Желание

      Элла всерьез начала задумываться, как ей поступить. В её руках был билет. Заветный билет и шанс встретиться с той, что так легко овладела чужим сердцем. Возможно, это был единственный шанс и других не будет. Но...       — Летите сами, а, — фыркнула Эллана, возвращая билет Рэйн.       — Что?.. — тихо спросила блондинка, раскрыв от удивления глаза. — Но ты ведь... Так страдала и скучала по ней...       — И сейчас скучаю. Люблю ее. Но не побегу за ней, как послушная собачка. Потому что она сама выбрала сбежать. Так пусть. Переживу. Я никогда не бежала за ушедшими. И сейчас не буду. У меня есть гордость.       — Элла...       — Прости, Рэйн. Но я правда считаю, что так поступить — правильно. Для меня.       Рэйн удивленно уставилась в разноцветные глаза подруги, надеясь увидеть в них ответы на свои вопросы. В очах девушки была уверенность и какое-то безразличие. Блондинка вздохнула, забирая билет обратно.       — Убедила. Но потом не ной, что ты хочешь ее увидеть.       — Не буду.       Рэйн ушла обратно. А Элла закрыла дверь и пошла одеваться. Кожаные черные штаны, черные кроссовки, короткий топ, перчатки и шлем. Яркий макияж и, пожалуй, первая улыбка за полтора месяца. Самоуверенная, наглая, но улыбка расцвела на губах, что окрашены в ярко-красный цвет.       Девушка подождала какое-то время, выпила отвар, а после пошла вниз, заперев дверь. На улице, где был холодный воздух, стояли парни. Они уже ждали Эллану, которая им помахала рукой. Те помахали в ответ. Девица запрыгнула на мотоцикл Райко, обхватив его талию руками.       — Поехали, парни. Сегодня будет весело, — громко, чтобы все услышали, сказала Эллана.       Парни одобрили слова подруги и стремительно сорвались с места, несясь по ночным улицам города, выезжая за его пределы. Чувство свободы охватило Эллану. Может, однажды она пожалеет о своём решении не поехать за Леви. Но это потом. А сейчас о сожалении не было и мысли. Вместо этого был адреналин, который заставлял кровь кипеть. И азарт, что подначивал нажать на газ. «Я без неё смогу. Без нее справлюсь», — мысленно убедила себя Тэйт, отпуская талию друга и расправляя руки в стороны. Она радостного закричала, чувствуя ветер, который обжигал холодом.

Леви

      «Она уже не звонит мне месяц», — подумала фотомодель, сидя всё в том же пентхаусе, который арендовала. Эта мысль огорчала Леви. Она так хотела самой набрать номер, но так боялась. Ведь сейчас могло быть поздно. От таких страшных мыслей по щекам побежали слезы.       — Нет, я нужна ей... Пожалуйста, — прошептала демонесса, молясь небесам.       — Как же низко ты пала, Леви, — раздался насмешливый голос Люциуса.       Красноволосый вошёл, светя красными глазами. Улыбка на его губах сейчас раздражала шатенку. «Бесишь, сука. Свали», — хотелось бы сказать Леви, но Люциус заговорил первее своей сестры:       — Хочешь удивиться? — спросил демон, подсаживаясь к девушке.       Он с удивлением взял несколько пустых бутылок из-под алкоголя, затем поставил на стол и указал на них кивком головы, недовольно спрашивая:       — Ты хоть обычной едой питаешься? А то так и домой свалить недалеко. Давай мы не будем как Беа.       — Заткнись, Люциус. Что там за новости? — спросила Леви хмуро.       — Это касается твоей ненаглядной.       —... Что там?       Демонесса сглотнула. Она боялась услышать новости, но при этом она всей душой, если она была, надеялась, что Элла хочет, чтобы Леви вернулась. Она поерзала от нетерпения, глядя на красноволосого.       — Недавно встретил подружку Тэйт, отдал ей билет, мол, чтоб отдала и та полетела. Девчонка кивнула и пошла. Вернулась через пять минут... С тем же билетом. Сунула обратно мне и сказала, что Элла твоя отказалась ехать.       В одну секунду мир Леви рухнул. Надежды были разбиты о суровую реальность. По щекам снова побежали слезы. А ведь казалось, что они все высохли давно. Шатенка поджала колени, утыкаясь в них. Она громко заплакала.       — Я сама виновата... Сама, — прошептала Леви чуть слышно и задыхаясь от слез.       — Мне жаль, сестра.       — Уйди... Я хочу быть одной.       Послышались звуки удаляющихся шагов. Леви стала колотить спинку дивана, а затем обняла её и снова заревела. «Я заслужила это. Сама виновата», — корила себя Леви.

Год спустя. Эллана.

      — Мам! Ну ма-а-ам! — восклицала маленькая девочка, дергая Эллу за руку.       — Что такое, Милли? — обратилась к светловолосой девочке семи лет Тэйт.       — Сфотографируй меня с маленькой лошадкой! Пожалуйста!       — Конечно. Пойдём, — взяв Милли за руку, Эллана пошла к пони, что кормил молодой парень.       За этот год многое изменилось. Если говорить о внешности, то Элла отрастила челку и не скрывает больше глаз, она смыла с волос краску и сменила стиль в одежде на более закрытый, но все такой же мрачный. Если говорить о психологических изменениях, то девушка выбралась из депрессии и перестала думать о Леви совсем. Она удочерила девочку, поскольку сама родить не может.       Элла сфотографировала девочку верхом на пони, когда парень разрешил Милли забраться на него. Сразу после небольшой фотосессии гетерохромка повела дочь в кафе и после него заскочила в офис, чтобы вернуть камеру.       А там стояла Леви, общалась с боссом. «Давно я о ней не вспоминала», — подумала Элла с усмешкой. Очень скоро босс ушел, и модель заметила девушку. Она удивлённо раскрыла рот, а после улыбнулась. Видно, что сдерживала слезы. Эллана присела на корточки, развернувшись к Милли лицом. Она убрала прядь ее светлых волос.       — Милли, иди в кресло в зале. Посиди там. Хорошо? — попросила темноволосая.        — Да, мамочка. А мы будем сегодня читать книжки вместе?       — Я же обещала. Конечно, будем, — поцеловав дочь в макушку, Элла зашагала к столу, а Милли убежала к креслам.       На пути обратно она была поймана Леви. Та ни капли не изменилась. Словно бы этого года и не было. Демонесса ласково улыбнулась, начиная говорить:       — Привет, Элла. Как ты?       — Привет. Я? Отлично... Спасибо, что дала мне возможность вернуться в свой мир, — ответила Эллана. — Благодаря тебе я удочерила девочку, я больше не ищу романтики и приключений. Живу обычной жизнью. Ну, за исключением тех дней, когда мы с Милли тусим в компании моих друзей.       В глазах Леви промелькнула боль. Она понурила плечи, обняв себя. А затем заметила, как Тэйт махала рукой Мицуки, с которым Милли старательно пыталась пообщаться. Извинившись, фотограф побежала к дочери, забрала её и ушла. По сердцу, по шраму на нём, прошлась тонкая рябь боли. Возможно, от ужасного, но правильного поступка модели. Но не принимая это всерьёз, Элла решила уделить время не мыслям, а Милли.       А Леви побежала в туалет. Она упёрлась руками в раковину, сдерживая слезы. «Я ей не нужна. У неё своя жизнь. Я это допустила», — от осознания этого на горло будто что-то наступило, что-то больно сжало. Леви почувствовала удушение. В сердце будто налили бензин, а потом подожгли его. Демонесса сжала челюсти. — Я... Я опоздала, — прошептала самой себе девушка, не сдержав одной слезы, которая упала в раковину. — Дура...