Цена желаний

Спустя пять дней всё стало только хуже. Дориан словно провалился сквозь землю: часть его вещей просто исчезла из больницы еще в тот же вечер, и Андерс просто не находил себе места, ежедневно прочёсывая город и окраины. Скверна тоже пришла в движение, стремительно захватывая тело, ослабевшее и истерзанное эмоциями. Целитель просто сжимал зубы, глотал неимоверное количество зелий и никому не признавался в своей слабости. Он забросил пациентов, забросил все их исследования и с утра и до поздней ночи искал призрачные следы присутствия Павуса. Друзья тоже не слышали ничего о его пропаже. В тот день, когда Андерс рассказал об исчезновении мага и о том, что послужило этому причиной, Изабела от всей души врезала ему кулаком в челюсть (что было весьма заслуженно), а после обняла, успокаивая (а вот это блондин заслуженным не считал, прекрасно понимая, что сам во всём виноват). Хоук дал ему пищу для размышлений, которая и лишала его сна. Андерс постоянно думал, вспоминал, размышлял о том, что с ним происходило, и осознавал, каким кретином он был. И умолять на коленях это было слишком мелко — но для начала стоило вернуть тевинтерца. Андерсу еще не было и сорока, но он ощущал себя одновременно таким старым и уставшим — и таким зелёным сопливым идиотом, что становилось даже смешно. Дни сменялись днями, даже Варрик поднял всех своих знакомых, но никто ничего не слышал о пропавшем тевинтерском маге. – Я всё испортил... - Андерс практически лежал на столе грудью, трепетно прижимая к себе кружку с каким-то особо крепким пойлом. – Что мне делать? Сидящий напротив него Варрик печально смотрел на эту картину и вздыхал, воздерживаясь от комментариев. Ситуация практически полностью повторяла ту, где на месте Андерса сидел Дориан и изливал ему свою душу. Серьёзно, он думал, что только девки могут так убиваться, а тут такая драма (и Варрик вечерами даже записал себе парочку цитат из этих монологов для использования в книгах в дальнейшем, считая это вполне достойной ценой за собственные нервы). – Мы с ним никогда... Я и подумать не мог. Вернее, я всегда считал, что Гаррет... - Андерс всхлипнул и сделал глоток, закашлявшись. – Я ж всегда думал, что он сделает, что нужно и исчезнет, а я останусь тут, в этом времени — и уже без него. Понимаешь? А Гаррет сказал, что он меня... – Гаррет трепло, слушай его больше, - гном с удовольствием вытянул порядком затёкшие ноги и откинулся в кресле. – Знаешь, пьянкой тут не поможешь. Даже если твой Дориан плюнул на всё и вернулся к себе... - Варрик демонстративно проигнорировал жалобный скулёж целителя, – то надо собраться с силами и подумать, как всё провернуть без него. Ты должен выжить вопреки всему, ты же понимаешь? Чтобы встретить его потом и посмотреть в глаза, доказать, что справился и тому подобное. Слышишь меня, чучело? Сколько времени у нас осталось? – Месяц... Ну может еще пара недель. Не знаю, я устал и просто не могу следить за днями. – Это время пролетит слишком быстро. Я в последние дни только и делаю, что беседую с Владычицей Церкви, и я скоро и сам начну думать, что проникся учениям церкви. Эльтина не так плоха, просто не хочет выбирать сторону между магами и храмовниками. А бездействие в наше время это точно такой же выбор. Я думаю, она вполне бы могла осадить Мередит, если бы захотела, но пока она только отпускает мне грехи и подталкивает на истинный путь. Андерс слушал, кивая невпопад, а сам мыслями находился далеко отсюда, пытаясь, как и все дни до этого, догадаться, куда мог отправиться Дориан. Думать о том, что он воспользовался магией времени, было больно. – Парни уже думают, что я подбиваю клинья к монашке, ты только подумай! - Варрик усмехнулся, довольный тем, что вызвал своими словами хоть подобие улыбки на лице Андерса. – А знаешь, я думаю, тебе бы наоборот подошла подобного типа дама. – Жрица? – Вроде того, - целитель улыбнулся шире. – Любительница приключений, властная дева-воительница снаружи и нежный трепетный цветок в душе. Как раз типаж для твоих книг. Напиши о такой, и вдруг однажды какая-нибудь читательница узнает себя в этих строках и бросится тебе на шею. Гном хитро прищурился и согласно кивнул — а почему бы и нет. В таверну с шумом ввалились Хоук и Фенрис. Андерсу сперва показалось, что у них назревала потасовка, но приглядевшись, он увидел, что эльф стоит практически вплотную к Гаррету, а рука воина преспокойно устроилась на талии блондина. В горле словно застрял ком размером с апельсин, и Андерс сумел перевести дыхание, только когда парочка неспешно дошла до их стола и устроилась на длинной скамье. Места было достаточно, но эти двое словно слиплись, излучая вокруг себя поразительный уют и гармонию. – Ну что, есть какие-нибудь новости? - Гаррет потянулся к вину и разлил его по двум самым чистым чашкам, протягивая одну из них Фенрису. Андерс незаметно поморщился и опустил голову, чувствуя себя на их фоне отчаянно одиноким. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что происходило между этими двумя. Хотелось так же, отчаянно хотелось, чтобы его хотя бы по касательной накрыло их тепло. Хотелось ощутить себя нужным и любимым, а вместо этого он считает дни до того, как ему всадят нож между лопаток. – Пожалуй, мне пора, - с этими словами Андерс поднялся, а Варрик ощутимо пнул под столом дернувшегося его проводить Гаррета. – Не заблудись по дороге. А мы еще посидим. На улице блондину стало немного лучше. Он шел через портовый район и смотрел на звезды, вспоминая их с Дорианом прогулку. И правда — неужели он и вправду был таким идиотом и упускал столько всего? Андерс накручивал сам себя, чувствуя, как расшатанная всем происходящим нервная система просто агонирует — в другое время в подобном состоянии Справедливость легко бы перехватил тело, отправив сознание целителя на покой. Но теперь же казалось, что и он тоже оставил его. Дух не появлялся всё это время — и даже мысленное обращение к нему оставалось без ответа. В доме Андерс не выдержал и одним движением смёл со стола аккуратно выстроенные в ряд флаконы с зельем, отстраненно наблюдая, как результаты работы нескольких дней расплываются безобразной лужей и впитываются в пол. Что он мог сделать сейчас? Как он мог спасти самого себя? Никто вокруг не мог ему помочь, никто не мог остановить время и просто дать ему передохнуть, перевести дыхание и оглядеться по сторонам. Андерс ощущал себя напуганной вечно бегущей в ужасе крысой, которой постоянно кто-то пытается наступить на хвост. Много ли в будущем его ждет подобных моментов? Да и есть ли вообще у него будущее? Не проходило и дня, чтобы Андерс не возвращался мыслями к словам Дориана. Ведь будущее тевинтерца было значительно лучше того, в котором целитель остался жив. И каждый раз, когда они пытались что-то исправить, становилось только хуже. Менялся мир вокруг, Андерса съедало сожаление и боль, его убивала скверна, для которой время текло иначе. Блондин устал пытаться выжить. Казалось, он с самого детства только этим и занимался - сбегал из башни, пытался обмануть храмовников и найти свою цель в жизни, а его раз за разом били по рукам и говорили “нельзя, ты не должен, тебе не положено”. А в итоге - “наградили” скверной, тем самым посадив его на поводок Серых Стражей. Возможно, он смог бы попытаться еще раз - ради Дориана и того, как искренне верил в него этот Тевинтерец. Но ведь и того след простыл! Блондин хрипло зарычал, чудом сдерживая себя от того, чтобы не разнести к архидемону и вторую половину своей лечебницы, гнев искал выхода, расплескиваясь черным едким варевом в душе. Неосознанно потерев ладонью грудь со следами скверны, Андерс взглянул на те свитки, что Дориан оставил на столе. Стоило ли в них разбираться, если осталось так немного времени? В голове что-то раздражающе стучало: «Он бросил, он сбежал, он не вернётся», но как же отчаянно не хотелось этому верить! Целитель глубоко вздохнул и попытался успокоиться, возвращаясь к собственным записям. Из единственно полезных идей он отметил задумку касаемо нового зелья — нечто, что позволило бы замедлить, а еще лучше полностью остановить кровотечение, раз уж ему в дальнейшем предстоит... не самый приятный опыт. Работа с зельями его успокаивала и напоминала своеобразное творчество, где он на глаз определял что, сколько и в каком порядке нужно было добавлять... Разве что сейчас это не помогало. Раз за разом Андерс делал глоток экспериментального варева и резал себе пальцы, проверяя, как оно действует, залечивал их — и всё повторялось раз за разом. По крайней мере, это позволяло не отвлекаться на собственные злые мысли. В таком темпе прошла еще неделя, и всё это время Андерса никто не трогал (впрочем, вполне вероятно, что в этом была заслуга Варрика). Но по истечении этого срока в больнице появился Хоук. Он был тих и удивительно незаметен — при его-то габаритах. Минут пять он наблюдал за заросшим и бледным целителем, недовольно отмечая его синяки под глазами и немытые взъерошенные волосы, но всё же не выдержал и вмешался, просто перехватив мужчину за руку. – Остановись, - голос был мягким и осторожным, словно это Гаррет общался с больным. – Нужно привести тебя в порядок и накормить. – Хоук, у меня нет на это времени, - Андерс раздраженно скрипнул зубами и попытался вырвать руку из его медвежьей хватки, но куда уж там. – Гаррет, отпусти. – Хватит себя жалеть, Андерс. Иначе ты загонишь себя в могилу раньше положенного. Дориан явно не будет рад подобному исходу. – Не говори мне о... - попытавшись еще раз вырваться, блондин перевернул миску с перетёртыми цветами и тщательно приготовленный порошок тут же разлетелся желтоватым облаком. – Что ж... Ладно. Зачем ты пришел? Гаррет ослабил хватку на его руке и мягко улыбнулся, разворачивая целителя к себе лицом. – Мы все переживаем за тебя. И я хочу извиниться за то, что наговорил тебе. Я правда перегнул палку. Андерс вздохнул только и покачал головой. – Наоборот, ты был прав и здорово меня встряхнул тогда. Ну и заставил переосмыслить некоторые вещи. Так что не стоит извиняться. Плюс, я не тратил времени даром — мне не удалось добиться идеального состава, но всё же я смог создать зелье исцеления, которое направлено именно на восстановление крови. Я... просто не знаю, за что еще хвататься. Тяжелая рука похлопала его по плечу и стиснула его, выражая поддержку. – Ты всегда был самым лучшим целителем, я даже не сомневался, что ты найдёшь решение. А сейчас давай ты приведёшь себя в порядок, и мы покажем тебя остальным, чтобы они самолично удостоверились, что ты себя тут не довёл окончательно. Гаррет не стал дожидаться Андерса снаружи — просто сел в углу, лениво читая записи магов и просто ждал, не подгоняя, но и всем своим видом давая понять, что без целителя под боком он никуда не уйдёт. – Гаррет, а что насчет... - Андерс собрал мокрые волосы в хвост и натянул свежую рубашку. – Ну... Слышно что-нибудь? – Увы... Я б хотел тебя порадовать, но мне кажется, что мы уже перевернули всё, что возможно. Я просто не знаю, где ещё его искать. - Может, еще раз обратимся к Флемет? Хоук вскинул бровь и скептически хмыкнул. – Знаешь, я думаю, она просто превратится в дракона, схватит меня, взлетит и вышвырнет откуда-нибудь со скалы, чтобы наверняка. Если честно, я ее безумно боюсь. Плюс еще Дориан сказал тогда про богиню... Это же он серьёзно, да? Андерс даже искренне улыбнулся и застегнул мантию, демонстрируя собственную готовность. – Абсолютно серьёзно.

***

Они устроились в доме Фенриса полным составом — за исключением, разве что, Карвера — он был в патруле, и Себастьяна, которого удачно отправили на церковную службу. Все остальные специально отложили свои дела, чтобы немного подвести их итоги в «глобальной проблеме Андерса». И, оказавшись посреди оживленной гостиной, в которой все спорили, шумели, перебивали друг друга и предлагали идеи, целитель и понял, насколько он за всё это время соскучился по своим друзьям и как они были ему необходимы. Пусть даже они не душили его словами поддержки или не осаждали в больнице, но каждый выкладывался как мог, только чтобы помочь ему. И это чувство признательности нахлынуло так неожиданно, что блондин просто сел на проеденный болью диван и закрыл лицо руками, переживая эту бурю внутри себя. – Еще немного, и Эльтина будет есть у меня с рук, а я начну сам сочинять церковные эпосы. В случае последнего — убейте меня, - Варрик с довольным видом облокотился на пышущий жаром камин. – С ней оказалось всё гораздо проще, чем я думал. Но вот только что насчет остальных монахов? Я, конечно, пустил слух, что знаю кое-кого, кто знает кое-кого, кто может привезти щепоть настоящего Праха, Эльтина подхватила это на ура, но я боюсь, что это может дойти до Мередит, и тогда уже нужно будет изворачиваться с особой тщательностью. Плюс Себастьян стал нашим «третьим лишним». Эльтина считает, что нам с ним стоит обменяться… м-м... мнениями с точки зрения правителей, понимающих важность церкви. Но это уже слишком даже для меня. – А если и правда организовать пафосный ажурный ларец, насыпать внутрь какой-нибудь пепел и преподнести его этой дамочке, сказав, что посыльный отдаст его только ей лично в руки и без всяких свидетелей. Если в ней взыграет религиозность, то Эльтина легко сможет выпроводить всех из церкви, - Изабела пожала плечами. – Теоретически, я даже знаю, где достать такую шкатулку, с того человека не убудет. – Потом прозвучит взрыв, Мередит обвинит нас в предательстве. Андерс сядет на ящик, я подойду к нему со спины и якобы убью его, - Фенриса порядком раздражало повторять всё в третий раз, но если это успокоит остальных, он был готов на подобную жертву. – Я знаю, куда бить, Гаррет. Будет больно, но не смертельно. По крайней мере, он не сдохнет сразу же. Сейчас Дориана не хватало особенно сильно, обычно именно он обращал внимания на мельчайшие подробности и доводил план до совершенства. Обычно отмалчивавшаяся Авелин потерла подбородок и добавила уже от себя: – Раз такое дело, то я могу выделить пару самых верных солдат… а лучше просто мы с Донником унесем Андерса с площади. До дома Хоука тут недалеко, всё внимание вы отвлечете на себя. Гаррет умеет быть раздражающе шумным, когда это надо. Но вот что делать с раной... Мы не целители. – Я не смогу исцелить себя. Мерриль, может у тебя найдутся какие-нибудь сильнодействующие припарки или мази? - Андерс поднял взгляд на девушку и увидел как та отрицательно покачала головой. - Хотя, не думаю что они успеют подействовать в подобной ситуации. Тут нужна магия... – Моя магия крови направлена только на разрушение. Максимум что я могу - это просто перевязать тебя, если мне помогут. Прости, но я тебя не смогу поднять, если ты потеряешь сознание. - Мерриль печально опустила глаза, всем телом ощущая тяжелый гневный взгляд целителя. Тема магии крови была для них негласным табу, но эльфийка раз за разом нарушала это правило, а Андерс просто не мог сердиться на нее всерьез. – Мы с Донником останемся, заодно проследим, чтобы никто не ворвался в дом. Ну и поможем при необходимости. Только вот что делать дальше? Даже когда Гаррет победит, у нас на руках будет раненый Андерс. – И твое ослабленное тело не выдержит скверны, верно, Блондинчик? В комнате воцарилось молчание, они снова и снова останавливались на этом этапе, просто не зная, что с ним делать. Даже если всё до этого складывалось нормально, они просто не смогут из ниоткуда взять целителя. – Ладно... просто давайте сейчас сосредоточимся на этом? У нас есть еще месяц, чтобы найти врача и подготовить его к грядущим событиям. Надо написать в башни магов, может, Амелл мне всё-таки ответит, я... - Гаррет скользнул по всем присутствующим взглядом, полным отчаянья. – В любом случае это уже хоть немного похоже на план. Мы должны действовать, а не сидеть и жалеть себя. Ещё вопросы? - Гаррет обернулся на завозившегося и хмурого Фенриса. – Хоть кто-нибудь додумался принести жратвы и вина?

***

Как все и ожидали, время просто полетело, казалось, что никто ничего не успевает, пытаясь перевернуть город с ног на голову. За две недели до назначенного времени Андерс сообщил, что ему необходимо заняться подготовкой взрывоопасного зелья и передал Гаррету список необходимых ингредиентов. Зелье было простым, но не самым приятным в приготовлении, да еще и требовало настаивания. А целитель был просто рад вырваться из города и просто сосредоточиться на поиске драконьего логова. Тварь оказалась огромная, но больше напоминающая виверну, нежели того же Архидемона. Впрочем, её габариты абсолютно не влияли на ее стервозный характер, благодаря которому она не раз окатила их огнём, едва не спалив брови на лице Гаррета. Думать о будущем не хотелось. Да и просто знать о будущем — это было такое себе удовольствие. Понимание того, что ты умрёшь именно завтра, через десять минут после полудня, просто сводило с ума. Так что Андерс просто учился держать себя, полностью сосредоточенный на драконе. Убивать её было жалко, да и гнездо она бы не покинула просто потому, что они её попросили. Благодарные жители за убийство зверя в очередной раз подкинули Гаррету деньжат, а Андерс закрылся в своей каморке, чтобы соединить все ингредиенты в весьма взрывоопасную смесь. И чем я думал, когда делал это? И вообще — ЗАЧЕМ я делал это? - целитель до сих пор не был уверен в том, что в принципе был способен убить невиновных. В конце концов, магия исцеления просто не далась бы человеку без сердца и любви к другим людям. Приходилось заставлять себя двигаться, действовать так, как описывал ему Дориан, едва ли не по пунктам. Изо дня в день Андерс смотрелся в осколок зеркала и искал у себя на лбу выжженный знак солнца, такой, как он увидел у Карла в тот злополучный день — иначе он просто не мог объяснить собственных действий. Андерс выполнял всё безэмоционально и сухо, просто не позволяя себе рефлексировать над происходящим. На одном из брошенных на столе свитков мужчина стал ставить палочки, отмечая оставшиеся дни. Смотрел на них, а потом бросал в огонь, наблюдая, как пламя жадно поглощает измятую бумагу. В один из дней целитель проснулся поздно вечером — лёжа на полу и с неимоверной болью в затылке — проверив рукой, он заметил следы крови, правда, совсем немного. Едва ли не ползком он добрался до кувшина с водой и выпил половину. Прежде он не терял сознание, скверна прогрессировала, и теперь ему не оставалось ничего, кроме как ждать. Андерс даже как-то поймал себя на мысли, что может, ему стоило сходить в церковь? Помолиться и “обратиться к свету”, но это было бы слишком цинично по отношению к тому, что он сам своими руками планировал сделать с этой церковью. За неделю до назначенного дня, все его друзья словно сговорились — они приходили в гости, заглядывали на чай, приносили угощения или наоборот, звали прогуляться. Самым абсурдным и милым стало приглашение Фенриса, который совершенно не искренне заговорил про беглых магов, которых нужно было вывести с Киркволла. И всё это сопровождалось тревожными взглядами и ласковыми прикосновениями, которые были нацелены на то, чтобы поддержать блондина, а в итоге только доводили его до состояния, близкого к взрыву. И он последовал — в тот момент, когда Авелин предлагала ему присоединиться к патрулю, словно это было совершенно нормальным. Андерс даже не кричал — он говорил так холодно и тихо, что их смелая и непоколебимая Авелин дрогнула, отшатнувшись от него. Она не стала развивать скандал или как-то пытаться успокоить целителя — только сжала пальцы в кулаки так, что жалобно заскрипела кожа перчаток, перехватила тяжелый щит и вышла, наградив целителя напоследок полным обиды взглядом. Идти в таверну к Варрику не хотелось, хотя желание напиться до смерти подтачивало целителя уже который день. К Хоуку — тем более. Видеть их счастливые лица с Фенрисом было невыносимо. Просто шатание по городу наверняка столкнуло бы его или с друзьями, или с его бывшими пациентами, на которых Андерс в последнее время вообще махнул рукой. Нужно было идти куда-то еще, чтобы спрятаться от всех хотя бы на ночь. Завтра можно было бы вернуться к их планам и теориям, но сегодня стоило просто отдохнуть. Гора шла вверх, чередуясь с россыпью обвала и поразительно глубокими лужами, которые не успели высохнуть после недавнего ливня. Приходилось опираться на посох, чтобы не упасть. Андерс даже не позволял себе отдохнуть, упрямо двигаясь к своей цели и наслаждаясь тишиной окружающей его природы. Даже на знакомом кладбище никто не стал его трогать — в прошлый раз желающих отведать человечины было даже слишком много. До самой вершины с уже знакомым алтарём оставалось совсем немного — целитель цеплялся за скалы, опираясь на них и, едва поднявшись на плато, просто упёрся ладонями в колени, переведя сбившееся дыхание. На лбу выступила испарина и тело просто кричало от слабости. Андерс ощущал себя просто жалким подобием самого себя — прежде он легко бы поднялся одним из первых, к тому же неся сумку с провизией и довольно увесистый посох. А сейчас голова была словно набита соломой и неприятно мутило. Главное было не упасть в обморок. И когда земля перестала опасно крениться под ногами, маг всё же медленно поднял голову и судорожно вздохнул, замечая высокую фигуру со скорбно опущенной головой. Поначалу было сложно разобрать хоть что-то из силуэта, но когда глаза привыкли, Андерс сделал несмелый шаг ближе. Его мелко затрясло, а руки судорожно стискивали посох. Андерс шевелил губами, но звука из пересохшего рта никак не вырывалось, словно он и сам онемел. И только хрустнувшая под ногой целителя ветка вывела мужчину напротив из подобия транса и он обернулся. Молчание — и острый взгляд глаза в глаза. Андерс чувствовал, как его горло жгло от накатившей обиды и горьких слов, да и стоящий напротив него Дориан молчал, только судорожно бегал глазами по исхудавшей фигуре и бледному лицу с обострившимися скулами. – Дориан, я... - блондин сделал еще один неуверенный шаг, и ещё один, словно шёл по едва застывшему льду глубокой реки. Когда между ними осталось не больше полуметра, Андерс покачнулся и в тот же момент Дориан распахнул объятия, крепко прижимая целителя к себе. Он гладил блондина по дрожащим плечам, прижался губами к макушке, а Андерс в ответ просто уткнулся в странно пахнущую незнакомыми травами мантию. – Мы тебя искали, мы всюду тебя искали... - никто даже не обратил внимания на выпавший из ослабевшей руки посох и то, как крепко Андерс вцепился в плащ Дориана, словно неосознанно боялся, что тот вновь исчезнет. – Я не знал, что делать. - Ч-ш-ш-ш... - голос тевинтерца тоже дрожал от переполняющих его эмоций. – Теперь всё будет хорошо. Мы со всем справимся. – Ты нашел способ?.. Андерс вскинул голову и с надеждой взглянул в густо подведённые глаза Дориана, попутно отмечая и другие изменения в его облике. Еще более загорелая кожа, волосы, заметно более длинные и волнящиеся на концах, эта новая мантия... – Нет, - Павус поднял руку, ласково поглаживая целителя по щеке. – Но ты должен абсолютно мне довериться. Ты ведь веришь мне? – Абсолютно, - отойдя от первого шока, Андерс решил просто не думать, а действовать так, как подсказывало ему сердце. Расправив плечи, он мягко, но настойчиво потянул Дориана ближе к себе и просто поцеловал, прикрыв глаза и ощущая губами судорожный вздох тевинтерца. Кто первый подался вперед, было не столь важно — едва ощутимое касание губ переросло в страстный поцелуй, где два мага судорожно цеплялись друг за друга, словно пытаясь слиться воедино. Слов не было — одни оголённые эмоции, которые накрывали с головой и выворачивали душу наизнанку. Мужчины словно дорвались, не выпуская друг друга ни на мгновение. – И сколько... - Андерс пропустил меж пальцев шелковистые волосы, жадно глядя на тевинтерца. – Сколько тебя не было? Дориан медлил, явно не желая разбивать ощущение счастливой встречи не самыми приятными новостями. Но блондин смотрел требовательно, неторопливо поглаживая в своих руках гибкое сильное тело, не позволяя тому отстраниться. С глубоким вздохом Павус опустил голову на плечо Андерсу, ощущая его близость как личную победу и неведомый дар, которым он никак не мог насытиться. – Я... ох, Андерс, - Дориан вслепую уткнулся губами в шею целителя и замер, через некоторое время всё-таки продолжая разговор. – Я отсутствовал полтора года. Блондин поднял на него шокированные глаза, рассматривая еще более пристально. И правда — в уголках глаз добавилось пару морщин, которые, к слову, довольно шли Дориану. Он бы не стал обманывать, ведь так? Полтора года вместо нескольких недель, за которые они все успели накрутить себя и едва ли не сойти с ума. – Но как… - в глазах целителя был шок и паника. Мягко сжав пальцы Андерса в своих, Дориан повёл его к большим валунам, скрывающих их от ветра, расстелил на траву плащ и потянул блондина вниз, усаживаясь с ним рядом, плечом к плечу. – Это… Если честно, я даже не знаю, с чего начать. Но когда мы с тобой поссорились... – Прости меня за это. Я не хотел тебе сказать… - Дориан положил пальцы на губы Андерса, не позволяя тому закончить мысль. – Не перебивай. И тогда ты правильно мне всё сказал, дорогой. Я кипел, я психовал, но с какой стороны не посмотри — я понимал, что ты был прав. Что всё это исключительно моя прихоть. Я понимал, что на все мои исследования уйдет времени гораздо больше, чем нам доступно, поэтому мне пришлось вновь прибегнуть к магии времени. Сначала я объездил весь Тедас, даже встречался с Серым Стражем лично, но это не дало мне ровным счетом ничего. Затем я отправился в Тевинтер, где перевернул едва ли не все книги, что были мне доступны. Я попытался вернуться, но что-то пошло не так и я оказался в совершенно ином месте, - Дориан криво улыбнулся, тепло глядя на их переплетённые пальцы. – Я оказался в небольшом домике посреди болота. И знаешь, как оказалось, это Флемет сама притянула меня к себе. Я даже не знал, в каком времени живу и она скрывала это от меня — до тех земель не доносились события извне. Ей нужен был помощник и в некотором роде ученик. Не знаю, как это работает, но каким-то образом оказалось, что духи видят все миры и все эти наши путешествия во времени для них как открытая книга. И она обучала меня таким глубинам некромантии, что прежде у меня наверняка бы возникло множество вопросов — а я в ответ мотался по разным ее поручениям. Во времени, имею в виду. По большей мере нужно было выполнить ее поручения так, чтобы не изменить временную канву в целом и временами это было очень сложно. Я уже думал, что она никогда не отпустит меня, спеленав по рукам и ногам магическими клятвами. Иногда мне казалось, что прошел лишь месяц, иногда — с десяток лет. Временами её пожелания выходили далеко за нормы морали и этики, но… такова была цена за знания. И я не уверен, что я смог бы еще когда-либо пойти на подобный шаг. Но меня держала мысль, что я помогу тебе. Что моё эгоистичное желание больше не принесёт никому вреда, а возможно и наоборот, принесёт пользу. Что ты будешь жив и если захочешь, останешься со мной в том, счастливом будущем, - Дориан осёкся, неуверенно взглянув на Андерса. Не слишком ли далеко он заглянул? Не испугается ли этого мужчина? – Неужели за полтора года ты не взглянул на это все иначе? Не охладел ко всей этой затее? Ты же мог просто вернуться домой, - Андерс говорил одно, но в его словах был скрыт совершенно иной смысл. Он и сам боялся спросить напрямую, как, впрочем, и откровенно боялся говорить о чувствах. Особенно на фоне своей скорой смерти. Хотя Дориану одного взгляда хватило, чтобы всё понять без слов. Он замер, внимательно глядя в янтарные глаза, полные тревоги и участия. Павус мягко рассмеялся и прижался губами к виску целителя, чувствуя, как постепенно зудящая тревога отступает. – Мне кажется, я только еще больше удостоверился в собственных мыслях. Знаешь, я впервые в чем-то настолько уверен в своей жизни. Только есть одно условие… я не буду говорить тебе подробности того, что я буду делать для твоего исцеления. Ни сейчас, ни, по возможности, после. Договорились? Это всё, чего я прошу. Разумеется, Андерса это смутило и напрягло. Сразу в голове появились пугающие предположения о некромантии и том, что он станет нежитью. Некстати подумалось и о магии крови, которую Андерс презирал всей душой. Но раз Дориан просит… – Договорились. Хотя теперь меня и вовсе разрывает от любопытства. Но я приму твою просьбу. Дориан благодарно улыбнулся, невольно вспоминая всё то время, что он провел с пугающей колдуньей. Сперва он даже не понимал где и как он оказался. Но Флемет лишь отмахнулась от него, настойчиво посоветовав не задавать глупых вопросов и приниматься за работу. Для дополнительной сговорчивости колдунья накинула на Павуса несколько заклинаний - клятв, которые служили невидимым ошейником, готовым впиться в шею тевинтерца за любое непослушание. Флемет была... странной. Она одновременно и пугала, и вместе с тем, с ней было очень интересно разговаривать. И Дориан, и Флемет были обладателями острого языка, отчего даже простой спор мог превратиться в искусство пикировок, которому позавидовали бы даже в Орлее. Ведьма обеспечила его книгами и свитками, о которых прежде Дориан даже не слышал - в них были сокрыты по-настоящему пугающие секреты. По большей мере, книги касались некромантии и понятию “души”, которой уделялось до смешного мало времени при обычном обучении. За учебой время летело стремительно и случайно брошенная колдуньей фраза: “а теперь, спустя эти месяцы, ты сможешь применять знания в деле” - прозвучали словно гром среди ясного неба. Казалось даже время тут шло иначе - для Дориана это было несколько недель, не больше. В прочем, собственное тело тоже вело себя странно - иногда тевинтерец ловил себя на осознании того, что не нуждается в еде или сне. Флемет на это только отмахивалась, говоря что это только тратит их драгоценное время. Первым заданием было банальное воровство. Дориан даже не поверил в услышанное - просто вернуться в Редклиф на пару лет назад и забрать у одной жрицы какой-то том, да так, чтобы она не заметила пропажи. Не стоит и говорить что с этим заданием всё прошло даже слишком легко. Но Флемет, вместо благодарности, просто озадачила его новым делом. Где-то нужно было совершить подлог, где-то поймать вора или наоборот, оклеветать человека. Никакой маски циничного бессердечного аристократа не хватало на то, чтобы лишить ребенка родителей. Но... Зачем кривить душой - он боялся Флемет. И боялся что не сможет вернуться к Андерсу, здоровье которого волновало мага с каждым днем всё сильнее. Андерс был единственной светлой звездой на его небосклоне. Дориан делал страшные вещи, но мысленно в эти моменты был так далеко, как только мог. - Просто скажите мне, зачем я это делаю?! - Дориан стиснул кулаки, вонзаясь короткими ногтями в собственные ладони. В последний раз ему пришлось целый месяц жить в тевинтере, прежде чем у него выдалась возможность подсыпать яд в бокал весьма известного Магистра. - Все твои приказы искажают время. Зачем это всё? - О, да ладно тебе. Я думала ты не выдержишь гораздо раньше. - она хохотала, с довольным видом скрестив руки на груди. - Мне просто скучно. Ты не представляешь как сложно посреди болота найти себе хорошего собеседника. И с чего ты взял что я “меняю” время? Может я его наоборот выправляю. Не волнуйся, твоей линии судьбы это не коснется, даю тебе свое слово. - Что?! Да как ты!... Ведьма! - тевинтерца откровенно трясло, а Флемет заливалась уродливым и визгливым смехом, который с трудом сочетался с ее внешностью. - Кто бы мог подумать-то, и вправду ведьма! - она взмахнула рукой, превращаясь в седовласую сухонькую старушку с грязными волосами. - а ты, наследник старинного рода, даже не можешь уделить пожилой женщине несколько лет своей жизни. - Я должен вернуться. Мне ОЧЕНЬ нужно вернуться. Что я должен сделать для этого? Флемет хмыкнула, в один миг возвращаясь в более привычный облик. - Чтобы спасти своего драгоценного, тебе хотя бы надо вбить знания в свою хорошенькую, но совершенно пустую голову. Но всему есть цена. И за знания о смерти ты должен заплатить смертью. Дошло до тебя? Дориан скрипнул зубами и тяжело опустился на скамью, пряча лицо в ладонях. - Что я должен сделать? - Ну вот, другое дело. - Флемет хмыкнула и похлопала тевинтерца по плечу. - Ничего сложного. Мне нужно чтобы ты принес мне сюда черноволосую новорожденную девочку. Не переживай, я укажу где и в каком времени ты сможешь ее найти.

***

Дориан с трудом закрыл неподъемный фолиант, на чтение которого потратил последние полгода. В голове с трудом воспринималось всё то, что он постиг благодаря Флемет. Последнее заклинание пугало мощью и вместе с тем простотой. Никто не должен был знать о его существовании и всей той власти. Что сокрыта в этих строках. - Ну всё, теперь свободен. Вали к своему... Целителю. - ведьма скривилась от отвращения. - То же мне, любовь. Из-за нее вы и вывернули весь этот мир наизнанку и с довольным видом копошитесь в его потрохах. А мне - исправляй за вами. А еще в Магистры метите. - Но что мне делать дальше? - Дориан бросил осторожный взгляд на пугающую книгу перед собой, но та просто растворилась в воздухе. Словно ее там и не было. - Вот же пустоголовый. Импровизируй. Флемет хлопнула в ладони и яркая вспышка света ослепила мужчину, вынудив закрыть глаза рукой. Когда Дориан сумел проморгаться, он обнаружил себя стоящим посреди знакомой поляны перед алтарем, в совершенно ином одеянии. Опустив голову, он усмехнулся, мысленно благодаря ведьму за всё то, что она смогла дать ему. За урок ценности человеческой жизни и переоценку собственной жизни. Было страшно понимать что он делал собственными руками, но... таковой была его цена. От размышлений Дориана отвлек нестройный звук шагов, доносившийся из-за спины. Удивительно, кому могло придти в голову придти к алтарю в такую погоду. Дождавшись, когда шаги станут гораздо ближе и остановятся, Павус медленно повернулся и поднял глаза на человека напротив.

***

Маги смеялись, постепенно переведя разговор в более нейтральную тему. Радостные от встречи и нового витка собственных отношений, они сидели бок о бок до самого вечера, перемежая разговоры поцелуями, словно дорвавшиеся друг до друга юнцы. В город они вернулись только глубокой ночью, растрепанные и счастливые и уже привычно вдвоем обосновались в клоачной больнице у Андерса. С Дорианом под боком уже не было так страшно — его поддержка и ехидные комментарии касаемо изобретённого зелья были невероятно уместны. Разговор уже привычно сводится к взаимным пикировкам, на этот раз приукрашенным флиртом и искренней теплотой. Только теперь еще в ход пошли и руки — им нужно было касаться друг друга, боясь всем сердцем вновь исчезнуть и остаться в одиночестве. Утром их вновь застал Хоук, хмуро глядя на переплетенные тела на узкой кровати. – Так, это уже начинает повторяться. Я, конечно, рад за вас, но вы мне задолжали объяснения, где вас носило. Каждого. Я лучше пойду, а вы через час подтягивайтесь к Висельнику. Мои глаза не переживут еще одного подобного зрелища, - Хоук поморщился, но улыбки сдержать не сумел, подмигнув им напоследок. Как только Гаррет скрылся, маги захохотали, не особо торопясь отрываться друг от друга. К тому же им дали целый час на сборы, который они благополучно потратили на что угодно, кроме сборов. – Мне нравятся твои волосы. Ты же не планируешь их стричь? - Андерс ласково пропустил пряди меж пальцев и поцеловал Дориана в шею. Отчаянно не хотелось никуда идти, но надо было собрать себя с силами и уже закончить начатое. В конце концов, осталась всего неделя. – Дорогуша, если тебе нравится, то оставлю, - еще один короткий поцелуй, и они едва ли не силой вытолкали друг друга на улицу. До таверны они дошли максимально быстро, но все равно судя по лицам друзей, тем неплохо пришлось их подождать. – Мальчики, вам стоило позвать меня, раз уж вы так бурно отмечали встречу, - Изабела рассмеялась, оценивающе пройдясь взглядом по их растрепанному и довольному виду. – Я рада за вас, честно. Варрик тоже приветственно махнул рукой и пододвинул к мужчинам две чашки с вином. Дориан по ходу дела рассказывал куда более сокращённый вариант своих приключений, здраво опустив вообще участие в нем Флемет. Гаррет в очередной раз повторил их план, который тут же оказался раскритикован Дорианом. Изменениям подверглись некоторые пункты, в которых было важно соблюдение чёткого времени. Варрик сообщил что с храмом тоже вопросов нет — все лишние люди будут выведены, правда, для этого пришлось подключить Лелиану. Это не слишком описывалось в ход событий, но сестра Соловей как никто умела хранить тайны и, Дориан мысленно сделал заметку однажды в будущем рассказать ей, как все было на самом деле. Когда с делами было покончено, их посиделки переросли в довольно безобразную пьянку, в которой друзья просто отпустили себя и наслаждались хорошей компанией. Дориан в душе думал, что забыл, каково это, что растерял свои чувства за полтора года, что позабыл новых и старых друзей, но сейчас, удобно опираясь на бок Андерса, он ощущал себя невозможно счастливым человеком. И нужно было сделать так, чтобы не растерять подобное чувство и дальше, принеся его в собственное будущее. Они и сами не заметили, как нужный день настал. Еще два дня назад Хоук организовал в одной из комнат его дома базу для обряда, были заготовлены все бинты и зелья, нарисованы руны. Друзья принесли туда всё то, что должны будут взять с собой маги во время путешествия. Город гудел, словно улей. Раздраженный и полный сдерживаемого гнева, Киркволл грозился и сам разродиться народным восстанием или войной. Все ходили вооружённые и готовые в любой момент напасть или защищаться. А простые жители и вовсе исчезли с улиц, спрятавшись по своим домам или вовсе покинув страдающий город. Мередит и Орсино цеплялись друг к другу по любому поводу, обвиняли друг друга во всех грехах и раздували до скандала малейшие провинности. Варрик весь день находился в пустой церкви и Андерс очень переживал за то, что гном не успеет покинуть храм. Заряды были заложены минувшей ночью, и оставалось просто поймать нужный момент. Мередит бесновалась, официально объявляя охоту на магов, она произносила полную грязи речь, которую хотелось прервать от боли и несправедливости сказанных слов. Дориан стоял рядом, положив руку ему на плечо и просто молча поддерживал блондина. Краем глаза они заметили, как из приоткрытой двери церкви вышел Варрик и махнул им рукой о том, что все было сделано. Лицо гнома с такого расстояния казалось непривычно жёстким и уставшим, а Дориан широко распахнутыми глазами смотрел на разряженный арбалет гнома. Он был абсолютно уверен, что Варрик заходил в церковь с арбалетным болтом в Бьянке. Говорить об этом Андерсу не следовало — лишние переживания ему были ни к чему. Следовало спросить гнома об этом позже, но тевинтерец отвлёкся на оживление на площадке лестницы. Вновь взаимные обвинения, конфликты и выбор сторон. Павус отлично помнил, как было в тот момент, когда он впервые спас Андерса и пока все шло как нельзя лучше. Тем временем конфликт накалялся, и простые обвинения перешли в разряд личных оскорблений. Казалось, даже воздух вокруг них наэлектризован. Напряжение не отпускало и других магов, стоящих по сторонам площади. Они не выдерживали и бросались на храмовников, затевая совсем уж грязную драку. Мередит умело спровоцировала толпу, намеренно обращаясь к без того нервным магам, подначивая их. Дрожь, прошедшая по всей площади, больше напоминала землетрясение, едва не сбивая с ног. Вспышка света — и монументальное сооружение превращается в столб огня, пронизывающего облака. Было что-то в этом взрыве неестественное, что не зацепило Дориана в первый раз, а сейчас казавшееся столь очевидным. Не могло несколько зарядов произвести подобный результат. К тому же было странно, что столб энергии был направлен четко вверх, практически не задев стоящих неподалеку от входа людей. Покопавшись в своей голове, некромант вспомнил только одно явление, максимально близко напоминающее этот взрыв — уже знакомые разрывы завесы, которые раскрылись в своё время с подобным эффектом взрыва. Эту теорию стоило обдумать и не раз, но пока все внимание было сосредоточено на обезумевшей Мередит. Она кричала, брызгая слюной и размахивая руками, словно сама была одержимой. Выкованный из оскверненного лириума меч, который она держала в руках, вполне намекал на подобное развитие событий. Теперь отсчет пошёл на минуты — Андерс в точности повторил все то, что Дориан заставил его выучить, правда, произнёс собственное признание почти безэмоционально и не веря ни одному собственному слову. Прежде его тяга к мести и свободе магов подогревалась Справедливостью, но за эти три месяца влияние духа практически сошло на нет, позволяя магу мыслить и действовать самостоятельно. И вот, Андерса обвиняют во всех грехах и поговаривают его к казни. Хоук колеблется, отводя всех присутствующих совершенно больным взглядом. Гаррет просто не может найти в себе силы, чтобы поднять руку на друга, кинжал в руке дрожал, готовый выпасть в любой момент. К счастью, Фенрис появился как нельзя кстати. Он коротко стиснул плечо Гаррета, выхватил у него оружие и подошел вплотную к сидящему спиной Андерсу. Эльф не раздумывал — только коротко поднял взгляд на Авелин и Дориана и всадил кинжал по самую рукоять с отвратительным звуком. Дориан в тот же момент устремился к заваливающемуся на бок целителю, перехватывая его удобнее, и успокаивающе погладил его по волосам, напрочь игнорируя счастливые восклицания Мередит. – Доверься мне, сокровище. Главное не засыпай. Гаррет, - голос Павуса казался непривычно жестоким и холодным, – твоя задача в том, чтобы убить Мередит. Любой ценой. Смерть Андерса и его жизнь действительно не так важны во времени, но вот она и будет источником новой войны. Мы обо всем позаботимся, и вы не подведите нас. С этими словами он приложил к груди целителя довольно кособокую руну, какой Хоук никогда прежде не видел, и активировал ее. Тело Андерса словно окоченело, но не покрылось ледяной коркой, как того ожидалось от руны льда. О действии руны говорило лишь едва различимое фиолетовое сияние вокруг и поразительно мощный магический фон, который едва не искрил на коже. Мередит, прибегнувшая к магии меча, тем временем превратилась в монстра или демона, уничтожая всех на своём пути. Широкая лестница, ведущая к руинам церкви, была буквально покрыта еще тёплой кровью, одинаково алой как для магов так и для храмовников. Гаррет вёл его небольшой отряд и, лишённый сразу двух магов и двух воинов, им приходилось не так уж сладко. Но сейчас не было места для чести и битвы по достоинству. Единственно верным финалом была смерть одной из сторон. Кто-то бежал, пытаясь спастись, кто-то просто сходил с ума и пользовался магией крови или впускал в себя демонов, преображаясь в чудовищ. Но Мередит всё равно была куда опаснее всех этих созданий, вместе взятых. На мелкие раны никто не обращал внимания — единственный раз, когда Гаррет остановился, это был момент, когда в бою оглушили Мерриль. Эльфийка вскрикнула и упала навзничь, первое время даже не подавая признаков жизни. Бросившаяся к ней Изабела подняла боевую подругу и от души отомстила нападавшим, словно подхватывая это кровавое безумие. Гаррет кричал, оттесняя врагов и изредка оглядывался на ярко светящегося Фенриса. Нельзя было отступать, нельзя сдаваться. Сейчас от них зависело не только здоровье и жизнь Андерса, но и всего Киркволла в целом. – Сдавайся, Мередит! Ты никому не принесешь больше вреда, - пот застилал глаза. Гаррет тяжело опирался на собственный меч, пользуясь моментом и переводя дух. Но охваченная безумием красного лириума женщина его даже не слышала, вновь атакуя с бешеной силой. Удары её меча прорубали даже тяжёлые каменные плиты, которые ломались и осыпали всех острой крошкой гранита. Крики со всех сторон оглушали, приходилось следить в оба, чтобы не попасть под чужую руку. Гаррет оттеснял врагов выше, к руинам. Где-то сбоку мелькал гибкий и опасный Зевран, пришедший им на помощь вместе с Лелианой. Каллен был растерян и по большей мере просто защищался — весь его привычный уклад сейчас превратился в пыль, и он не мог выбрать какую-либо из сторон. Гаррет прижимал ладонь к глубокой ране на плече, раздражённо сплевывая горчащую слюну. Он мысленно молился всем богам, каких мог вспомнить, о том, чтобы у Андерса все было в порядке. Судя по алым отсветам, Мередит вновь тянула силу из меча, оживляя статуи и наколдовывая очередную катастрофу. Нужно было действовать. Прямо сейчас. Переведя дыхание, Гаррет вскинул меч и закричал, привлекая внимание обезумевшей женщины на себя.

***

Забрать Андерса оказалось не так сложно — Дориан и Донник подняли его на руки и вывели мага с площади практически сразу. Казалось, что Мередит и вовсе потеряла интерес к целителю после того, как увидела собственными глазами его казнь. Авелин шла впереди, оттесняя встречавшихся врагов на узких улочках щитом; при необходимости ей приходилось пользоваться и мечом, хотя она и старалась лишний раз никого не убивать. – Как он? - уловив момент, стражница обернулась к мужчинам, тревожно глядя на повисшего сломанной куклой блондина. – Дерьмово, - Дориан оскалился, уже просто не в силах выбирать выражения. Руна, полученная от Сэндала, действовала, но не останавливала полностью кровь, которая уже насквозь пропитала его мантию на спине. Собственная магия как могла пыталась излечить тело Андерса, но её не хватало. Мужчина слабел на глазах, бледнея и всё медленнее реагируя на голос Дориана. Авелин заметно ускорила шаг. К счастью, многие в городе знали её и уважали, поэтому просто уступали ей дорогу, несмотря на то, что глава стражи помогает тому, кого Мередит приказала казнить. Дом Хоука был ближе всех к многострадальной площади, но даже дорога до него показалась бесконечной. Все слуги были предварительно отправлены по домам или же скрылись в убежище, которое устроил для них Гаррет. Дом был полностью пуст и никто не попытался напасть на него за такое короткое время. Дверь распахнулась от удара ногой. Авелин осталась внизу, а Дориан, при помощи Донника, понес свою драгоценную ношу наверх. Целителя они опустили на кровать и он слабо застонал от боли. Павус с недовольством увидел, как черные росчерки скверны уже виднелись на шее, поднимаясь ближе к лицу. – А теперь уходите, - Донник удивленно замер, непонимающе глядя на тевинтерца. – Бери Авелин и спешите к Хоуку. Ему нужна ваша помощь, а мне не нужны лишние свидетели. Ну же, иди! Последнюю фразу Дориан едва не прокричал, выталкивая мужчину из спальни и захлопывая за ним дверь. Можно было попытаться объяснить и действовать повежливее, но времени не было. Ему нужно было приготовиться, а Андерс слабел слишком быстро. Тевинтерец паниковал, но всё же пытался взять себя в руки. Сначала зелье, потом заклинание. Пока он не излечит блондина, о перемещении во времени даже не было речи — организм просто не выдержал бы еще одного всплеска магии. Да и не только в этом была главная задача Дориана. Он поднял руку и прикрыл глаза, концентрируясь на собственной магии. Ошибаться было нельзя — слишком большой была цена, и второго раза у него могло и не быть вовсе. Угольно черный шар, больше напоминающий плотный дым, сконцентрировался на его ладони, которая тут же опустилась на слабо вздымающуюся грудь Андерса. Тот страшно захрипел и распахнул глаза в ужасе. – Прости... Держись, пожалуйста. Держись, сокровище моё, - Дориан с силой прижимал к кровати содрогающегося от боли блондина, совершенно не замечая, как по собственным щекам бегут слёзы. Тевинтерец смотрел на чужую боль и судороги некогда сильного тела, скрипел зубами, но не позволял себе остановиться, сосредоточившись на собственной ладони. Это был необходимый шаг. Как только Андерс замер и его удивленные и испуганные глаза словно погасли, Павус сжал пальцы в кулак и потянул руку на себя с огромным усилием, чувствуя, что словно схватил целый пучок нитей или каких-то жил и пытается разорвать их. Не хотелось даже думать о том, что он творит — всё внимание только на прилагаемые усилия. Постепенно невидимые нити рвались, и тянуть руку становилось всё проще. В сжатой в кулак ладони виднелось что-то маленькое и сияющее — и невообразимо тёплое. Небольшая сфера слегка пульсировала в такт сердцу, которое остановилось в тот же момент, когда Дориан сумел преодолеть сопротивление и забрать чужую душу. – Я позабочусь о тебе, родной, - он поднёс к дрожащим губам сферу и невесомо коснулся её поцелуем, тут же прикладывая ладонь к собственной груди. Сфера мягко растворилась в нём, словно её и не было. Тевинтерец замер, привыкая к необычному чувству и ощущениям чужих мыслей в голове. Без чётких фраз: исключительно образы и эмоции, которые было крайне сложно ухватить. Новое сознание не пыталось захватить его или подавить — скорее осторожно осваивалось, с нежностью касаясь сущности Дориана где-то глубоко в его голове. Но маг помнил, что именно сейчас нужно было торопиться вдвойне — иначе позже он просто не сможет отделить чужой дух от себя, не нанеся вреда. Прежде чем Павус успел что-то сделать, комнату наполнил свет и перед тевинтерцем появился дух Справедливости, на этот раз абсолютно чистый и наполненный своей прежней силой. Дух печально смотрел на мёртвое тело на кровати и качал головой, словно не понимая, как это произошло. – Ты всё-таки решился на это, - казалось, что голос Справедливости не произносится вслух вовсе, проецируясь сразу у него в голове. – Лишенный его души, я покинул его тело, а лишившаяся жизненной подпитки скверна вскоре уничтожит сама себя. Теперь я свободен. – Постой, - Дориан уверенно вскинул голову, поднимаясь на ноги. – Я освободил тебя, но прошу выполнить мою последнюю просьбу. Излечи его тело. В качестве твоей благодарности за те годы, что вы с ним существовали вместе. Дух удивлённо взглянул на мага и Дориан не мог не отметить на сияющем лице совершенно Андерсовскую мимику и эти безумно знакомые поднятые в удивлении брови. – Но его тело мертво, а дух заключён в тебе. Мёртвым уже не важна красота тела. – Просто сделай это. Прошу, - Дориан вздрогнул, отчётливо ощутив в голове удивление Андерса. Интересно, они со Справедливостью также ощущали себя? – Твоя магия полностью вернулась к тебе, и исцеление его ран для тебя не должно быть проблемой. Справедливость медлил, не моргая, изучая бледного и словно постаревшего враз Андерса. Человек рядом с ним просил бессмысленные и совершенно абсурдные вещи. Но, пожалуй, за те годы, что дух существовал в мире смертных, он понял что для них подобные нелогичные вещи могли быть крайне важными. Люди были весьма сентиментальны и эмоциональны, а Андерс всегда жил этими эмоциями, попутно знакомя с ними и духа. Подняв руку, Справедливость засветился ярче, и вскоре его сияние плотным коконом окутало тело целителя. Время шло, но действие магии не прекращалось и никакой возможности подглядеть за ее работой не представлялось возможным. – Я исполнил твою просьбу, - Справедливость опустил руку, проигнорировав шокированный вдох Павуса. – Прощай, человек. Я благодарен тебе за помощь. С этими словами дух исчез, и комната тут же погрузилась в полумрак. И даже при таком скудном освещении Андерс уже выглядел иначе. Исчезла его болезненная бледность, заострившиеся скулы и синяки под глазами от истощения. Казалось, даже лицо стало выглядеть заметно моложе. Но рассматривать Дориану было некогда. Он бросился к столу и выхватил слегка помятый пергамент. Длинное заклинание с трудом запоминалось, поэтому мужчина предпочёл прочесть его по бумаге, чтобы максимально обезопасить себя от ошибок. И теперь требовалось провести все действия в обратном порядке, вырвав чужую душу из собственной груди и опустить её в родное тело. Андерс мысленно кричал от боли, но никак не мог помешать столь болезненной и кошмарной процедуре. Дориан мысленно успокаивал, сам морщась от страха того, что он может ошибиться и вынет сперва собственную сущность. Струны собственной души уже были видимыми и буквально звенели от напряжения. Окутанные магией, они не желали выпускать добычу. Казалось, даже волосы на голове шевелятся от самого осознания происходящего. Всё тело Павуса противилось тому, чтобы его хозяин лишал его души, было больно, невыносимо больно. Где-то на краю сознания Андерс пытался остановить его, готовый уже согласиться на совместное существование, был готов стать частью некроманта, лишь бы тот перестал так мучить и себя, и его душу. Но Дориан не имел права остановиться. Весь мокрый, с дрожащими руками он отвёл от собственной груди уже знакомый сияющий сгусток света — который словно бы стал еще больше и еще ярче и опустил его на мертвое тело перед собой. – А теперь ещё один шаг. В глазах плыло. Так плохо Дориан не ощущал себя, даже когда лежал избитый в тюрьме. С трудом ворочая языком, он повторял раз за разом заклинание, которому его обучила Флемет и наблюдал, как собственная магия непрозрачным коконом окутывает безвольного Андерса, с каждым повторением стягиваясь всё туже. Дориан пытался успокоить себя тем, что не делает из любимого человека нежить, не пытается превратить его в безвольного слугу — вряд ли бы Флемет его настолько обманула. Хотя, помня о ее жестокости и вздорном характере... Скрипнув зубами, он продолжил повторять заклинание, пока в ноль не истратил свой магический запас и просто обессилено опустился рядом, сам не зная чего ждать. – Пожалуйста, пусть всё получится. Прошу, - тевинтерец молил всех богов. Рассеянно поглаживая холодные пальцы блондина, сжимая их в своих, надеясь хоть на какой-либо отклик, но его не было. Карман жёг последний флакон с зельем для возвращения в прошлое, который они должны были пополам разделить с Андерсом. Но если что-то пойдёт не так, то Дориан был готов к тому, чтобы выпить его и сделать еще один круг — и не важно, сколько он займет. Год, два, пять... Если раньше он не мог потерять друга, то теперь всё стало иначе, всё стало куда важнее для него. И Дориан просто не мог вернуться в своё время, даже если Андерс его сам просил об этом. В этой войне Павус просто не принимал собственного поражения. Опустившись коленями на пол, Дориан сгорбился перед кроватью, опустив горячую и мокрую от слез щеку на руку целителя и закрыл глаза. Он сделал всё, что было в его силах. Всего на минутку, он просто передохнет...

***

Гаррет едва не подскочил, когда увидел на поле боя Авелин. Женщина легко раскидывала врагов, с завидным упрямством пробивая себе дорогу к Хоуку. Защитник встревожено метался взглядом, едва не пропустив удар - магов в компании со стражницей не было. Неужели у них всё получилось? – Где они? - воин закашлялся, едва не срывая голос. Мередит удобно отвлеклась на других, поэтому возможность перекинуться парой фраз появилась как нельзя кстати. – Мы довели их до твоего дома, но Дориан отправил нас к тебе. Он сказал что-то вроде “только смерть Мередит важна”. Нам нужно это сделать, Гаррет. Ради нас всех. – Понял. Глаза Гаррета сверкнули упрямством. Он придирчиво оглядел поле боя, внимательно подмечая раненых и тех, кто еще был в силах биться. – Авелин, уводи Изабелу и Мерриль. Мы справимся. – Я сама защищу этот город! Без всех вас! - закричала Мередит и её голос, словно усиленный магически, разнесся по всей площади, пугая даже ее верных сторонников. – Создатель! Твоя слуга молит тебя дать ей силы для того, чтобы победить это зло! Её глаза сияли алым, наполненные силой проклятого лириума. Каждый удар Мередит становился во много раз сильнее обычного, с легкостью раскидывая рослых воинов как котят. Даже нанесенные ей прежде раны затягивались на глазах, превращаясь тут же в уродливые шрамы. – Это предельно нездоровое дерьмо, - Варрик вышел из-за его спины, порядком потрёпанный, но живой. Он хмуро перезаряжал арбалет, оценивая их шансы. – И что мы будем с этим делать? Гаррет хмыкнул, найдя в себе силы на искреннюю улыбку. – Побеждать, что ж еще. С треском и грохотом от колонн отделились гигантские фигуры, оживлённые магией Мередит. Золочёные скульптуры были просто огромными — они неловко двигались, но обычное оружие им и вовсе не приносило вреда. Статуи крушили врагов, размахивая руками и пытаясь просто наступать на нерасторопных людей. – Где ты, Чемпион? Ты слышишь меня? Я уничтожу тебя! - Мередит шипела, безумным взглядом обводя побоище и, когда она нашла свою цель, на ее лице расцвела совершенно безумная улыбка. Мередит бросилась на него, нечеловечески перемещаясь и не обращая внимания на тех, кто пытался её остановить. Их мечи заскрежетали в клинче, Гаррет кричал, прилагая все усилия, чтобы удержать ее натиск. Прежде он никогда не сталкивался с подобной силой. – Почувствуй весь гнев Создателя, Гаррет! - отскочив назад, Мередит вновь устремилась к Хоуку, и на этот раз он не успел блокировать удар. Алое лезвие прошло насквозь, обжигая не хуже раскаленного металла. Бешено смеясь, Мередит подняла взрослого мужчину на мече, всю площадь залило слепящим алым светом и в какой-то момент она просто отшвырнула Гаррета, который знатно приложился спиной к каменному парапету. Краем глаза он видел лазурную вспышку, стремящегося к нему Фенриса, обезумевшего от злости и тревоги за него. Удивительно, но боли не было. Возможно, она придет позже, но сейчас... Гаррет отнял ладонь от кровоточащей раны на животе и медленно поднялся. Звуки боя словно отошли на задний план. Он медленно, но упорно шёл к Мередит, волоча неподъемный меч за собой, но не выпуская его из руки. – Какой ты упёртый. Почему ты не сдашься? - Мередит двигалась ему навстречу, искренне недоумевая, как этот человек еще оставался в живых. – Создатель, подари своему скромному слуге ответ! Прошу, скажи мне, что я должна сделать! В спину замершей Мередит вонзилось несколько стрел, но та даже не обернулась на это. Казалось что все сторонники Хоука устремились к одной-единственной цели, атакуя Мередит. Ее тело истекало кровью, доспехи не были в состоянии сдерживать удары, но женщина даже не вздрагивала, напрочь игнорируя противников. Ее единственной целью был Хоук, который небрежно смахивал со лба пот и кровь и вновь шёл в бой, скалясь от боли во всем теле. – Что если... что если то, что я делала — неправильно? Что если это всё лишь безумие? - Мередит встряхнула головой, словно на мгновение ей удалось вырваться из этого кошмара… и она по своей воле вновь нырнула в его объятие. Казалось, что настоящая молния врезалась в спину Мередит, едва не сбив ту с ног. Тонкий силуэт эльфа едва различался среди бешеного свечения лириумных татуировок. Его кожа кипела от скрывающейся под ней мощи. Скалясь, как дикий зверь, Фенрис вложил всю свою энергию в один единственный удар — и его двуручный меч с трудом, но пронзил искаженные алым лириумом доспехи насквозь, выходя окровавленным острием из груди. Хоук тут же ударил спереди, практически отзеркаливая эльфа. Он целился в сердце, но Мередит, напоминающая уже больше лича, чем живого человека, продолжала двигаться, протягивая судорожно вывернутые пальцы в сторону Гаррета. – Нет! Создатель! Я не могу сдаться! - она дёрнулась и из её рта хлынула кровь, которую она попыталась вытереть латной перчаткой. – Создатель! Молю! Я должна искоренить всё зло во славу Церкви! Отомстить за тебя! С трудом, но она подняла лириумный меч, который гудел от напряжения и вовсю искрил, пульсируя в ее руках. Гул усиливался, словно пытаясь перекрыть кричащую и стенающую Мередит. Но даже у лириумного кристалла есть предел прочности. Энергия, скрытая в её мече, уже просто не умещалась в нём и в какой-то момент всё же вырвалась: огромное лезвие лопнуло на миллионы крошечных осколков - практически пыль, уже не способная содержать в себе хоть что-либо. А высвобожденная энергия, мечущаяся в воздухе, просто устремилась к ближайшему сосуду — а именно к телу самой Мередит. Алые искры окутали ее тело, проникая через глаза, через рот, впитывались через поры. Женщина кричала, содрогаясь от боли и ужаса, но ничего не могла с этим поделать. Лириум искажал её тело, превращая плоть и кровь в алые кристаллы за секунды, распространяясь от кончиков пальцев к сердцу. Всего несколько мгновений — и великая и пугающая Мередит замерла статуей, слишком похожей на того идола, что Гаррет и Варрик нашли в свое время. Заметно пошатывающийся и держащийся за рану Хоук подошёл ближе и с некоторой опаской коснулся её наплечника, сейчас напоминающего больше застывшую лаву, чем сияющий металл — и тот рассыпался, стоило лишь ему протянуть руку. Ветер, которого прежде вроде бы и не было, тут же подхватил этот пепел, словно невидимой ладонью желал смахнуть все следы обезумевшей Мередит из этого мира. Оставшиеся без своего лидера храмовники замерли, выставив мечи в сторону Хоука. Никто не двигался, не совсем понимая, что же делать дальше. Их взгляды метались от повстанцев к единственному лидеру, оставшемуся на их стороне — к Каллену. Тот медлил, но всё же опустил собственный меч, отступая на несколько шагов. Его битва была завершена, ему некому было мстить. Каллен и Хоук обменялись молчаливыми взглядами и кивнули друг другу, словно закрепив немое соглашение. Они уходили с площади непобежденными, но и не победившими, скорбящими о всей бессмысленно пролитой крови и никому не нужной жестокости. – Нам нужно домой, - Гаррет шептал, просто не находя в себе сил говорить в полный голос. Фенрис закинул его руку себе на плечо, практически волоча его на себе, девчонки были не в лучшем состоянии — Мерриль досталось особенно сильно. Но все были живы. Оставалось выяснить, что произошло с их магами, смогли ли они осуществить свой план, а заодно было бы неплохо остудить пыл тех, кто продолжал сражение на улицах города, ещё не зная о поражении Мередит.