Может быть, это и есть любовь

Они оба разочарованы в любви, но продолжают искать. Пытаются найти того, кто будет любить их, человека, которому смогут довериться, но в итоге находят друг друга. Оба считают, что не умеют любить по-настоящему. Не могут устроить даже небольшой скандал, поссориться или хоть как-то воспротивиться действиям партнёра. В этих отношениях спокойно, никто из них не ждёт чего-то нового, кажется, будто они могут всю жизнь провести вот так. Сидя за шахматной доской и слушать звуки большого города, пить дешёвый кофе и есть яичницу на завтрак. Как ни странно, подобная рутина никак не удручала, наоборот — доставляла некое успокоение. Бенни иногда подходил со спины и целовал девушку в шею. Его щетина кололась, но Бет этого не замечала. В такие моменты она застывала, как каменное изваяние и старалась не дышать. Пыталась запомнить этот момент, погрузиться в него, чтоб потом обыгрывать его у себя в голове на плане с шахматными партиями. Им обоим требовалось время, чтобы открыться друг другу, оба это понимали и не спешили — у них есть время всех шахматных партий, что они ещё не сыграли, есть время. Достаточно, чтоб обдумать свои чувства. Бет любит кофе с сахаром и молоком, Бенни знает это и делает его ей каждый день. Она уже давно спит в его кровати, в его комнате она пахнет им. Это место было создано для шахматных партий в два часа ночи и великолепного секса. Ночью, он прижимается к ней, такой холодный и как кажется девушке, беззащитный. Даже когда они находятся в интимной близости друг от друга, он всё такой же тихий — старается держать дистанцию, но всё чаще девушка замечает на его лице улыбку. Так он улыбается, когда ставит короля противника под удар, и видит, как соперник кладёт короля на бок. Тогда, он улыбается искренне, не пытаясь скрыть эмоции за маской безразличия. Эта улыбка значит немного больше, чем, кажется. Может быть, это и есть любовь? Кто знает. Она всё чаще просыпается от его пристального взгляда, он никогда её не будит, лишь молча наблюдает за ней. От этого взгляда на душе спокойно, оба это чувствуют, но никогда не удосужатся сказать об этом вслух. Он убирает с её лица непослушный локон и пристально вглядывается в её глаза. Бет смотрит на его вечно растрёпанные волосы цвета соломы, чуть приоткрытые губы и тонкие пальцы. Он так изящно передвигает ими фигуры, за этими движениями приятно наблюдать. Всегда. Она тянется к нему для поцелуя, видит, как в уголках его губ проскальзывает улыбка. Это на него не похоже, девушка видит в этом мимолётном жесте что-то глубокое и близкое. Губы чуть колют его усы и бородка, но Хармон этого будто не замечает. Он зарывается пальцами в её волосы и целует в ответ. Нежно и сдержанно, они оба вечно держат эту чёртову дистанцию. Возможно, они не дотягивают до любовников, но и друзьями их не назовёшь. Они просто есть друг у друга и этого вполне достаточно им обоим. А может это и есть любовь? Он никогда не застёгивает пуговицы на рубашках, Бет никогда не видела, чтоб он причёсывался. Ну и пусть. Главное — что он рядом, он тоже наверняка думает о ней также, просто ему сложнее мириться с тем, что он в ней нуждается. Оба они не привыкли полагаться на других, а здесь…здесь что-то резко изменилось. В этой маленькой квартирке, средь гор книг по шахматам 30-х годов, меж потёртых журналов и обрывков газет они оба сидят за партией в шахматы. Снова свет от лампы падает на их фигуры, очерчивая его нахмуренные брови и спокойное выражение лица девушки. Снова и снова. Каждый раз на шахматной доске разные положения фигур, но конец уже предрешён. Он всегда внимательно смотрит на положение шахмат, изредка поднимает глаза и смотрит на неё. Она тоже смотрит, наблюдает за ним. Они навряд ли любят друг друга, но возможно это даже к лучшему — так легче. Когда-нибудь, они оба расскажут друг другу что-то глупое из своей жизни, то, что никому до этого не говорили и это будет естественно. Это будет неким знаком, после которого они смогут хоть чуть-чуть открыться друг другу. А пока, они снова ложатся в постель Бенни, и он прижимается к ней всем телом, вдыхая её запах.  — Может быть, это и есть любовь, — тихо пробормотал он, проваливаясь в сон.

***

На улицах Нью-Йорка никогда не бывает тихо. Моторы автомобилей, снующих туда-сюда прохожие и запах табачного дыма приелся к этому городу. Бет по-началу было непривычно — в Лексингтоне она никогда не слышала такое разнообразие звуков, никогда не чувствовала такое количество запахов. Никогда не поздно начать. Они идут по городу вместе. Бенни чуть впереди, у него пальцы увешаны кольцами, серебряные цепочки на шее и шляпа на глазах. Его походка грациозна и сдержанна, его взгляд всегда направлен чуть дальше, чем кажется со стороны. Бет идёт чуть поодаль и всматривается в его черты лица. На них приятно смотреть, но она вряд ли когда-нибудь ему об этом скажет. Наверное, всё-таки, никогда. Он не оборачивается, не смотрит в её сторону, будто гуляет по этим улицам совершенно один. Так он устроен — для него чужды правила приличия и общения меж людьми, он предпочитает разговору — партию в шахматы. Бет смотрит на залитую светом уличных фонарей улицу, вдыхает едкий запах бензина через нос. Они с Бенни редко выходят из его квартирки, по правде сказать, это одна из первых вылазок после её приезда. Они не договаривались об этой прогулке заранее, просто так получилось. Случайно. У них по-другому не бывает. Иногда, Бет ловила себя на мысли, что без Бенни она останется совсем одна. Почему-то именно сейчас эти мысли пришли ей в голову, вновь захотелось прикоснуться к его непослушным волосам, почувствовать его рядом, но так нельзя. У них так не положено. Он всегда идёт чуть впереди, так проще держать дистанцию. Бет смотрит на обочину и представляет у себя в голове очередную шахматную партию. Бенни не собирается начинать разговор, он умеет говорить лишь о шахматах, лишь о построении фигур на доске, об эндшпилях и знаменитых шахматистах, но, ни о чём более. Это, пожалуй, даже к лучшему. Бет смотрит в ночное небо и видит мириады звёзд, они кажутся ей такими далёкими, недосягаемыми и холодными. Так она раньше смотрела на шахматную доску, с таким же восхищением и искренним удивлением. А теперь она здесь. С Бенни. Он идёт на шаг впереди неё. Всегда. Но почему-то сегодня, он чуть замедлил шаг. Странно, это на него не похоже, может, он хочет что-то сказать? Девушка пока не могла предположить, что именно, но было уверена, что это что-то очень важное. Иначе Бенни бы не стал сбивать свою уверенную и утончённую походку. Не в его это принципах. Вот они уже поравнялись. Он смотрит на неё несколько секунд, девушка задерживает дыхание, в ожидании того, что он ей скажет. Но он молчал, лишь пристально смотрел на неё своими бездонными глазами. Девушке резко захотелось закрыть ему глаза, что бы он перестал на неё пялиться, в то же мгновение Бенни отвёл взгляд, и они продолжили прогулку в полной тишине. На улицах города были слышны лишь урчащие моторы автомобилей, к этому времени, уже многие люди сидели по домам, но только не Бет с Бенни. Теперь он шёл с ней рядом, было странно ощущать его настолько близко к себе, но Бет нравилось, пусть она никогда в этом и не признается. Даже самой себе. Вдруг. Она чувствует ледяное прикосновение к своей ладони. Почти невесомое, такое лёгкое и родное. Бенни аккуратно взял её за руку и всё так же смотрел куда-то вдаль. Он ждал. Бет не знала, что на это можно сказать, поэтому решила промолчать. Они держались за руки, и никто из них не смотрел друг на друга. Оба думали о своём, аккуратно переплетая холодные пальцы, в крепкий замок. Бет один раз, всё же взглянула Бенни в лицо, оно не поменяло своего привычно безучастного выражения, но на секунду ей показалось, что она видит улыбку в уголках его губ. Наверняка ей это мерещится, уже ночь, а уличные фонари освещают дорогу не так хорошо, как хотелось бы. Ну и ладно. Они долго ходят по пустынным улицам города, всё так же, не отпуская рук, они уже привыкли к этому ощущению, будто они всегда так ходили, будто Бенни никогда не уходил чуть вперёд, что бы держать дистанцию. Бет не знала, что должна была чувствовать, но почему-то была точно уверена, что это правильно. Они возвращаются в его квартиру всё, также держась за руки, когда он отпустил её ладонь, девушка, будто всем телом почувствовала боль. Хотелось коснуться его вновь, снова почувствовать его рядом. Но она сдержалась. Когда она ложится на кровать, он накрывает их одеялом и отворачивается к стенке. Но это ненадолго. Перекатившись с одного бока на другой, он аккуратно обхватывает талию девушки руками и тянет к себе. Бет не смеет пошевелиться, она чувствует его дыхание у себя на шее и её кожа покрывается мурашками.  — Может быть, — шёпотом проговорила она в темноту их маленькой квартирки. Она уверена, что он спит, но он почти незаметно кивает, и, кажется, прижимается к ней ещё сильнее.