Выбор без выбора

- Ай! - Не ной. - Уй! - Не ной. - Ой! - Не ной... - Эй. - Не ной. - Ной не. - Эй, так нечестно! - возмутилась Глория, промакивающая спину тряпкой с какой-то мазью. Жгучей мазью. Ай. Я поморщился от очередного "ожога". Вот уже почти вторую неделю лежу, прихожу в себя после Причастия. Раны от пинков на ребристый пол и плети заживают очень плохо. Шрамы теперь идут по всему лицу и спине. - Мои шрамы - вот лучшая награда! - декларирую цитату из классики, чтобы хотя бы как-то отвлечься от боли. - Э? - девочка с недоумением посмотрела на меня... И ляпнула ложку мази прямо на очередную царапину! - Ыыыы! Опять боль. Еще и на спине. Ненавижу жгучую боль в спине еще с детства и обгораний на степном солнце. - Терпи. Мне говорил терпеть, теперь сам также делай. Иначе нечестно! - не без злорадства произнесла Глория, затем вздохнула. - Ну куда ты полез, куда? Ты бы еще деда пнул, чтобы с ещё большей гарантией к Близнецам отправиться! Если б ты знала, как ты близка к истине, Глория, если бы ты знала... - Ммм. М. Это... Глупее... Заявки... Ррр! На... - На что? - я повернул голову назад на секунду, чтобы оценить реакцию. Пятилетние девочки, оказывается, тоже умеют изгибать бровь. Выглядит очень забавно. - Кхах... Дворянствоооо, уууууй! - Дворянство? Дурачок! Хочешь, чтобы тебя, как господина Роберта, унижали всякие Грегоры? - возмущенно произнесла сестра и зачерпнула ещё мази. - Хочу... Чтобы... Я мог... Что-то... Ответить... На самом деле даже нижайшие слуги могут крутить Императорами. Исторических примеров полно (еще б я их помнил!). Только я не из таких людей, мне даже для минимальных шансов на выживание в Аркнии нужна "крыша". И достать её можно ближе всего к моим... Аааай... Увлечениям... Только если стать священником или дворянином. Ай. - Мне говорил притворяться, а сам, а сам... Нет, правильно Софья говорит, мальчикам нельзя доверять! - Софья? - совпадение или... - Девочка с соседнего двора. Мы с ней играем иногда. Рассказывает много интересных историй, - А... Какие у неё... Ой... Глаза? - А тебе зачем? - на меня глянули с Подозрением. Действительно. - Я готов... Спрашивать о чем... Угодно... Лишь бы... Ай... Отвлечься, - перемежаю отмазку стонами, чтобы жалости чутка нагнать. Да и больно, чтоб его. - Ладно. Голубые. С золотинкой какой-то, - смилостивилась девочка. - Спасибо, - кивнул бы, да я на животе лежу, спиной к благодетельнице. - Не за что. Кстати, я закончила, - слышу шелест платья и плюханье тряпки в тазик с водой. Целую лекарню вокруг меня развели. Эх, приятно, когда есть кто-то, кому на тебя не наплевать, сколько бы "но" и "при условии" эти "кто-то" не тащили с собой вдовесок. - Зайди как-нибудь потом, я... - Да вижу уже, каково тебе сейчас, дворянин ты наш. Скоро мама к тебе зайдет, кстати. - О, нет... Мне уже неделю мозги полощут на тему того, что я не должен так делать и плохо чту Удел. Я понимаю заботу матери и верующей, но не всю же неделю! Интересно, как к моей выходке отнесутся отец и дед? Я пока что их так и не видел... - Ладно, я пошла. Выздоравливай давай, - Глория помахала ладошкой и, схватившись за тазик, вышла из комнаты. И спустя пару минут мата сквозь зубы зашла мама. Я тут же замолчал. Она подошла, уселась рядом. Я этого не видел, лишь слышал шелест платья, ощущал вес кровати и тепло тела. Крррх. Больно. Терпи! Ничего не говорила, как ни странно. Видимо, просто смотрела и все. После встала, взяла чистую тряпку, промокнула мне лоб и вышла. Я б и рад что-то пафосное и жизнеутверждающее ей сказать или там сострить, да не до того. Устал от этих болей уже, сил моих терпеть их нет. Заплатил за фразочку, так сказать, железную цену. Некоторое время я просто лежал и медитировал на боль, позволив себе немного расслабиться. Но тут дверь опять еле слышно скрипнула. Сегодня день встреч, что ли? Тяжелые, уверенные шаги. Звяк металла. Запах... Сложно его описать, но всегда, когда в комнату заходил отец, что в первой, что во второй жизни я чувствовал его. Если так пахнет, значит, свой здесь. Шаги стихли. Кровать скрипнула. Секунда молчания. Тяжелый вздох. - Сынок... Почему ты так... Почему на Причастии ты сказал то, что сказал, вопреки всем нашим с матушкой советам и предостережениям? Потому что если я не буду рисковать, все закончится на пылающих улицах Анизотти, а потом и руинах Империи, вот почему. - Отец. А почему ты остаешься с матушкой вопреки всем увещеваниям деда? Знаю, поступаю немного подло, но так будет быстрее. Снова вздох. - Это другое, сын. Оставаясь с матушкой, я не бросаю вызов всему божественному порядку. Лишь амбициям... Моего отца. Ты же... Отец Иеремия, священник из Этерны, проводивший твое Причастие, говорил со мной, - папа замолчал. Я терпеливо подождал некоторое время. Ай. Опять раны ноют. Постойте. Иеремия. Отец. Что-то знакомое. - Он говорил, что твоя душа в опасности, и её следует наставить на праведный путь, дабы она вознеслась к вершине Столпа, а не мучилась вечно у её Подножия. Понимаешь? Это очень важно! - кровать снова скрипнула, когда отец, видимо, перенес вес на другую ногу и подался вперед. - Само право поменять Удел означает, что Близнецам угодно, чтобы люди меняли его. Значит, я могу и должен заявить им о том, чего жажду, дабы они услышали меня. - Зачем, зачем, мальчик мой?! Бросая вызов всем вокруг, ты не только не приближаешь к себе тот Удел, которого достоин, но, напротив, отдаляешь его! На самом деле, я тоже об этом думал. Но Грегор... Грегор. В самом деле, не слишком ли я в последнее время оглядываюсь на его мнение? - Ты... Не одобряешь моего поступка, отец? - Видят Близнецы, я понимаю тебя. Но тебе предстоит научиться смирению, если ты в самом деле хочешь стать дворянином, Александр. Я хочу тебе только добра, пойми это! - Разве надлежит воину быть смиренным? Разве Удел дворян не в том, чтобы защищать простолюдинов и священников с оружием в руках? Возражаю, но начинаю понимать, что не до конца просчитал те последствия, что получу после поступка "как в каноне". Инерция мышления. "Если в игре поступок дал циферку в статы и раскрыл персонажа, то и в жизни будет также". Тьфу. Аж обидно стало от своей глупости. - Александр, ну пойми ты, что есть вещи, которые сильнее тебя, и если ты хочешь добиться хотя бы чего то, ты обязан смириться и делать то, что можешь, а не то, что приведет тебя к гарантированной смерти! Не удивительно, что мне говорит это именно Роберт Бранте. Но он во многом прав. Я зарвался. Потерял осторожность. Детские мозги, отсутствие жизненного опыта в обоих жизнях, все такое, но я сейчас живу в стране, где за дерзкие слова запросто можно лишиться будущего. Как самому, так и всей семье. - Если тебе не жалко себя, подумай хотя бы о близких. Ты же умный мальчик, не по годам умный, подумай, что будет со всеми нами, если нас признают еретиками! Или нововерами. Но да, речи Фомы пока что не было, и такие, как я ничего не должны были слышать о новой вере. До Фомы надо еще дожить, а мои теперешние действия с позиции Старой Веры равносильны... Даже не знаю, как подобрать аналог у христиан... Опрокидыванию чаши с водой при крещении? Не, христиане за такое бы не взъярились так, как разозлились бы аркнийцы. Брр. Чем больше думаю о христианстве и вере в Близнецов, тем больше понимаю, что христиане по сравнению с аркнийскими староверами большие гуманисты, даже если брать самых отпетых католических крестоносцев. - Ты прав. Отец Иеремия сильно злился? - Я сказал ему, что поговорю с тобой. И если будет на то твоя воля, ты покаешься перед ним и он отпустит тебе грехи, - Роберт умолк, а я задумался. Каковы последствия лжи в этом мире? И получится ли мне утаить хотя бы что-то от опытного сотрудника спецслужб? Даже если это не канонный Иеремия, наставник духовной семинарии Этерны и учитель Инквизиторов, то все равно, он знает и умеет немало. Возможно, владеет магией Близнецов. Останусь ли я прежним после этого разговора? Не знаю. Но если я этого не сделаю - то поставлю под удар семью, о которой будут говорить, что в семье Бранте угнездилась ересь. Раньше надо было думать. Теперь остается исправлять последствия ошибок и надеяться, что местный аналог Ордена иезуитов не промоет мне мозги магией. На перспективного агента из дворянской семьи, наверное, не жаль и магии потратить. Особенно плохо будет, если мое подселение обнаружат. Хотя и есть у меня откуда-то уверенность, что мое тело это мое, я никого ниоткуда не выпихивал, но мало ли, как все обстоит на самом деле? А если местные маги мысли читать умеют? Так, не думать об этом. Все равно остается только рисковать и надеяться на лучшее. Больше ничего в голову не приходит. Гребаная боль. Гребаный кортизол в крови. Гребаные аркны, гребаные Близнецы и гребаное все. - Да... Ррр... Отец. Я готов покаяться за свою ересь. - Не говори так! Ты не еретик, ты просто не так понял Удел! Долг Отца Иеремии - наставить тебя на твой Удел, а не покарать, как еретика! Ты еще молод, и ошибки неизбежны. Главное, что ты их признаешь, - отец осторожно потрепал меня по волосам. - Спасибо, пап. - Тут ещё Натан к тебе рвется. Так что я пойду, а ты поправляйся, - кровать скрипнула. Некоторое время Роберт, видимо, просто смотрел на меня и думал о своем, а потом раздались куда более быстрые шаги, и отец вышел. Я же продолжил медитировать на боль, в надежде, что мозг подбросит идею, как выбраться из проблем, которые сам же себе и создал.