Маленькие истории большого сердца

      Фокусы – ложь. Но люди любят, когда эффектный обман со сцены радует замыленный адскими трудовыми буднями глаз. Особенно, если действо демонстрируется двумя крайне загадочными братьями из всеми богами забытой деревушки в далëком государстве по ту сторону океана. – Готов? – по привычке поправляя ворот сценического атласного костюма, Санеми на брата косится с тенью беспокойства. – Аники, может, ну его к чёрту? Мы достаточно накопили, чтобы прожить хоть сотню безбедных жизней. – ответом служит лишь молчание старшего, отчего парнишка вздыхает грузно и цепляет на лицо маску холодности и суровости, прежде чем выйти из тьмы закулисья. Иллюзионисты. Бессмертные братья-фокусники. Уж сколько лет гремят их представления, а людям абсолютно не надоедает. Им всё равно на бóльшую часть номеров – всем охота взглянуть, как Санеми в очередной раз бросает кинжалы или без раздумий выстреливает из мушкетов по жизненно важным точкам Геньи, а тот чудом остаётся нетронутым, демонстрируя на потеху публике усеянную множеством рваных отверстий ткань рубахи, что лохмотьями свисает с юнца. И в этот раз всё проходит по чётко выверенному плану. Публика в восторге, Генья незаметно для чужих глаз утирает тонкие струйки собственной крови с рук, а старшему Шиназугаве отчего-то тошно смотреть на всех и вся. Осточертело. – Разгадки фокусов, увы, весьма банальны. – хищно улыбнувшись и дождавшись, пока абсолютно каждый взгляд будет направлен на него, Санеми перезаряжает мушкет и вплотную стреляет в грудь опешевшего от происходящего младшего брата, а после и себя не обделяет доброй порцией свинца. Генья падает замертво под одинокие крики ужаса, в отличие от старшего, сумевшего устоять на ногах, но через пару мгновений встаëт и скромно улыбается, ощущая долгожданную свободу. – Мушкеты с порохом – и смерти все реальны! Они пропадают без следа в тот самый роковой день, после раскрытия тайны, яркие театральные афиши становятся блеклыми воспоминаниями былых лет, а в народе, порой, ходит тихая молва, что бессмертные братья с жутковатыми шрамами мелькают где-то в глуши то тут, то там, обретя, наконец, то, о чём мечтали.