Тебя не будет

POV Алексей Она сильно смущалась, укрываясь со мной одним одеялом. Ее щеки слегка покраснели, а взгляд опустился вниз, прикрываясь длинными ресницами. Такая нежная… Это точно та Юля, которую я встретил больше года назад? Сейчас на экране последние кадры «Амели», а ее голова покоится на моем плече, и я чувствую легкое сонное дыхание на своей шее. Острые коленки упираются в мое бедро, а тонкие пальцы обхватили запястье. Амели, моя милая Амели, откуда столько шрамов на твоих руках, которые вьются и пересекаются друг с другом, словно продолжение татуировок? У Амели с Монмартра такого нет, она и в половину бы не вынесла того, что произошло с тобой. Пальцами свободной руки я провел по Юлиному запястью, почему-то думая, что шрамы испарятся лишь от моего прикосновения, что неведомой силой можно все излечить. Какая глупость… Словно в подтверждение моих мыслей, Юля слегка наморщила нос и прижалась ко мне еще сильнее. Беззащитная, невинная… Юля весь фильм удивлялась поступкам героини, комментировала ее действия, даже спорила, но сама не понимала того, как похожа на нее. Она, моя личная Амели, смотрит на мир не так, как другие, не так как я. В моих глазах она то самое чудо, пусть и не с Монмартра, а из Полтавы, которое меняет жизнь людей вокруг. И так изменившее мою. Стараясь быть как можно аккуратнее, я приподнялся и, укутав ее в одеяло, перенес с дивана на кровать в спальне. Она что-то шептала в моих руках, какие-то несвязные сонные фразы, и прижималась так сильно, словно боялась, что я могу скинуть ее на пол. Глупая. А мне хотелось не выпускать ее из рук, даже когда она была уже в кровати. Внутри все просило остаться, прижать ее к себе как можно крепче и не отпускать, хотелось снова почувствовать своими руками ее выпирающие ребра, тонкую талию… Я отшатнулся. Больше я не позволю себе такого. Даже если она не захочет, если будет не готова, то просто не сможет отказать, сказать мне нет. Юная влюбленность — больная вещь, и я просто не дам ей совершить ошибок и себе не позволю. Пусть все будет только тогда, когда она сама этого захочет, а не я и мои желания. Легкое касание, поцелуй в плечо. Спокойной ночи, моя милая Амели. *** Грохот посуды заставил меня открыть глаза. Шею ломило от неудобного дивана, а сквозь плохо задернутые шторы выглядывало раннее солнце. Неужели я проснулся позже Юли, и она сейчас… Что? Раздался звук падающей кастрюли, от которого я слегка вздрогнул. Готовит? Практически беззвучно, наступая босыми ногами на пол, я подошел к кухонной двери и стал наблюдать за полем битвы, которое разворачивалось перед моими глазами. Юля, сильно сутулясь и при этом пританцовывая, заглядывала в каждый кухонный ящик, видимо в поисках чего-то смертельно нужного и важного, а каждое ее движение запускало череду неотвратимых последствий, сопровождающимся грохотом. Под ее ногами я увидел два разбитых яйца, разлившихся бесформенной лужей, кусочек сыра, грустно лежащий в углу, и, к своему сожалению, осколки любимой кружки. — Наконец-то! — Юля победоносно вскинула венчик над своей головой. — От меня не скроешься! — на ее лице играла улыбка. Она начала активно что-то перемешивать в глубокой тарелке этим самым венчиком. Моя футболка, которую я ей вчера любезно одолжил в качестве сменной одежды, слегка сползла вбок и открыла острую, выпирающую ключицу. Нижнюю губу Юля закусила, полностью концентрируясь на своем занятии. Мне всегда казалось, что жить одному — это привилегия. Что ж, это до первого завтрака, который вам приготовит люби… Стоп. Какая любимая? Просто симпатичная вам девушка. Так ведь? О любви пока речи и не идет. Одержимость? Вот правильно словно. Одержимость к свету, который она дает. — Алексей! — Юля вздрогнула и вскрикнула, выпуская из рук венчик, который с шумом упал на стол. — Вы долго тут уже стоите? Я лишь вежливо улыбнулся и прошел в кухню, садясь за стол прямо напротив Юли. Про себя я отметил, что она тут же вытянулась, расправляя свою сутулую спину. — Достаточно, чтобы понять, что вы готовите. — я не отрываясь смотрела на нее, не в силах отвести взгляд от голубых глаз. — Да… — она засмущалась и поправила свои короткие волосы, — Вот, будете? — она протянула мне тарелку с какой-то кашей, наклоняясь чуть вперед. — Нет, спасибо, — прозвучало как в тумане. Я смотрел на Юлину ключицу, которая стала еще ближе, еще четче, казалось, можно протянуть руку и почувствовать нежность кожи. Взгляд стал спускаться ниже, а футболка как назло сползла еще больше, оголяя часть груди. — Ой, — Юля проследила мой взгляд и отшатнулась назад, поправляя футболку, — Извините. — ее взгляд бегал из стороны в сторону, ища за что зацепиться. — Так что вы еще говорили есть? — после неловкого молчания я продолжил, решая спасать ситуацию, которую сам же устроил. — Яичница. — она явно нервничала, а пальцы ее правой руки слегка подрагивали. — С радостью попробую. Вооружившись ножом и вилкой, я уже собирался пробовать нечто не очень красивое, но в надежде, что вкусное, как в квартиру позвонили. Часы на стене утверждали, что сейчас ровно десять утра. Кому я нужен в такое время? — Одну минуту, — я вежливо улыбнулся и встал, направляясь в коридор, при этом предусмотрительно прикрыв за собой дверь на кухню. В дверном глазке я увидел женщину, с которой встречался буквально пару раз. Таких я называю «несколько чашек кофе». Все же надо было передать ей виниловые пластинки при встрече, а не показывать где живу. И как она вообще попала в подъезд? Караулила пока кто-то не выйдет? С ума сойти. — Здравствуйте, — открыв дверь, я сухо ее поприветствовал, — Что вас сюда привело? — Здравствуйте, Алексей. — она несколько раз нервно моргнула и сразу же протянула мне через порог небольшой сверток, — Это вам. — Подскажите, пожалуйста, что это. — мои руки не сдвинулись с места и все также были скрещены на груди. Да, я был груб. Но сейчас мне хотелось быть рядом с другим человеком, с тем, что ждал меня на кухне, а не здесь, стоя в проходе. — Это лимонные пирожные, которыми вы меня угощали. — она все так же держала сверток на вытянутых руках, — Помните? Вы их советовали на нашем небольшом свидании. — она сглотнула, — Мне очень жаль, что мы перестали общаться, и я надеялась что… Мои силы были уже на исходе. Чем дальше она заходила, тем больше становилась вероятность того, что я могу не сдержаться и нагрубить ей в ответ. — Пирожные я приму, не зря же вы ехали, — я взял пакетик из ее рук, — Но я ими не угощал, а лишь советовал, как вы заметили. И… — Может встретимся еще раз? — она перебила меня и уставилась испуганным взглядом в мои глаза. — И давайте больше не встречаться. — на выдохе продолжил я, и от своих же слов мне сразу стало не по себе, — Мне бы не хотелось вам делать больно. Просто сейчас так складываются обстоятельства. — жалкая попытка реабилитироваться. — У вас другая? — ее голос прозвучал слишком подавленно. — Да? — Нет, не в этом дело. — я выдал первое, что пришло в мою голову. — Не в этом. Я сам удивился от своих же слов. Не в этом? Тогда в чем? Как раз таки в этом, и причина сидит буквально за стенкой. — Поняла. — женщина взяла себя в руки и теперь говорила жестко и уверенно, почти в приказном порядке, — Если не из-за другой, то обещайте, что напишите. — Хорошо. Обещаю. Последние слова прозвучали как очевидная глупость. Я знал, что не напишу и не позвоню, и что причина на самом деле в «другой». Дверь закрылась, в руке остались пирожные, а в голове вопрос «Какого черта я соврал?». Возвращаясь на кухню, я пытался понять сам себя, но ответа так и не нашел. — Кто приходил? — Юля мило улыбалась и смотрела на меня своими небесно-чистыми глазами, сидя на стуле и помешивая ложечкой чай. — Соседка. — я сел напротив и протянул руку через стол, прикасаясь к Юлиному запястью, — Угостила лимонными пирожными, которые вы так любите. — Какие милые соседи, — Юля немного нервно, как мне показалось, выдернула свою руку из-под моих пальцев и потянулась к свертку, — А лимонные пирожные я люблю. В этом вы правы. Даже удивительно как она так угадала. Она слышала разговор? Нет, не может быть. Мы говорили довольно тихо, а Юля из кухни не выходила. Да? — Действительно забавно. — пробормотал я, не сводя с нее взгляда, пытаясь уловить хоть какую-то перемену ее настроения. Она же не умеет врать и притворяться, так ведь? — Ага, жизнь забавная штука, — Юля кивнула пару раз и поднесла пирожное к своим губам, — Вы знаете, как я люблю есть эти пирожные? — Нет, не знаю. — внутри меня все затаилось, — Но могу посоветовать десертную ложку. — Тю, зачем? — Юля усмехнулась и подмигнула, — Так куда вкуснее. Ее язык прошел по кремовой шапке пирожного и скрылся за пухлыми губами. Она играет со мной? — Ммм, — протянула она и снова слизала часть белого крема, — Ела бы и ела. Милая Юля, а я смотрел бы и смотрел, как ваши нежные губы поглощают эту сладость. Мысли о своей же лжи отошли на второй план, а сейчас передо мной были только чуть выглядывающие ключицы, голубые глаза и ее мягкие розовые губы. POV Юля Он смотрел на меня? Как на женщину? Я отшатнулась и одернула футболку вниз. Тише, Чигринец, дыши, дыши. Он же теперь, вроде как, твой парень, вернее мужчина. Это нормально. Но почему мне не по себе? Я еще помнила его поцелуи, прикосновения. Что-то внутри меня хотело, чтобы сегодня, в первый день наших «близких» отношений, это все и продолжилось. Чтобы прижал к стенке и сделал то, чего не смог в такси. Вдох, выдох. Не волнуйся. — Так что вы еще говорили есть? — голос Алексей вывел меня из ступора. — Яичница. — пролепетала я. Почему меня так кроет? Сердце, кажется, сейчас выпрыгнет из груди, сбежит вниз по лестнице, выскочит на дорогу и попадет под колеса грузовика. Почему ты молчишь? А? — С радостью попробую. — наконец произнес Алексей. Я дрожащими руками поставила перед ним что-то отдаленно напоминающее яичницу. Но может хоть вкусное? Его лицо не выдало удивления или отвращения. Что ж, уже не плохо. Затаив дыхание, я смотрела как он подносит вилку с едой к своим губам, но звонок в дверь разрушил весь момент. Мне что, не судьба сегодня позавтракать с ним? Я об этом мечтала уже год, блин! — Одну минуту, — Алексей вежливо улыбнулся и встал из-за стола. Пойдет открывать? Ладно, буду ждать. У меня что, есть варианты? Хотя может это просто соседи и он скоро вернется? Только вот зачем он закрыл дверь на кухню…? Секреты? Подождав пару минут, я тихо приоткрыла дверь и прислушалась. Сначала мне показалось, что разговор закончился, потому что в коридоре было тихо. Но потом до моих ушей дошел звук женского голоса. — Может встретимся еще раз? — это был испуганный голос, но полный надежд. Выкуси, дамочка. Он мой. — Давайте больше не встречаться. Правильно, Леша, правильно! — Мне бы не хотелось вам делать больно. Просто сейчас так складываются обстоятельства. Чего? Я — это лишь обстоятельства? А так ничего не мешает? — У вас другая? — голос женщины словно надломился. — Да? Естественно, что другая. Умничка, тетка, догадалась. — Нет, не в этом дело. — услышав это, я почувствовала, как в моем горле образовался ком, — Не в этом. Разве можно было продолжать это слушать и слышать? Что сказал? Не в этом дело? Руки пробила дрожь. Конечно, я же Юлька-пацанка. Веселая дурочка, а для серьезных отношений — серьезные тетки. В глазах стали скапливаться слезы. Услышав, как закрылась дверь, я подбежала к столу и села на стул, делая вид, что занята размешиванием чая. Он не должен узнать, что я слышала. Но я знаю одно, к той женщине ты не уйдешь. Мой и точка. — Кто приходил? — я мило улыбнулась, болтая ложкой в кружке. Скажешь правду или солжешь? Алексей опять мило улыбнулся и сел напротив меня. — Соседка. — он протянул руку через стол и прикоснулся к моему запястью, — Угостила лимонными пирожными, которые вы так любите. Соврал. — Какие милые соседи. — я одернула руку от его пальцев. Лимонные пирожные? Интересный выбор. Случайный ли? Что ж, если не мог оторваться от моих ключиц (думаешь не заметила?), то посмотрим, как выдержишь испытание «сладким». Смотри как «обстоятельства», которые просто «складываются», сводят тебя с ума. Между болтовней и короткими взглядами я начала слизывать воздушную шапку с пирожного, аккуратно подхватывая языком крем и отправляя себе в рот, при этом облизывая губы. Интересно? Я вижу, как ты смотришь. Причина ведь я, не так ли? Так зачем врать? Привстав, я подошла ближе к Алексею и поднесла второе, не тронутое, пирожное к его губам. Я смотрела на него сверху вниз, чувствуя, что он в моей власти. — Теперь вы. Давай, смотри мне в глаза и делай это, пробуй. Никаких других женщин, только я. Когда-нибудь ты это признаешь. Стоило ему чуть приоткрыть рот (словно послушный ребенок), как я сама захватила крем губами и тут же поцеловала его. По своей наивности я думала застать его врасплох, но крепкие руки сжали мою талию. Языком Алексей тут же прошел по моим губам, слизывая остатки крема, и притянул меня на себя, практически усадив сверху. Вот черт, я была не готова. Пирожное выпало из моих рук и шлепнулось на пол. Плевать. Я обхватила его шею руками и прижалась еще ближе, обвивая его талию ногами. Это точно я? Губы сходят с ума, покусывая, засасывая, язык отвечает встречным движениям, а руки уже исследуют тело под рубашкой. Горячий, сильный… мой. Я почувствовала, как по моей спине прошлись его руки, задирая футболку вверх, погружаясь под спортивный лифчик. Черт. Слишком быстро, слишком. Сердце стало биться сильнее, а дыхание перехватило. — Стойте… — прошептала я ему в губы, — Я… — Не готова? — его серые глаза уставили на меня, очевидно требуя продолжения. Это точно должно произойти сегодня? Меня пробила дрожь. Я люблю его, хочу, но животный страх сковал мое тело. А если я ему не понравлюсь? Если это будет наш последний день? У него были десятки женщин, а я…? Я просто ребенок в его руках. — Мне… — я отстранилась, — Мне надо к Жене. Что, твою мать? К Жене? Чигринец, блин! — Хорошо, — Алексей тяжело выдохнул и оперся лбом о мое плечо, — Я понимаю. Слишком быстро. Простите. — Нет, нет, — я вскочила и отошла на пару метров, — Просто… Правда домой пора. — Конечно. — Алексей спрятал свое лицо в ладонях, опираясь локтями на колени, — Идите. — Да? — я оглянулась по сторонам в поисках своих вещей, — Спасибо. Боже, за что «спасибо»??? С ума сойти. Еще чуть-чуть и мы бы зашли дальше. Мне кажется меня начинает тошнить от волнения. Только выскочив из квартиры и сделав несколько глубоких вдохов, я поняла, что натворила. Сама, сама же отшила того, по кому просто схожу с ума. Может вернуться? Продолжить? И что ты скажешь? «Привет, давай продолжим на чем остановились?» Нет, уже поздно. Ты все испортила. Теперь только домой. POV Алексей Руки еще помнили нежность ее кожи. Я смотрел на них как на преступников, предателей. Кто просил вас иди дальше, зачем начали заходить так далеко и пугать ее? Дурак. Я с силой сжал свою голову, стараясь хоть как-то заглушить мысли. Она же невинный ребенок, а я рядом с ней просто теряю самообладание, контроль. Это сумасшествие. Если она меня так цепляет, то почему я соврал, сказал, что причина отказа той женщине не в «другой», не в Юле? А если она слышала? Если вся ее игра — это ответ на мои слова? Чашка с горячим чаем полетела на пол. Тарелка с «недо» яичницей тоже оказалась внизу. Сейчас внутри только злость, направленная на самого себя. Какого черта я соврал? Тяжело признаться, что есть девушка? Или от того, что эта девушка Юля? От последнего предположения в груди все сжалось. Неужели это страх? Боюсь осуждения за ее возраст, статус, манеры? Быть не может. Я же взрослый человек! Да… взрослый человек, зависимый от мнения окружающих и, как оказалось, который не может признаться сам себе… Какая же глупость. Кулак с силой опустился на стол. Чертов дурак. И как долго собирался притворяться, врать сам себе? Разве Юля заслужила это? Чего ты хочешь от нее? Последние слова я прокричал вслух, словно от этого станет легче. Я вскочил и, наступая на пол, усеянный осколками битой посуды, подошел к окну. Вот она убегает, даже не оглядывается. Амели, которая любит всем сердцем, и ты… Просто жалкий дурак.