Partners in crime

Офелия откладывает кисть в сторону и лениво, впервые за день, бросает взгляд на часы: начало третьего. Она не спала всю ночь, что, в принципе, типично и не удивительно. За то закончила свою очередную картину. Ничего особенного, просто её пейзаж за окном, соседний дом, улица, дорога с машинами, оставленными на тротуарах, небольшая цветочная лавка и пекарня, расположенная рядом. Хотелось чего-то уютного и родного, именно поэтому почти сразу же после ухода Элио, Офелия прихватила с балкона пепельницу, сигареты, достала нужные краски, кисточки, палитру и чистый холст, а потом устроилась на своём любимом месте, в углу спальни, и принялась рисовать. Процесс поглотил настолько, что время потеряло свой счёт, а всё вокруг – смысл. Все эти долгие часы существовала только девушка, ссутулившаяся на стуле, с подобранным под себя коленом, кистью в руке и музыкой на фоне. Способов убежать от реальности лучше и не придумаешь. Разве что сон, которого Лие не хотелось. Огромной ложкой дёгтя в этой бочке мёда была потребность поехать в офис к Блэйку. Это значит заставить себя оторваться от любимого дела. Это значит собираться, это значит выходить из дома, это значит самолично приехать на каторгу, расстрел, которого, после их вчерашнего разговора, не избежать. Ничего из вышеперечисленного Офелии делать не хотелось. Но выбора нет. Или она едет к Блэйку, или Блэйк едет сюда. Поверьте мне на слово, второй вариант – это худшее, что может произойти. Девушка поднимается с кресла и потягивается руками вверх, что бы размять затёкшие мышцы. Она не знала, когда вообще вставала за последние несколько часов, но по сухому осадку кофе на дне двух кружек и куче окурков в пепельнице, стало понятно, что давно. Ходить всё ещё сложно после побега от машины, земля ему пухом, Роба Стивенсона, а отсутствие привычных движений на протяжении стольких часов лишь добавляла боли не только в ноги, но и вообще во всё тело. Поливая себя ледяной водой из душа, по ощущению, медленно и мучительно ломающей кости, Офелия жалобно стонет, вспоминая, что сегодня вечером у неё тренировка. Прогулять – можно, но желания этого делать – нет. Сама себе запретила пропускать занятия, ведь это одна из единственных вещей, что а) держит на плаву; и б) помогает создавать какую-никакую иллюзию нормальной жизни. Да-да, все мы слышали о том, что нужно прислушиваться к себе и своему телу, не нагружать его тогда, когда плохо себя чувствуешь, но границы и рамки «хорошо» или «плохо» в жизни Офелии уже давно стёрты, как следы мела со школьной доски, по этому она не посещала зал лишь тогда, когда не успевала из-за работы или просто не могла заставить себя подняться с кровати. Девушка наспех обтирается махровым полотенцем, бегом натягивает тёмные джинсы и первую попавшуюся под руку свободную футболку, шнурует кроссовки, прихватывает балаклаву, в этот раз даже не запариваясь над выбором цвета, кладёт в сумку нужные вещи и выскакивает из квартиры, спускаясь на лифте завязывает волосы в пучок. Кивает в знак приветствия девушке на ресепшене, быстро находит свою машину и поворачивает ключи в зажигании, другой рукой отбивая какой-то ритм на руле. Странно, что Блэйк ещё не позвонил, потребовав приехать поскорее. На проявление человечности в виде «ей нужно отдохнуть, пускай приезжает, когда удобно», можно даже не рассчитывать. Наверное, просто слишком зол, что бы с ней разговаривать. Ну и пожалуйста, не очень то и хотелось. Пускай злится на Офелию, сколько влезет, вот только такие необходимые ему данные находятся у неё, так что пусть хоть треснет со своими угрозами – без её помощи мужчина ничего не узнает. Девушка заворачивает на нужной улице и, чуть проехав, останавливается на светофоре. Сегодня даже не слушает музыку, как обычно, что бы заглушить свои мысли. В голове и так каша, ещё только песен для этого внутреннего балагана не хватало. Внезапно на лице Риколетти появляется довольная улыбка, когда она вспоминает, что сегодня получит зарплату. Задание выполнила? Выполнила. Блэйк хоть и мудила, но с выплатой денег никогда не затягивает, потому что сам ненавидит, когда в сроки не получает собственный доход. По этому вполне вероятно, что на обратном пути сумочку девушки будет греть толстый конверт, часть денег из которого она, как обычно, отложит «на чёрный день», который по её мнению однажды обязательно настанет. И пускай у неё уже была на этот «чёрный день» припасенная сумма, которой будет достаточно, что бы остаток жизни жить припеваючи, Риколетти не переставала откладывать. Приложив карточку к сенсору парковочного автомата, Офелия въезжает на паркинг и оставляет машину на своём любимом месте, прихватывает сумочку с переднего сидения и выходит, сразу же обратив внимание на подозрительного мужчину, стоящего неподалёку. Она мельком пробегается по нему взглядом, не понимая, почему он с таким интересом её рассматривает. У него в руке – какие то бумажки, одетый в белую футболку и чёрные, классические штаны. Не то, что бы это очень официальный наряд, но раз рядом с небоскрёбом, в котором полно офисов – наверное, очередной дофига важный дядька. Лия вызывает лифт и дожидается его, переодически подглядывая в сторону мужчины. Или она параноит, или стеклянные стены помещения для ожидания лифтов искажают картинку, или этот подозрительный незнакомец до сих пор пялится на неё. Писк оповещающий о приезде «транспорта» заставляет Офелию вздрогнуть и резво войти в кабину. Девушка нажимает кнопку на четыре этажа ниже, чем ей нужно. если этот тип, ну мало ли, решил её зачем-то выследить, то сто процентов ринется к лифту, как только за ним закроются двери и будет смотреть на экранчик наблюдая, на каком этаже остановится Лия. Очевидно, воспользоваться самим лифтом он не сможет, если у него нет пропуска, а с помощью второго он приедет совершенно в другой офис, Блэйку не принадлежащий. Но всё равно, знание нужного этажа – уже что-то, поэтому во избежание неприятностей, девушка лучше пройдётся пешком. Лия надевает маску, параллельно борясь с легкой отдышкой. Она открывает двери и проходит внутрь, не останавливаясь, как обычно, у стойки секретарши, чтобы узнать, свободен ли босс. Лия знает, что в такие дни у него почти нет посетителей, поэтому ждать он, скорее всего, будет только её. Бросив краткое «здрасьте» другой, не той работнице, что в прошлый раз, Риколетти шагает по коридору и заворачивает, игнорируя непонимающий, в каком-то смысле, даже осуждающий взгляд, сверлящий спину. Трижды стучит в дверь, дожидается «войдите» и заходит внутрь, потупив взгляд вниз, проходя к тому самому чёрному креслу, предназначенному для посетителей. Блэйк не в духе, это ясно сразу. Ещё бы: Офелии дали важное задание, а она отказалась преподнести выведанную информацию вовремя, накричала на босса и бросила трубку. Не буду врать и скажу, что сейчас девушка, в более лучшем самочувствии и моральном состоянии, чем вчера, даже жалела, что так поступила. Нет, ей не было стыдно. Просто понимала, что должна была поступить иначе. — Я думаю, ты понимаешь, что вывела меня из себя своим вчерашним поведением. — почти спокойно проговаривает мужчина, постукивая колпачком от шариковой ручки по своему столу. Лия поднимает на него взгляд, забросив ногу на ногу и молчит, зная, что вопрос риторический. — Мы договаривались, что в таких ситуациях нужная мне информация – превыше всего, и ты должна предоставить её вовремя, несмотря ни на что. — он складывает руки перед собой и протяжно вздыхает, смотря прямо на свою подчиненную. Риколетти вздыхает точно так же и перебирает пальцами, рассматривая свои кроссовки. А что она должна ответить на этот почти родительский монолог? — Думаю, ты прекрасно понимаешь, что я не потерплю такого отношения. А если бы на кону стояла чья-то жизнь? — девушка не сдерживается и с её губ срывается короткий смешок. Действительно, она должна поверить в то, что Блэйка волнует чья-то жизнь? Ещё скажите, что он занимается благотворительностью и ежемесячно перечисляет кругленькую сумму в фонд помощи больным детям. — В следущий раз, если такое повторится, мы будем разговаривать совсем по-другому. — его тон стал более серьёзным, после насмешки Офелии, но по этому поводу он ничего не сказал. В ответ она кивает, прикусывая щеку изнутри. Спасибо, что сжалился и не заставил провести здесь лишние пятнадцать минут времени рассказывая о том, во что он может превратить её жизнь. — Так что давай, я жду то, что ты вчера от этого Роба узнала. Лия роется в сумке и, достав телефон, привстает с кресла и протягивает устройство боссу с открытыми заметками на экране. Там номера телефонов, имена дилеров и изготовителей дури, у которых Роб Стивенсон оптом её скупал. Блэйк, конечно, человек разносторонний, но насколько Офелии известно, продажей наркотиков не интересовался, он, так сказать, переодически занимался их употреблением. Соотвественно, по поводу конкуренции ему было не за чем переживать. Поэтому вопрос о том, зачем ему это, оставался открытым и останется таким навсегда, ведь спрашивать Офелия, во-первых, не посмеет, а во-вторых, даже и если и осмелится, то ответа всё равно не получит. — Птичка, ты здесь уже столько лет и до сих пор не научилась базовым правилам конспирации. — раздраженно протягивает он, перенося полученные данные на свой компьютер, что бы как обычно распечатать их на специальной бумаге специальными чернилами, и бла-бла-бла. Старая версия Офелии, только начинающая тут работать, уже бы облилась всеми потами после подобного заявления подумав, что сейчас её снова вычитают, но с тех пор многое изменилось. — Угу, наверное, было бы лучше, если бы я просто это запомнила, потом перепутала и сказала тебе не то, что нужно. — закатывает глаза и отворачивается к окну. — Можешь прямо сейчас удалить это с моего телефона, будь уверен, мой мобильник никому не нужен так же, как и я, так что не переживай, информация и так бы никому не досталась. — Лия накручивает на палец прядь волос, не переставая рассматривать окна соседнего небоскрёба, просто что бы чем-то занять глаза. В ответ Блэйк лишь усмехается кивая головой, удаляет заметку и, с чувством исполненного долга, возвращает айфон своей подчинённой, цокнув языком. В кабинете виснет тишина, и Лия тяжело вздыхает, рассматривая ногти. Привычки и повадки босса она знала «на отлично». Блэйк или скажет что-то ещё через пару секунд, или так и будет молчать ожидая, пока она уйдёт. Девушка уже собирается повестить ремешок сумочки на плечо и встать, но в этот раз она просчиталась: — Я смотрю, вы с Элио, вроде как, сдружились. — мужчина достаёт из ящика пачку сигарет и закуривает одну, выпуская густой дым в потолок. Риколетти, от такого заявления, присаживается обратно в кресло, вжавшись в него спиной. К чему этот разговор? — Припоминаешь правила, которым вас всех обучали ещё в самом начале? — девушка ёрзает на своём месте и прочищает горло думая, что сказать. — Мы пересеклись по твоей вине, напоминаю. — поняв, что никакого наказания за свой проступок она не получит, Лия немного осмелела и говорила, смотря прямо на него. — Ты случайно свёл нас вместе в позапрошлый раз, и в прошлый тоже. Дал ему задание убить друга Стивенсона, а они были вместе на мероприятии. Мы столкнулись, немного поболтали и всё. — врать Офелия умела, а в данном случае, недоговаривать. Конечно, девушка не собиралась рассказывать боссу ещё и о том, что вчера Элио приезжал к ней в гости. Вот только Блэйк пускай и больной на голову, но далеко не глупый. — Ну-ну-ну… — с напускной жалостью проговаривает тот, выпуская сигаретный дым. Лия из всех сил держит лицо, пытаясь себя не выдать. — Хочешь сказать, вчерашний вечер ты провела в полном одиночестве? — от услышанного у Офелии открывается рот, а кулак непроизвольно сжимается, будто она Блэйку прямо здесь и врежет. — Где, когда, как и с кем я провожу свои дни или вечера – тебя абсолютно. Никак. Не. Касается. — чеканит шатенка, поддавшись вперёд. Она не пыталась напугать начальника, но полное безразличие, тенью лежащее на его лице, лишь сильнее её раздражало. — Работа не равно моя жизнь, и жизнь, к твоему, наверное, большому удивлению, у меня какая никакая всё-таки есть. И она тебе не принадлежит. Ей даже не хотелось уточнять и спрашивать, откуда Блэйк узнал о визите Элио. Может, возле её дома постоянно дежурят какие-то типы в машинах, следят, когда она приходит или уходит. Может, он каким-то образом прослушивает её телефон, может следят и вовсе не за ней, а за Элио. Вариантов – целое море, и Лия даже ловит себя на мысли, что зря удивлялась. Это же Блэйк. Любому его поступку можно найти простое объяснение: это же Блэйк. — Спешу напомнить, — свысока протягивает босс, делая последнюю затяжку и тушит окурок в пепельнице, вдавливая его в стеклянное дно. Прямо как Офелию. — что теоретически, твоя жизнь принадлежит мне. Или ты забыла, каким образом тут оказалась? — он складывает руки на столе перед собой, не переставая сверлить подопечную взглядом. Такое впечатление, что ему это нравится, уже в который раз напоминать Офелии о прошлом, тыкать её туда лицом, как в грязь. Не выдерживая, девушка подскакивает с этого, такого ненавистного ей кресла и несётся к двери, что бы поскорее покинуть этот долбанный кабинет, уйти от этого долбанного Блэйка, из этого долбанного офиса и оказаться на улице, подальше от него. Хотя, наверное, после их беседы, наивно и глупо думать, что она может быть от него «подальше». Потому что теперь Лия не сможет отделаться и отмыться от ощущения, что Блэйк везде. — Я до сих пор не знаю, что с моим отцом и отдал ли он тебе задолжанные деньги. — перед тем, как положить ладонь на ручку, Офелия решает высказаться решив, что ей уже плевать. Пускай злится, рвёт и метает. Это было последней каплей. Мужчина поднимает на неё уже не безразличный, наоборот, заинтересованный взгляд, будто только сейчас она смогла как-то зацепить его внимание. — Если не отдал – и пускай. — выплевывает шатенка, борясь с желанием стереть эту улыбочку с его лица. — А если отдал, а ты до сих пор держишь меня здесь – то ты просто мудила, и, уж прости, пиздабол, Блэйк. — оскорбления жгут язык, а начальник – её своим взглядом, но остановиться сложно, да и не хочется. — Ты дал мне слово. И я, по своей наивной и детской глупости, тебе поверила. — в носу предательски пощипывает, но Лия знает, что плакать не будет. Не сможет. В ней уже не осталось слёз. — о принадлежности моей жизни будешь рассказывать тогда, когда подтвердишь, что отец так и остался твоим должником. Но ты молчишь, держишь всё в секрете, — мужчина уже белый, как стена, от злости, Лия видит, как крепко сжаты его кулаки, но ударить или причинить ей физический вред он не сможет. Блэйк – специалист по моральному ущербу. — Не говоришь мне о том, свободна я или нет. И я скажу тебе почему, — она поддаётся вперёд, показывая на него пальцем. — Ты боишься, Блэйк. — правда, такая сладкая, мёд на языке, наконец-то сказанная, от чего становится ещё более приятной. — Ты знаешь, что я здесь лучшая, знаешь, что меня никто не переплюнет. И ты меня такой сделал, сломал и заново построил, слепил так, как тебе хотелось. Ты чудесно понимаешь, что даже если отпустишь меня восвояси, добьёшься моей подписи на документе о неразглашении, — на секунду замолкает, думая, следует ли говорить то, что собирается. Но сдавать назад поздно, тормоз не поможет, если ты уже неудачно выписываешься в поворот. — Я всё равно пойду против системы, я переверну всё, выверну наизнанку и полиция, наконец, постучится в твои двери. И тогда тебе уже нечем будет себя оправдать. — поддаётся вперёд, показав на него указательным пальцем. Боже, какой же он сейчас жалкий. Лия таким ещё никогда своего босса не видела. Всё его могущество, власть – улетучивалось и растворялась в пространстве, как остатки дыма от выкуренной им же сигареты. Бледный, как полотно, глазки туда-сюда бегают, будто ища помощи, да только помочь некому. Рот то открывается, когда он хочет что-то сказать, то сразу же закрывается, не найдясь с ответом. Решив, что с неё уже достаточно, Офелия сжимает дверную ручку и, с победной улыбкой на губах, заканчивает: — Не сомневайся. мне хватит смелости это сделать. — она пожимает плечами: — Пока все говорят: "учусь у лучших", я скажу “училась у худшего”. И вот тебе результат. — она разворачивается, потянув двери на себя и перед тем, как с гордо поднятым подбородком выйти в коридор, бросает через плечо короткое: — Жду свои деньги за вчерашнее задание. Как фурия проносится мимо стойки администрации, не отвечая ничего на летящее в спину “до свидания” и только в лифте девушка полностью ощущает на себе сказанное. Руки подрагивают, когда она стягивает балаклаву и заталкивает её в сумку, а внутри всё колотится, будто она только что прокатилась на американских горках, а не в очередной раз поссорилась со своим начальником. Лия ещё никогда не угрожала ему полицией и уж тем более не говорила, что пойдёт против правил, если ей придётся подписать NDA. На секунду она чуть не задохнулась подумав, что Блэйк теперь решит пойти на крайние меры, превратив все угрозы в реальность, пока не вспомнила свои же слова: она здесь лучшая. И начальник не один раз ей об этом собственнолично говорил. Тем более, за все годы работы, Офелия не единожды лажала и совершала ошибки, которые Блэйк ненавидел всей душой, но даже спустя столько лет он всё ещё держал Риколетти возле себя, как собачку. Этот случай не станет исключением, девушка даже готова поспорить на деньги. Когда лифт почти оказывается на нижних этажах, приближаясь к первому, Офелию уже тошнит, то ли из-за того, что за последние восемнадцать часов единственное, что попало в её организм – это три чашки кофе и нехилая доза никотина, или это результат эмоциональной встряски. Так или иначе, ей просто хотелось домой. принять ещё один холодный душ и вернуть себя в чувства, наконец приготовить завтрак, заварить любимый чёрный чай с бергамотом и в призрачной атмосфере спокойствия дорисовать новую картину. — Добрый день, мисс. Могу я задать вам несколько вопросов? — Лия вздрагивает и не сразу замечает мужчину, караулившего возле её же машины. Переодически Офелия грешила слишком глубоким погружением в свои мысли, по этому не замечала того, что происходит вокруг. Это тот самый человек, так пристально изучающий её взглядом где-то пол часа назад, когда она только сюда приехала. Была бы девушка чуть внимательнее, увидела бы раньше, что он тынялся возле её автомобиля, поджидая, быстрым шагом прошла бы мимо слегка обогнув парковку и прогулялась пешком по нескольким кварталам, обойдя круг, чтобы сбить его со следа и вернутся за машиной позже. — Для начала скажите мне, кто вы. — холодно проговаривает шатенка и отходит на шаг назад, что бы выдерживать дистанцию. — Прошу прощения, — поспешно извиняется мужчина, его голубые глаза бегают по листику, что тот держал в руке ещё тогда, когда Лия в первый раз его увидела. — меня зовут Дерек Гилински, — представляется Дерек и протягивает Офелии руку, но та её не жмёт. По привычке. Какого дьявола здесь происходит? Увидев, что она не хочет отвечать на его жест, мужчина убирает руку и пожимает плечами: — я детектив и занимаюсь расследованием убийства Роба Стивенсона. Офелия давит желание расправить плечи, как всегда, когда волнуется, словно это помогает ей приобрести больше уверенности: этот жест может вызвать какие-то подозрения, поэтому девушка лишь кивает головой, игнорируя бегущие по спине мурашки. Ну вот, приехали. Не хватало сейчас ещё разборок с детективами. И не убьёшь ведь, это породит ещё большую шумиху, а эти крысы из поисковых агенств всегда всё пронюхивают, везде влезут, от одного избавиться будет мало, что бы от тебя отвязались, взяться нужно за всех. — Прошу прощения, но я понятия не имею, о ком вы говорите. — спокойно отвечает девушка и достаёт из сумки ключи от машины, всем видом стараясь показать, что хочет, что бы её оставили в покое. — Вы меня с кем-то спутали. — Постойте, — он жестом останавливает Лию и та, тяжело вдохнув, убирает ладонь с ручки на водительской двери. Дерек переворачивает несколько листов и протягивает его девушке, спрашивая: — вы Кеннеди Джей Митчелл, правильно? — Нет, я Офелия Риколетти, для доказательства могу предъявить документы подтверждающие мою личность. — резко отвечает Офелия, но всё же берет из его рук предложенный листок, нервно бегая взглядом по распечатанной фотографии в цвете. Снимок с камер видеонаблюдения в ресторане, момент, когда она разговаривает с администратором, пока тот проверяет её имя в списке. — К девушке на фотографии я не имею никакого отношения. Примите мои соболезнования по поводу смерти мужчины, чьё убийство вы расследуете, но я ничем не могу помочь. — натянуто улыбается с оттенками искренности, но уже не пытается сесть в машину, боясь создать впечатление, что ей хочется поскорее избавится от расспросов. — У меня есть ещё снимки, на которых заметно ваше сходство с подозреваемой, вот, взгляните. — Дерек не сдаётся, вот же заноза в заднице, разворачивает бумаги к Офелии, что бы она могла увидеть то, о чём он говорит, и перелистывает фотографии, да только Лия на них не обращает никакого внимания, доставая свою айди-карточку из кошелька. — Дерек, вам известно, сколько в мире есть людей со схожей внешностью? — спрашивает Риколетти, протягивая ему документ. — Некоторых прямо даже не отличишь, как близнецов. Смею предположить, у нас здесь такой же случай. Сами видите, чёрным по белому написано, что я Офелия Риколетти, а не Кеннеди Джей… — наигранно пытается вспомнить фамилию, нахмурившись. — Не суть, в общем. По этому желаю вам удачи в поисках, а мне уже нужно идти. — добродушно улыбается, делая вид, что не продумала в голове идеальный план убийства, но и в этот раз мужчина не даёт шатенке уйти: — Как вы можете объяснить своё присутствие здесь? — интересуется он, сложив руки перед собой, пальцем теребя край одного из листочков. Офелия, в немом вопросе, удивлённо изгибает бровь. — Мне удалось узнать, что Кеннеди Джей Митчелл, как я уже ранее сказал, главная подозреваемая по делу об убийстве Роба Стивенсона, — вся эта важность, боже, он для чего-то специально тянет время? — дочь одного из самых влиятельных бизнесменов Кевина Митчелла. — Лия едва не отшатывается назад. Ладно ещё её как убийцу рассматривать, тут она бы смогла кое-как, но отмазаться, но если ниточки привели к Блэйку – дело пахнет жареным. — И офис этого самого Кевина Митчелла находится прямо здесь, — жестом Дерек указывает вверх, имя ввиду небоскрёб. — В этом здании. — Лия опирается о водительскую дверь, создавая максимально незаинтересованный вид, хотя внутри её уже начинает потряхивать. — Я подумал, что его дочь, по какой-то неизвестной мне причине, захочет увидится с отцом незадолго после убийства, поэтому мой приезд сюда был решением из разряда «выстрел в темноту», и сейчас я начинаю понимать, что, кажется, не промахнулся. Его светлые глаза и прищуренный взгляд ни на секунду не выпускали Офелию из поля зрения, считывая каждую эмоцию, каждую перемену настроения, скользящую по выражению её лица. Мимолётно Лия замечает, как на паркинг въезжает чёрный автомобиль и с досадой осознаёт, что если сейчас она ударит этого назойливого и надоедливого детектива по голове, чтобы сбежать, ей придётся расправиться ещё и со свидетелем. Но даже это не представлялось реальным: она в центре, в самом чёртовом сердце Нью Йорка. Если здесь произойдёт убийство или, как минимум, покушение, она никогда от этого не отмоется, потянув за собой в эту яму и самого Блэйка. — Послушайте Дерек, — уже с явным напором в голосе, но не сильным, что бы эта заноза в заднице не сочла её слова и тон за угрозу, начала Лия, отстранившись от двери. — я уже предъявила доказательства того, что к Кеннеди не имею никакого отношения. — ткнула себе пальцем в грудь, переводя дыхание, что бы голос звучал максимально ровно: — Думаю, вы знаете, что такое огромное здание никогда не выкупается под один офис, их здесь десятки. Да будет вам известно, что в одном из таких работает моя лучшая подруга. Я заехала, что бы передать ей несколько личных вещей, которые она забыла у меня дома перед тем, как мы уехали на вечеринку по случаю её дня рождения. — Лия скормила ему историю, выдуманную за несколько секунд, и надеялась, что он останется сытым. — Надо же, какое совпадение… — недоверчиво протягивает детектив, переступая с ноги на ногу. — Представьте себе, — съязвила Офелия, складывая паспорт обратно в свой кошелёк. Хорошо, что она почти везде таскает с собой документы. — Когда вы были на праздновании дня рождения своей лучшей подруги? — не перестаёт допытываться мужчина и делает это с такой уверенностью, будто по его мнению это будет тот самый момент, когда у него получится подловить Офелию на лжи. — У меня осталось всего два вопроса, если вы… — Прошу прощения, — третий голос эхом разлетается по парковке и Лия вздрагивает, испуганно поворачиваясь к источнику звука. — у вас какие-то претензии к моей девушке? Театр абсурда, пьеса, название которой ещё никто не придумал. В главных ролях: Офелия, подозреваемая в совершении убийства немало известного Роба Стивенсона, Дерек в амплуа детектива, пытающегося докопаться до сути дела и Элио, как всегда появившийся из ниоткуда. — Что ты..? — выдыхает Офелия, удивлённо поддаваясь вперёд, но не успевает больше ничего спросить, так как рука юноши ложится ей на талию, прижимая поближе к себе, и все слова выветриваются из головы, оставляя после лишь несколько: «Какого дьявола здесь творится?». —Никаких претензий, — Гилински выглядит сбитым с толку внезапным появлением неизвестного ему молодого человека, но, тем не менее, планку не теряет: — я лишь пытаюсь выяснить, имеет ли ваша девушка какое-либо отношение к убийству Роба Стивенсона, что произошло на днях. Вам что-то об этом известно? — Офелия протяжно вздыхает, уставившись на свои кроссовки. После слов детектива горячая ладонь Элио чуть крепче сжимается у неё на талии, заставляя что-то внутри медленно переворачиваться и Лия прикусывает внутреннюю сторону щеки, пытаясь сконцентрироваться. — Ваше лицо, юноша, тоже кажется мне отдалённо знакомым. — пару раз кивнув, Дерек начал всматриваться в черты Элио и Офелии захотелось рявкнуть, что он, вообще-то, не в зоопарке. А чувствовала она себя именно так, словно пантера в вольере, вокруг которого то и дело рассаживает куча любопытных людишек. — О, — разочарованно протягивает Элио, приложив ладонь к груди, будто у него внезапно заболело сердце. Лицо детектива приняло вопросительное выражение. — да, я наслышан об этом, видел в новостях. — голос Элио становится ниже, с каждым словом пропитываясь интонацией сожаления, словно чёрной краской. — Большая потеря для общества. Роб был чудесным человеком, я много читал про его занятия благотворительностью, организацию некоторых аукционов и поддержку фондов. — Офелия медленно поворачивается к парню, поднимая на него ошарашенный взгляд. Это правда? он действительно настолько хорошо ознакомлен с деятельностью Роба? — Примите мои соболезнования. — Дерек, кажется, с каждой секундой всё сильнее теряет связь с происходящим, но кивает, слушая небольшую речь Элио, хватая каждую произнесённую букву. — Но моя девушка не имеет к этому никакого отношения. — Офелию уже подёргивало от словосочетания «моя девушка», но Элио умный мальчик и понимает, что если сейчас назовёт её «Кейли», всё пойдёт по одному месту. — В день, когда это произошло, мы были за городом. — Лия кивает, визуально подтверждая его слова, пока внутри всё продолжает ходить ходуном: если Элио ещё хоть немного поднажмёт – Дерек наконец отстанет. — Даже не знаю, как теперь ходить по этим улицам зная, что где-то ошивается убийца. — а неплохой бы из этого паренька получился актеришка. Даже Офелия спустя много лет работы, когда ей приходилось врать столько раз, что сосчитать уже не представляется возможным, не дошла до такого уровня. Шатенка переводит взгляд на детектива, с удовлетворением заметив, как потухли искры в его глазах, до этого сверкавшие там всё это время, пока он пытался вывести Риколетти на чистую воду. Неужели сработало? — Но знаете, думаю, я могу вам помочь. — перед тем, как Гилински успел что-то на это ответить, спохватился кудрявый и, отстранившись от Офелии, достал кошелёк, а из него небольшую белую бумажку, сразу же протягивая её детективу. — Можете обратится по этому номеру телефона. это мой знакомый, он знал Роба Стивенсона лично. — а Элио знает, на что давить. Лия нервно закусывает губу и снова поднимает взгляд на «своего парня», но Элио игнорирует её, заставляя шестерёнки в голове девушки крутится всё быстрее и быстрее. И чей номер он ему всучил? Или же это просто уловка, направленная на то, что бы детектив просто от них отвязался сказав «спасибо, я позже туда наберу, можете идти», а в итоге позвонил какому-то случайному человеку, или второй киллер действительно был в курсе, к кому в таких случаях нужно обращаться. Но Офелия знала лишь одно: она уже запуталась.