Университет Шинхва. Наша юность.

— Можем ли мы что-нибудь сделать? — шёпотом спрашивает шатенка, вздыхая. — нас вряд ли пустят на поиски. — Это точно, — наблюдая за беспорядком, творившимся в кабинете, синеволосая нервно топает ногой.       Девушки не смогли пройти мимо, когда помощница капитана мельком шепнула. — Полиция не может найти Чеен. Обе тут же поспешили к ректору, надеясь получить больше информации и помочь в поисках. Притормозив перед кабинетом, соседки почувствовали густую тёмную энергию из приёмной.       Капитан Ли был зол. Он взбесился окончательно, когда ни один из артефактов не отозвался, а все отслеживающие оказались бесполезны. — Капитан, скажите, что вы не потеряли студентку моего университета, а артефакты лишь временно не работают, — слегка нервничая, сказала ректор, сложив руки перед собой.       Ли Йесон перестал ходить кругами и спокойно выдал, остановившись перед женщиной: — Мне очень жаль, госпожа Ко. Мы потеряли ее. Приношу извинения. Та лишь всплеснула руками и уткнулась взглядом в одну точку на столе. — Мне не нужны извинения и сожаления, капитан. Найдите студентку Кан любыми способами. Задействуйте любые ресурсы и связи. — Я понял вас. Торопливыми шагами он вышел, напугав стоящую парочку за дверью. Обе сглотнули и с непроницаемыми лицами, начали искать в голове оправдания. Однако, тот кинув мрачноватый взгляд, ушёл. — Девочки? Заходите, не стойте у двери! — откликнула ректор, во второй раз напугав девушек, когда те недоуменно стояли в тишине. — Добрый вечер, госпожа Ко, — обе с поклоном встали у двери. — Садитесь, — кивнула женщина на стулья. — вы скорее всего волнуетесь о своей соседке Чеен? — Да, госпожа. Извиняемся, что отвлекли вас от дел, — с сожалением произнесла Джиен. — капитан отправит отряд на поиски? Чем раньше начнём искать, тем быстрее нападем на след. — Увы, это не сработает. Полиция уже обыскала весь парк вдоль и поперек. На руку не сыграло ещё то, что концерт окончился к этому моменту, все разошлись, свидетелей мы не нашли. Завтра посмотрим видео с камер наблюдения. Тон, сквозивший усталостью и опустившиеся плечи женщины говорили сами за себя. — Если мы можем чем-то помочь… — предложила синеволосая. — Боюсь, мы тут бессильны. Нужно объясниться с опекунами Кан Чеен, сообщить о случившемся. Я возьму вину за произошедшее на себя. — Госпожа Ко… — Моя вина. Мне не стоило отпускать девушку. Мы хотели связаться с ее опекуном, но Кан Чеен настояла на том, чтобы не делать этого. И в итоге, получилось, то что получилось.       Подруги почувствовали укол вины — им тоже следовало остановить брюнетку. Повисла тишина, нарушаемая уханьем птиц за окном и скрежетом веток об стекло. Сэрон остановила утопление их троих в пучине сожалений. — Госпожа, у меня есть идея, как мы можем помочь с поисками Чеен. ~~~~~ — Просыпайся, пташка, — сладкий голос позвал сквозь дремоту сна, а чья-то нежная, холодная рука огладила щеку.       Юница простонала и увернулась от прикосновений, приходя в себя. — Что…? Кто ты? Брюнетка приложила пальцы к вискам, чувствуя покалывание. Перед глазами девушки все плывет, а в горле першит сухость. — Милый ангелочек. Только сейчас девушка замечает, что находится в большой клетке. А мужской голос, звал из приглушенной темноты. Чеен потирает глаза, убеждаясь, что это не сон. — Кто вы? — брюнетка непроизвольно скалится, показывая острые клыки.       Незнакомец выходит из тени. Он мягко улыбается, останавливаясь у клетки.       Кан узнает в нем парня, который появился перед ней в парке. — Что вы со мной сделали? — девушка хмурится, пытаясь не поддаваться панике. Это выходит с переменным успехом, потому что вокруг слышится плач, стоны боли и мольба.       Однако от незнакомца не исходит опасность. Лишь интерес и удовлетворение. — Пташка, ты читала новости? — юноша с фиолетовыми волосами хмыкает, улыбнувшись. «Он похож на сумасшедшего со своей улыбкой» мелькает в голове брюнетки, прежде чем тот опускается перед ней и легко проводит по девичьим волосам.       Чеен уходит от его руки и продолжает враждебно, догадавшись, кто перед ней. — Ты…! — Да, я Коллекционер.       Осознание подкидывает заголовки, где его псевдоним был на первой странице. На первый взгляд, чудоковатый и безобидный парень, назвавшийся Коллекционером на самом деле является тем самым похитителем девушек.       Кан чувствует себя загнанным зверем в клетке, что не далеко от истины.       Она мечется и хватается за голову, сожалея о всем, что было до этого. «И зачем я только согласилась… Попала к маньяку преступной организации по собственной глупости!». — Ну-ну, тебя же отправила полиция? Жаль, но это была абсолютно бесполезная жертва, — хмыкнул он, как ни в чем не бывало, продолжая разговор.       Вампирша успокоилась с трудом. Хотелось убежать. Дискомфорт прошёлся холодком по спине, вызывая покалывание на затылке.       Хотелось домой. Ни в тот мрачный особняк отца, а в университет. Девушка чувствовала себя там в безопасности.       Хотелось выбраться из клетки. Но она была слишком прочной, толстой и казалась непробиваемой. «Или только кажется…». Чеен сделала глубокий вдох, стараясь привести мысли в порядок. — Мне нравится, как ты хмуришься. Однако, чудаку нравилось держать юницу в напряжении и у него это отлично получалось.       В голове брюнетки завертелись хаотичные мысли. Она решила не отвечать ему, смотря на него в упор. — Пташка, хочешь поесть чего-нибудь? Ты ведь самая последняя прибывшая перед главным аукционом. Будет некрасиво, если главный приз вечера будет голодным и недовольным, — безобидно спросил Коллекционер. — к тому же, на тебя оказывается уже открыли охоту! — Не хочу, — процедила сквозь зубы та, силясь задать вопросы. Она сильно сомневалась, даст ли парень нормальные ответы, но все же решила попробовать. — Кто открыл охоту? — стараясь скрыть волнение в голосе, спросила Кан, хоть уже и знала ответ. Либо отец, либо чёртов жених. Либо они оба. — Один уважаемый, настоятельно попросил дать ему наводку на тебя. И так уж получилось, что ты сама попала ко мне в руки, — рассмеялся он, возводя руки наверх. — Разве это не знак свыше, моя дорогая? Грех упускать такую невообразимую красоту! Чеен невольно отпозла назад. — Иди сюда, пташка. Я тебя не обижу, — сладкий, тягучий словно мед голос заманивал, звал к себе. Прежде чем юница осознала, она под гипнозом приблизилось к нему, замерев. — Вы только посмотрите на эти угольные, густые и мягкие волосы, — с восторгом заговорил парень, перебирая в руках девичью прядь. — Гладкая, белоснежная кожа, как и подобает вампирше, — он невесомо провел по скуле. — аристократичные, возвышенные черты лица… Первозданная Аматэрасу*… (Аматэрасу — из японской мифологии, богиня красоты, любви и солнца)       Кан чувствовала дрожь и отвращение и ничего не могла с этим поделать: ни уйти от его руки, ни заткнуть себе уши, чтобы не слышать сумасшедшее бормотание. — Ты будешь одним из моих самых красивых экспонатов… Юница в ужасе распахнула глаза. — Красота души — ничто, по сравнению с физической красотой. Красотой, которую можно видеть, притрагиваться, любоваться… Его бессвязный шепот увяз в тишине. Он поднялся, напоследок взглянув на девушку и вышел.       Все ещё находясь в впечатлениях от происходящего, вампирша закрыла лицо ладонями, стараясь забыть этот изучающий взгляд безумца. — Ты новенькая? — со стороны раздался скучающий, чуть охрипший голос. — Да, — осев на холодный пол, Чеен повернулась направо, к клетке по соседству. — сколько уже ты здесь…? — Почти две недели, — на свет вышла молодая юница, облокотившись о стальные прутья. У соседки были глубокие мешки под глазами и уставший, ужасающе безразличный взгляд. Вампирша вздрогнула.       Большое помещение с клетками пахло обречённостью. Девушка спереди тихо плакала, шмыгая носом, а другие наблюдали за дверью, в которую вышел парень несколько минут назад. — Тебя тоже похитили? — пытаясь узнать хоть какую-нибудь информацию, ненавязчиво спросила юница у незнакомой соседки, а потом мысленно хлопнула себя по лбу, подумав «как я могла задать такой глупый вопрос?»       Та уставилась на Кан, недоверчиво щурясь, но увидев искренний интерес, сказала: — Меня бросил сюда парень. Брови брюнетки поднялись в удивлении. — Как? — Все просто — доверилась не тому, — подала плечами незнакомка. Чеен заинтересованно подалась вперёд, ожидая продолжения. Она не заставила ждать. — Я действительно думала, что наш конец будет что-то наподобие «долго и счастливо». Когда я его встретила, думала, что нашла свой идеал. Очень просто жить с розовыми очками. Я не обращала внимания на его недостатки: он был тем ещё ублюдком, только я не хотела это понимать. А теперь как видишь, я поняла и пожалела. В моей истории нет ничего драматичного — обычное предательство. Он сдал меня сюда за гроши. Юница молчала.       Утешения здесь были ни к месту. Спустя время, она все же нарушила тишину. — Ты не пробовала выбраться отсюда? — Нет. Чеен в недоумении уставилась на соседку. — Это бесполезно. Каждые полчаса приходит… Та не успела договорить — дверь открылась.       Вошли двое коренастых мужчин, оба крепкие и высокие. — Охрана. Плачущая девушка замолчала под тяжёлым ударом плетью об клетку. Оба охранника сделали по два раза круга по помещению, внимательно осматривая замки. — Моя голова трещит от болтания того чудака, — мужчина со шрамом на лице зевнул. — он повернут на внешности! Его взяли только из-за способностей гипноза, иначе он бы тоже стал товаром для аукциона. — Не обращай внимания, он сбежал прямиком из психбольницы Святой троицы. По его словам, душа — самое грязное, что может существовать. Он верит только во внешнюю красоту, которую можно использовать. — Только не говори, что ты слушал его бред, — хохотнул первый. — Заткнись. Девушка с интересом слушала их беседу, надеясь поймать хотя бы крупицы полезной информации, чтобы выбраться отсюда.       Один из них остановился возле Кан, скрестив руки на груди, спросил у напарника. — Про нее говорил тот сумасшедший? — Видимо да. — Совсем юная… В голову Чеен закралась мысль, что эти двое не так уж плохи. «Если разговорить их, может что-нибудь получится? Надавить на жалость?»       Но ее надежды рухнули, когда первый мужчина разразился смехом. — Таких разбирают быстрее всего! К тому же, на нее поступил заказ от одного господина. Уверен, с этой крошки получим круглую сумму… Девушка отступила от них как можно дальше, пытаясь успокоить сердцебиение и дыхание, которое задержала рядом с ними.       Их грязные разговоры не долетали до ушей юницы. Она их не слышала и не хотела слышать. Горькая мысль проскользнула в сознании. «На что я надеялась…».       Юница почувствовала захлёстывающее ее отчаяние и сожаление. Бессилие и неспособность управлять собственной жизнью. Так она и провалилась в царство Морфея. ~~~~~ Я слышу шум от дождя на улице. Маленькими ножками я подбегаю и заглядываю в просторную комнату, освещенную лишь парой ламп. Мелодия фортепиано зовет меня. Я завороженно слушала ее все детство. — Чеен? Иди сюда. Меня зовет мамин голос. Я бы отдала всё, что у меня есть, чтобы услышать его сейчас. — Да, мам, — я бегу к ней, усаживаясь рядом. Это была музыкальная комната, ее самое любимое место во всем доме. Она проводила несколько часов в ней одна, наедине с музыкальным инструментом. С ее немого кивка, я подключаюсь к игре, стараясь не сбиться с ритма. — Мам, а почему ты не расстанешься с папой? — тогда я задала курьёзный вопрос, совершенно не подумав. Мои пальцы продолжили пархать над клавишами, но мама остановилась. — Зачем мне расставаться с ним? — она рассмеялась и провела по моей голове. — Ты же сожалеешь о том, что вышла за него, — я не заметив, проявила настойчивость. — Не думала, что ты уже такая взрослая для таких разговоров, Че, — мама напустила на себя грозный вид, но в следующую секунду рассмеялась, видя мою упрямость. Решила ответить. — Да, я была бессильна перед своей судьбой, я покорилась решению выйти замуж. Я сожалела о каждой минуте своей жизни, ведь я могла сделать все по-другому. Я была на грани отчаяния, что только тогда я не делала… Только до твоего рождения, Чеен. Я полюбила жизнь благодаря тебе. Простив себя, простив твоего папу, я наконец обрела покой. Это осталось в прошлом. У меня теперь есть ты и это настоящее. Вот что значит — отпустить сожаления. ~~~~~ — Мама, — девушка неслышно прошептала, возвращаясь в реальность. — спасибо… Поднявшись, юница осмотрелась. Охранники ушли. — Ты как? — соседка махнула Чеен. — я даже и не поняла, ты упала в обморок или уснула. — Все в порядке. Похоже я заснула, — улыбнулась вампирша. — Только слезы вытри, окей? — прокашлялась та, неловко указав на слезящиеся глаза студентки. — эти ублюдки будут измываться над тобой, если увидят. — А, — Кан вытерла рукавом незаметно подступившие слезы. «Верно. Я должна сделать так же, как и мама. Отпустить всё и двигаться дальше. Действовать.» ~~~~~ — Почему ты раньше не сказала, Джиен? — удивилась ректор, хлопнув в ладоши.       После того, как Сэрон рассказала свой план, женщина засияла и передала весточку капитану.       Шатенка недовольно посмотрела на подругу, которая рассказала все, кроме одного. Синеволосая коварно улыбнулась, показав палец вверх. — Госпожа Ко, Сэрон забыла упомянуть одну важную деталь. Второй цветок не у меня… А у Хенджина сонбэ. -… -… Женщина измученно провела по лицу. Девушки переглянулись, решая, кто будет отдуваться. — Как так получилось? — массируя виски, спросила женщина. Чхве начала неутешительный рассказ… Под конец, во взгляде ректора читалось «ладно, вы смогли меня удивить». Чиркнув короткое письмо, женщина щёлкнула пальцами, растворив его в воздухе. Юницы напряглись, делая безумные предположения. — Она написала нам смертный приговор? — губами прошептала ведьмочка. — Думаю, да, — так же ответила ей соседка. Через пару напряжённых минут, кто-то постучал в дверь, прервав немой монолог девушек. — Проходите, студент Хван, — кивнула женщина. Не ожидавший встретить здесь первокурсниц, Хенджин вопросительно посмотрел на них. — Добрый вечер, госпожа Ко, — он осторожно сел на кресло рядом. — по какому делу меня вызвали? Честное слово, я ещё ничего не успел сделать с того времени, как был здесь два дня назад. — Я знаю, студент Хван. Вы здесь по-другому вопросу. Вероятно, нам понадобится ваша помощь. Она глазами указала на недавно приобретенную татуировку.       Брюнет непонимающе уставился на нее, а затем на двух студенток.       Его одолевало нехорошее предчувствие.