Один из

Правду говорят, что слепые псы особо чувствительны к излучению аномалий, и даже азарт и сильный голод не убедят их ступить на территорию густого аномального поля. Вот и преследовавшая Корнея стая выстроилась во все шесть морд у самой границы, незряче пялясь в сторону рискового сталкера. Расхрабрившись, он показывал им и нос, и средний палец, и кривлялся, и делал подзывающие жесты с подсвистами. Но пёсики просто сидели и лишь иногда шевелили ушами. - Хех, ну ждите у моря погоды, - наконец махнул им рукой Корней, подбирая с земли рюкзак и автомат. Единственное, что его смущало - стоило покинуть границы аномального поля, и собачки будут тут как тут. Небось этого от него и ждут. Вот бы мимо пробежал какой кабанчик, чтобы псы на него заагрились. Это твари безбашенные, как налетят стаей - разорвут кого хочешь, кроме псевдогиганта разве что. Не то чтобы у Корнея не хватало терпения и провианта посидеть посреди этого поля хоть сутки, хоть двое, пока собачки наконец устанут и убегут искать более доступную добычу. Но к вечеру Оракул обещал выброс, а Оракулу верили больше, чем всем учёным с их приборами. Попав однажды под выброс, сталкер, которого в будущем назовут Оракулом, немного, так сказать, изменился. Но не до конца. Так-то по идее при контакте с излучением люди пополняют ряды всяких гуманоидных страховидл, которыми Зона полнится, и будет полниться ещё очень долго, но с Оракулом произошёл нонсенс: не успел он до укрытия буквально несколько метров, как его накрыло. И когда накрыло, дополз-таки до укрытия, поэтому и изменился не до конца. По словам самого Оракула, ощущения были такие, словно кто-то по всей поверхности тела наделал много-много-много надрезов и напихал в них много-много-много угольков, которые принялись самостоятельно возиться внутри, проникая всё глубже и исследуя всё новые пространства. А параллельно с этим словно кто-то по сантиметру ломал в организме каждую кость, и при этом крутил, выворачивал суставы. В общем, если говорить простыми словами, довелось Оракулу пережить настоящий п...ц, и на его внешнем виде это отлично сказалось, ведь выглядел человек реально перекрученным каким-то, глаза будто выжгли, челюсть скособочена... Будто из карманного измерения SCP-Старика сбежал, честное слово. Вдобавок несколько лишних наростов на теле приобрёл, так сказать, начавшаяся, но не завершившаяся мутация. Зато кормили, поили и в туалет водили Оракула теперь только за то, что мог он предсказать выброс с точностью до минуты, а сведения эти, при непостоянстве нынешних выбросов и полной непредсказуемости их появления, имели особую ценность. Поэтому Оракул предсказывал, а специальная радиостанция транслировала на все сталкерские КПК, в обмен на что основателям станции требовалось лишь скромное пожертвование от добрых людей. И если нужной суммы пожертвования, сложенной из скромных вложений сталкеров, не наберётся, грозились лавочку прикрыть. Поэтому не скинуть чуть-чуточку своего лавэ "фондовику" в каждом более-менее крупном сталкерском лагере было воистину западло. А со скрягами свои же собратья будут разбираться в приватной беседе. Так, о чём там?.. А, ну да. Не мог Корней тут оставаться. В лагерь было надо. За надёжные стены. Сбросить наварец, отсчитать "фондовику" и на радостях упиться. Только с собаками разобраться как-то нужно. Этим что выброс, что не выброс - мутанты под ними не то что не дохнут, а ещё сильнее становятся, и могут даже дополнительно мутировать. Поэтому не уйдут к сроку, который Корнею потребен. Но стрелять по ним сквозь гравитационки Корней не решался - молва ходила, что пули от них могут отскочить в стреляющего. Наверняка свистёж, и максимум что сделается - гравитация сильно изменит траекторию полёта пули, но на себе проверять никто не хочет, даже если байка выглядит максимально тупой. В Зоне суеверным станешь похлеще, чем в средние века. Выход один - выходить с другой стороны и там отстреливать собачек, когда начнут подходить. Только Корней их хитрость знает не понаслышке. Зайдут с двух сторон, мельтешить начнут, вокруг да около бегать, прикрываясь складками местности, друг от друга отвлекать. Напролом никогда не полезут. Ну ладно, разберётся. Не зря в аномальное поле запёрся, сколько-то времени подумать есть. Как вариант, можно стрельбой постараться загнать тварей за склон, а туда бросить гранату, чтобы самого осколками не достало. И потом отстреливать тех, кто от гранаты попробует наверх сбежать (это черти такие, всё про оружие уже изучили благодаря брату-сталкеру). Хотя такой себе план, половинка на серединку. Но ничего более путного в голову не лезет. Видя, что сталкер удаляется вглубь аномального поля, с тем чтобы выйти с другой его стороны, пёсики начали проявлять активность - сперва просто шевелить ушами и водить носами, потом некоторые начали привставать, направив все органы чувств в сторону уходящего сталкера, а потом начали аккуратно смещаться вдоль границы поля. Причём, как и предсказывалось, в разные стороны. Корней вздохнул. Везло ведь, до того как на стаю напоролся. Не зря говорят, что большая удача предвестник большой беды. Стоило ему остановиться - как и твари замерли, усевшись и примяв задницами жухлую траву. Ну да... Корней присел и начал морально и физически готовиться. Два автоматных рожка прилепил друг к другу изолентой, и фиг с тем что весит больше и использовать неудобно, зато можно будет быстрее перезарядиться, а это с такими проворными тварями ой как важно. Ну и в общем-то как ещё подготовишься. Аптечный подсумок - на месте. Есть ещё артефакты кое-какие, но Корней им не доверял и никогда не себе не использовал. Себе дороже обойдётся, как он мыслил. Кстати, по поводу прозвища - досталось оно ему от фамилии, а именно Чуковец. Кто-то быстро провёл параллели с Чуковским, а где Чуковский - там и Корней. Это если кому интересно. Вообще, если говорить об аномалиях, то нахождение посреди поля опасных ловушек Корнея не пугало вообще. Он никогда не понимал того страха, который испытывают даже опытные ходоки, когда залезают в поле по добычу. Главное, что человеку иметь надобно - это мозги и внимательность. Тогда "прощупать" границы ловушек не составит большого труда. Аномалии, к счастью, гоняться за сталкерами пока не научились, торчат себе на месте и, видимо, ждут и надеются, когда очередной балбес сам в них вступит, как некоторые умудряются при наличии всё тех же глаз и мозга вступать в коровьи лепёшки. И уж кто знает, хотят ли аномалии, чтобы в них кто-то наступил, или им всё одно. Живые вообще или нет. Без разницы. Тут главное между теми двумя "гравками" осторожно бочком втиснуться. Не, вот в этот момент реально стрём какой-то ощутился, когда со спины и с живота всего в нескольких сантиметрах от тебя - твоя возможная и очень болезненная смерть. Даже сглотнул нервно. А аномалии сразу показались живыми, облизывающимися, предвкушающими, как сталкер оступится... "Ну черти", - подумал Корней с внутренним нервным смешком, "выскальзывая" из узкого коридорчика между аномальными ловушками. Наваждение прошло, и он лишь криво усмехнулся своим только что терзавшим нутро мыслям. Собачки двигались. "Поймают у самого выхода... Понимают каким-то образом, гниды, что стрелять сквозь аномалии я по ним не хочу! Умнее некоторых человечков, ё-моё". Промелькнула даже мыслишка плюнуть на непроверенные домыслы и всё-таки открыть огонь прямо отсюда, из безопасности, но внутренняя суеверность победила. Эх, сколько же народу она сгубила, суеверность эта. Не только в Зоне, а вообще по ходу всей мировой истории. Как в шутке про то, что правило стрелять, а потом думать, спасло столько же сталкеров, скольких и погубило*. - Ну ладно, - скалясь уже в досаде, Корней разогнул усики гранаты, и переместил её в нагрудный карман комбинезона, куда она пусть и с трудом, но всё же влезла. Потом приложил руку к своей груди, пытаясь ощутить биение сердца, которое всегда колотилось с таким сумасшествием в преддверии крепкой заварушки. Если уйдёт живым - отстегнёт "фондовику" двойную долю. Чисто в благодарность судьбе за удачу. Но сперва нужно уйти... Пёсики не подходили слишком близко к тому месту, откуда Корней собрался выходить - замерли чуть поодаль, не сводя с него своих безглазых морд. Помешкав пару секунд, Корней вышел за пределы аномального поля, стоя около самой его границы. Разумеется, пока он стоял к полю вплотную, собаки всё равно опасались - ведь в случае заварушки были все риски угодить в аномалии. Но всё равно подобрались, выражая готовность напасть при первой удобной возможности. "Ну хрен вам", - рассвирепел Корней и вскинул автомат, однако собака справа, на которую он его направил, шустро заскочила за аномалии. "Ничего себе, хитрая стерва!" - подумал Корней. Весь план тут же полетел к чертям: для того, чтобы собаки попали в зону поражения, требовалось отойти от аномального поля, но тогда Корней будет открыт со всех сторон. И от гранаты особого толку не будет, если придётся спуститься со склона, разве только на вершину её зашвырнуть и пригнуться... "Эй, а ведь мысль!" - улыбнулся своей идее Корней и хитро оглянулся по сторонам на выжидавших собак. Вздохнул поглубже. "Чёрт, это даже немного грустно", - подумал он, стягивая с себя рюкзак, чтобы не быть стеснённым лишней тяжестью. Если он победит... то сможет вернуться и забрать его. А до того он в принципе и не нужен. Вздохнув ещё раз, Корней очень резко побежал. Во всю прыть. Бросив автомат болтаться вдоль тела и не обращая внимания, что тот ударялся о тело при беге. Требовался манёвр для размаха рук, чтобы быстрее бежать, но и крепить АКСУ за спину тоже нельзя было - тогда потребуется гораздо больше времени, чтобы его достать. Как и ожидалось, собачки сперва затрусили следом, а когда он отбежал на достаточное расстояние от поля аномалий, бросились во всю прыть. Продолжая бежать, Корней выдернул уже подготовленную к извлечению чеку из гранаты и съехал со склона на пятой точке. Рычаг не прижимал. Оказался внизу. Две секунды почти прошли. Бросок. Перевернулся. Автомат наизготовку. Первая псина выскочила ещё до подрыва гранаты. Шустрая. Но её сразу же встретила автоматная очередь прямо в морду. Корней сильно не расходился, потратив всего три патрона, чтобы гарантированно утихомирить тварь, мёртвое тело которой по инерции кувырнулось и скатилось со склона. Наверху бахнуло, даже здесь звук взрыва резанул по ушам, а со склона покатились комки земли. Раздался громкий предсмертный скулёж. Упёршись локтем в землю, Корней в мгновение оказался на ногах, держа автомат наизготовку. Выскочили ещё две псины. Одна избежала травм от контакта с гранатой, другая - не совсем, подволакивая лапу, в которой засел осколок от корпуса. Первой Корней выцелил здоровую, и отправить её на тот свет особого труда не составило - выскочила она, считай, на открытое пространство, и после прогремевшего взрыва была всё-таки дезориентирована. Ну а со второй, уже подраненой, проблем было ещё меньше. Итак, минимум четыре сучки готовы. В общем-то, потеряв больше половины стаи, собачки были склонны внимать таки голосу разума и уматывать подобру-поздорову. Хотелось верить, что так и произойдёт. Корней прислушался, не удастся ли поймать ухом испуганный скулёж улепётывающей твари. Скулёж и правда заслышать удалось. Правда, прервался он довольно резко... с хорошо различимым хрустом. Корней похолодел. Замер, прислушиваясь. И услышал этот самый звук - звук засасывания. Как когда втягиваешь в себя порцию бульона с ложки. Водился в Зоне особый вид тварей, к которым Корней питал невыразимое отвращение. Это были кровососы. Корней не мог сам себе объяснить, что настолько сильно заставляло его лицо кривиться, что заставляло чувствовать рвотные позывы. Даже вид полуразложившегося снорка с торчащим оголённым хребтом, или передозированного радиацией и токсинами позеленевшего и посиневшего зомби, похожего на законсервированный труп, который только приступил к процессу разложения, да в таком состоянии и остался, не могли пробудить в Корнее такое же сильное омерзение и рвотный рефлекс. И в чём здесь было дело, он и сам не готов был объяснить. Просто... у каждого свои фобии. Корней просто развернулся и побежал. Его уже не волновала судьба рюкзака с добром, которое можно было загнать за довольно приличную сумму. Движимый отвращением и страхом, он просто мечтал убраться подальше. Несмотря на собственный топот и своё же сбивчивое дыхание, он расслышал сзади характерные звуки, издаваемые кровососом при беге и не контролируемые им. Нечто среднее между хриплым дыханием и рвотными позывами. Будто монстр одновременно испытывал нагрузку на диафрагму, сильную ярость и был готов стошнить. Может, эти звуки сыграли не последнюю роль в формировании у Корнея инстинктивного отторжения в отношении именно этого вида монстров. Ну да, кровососы тоже глупостью не страдали. Как и страхом. Если где-то шла стрельба, то оказавшийся в пределах слышимости кровосос предпочитал не сваливать, а пойти посмотреть, чем можно поживиться. В общем, по безбашенности и агрессивности мог занимать почётное третье место после химеры и несомненного лидера - псевдогиганта. Как-то раз завалился в лагерь чудом выживший сталкер с державшейся на честном слове ногой (которую потом пришлось отпилить) и рассказывал про кровососа, налетевшего на обе враждующие стороны прямо в разгар перестрелки между сталкерами и бандитами. Расшвырял всех. А тот, что выжил, отполз втихаря, пока мутант занимался выведением из строя других ещё боеспособных людей и разделывал их. Так уползти и удалось, пока кровосос пировал, благо пищи ему и так было с избытком. Ну а того сталкера ещё долго мандраж колотил. В итоге в процессе очередной попойки, которые устраивал с целью хоть немного забыть пережитый кошмар, и помер. Вот и этот кровосос смекнул, что пальбу явно не пёсики устроили, и удовлетворяться пищей в виде изъязвлённой собачины не захотел. Вот от кого, а от этого точно не сбежишь. Не имело смысла выжимать из себя последние соки, надеясь выиграть марафон у кровососа. Корнея охватил панический страх, но не тот, при котором начинаешь просто носиться туда-сюда или замираешь в ступоре. Корней ни в коем случае не хотел даваться на растерзание этому. Только не этому. Так что с разворота он дал очередь. Куда-то в сторону едва заметных искажений пространства. Умела сволочь в режим невидимости входить, благо много энергии на него расходовала и долго в нём находиться не могла. Даже научное объяснение у этой способности было, бухал как-то с одним экс-учёным. Что-то он там нёс, Корней лишь запомнил сравнение кровососа с хамелеонами и каракатицами. Правда, неспособность кровососа не издавать в движении этих омерзительных звуков практически нивелировала сей полезный режим невидимости. Особого вреда кровососу пулевые попадания не причинили, да и ещё бы, ведь помимо шкуры, которая сама по себе напоминала слабенький бронежилет, обладала тварь ещё и быстрой регенерацией, опять же занимая примерно третье место после химеры и псевдогиганта. Пули-то небось сразу и выплюнулись обратно начавшими стягиваться тканями. По крайней мере, Корней так себе это представлял. Кровосос попытался уйти с лини огня, параллельно выходя из режима невидимости, чтобы не тратить силы, потребные на регенерацию. И сделал это весьма шустро, учитывая, что в него попали пули. Корней же продолжал упорно вести ствол болтающегося от отдачи автомата вслед за чудовищем. Одну ошибку допустил - перепаниковал. Вжал спуск до упора, да и не отпускал. Поэтому очень быстро ствол начало задирать, и пули полетели уже мимо цели, куда-то поверх склона. Сердце всё ещё бешено колотилось, не собираясь сбавлять обороты, а лишь наращивая. Откуда-то из периферии сознания пришла мысль, что настолько быстро работающее сердце может и вовсе "перемкнуть" и перестать работать. Вскоре все мысли из головы вышибло. Шустрый монстр забежал сбоку и толкнул сталкера, всё ещё неспособного из-за своего порождённого страхом ража отпустить спусковой крючок. Удар кровососа - это не просто удар даже особо здорового и сильного мужика. Это... это как будто тебя машиной сбило. Корнея, бог миловал, машиной ещё не сбивало... но то самое назойливое периферийное сознание услужливо подсунуло эту ассоциацию. Возможно, при ударе бампером машины он получил бы куда более серьёзные повреждения, но как минимум пару рёбер монстр ударом ему сломал. Это какой же силы удар должен быть, всё-таки какая-никакая броня на теле! Корней улетел на несколько метров, автомат вылетел из рук, попутно сломав указательный палец своей спусковой рамкой. Сюда добавить ещё оглушающий удар о землю. После такого тело двигаться решительно не хотело, и Корней бы с "удовольствием" отдался бы на волю накатившей острой боли, но прямо над ним нависла кошмарная пасть чудовища, обрамлённая... Обрамлённая этими мерзейшими, вызывающими самый сильный тошнотворный рефлекс, ротовыми щупальцами. Именно с их помощью тварь впрыскивает в тело жертвы парализующий яд, что помогает делать с получающейся безвольной тряпкой что угодно. Именно ими облепляет шею жертвы, перед тем, как погрузить в её плоть свои острые зубки и приступить к трапезе... высосать всё без остатка... Порой сталкеров находили в кровососьих логовах, обычно располагавшихся в сырых и тёмных местах, вроде вентиляционных шахт, канализаций, подвалов... Точнее, находили не сталкеров, а их высушенные до состояния мумии тела, которые за отсутствием какой-либо жидкости даже не разлагались. Пустая кожаная оболочка. Отсюда возникали версии, что кровососам свойственно парализовать жертву и утаскивать её, беспомощную, но находящуюся в сознании, в своё логово, и питаться несколько дней. Только не так, лихорадочно металось в голове Корнея. Только не такая смерть. Какая угодно, но не эта... Видно было, что кровососа удалось удивить - к дальнейшему сопротивлению жертвы после своего ультимативного удара он явно не привык. Готовился без проблем впрыснуть яд и приступить к гастрономическим удовольствиям. И в этот момент прямо в его глаз вонзилось острое лезвие охотничьего ножа, использовавшегося сталкерами в основном для вскрытия консерв и нарезания колбас с батонами, но в исключительных ситуациях - и как оружие. Над креплением для ножа, позволяющего экстренно пустить его в ход в самые сжатые сроки, Корней в своё время заморочался - и не зря. Издав непонятный утробный звук, больше похожий на удивление, чем на выражение боли, кровосос приподнялся, направив руку к рукояти торчавшего из глазницы ножа. А Корней вынул гранату и свёл усики. Он был готов умереть прямо в этот момент. Лучше от взрыва, чем беспомощно валяясь на сырой земле и чувствуя, как эта мерзкая тварь сосёт твою жизнь. Кровосос достал из своей глазницы нож, а Корней продел палец в колечко чеки. Но в следующий момент на него обрушился яростный удар, не дав завершить начатое. Корней взвыл, потому что разъярённый монстр ударом своей лапищи буквально сломал ему руку в районе предплечья. Сломал так, что в месте удара её, можно сказать, расплющило, и ткань сразу пропиталась кровью открытого перелома. Что характерно, граната выскользнула из ладони и устроилась в лежачем положении посреди блёклой травы. Монстр яростно схватил Корнея за плечи, сдавив их, и навис над ним во всей своей красе, пялясь в лицо своим уцелевшим глазом и кровоточащей дырой на месте утраченного. Непонятно как, но этой морде и этому не имевшему даже зрачка в привычном понимании глазу удавалось передавать бешенство. Монстр реально был разъярён, что и выражал, издавая какой-то рокочуще-тарахтящий звук, который сопровождало что-то утробное и опять-таки стойко ассоциировавшееся с рвотными позывами. Мерзкие щупальца беспорядочно дёргались, метались, будто самопроизвольно. Даже сквозь дикую боль в Корнее всё ещё жило стойкое омерзение по отношению к этому отвратному существу. Даже несмотря на боль, он протянул пока ещё здоровую левую руку и поднял гранату, и когда монстр собрался уже вгрызться в его плоть зубами на своей верхней челюсти, и присосаться щупальцами, растущими из нижней, Корней резко выставил руку и протолкнул гранату существу в рот. Кровосос за последние несколько секунд успел испытать немало удивления, и вот очередное. Он чуть отпрянул, в то время как взявшийся за колечко чеки Корней резко потянул его влево, а после, совершив неимоверное усилие, поднял ногу в крайне неудобное положение и врезал по морде мутанта, вгоняя гранату ещё глубже в его глотку. Сперва монстр полоснул Корнея когтями по лицу, превратив его в месиво с четырьмя глубокими бороздами, устрашающе глубокими, с расходящимися рваными краями, и окончательно выведя сталкера из строя как боеспособную единицу. Потом привстал и наклонился, чтобы удобнее было извлекать глубоко засунутый ему в пасть предмет, протянув к нему руку. В этот момент граната взорвалась, лишив монстра головы, шеи, верхней части грудной клетки, и разбросав его руки в разные стороны. Самого Корнея определённый урон тоже не миновал: его подхватило взрывной волной и чуть отбросило, отколотое кровососье ребро угодило в одну из борозд, оставленных когтями мутанта на лице, да и так часть осколков "перепала", благо лишь основную часть поражающего эффекта гранаты принял кровосос своим нутром. Но Корней и сам прекрасно понимал, что жильцом после полученных увечий ему уже не быть. Вернее, он особо ничего не понимал. Он страдал. Страдал страшно. Ни сломанные рёбра, ни расплющенное предплечье, ни располосованное лицо даром пройти просто не могли. И всё, что мог делать Корней, это лежать и трястись. Даже полноценно кричать не удавалось, изо рта вырывалось лишь что-то, похожее на стоны. Но организм боролся за жизнь. Поэтому, своей трясущейся левой рукой, постоянно ощущая подступающие головокружение и скорую потерю сознания, Корней смог не только достать аптечку, но даже расстегнуть, и вколоть себе стимулятор. После чего сразу же отрубился от боли. Но пробыл в отключке недолго, ибо волшебный стимулятор начал действовать. Корней глубоко вздохнул, всё ещё переживая сильную боль, которая, правда, с течением времени, благодаря стимулятору, начала идти на спад. Подождав, пока боль достаточно утихнет (но полностью она не проходила), Корней смог сделать только базовые необходимые действия: достать ушедший под кожу осколок ребра кровососа, полить свои раны перекисью водорода, стянуть правое плечо жгутом настолько, насколько получилось (а получилось не очень, и нужное сдавливание так и не было достигнуто), и конечно же наложить салфетки. Ни о какой перебинтовке речи уже не шло - сознание снова начинало мутнеть, боль опять прорывалась наружу, и Корней отрубился. И снова очнулся, правда, невесть через сколько времени. Тело страшно болело, фактически и из сознания Корнея вывела именно острая боль, заставившая скорчиться в спазмах. Он поспешил вколоть второй стимулятор из так и провалявшейся рядом с ним на земле аптечки. Твари, вспомнил Корней. Они придут. Они придут за падалью. Они приходят всегда... Постаравшись прижать сломанную руку поближе к телу, Корней пополз, загребая рукой и неумело помогая ногами. Он чувствовал тошнотворный ком в горле, а на уши давила вата, вызванная применением притупляющего чувства стимулятора. У него не оставалось выбора. Если он хочет выжить... Он полз на возвышенность. Туда, где возле поля аномалий бросил свой рюкзак. В нём находилось кое-что важное. Но надо было ещё доползти, а в таком состоянии небольшое вроде бы расстояние казалось непомерным. Несколько раз Корней то ли терял сознание, то ли ему чудилось. Но всегда приходил в себя и продолжал. Несмотря на все меры, кровь понемногу покидала организм, ослабляя. Действие стимулятора кончалось, а больше в запасе не было. Острая боль снова завладевала телом, и испытывать её после дарованного стимулятором затишья была дополнительная мука. Но Корней не сдавался. В конце концов, он приполз к своей цели. Ему казалось, что он всю жизнь полз до этого рюкзака. Но это, конечно же, была лишь иллюзия. Измученный болью и слабостью Корней начал рыться в рюкзаке трясущейся рукой. Неудобно, всё путалось, сознание металось от боли, либо начинало угасать от усталости. Лишь острое желание жить толкало Корнея продолжать упорно копаться в рюкзаке. Наконец он нашёл требуемое - освинцованный небольшой контейнер, которые сталкеры обычно носят на поясе, но Корней находил такое решение нерациональным, ибо они будут дополнительно мешаться совершать манёвры во время боя. Если есть место в рюкзаке, почему бы не воспользоваться этим?.. Вот и вышло теперь так, что ползти до заветного артефакта пришлось так долго и мучительно... К херам принципы и опасения! Корней вынул из контейнера добытый им артефакт - "Кровь камня", имевший свойство ускорять регенерацию тканей. Не бог весть как, но определённо быстрее, чем собственными силами организма. Правда, параллельно с этим излучал радиацию. Но бояться радиации в таком состоянии... Даже смешно. Фиг с ним. Потом придумает что-нибудь. А пока на фиг. Крепко стиснув артефакт в кулаке и приложив кулак к груди, Корней впал в забытьё. Снова вышел из него из-за чавканья неподалёку. Обнаружил, что кровь свернулась, что неплохо. Но боль всё равно была сильная. Чавкали где-то над трупами слепых псов. Корней понял, что потихоньку вечереет. Он увидел плотей, которые разбирались с застреленными Корнеем собачками. Скоро и им могут заинтересоваться, если не побоятся лезть близко к аномалиям. Корней, пересиливая себя, пополз, чтобы хоть чуть-чуть углубиться в аномальное поле, хоть на самую капельку. Растревоженные движением болевые точки быстро дали о себе знать. Вскоре, прямо во время движения, Корней снова потерял сознание. Пришёл в себя снова из-за всю округу переполошившего КПК, из которого раздалось бодрое: - Всем сталкерам, говорит радиостанция "Оракул"! Напоминаем вам, что в 17:02 по киевскому времени ожидается выброс мощностью 4 балла по шкале Бергмана. Так что рекомендуем вам в течении часа подыскать себе надёжное убежище! Если такового не имеется, то можете скрасить свою обречённость бутылкой водки и жизнеутверждающей песней! Музыкальная пауза, господа... "Чёртовы юмористы", - психанул Корней и отключил КПК. Монстры всё ещё чавкали, но в сторону Корнея никто так и не направился. Хоть что-то хорошее. Но какая разница... "Я не успею..." - остро кольнула сознание мысль. Я не успею укрыться от выброса!!!! Корней понял это, и его глаза расширились от ужаса. О нет, о нет, о нет... Он часто задышал, снова подкатил адреналин. Ползти! Нужно ползти! Нужно ползти! Рационализм умер, оставив лишь животный ужас и желание жить. Он пополз прямо в направлении чавкающих тварей. Ему уже было нечего терять. Но не смог долго проползти - снова накатило забытьё. Корней пришёл в себя от боли. Да, снова. А вместе с тем накатил и ужас. Ведь боль он испытывал не просто от полученных в бою травм! Земля дрожала, и небо играло всеми оттенками кроваво-красного. Слышался грохот, как от раскатов молний, только громче. Всё тело неистово трясло, словно при эпилепсии. Корнея резко развернуло судорогами ничком, всё тело отозвалось острой болью, а в особенности травмированные места. "Кровь камня" вывалилась из руки. Корней заметил, что артефакт сияет. Будто заряжается от выброса аномальной энергии. В следующее мгновение Корней уже ничего не видел, кроме калейдоскопа цветных пятен и каких-то обрывочных картинок, которые быстро пропадали, не давая себя рассмотреть. Появилось ощущение, что кто-то оголил мозг и сосредоточенно копается в нём пальцами. Скоро ощущение проникновения и копошения распространилось по всему телу. Звон в ушах приобрёл самые чудовищные формы, словно корёжа тело. Словно кто-то воздействовал на организм настолько сильным звуком, что сминал его. А ещё этот свет. Ужасный, всё заполонивший. Обжигающий. Корней заорал. Так, как никогда в жизни. Такой концентрированной боли он никогда не испытывал, ни при каких травмах. Это было настолько же нестерпимо, насколько непрекратимо.