравшись с одеждой, он выглянул в гостиную.       — В школу не идёшь? — спросила она, раскладывая и сортируя на диване какие-то вещи.       — Сегодня нет, — рыжий потупил взор. — Извини.       — Будь осторожнее, ладно? — она вздохнула. — Я приму душ и лягу спать.       — Я к вечеру вернусь, — он пошарил в кармане, проверяя, на месте ли отложенная наличность. — Мам, ты не сердишься?       Это сорвалось с губ прежде, чем рыжий успел подумать, а стоит ли вообще спрашивать? От того, что женщина казалась слишком покладистой и доброй, было не по себе.       — Будь осторожен, о большем не прошу, — серьёзно сказала она, встречая его прямой, обеспокоенный взгляд.       — Это я уже понял, — сомневаясь с долю секунды, Гуаньшань резко сделал пару шагов навстречу и крепко её обнял. — Спасибо.       Мама ничего не ответила, но прижала к себе так сильно, что у него, кажется, хрустнули рёбра. Они простояли так несколько секунд, а затем она будто оттолкнула его, несильно, но задавая направление.       — Иди уже, — было сказано с любовью и теплом.       Рыжий спускался по лестнице с улыбкой от уха до уха.       Поняла, приняла и не сердится.       Эта мысль взрывалась в мозгу фейерверком, и весь путь до мотеля он провёл в радостной эйфории, словно его подменили. Все прошлые невзгоды теперь выглядели ерундой: то, о чём он переживал больше не было проблемой, но хотелось и дальше поступать правильно. Чем ближе он подходил к зданию мотеля, тем сильнее росла обеспокоенность перед неизбежным разговором с Хэ Тянем. Однако, когда он увидел его на пороге, страх исчез, а все мысли будто разом вымело из головы. Парень был только что из душа: в белом банном халате, волосы ещё влажные и зачёсаны назад. Из-под махровой ткани кое-где виднелись капельки воды.       Они набросились друг на друга так, будто не виделись не пару дней, а целый год. Не помешал даже Райли, который пытался запрыгнуть на них, царапая когтями и привлекая к себе внимание.       Гуаньшань успел увидеть только крохотную прихожую, переходящую в комнату с большой кроватью и приоткрытую дверь ванной. Хэ Тянь подхватил его под бёдра, и притянул к себе, рявкнув на собаку. В ответ на замечание рыжего, он сказал, что Райли уже большой мальчик и должен понимать, что его хозяева собираются уединиться.       С этим спорить не хотелось, и рыжий целовал Тяня, как безумный. Кажется, раньше с ним такого не случалось. Он ухватился за его волосы на затылке, сильно кусал губы и шею, впрочем, тут же с удовольствием зализывая проступающие следы. От гортанных стонов, доносящихся в ответ, срывало крышу, их хотелось слышать ещё и ещё. Тянь упал на мягкую постель спиной, Гуаньшань оказался сверху и стянул с себя футболку. Пояс халата распустился, являя взгляду подкачанную грудь и проступающие рельефные кубики пресса. Гуаньшань завидовал и хотел себе такие же, но в данную минуту ему просто нравилось целовать их, оставляя следы-метки, и слышать в ответ просьбы сделать так ещё. И ещё. Трусов на Хэ Тяне, разумеется, не было.       Рыжий захотел его так сильно, что не подумал даже о подготовке. Шорты с трусами полетели на пол, он уселся Тяню на бёдра, припадая к губам в очередном грубом, но чувственном поцелуе.       — Осторожнее, подожди, — с трудом прерываясь, пробормотал Тянь, удерживая его за задницу.       — Всё в порядке, отпусти, — рыжий обхватил его член, пытаясь направить тот под нужным углом.       — Тебе будет больно, Шань.       — Не будет, — резко ответил тот, поймав удобное положение.       — Бля-ядь, — выдохнул Тянь, и рыжий прикусил губу, ощущая, как принимает его целиком.       Они действительно чувствовали друг друга, и от этого удовольствие усиливалось в стократ. Гуаньшань двигался резко, но Тянь сдерживал его, прижимая к себе, и таким образом удавалось найти баланс, при котором становилось так хорошо, что забывался всякий стыд.       — Ты такой красивый, — кажется, Хэ Тянь поплыл окончательно и бесповоротно, впрочем, рыжему это только нравилось.       — Сам такой, — проговорил тот, тяжело дыша и наклонился ближе.       — Люблю тебя, — прошептал Тянь, закрепляя свои слова поцелуем и двигаясь чуть резче. Так, как нужно, без всяких слов.       Гуаньшань кончил бурно и не стесняясь, прямо Тяню на живот. Тот быстро приподнял его над бёдрами и довёл себя до оргазма ладонью.       Выжатый, как лимон, но довольный донельзя рыжий повалился на бок рядом и прикрыл глаза, восстанавливая дыхание. Спустя мгновение он услышал, как Райли тяжело вздохнул где-то возле кровати. Отчего-то стало смешно. Собака, наверное, смирилась с бешенством, обуявшим её хозяев, и просто ждала, когда это, наконец, закончится.       — Салфетки есть? — спросил он спустя пару минут.       — Угу, вон, на тумбочке — Тянь лежал, раскинув руки и ноги в разные стороны. — Помоги, а?       — Ленивая задница, — Гуаньшань усмехнулся, свесив ноги с кровати, затем вскрыл упаковку и вытер парню живот.       — Райли нас ненавидит, — Хэ Тянь открыл глаза и покосился вниз.       — Ты с ним уже гулял?       — Да, выходил на полчасика.       Пёс вяло завилял хвостом, и рыжего кольнула совесть. Не смущаясь собственной наготы, он опустился перед ним на корточки и принялся гладить, ласково приговаривая, какой Райли молодец.       — Есть хочешь? — Тянь перевернулся на бок, придвинувшись к краю постели.       Гуаньшань нахмурился, вспоминая, что всего каких-то двадцать минут назад подготавливал себя к сложному разговору.       — Нет, — он вернулся на постель, сдвигая Тяня в сторону. — Лучше расскажи, что стряслось?       — Ничего, — буркнул тот, поджав губы. — Моему отцу позвонили из школы. Кажется, заместитель по воспитательной работе слишком переживал о моей репутации. Впрочем, отец, видимо, тоже. Ничто не помешало ему вдруг оказаться в городе и заявиться вместе с мачехой прямо ко мне домой.       — И что ты сказал? — Гуаньшань забрался на матрас с ногами, скрестив их по-турецки.       — Всю правду, — Тянь отвёл взгляд.       — И что они?       — Пришли в бешенство.       Рыжий заметил, что парень намеренно перестал смотреть ему в глаза. Видимо, догадываясь, что тот его осудит.       — Зачем было уходить? — Гуаньшань решил не тянуть и спросить прямо.       — Затем, что меня хотят забрать в Гонконг доучиваться последний год, а потом я полечу в Штаты!       Сказав это, Тянь стиснул зубы и резко повернулся к рыжему спиной. Тот на мгновение опешил, на секунду даже забыв о том, что они оба голые. Ему-то казалось, что это лишь очередная глупая ссора, а всё выходило куда серьёзнее.       — И что ты собираешься делать? — он вдруг разозлился. — Будешь тут жить, пока деньги не кончатся?       — Найду работу, — буркнул Тянь.       — И надеешься, что тебе хватит на еду и проживание с собакой?       — Как-нибудь хватит.       — Тянь, не дури, — Шань тронул его за плечо, чтобы развернуть к себе, но столкнулся с сопротивлением.       — Да знаю я, что ты думаешь! — он не двинулся с места. — Большой, избалованный ребёнок, за которого всё решают, вдруг сам решил что-то доказать…       — Ты не избалованный, — рыжий не убрал ладонь и улёгся позади Тяня, слегка придерживая его за плечо. — Просто растерялся.       Парень пожал плечами и замолчал. Гуаньшань тоже не знал, что сказать, хотя мыслей было много. Первой, среди прочих, была идея о том, как бы перебраться в Гонконг, однако он быстро отмёл её, потому что мама вряд ли бы смогла найти там работу, а сбережений у них не было.       — Я не хочу без тебя… — наконец, прошептал Тянь. — Это мой выбор. Они могут думать по этому поводу что угодно, но я решу сам.       — Плохого они точно не хотят, — Гуаньшань вздохнул. — Даже если не одобряют.       — Шань, — парень неожиданно развернулся, и рыжий вздрогнул, увидев его покрасневшие глаза. — Я не знаю, как правильно…       — Сбегать точно неправильно, — он притянул его к себе и нежно поцеловал.       — А уезжать в другой город, за сотни километров от тебя, выходит, правильно? — Тянь уткнулся в него лбом.       — Неправильно, но выбора у тебя нет, — Гуаньшань говорил через боль, тисками сдавливающую грудную клетку. — Потерять всё — не выход, поверь мне, я так жил. Прогрызать себе путь наверх не очень-то приятно.       — Я бы смог, — упрямо заключил Тянь.       — Я в этом не сомневаюсь. Но ведь можно без скандалов.       — Ты так хочешь, чтобы я уехал? — с дрожью в голосе поинтересовался он, и у рыжего защемило сердце.       — Совсем не хочу, но ведь так будет лучше. Ты закончишь школу и…       — И перееду за океан?       — Тянь… — осознание обрушилось на рыжего лавиной.       Он догадывался о будущем, которое их ждёт и не надеялся быть рядом вечно. Его удел — родной город и возможное поступление в университет. А вот Хэ Тяня ждало будущее совершенно другого рода, и Гуаньшань в эту жизнь никак не вписывался. Строго говоря, он не вписывался с самого начала, но зачем-то позволил себе верить в чудо.       — Я тебя люблю, я ничего не хочу без тебя, — продолжил гнуть свое Тянь.       Становилось ещё больнее, потому что Гуаньшань разрывался на части от ребяческой прихоти ускакать в закат, бросив всё, и взрослого, куда более осмысленного желания остановиться и как следует подумать.       — Я тебя тоже люблю, — он осторожно приподнял его подбородок пальцами. — И я не хочу, чтобы ты гробил свою жизнь из-за меня.       — Да нахуй мне всё это сдалось без тебя? — Тянь слегка отстранился. — Знаешь, что меня ждёт? Закончу университет, устроюсь на высокооплачиваемую работу, мне подыщут подходящую партию и будут ждать внуков. А потом унаследую бизнес отца. Начну коллекционировать дорогие автомобили, буду выпивать, сбегая от жены, а на людях мы будем делать вид, что у нас идеальные отношения. Ты хочешь, чтобы так было?       — Нет, — Гуаньшань шмыгнул носом, — ты сам волен решать, как всё будет. Не отказывайся хотя бы от образования… Это ведь не даётся легко.       — Приму от них это сейчас и отказаться от остального будет ещё сложнее, — Тянь нахмурился.       — Хочешь сказать, что забудешь обо мне и с радостью вступишь в брак? — рыжий толкнул его.       — Нет конечно! — парень спохватился и притянул его к себе в объятия. — Я не хочу жениться. Разве что на тебе, но…       — Тянь! — рявкнул Гуаньшань, впрочем, утыкаясь ему в шею носом.       — Всё не так просто, да? — он тяжело вздохнул. — Я думал об этом всю ночь… И о том, как ты отреагируешь, тоже. Почему-то знал, что ты будешь против побега.       — Это не выход.       — Согласен, но другого выбора не было. Я физически не мог находиться в квартире, где были они. Ушёл, надеясь, что приму решение, вот только…       Он не договорил, наклонившись и поцеловал рыжего в макушку. Райли поднялся с пола и забрался на постель передними лапами. Гуаньшань услышал, как он карабкается и устраивается у них в ногах.       Они молчали какое-то время, прижимаясь друг к другу, несмотря на жару. Тянь изредка вздыхал, а рыжий зажмуривал глаза так сильно, словно это могло как-то помочь им найти подходящее решение.       — Когда они собирались тебя забрать? — наконец, спросил он.       — После экзаменов, через полтора месяца.       — За лето успею накопить денег, приеду к тебе на каникулы.       Тянь усмехнулся и прижал его к себе крепко-крепко.       — А в Штаты тоже приедешь?       — Придётся найти хорошую работу, — Гуаньшань пожал плечами так, словно это было чем-то обыденным.       — Может, удастся их переубедить и останусь учиться здесь, — Тянь отодвинулся и посмотрел рыжему прямо в глаза. — Я тебе обещаю, что ни на ком не женюсь.       — Ты думаешь меня это сейчас так беспокоит? — тот нахмурился.       — Да ты уже ревнуешь! — парень улыбнулся и вскрикнул от тычка под рёбра.       Они немного повозились, пытаясь ущипнуть друг друга половчее и тихо смеясь. Райли недовольно заворчал в ответ на их бурную деятельность.       — А с чего ты взял, что я не женюсь первым? — поинтересовался Гуаньшань и поймал чужой гневный взгляд.       — С того, что мне в таком случае придётся пойти на убийство, — пугающе спокойным тоном заключил Хэ Тянь.       — Я пошутил, — поправился рыжий.       — Я тоже. Процентов на семьдесят, — парень улыбнулся и погладил его по щеке. — Я тебя никому не отдам. И всё сделаю, чтобы мы были вместе. Потерпим год, а потом найдём способ быть рядом, хорошо?       — Твоя уверенность вселяет оптимизм, — рыжий усмехнулся в ответ и потёрся об чужую ладонь.       — Моя уверенность крепнет рядом с тобой.       Гуаньшань смущённо отвернулся носом в подушку, чем вызвал у Тяня задорный смех. Он накрыл их тонким одеялом и счастливо вздохнул, крепко прижимая рыжего к себе.       Гуаньшань чувствовал себя хорошо, даже несмотря на мысли о будущем, которое ждало их обоих. Было страшно, однако он почему-то верил, что Хэ Тянь найдёт способ, и ему хотелось сделать всё, что в его силах, чтобы доказать всему миру — у них получится.       Они, чёрт подери, будут вместе, и никто не сможет этому помешать.