Катарсис

Кайло был готов сдаться. Благо, он мог немного расслабиться, так как на базе не осталось ни единой души. Лишь изломанные, истерзанные Силой тела. Называть базой пару спаянных металлических коробов, которые пираты каким-то образом притащили на один из пустующих спутников безымянной планеты, было бы слишком громко. Особенно после гладких и опрятных помещений Первого Ордена. То ли эти пираты украли данные о местоположениях баз Ордена и хотели продать эту информацию сочувствующим Республике, то ли это было что-то связанное с местонахождением голокорнов, которые были очень популярны на чёрном рынке среди коллекционеров. Рену не впервой расправляться с зарвавшимися толстосумами и их приспешниками, которые посчитали, что древнейшие реликвии будут неплохим украшением их комодов. Раньше это вызывало в нём целую бурю эмоций. Хотелось рвать и метать, но сейчас он не может чувствовать ничего, кроме невыносимой усталости. Он хочет обратно в Орден. В чистые помещения, личный освежитель и свежую кровать. Его миссии и раньше могли быть довольно продолжительными, но его верный меч всегда был с ним, а Сноук не кидал его от одного задания к другому. Видимо, Верховный Лидер был очень зол. Кайло Силой постарался найти нужный чип с информацией, но потерпел поражение. Ему нужна была передышка. К терпкому мужскому поту, пыли и резкому запаху алкоголя в затхлом помещении прибавился густой и железистый запах крови. Один пират был очень близок к тому, чтобы ранить его, но бластерный выстрел лишь опалил рваные одежды Кайло. Теперь этот пират был размазан по стене. Рен не смотрел на растерзанные тела. Запах крови в таком тесном помещении вызывал тошноту. Вид изодранных внутренностей был настолько же неприятен, как и их запах. На этой планете не было больше ни одного существа, которое могло бы застать Магистра за его слабостью. Ему нужно было выйти на свежий воздух, дать себе передышку, но у Кайло не было сил пройти жалкий десяток метров до выхода. Он повернулся к выходу, но дурман повёл его в сторону. Дыхание перехватило, и Кайло рухнул на колени. Железистый запах заполнил рот и ноздри, и осел на задней стенке горла. Мышцы дрожали от перенапряжения. Он не спал уже несколько дней. Задания приходили одно за другим, и Сноук требовал немедленного их исполнения. Сила помогала ему держаться, но и истощала его. А у Кайло не было даже лишней минуты на краткую медитацию. Нужно было забрать чип с информацией и снова лететь на другой край Галактики. Благо в своём шаттле он сможет немного вздремнуть. «Жалкий» Слова Сноука ранили его, но истощённое сознание продолжало снова и снова прокручивать их в голове. От смрада смерти вокруг, на глаза выступили слёзы. «Жалкий» Кайло дернулся всем телом, когда в голове начали нарастать чужие голоса, заставляющие терять рассудок. Сноук, Лея, Люк и Хан. Он всегда был обузой для всех. Кайло распахнул глаза, когда всё резко прекратилось. Лампы погасли, погружая помещение в абсолютную тишину. Лишь лучи занимающего рассветного солнца проходили сквозь узкую дырку под самым потолком — нелепое подобие окна и вентиляции — подсвечивая танцующую в воздухе пыль. «Жалкий» Уже одинокий и очень знакомый голос, а не губительная какофония в недрах сознания. По крайней мере этот голос вытеснил все другие голоса. Как всегда. Очень на него похоже. «Побудь полезным хоть раз» Рен усмехнулся. Вряд ли Сила уже успела связать его и Хакса, как Мастера и ученика, поэтому это было лишь плодом его разыгравшегося воображения. Кайло быстро обыскал труп главаря, найдя несколько чипов. Какой из них нужный — он узнает позже. Рен полезен и он докажет это Сноуку. Всем докажет.

***

Призраки стали приходить немного реже, давая Хаксу необходимые передышки. Сегодня у него не было смен. Всю работу он мог сделать в каюте. Разве что через восемь часов у него была конференция с Верховным Командованием. Отдел, неподконтрольный Хаксу, обнаружил недавние следы активности в секторе Баксель. Крифф… Хакс был близок. Этот сектор соседствовал с сектором Албанин. Он не хотел, чтобы информация о деятельности Сопротивления попала напрямую к другим генералам и адмиралам. Ему нужно было чуть больше времени. Они обязательно начнут продавливать мысль, что необходимо будет послать основные силы флота на их поимку. Финализатор был на финальной стадии починки. Но постоянно возникали какие-то проблемы, которые стопорили весь процесс. Хакс бессильно рычал. Он был далеко от верфей и не мог ничего с этим поделать. Ещё пара недель бы сильно помогли ему. Но он будет вынужден, согласится с Верховным Командованием, иначе к этой задержке может начаться ненужный интерес. Хакс напряжённо всматривался в датапад, механическим движением руки, помешивая вилкой лапшу. У него осталось несколько пайков, которые принёс Рен. Ежедневный завтрак постепенно стал приятной привычкой. Хакс накрутил несколько макаронин на вилку и отправил в рот. Еда не была перенасыщена специями или слишком пресной. Всё было в меру. Хоть что-то Рен в своей жизни может сделать без косяков. Хакс отодвинул контейнер в сторону, полностью переключаясь на вкладку с отчётом об обновлённой программе штурмовиков. Здесь важна была каждая деталь, начиная с профайлов солдат, заканчивая характеристиками Кардинала. Хакс поморщился, когда в памяти возник образ кроваво-красной брони. День и так был не из лучших, и портить его ещё сильнее совершенно не хотелось. Вместо этого Хакс погрузился глубже в профайлы и отпил глоток горького кафа. — Доброго утречка, — резко раздался у него за спиной монотонный голос, кардинально отличавшийся от ироничного посыла фразы. Металлическая чашка выпала из руки генерала на пол, когда тот подскочил с кресла, начиная озираться в поисках источника звука. Только через несколько бесконечных мгновений до него дошло, что голос подозрительно знакомый. Скайуокер и в этот раз не изменял своим привычкам, зависнув около стены. На лице виднелась саркастичная ухмылка, которую тот безуспешно старался сдержать. — Испугался? — разрушил призрак затянувшуюся тишину, разбавляемую лишь обиженным пыхтением генерала. — Нет, обрадовался, — закатил глаза Хакс, переводя взгляд на разлитый по полу каф, — Что вы, крифф вас дери, тут делаете? Вы говорили, что не придёте ещё дня три, — генерал с явным неудовольствием поднял чашку самыми кончиками пальцев и поставил её на крышку от контейнера с лапшой. — У тебя сегодня выходной, — пожал плечами призрак. Во всей его позе читалась непринуждённость, с которой этот человек всегда действовал. — Вы выучили моё расписание? — генерал приподнял бровь в непритворном удивлении, — Это очень мило с вашей стороны. Но это не повод. — Сила сказала, что… — начал Скайуокер, но замер, прерванный безнадёжным стоном Хакса. — Значит, всё будет очень плохо, — горько вздохнул генерал, казалось бы, потеряв всю бодрость. — Да ладно, — махнул рукой Энакин. С каждым приходом он больше был похож на живого человека, чем на говорящий сгусток призрачной, неподвижной материи, — Это прикольно. Тебе понравится. Хакс нахмурился. Единственное, что было «прикольно», так это новая чашка кафа и полное отсутствие Скайуокеров в радиусе четырёх световых лет. Обнадёживало, что Мастера Йоды не было. Значит, что особо сильной мозгомойки не будет. Со стороны кровати раздался шум. Кошка быстро потянулась и засеменила к гостю, демонстративно огибая своего хозяина по широкой дуге. Предательница. — Вы ей нравитесь, — с мрачным выражением лица протянул Хакс, смотря на то, как Миллисент разлеглась у самых ног Скайуокера, умываясь. — Я уже заметил, — с неким удовлетворением отозвался Энакин, переведя взгляд на кошку. Скайуокер смотрел прямо на Миллисент, совершенно замерев. Было ощущение, что он готов ждать вечно, несмотря несдержанный характер. Замерев около стены и не подавая никаких признаков хоть какой-нибудь активности. Возможно, это было недалеко от правды. Время могло течь совершенно по-другому для криффовых призраков. — Ладно, что опять? — нервно дёрнул он руками, намереваясь прервать затянувшееся молчание, которое уже начинало напрягать, — Медитация? — А ты догадливый, — отмерло приведение, плавно переведя взгляд на генерала, — Ну почти. Доставай коврик. Генерал закатил глаза, направившись к кровати, но, по дороге, он придирчиво осмотрел лужу кафа, в которой отражались продольные полос панелей освещения. — Ал, убери лужу около стола, — скомандовал он в пустоту. Со стороны двери послышался тихий гул. Небольшой дроид-уборщик въехал в помещение парой секунд позже. Он сильно отличался от республиканских. Он был весь покрашен в чёрный, не считая серебрящихся соединений и клёпок, а так же был более обтекаемым. Абсолютно эргономичен, как и всё в Первом Ордене. Уборка не заняла много времени, и дроид пропищал об её окончании на бинарном. — Спасибо, Ал, иди на место, — с меньшим безличием обратился Хакс к дройду, чем к призраку, парой минут до этого. A-LG радостно пискнул и направился по направлению к выходу, оставив после себя лишь сияющий пол. — Редко кто так относится к дроидам, — Скайуокер прищуренным взглядом проследил за уезжающей машиной. — Он хорошо справился со своей работой. Такое должно всегда поощряться, — монотонно произнес Хакс, разворачивая коврик и убирая чехол под кровать. — Не думаю, что ты так же относишься к людям, — с сомнением протянул призрак. — Нет, вы ошибаетесь, но дроиды в любом случае лучше людей, — хмыкнул он уже тише. — Вот тут согласен, — кивнул Скайуокер. Комната затихла на несколько мгновений, пока Хакс распрямлял закрутившиеся углы подстилки. К тому моменту, как Хакс расстелил, уже порядком продавленный, коврик, A-LG уже прибыл на своё неприметное место обитания между двумя кухонными тумбами. — Хорошо, что я должен делать? — Расположившись на коврике, он передёрнул плечами, с облегчением хрустнув позвонками. — У тебя есть что-то лёгкое? — призрак всё же отошёл от стены, но по-прежнему держался на некотором отдалении. — Насколько лёгкое? — Сила не любила вопросов «зачем?» и «для чего?». Да и оба призрака демонстративно избегали ответа на подобное. Сила. Сила на всё была ответом. Хакс привык адаптироваться под окружающую среду, даже если подобная покорность была далеко за пределами его принципов. — Очень, — пространно отозвался Скайуокер, — Грамм или даже меньше, — добавил он секундой позже. — Чип от пада подойдет? — Да. — И что я, — Хакс потянулся к прикроватной тумбочке, доставая один пустой чип памяти. Он пристально осмотрел чёрную тонкую пластинку, не больше ногтя на мизинце, — Должен делать с этим? — Положи перед собой, — Хакс послушался, уложив чип в десятке сантиметрах от своих скрещенных коленей. — Теперь подними его, — генерал нахмурился и сжал губы в тонкую полоску. Очень увлекательное обучение. Очень оно ему нравится. Очень «прикольно». Генерал уже было потянулся рукой к чипу, как Скайуокер отдернул его. — Не так, — Хакс вздрогнул от резкого голоса и поспешно убрал руку от чипа. — Зубами что ли? — хмыкнул Хакс, понимая абсурдность своего предположения. — Силой, Хакс, — казалось бы, закатил глаза призрак, — Силой. Генерал внимательно осмотрел крошечный чип, неподвижно лежавший у его ног, и медленно перевёл нечитаемый взгляд на Скайуокера. — Каким образом? — недоверчиво протянул он. — Расслабься, закрой глаза и сосредоточься, — легкомысленно сказал тот, — Ты сам всё почувствуешь. — Да это невозможно! — скривился Хакс, осматривая чип так, будто хотел сжечь его взглядом.  — Ты говорил, что смог отбросить Бена. — Это было случайно, и я даже не понял, как это произошло, — Хаксу всё ещё было непривычно слышать это имя. Он был Реном. Кайло, на худой конец. Но не… Бен. — А сейчас это будет намеренно, — упорствовал призрак. — И как я вообще должен сделать? — Хакс придирчиво толкнул ногтем чип, будто бы он был источником всех его проблем в жизни. — Отчистить разум, — протянул призрак, отводя взгляд в сторону от помрачневшего генерала. — Медитация? — Да. — Да сколько можно?! — схватился за голову Хакс, многострадально простонав. — Столько, сколько нужно, — безэмоционально пробормотал Скайуокер, — На самом деле, медитацию любят или старики, или извращенцы. Я удивился, если бы тебе это нравилось. Но это очень полезная штука. Иногда, даже помогает не рехнуться. — По-моему наоборот, — нахмурился Хакс, предвкушая увлекательнейшее времяпрепровождение в ближайшие несколько десятков минут. За те полчаса, что Хакс сидел на ковре, грозно сведя брови над закрытыми глазами, он возненавидел этот самый ковёр, этот самый чип, который не соизволил сдвинуться даже на миллиметр. И Силу со Скайуокерами по второму кругу. Обычно Скайуокер молчал, что заметно снижало градус напряжения при обучении. Это очень сильно отличалось от подхода Кайло или Йоды. Когда они присутствовали в комнате, то желание пойти и выброситься из ближайшего воздушного шлюза, было очень сложно подавить. Однако ни одно промывание мозгов не могло сравниться с медитацией. Это слово навевало неимоверную тоску и для ушей генерала стало уже ругательным. Благо, что Скайуокер принял во внимание наклонности своего, вроде как, ученика и изъяснялся более материальными терминами, чем… Бен. От этого медитация не переставала быть абсолютно бесполезным прожиганием времени, после которого болел копчик, тянуло спину, а голова раскалывалась тысячей острых осколков. Последнее, что Хакс хотел делать, так это оставаться наедине со своим подсознанием. Всего каких-то десяти минут было достаточно, чтобы Хакс чувствовал себя семидесятилетним стариком. — А я думал, что подобный возраст был бы для тебя плюсом. Вечно тебя все не устраивает, — усмехнулся Скайуокер. Сегодня призрак был неестественно разговорчив. Хакс нахмурился. Это была болезненная тема. Возраст был очень важным критерием в Ордене, особенно среди генералитета. Хакс бы не подходил под эти критерии ещё лет тридцать. Так же было плохо, что для многих он выглядел моложе своих лет. — Тебе если стекляшку в руки дать, ты её тоже два часа рассматривать будешь? — Пробурчал призрак. Медитация была довольно своеобразным действом. Отпустить заботы и позволить Силе войти в каждую клетку расслабленного тела, было совсем не просто. Но Хакс уж слишком болезненно отпускал от себя мысли, ревностно цепляясь за любую тему, которую мог обработать его заскучавший разум. — Что, простите? — не понял метафоры Хакс. — Не важно, — нетерпеливо отмахнулся Энакин, — Замолчи и не думай. Это очень просто. — Кому как, — хмыкнул Хакс, не открывая глаз. Скайуокер замолчал и Хакс предположил, что нелепый диалог закончен. Он снова попытался расслабиться, но голос раздался совсем рядом, неожиданно выбив генерала из колеи. — Ты не проявляешь эмоции, — начал призрак монотонно, будто не залезая другому человеку в душу, а зачитывая строчки из какой-нибудь инструкции к протокольному дроиду, — Но и не подавляешь их. Контролируешь лишь тело, а не разум. Это всё копится внутри, — призрак хмыкнул, — Это плохо не только для форсъюзера, но и просто так. Нервишки шалить будут. — Ничего подобного, — встал на свою защиту Хакс, будто бы призрак был не прав. Единственное, чему он позволял пробиваться наружу, так это раздражению, которое уже давно стало ассоциироваться с личностью генерала, — Эмоции — это пустая трата ресурсов организма. К тому же, это крайне непрофессионально. — А зависть, злость, ненависть, страх, — кисло перечислил Скайуокер, — Передо мной, — протянул он, будто говоримые им слова являлись нерушимой истиной, а не догадкой, — Это всё что? И я тебе уже говорил, что у меня совершенно нет никаких причин тебе вредить. — Ага, все так говорят, — тихо пробурчал в сторону Хакс, надеясь, что его не услышат, но отчаянно желая обратного. — И обида еще. На всех на свете. Благодатная почва для Тёмной Стороны, — без особого энтузиазма подытожил призрак. Всяко лучше долгих и непонятных лекций от Йоды, в которых Хакс путался после первой же минуты. — Я безнадежен, да? — без особых чувств спросил Хакс, — Слишком слаб для этих ваших Силовых штук? — Слабость и сила это условности. Зависит от того, какую ты точку отчета взял, — Хакс все силился расслышать насмешку в голосе призрака. Но не смог. Это был довольно спокойный разговор, который точно преследовал какую-то цель. Вот только какую — было за пределами понимая Хакса. Какие-то очередные штуки Света, не иначе. Раздражение, казалось, въевшееся под его кожу, уступило слабому огоньку любопытства. Ему стало интересно, куда начал вести Скайуокер. — Республика, — резко начал призрак после минутного затишья, — Ты говорил, что разрушил ее. — Я говорил не так, — нервно усмехнулся Хакс. Огонёк в тот же момент обернулся холодом под рёбрами. — Хорошо, она взорвалась, — с долей скептицизма протянул Скайуокер, — Почему? — Почему вы спрашиваете это? — Хакс раскрыл глаза, резко обернувшись на голос. Призрак стоял непозволительно близко. Если бы генерал захотел, то даже мог коснуться его рукой, но точно не собирался делать нечто подобное, — Вы Республиканец и эта тема вам должна быть близка. — Глаза закрой и сядь ровно, — Хакс послушался, хотя это и не имело больше смысла. Медитировать он явно сегодня не будет, — Если бы я хотел тебя обвинить, то сделал бы это уже давно. Как я и говорил, у меня нет никаких причин тебе вредить. Никаким из существующих путей. — Ага, хотелось бы верить, — хмыкнул генерал. — Ты счастлив? — Что? — Хакс дёрнулся, но глаз не открыл. Призраки очень ревностно относились этому моменту во время медитаций. — Из-за Республики, — как ни в чём не бывало, продолжил призрак. — Что за странные вопросы? — Хакс выпрямился, но всё своё внимание сосредоточил на голосе справа. — Просто ответь, — непринужденно сказал собеседник. — Серьёзно, вам с такими задушевными беседами к кое-кому другому. Адрес могу дать, — это переходило черту, которую они установили в первые дни появления Скайуокера. Подобное больше было похоже на что-то семейное. Не сказать, что у Хакса было с чем сравнивать. — Давай, — настойчиво протянул он, будто подначивая. — Это как минимум неловко, — замялся Хакс, чувствуя, как румянец пробирается по шее к щекам. Скайуокер молчал. Вероятно, ждал ответа, — В любом случае, это глупый вопрос, — собравшись с мыслями, продолжил генерал, — Это война. Речь не о моем… счастье или горе. Это о судьбе Первого Ордена и Галактики, — повысив голос, закончил он. — Но я не говорю с Галактикой, — спокойствие, даже какая-то вкрадчивая монотонность резко контрастировала с напряжённым генералом, — Хотя, когда я говорю с тобой, то ощущение, что я говорю в пустоту. Еще раз, ты счастлив? — Хакс уже было собирался открыть рот, как его снова прервали, — Только честно. Самому себе. Это уже сложнее. — Это поможет в моём обучении и не выйдет за пределы этих комнат? — с серьёзностью в голосе уточнил Хакс, будто готовясь к решительному прыжку. — Да, — ответил Энакин на всё и сразу, — За пределы твоей головы это точно не выйдет, — ловко переложил он ответственность. Хакс нервно закусил губу, не желая продолжать диалог. — Ты счастлив? — в очередной раз повторил Скайуокер, вынуждая Хакса поторопиться с ответом. — Ну, хватит, — резко выдохнул Хакс, раздражённый таким унизительным принуждением к обнародованию столь личных мыслей, — Я не знаю. Не знаю! — ответил он более раздражённо. Потребовалось не менее минуты, чтобы окончательно пересилить себя и дать призраку то, чего он так настойчиво добивался. — Сам факт того, что Республика исчезла не может меня не радовать. Больше нет силы, способной противостоять Первому Ордену. Десяток лет и Галактика окончательно придёт в норму, просто… — Хакс замер на полуслове, не зная, как сформулировать мысли, — Просто, не знаю. Уничтожение Республики это не совсем то, что уничтожение миллиардов людей. Одно не исключает другое в этом случае, но всё же. Тогда моя голова была занята совсем другим. — Это было несколько месяцев назад, — голос Скайуокера был таким, будто бы тот вёл непримечательную светскую беседу, — Такие быстрые перемены? — Вы не мой психотерапевт, — попытался оградиться от последующих поползновений в свою сторону генерал. — Если он у тебя есть, то плати ему в два раза больше, — бросил в ответ Скайуокер. Комфортная тишина окутала Хакса, несмотря на явное напряжение, исходившее от самого генерала. Но и она была жестоко прервана. — Так значит люди всё же… — протянул призрак, настойчиво вытягивая генерала из уютного мирка. — Не важно, — Хакс задрал голову, тяжело выдохнув, — Уже нет разницы. Старкиллер разрушен. Республика пала, — без особых чувств сказал он, — Люди, — кисло протянул он, — Ни тех, ни других не вернуть. И обсуждать это нет смысла. — Ты этому не рад, верно? — продолжил гнуть свою линию Скайуокер. — Как я говорил, дело не в моей радости. Это масштабы Галактики, — монотонно проговорил Хакс. Ему казалось, что он совершенно выдохся, хотя было ещё раннее утро. — Как я говорил, здесь только ты и я, а не вся Галактика, — в тон ему повторил Энакин, — Будь честен перед собой. — Сейчас я думаю, что все могло пойти иначе, — сдался Хакс. Он практически не помнил, что с ним было сразу после взрыва Старкиллера. Просто сожаление, прикрытое эйфорией, — Я не знаю, как это объяснить. — Попробуй. — Республика пала и никогда больше не сможет восстановиться в своем первозданном виде, — аккуратно начал генерал, — Либо для этого ей понадобятся десятки и сотни лет. Нет больше сильного центра. Война практически выиграна. Но… теперь я думаю, что это было слишком, — протянул он последнее слово, будто пробуя его на вкус. Для Хакса ничего никогда не было слишком. Только превосходно, великолепно. Совершенно. Дальше этого идеала ничего не было. Но Хакс впервые в жизни признавался, что даже для него существует это, прежде мистическое, слишком. — Война это не о людях, — продолжил Хакс, не дожидаясь словестного тычка Скайуокера, — Это всегда о политических режимах, идеях, мировоззрениях, взглядах. Но люди, любые разумные существа и создают всё. Это замкнутый круг. Возможно, — продолжал он говорить с оговорками, — я бы хотел сделать по-другому, но не мог. — Это слишком сложная тема, — нервно усмехнулся Хакс, прикусив губу до боли — Если бы кто-то услышал это, кроме вас, то меня бы уже тащили на плаху, — генерал выпрямил спину до боли и сделал глубокий вздох, передёрнув затёкшими плечами, — Даже, если включить остатки человечности, то их смерть была мгновенной. Это не самое худшее, что может случиться. Но нужно ли это вообще, — протянул Хакс и замолк, погружая комнату в тишину, не желая больше поднимать тему. — Оно того не стоило? — снова раздался голос — Не для Ордена и Галактики, — уточнил призрак. — Иногда приходится делать то, что необходимо. Это было необходимо, — отрезал Хакс. — Но всё же всегда есть выбор, — Хакса охватила злость. Его выбор всегда был лишь иллюзией между плохим и наихудшим исходом. — Вы были рабом при рождении. В Империи использовали труд рабов, несмотря на различные запреты. И вы точно принимали прямое участие в эксплуатации. Вы этого хотели? У вас был выбор? — Хакс чувствовал, как резкий акцент бурлил в горле. Такое бывало только, если он усилял его для репрезентативности, либо старался, как дикое животное, казаться больше и опаснее. Комната погрузилась в тишину. Хаксу даже на мгновение показалось, что он перегнул палку. Очередное, незнакомое доселе, чувство. — Иногда приходится делать то, что необходимо, — на удивление спокойно и, казалось, с долей обиды или же сожаления сказал Скайуокер, — Это было необходимо. — Да — Хакс облизал губы, не зная, что сказать, — Однозначно да. Неловкие паузы помогали собраться с мыслями и восстановить равновесие. — Республика сделала много зла, — нашёл он подходящие слова, — Мне и моим людям. Она репрессировала семьи, осаждала мой дом, провоцировала восстания. Она хотела истребить нас. Мне было четыре, когда Империя пала, и я начал осознавать происходящее. Республика хотела истребить нас, — повторил Хакс сквозь плотно сжатые зубы, — И я ненавижу её. Я бы никогда не пожелал того, что произошло со мной, кому-то ещё, — будто бы в противоречие всей своей речи сказал Хакс, — Но… если что-то будет угрожать мне, то я сделаю это ещё раз, не задумываясь. Потому что это необходимо. — И ты думаешь, что груз содеянного будет преследовать тебя до конца дней? — как-то слишком мрачно закончил Энакин, будто заглянув в мысли генерала. — А вас преследует? — невесело усмехнулся Хакс на высокопарную речь. — Всегда, — с небольшой паузой ответил призрак, — До самого последнего вздоха Вейдера и сейчас. Это будет преследовать меня вечно. Действительно вечно. — И… как, — генерал подавился воздухом, — Что делать с этим? — Смириться, — просто сказал Энакин. — Я смирился, — опустил голову Хакс, — Я точно не собираюсь делать новый Старкиллер или что-то подобное. В данной ситуации это бессмысленно и, — выжидающее молчание вынудило его продолжить, — Я не думаю, что кто-то достоин силы, какую даёт супер оружие. Но Звезда Смерти была рычагом для устрашения. Старкиллер — нет. У моего оружия была чёткая цель — уничтожение Республики. Знаете, — усмехнулся Хакс, — Мы даже планировали уничтожить его, как только война закончится. Старкиллер превратился бы в новую звезду, и мы бы даже пригнали пару пустующих планет, создав, таким образом, новую столицу для принципиально нового режима. Это было бы довольно эффектно, — бодро сказал генерал, но тут же помрачнел, — Это может превзойти Хосниан-Прайм, заменить полностью, но не компенсировать. — Если ты осознал это, то смерть этих людей могла и не быть напрасной, — Энакин умудрился сдержать себя, хотя слова генерала вряд ли могли оставить хоть кого-то равнодушным. Возможно, Кренник и тот синий чисс были не самыми безумно-амбициозными существами в этой Галактике. — Сила действительно жестока, — если раньше он не понимал Силу, то теперь полностью запутался. Разве светлая сторона это не борьба за всё хорошее против всего плохого? А что тогда Тёмная Сторона в этом случае? — А теперь слушай очень внимательно, — в голосе призрака недоставало чего-то живого. Будь то лёгкое дрожание при напряжении или же неосознанные вздохи, но Хакс сразу почувствовал перемену настроения, — Сила может показаться жестокой и беспощадной к людям. Она не подчиняется законам морали. Свет это не добро. Тьма это не зло. Просто Тёмная Сторона — разрушает тело и душу, но дает мощь, которая способна пошатнуть эту Галактику, а другая проводит сквозь вечность, даря молодость духа и ясный разум. Но и Свет... — Ну, прекратите, — усмехнулся Хакс, развеяв острым словом всю атмосферу и прервав собеседника. — Что? — непонимающе протянул Скайуокер. — Это всё, — Хакс нервно дёрнул рукой в направлении призрака, — Вы какой-то неестественно одухотворённый и это сильно пугает. Второго мастера Йоду я точно не переживу. — Не, ну мёртвым я, конечно, выгляжу получше, чем в конце жизни, — бодро начал тот, — Но мне скоро восемьдесят пять лет стукнет. Юбилей как бы. Пытаюсь соответствовать образу мудрого деда, — развёл руками Энакин. — У вас не получается. — Эй, — с наигранной обидой протянул Энакин, — Я вообще-то стараюсь. — Ладно, — вздохнул Хакс, — Я понял, что вы хотели сказать. Я понимаю суть Светлой стороны. Даже не суть, а подход, — аккуратно начал он, — Брендол скопировал кодекс джедаев для устава Академии. Знаете, весь этот аскетизм и приверженность делу, несмотря ни на что, — Хакс уже освоился сидеть с закрытыми глазами и даже немного жестикулировал, — Это довольно привлекательно, если мы говорим о военных, которых воспитывают с рождения. — Я работал с ним над несколькими проектами ещё при Республике и потом при Империи, — задумчиво протянул Энакин, — У него был интерес к подобным вещам. Возможно, немного нездоровый, — он помолчал несколько секунд, что-то обдумывая, и продолжил, — И как долго Брендол использует эту систему? — Всё мое поколение и все последующие. И Брендол уже мёртв, — с едва скрываемым удовлетворением, произнёс Хакс. — Знаешь, на самом деле Джедайский кодекс, — Скайуокер решил проигнорировать явную удовлетворённость генерала смертью отца, но Хакс его перебил. — Херня полнейшая, — буркнул генерал, игнорируя всевозможные последствия, которые могли сопровождать эту неприятную характеристику. — Абсолютно, — усмехнулся Энакин, — А ты мне начинаешь по-настоящему нравиться. Мы обязательно подружимся, — посмеиваясь, протянул он. — Да не дай крифф. — Ладно, мы немного отвлеклись, — прервал Энакин зарождающуюся перепалку, — Если Брендол использовал такой подход, то даже не знаю хорошо это или плохо. Скорее всего, плохо. — Разве не наоборот? Поверьте, мне это всё вбито так глубоко, что я точно изменить это не смогу, — без особой радости признался Хакс, — Так что Тёмная Сторона это вообще не моя тема. Скажите Йоде, чтобы он больше не говорил об этом. Я больше этого точно не выдержу. — Ты меня слушал вообще? Обе стороны Силы это крайности. Это плохо. Крайности — плохо, — настойчиво сказал Энакин, — Крайности — это плохо, — повторил он ещё раз, будто Хакс был маленьким ребёнком. — Хорошо, хорошо, я понял. Но ведь Йода сказал, что, — Робко начал Хакс, но был грубо прерван. — Не смей его слушать, — нервно взмахнул руками Скайуокер, перебив — Он в своё время свёл на Тёмную Сторону больше людей, чем все ситхи этой Галактики, — повысил голос Энакин, — У него очень плохо с коммуникацией. И донесением своих мыслей, — пробурчал он в конце. — Да, да понял, — Хакс зажмурился сильнее, пытаясь оградить себя от волны явного осуждения. — Точно понял? — допытывался до него призрак. — Да понял я. Понял, — оправдывался тот. — Повтори, крайности — это плохо. — Да что за бред? — хмыкнул генерал. — Повтори, — осадил его Скайуокер. — Крайности — это плохо, — без особого энтузиазма повторил Хакс. — Да, — напористо закрепил мысль Скайуокер. Хакс съёжился, кожей, сквозь слои одежды, чувствуя, как напряжение скатывается с призрака волнами. Хакс уже был не против обычной молчаливой медитации, но Скайуокер прервал тишину в очередной раз, видимо, решив закрепить свои объяснения. — Тёмная сторона заманивает тебя. Она убеждает, что ты можешь её себе подчинить и получить то, что тебе хочется больше всего. Это ложь, — упорствовал он, — С самой первой секунды, она начнёт подчинять тебя себе. Она будет давать тебе иллюзию власти, но будет незаметно пить соки, пока тело и дух не станут настолько слабыми, что только Сила и будет их поддерживать. Пока не захватит полностью. Пути назад уже не будет. И в лучшем случае тебя ждёт смерть. — Свет, — хмыкнул призрак, — Ничем не лучше. Ты можешь навсегда защитить себя от тлетворного влияния силы. Но для этого нужно отбросить всё человеческое, телесное. Лишь удовлетворение самых базовых потребностей. Никаких привязанностей. Только вечная неосознанная жестокость. Эмоции необходимы. Но они не должны нарушать твоё спокойствие, — медленно разъяснял он, — Что джедай, что ситх — это просто клеймо безумцев. — Это невыносимо сложно, — с силой прошипел он, — Это вечная борьба и ходьба по лезвию. Но это единственный выход. Во всем нужен баланс. Сила — это проклятье в первую очередь. Ты никогда здесь не выиграешь. И только ты решаешь: противостоять этому каждую секунду своего существования или позволить сожрать ей тебя целиком. — Мне потребовалось пятьдесят криффовых лет, чтобы это понять это. Понял бы и раньше, не вбивали бы мне эти концепции, а дали подумать самому, но рядом со мной был Йода и ещё пара таких же пришиб, — развёл руками Энакин, показывая всю безысходность этого факта. — У вас не было шансов, — хмыкнул Хакс. — Никаких, — согласился призрак. Комната погрузилась в тишину, но это не вызывало дискомфорта. Это всё было как-то слишком человечно. Определённо, не самый худший опыт коммуникации в жизни Хакса. — Понял? — уже без осуждения спросил Скайуокер. — Вроде бы да, — кивнул Хакс. — А теперь ты усваиваешь эту информацию, — призрак сменил голос на какой-то заговорщицкий, — И никогда больше об этом не думаешь, — приказал Энакин, — Если Мастер Йода узнает, то влетит обоим. А мне в двойном размере. Если спросит, то мы сегодня занимались отработкой навыков владения мечом, договорились? — Да, — хмыкнул генерал. Лицо у Скайуокера было, как у провинившегося ребёнка, который хотел скрыть разбитую вазу от родителей. Хакс напрягся, когда внезапно осознал, что всё это время сидел с закрытыми глазами и даже не испытывал никакого дискомфорта по этому поводу. — Сила это прикольно, да — усмехнулся призрак, — Постарайся поднять чип. Хакс сосредоточился на чипе. Общение со Скайукером его замотивировало. Было ощущение, что он действительно хоть на что-то способен в отношении Силы. Но всё это сталкивалось с жестокой реальностью. Он не мог. Просто не мог поднять что-то в воздух одной лишь силой мысли. Это было неестественно, нереализуемо и совершенно безумно. Он действительно старался, но ничего не происходило. Запала хватило на минуту, не больше. Хакс расслабил мышцы спины, немного сгорбившись. Это всё же было бесполезно. — Посмотри, — кивнул в его сторону Энакин. — Что? — Хакс не хотел открывать глаза. Он привык к уютной темноте. Силы или обострённого восприятия было ему достаточно. — Открой глаза, — настойчиво протянул призрак. Хакс послушался и посмотрел на место, где должен быть чип. Но его там не было. Он начал озираться по сторонам и увидел его, висящим в воздухе на расстоянии около метра от земли. — Скажем так, главный урок устроен, — удовлетворённо сказал Скайуокер. Хакс, как завороженный, потянулся к парившему чипу. Его лицо на мгновение пронзила удовлетворённая ухмылка. Но чип в ту же секунду упал на ладонь Хакса и сквозь пальцы выпал на пол. Он потерял над ним контроль. — Гордыня. Баланс, — с явным осуждением протянул Скайуокер. — А как тогда? — не смог сформировать чёткой мысли Хакс. — А вот так, — развёл руками Энакин, — Не думай, что это легко. Но не плохо, на самом деле, я думал, что будет хуже. Попрактикуйся сам, пока Бен не прилетел. Только при нём это не делай. Хакс попробовал расслабиться, уловив главный смысл, — И снова заставил невесомый чип повиснуть в воздухе между его указательным и большим пальцем. Тонкая пластина послушалась. Чип завис между пальцами, будто подвешенный на прозрачную леску. — Не перестарайся только, — сказал призрак и растворился в воздухе без остатка. Хакс подержал чип в воздухе пару секунд и позволил ему упасть на основание ладони. — Кажется, я начинаю понимать, — улыбнулся Хакс как-то по-детски и совершенно искренне, смотря на то место, где минутой ранее стоял Скайуокер.

***

Кайло высунул язык и глубоко вдохнул тяжёлый, паркий воздух. Он уже и не помнит, зачем прибыл на эту безлюдную, заросшую тысячелетними джунглями, планету. То ли в забытом всеми храме, где-то в глубине непроходимого леса, он должен найти, неизвестный доселе никому, голокрон. То ли нужно было выследить очередных пиратов или каких-то фанатиков, которые в последнее время повадились разграблять древние святилища. Кайло уже не помнит. Он окончательно запутался. Стоит ему только выполнить задание, находясь на грани физического и эмоционального истощения, как Верховный Лидер тут же присылает другое. Он не помнит, сколько находится на этой планете. Час? Два? Цикл? Неделю? Кажется, что он целую вечность бредёт по этим влажным, густым зарослям. Дремучие кроны закрывают свет местной звезды, словно накинутая на птичью клетку ткань. Кайло клонит в сон, голова взрывается от боли, когда глаз цепляется за тонкие лучи света, робко пробивающиеся, сквозь плотные листья, которые кажутся невыносимо яркими для непривыкших глаз. Джунгли молчат. Ни ветра, ни криков животных. Ничего. Это давит, как и полумрак вокруг. В последнее время он слышал лишь тишину древних комнат и душераздирающие крики его жертв. Сейчас Кайло слаб. У него нет меча, только Сила, которая выжимает из Магистра последние соки. Его жертвы погибают не сразу, своими воплями вызывая у Кайло еще большую головную боль. Когда-нибудь он не выдержит. В один момент он попросту упадет и позволит какой-нибудь бесчестной космической крысе сделать выстрел в упор. Резкий свет, чудом пробившийся на землю, ошарашивает не меньше бластерного выстрела. Он вздрагивает и опускает взгляд. Кайло считал себя одиночкой. Ему не нужен был никто. Он делает глубокий вздох, но не может насытиться густым воздухом. Ему нужна хоть одна живая душа. Насмешливая Фазма, язвительный и упрямый Хакс, его Рыцари или даже тот трясущийся лейтенант. Кайло старается не думать о девчонке. Это неприятные воспоминания, фантомной болью, отдающие в шрамы. Кайло замирает и глухо выдыхает перегретый воздух. Но должен быть хоть кто-то. Позволит ли Сноук вернуться ему в Орден? Он старается не думать о худшем и пытается сосредоточиться на своём пути. Корни вековых деревьев так тесно переплетены между собой, что нормально ходить здесь, не боясь сломать ноги или напороться на какое-нибудь ядовитое местное существо, попросту невозможно. У него нет ничего, кроме смутных описаний самого Сноука. Он не знает, сколько ему осталось идти. Благо он нашёл небольшую, мутную речушку, глубиной всего по щиколотку. Камни и ил на дне скользкие. Если он поскользнётся, то велика вероятность, что он ударится головой и уже не встанет. Кайло и не хочет вставать. От его пугающего образа не осталось ничего. Его сапоги расползлись от влажности, одежда истрепалась до неприличия. Он весь грязный и потный. Кожа посерела, а волосы превратились в мочалку. Его смешит мысль, что перед возвращением нужно будет посетить какую-нибудь кантину и принять душ. Хакс попросту не пустит его на флагман в таком виде. Ветер поднимается, и кроны начинают волноваться над головой Магистра. В глазах рябит от переливистой мозаики света и тени. Кайло закрывает глаза, но не прекращает идти. Перешёптывания листьев от душного ветра и мерное журчание речушки, это все, что он может слышать и чувствовать. Когда он отдаляется от реальности, где ему никто не рад, он чувствует себя почти счастливым. Внезапно, лес замирает в полном безмолвии, и Кайло слышит глухой неестественный звук. Будто кто-то ударил в большой барабан. От этого звука, у него останавливается сердце и тяжелеет в животе. Если раньше джунгли и были заполнены незаметным шелестом листьев и журчанием воды, то теперь лес погрузился в мертвенную тишину. Громкий звук повторяется, заставляя Магистра поднять голову и всмотреться в темноту прямо перед ним. Он видит чёткую границу в десятке метрах от себя. Кайло осматривается по сторонам и убеждается в том, что он всё еще может рассмотреть какие-то папоротники и мелкие камушки у пологих берегов речушки. Впереди он не может видеть ничего. Будто самая тёмная ночь без всякого источника света. Очередной глухой звук из глубин этой тьмы заставляет Кайло дернуться. Со сбившимся дыханием, он наблюдает за тем, как тонкие усики черноты стали направляться к нему по течению реки. Они извивались, огибая крупные камни, медленно ползли по мокрому песку, продвигаясь все ближе к, единственному, на этой планете, человеку. Это очередная уловка Сноука? Или защита храма вышла на волю, пытаясь защитить древние секреты? В любом случае, ему здесь не рады. Рен попытался Силой отдалить от себя надвигающиеся тени, но они не реагировали. Кайло охватывает паника. Адреналин бьёт в голову. Он в очередной раз вскидывает руку, пытаясь остановить неизведанную силу. Тени замирают, и Кайло облегчённо выдыхает, но то было лишь мгновение. Они начинают всё быстрее пробираться к Магистру. Кайло не ждет больше, он разворачивается и срывается с места, но не успевает сделать и нескольких шагов, как видит перед собой такие же тени, которые намеревались подобраться к нему со спины. Кайло уже было хотел рвануть к берегу, но с боков всё так же подбиралась тьма. Она скрывала под собой широкие листья, пожирая безмолвный, но живой лес, будто губительный пожар. Некуда было бежать. Сила была бесполезна, против этой скрытой мощи. Он одинок, беспомощен, брошен на этой планете, что никогда не намеревалась отпускать от себя Магистра. Голова разрывалась многоголосым шёпотом. От тьмы веяло холодом смерти. Рен бы ни за что этого не признал, но всегда были люди, которые бы спасли его из безвыходной ситуации, хотели ли они того или нет. Но здесь нет штурмовиков, нет Хакса с Фазмой и нет его рыцарей. Нет никого. Рен вскинул голову. Сквозь кроны насмешливо пробился одинокий луч, которому нечего было освещать, кроме небольшого пятачка земли под ногами Кайло. Всё остальное — лишь непроглядная тьма, которая подбиралась к нему со всех сторон. Ему кажется, что он и есть та самая птица в клетке, на которую накидывают плотную ткань. Он отступает, когда с ужасом наблюдает, как чернота подбирается к его ногам. Дыхание перехватывает, когда Кайло чувствует, как его пятки зависают над бездной. Он задерживает дыхание, пытаясь балансировать жалком клочке земли, но тьма пожирает и его и Кайло чувствует, как падает. Он старается ухватиться за капли воды, мелкие песчинки и камни, сорвавшиеся с ним в пустоту. Но ни тело, ни Сила его не слушают. Уши закладывает от вздымающихся потоков воздуха. Это холодно. Будто он снова в снегах и льдах Старкиллера. Но падение долгое. Что бы это ни было, ему точно не выжить. Его силы на исходе, он не сможет спасти себя от неминуемой гибели. Это, как тогда на Дагобе, когда Сноук столкнул его с обрыва на острые каменные пики. Очередное испытание. Но тогда он был совсем молод, полон сил и решимости, а сейчас у него не осталось ничего. Магистра окружает беспросветная мгла, но он всё еще может видеть отдаляющийся луч света, одиноко пробившийся сквозь кроны. Напряжение покинуло Кайло, он расслабляется всем телом и перестаёт бороться. Это почти, как невесомость. Он медленно переводит взгляд на одинокий луч света. Он теперь не что иное, как точка. Далёкая звезда на тёмном, ночном небе. Он закрывает глаза. Будь, что будет. Кайло чувствует, как резкий удар выбивает воздух из лёгких. И тьма поглощает его целиком.