Нечаянные гости

Ночью Розовый Дворец совсем не затихал, самым тихим он был где-то перед рассветом, когда все полуночники укладывались спать, а ранние пташки ещё не просыпались. А сейчас, хотя время близилось к полуночи, на освещённых факелами и свечами лужайках и площадках рядом с дворцом всё время кто-то да был. То там, то здесь раздавались звуки разных музыкальных инструментов, правда, не всегда они были приятны, потому что например парнишка, сидящий внизу, инструмент откровенно мучал, срываясь на противный свист и недовольно что-то бурчал.Вскоре он правда начал мелодию сначала. Выходило уже красивее, и срыва на свист больше не было, прервался парень на чём-то другом и снова начал бурчать и шуршать какими-то бумажками. На ровной, вымощенной камнем площадке ещё человек шесть раз за разом повторяли какое-то упражнение из весьма странных и совершенно непрактичных движений. Через полчаса к ним присоединилась девушка с гитарой и теперь они повторяли странное действо под музыку. Едва слышный шорох занавесок заставил Эльга обернуться. В темноте изящная узнаваемая фигура пробралась к перилам балкона. Она замерла, нащупав руками перила и подняла глаза к звёздам. — Чудесная ночь, правда? — Стелла начала разговор первой. — Да, — растерянно согласился Эльг. — Там темно. Вам это удобно? — Вполне, — ответила Стелла. Эльг не стал упоминать, что ему очевидно, что Стелла ищет путь почти вслепую. Это он в темноте видит гораздо лучше, чем днём. — Если вы из-за меня… — Что вы, просто мне так удобнее, — Стелла улыбнулась куда-то в сторону. Внизу мелодия снова оборвалась, парнишка зашипел и повторил одно и то же ещё раз, потом ещё, потом опять. Стелла чуть нахмурилась. — Что? — встревожился Эльг. — Мелодию переврал, — ответила Стелла. — Это ничего страшного. Скорее всего, именно благодаря этому он не ошибается на концерте. Внизу возмущённо зашуршали бумаги, снова повторилась музыка. — Можем уйти, — предложил Эльг. — Что вы, достаточно зажечь свет и отсюда уйдёт он. А я сюда именно для того и пришла. — Чтобы послушать, как перевирают мелодию? — Чтобы ещё раз отметить, сколько труда стоит за прекрасной мелодией. — Стелла навалилась на перила. — Обманчивая лёгкость танца, мелодии, кисти художника. За всем этим стоят годы труда, повторов, сорвавшихся нот, измятых черновиков, зачёркнутых слов… Стелла помолчала. — Это не даёт опустить руки. Эльг понимающе кивнул.

***

С каждым днём Элли понимала, что надежды всё меньше. На безвольного Аларма с тёмными кругами под глазами она уже просто боялась смотреть. Ей становилось страшно и от его пустого взгляда, и от того, какой он был послушный… И насколько не-Аларм. С каждым днём она всё больше скучала по нему настоящему. Своевольному, не очень разговорчивому, по нахмуренным бровям. Да и вообще хоть по какому-нибудь выражению. — У нас остались целительница Светлана и… Парцелиус, — сказал Страшила, выхаживая по комнате. — И тот и другой дружат и с белой, и с чёрной магией… — Что-то я сомневаюсь, что Светлана дружит с чёрной магией, — возразила Элли. — Ты бы видел, что с ней было в подземелье Пакира. Точнее, в тронном зале. Главное, в тюрьме голос бодрый, всё время пытается что-то придумать, каббарам улыбается во весь рот, вопросы задаёт. А в тронном зале вся зелёная, гляди того упадёт. Так что в её случае насчёт тёмной магии я не уверена. — Тем не менее, лучше всего добиться личной встречи с ней. И без этого противного тролля Марата. — Грубиян, — согласилась Элли. — Но по-моему он Светлану даже любит. — Что-то не похоже, чтобы он был добрым волшебником! — Вряд ли это что-то меняет, — заметила Элли. — Да он на всех бросается, — продолжал Страшила. — Кроме Стеллы, на неё видимо не осмеливается. — Нет, Страшила, Светлану он всё же любит и заботится о ней. — Я чего-то не понимаю в человеческих отношениях, — заметил Страшила. — Мало кто это на самом деле понимает, — вздохнула Элли. — Но я всё же попробую поговорить именно со Светланой.

***

Уже третий раз Элли прилетела в Розовый дворец на следующий день. Они вместе со Стеллой прошли в комнату, выделенную Светлане, довольно рано утром и застали целительницу уже сидящей на кровати с книжкой. Кожа её была ещё нездорово бледной, но взгляд уже был очень ясным и она приветствовала вошедших уже вполне бодрой улыбкой. Она правда не сказала ни слова и быстро прижала к губам палец. Элли не сразу поняла, в чём дело. Светлана показала рукой по очереди на балкон и на дверь в соседнюю комнату. Стелла указала на балкон, а Светлана кивнула и отложила книжку. Рядом с кроватью Светланы валялись чёрные шнурованные ботинки, слегка напоминающие армейские явно не её размера. Только тогда Элли заметила, куда делся Марат. Он спал поверх одеяла в изножье Светланиной кровати. Целительница подтянула на нём плед, прикрывая плечи. Но тогда открылись голые пятки. Подумав, Светлана всё же накинула на него одеяло и поднялась. Элли хотела предложить помощь, потому что на ногах Светлана всё ещё стояла нетвёрдо, но целительница вновь жестом попросила ничего не говорить и вдоль стенки выбралась на балкон. И только когда Стелла закрыла за собой дверь и загородилась от подслушивания, Светлана пожелала всем доброго утра с таким видом, как будто мечтала это сделать как минимум со вчерашнего дня. — Простите мою неучтивость, но я бы не хотела будить Марата. Пусть отоспится, — добавила она. Отвесив лёгкий вежливый поклон, она опустилась в одно из трёх кресел. Стелла изящно провела рукой над столом, и на нём появился завтрак, венчал который довольно большой шоколадный торт. Светлана улыбнулась и взяла чашку с чаем. Только вот понюхав его вдруг стала серьёзной и посмотрела на Стеллу, а затем на Элли. — Я так понимаю, у нас намечается не задушевный разговор за завтраком. — Я пришла за помощью, — сказала Элли, хотя и собиралась сначала узнать, как Светлана себя чувствует. — Возможно, стоит подождать, когда вам станет лучше? — предложила Стелла. — Пусть я и не могу сейчас бежать марафон или сдвинуть горы, но чем-то помочь я постараюсь, — Светлана поставила чашку на стол, теперь повернувшись к Элли. Пока Элли объясняла, что произошло, Светлана не прерывала, но взгляд стал недоверчивый. Она всего лишь на мгновение повернулась к Стелле, словно что-то проверяя, а затем даже сдвинула стул, чтобы смотреть на Элли. Но ничего не говорила, пока Элли не произнесла: — Вы нам поможете? Светлана некоторое время задумчиво молчала. — Элли, вы меня простите, но надо ответить на вопрос, — наконец сказала она очень медленно и чётко. — Аларм умер? Элли тут же отвернулась, боясь даже посмотреть на Светлану. Точнее, она боялась ответа. — Да, — произнесла вместо неё Стелла. — Как у вас с чувствительностью к жизни? — уточнила Светлана. — Не уверена, что использую правильные термины, но вы можете чувствовать, есть в человеке жизнь или нет? — В большинстве случаев, да, — снова ответила Стелла вместо Элли. — И что? — Если бы я почувствовала, я бы его вытащила, — ответила Стелла уже громче. — А пока то, что есть. Светлана, просто скажите, можете вы помочь или нет? — Не могу, — наконец ответила она. Элли подняла взгляд. Светлана сидела неожиданно близко и по-прежнему смотрела на Элли. — Точнее, Элли, я не могу сделать того, что вы хотите, — поправилась она. — Но я вас понимаю. — Она почему-то смяла в кулак длинный рукав сорочки. — Правда понимаю ваше горе, растерянность, недоверие… Но мы не напрасно в любой культуре так или иначе хороним умерших… — То есть, вы скажете то же самое, что ваш друг Марат? — уточнила Элли. — Я не знаю, что он вам сказал, — призналась Светлана. — И если правда всё так, как вы сказали, то мой ответ: Элли, нужно попрощаться… — А если нет. Может, мы что-то упустили? — Я могу посмотреть. Но ничего, слышите, Элли, ничего я обещать не буду. И если он правда умер, то я сниму с него то заклинание, которое есть сейчас, пока вы не лишились рассудка, — Она выпрямилась, став неожиданно строгой. — Вы мне дадите минут пятнадцать собраться? — Хорошо.

***

Как только Элли вышла, Светлана неожиданно пошатнулась, поспешно оперлась на спинку стула и стол. Она так и застыла, опустив голову. Стелла только ждала, когда она повернётся, чтобы увидеть осуждение. — Я всегда на этом попадаюсь, — призналась Стелла. — Я просто не могу иначе. — На некромантии? — уточнила Светлана, всё ещё не поднимая голову. — Нет. На том, что когда человеку очень плохо, я делаю хоть что-то, что оборачивается иногда ужасными последствиями, — Стелла не знала, почему это говорит и почему именно Светлане. — Оспа, холера, инквизиция… Я всегда сначала делала, а потом человек не понимал, как с этим жить. Сколько из тех, кого я чуть ли не с последней грани вытаскивала, прожили хотя бы год? Сколько я сама на этом попадалась? Тюрьма, изгнание, несколько раз чуть не на костёр… Стелла сглотнула, понимая, что Светлана до сих пор так и стоит. — Вы меня осуждаете? — Не знаю, — честно ответила Светлана. — Пора было за это время чему-то научиться, — Стелла вытерла выкатившуюся слезу. — Наверное, поэтому я и не Хранительница. Светлана, вам плохо? Она всё же подняла глаза, но в них было не осуждение. Совсем. Скорее, смесь растерянности и… страха. — Я понимаю, вы теперь меня напугались… Это действительно магия на грани… — Не вас. Я сейчас как в зеркало посмотрела. И это ужасно, — Светлана подёрнула плечами, словно попыталась стряхнуть оцепенение, но не очень получилось. — Вы с нами пойдёте? — К сожалению, я сейчас не могу покинуть Розовую страну, — ответила Стелла. — Выберите себе в комоде, что понравится. И вот ещё. Стелла передала Светлане тонкую золотую цепочку с кулоном-листком, украшенным изумрудами. Листок повторял узор кольца, что было у Светланы на левой руке. Только в кольце был янтарь. — Это защитит вас. — От Пакира? — уточнила Светлана. — Да. Вы ещё не восстановили защиту своего сознания. — Спасибо. Через минуту после того, как Светлана по-прежнему вдоль стенки прошла в комнату, оттуда раздалось возмущённое: — Да в помои тебя по самую макушку! Куда тебя опять понесло?

***

— Пятнадцать минут? Это я погорячилась, — наконец пришлось признать Светлане. Слова Стеллы «выберите себе в комоде, что понравится» быстро превратились в «найти бы что-нибудь, что влезет»… Нижняя рубашка и панталоны хоть и сидели явно не так, как это было задумано, но по крайней мере налезли и не треснули при малейшем движении. Платья же либо не влезали совсем, либо были просто катастрофически коротки. Когда Светлана призналась, что не сможет ограничиться отведённым ей временем, по коридорам дворца забегали фрейлины и служанки и натащили целую коллекцию розовых платьев, которые тоже оказались коротки (хотя некоторые правда застёгивались). А то, что было всё же как-то приемлимо по длине, застегнулось только в груди. Как оказалось, это было платье Стеллы. От зашедшего узнать «что ты тормозишь?» Марата Светлана ждала комментария насчёт того, что она разъелась. Даже приготовила ответ, что крайне сложно наесть рост. Но он только сказал «бабы окопались в тряпках» и удалился. В конце концов, когда Светлана уже решила, что «сзади прикроет и ладно», медленной степенной походкой вошла старшая фрейлина, которую звали Шарлотта, и скомандовала что-то молоденькой девушке. Она принесла два тонких шелковых платья очень простого и просторного покроя, напоминающие сложенный пополам кусок ткани, зато с весьма замысловатой драпировкой. Одно розовое, второе — белое. Девушки повозились с ним минут двадцать, всё же надели на несколько растерявшуюся и смущённую Светлану получившееся лёгкое двухслойное платье. *** Кажется, Светлане как-то удалось уговорить Марата помолчать, а точнее, хотя бы не грубить Элли. Потому что над Светланой он продолжал похихикивать, причём не совсем понятно над чем. Сдержанности целительницы можно было только позавидовать, потому что Элли бы давно и надолго на её месте обиделась. И всё-таки не выдержала: — Марат, над чем вы смеётесь? — Над этим дурацким платьем, — ответил тот. Светлана равнодушно пожала плечами. Её гораздо больше интересовало облачко, на котором она сидела. И платье на ней было очень нежное, лёгкое из белого и розового шелка. Элли хотела всё-таки узнать, чем это платье не угодило Марату, но Светлана прервала: — Как это работает? — Светлана пальцами ухватила кусочек золотистой «ваты». — Когда я задаюсь этим вопросом, у меня создать облако не получается, — ответила Элли. Она показала себе на висок. — Просто у меня всё здесь. Как… не прочитанная библиотека. Находишь нужные слова и жесты, делаешь, и всё получается. Светлана наклонила голову, всматриваясь в Элли. — У вас не так? — Как вам сказать, Элли? То, как вы пользуетесь магией, мне кажется… довольно нерациональным. Но я не думаю, что за неделю можно сделать лучше. Тем более, я так понимаю, учителя у вас не было? — Матушка Виллина передала мне знания и книгу Торна. А попробовала творить чудеса я только в городе Теней… Закрыла нас невидимым барьером и попыталась обороняться от этих зверей… — Да как ты, малявка, вообще не скопытилась? — подал голос Марат. Он лежал на облаке, как на пляже, подставив лицо солнцу, и Элли казалось, что он заснул. — Марат, раз ты проснулся, не одолжишь подзорную трубу? Элли, Марат конечно… — она оглянулась на него. — …как всегда. Но он прав, первый опыт магии и так довольно опасный, а в экстремальных условиях и говорить нечего… — У меня не было другого выхода, — вздохнула Элли. — Либо сдаться без боя на милость слугам Пакира, либо пытаться бороться. — Какой спрос с малявки, попавшей в передрягу? — Марату всё же пришлось открыть глаза, чтобы протянуть Светлане трубу. Светлана пихнула Марата по ноге и одними губами что-то добавила, но Марат ответил явно не так, как нужно. Он опять плюхнулся спать. — Иди ты, красавица, знаешь куда? Она только закатила глаза. Похоже, учить Марата приличному поведению у неё не очень получалось. — Конечно, в идеале стило открыть магию… провести магическую инициацию?.. в общем, в контролируемых условиях и с подстраховкой, — продолжила она тему. — Если у вас ещё кто-то с магией найдётся, учтите. А с матушкой Виллиной можно поговорить? — Увы, она улетела в Гренландию. На родину. Светлана покивала, крутя в руках трубу. — И в наличии есть четыре человека с магической силой: я, Марат, вы и Стелла? — Есть ещё Корина, но после города Теней я её не видела. Возможно, ещё алхимик Парцелиус. «Знаток белой и чёрной магии», но я не знаю, насколько велика его сила и волшебник ли он вообще, — Элли надоело стоять и она уселась рядом со Светланой. — Но с ним я тоже встречусь. — Алхимик — это хорошо, — заметила Светлана. — Корина? — Может, она в плену Пакира. А может, уже помогает ему, — Элли тяжело вздохнула. — И если она на его стороне, нам будет непросто. — Я не знаю Корину, но у Пакира навык ведения разумных переговоров не очень хороший. — Зато тюрьма и пытки очень хорошие, — мрачно заметила Элли. — Это вы правы, — согласилась Светлана, поморщившись. — О, я так понимаю, это и есть Изумрудный город? Надо же! Не ожидала такого прямого значения! И правда, красиво. Марат, не хочешь посмотреть? На горизонте показались ярко-зелёные на голубом башни Изумрудного города.

***

Облако плавно опустилось у ворот Изумрудного города, где Элли уже встречали Страшила, Дин Гиор, Фарамант и мотающийся у них под ногами Том. Светлана не скрывала своего восхищения и высказала, что город с высоты смотрится великолепно, а Марат, судя по взгляду, тоже восхитился. Но задал только один вопрос: — Почему изумруды до сих пор никто не спёр? — Жители верят, что они приносят счастье Изумрудному городу и всей Волшебной стране, — сказала Элли. — И просто… не принято. Жители Изумрудного города торжественно встретили свою королеву, да и гостей тоже. Страшила толкнул коротенькую речь, впрочем, не уточнив, зачем прилетели гости. Элли успела шепнуть ему, что Светлана ничего не обещала, но надежда есть. — Чтобы великолепие Изумрудного города не ослепило вас, надо обязательно надеть зелёные очки! — напомнил Фарамант. — Это воля Гудвина Великого и Ужасного. — Интересная традиция, — с улыбкой оценила Светлана, чуть присаживаясь, чтобы низкорослому Фараманту было удобно надевать ей очки и защёлкивать сзади замком. — Не надену, — буркнул Марат, смотря на предложенные ему очки. — Эти бабские. Фарамант удивлённо посмотрел на очки, не понимая, что в них такого особенного. Элли наугад вытащила другие и сделала их немного потемнее, а оправу потяжелее. — А эти как у ботаника, — добавил Марат. — Сам выберу. — И ты ещё над тем, как я платье выбирала смеёшься, — в сторону заметила Светлана, когда Марат очень придирчиво рылся в коробке с очками под сердитым взглядом Фараманта и удивлённым всех остальных. — А у меня, между прочим, были объективные причины… — Какие? — Элли смотрела, как Марат выуживает очки, которые казалось бы ничем не отличались от других. — Мне все были коротки. Подходящие очки Марат наконец нашёл и надел сам. Только разрешил Фараманту запереть замок, после чего задумчиво его пощупал, то ли убеждаясь, что он заперт, то ли что он сможет его взломать. Элли хорошо помнила своё первое впечатление от Изумрудного города. Ощущение волшебства, необычности и великолепия. И ещё он показался ей огромным. Правда, до Изумрудного города Элли больших городов не видела. А теперь он был скорее небольшим, очень уютным и по-прежнему волшебным. И теперь Элли поглядывала на гостей, пытаясь понять, понравилось им или нет? Светлана выражала полный восторг и вела себя как заинтересованный турист, засыпая вопросами городского голову и Страшилу, а поскольку второй рассказывал обстоятельнее и охотнее, вскоре полностью переключилась на него. Что? Зачем? Для чего? Кто строил? Что это за улица? А это? Марат же остановился около одного из изумрудов в брусчатке и попинал его носком ботинка. — А, ну всё понятно, — произнёс он, но продолжать не стал, а никто не уточнил. Светлана ушла вперёд, и Марат поспешил её догнать. Тревога Элли нарастала с каждым шагом ко дворцу. Светлана, на секунду отвлёкшись от рассказа о фонтанах на улице, наклонилась к уху Элли и едва слышно шепнула: — Давай сначала за дело, а потом уже все церемонии, ладно? Элли согласилась. Отдав распоряжение подготовить комнату для гостей и обед, они со Страшилой, Светланой и Маратом прошли в левое крыло дворца, в котором как раз и поселили Аларма. Стоило толпе придворных исчезнуть, как лицо Светланы изменилось чуть ли не на полную противоположность: вместо дружелюбной улыбки — поджатые губы, вместо расслабленного любопытства — напряжение, будто она сейчас станет и вовсе каменной. — Элли, можно мне таз и пару стаканов воды. На случай, если что-то пойдёт не так, — попросила она. — Зачем? — уточнил Страшила, всё ещё под впечатлением от любознательности целительницы, он как будто не заметил резкой перемены. — Я с некромантией не очень дружу. Мне может стать плохо, — пояснила Светлана. — Здесь? Элли первая открыла дверь в покои Аларма. Он сидел на кровати ровно в той же позе, в которой она его оставила сегодня утром. Юргод, свернувшийся калачиком, занимал примерно полкомнаты, но от Аларма тоже не отходил. — Добрый день, — поздоровалась с обоими Светлана. Аларм не среагировал вообще. Юргод учтиво кивнул и тоже поздоровался. Светлана глубоко вдохнула и медленно подошла к Аларму. Марат не отставал ни на шаг, словно готовился её в случае чего подхватить. Элли и Страшила закрыли за собой дверь и остались около неё. — Аларм? — позвала Светлана. Он не отозвался. Светлана провела рукой перед его глазами, затем щёлкнула пальцами с одной стороны, с другой, легко толкнула его в грудь… Он даже не пошатнулся. Она поднесла руку к носу, затем к шее. Поводила перед глазами пальцем, на кончике которого зажглась яркая искра. — Пульс есть, дыхание есть, реакция зрачка на свет есть. С реакцией на звук сложнее, я не поняла, есть ли она. Но реакции на событие нет, — произнесла она. — Некромантией тянет кстати не так сильно, как я ожидала. Но тянет. — Вы что-то можете сделать? — спросила Элли. — Не знаю, — ответила она. — Нужно изучить нанесённые повреждения. Можно? — Конечно. — Марат, поможешь положить? — Это не нужно, — произнесла Элли. — Аларм! Он повернул голову на голос. Если бы не это равнодушное лицо, Элли бы думала, что он отозвался. — Ложись. Аларм послушно лёг на край кровати, вытянув руки вдоль туловища. Светлана вздрогнула и ещё сильнее напряглась. Марат только ругнулся. — Хоть бы глаза закрыли. Пустой взгляд Аларма и правда был жутким, но это ощущение уже как будто смёрзлось с сердцем Элли и лежало там этой тупой ледяной глыбой уже почти незаметное. Светлана осторожно расстегнула куртку и рубашку. Провела рукой над грудью Аларма и ещё озадаченней нахмурилась. Убрав с его висков волосы, она приложила свои пальцы… Всего через секунду Светлана оторвала руки. — Тело полностью функционирует. Мозг целый. Но его самого здесь нет, — Светлана выпрямилась. —Только что его убило? — Я точно не знаю, — Элли слышала свой голос как издалека. — Чёрная магическая стрела попала ему в грудь, но даже синяка не было. — Вроде как, останавливалось сердце и дыхание, да? — Светлана ещё раз изучила его грудь и живот. — Видимо, все следы магия Стеллы стёрла, восстановив тело. Может, хоть что-то осталось. Сейчас ещё поищу. Светлана обошла кровать, подходя к голове Аларма. И, после короткой паузы, положила обе руки ему на лоб. Томительно тянулись секунды. Марат вдруг снова выругался и бросился к Светлане. Он подхватил её под руки. — Светлана, хватит, — произнёс он. — Только скажи, это то же самое? — Ты прав. — Светлана опустила руки и посмотрела на Элли. — Простите, но… Резкое движение с нужным заклинанием отшвырнули Светлану и Марата от Аларма, Элли тут же оказалась между ними. — Я вам всё равно не позволю! — произнесла Элли с неожиданной для неё самой суровостью. —Дура. — Марат буквально ссадил с себя Светлану. Она привалилась к стене с закрытыми глазами. — Вы сами сказали, что собираетесь его убить… Окончательно. Я вам не дам, — упрямо повторила Элли. — Уходите. — А теперь послушай, сопля… — начал Марат. Предупреждающе рыкнул Юргод. — Марат, прекрати пожалуйста, — подала тихий голос Светлана. — Пойдём. — Куда, твою налево, мы пойдём? Ты же на ногах не стоишь, — Марат положил её руку себе на плечо и поднялся. — Простите, — прошептала Элли. — Засунь себе своё «простите» знаешь куда? — огрызнулся Марат. Они вышли. Элли подошла к Аларму, по-прежнему лежащему на кровати и смотрящему пустыми глазами в потолок. Элли привела его в порядок и попросила сесть. — Страшила, друг мой, пожалуйста, попроси их не улетать. Пусть останутся в Изумрудном городе, — произнесла она. — Юргод, дай мне пожалуйста немного времени. Зверь понимающе кивнул и выбрался в окно. Элли опустилась перед Алармом на колени и взяла его руки в свои. — Посмотри на меня пожалуйста, — проговорила Элли. Серые глаза обратились к ней. Всё такие же пустые, без всяческого выражения. — Аларм, прошу тебя, дай мне хоть какой-то сигнал. Иначе мне в самом деле придётся это сделать. Сигнала не было. Оставалась последняя надежда.

***

В одном Пакир был прав: Светлана привыкла быть сильной и сегодняшнее состояние её откровенно нервировало. Стоило всего чуть-чуть поколдовать, как опять начинало мутить, кружиться голова и снова приходила невыносимая слабость. В таком состоянии не то, что думать было трудно, даже движение давалось с трудом. — На, попей, — Марат протянул ей свою фляжку. — Не бухти, это Стелла дала, чтобы восстанавливать силы. Он сидел рядом на пуфике и заглядывал снизу вверх ей в лицо, прикидывая, пришло время её ловить или она ещё сама посидит? Светлана приняла фляжку. И правда, утром она уже пила эту очень приторную вязкую пакость со сладко-цветочным запахом, который будто бы добавили как извинение за не очень приятный вкус и консистенцию. Однако, действовала она неплохо, сил действительно прибавлялось. По крайней мере, мутить перестало. — Так ты так и не ответила. Это то же самое? — спросил Марат, когда Светлана вернула ему уже полупустую флягу. — Может, то, что было до доставки Чёрной Звезды. По крайней мере, до такого пока не дошло, — Светлана оперлась на подлокотник, удерживая рукой заваливающуюся голову. — Они же ничего подобного не достанут? Тут же нет этой Чёрной Звезды. — Тут есть Пакир. И у него могут быть способы. — Что ты умолчала? — Марат тоже отхлебнул из фляги, но только глоток. — Он мне предлагал оживить Славика. За книгу Торна. Марат коротко ругнулся. — Но я думаю, что он врал. — Ну тогда забей. Они долго молчали. Марат задумчиво отстукивал по фляге незамысловатый ритм, как только Светлана пошевелилась, он снова настороженно оглянулся. И ободряющей улыбке он не поверил, только скептически вскинул брови. — Марат, почему ты даже после всего этого не уходишь? Вопрос Светлану мучил уж точно последние два дня. — Куда я уйду? Мы здесь застряли! — Не так уж и сложно, ведь ты тоже знаешь дорогу. После всего этого. — Ты и так знаешь ответ. — Наверное, да. Знаю, как бы он меня ни огорчал. Я ведь сама так же, как Элли, стою над трупом и не могу попрощаться, — она вытерла глаз, пока слёзы не покатились. — И как я буду объяснять ей, как прощаться, когда сама это не сумела? — Никак, — мрачно отозвался Марат. — Я пристукну любого, кто к тебе с этим сунется. — Не надо, Марат. В самом деле, не надо, — Светлана зажмурилась. — Возможно, это прощание нужно мне? Как ты думаешь? — Нужно, — согласился Марат. — Только не сейчас. Сейчас тебе нужно поспать. Вот что я думаю. — Аларма жалко. — Жалко конечно, нормальный пацан был, — Марат потёр у себя под правым глазом, где ещё недавно был синяк. — Но это всё равно не повод кому-то из вас убиваться. Или вон девке свою крышу пускать под откос. Они повернулись сначала на стук в дверь, потом друг на друга. Светлана кивнула. — Я пришла попросить прощения, — произнесла вошедшая Элли. — Я понимаю, что вы хотите только помочь. Оба. Но у меня осталась последняя надежда. Не лишайте меня её пожалуйста. Элли была жутко бледной, очень решительной и это была явно продуманная под дверью речь. Светлана её не стала прерывать. — Дайте мне ещё два дня, — Элли переводила взгляд со Светланы на Марата и обратно. — Всего два дня. И если ничего не изменится, вы сделаете, что обещали. Я сама не смогу… — голос сорвался. — Просто не смогу. Рука не поднимется. — Вы так у меня выпрашиваете эти два дня, будто это решаю я, — произнесла Светлана. Элли подошла ближе. — Просто… Вы… — она отстранилась. Левая рука всё ещё плохо слушалась и поспешно стереть слезу со щеки дрожащей рукой оказалось не так-то просто. Марат шикнул сквозь зубы, но Светлана решительным жестом его остановила. — Элли, вам сейчас очень грустно, тоскливо. Хочется вернуть дорогого вам человека, и чтобы всё было по-прежнему. Что-то в этом мире сломалось, и вы готовы на кусочки порваться, чтобы только это сломавшееся починить. Элли кивнула, она настороженно глянула на застывшего наизготовку Марата, словно оценив его опасность и снова смотрела Светлане в глаза. — Но если порвётесь на кусочки вы, ничего собрать заново не получится, — осторожно проговорила Светлана, тщательно подбирая каждое слово. — Сейчас вот то, что есть — это не Аларм, которого вы знали. Это всего лишь осколок, который срывается и калечит механизм, понимаете? — Да, — согласилась Элли, опуская голову. — Постепенно, не сразу, очень медленно, шаг за шагом вы будете налаживаться, учиться жить с тем, что есть. Постепенно запускать одну часть жизни за другой. Вы будете меняться, перестраиваться, открывать для себя что-то новое, видеть новых людей. Память останется, что-то в вас благодаря Аларму навсегда изменится, — Светлана глянула на Марата, который застыл каменным изваянием, и снова повернулась к Элли. — Да, что-то больше не запустится. Но сейчас это осколок, который вот-вот разрушит весь механизм. Если вы сами сломаетесь, то пропадёт ещё одна жизнь, понимаете? — Вы говорите так, как будто уже всё решено, — Она произнесла это твёрдо, почти сердито. — В нём нет самой жизни, Элли. И я с этим ничего сделать не могу. А то, что есть — это больше издевательство, чем жизнь. Как вы вообще это выдерживаете? — У меня есть ещё один шанс, — упрямо продолжила Элли. Она не ответила на вопрос, возможно, ответа и не знала. — И я попробую им воспользоваться. Так что ещё два дня. — Только одно условие, — Светлана поймала взгляд Элли. Так, чтобы они увидели глаза друг друга и поняли, насколько всё серьёзно. — Все остальные останутся живы. И вы тоже. Элли закусила губу и через несколько секунд всё же отвела взгляд, причём на Марата. — А что случилось с вами? — спросила Элли. — Вы такие… — Элли, я серьёзно, — подчеркнула Светлана. — Все должны остаться живы. — Да, — подтвердила она. — Я не дам никому больше умереть. — Хорошо. Я пока… — Что с вами случилось? — упрямо спросила Элли. — Малявка, отвянь, — встрял Марат. — Что с вами случалось? — упрямо повторила Элли, уже повернувшись к Марату. — До подземелья. До грозы в море. — Отвянь, — повторил Марат, приблизившись к Элли. — Элли, вам это зачем нужно? — уточнила Светлана. — Мне кажется это важным, — упёрлась она. — А то, что вы скрываете, и вовсе опасным. — Котёнок не обделается? — уточнил Марат, повернувшись к Светлане. Та подбирала наиболее подходящие слова, чтобы всё объяснить коротко, ясно, без лишних подробностей… и главное, эмоций. И Марат её опередил. — Мы одного славного мужика похоронили. А с ним ещё семь не очень славных мужиков. Это те, кого мы видели. Может, их больше было. И девку со съехавшей кукухой под вопросом, — Марат всё же высказался. — Простите. Я вам соболезную, — произнесла она. — Ей это скажи, — Марат показал на Светлану. — Всё бы ничего, и это действительно для вас не имело никакого значения… — произнесла Светлана, отметив полное сочувствия лицо Элли. — Но у… девки (ну как девка, она меня чуть-чуть помладше) помутнение рассудка случилось именно на этой почве. Так что вы правы, это для вас важно. И даже опасно. С вашей магической силой, тем более, толком не освоенной, лишение рассудка может обернуться чем угодно. — Мне самой дорог мой рассудок, — кивнула после долгой паузы Элли. Она наконец выпрямилась. — Вы эти два дня можете погостить здесь. — Благодарю, — кивнула Светлана. — Я надеюсь, мне завтра кто-нибудь проведёт экскурсию? Элли ответила на улыбку. Марат по-прежнему не поверил, скорчил рожу и сложил руки на груди. Его взгляд так и оставался скептическим, пока Элли не ушла, попрощавшись и пожелав хорошо отдохнуть. — Сама доползёшь? — уточнил он. — Я чаю хочу, — Светлана откинулась в кресле. Зелье Стеллы начинало действовать, сил прибавилось. — И вот что… — Я тебя сейчас в одеяло закатаю и шторным шнуром свяжу, чтобы ты дрыхла себе тихо и никуда не совалась. — Договорились, — согласилась Светлана, от чего Марат удивлённо тряхнул головой. — Только ты тогда возьми блокнот, карандаш, и мы с тобой будем вычислять, что это было за оружие. Марат звучно приложил ладонью себе по лбу. — Пошли. Самое сложное, не чувствовать себя снова виноватой перед досадливо шипящим Маратом за то, что часть её собственного механизма не запустится, а он старается. Очень. Держится буквально в полуметре, готовый в любой момент поймать. — Не смотри на меня так. Когда мне было хреново, ты меня тоже волокла.