За пределами жизни

      

Глава 8.

      

Угрозы и блеф.

      

      Следующее утро началось с завтрака. Когда Эду отдавал порцию старик-надзиратель, он произнёс:       – Тебе бы лучше быстрее поесть. Старшой хочет тебя видеть.       Все замерли, смотря в сторону камеры парня.       У Эдварда в свою очередь внутри всё перекрутило от липкого страха. Сжав на миске задрожавшие пальцы, он спросил, стараясь, чтобы его голос звучал ровно:       – Он сказал зачем?       Но надзиратель, ничего не ответив, отошёл от его клетки и поднялся из темницы.       Никто не смел шевельнуться или сказать хоть что-то. Эд напряжённо смотрел перед собой. Есть ему уже расхотелось, к горлу подступила тошнота, он отставил миску подальше от себя. Затем он поднял круглые глаза на Кимбли, который пристально смотрел на него в ответ, и с нескрываемой дрожью в голосе, спросил:       – Ты что вчера сказал им?!       – Что ты такой же хороший алхимик, как и я. И даже больше знаешь.       – А ему ты тогда сказал, что я твой ученик. – Эд сжал кулак так сильно, что отросшие ногти впились в ладонь. – Если… – он сглотнул, сбивая ком в горле. – если он меня… убьёт?       – Тогда мы, пожалуй, не будем есть мясо пару дней. – Дезери задумчиво почесала подбородок.       Эдвард резко повернулся к ней с выражением крайнего ужаса на лице.       Андерс гневно шикнул на неё:       – Заткнись ведьма! – затем подавил в себе то же ошеломление, что охватило всех и повернулся к парню: – Ты главное не волнуйся. Наверняка он хочет кое-что прояснить. Скажешь, что твой «учитель» высоко оценивает твои способности и ты сам считаешь, что отлично справляешься.       – Ох, да. – Эд почувствовал сухость во рту. Отсутствующая рука почему-то начала ныть. – Надо успокоиться. Не просто так он у них главный. Наверняка доля благоразумия у него есть.       Его никто не стал переубеждать. К еде он так и не притронулся.       

***

      Через минут пять зашёл молодой сопровождающий и открыв камеру Эда рассеяно посмотрел на одну его руку, крутя в своих руках кандалы. Затем сказал тому «выходи» и пошёл позади парня, пропуская того вперёд. Компаньоны в напряжённом молчании проводили их взглядами.       Когда Эдвард поднялся, то его тут же толкнули в сторону комнаты. Он сделал глубокий вдох и, смотря прямо, зашёл внутрь. В комнате был Джон Смит, Джек, сопровождающий Рон нос которого распух и посинел от удара полуэльфийки, и Спайки.       Парня захлестнула ярость и негодование, но он крепко сжал кулак до боли, чтобы не сорваться.       Джон без тени улыбки смотрел на Эда:       – Металлолому не сидится спокойно, а? – он облокотился руками о стол, подаваясь вперёд, сверля глазами парня. – Тебе же сказали, что для инвалидов нет работы. Чего ты хочешь? Почему бы тебе покорно не сидеть, как заложник?       У Эдварда ёкнуло сердце.       «Чёрт! Так и знал! Я так и знал, что они так сделают!»       Парень глубоко вдохнул и предательски дрожащим голосом произнёс:       – Я могу помочь вам развивать здешнюю алхимию. Я хорош в этом.       – Серьёзно? – Джон недоверчиво смотря на него, поднял одну бровь. – Я думал ты не больше, чем ученик. Но тут ко мне пришла дорогая Сьюзи и просила, чтобы я позволил тебе работать с ними, чтобы ты поделился… Как она сказала? «Невероятными открытиями»? Так скажи ещё раз, – он подался вперёд, прожигая парня зелёными глазами. – кто ты?       – Очень способный ученик, подающий надежды. – Эдвард нервно таращился на него в ответ, не смея отвести взгляд.       – Звучит, как заученная ложь. – капитан встал из-за стола и направился к нему. – Твоя рука очень хорошо вписалась в интерьер. Я сделал из неё экспозицию с винтовкой японца. – Джон встал напротив парня. – Сними-ка рубашку, я хочу посмотреть, что осталось.       Эд подчинился и аккуратно, морщась, стащил грязную синюю рубашку, взяв её в руку.       – Хм. – капитан оценивающе посмотрел на плечо. – А я думал, что чего-то вроде не хватает. Ты себе такой жирный кусок металла зажал. Тебе никто не говорил, что жадность – смертный грех?       Эдвард молчал, внимательно и с опаской смотря на капитана.       – А это что? – Джон протянул руку и коснулся до пучка торчащих проводов. Эд вздрогнул и шумно вздохнул. Капитан удивлённо посмотрел на реакцию. Затем, не отводя взгляда от лица парня, начал сминать клубок. Эд отшатнулся, скривившись.       Пират мгновенно просиял и начал жамкать клубок проводов быстрее. Эд не выдержал и упал на одно колено, часто дыша, сжав челюсти, чтобы не кричать. От боли на лбу начал появляться пот, а дыхание сбилось.       – Что, так больно? – Джон всё не отставал. – Если честно ответишь на мой вопрос, то я прекращу. Что вы задумали?! Думаешь я тупой?! Думаешь я позволю вам вместе заниматься чёрт знает чем в Мастерской?! – он с силой мял и тянул провода.       Эдвард зажмурился и прошипел сквозь плотно сжатые зубы:       – Ничего… Ничего мы не… задумали… Я не хочу… гнить… в клетке! – он открыл глаза и с вызовом вытаращился на Джона.       Тот в свою очередь холодно смотрел в ответ. Покачав головой, он хмыкнул и убрал руку от проводов. Эд с облегчением затянул воздух полной грудью через открытый рот и прерывисто выдохнул, опёршись рукой о пол, успокаивая остаточные вспышки боли в нервных окончаниях.       Внезапно Джон подсёк его руку ногой. Парень завалился на левый бок, тут же получил сильный удар в живот носком сапога, гаркнул и скрутился, прижимая руку к ушибу.       Джон поставил сапог на открытую систему и Эд коротко вскрикнул, снова сжав зубы и с ненавистью покосился в сторону капитана, который крутил носком сапога из стороны в сторону, давя провода.       «Хрена с два ты услышишь, как я кричу, сука!»       Капитан с лёгкой улыбкой смотрел на него сверху вниз, во всю топча комок. Будто прочитав его мысли он наступил сапогом сильнее и произнёс:       – Давай же, кричи. Я же помню, как ты орал тогда, на корабле. Аж голос себе сорвал. Я хочу, чтобы сейчас ты так же громко кричал. Хочу, чтобы твои друзья это слышали и замерли от ужаса, сидя внизу! – он вдавил сапог ещё сильнее. Эд замычал и рефлекторно дёрнулся, потянувшись к плечу. На секунду капитан убрал ногу с системы, только чтобы пнуть левую руку, которая тянулась к нему.       Он с новой силой ступил на плечо, опираясь всем весом. Эд простонал сквозь зубы и больше не издал ни звука, громко дыша и зажмурив глаза. Боль была яркая и резкая, пронизывающая весь позвоночный столб, заставляющая трястись всё тело. Нервы будто натянули на скрипку и начали играть по ним лезвием, медленно разрывая, но никогда не дорывая до конца. Парень полностью сосредоточился на боли и на том, что ему ни в коем случае нельзя кричать.       Капитан продолжал его топтать несколько минут практически в полной тишине, прерываемой только шумным сбивчивым дыханием и кряхтением, неосознанно вырывавшимся из горла Эда. Остальные присутствующие в комнате, с интересом рассматривали их.       Джон предпринял новую попытку:       – Я вижу, как тебе больно и хочу, чтобы ты орал от боли. Неужели непонятно? Люди всегда кричат, когда им больно. Или тебе недостаточно больно? – подняв ногу, он с размаху засадил каблук в пучок проводов. Парень резко распахнул глаза, громко втянул воздух и выгнулся в спине, ощутив как волна боли взорвалась в спине, мгновением позже ударила в глаза. – Хо, вот это было прямое попадание, а? Почему же ты не кричишь громче?!       Капитан снова двинул парня ногой в живот, а затем по лицу. Эд рефлекторно схватился за разбитую щеку, защищая лицо. Джон в свою очередь опять засадил каблук в гнездо. Эдвард всё же не сдержался; вскрикнул, шумно вдохнул и схватился за лодыжку давящей его ноги.       Джон пригнулся к нему и взревел:       – Кричи, ублюдок! Ори, что есть мочи!       Капитан ещё пару раз наступил в гнездо каблуком и, наконец-то сдавшись, напоследок разочарованно пнул его в живот.       Парень лежал сжавшись, обнимая себя, тяжело дыша и сотрясаясь, не смея шевельнуться.       – Какой крепкий. – Джон подошёл к столу, сел за него и повернулся к своим подчинённым; – Вам бы поучиться такой выдержке.       Джек, Рон и Спайки не сводили недоумевающих взглядов с трясущегося парня.       Джон продолжал:       – Ты так сильно хочешь работать здесь?       Эд прерывисто вдохнул, выдохнул и подняв глаза, ответил:       – Да. Я этого хочу. Хочу помогать… вам.       – Ты очень предан своим друзьям. Значит ли это, что ты предан мне?       «Что этот говнюк хочет услышать?!»       – Да.       – А почему? – Джон хитро прищурился, скрестил пальцы и положил на них подбородок.       – Потому что… у меня нет выбора.       Капитан хлопнул в ладоши и весело произнёс:       – Какой умный! Не, ну вы слышали?! – он восхищённо начал оглядывать своих соратников. – Похоже ты и правда не обделен мозгами и можешь нам помочь. Но знаешь, это и опасно. В умной голове слишком много мыслей. Чем поручишься за свою верность?       – А что у меня есть, кроме жизни? – Эд попытался сесть, держась за живот. Щека начала распухать после удара.       – Кое-что есть – это твои друзья. – Джон ухмыльнулся, лукаво глядя на Эда. Тот пытался ничем не выдавать своих чувств, но по плотно сжатым губам, капитан всё понял. – Если ты дашь мне хоть один повод, они умрут по очереди самой ужасной смертью, которую я только смогу придумать. А фантазия у меня хорошая ты знаешь. Так что будь хорошим и послушным, иначе в конечном счёте будешь сидеть в домике из своих мёртвых друзей. – Джон широко улыбнулся. – Это же честно?       У Эда пробежали мурашки по спине. Он взял себя в руки и медленно встал, подобрав с пола свою синюю рубашку:       – Что мне делать?       – Посиди и подумай сегодня, а завтра я решу, что делать. То Сьюзи жалуется, что слишком много волшебных отвергнутых к ней привожу, то просит, чтобы я привёл ещё. Мне тоже нужно с ней поговорить. А то получается нечестно. – Эд увидел, как капитан нехорошо улыбнулся. Такая же улыбочка иногда проскакивала у Кимбли. – Заодно привыкнешь к этому месту.       Джон Смит сделал жест рукой, чтобы парня увели обратно.

      ***

      Компания молча наблюдали за тем, как парня всё же привели, спустя несколько долгих напряжённых минут. Все сразу обратили внимание, что он шёл слегка хромая, держась за живот, прижав к нему смятую синюю рубашку, а его щека покраснела и постепенно опухала.       Андерс поднёс руку ко рту и старался успокоить бушующие эмоции, кипящие внутри его души.       Как только дверь за надзирателем закрылась, у Эдварда подкосились ноги, и он упал на тюфяк, крепко схватившись за живот и часто задышал.       – Эй, Эд! – Андерс позвал его. – Что произошло? Что с тобой?       – Сейчас… – парень продолжал часто и прерывисто дышать. – дай немного отойти…       Все сидели в напряженном молчании. Когда дыхание парня успокоилось, он аккуратно сел, держась за живот, а затем потрогал воспаленную щеку. Не поворачиваясь лицом к компании, он начал говорить:       – Нам не удалось договориться, чтобы я вышел сегодня. Но всё нормально, скорее всего уже завтра я смогу пойти вместе с вами…       Его оборвал хор возмущений, в которых были голоса Сула, Андерса и Дез:       – Чёрта с два! Это не нормально!       – Что он с тобой сделал?! Как я могу помочь?! Дай осмотрю тебя!       – Что этот чёрт себе вообще позволяет?! Кто ему вообще разрешал пиздить нашего друга?!       Эд слегка улыбнулся и опустил взгляд на свои ноги:       – Я в норме. Просто мы не сразу поняли друг друга. Сегодня я, пожалуй, немного отдохну. – Он лёг к компании спиной.       – Даже если мы не будем убивать этого говнюка, – раздался голос Дезери, – то попомни мои слова, он в любом случае получит от меня хорошеньких пиздюлей! Как вы это называете? Равноценный обмен!       

***

      Спустя некоторое время пришли сопровождающие и снова увели всех, кроме Эдварда. Увидев валяющегося на лежанке парня, старший сопровождающий с распухшим носом усмехнулся, пнул в него пыль с пола и гаркнул:       – Что, доорался, Металлолом? Скажи спасибо, что Старшой тебя не прикончил!       Парень повернул к нему голову и устало проговорил:       – Я скажу «спасибо», если ты закроешь свой вонючий рот, побитая псина!       Компаньоны от удивления прыснули и расхохотались. Уязвленный сопровождающий сжал зубы и выпалил:       – А ну заткнись, мелкий ублюдыш!       – Как скажешь, тупой урод со сливовой носопыркой.       – Ай Бандит хорош! Маладца! – Дезери грубо расхохоталась.       Бросив застёгивание кандалов на гогочущей полуэльфийке, сопровождающий подлетел к его камере и саданул сапогом по прутьям:       – Заткнись!!!       – Правильно, ударь-ка клетку ещё раз. Глядишь, твои пальцы на ногах станут цвета твоего носа. – Эд усмехнулся, глядя на сопровождающего снизу, усевшись на тюфяке.       Тот прорычал и прищурился:       – Гадёныш… Ты получишь у меня… Поговорю сегодня кое с кем, чтобы твой грязный рот пристроили куда нужно.       – Ты сначала свой рот пристрой, пидрила.       Ещё раз ударив по клетке ногой, сопровождающий набрал побольше слюны и хотел было плюнуть в парня, но попал лишь в прутья. Разъярённый, он отошёл от него и выйдя вперёд своих коллег, уже застегнувших всех, стремительно поднялся наверх.       Эдвард тихо рассмеялся и улёгся обратно на тюфяк, успокаивая ноющий живот, размышляя о том, что им предстоит делать дальше.              

Глава 9.

      

Шанс на жизнь.

      Сул был крайне недоволен, что после вчерашнего избиения палкой его снова потащили на строительство. Спина всё ещё ныла, и он был не уверен, что сможет бодро бегать сегодня, нося туда-сюда доски. Он шёл впереди и думал о том, что ещё он сможет сделать и хватит ли ему рёбер, чтобы расплатиться за все выходки.       Доведя троицу до стройки их тут же отправили в рабочую зону. Зуб, увидев их, недовольно осмотрел каждого, насупив свои рыжие брови.       – Шшо, отмазались вчера от работы? Давайте, складывайте свои монатки и марш работать! На этот раз если будете отлынивать, выпорем всех!       Троица нервно глянула на Зуба. Тот продолжил:       – Сегодня будете помогать с промасливанием досок от вредителей. Видимо какая-то гнида завелась и подгрызла деревянные леса. Надо бы принять меры.       После того, как Огата, Сул и Михаэль были готовы, их отвели к огромной куче строительных материалов, около которых было несколько бочек с маслом.       Сул начал непонимающе озираться.       «Они буквально дают нам шанс в руки устроить пожар!»       Эллар посмотрел на своих соратников, которые судя по лицам думали о том же самом. Они сели и принялись за работу.       Тихо, чтобы его услышали только Сул и Михаэль, Огата сказал:       – Нам позарез нужно стёклышко. Любая линза. Или что-то, что может дать искру. Тут всё будет настолько промасленным, что возьмётся сразу же! Нужно попросить наших алхимиков принести что-нибудь подходящее. Тогда сможем устроить саботаж в нескольких точках, чтобы децентрализовать их силы.       Сул усмехнулся:       – Думаю Искорка нам подсобит в том, чтобы добыть немного искр.       Во время обеда троицу отвели к общему котлу, из которого разливали похлёбку из устриц и непотрошеной рыбой. Сев в тени раскидистой пальмы, лениво уплетая горьковатый пересоленный суп, соратники разглядывали уставшие лица других работников.       У многих были не сходящие солнечные ожоги на теле, кожа была покрасневшей и шелушащейся. Они то и дело поглядывали на компаньонов, с интересом рассматривая необычное исхудавшее трио: большого чернокожего человека с копной дрэдов и густой чёрной бородой, беловолосого эллара с неопрятной белой щетиной и азиата, эспаньолка на лице которого стала неаккуратно разрастаться.       Внезапно к группе обедающих людей подошёл Спайки. Оглядев всех внимательно, он гаркнул:       – Сегодня вечером представление! Старшой нашёл нам человека на вечер, чтобы развлечься. – он кивнул на троицу. – Вы, кстати, тоже приглашены.       Компаньоны напряглись. Спайки прищурился:       – Это не предложение, если что. Вас отведут вечером куда надо, так что не волнуйтесь насчёт приглашений. – он хохотнул.       Сул боязливо поднял руку:       – У меня как бы рёбра сломаны. Можно мне пойти обратно в клетку после работы?       – Тебя никто не заставлял их ломать. – взяв яблоко из большого мешка, пират обтёр его об одежду и откусив кусок золотыми зубами брызжа соком, бодро удалился.       Эллар оглядел своих друзей и перевёл взгляд на ближайших сидевших к ним мужчин. Кивнув одному, с редкими каштановыми сальными волосами и с рубцами от ожогов на коже, Сул спросил:       – Что за «представление»?       Тот прокашлялся:       – Да так. Иногда Капитан и его приближённые решают развлечься. – он замолчал и оглянувшись на своих обедающих коллег, придвинулся поближе к троице и понизил голос. – Опять какого-то бедолагу загонят.       Непонимающе смотря на него, компаньоны переглянулись. Михаэль тоже приблизился и тихо спросил:       – В каком смысле?       Внимательно вглядываясь в лицо чернокожего, мужчина немного подумал и вновь оглянувшись через плечо, тихо заговорил:       – Вы ведь тоже из другого мира, так?       Огата и Михаэль кивнули. Сул сникнув мотнул головой:       – Меня за компанию захватили. Но рабом меня хотели сделать. За то, что попытался помочь им.       – Да? – рабочий вздохнул и покачал головой. – Я в этом аду уже пять лет. Сначала вынесло к тому городу, потом меня продали в рабство, а через год, переправляя на корабле, нас освободил Джон. – он тихо спросил. – А почему вас посчитали отверженными? Из-за эллара?       Михаэль пересказал все события, произошедшие с ними с момента нападения пиратов. Задумавшись, мужчина кивнул:       – Я сначала рад был, что нас освободили. Но, – он мельком глянул на своих коллег, что порой поглядывали на него и его собеседников с недоверием, не смея отвлекаться от обеда. Приблизившись, мужчина прошептал. – он сумасшедший. Вы хорошие люди, пытались увезти рабов в безопасное место. Но с каждым годом… – рабочий покосился себе за спину. – ему всё хуже. У него диссоциативное расстройство, точно говорю.       Непонимающе разглядывая его, эллар спросил:       – Он не всегда таким чокнутым был?       – Нет. Сначала всё шло хорошо. Он не провозглашал себя главным, просто взял руководство на себя, выслушивая просьбы других. Он хотел спасти всех рабов, дать всем кров и убежище на этом острове. Но потом будто что-то перещёлкнуло и он стал вести себя жестоко. Сперва начались показательные казни, а потом, – мужчина вздохнул. – просто убивал, находя любые причины.       Михаэль поднял бровь:       – А чего ж вы не поднимите бунт, если он стал вести себя так жестоко и никому это не нравится?       Потупив глаза, мужчина отвёл взгляд, разглядывая шумящее море, над которым летали истошно вопящие чайки:       – Пытались. Но он умеет хорошо манипулировать людьми. Всё подпитывает гнев и ненависть ко всем, кто не является рабами. И про отвергнутых он придумал, потому как работорговцев быстро убивали, а гнев на ком-то людям с острова нужно скинуть. Некоторых из своих друзей он сделал своими помощниками и позволил тем делать что угодно, не взирая на «закон».       – Закон?       – Был такой. Он пытался тут построить что-то вроде социализма: один за всех, все за одного. Вот только это всё быстро перешло в диктатуру. Так что теперь ему и его приближённым все должны, а нам никто ничего не должен. Хотя, – он оглянулся на своих коллег. – кто-то до сих пор считает, что всё нормально. И казни необходимы, чтобы поддерживать порядок. А что работать стали усерднее и меньше благ получать, так это нормально и всегда так было. И вообще, если что-то не нравится – вали. – мужчина грустно улыбнулся. – Вот только куда ты с острова свалишь?       Сул резко подался к нему, чувствуя возможность:       – Много тут таких, которые считают так же?       Мужчина озадаченно посмотрел в ответ:       – Не очень. Мы стараемся между собой об этом не говорить, а то могут донести.       Эллар тихо прошептал, приблизившись:       – Хочешь бежать с нами?       Михаэль и Огата резко шикнули на него:       – Сул!       Чернокожий нервно рассмеялся:       – Не обращай внимания, видно опять перегрелся, вот и мелет разную…       Глаза рабочего ожили, он активно закивал:       – Согласен! У вас есть план? Вас много, наверняка вы что-то придумали?       Огата покачал головой:       – Нет, ничего не придумали. У нас ни шанса сбежать нет.       Эллар приблизился к нему:       – Весельчак, ты чего?       Михаэль и Огата взяв его за плечи подтащили ближе к себе. Воин прошипел ему на ухо:       – Он может всё растрепать Джону! Ты что вытворяешь?!       – Да ладно тебе! – зашептал в ответ эллар. – Посмотри на его лицо! Ты ему не доверяешь? Мне кажется, он устал от этого места, вот и ищет возможность сбежать! Тем более, нас семеро! Нас весь остров видел, когда мы шли через пляж!       Огата загладил чёрные, лоснящиеся волосы назад:       – Помнится, ты и инспектору тогда в порту поверил. Мы больше не можем рисковать. Любая наша ошибка сейчас может стоить нам наших жизней.       Троица посмотрела на озадаченного мужчину, надежда из глаз которого постепенно угасала. Увидев взгляды, он понимающе кивнул:       – Вы не верите мне. Я могу доказать. – повернувшись к порту, он кивнул на пришвартованный чёрный трёхмачтовый барк. – Вон то судно склад продуктов. Когда решите убегать – угоняйте его.       Троица недоверчиво продолжала оглядывать его, косясь на указанный корабль. Рабочий продолжил:       – У Капитана дом в углублении острова. Там всегда и собирается он, с приближёнными, и там же хранит разные диковинки, что ему приглянулись. – мужчина вздохнул и покачал головой. – Вас держат в тюрьме. Она почти не используется, в основном провинившихся сразу казнят. Тюрьма сейчас по большей части для отвергнутых: как исправительное место. Когда-то туда сажали наиболее буйных. Но теперь все буйные у власти. – он прокашлялся и махнул рукой. – Я вас всё равно сейчас не смогу переубедить.       Эллар живо спросил:       – Как тебя зовут? Если вдруг что.       Подняв бровь, рабочий посмотрел на него несколько секунд, затем ответил:       – Декстер Беккер.       – Хорошо, Декс. Если у нас в планах что-то изменится, – Сул обнажил клыки в улыбке. – мы тебе обязательно маякнём.       Мужчина кивнул ему с натянутой улыбкой и отошёл к своим.       Михаэль вновь притянул к себе эллара:       – Ты хоть понимаешь, что делаешь?! Нельзя никому верить!       – Если не верить совсем никому, то как тогда понять, что человек искренне хочет тебе помочь?       Ответить ему не успели. Зазвенел набат, сообщающий о том, что время обеда кончилось.

      ***

      С Дезери снова сняли бинты, чтобы посмотреть на состояние запястий.       Люц покачал головой. Рон, нос которого был всё таким же опухшим и покрасневшим после вчерашнего удара, яростно посмотрел на него и прорычал:       – Ты же понимаешь, что она не отвертится от своей участи?! Она должна через это пройти, как и все отвергнутые до неё!       – А ещё я понимаю, – Люц холодно смотрел на сопровождающего, – что от «перевоспитания» не будет никакого толка, если у неё начнется гангрена и она погибнет! В каких условиях её вообще держали, пока везли?!       Сопровождающий мерзко улыбнулся:       – Ничего, шлюхе руки ни к чему. – он немного подумал и добавил. – У меня, кстати, уже есть однорукий кандидат на примете. Он наехал на меня и думает, что никаких последствий не будет. Хочу наказать паршивца и привести сюда. Устроишь ему денёк «перевоспитания»?       Дезери ощерилась:       – Завали свой мерзкий рот, засранец вонючий! А не то, на этот раз пострадают твои яйца!       Рон настороженно отошёл на шаг от разъярённой полуэльфийки, что угрожающе подтянула ноги, готовая в любой момент пнуть незадачливого сопровождающего в пах.        Люц встал между ними и так же холодно ответил:       – Нет, я не буду никого переделывать только по твоей прихоти!       Сопровождающий скрестил руки на груди и задумчиво произнёс:       – Надо предложить Старшому. Думаю, он оценит идею переправлять к тебе в шлюшечную всех безруких и немощных. Поц как раз только недавно своей железяки-руки лишился. Думаю, он отлично сюда впишется.       Люц отчеканил:       – У меня Храм Любви, а не «шлюшечная». И… ты сказал «поц»? Я не возьму сюда ребёнка.       – Гонора в нем на целого взрослого, я тебе скажу. Да и какой он ребёнок – если такие слова знает, значит уже можно! – увидев бесстрастное лицо Люца, он фыркнул. – Ну и ладно, что с тобой базарить? Всё равно ты тут никто, а вот Старшой всё отлично разрешит.       Люц взял со стола бокал с коричневой жидкостью и произнёс:       – Я знаю, что у него хватит благоразумия не закидывать сюда абы кого. – затем эльф обратился к Дез. – Выпей.       Она с готовностью взяла бокал, но Люц, не отпуская его, приблизился к самому её острому уху и прошептал: «Сделай вид, что спишь».       Дезери недоуменно покосилась на него, он в ответ подмигнул. Она выпила содержимое, как и всегда – залпом, после чего вспоминая, как её сознание немедленно отключалось, поддаваясь давящей слабости, начала постепенно оседать на полу. Когда она упала и начала размеренно дышать, то Рон произнёс:       – Дай-ка мне её отведать. Уж слишком она хороша.       – Никто её не тронет. – эльф не сдвинулся с места. – Я позабочусь о её связках, а потом можешь хоть каждый день приходить.       – Дык один раз присунуть! – сопровождающий не унимался. – Ты посмотри, какая у неё задница! Так и просится на хуй! А эти сиськи! На полшишечки хотя-бы, она же тут для этого!       – Нет. – твёрдо ответил эльф. – Убирайтесь до вечера, товар ещё не выставлен на продажу. А как будет готова – жду тебя с деньгами и готовь кошель побольше, потому что я собираюсь выставить за неё высокую цену! Уж слишком сильно вы пускаете на неё слюни, я не готов расстаться с товаром, только пустив его в оборот! Тем более, ты мне ещё денег должен. Даже заглядывать сюда не вздумай, пока долг не погасишь!       Рон грозно прорычал:       – Знаешь что, Люци? Вчера я может и отмазал тебя перед Старшим, за то, что ты не пустил её в оборот! Но сегодня я собираюсь всё ему рассказать. И про пацана не забуду и про то, что ты её не исправляешь и даже тронуть её не даёшь!       Люц в свою очередь скрестил свои тощие руки на впалой груди:       – Очень хорошо. Буду рад поговорить с ним лично и наглядно показать, что к чему. А мальчик мне тут не нужен, я уже сказал. – он пристально посмотрел на сопровождающего и прищурился. – Или его ты тоже хочешь трахнуть Рон, поэтому так стремишься отвести его сюда?       Дезери еле-еле удалось удержаться, чтобы не засмеяться и не посмотреть на реакцию сопровождающего. Судя по звуку резко втянутого сквозь зубы воздуха – реакция была бурная.       Люц продолжал провоцировать сопровождающего:       – Что – как кончились деньги на шлюх, понял, что ни одна дама в здравом уме тебе не даст? Или семя тебе за этот месяц так сильно стрельнуло в голову, что скоро собак пойдёшь трахать? Или нет, стой – «вести их на перевоспитание»? Разочарую тебя – даже если такое случится, тебе тоже придётся платить. Как минимум косточку им купить, чтобы подманить к себе.       Сопровождающий сжал кулаки и оскалился:       – Заткнись, шлюха! Будешь говорить такие вещи Старшому, посмотрим, как быстро ты окажешься в петле!       Люц закатил глаза:       – Ну-ну, посмотрим.       Сопровождающие быстро удалились из комнаты. Люц резко сел на кровать и начал часто дышать, обнимая себя за плечи. Дез открыла один глаз и посмотрела на него. Тот в свою очередь перевёл на неё покрасневшие глаза. У полуэльфийки на секунду сжалось сердце, но эльф вдруг тихо сказал:       – Можешь встать, они ушли.       Дезери села на полу и внимательно посмотрела на Люци. Тот всё ещё часто дышал, сдерживая ужас. Она спросила:       – Почему ты не усыпил меня?       – Потому что хочу помочь тебе.       Она подняла бровь:       – Я так понимаю, не за просто так и не за «спасибо»?       Люц слабо улыбнулся и похлопал по кровати рядом с собой:       – Присядь, я хочу поговорить с тобой.       – Ну, – полуэльфийка начала вставать. – разговор не ебля, можно и побазарить.       Эльф тихо посмеялся и встал к столу, где были разложены чистые бинты и стояло несколько баночек с мазями. Он взял одну, подошел к Дез и начал наносить на запястья противно и подозрительно знакомо пахнущую мазь:       – Ты же тоже из Фаэруна?       Дезери дёрнулась и пристально посмотрела на него.       Люциус не поднимая глаз продолжил:       – Как увидел тебя, сразу понял, что ты – фаэрунский полуэльф. Больше ни у кого таких глаз не может быть.       Открыв было рот, Дезери захлопнула его и изумлённо спросила:       – Знакомы?       – Навряд ли. – эльф поднял на неё глаза и усмехнулся. – А то ты не поняла, кто перед тобой?       – Ты лунный, так?       Люц кивнул:       – Я сейчас очень рискую, разговаривая с тобой. Но у меня нет выбора. Я устал. Выслушаешь меня, как земляк земляка?       Дезери скривила губы и нахмурилась, раздумывая:       – Ну… Свою часть уговора ты исполнил. Меня во всяком случае пока что не трахали против воли. И эта мазь… – она принюхалась. – охренительно знакомо пахнет.       – Рецепт одного знакомого аптекаря из Врат Балдура.       Шумно втянув носом воздух, Дез воскликнула:       – Имя! Быстро!       Эльф поднял бровь, вопросительно глядя на неё:       – Люциус.       – Да не твоё! Твоего учителя!       – Он не учитель. Просто один раз помог мне. Его звали Роэль.       – Роэль... – от лица полуэльфийки отлила кровь. – В его характере постоянно помогать пропащим душам.       – Так у нас есть общий знакомый? – Люц усмехнулся и встал. Подойдя к столу, он взял несколько лоскутов чистой ткани и подсев к полуэльфийке стал заматывать раненные запястья.       – Он заботился обо мне несколько лет. – Дезери поморщилась от боли, когда бинт соприкоснулся с кожей. – Наставлял, учил. Ты не знаешь, что с ним?       Эльф покачал головой:       – Я с ним виделся больше двадцати лет назад, если не изменяет память. С ней тут странное творится, как ты уже, наверное, заметила. Но его мазью я до сих пор пользуюсь. – закончив с перевязкой, он вздохнул. – Так, отлично. Это замечательно, что у нас с тобой даже знакомый общий есть. У вас план о побеге появился?       Дезери тут же помрачнела:       – А ты не собираешься меня слить с моими друганами своему психу-капитану?       Тот покачал головой и нахмурился:       – Я тут головой рискую, леча тебя, а ты ещё и выделываешься?! Делал бы я всё, что скажет капитан, тебя бы уже имели во все щели! Тебе повезло, что этого ещё не случилось, для этих тупых мужланов женщин как людей вообще не существует!       – Ладно-ладно! – полуэльфийка отмахнулась и посмотрела на перевязанные руки. – Спасибо, конечно, но почему ты решил, что мы тебя возьмём с собой? Даже если решим сбежать?       – Так я помочь могу. – Люциус улыбнулся. – Я и ещё три дамы, которые по горло сыты этим проклятым местом.       – Ты ведь понимаешь, что навешиваешь на нас обузу?       Вскинув бровь, эльф обижено посмотрел на неё:       – В данный момент это ты обуза с твоими больными запястьями. А они прекрасные женщины, что неплохо приспособлены к бою. – он пригнулся к ней и сказал тише. – Я приглашу их сюда завтра. Вы познакомитесь, и сама всё увидишь. Но сперва пообещай, что возьмёшь нас с собой! А то перестану помогать!       Полуэльфийка устало покачала головой:       – Даже выбора не оставляешь. Хорошо. Мы собираемся на днях сбегать, будь наготове. – внезапно она прожгла его яростным взглядом. – Но если ты предашь меня, я тебя удушу, ясно?! И никакая охрана тебя не спасёт! Я – Белый Ураган Побережья Мечей!