Выбор без выбора

- Эй, Ал, смотри, дерево! Их тут не одно, а аж целая роща! Действительно. Необычное для Анизотти зрелище – чахлый лесок лиственных деревьев. В основном берез, но есть несколько ив, осин и так далее. - Ух! – повозка подскочила на очередной колдобине и я устало вздохнул. Центральный тракт из Магры в Астинию был выполнен в лучших римско-аркнийских традициях, а вот грунтовка до деревеньки, где жили родственники Томмаса, тоже была выполнена в лучших традициях. Но уже российских. - Ой, смотрите, цветы! – и сидящая рядом с нами Софья указала на небольшую полянку ромашек. Эх, а если бы не местное магическое ОМП, то я мог бы заваривать ромашковый чай Софье в открытую. Но увы – после разборок магов с аркнами полутысячелетней давности, провинцию Магра, что с древних языков переводится как «цветущая» впору переименовывать в провинцию «Грязь». Как в анекдоте – «планета Грязь». Ну или провинцию «Шахта». А что, экология уже убита, чего тут жалеть… Иной раз чувствую себя колонистом на неземной планете. Хотя что уж там, с определенной точки зрения так и есть. - Долго ещё ехать? – Натан вертелся на козлах и пытался рассмотреть сразу все и засыпать нас вопросами одновременно. С одной стороны, ему было непривычно и страшно, с другой – интересно. С нами ехал и отец Герро, здоровенный мужик с лицом, покрытом шрамами. За поясом у него висели большущие фальшион и не то топор, не то клевец, что было довольно необычно – простолюдинам, так-то, носить любое оружие было запрещено. Однако, видимо, он был как-то связан с Грегором, потому что иной причины, по которой дед сказал, что проводит нас именно Ганс Герро я не знал. Разговаривать лишний раз он не любил, да и мы не рвались с ним говорить – одного взгляда, брошенного в нашу сторону, хватало чтобы мы не приближались. Все-таки что-то такое было в людях, много раз убивавших и умиравших. Три черные полоски на запястье и повадки ясно показывали, что молодость отец Томмаса провел бурную, и отнюдь не всю жизнь был мясником. - Эй, Ал! Ты слышал? Почти приехали! – Натан вновь завертелся и помахал у меня перед носом с улыбкой. С остальными он был робок и застенчив, а вот со мной общался без стеснения. Чему я был только рад, хотя и пытался регулярно поставить ему внутреннюю уверенность. Но, видимо, чего-то не хватало в самом Натане, какой-то целостности, чтобы он стал… - Аааал! - Да. Слышу, - я с задумчивым видом записывал недавние события. Погостил Стефан у нас недолго, почти сразу отправившись назад, на обучение. Каникулы у дворянских детей были не длиннее земных, а кому не повезло жить на другом краю Империи – его проблемы. Впрочем, после того, как он всухую разделал меня на шпагах пять раз подряд, почти не сдвигаясь с места, я понимаю, что «не повезло» это несколько не та фраза. Впереди показался… Как ни странно, частокол и вышки. Лучники, стражники в неплохой броне на стенах, словом, «деревня» напоминала скорее форт или военный лагерь, а не деревню. Едва мы показались, как на воротах началось какое-то шевеление. Вскоре ворота без малейшего скрипа раскрылись, и оттуда вышел звероподобный черноволосый (с косичками!) бородатый двухметровый мужик в красном дублете и с двуручным мечом за спиной. Его левый глаз был закрыт повязкой, а все лицо пересекал уродливый шрам. В целом, воин напоминал мне ландскнехта-викинга. Не говоря ни слова, Герро как-то быстро оказался рядом с ним. Некоторое время два здоровых мужика играли в гляделки, а затем каждый хлопнул себя по груди кулаком (тут так отдают честь, если верить книгам) и пожал другому предплечье. Они о чем-то поговорили, затем друг Герро посмотрел на меня цепким взглядом. Я поежился, но взгляда не отвел. Он сощурился и стал смотреть мне прямо в глаза. Я знал и чуял значение этой игры, и держался, сколько мог. Но увы, пять секунд оказалось моим максимумом. Я отвел глаза и сморгнул выступившие слезы. Сидение за книгами с утра до вечера берет свою плату. Воин хмыкнул и, развернувшись, потопал обратно в ворота, напоминая медведя, возвращающегося в берлогу. Вскоре Герро махнул вознице, чтобы въезжали. Спустя пару минут томительного ожидания мы оказались в… Почти что обычной деревне. Дома с черепичными крышами и добротными серо-черными стенами, на многих из которых был выгравирован символ – серый меч в языках черного пламени. В центре деревни, на "донжоне", впрочем, висел флаг, на котором был изображен такой же символ. Что-то знакомое. Только никак не могу вспомнить, что. - Госпожа баронесса, - Томмас Герро низко поклонился вышедшей с крыльца одного из домой женщине неопределенного возраста в серо-черном платье из какой-то шерсти. Темно-каштановые волосы подвязанные в сложную прическу аля «Панам Палмер из Киберпанка», карие глаза, добрая улыбка и цепкий взгляд. Они тут все, что ли, с цепкими взглядами?! - Герро, - женщина кивнула, приветствуя того не как равного, конечно, но как ценного и уважаемого слугу. - Вам послание от господина Грегора Бранте, - «мясник» ловким движением протянул письмо. Пока что (или навсегда) неизвестная мне баронесса не менее ловким взяла, развернула, прочитала. Лицо было бесстрастным на протяжении всего чтения. Владеть собой дама явно умела. Подняв глаза на нас, она метнула быстрый взгляд на меня, Томмаса, Софью, Натана, будто бы взвесив каждого из нас на весах и оценив нашу полезность. Если бы я не видел такого взгляда у Грегора десятки раз, особенно при выборе слуг, то ничего бы так и не понял. - Прекрасно. Пожалуй, даже чудесно. Твое мнение, Бьорн? – женщина повернулась к здоровяку с двуручем. - Чуда не обещаю, но, если переживут год, того парня, сына Герро, я научу держать двуручный меч двумя руками, а не задницей. Что же касается внука Грегора… - мужик, которого, как я теперь знал, зовут Бьорн снова окинул меня цепким взглядом. На этот раз я не поежился. Хрен ему, а не мои мурашки! - Он не совсем ничтожество, но больше, чем крепкого середняка из него не выйдет. Ему лучше не быть воином, - это было обидно, но я был вынужден признать его правоту. Хватало только взгляда на мои изъеденные чернилами пальцы чтобы понять, на что у меня упор в жизни. Что бы там не говорили мозоли в основании этих самых пальцев. - Девка в твоем приходе, - на Натана здоровяк даже не посмотрел, чем его изрядно возмутил, хотя мальчик не подал вида, все также дрожа перед лицом неприятной неизвестности. Все же Причастие действительно что-то в нем сломало. Что-то важное. - Сойдет, - теперь уже баронесса осмотрела Софью. Девочка поежилась от такого взгляда, и я её понимал. Доводилось мне читать книгу наших военных писателей про угон немцами молодежи в Германию во время войны. Вот эта вот женщина смотрела также, как немцы оценщики. Ну или римляне, покупающие себе раба. - Могу я узнать Ваши имя и фамилию, госпожа баронесса? – кланяюсь, но ровно столько, сколько положено кланяться баронессе. Гребаный этикет. Но зато хорошо хоть что возмущение помогло вспомнить. Щеки покраснели при мыслях об оценщиках, и внутри уже начинал подниматься гнев. Пока что не холодный, но и Холод мог прийти в любой момент. - Можешь… Щенок Грегора, - женщина улыбнулась так, будто бы увидела нечто забавное и сто раз ею виденное. Во всяком случае, так мне показалось. - Госпожу зовут Амалия Эль Ферро. Но для тебя – «Госпожа». До тех пор, пока ты не выйдешь отсюда, грязь, - мужик подошел ко мне и положил лапищу на плечо. Мне показалось, будто на меня опустили гору. - Спасибо, Бьорн. Ганс, можешь быть свободен, - баронесса повелительно взмахнула рукой, и Герро, низко поклонившись, развернулся и ушел назад. Он подошел к лошади (!) с уже притороченными седельными сумками (!!) и принял из рук подоспевшего паренька какой-то сверток (!!!). После чего, провожаемый взглядами, ловко забрался на лошадь, выехал из ворот и был таков. Стражники, кстати, отдали ему честь когда Герро выезжал. Простой мясник, говорите? - Смотреть на меня! – раздался рявк над правым ухом. Я слегка присел, после резко повернул голову и посмотрел в глаза чудищу, нависавшему надо мной. - С этого дня и до распоряжения Грегора, ты будешь учиться у воинов Черной Когорты, грязь! И пока не прикажет господин Грегор или тебя не вынесут отсюда вперед ногами, ты будешь страдать, терпеть и еще раз страдать и терпеть, пока у тебя Удел из жопы не полезет! - рядом раздался хохот стражников, а я только успел подумать «куда я попал?». Задница предчувствовала неприятности. *** Марши, отжимания, дыхание, стойки и драки. С оружием, без оружия, с завязанными глазами, с стрельбой, без стрельбы, с метанием, без метания... Все сливалось в одну сплошную потогонку-кроводавку, когда не думаешь о том, что будет завтра, а просто пытаешься выжить здесь и сейчас, не выкашляв легкие себе под ноги. Жизнь очень проста. Я начал про это забывать. Что ж, спасибо бойцам Черной Когорты, что напомнили. Я лежал с Томмасом на траве и тяжело дышал. Пробежка, отжимания, бой на мечах, переходящий в бой на ножах и потом кулаках выпили почти все силы. Справа от меня валялся деревянный тесак, которым нас как следует отмутузили. Фраза "я у тебя эту зубочистку отберу и в задницу запихаю" порой может воплотиться в жизнь буквально. Ну, почти. - Подъем, мясо! Центурион зовет! - к нам подошел высокий парень в черной бригантине, с шрамом через все лицо и кривой ухмылкой. Они тут все были такие - шрамированные, с кривыми ухмылками и угрюмыми рожами. Впрочем, зубоскалить им это не мешало. - О, слышишь, Томмас. Уже мясо. Раньше были грязью. Что, скоро дорастем до дубин? - Да... Еб... Уф... Не знаю, Ал. Не нравится мне это. - Нравиться тебе будет задница девки, малец. Года через три. А сейчас поднялся и бегом к центуриону! И мы поднялись и побежали. Палок-стимулов никто из нас не хотел, да. Прибежали быстро. Тренировочный лагерь был не слишком велик. Повсюду раздавался перестук деревянных мечей, вскрики, охи, ахи, треск, шлепки, лязг стали, словом, лагерь жил своей особой, лагерной жизнью. На входе в командирскую избу нас встретило два здоровых мужика в черных кирасах, с круглыми щитами за спиной и клевцами на поясе, люцернскими молотами в руках. Я слегка вздрогнул при виде этих орудий для убийства. Я слышал рассказы ветеранов Черной Когорты, как такими забивали даже аркнов-рыцарей, мятежных или бандитов-изгоев, пускай для этого приходилось работать целой декурии из десяти человек. - Тиро Ал и Тиро Том к командиру. Стражник окинул нас внимательным взглядом, переглянулся с товарищем и крикнул: - Тиро Ал и Тиро Том к командиру! (1) - Пусть заходят! - раздался знакомый рык из глубины избы. - Проходите, - стражник махнул рукой, и мы вошли. Внутри нас встретило множество бумаг, трое молодых парней и, как ни странно, одна девушка, склонившиеся над картой. И их командир - центурион Бьорн Ульфссон. Выглядел он все таким же звероватым, как и в первый день нашего знакомства. Бьорн поднял взгляд и ударил им меня, будто клинком. Я выдержал целых шесть секунд, прежде чем отвел его. Прогресс. - Слушайте сюда, щенки Тиро. На три часа хода к северу завелись разбойники. Лагерь на десять человек, может, есть еще несколько. Убейте их и возьмите одного пленного, желательно главаря. Мне нужно знать, откуда они пришли. На кого работают, - Бьорн задумался, застучал большим, кривым от переломов пальцем по столешнице. - Пожалуй, это все. Оружие возьмете у Тирга. Вопросы, Тиро? - Выходим прямо сейчас, берем только ножи и меч? - Да. Но лучше свою любимую шпагу с ножами возьми. Твой блок пробьет любой взрослый мужик, так что шансы у тебя только если ты прирежешь втихую как можно больше, а оставшихся снимешь метательными ножами и доколешь зубочисткой. Все это ты умеешь. Так что иди и докажи, что не зря тебя учили воины Черной Когорты! - Понял. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Куда, к демонам, меня отправил Грегор?! Выходим. Остальные нас даже взглядом не удостоили, наблюдая за картами. - Ну влипли мы, Том, - вздыхаю. - Да, Ал. Не думал, что батя решит меня сюда отправить. Черная Когорта! Да это одни самых бешеных воинов во всем Магрийском Легионе. Я только слухи о них и слышал, и то только потому, что часто подслушивал разговоры легионеров гарнизона, они в трактире Летиции надираться любят, - Томмас выглядел не таким испуганным, как я, но тоже напряженным. - Ладно. Сбежать отсюда нам все равно не светит, а если и светит, то это будет позором. Потому пошли, убьем этих ублюдков и вернемся. - Угу. Я взял семь метательных ножей, пять в перевязь, два на пояс (взял бы больше, да не унести) и шпагу, а Томмас взял вместо шпаги короткий меч шеркон и легкий арбалет, благо сила позволяла таскать такие штуки в девятилетнем возрасте. И четыре ножа. По хорошему в ближний бой мы вступать вообще не должны, ближний бой с взрослыми для нас это смерть, разве что взрослый - крестьянин. Но разбойники вряд-ли не имеют опыта боев... Таких бы давно поймали. Вообще, я до сих пор задавался вопросом, почему Грегор так поступил. Это ведь бред какой-то - направить двух восьмилетних мальчиков на обучение к... Гребаным государевым наемным убийцам, чтоб его! Самое то для будущего судьи, ага. По хорошему я уже должен год как отучиться в школе господина Тибора, а не вот это вот все. Такое чувство, что карма прошлой жизни нагнала - раз тогда в армии не отслужил, получай армию тут, да в восьмилетнем возрасте. Впрочем, зря я жалуюсь, наверное. Навыки выживания получил? Получил. В лесу тихо ходить умею, бегать неспешно пару часов могу? Могу. Убивать тихо, метать ножи и чувствовать противника могу? Могу. Чего я недоволен? Тем, что меня могут убить? Так это будет лишь малая смерть. Главное в плен не попасть, тогда действительно плохо будет. А так, риски приемлемы, особенно если разбойники подобной школы не проходили. Так что все нормально пройдет. Главное сохранять холодную голову на плечах. *** - Центурион, вы уверены, что это хорошая идея? - Лекс и Отто будут их прикрывать. Разбойники самые обычные, наемная грязь, комья которой Чар бросает уже давно. Даже не он, а его слуги, так как вряд ли Его Сиятельство знает о существовании этой шайки. - И все же, это неправильно. Дети не должны рисковать жизнями, - Офелия, лишь недавно поступившая на службу в Черную Когорту, бывшая телохранительница дочери Герцога Чара Миланида, Октавии Миланид никак не могла привыкнуть к порядкам девятой центурии Магрийского легиона. - Я убил первого врага в девять. Надо - убил бы раньше. Хотят стать сильными - должны быть готовы к бою всегда. К тому же, это приказ Эль Ферро, Офелия. Девушка поджала губы и отвернулась. Я посмотрел на карту. Граница Астинии недалеко... - Отправь еще и Оглафа. На всякий случай. Слово надо держать. Какой бы давней та история не была - Амалия должна была Грегору. И потому приказ стоило исполнить наилучшим образом. В Тайной Канцелярии, впрочем, все приказы стоило исполнять наилучшим образом. Но этот - особенно хорошо. Лишние агенты ни Амалии, ни мне не помешают. *** Я и Томмас залегли в кустах. Лагерь разбойники разбили хорошо - ни дыма не видно, ни самих разбойников. Если бы мы не знали, куда смотреть, нас повязали бы быстро. Лазали мы почти три часа, вычисляя часовых и подсчитывая патрульных. До того немного отдохнули, так как силы нам были нужны. Общались знаками, иное было бы идиотизмом. Вон и Томмас - последовательно ткнул в сторону пяти деревьев, показал палец, потом показал в сторону лагеря, скрытого в овраге, показал пятерню и палец. Всего часовых было пятеро, в лагере было пятеро сменщиков, и как минимум был главарь и, возможно, его заместитель. Хреново, что. Десять рядовых и двое главарей. И неизвестно сколько "запасных". Это много. Даже для гребаного Бьорна много, чего уж о нас говорить! Я показал жестом, что мне нужно подумать. Итак, что мы имеем? Часовые сидят на деревьях, следят друг за другом. Их сменяют раз в четыре часа, одновременно, при этом подают условный сигнал - свист два раза. Ответ - свист один раз. Особо не таятся, все-таки это не регулярная армия, хотя главарь неплохо выдрессировал своих подчиненных и организовал посты, видимо, имеет какой-то опыт. Вышек нет, лагерь явно импровизированный и сооруженный наспех. Они готовы в любой момент сорваться с места, иначе бы давно соорудили бы на деревьях что-нибудь получше. Скрытность и мобильность разбойникам важнее защищенности. К самому костру не подобраться, но мы видели, что овраг не слишком большой, и много людей там не скроешь. Выгребные ямы при нас копали всего раз, и копали за пределами оврага, убедившись, что рядом никого нет. Туда сходило восемь разбойников (пятеро часовых, которых сменили и один из оврага), но не часовые, ушедшие на смену и не главарь. Значит, у них там есть еще ямы, но место уже закончилось. Не о том думаю. Снять быстро мы можем лишь двоих за раз, и то если все пройдет гладко. Часовые смотрят друг на друга, это нам удалось узнать. Но периодичность случайна. До отхожего места ходят редко, и лишь при смене, причем минимум по трое. Один справляет нужду, двое других сторожат. Что мы можем реально сделать? Реально - мы можем снять часовых. Ночью, если повезет. И если они не сменят позицию и издадут хоть какой-то звук. Дыхание, например. Надо было брать два арбалета. А лучше три. Эх. Что будет, когда подойдет смена? Что она увидит? Она увидит, вернее, услышит, что свиста в ответ не последовало. Насторожится, пойдет проверять. Хорошо, что сменяют не толпой - каждый идет к "своему" дереву. Поэтому их можно подловить по пути. Но деревья далеко друг от друга, снять получится максимум трех разбойников, и это если пойдет без накладок. Оставшиеся два успеют залезть, увидят трупы и поднимут тревогу. В лагере останется пятеро спящих и двое главарей. И неизвестное число остальных бандитов. Времени делать силки и прочие ловушки на выходе у нас нет, в любой момент банда может встать и уйти. Да и не то что бы мы хорошо умели делать силки... Что делать? Как не дать двум часовым поднять тревогу? Никак. Если только не рискнуть и не добраться до них бегом, а не ползком. Рискованно, но придется. А потом еще и глотки спящим резать... Не этим я планировал заниматься год назад, ох, не этим. Я отпальцевал Томмасу, и мы отползли подальше. - И это твой план? Хм. Ну, может и сработать. Только каждого бандита будем убирать вдвоем. Иначе слишком рискованно. - Сменщиков придется убрать поодиночке. - Угу. Но если что - быстро убиваем бандитов снаружи, сколько успеем, и убегаем. Лучше вернуться и закончить потом, чем погибнуть сейчас. - Ждем, пока стемнеет и работаем? - Угу. *** Я вскидываю нож. Бросок. Шевеление наверху. Я замер. Попал? Промахнулся? Тело падает на землю с грохотом артиллерийского снаряда. Я вздрагиваю. Сердце бешено стучит. Холода нет и близко. Я озираюсь, вслушиваюсь в ночь. Тихо. Подхожу к упавшему разбойнику. Нож торчит во рту. Бил на дыхание, на звук. Ночь сегодня безлунная, приходится ориентироваться на звуки. Хорошо, что сидят все разбойники относительно невысоко. Вынимаю нож из горла, вытираю об одежду. Понятия не имею, что за одежда, подобраться близко мы не смогли, а щупать времени нет. Утащить тело даже не пытаюсь - потрачу много сил и времени, нашумлю, а во тьме его все равно не видно уже в пяти шагах. К тому же, спустя несколько секунд оно само по себе истаяло россыпью светящихся искр. Демаскировка? Надеюсь, отслеживать смерть соратников они не умеют. Нахожу Томмаса по дыханию. Касаюсь его плеча двумя толчками, он слегка вздрагивает, но успокаивается - этот момент мы тоже обговаривали. Тыкаю в его плечо один раз, затем два раза. Разворачиваюсь, следую дальше. Удобно, когда все происходит быстро и без слов. Дыхание, бросок, грохот снаряда, искры, дыхание, два тычка, тычок, два тычка. Дыхание, бросок, грохот снаряда, искры, дыхание, два тычка, тычок, два тычка. И так еще два раза. Всех разбойников снял чисто, без шума. Тычок, хлопок ладонью по плечу. Получаю хлопок ладонью в ответ. Что ж, осталось самое сложное - подкараулить разбойников-сменщиков. Ползу к выходу из оврага. Залегаю слева. Слышу едва слышный шелест справа - это Томмас ползет к выходу справа. Притаившись в кустах, мы замираем и ждем. Разбойники вышли уже "в собачью вахту" - время почти перед рассветом, когда очень хочется спать. Позевывая и ругаясь, непонятное мне число разбойников поплелось к деревьям. Маршруты я представлял, так что выждал некоторое время и двинулся следом, сжимая нож в резко вспотевшей руке. Шаг, шаг на полусогнутых. Темное пятно приближается. Бросать надо наверняка, второго шанса может и не быть. Наконец, я различаю, как пятно принимает форму пятна побольше, пятна поменьше и еще меньшей тьмы между ними. Различаю благодаря тому, что я в двух шагах от разбойника и он движется и ругается себе под нос. Бросок. Шелест, звяк о траву. Не попал. Тьма впереди дернулась, но второй нож уже у меня в руке. Бросок. Удар сердца, удар сердца. Хрип. Подскакиваю, достаю третий нож и наощупь перерезаю горло, напарываясь лезвием на кончик своего же кинжала. Придерживаю тело, достаю нож, и, не вытирая оба ножа, не обращая внимания на сияние за спиной, тороплюсь дальше. Упавший нож не ищу - бессмысленно. Слишком долго. Второго я перехватил быстро и споро - он шел еще медленнее, и много ругался, почти в голос. Вот на голос-то я нож и кинул. Голосистый упал молча. Замираю, вслушиваюсь во тьму. Слышу шелест болта, звук падающего тела. Шаги за спиной. Еще не до конца осознавая, что это значит, разворачиваюсь. Вижу не одно, а два темных пятна, что постепенно превращаются в два темных силуэта. Молча достаю второй нож, метаю с двух рук. Затем третий нож. Остался один на перевязи и один на поясе. Слышу звук падения тела и звук падения ножа в траву. Кидаю третий. - Чт... - слышу шелест чего-то металлического, затем бульканье и хрип. Подлетаю, достаю из перевязи последний нож, дорезаю горло и достаю свой метательный. Сую оба за перевязь. Вслепую, по памяти, едва не порезавшись нащупываю нож в "первом" разбойнике и достаю его тоже. Руки залиты чем-то теплым, сердце бешено бьется, а я гадаю, есть ли в округе еще бандиты. Слышу звук движения впереди и тут же чувствую, как в меня летит смерть. Едва не заорав, отпрыгиваю назад, наплевав на шум. Что-то стальное рассекает воздух совсем рядом со мной, а затем раздается шелест сразу двух снарядов и я слышу падающее тело. - Чтоб я еще хоть раз... - шепчу, не выдерживая напряжения, и тут же замолкаю. Отскакиваю в сторону, стараясь не шуметь. - Ал... - шепчет Томмас, давая понять, где он - в пяти шагах от места встречи с опасным разбойником, догадавшимся не шуметь и тоже умеющим бить на звук. И этот туда же. - Тихо! - шепчу и тут же снова отскакиваю. Тишина. Стою некоторое время и пытаюсь унять бешено бьющееся сердце и лихорадочное дыхание, выдающие меня с головой. Тело разбойника истаивает искрами. Руки дрожат, а осознание того, насколько близко я прошел от смерти накрывает удушающей волной паники. Смерть в ночном бою быстра и незаметна, и отделяют от нее считанные секунды, чутье и удача. Успокоившись, шепчу "следующий шаг". Пересчитываю ножи. Три в перевязи. Один в руке. Один на поясе. И еще шпага. Это да арбалет, шеркон и ножи Томмаса. Должно хватить. Вход в овраг темен, будто логово демонов Скра, о которых мне как-то раз рассказывал отец Марк. Ни отсвета. Лишь где-то в глубине видны искры света тлеющего костра. Пот катится по спине ручьем, я дрожу. Успокоился. Ну. Ты вместе с Томмасом уже убил десять разбойников и пережил еще одного. Осталось всего-то зарезать еще пятерых и вырубить главаря. Успокаиваю себя и иду дальше. Останавливаюсь. Слушаю дыхание. Слышу четырех рядом. Дальше идти нельзя пока не убьем этих, иначе могут проснуться в любой момент и встать. Слышу шелест рядом - это Томмас убрал арбалет за спину и достал нож. Крадусь к разбойнику. Томмас встает рядом. Провожу полоской стали по горлу и наваливаюсь вместе с Томмасом всем телом на разбойника, удерживая его руки и рот. Тот что-то хрипит, булькает кровью, но спустя несколько секунд агонии отходит. Искры. Никто не проснулся. В сердце было бы быстрее и без шума, но мы слишком слабые чтобы ножами пробить кожаную куртку или кольчугу если она там есть, а если мы не пробьем быстро - разбойник проснется и поднимет тревогу. Опять вздрагиваю. Чувствую, что Томмасу тоже не по себе. Гребаный Грегор, гребаная Черная Когорта, гребаная Аркния, гребаные Близнецы, гребаная вся эта ситуация! Уняв дрожь, тыкаю Томмаса еще раз. Все понятно и без слов. Идем дальше. Подойти, вслушаться, подкрасться, резануть по горлу, навалиться, выждать. Подойти, вслушаться, подкрасться, резануть по горлу, навалиться, выждать. Всего бандитов было четверо в начале оврага и еще один был ближе к середине. Но когда мы подошли к пятому бандиту, чутье взвыло об опасности. Я сначала не понял, почему, и продолжил действовать, как раньше, но... Блять, Томмас, арбалет! Тебе нужно было взять арбалет! Дыхание шестого разбойника. Оно не было дыханием спящего. А еще мы не знали, кто из них глава... Шелест стали и звук сминаемой травы. Я отшатываюсь в сторону, швыряю нож кое-как и выхватываю шпагу. Поток крови брызжет мне в лицо, и в всполохах яркого света от истаивающего тела Томмаса я вижу подслеповато щурящегося главаря с черными зрачками, заполнившими все белки. Пячусь назад, подняв шпагу. Блять! На шпагу будто гору обрушили, а потом еще раз. Удерживаю оба удара с трудом, на грани, и только лишь благодаря искрам. Но вот искры потухли, и я понял, что... Мир затопило серебром, и разбойник передо мной взвыл. Его глаза загорелись серебряным пламенем и он рухнул на колени, выронив меч и схватившись за глаза. Я почувствовал движение за спиной. Темнота. *** - Что тут происхо... - Ваш дозор окончен. Возвращайтесь в лагерь вместе с Тиро Алом и оружием легионера Томмаса. - Но... - Я отдал приказ, легионеры. Выполняйте, - поворачиваюсь и показываю знак. Лекс и Отто, переглянувшись, поклонились. Я уже не обращал на них внимания. - О, Близнецы, да скуют Ваши цепи слугу Скра, темного Бога, Врага Вашего, да будет он лишен своих темных сил, да впадет в беспамятство до пробуждающего Слова Слуг Ваших... - я привычно прошептал пленяющую молитву и сложил знак. У меня еще оставался огрызок пластины Общей Молитвы, его хватит до лагеря. Жаль, Пластина Пленения сгорела, но благодаря этому Тиро Ал выжил. У меня пластины, а у рабов Скра - алхимия. Сила нас обоих заемная, но пленен был он, а не я. Иронично. Что ж, думаю, Инквизиция Магры простит мне трату двух пластин, ведь если мои надежды верны, улов сегодня крупный - аж рядовой культист Скра в ранге темного пера. Ну или смертное мясо, которому выдали зелье ночного зрения, что более вероятно. Я рассчитывал, что двое Тиро, присланных для "внешней" подготовки в качестве долга какому-то мелкому дворянину, перед которым у Ферро долг убьют пару разбойников и сбегут, слегка облегчив работу мне и парням. Если бы не убили никого - не подходят даже в качестве рядовых легионеров. Убили одного-двух перед малой смертью - подходят рядовыми, убили нескольких и отступили - можно подумать о декурионстве. Но такие результаты... Что ж, далеко от идеала, но будем честны - против культиста или просто бойца с зельем ночного зрения шансов у двух детей не было никаких. Ладно бы это был сын Бьорна, но сын мелкого дворянчика и рядового легионера, пусть и служившего у того самого Кровавого Барона, а теперь посыльного между Бароном и Баронессой? Нет, если бы не я, сегодня они бы познали малую смерть, причем вместе с теми двумя рядовыми. Последствия были бы неутешительными для них и незначительными для Церкви. Но слишком большое число поражений все-таки плохо скажется на позициях Магры на Конклаве. Диамант в последнее время слишком часто закрывает глаза на всякое отребье. Его мотивы понятны - ослабление конкурентов, укрепление позиций на Конклаве. Но методы... Что дальше, соглашение с еретиками? Свободные маги? Раскол Церкви? Ульрих будет явно доволен пленником и недоволен - самим фактом его появления в приграничье Магры. Связав культиста по рукам и ногам и воткнув кляп, упаковав оружие и иные вещи в отдельный мешок, я побежал ко входу. Отчета ждет не только Ульрих, но и Бьорн, к Центурии которого я номинально приписан.