ГОРСТЬ ПЕПЛА

***

      Он услышал жуткий крик еще в коридоре и немедленно, роняя сердце в пятки, устремился в лазарет.       Страх поселился в его турианском сердце уже давно. Страх потерять ее. Каждый день, а может и ночь, он уже не разбирал, он надеялся, что Шепард очнется живой и здоровой. Он держал ее за руку, боявшись пропустить тот момент, когда она очнется. С каждым днем надежда становилась все меньше и меньше, она таяла словно снега Новерии под вермайрским солнцем. С каждым днем Шепард угасала, как тлеющий уголек. Каждый день он боялся, что она уйдет от него, и надеялся на то, что она очнется, пусть даже и не в обычном своем виде. Лишь бы она очнулась. — Где Гаррус?! — услышал он ее хриплый, но громкий голос. — Шепард, ты куда? Постой! — голос Чаквас.       Шепард выглядела не лучшим образом, практически инфернально. Она прихрамывала на левую ногу, была босой и в одной лишь больничной рубашке. Отросшие растрепанные волосы патлами разметались по плечам. Глаза горели. Опираясь на Чаквас, она подходила к мемориальной доске, в сопровождении Заида и Грюнта. Она похудела так, что черты ее лица обострились. Но что это? На ее оголенных руках и ногах появились закругленные пунктирные раны, будто оставленные чьими-то челюстями или когтями. О духи, откуда они? Она их, казалось, не замечала. — Шепард! Я здесь! — крикнул он, тормозя перед ней.       Он не ожидал этого — она смотрела на него оторопело, словно не надеясь его здесь увидеть. Но ее удивление очень быстро сменилось такой радостью от встречи, какую она не проявляла так сильно, даже тогда, когда встретилась с ним на Омеге и на Менае, спутнике Палавена. Она принялась касаться его, проходя ладонями по его щеке, плечам, рукам, как будто удостоверяясь настоящий ли он или нет. Ослабшими руками она обвила его шею, прижимаясь к нему щекой. Он еще крепче прижал ее к себе, почти приподнимая ее худое тело от пола. — Шепард… Я тоже скучал.       Где она была? Что она видела? Что бы то ни было, но она изменилась.       Он уткнулся носом в ее волосы. Это было слишком интимно. На заднем плане закашляли Заид и Грюнт. — Шепард, твои раны… Их надо обработать, — сказал он, отстраняясь от нее. Краем глаза заметил, как напряглись Заид и Грюнт, сжимая оружие. Они тоже не знали, что ожидать от нее. — Подожди, — сказала она. — Мне надо удостовериться.       Она бросилась к мемориальной доске. Он заметил, что при этом Шепард украдкой кинула взгляд на перемещение оружия в руках Заида и Грюнта. Что она хочет сделать? — Где Кайден? Он живой? Мне надо его увидеть. — Кайден? Сейчас ночь, Шепард.       Зачем ей Кайден? Она с недоверием смотрела на него. Она не верила ему. Что с ней стало? –Только не говорите, что он погиб на Вермайре или при нападении «Цербера» на Цитадель или при штурм-броске к лучу, — Шепард руками перебирала по табличкам на стене, словно не верила своим глазам, доверяя пальцам. — Шепард?.. Он жив. Я его позову. Что они сделали с ней? — Эшли? Ее нет? Кварианцы? Тали? Она жива или она сбросилась с обрыва? — Что?.. Нет. — Рекс? Мордин? Легион? СУЗИ? Джек осталась жива или погибла при нападении на базу Коллекционеров? — Что? Шепард… — что ей ответить?       Шепард продолжала водить пальцами по мемориальным табличкам. Она стукнула рукой по тому месту, куда он отказался вешать табличку с ее именем. Гаррус озадаченно потер нос. Ее рука скользнула к бедру. Заид и Грюнт насторожились, приподняв стволы. Она хочет вытащить оружие?       Нет. Она стала усиленно стискивать свою кожу пальцами. Вот откуда на ее теле множество синяков. Она хочет убедиться в том, что не спит? — Шепард… — он мягко взял ее за руку. — Пойдем, надо обработать твои раны, они кровоточат. — Гаррус прав. Шепард, пойдем, — Чаквас обеспокоенно смотрела на Шепард.       Гаррус заметил, что Шепард опять, словно бессознательно, незаметно метнула свой взгляд на Заида и Грюнта, крепко державших оружие. Гаррус потянул ее за руку. Что-то промелькнуло в этом взгляде. Отчаяние, обреченность? Она замедлилась, краем глаза наблюдала, глядя на оружие в руках сопровождающих. Зачем ей оружие? Кого-то убить? Вряд ли. Защититься? Но от кого? Она словно выжидала момент… О духи! Ее ладонь выскользнула из его, она метнулась… — Шепард! — Гаррус кинулся наперерез, между ней и оружием, словно становясь на линию огня. Но Шепард уже была ближе к оружию, чем он. Ее движения казались выверенными годами. Благодаря его крику Заид и Грюнт успели вовремя среагировать. Шепард лишь ухватилась рукой за ствол Заида, направленного на нее. Она машинально потянула ствол на себя. Глаза Заида смотрели на нее внимательно, но в глазах матерого головореза проскользнул испуг. Еще мгновение, какие-то доли миллисекунды, и он мог автоматически выстрелить в нее, целя прямо в ее грудь зажигательными снарядами. Между стволом его штурмовой винтовки и ее грудью было едва ли расстояние с ее ладонь.       Гаррус только успел схватить ее сзади за талию обеими руками и с силой потянуть на себя. Ее рука соскользнула с дула винтовки. Заид по инерции отшатнулся назад, едва удерживаясь, чтобы не выстрелить. Гаррусу повезло меньше. Шепард была слишком слаба и, хватая ее за пояс, чтобы не дать вырвать оружие, оттягивая ее на себя, он применил гораздо большую силу. Держа Шепард в руках, по инерции он плашмя упал на спину, немного отлетев назад. — Черт тебя подери, Шепард! Я чуть не прикончил тебя! — Заид громко выкрикивал самые грязные ругательства, которые засорили бы самый продвинутый кварианский фильтр. Если бы он выстрелил, учитывая, что она была в больничной рубашке, а Гаррус был без брони, досталось бы и Гаррусу. Все только начали осознавать, что могло бы произойти.       Гаррус лежал на полу, крепко держа Шепард. Падая, он больно ударился затылком. Грюнт помог ему встать, держа одной рукой направленный на Шепард дробовик. Руки Шепард Гаррус удерживал своими, прижимая к себе. Он не услышал звука выстрела, но вставая, спросил: — Ты цела? — посмотрел, удостоверяясь, на ее грудь. — Что ты творишь, Шепард? — хрипло проговорил Гаррус, не требуя ответа. Он все так же крепко держал ее за запястья, прижимая к груди. Она не пыталась вырваться. Сгребя ее в охапку, он потащил ее в лазарет. Она была слишком легкой. Заид и Грюнт пошли следом, направляя на нее оружие. — Не надо… — глухо сказал Гаррус. Он был не уверен, сможет ли она вырваться и снова повторить свои попытки.       Охрана чуть отдалилась, но оружие не сложила.       Гаррус посадил Шепард на кушетку, но не убрал свои трехпалые руки с ее тонких рук, все так же обнимая ее. Он почувствовал, как она расслабилась в его почти объятиях и позволил ей откинуться головой на подушку, лишь на мгновение убрав одну из рук. Он наконец смог заглянуть в ее глаза, когда она оказалась не спиной к его лицу. Она смотрела в потолок. Ее глаза не были пустыми, как в прошлые случаи.       Она сделала это сознательно. Это еще больше пугало его. Встретившись с ним взглядом, она зажмурилась, сморщив лицо, отвернулась. Кажется, она сожалела. «Зачем ты сделала это, Шепард? Зачем? Что такое они с тобой сделали? Они контузили тебя физически и психически. Твоя просьба о наручниках и тюрьме кажется имеющей смысл — так ты будешь целее».       Он держал ее холодные руки, согревая в своих, пока Чаквас обрабатывала раны Шепард, нанося панацелин. Шепард сморщила лицо, но не от физической боли, он был уверен. Она хотела скрыть слезы? Одним из пальцев Гаррус погладил тыльную сторону руки Шепард, словно утешая ее. Она откликнулась, пытаясь провести своими пальцами по его.       Чаквас с тревогой громко вздохнула. — Откуда это? Это укусы? Следы от когтей? Кто-нибудь знает, как они появились? — проворчала Кэрин. Конечно, никто не знал. — Где мой браслет?! — вдруг встрепенулась Шепард, резко сев на кушетке. — Под твоей подушкой, Шепард, — кивнул Гаррус в сторону подушки, но по ее взгляду он понял, что она ему не верит. Он двинулся в сторону ее подушки, так же держа ее за руки, чтобы вытащить браслет, но ослабил хватку. Сзади него Чаквас, держа шприц, переместилась к Шепард. Когда одной рукой Гаррус приподнял угол подушки, Шепард мгновенно выдернула свои руки и изо всей силы вцепилась в запястья судового врача.       В тот же миг на Шепард были наведены прицелы оружий Грюнта и Заида, но она не обратила на это никакого внимания. И Грюнт, и Заид знали, что Шепард была способна не только переломать руки Кэрин, но и засадить шприц кому-нибудь в глаз. Но они сомневались в том, являлась ли она в данный момент их врагом.       Каким способом можно остановить Шепард, которая специально лезет под пули? Правильно, никаким. — Что там?! — хрипло спросила Шепард. — Вакцина от бешенства, — медленно проговорила Чаквас. — Шепард, это не седативное. Твои укусы…       В ответ последовал исступленный глухой смех Шепард.       Даже в 22 веке такая смертельная инфекционная болезнь как бешенство еще не была побеждена.       Все, казалось, застыли. Шепард, по-прежнему неистово смеясь, крепко сжимала запястья Чаквас. — Шепард, — осторожно начал Гаррус, приближаясь к ней ближе, — пожалуйста, не позволяй мне делать это.       Она, еле подавляя смех, недоверчиво взглянула на него, не понимая, что он хочет сделать. Гаррус медленно подошел к медицинскому столику, оказавшись наполовину спиной к Шепард, и взяв использованную ампулу с вакциной от бешенства, повернулся лицом к Шепард, показывая эту ампулу ей. — Это вакцина… — но он не успел договорить: Шепард поняла его действия иначе. В один миг она переместила руки и раздавила шприц вместе с его содержимым. Осколки впились в ее ладони, капли крови и инъекция потекли вниз. Чаквас наконец освободила руки, резко отступила назад. Шепард отряхнула осколки вниз, пытаясь не замечать, что находится все еще под прицелом.       Все были так отвлечены происходящим, что не заметили Кайдена, стоящего в дверях. Судя по мрачному выражению его лица, стоял он тут уже давно. — Шепард, это не было седативным, поверь мне, — проговорил Гаррус, стараясь не смотреть на Кайдена — он его не звал. Но внимание Шепард было уже уделено Аленко.       Что произошло дальше и удивило, и ранило Гарруса одновременно. — Кайден! — Шепард удивилась и очень обрадовалась, когда наконец, увидела Кайдена. Она бросилась его обнимать. — Ты жив!       Она обнимала его не так, как его, но, как показалось Гаррусу, чуть крепче и дольше, чем следовало бы обнимать друга. Она не отпускала его из объятий.       Аленко, казалось, тоже оторопел. — Шепард… Рад тебя видеть, — растерянно принял он объятия Шепард, словно не зная, что от нее ожидать. Крепко обнял в ответ, не глядя на Гарруса.       Почему Шепард, когда очнулась, хотела увидеть Аленко? Спрашивала, живой ли он? Что произошло с Шепард, когда она была в коме? Насколько сильно она изменилась? Похоже, что довольно сильно. Что же ее так изменило? Где она была?       Гаррус вспомнил, как майор делал искусственное дыхание Шепард, прикасался своими мягкими губами к ее губам. К губам его Шепард. Обнимал за талию его Шепард. Как он вообще посмел?       Гаррус помнил, что Аленко довольно настойчиво добивался внимания Шепард еще во время первой «Нормандии», и она поддалась его упорству, ответив на его ухаживания. Но тогда Гаррус даже не смел воспринимать ее как партнера: препятствиями к этому были и субординация, и расовые различия. Они были слишком не похожи. Но его уже тогда влекло к ней, ему нравились их задушевные разговоры. И он завидовал Кайдену, который физически больше подходил Шепард. Наверняка его поцелуи были более чуткими, а ласки более нежными. Не ровня жестким скулам и твердым пластинам турианца.       После Алкеры Гаррус ненавидел Аленко из-за того, что тот оставил Шепард, покинув «Нормандию», не подождав ее. После Горизонта он стал ненавидеть Аленко еще сильнее, за боль, которую тот причинил Шепард. Еще более возненавидел, когда Шепард после стычки на Цитадели взяла майора обратно в команду. И Гаррус готов был разорвать того на клочки, когда тот не отправил «Нормандию» на Цитадель после взрыва всех ретрансляторов. Именно Аленко был виновен во всех бедах, происходивших с Шепард. Гаррус также был уверен, что не иначе как Аленко докладывает о происходящем на «Нормандии» вышестоящему руководству.       Сейчас Гаррус мог только молча злиться, сжимая кулаки. — Шепард, надо проверить твои показатели, — как только Шепард оторвалась от Аленко, Чаквас почти силой уложила ее на кушетку, прикрепляя к ее телу датчики. — Прости, Шепард, — звонко прозвучал щелчок наручников на запястьях Шепард. — Это что-то новенькое, Аленко, — брови Шепард поползли вверх. Такого не было в ее повторяющихся циклах. — С каждым разом все чудесатее, и чудесатее. — Прости, — повторил майор, — это выглядит как предательство. — Это и есть предательство, — рыкнул Гаррус. Подсознательно Гаррус осознавал, что Аленко сделал то, что должен был сделать он, Гаррус, но не смог этого сделать. Эту обязанность, как ношу, взял на себя Кайден. — Шепард сама просила надеть на нее наручники. Ты знаешь это, Гаррус, — ответил Аленко. Гаррус помнил о ее просьбе, но спросил Шепард: — Шепард, это правда? — Вроде, да. Это было так давно. Я не знаю, было ли это наяву. — Шепард откинулась в изнеможении на подушки.       Шепард заметила напряженные взгляды Гарруса, Кайдена и Чаквас. Они все не знали, что ожидать от нее. Грюнт и Заид смотрели на нее настороженно, крепко сжимая в своих руках оружие, готовые его применить. Она осознавала, что ей это неприятно и она надеялась, что при необходимости они его применят, но она не знала, насколько правильно они оценят ситуацию, как поймут, опасна ли она для них или нет. Она и сама не знала четкие критерии своей опасности. Она чуть не спровоцировала Заида убить ее и чуть не причинила вред Чаквас. Но сейчас она хотела разрядить обстановку. — Попросила Гарруса связать меня, он отказался, тогда Кайден пришел на помощь, — как ни в чем не бывало объяснила Шепард, попытавшись весело помахать руками в наручниках. — Аленко, признавайся, откуда у тебя розовые пушистые браслеты? Мы о тебе что-то не знаем? У меня еще ноги свободные, — Шепард поболтала босыми ступнями.       Лицо майора зарделось. Он потупил взгляд. Кажется, именно этого Шепард и добивалась. — Где находятся ключи придется допытываться долго, — заговорщически прошептала она, улыбнувшись Аленко. Она шутила, но не хотела, чтобы это выглядело как насмешка над Кайденом. — Я такие браслеты видел у Джек, — протянул Заид, усмехнувшись. — Хе-хе-хе! — Говорю, только видел. — Хе-хе-хе! — Можешь еще и кляп принести, чтобы я никого не укусила, — продолжила Шепард, улыбаясь.       У Гарруса уже не осталось желания добивать Аленко. Хотя знать место, где майор прячет ключи он был бы не против.       На пару мгновений в лазарете воцарилось веселье, благодаря одной худой, израненной, в больничной рубашке, с датчиками по телу, с растрепавшимися по плечам спутанными волосами и со связанными руками, женщине. Которая оставалась при всем этом коммандером Шепард.       Самой серьезной в лазарете оставалась Чаквас, одновременно следя за приборами и вытаскивая осколки из ладоней Шепард. — Шепард… Чтобы уж точно исключить возможность того, что ты кого-то укусишь, тебе надо поставить антирабический иммуноглобулин и вакцину.       Шепард с недоверием посмотрела на Чаквас, словно боясь, что та ее обманет и всадит транквилизатор. Как будто бы та уже сотни раз ее обманывала. Гаррус вдруг осторожно спросил: — Шепард, что последнее ты помнишь? — он присел на ее кушетку, взяв ее ладони в свои и медленно перекрещивая свои когтистые шесть пальцев с ее тонкими десятью.       Шепард помрачнела. — Этот вопрос я слышала сотни тысяч раз, — она хотела бы вцепиться пальцами в простыню, но на ней были наручники, и она вместо этого крепче сжала ладони Гарруса, такие горячие, живые, настоящие. — Если не больше. Я помню всё и сразу.       Гаррус в ответ крепко сжал ее ладони. Никто не торопил ее рассказывать дальше. — Я видела сотни тысяч реальностей, в которых менялось абсолютно все: были смерти моей команды, абсолютно всех, каждого. Я оставляла на Вермайре Эшли вместе с Рексом и Кайденом. Мордин, Тейн, Легион, СУЗИ и Джек погибали при суицидальной миссии и при других обстоятельствах. Тали прыгала с обрыва, не выдержав гибели своей расы от рук гетов. Были гибели целых рас при сражении с Жнецами. На мемориальной доске не было свободного места.       Шепард продолжала, смотря в одну точку, которая находилась внутри их переплетенных пальцев. — При финальном марш-броске к лучу погибали оба моих напарника. Я не верила своим глазам, каждый раз переживая смерть каждого из экипажа заново. После того, как… Кэрин пыталась успокоить меня транквилизаторами, я заново просыпалась, и проходила все ужасы снова и снова, как бесконечный цикл… Как ад, созданный специально для меня.       Шепард на миг замолчала. — Одно только не менялось или менялось по-другому, было неправильным… — Шепард еще крепче сжала ладонь Гарруса, незаметно для других, но он заметил, почувствовал. — Я не знаю, что реально, когда я там, — прошептала Шепард.       Гаррус надеялся, что она не почувствовала, как он вздрогнул. — Все так же реально, как и здесь, абсолютно неразличимо. Почти неразличимо. — Шепард на миг замолкла, сжав его ладонь почти до боли. — Я уже не знаю, что из этого правда. Там ли я где должна быть? Здесь мое место? — Шепард… — Гаррус высвободил свою ладонь из ее, но только для того, чтобы, привстав, обхватить ее голову ладонями, смотря ей прямо в глаза. — Конечно, ты именно там, где должна быть. Прямо здесь, рядом со мной. — Гаррус коротко прижал свой лоб к ее лбу. Он бы предпочел не говорить это при всех и это был слишком личный жест, но у них не было возможности для уединения.       Гаррус отстранился, убирая руки, и тихо, мягко спросил: — Как ты выбралась из этого цикла?       Шепард наклонила голову вниз, вздохнула, словно думая, следует ей говорить или нет. — Я умерла, — почти шепотом произнесла она.