Тайны Стрейнджервиля

Юнги для себя решил, что он больше не вернётся в тот дом. Что бы ни случилось, какие бы преграды не встретились на пути, Юнги не пойдёт к Намджуну просить помощи. Мин не совсем понимал, куда ему идти. Он мог пойти к Хосоку, но то явно заподозрит что-то неладное. Чон хоть и странный, но далеко не дурак. У него наверняка сразу появится куча вопросов: что? почему? как? когда ты уезжаешь? и так далее. И можно придумать правдоподобную историю и обмануть Хосока, но Юнги этого делать не хотел. Хотя, зачем обманывать? Можно же недоговорить. Но только не в этой ситуации. В этой ситуации недоговорить значит промолчать, потому что скрыть ничего нельзя. Сказать, что вышел прогуляться, зная, что по городу бродят заражённые? Можно, но Чона это, скорее всего, повергнет в шок, потому что он полчаса распинался Юнги о том, что ходить ночью небезопасно. Поссорился с другом? А что за друг? Тоже турист? Так вы вдвоём? А зачем вы, всё-таки, сюда приехали? Точно ли посмотреть на достопримечательности, которых здесь нет? Так вы не туристы? Очень интересно. Так ты меня обманул, да? Проваливай. Нет, к Хосоку Юнги пойти точно не мог, но никого больше он не знал, кроме двух учёных и… Джесс. Но идти к последней равно самоубийство, идти к первым равно потеря уважения к самому себе. «Это бар, «8 склянок» называется, там обычно много военных и простого люда…» Юнги вспомнил слова владельца сувенирной лавки. Можно было пойти в бар и побыть там, если он ещё открыт, конечно. А если и военные там, то, возможно, удастся узнать что-нибудь важное. «Можно будет попробовать поговорить с обычными людьми… Мне этого так не хватает сейчас. Хотя, они могут быть обычными в понятии Стрейнджервиля, но не такими уж обычными на самом деле. Ладно, нужно попробовать завязать с ними разговор. Нужно расслабиться и отойти от всех недавних событий, » — с такими мыслями Юнги пошёл по памяти к бару. Несколько раз заблудившись и порекая себя, что не попросил у Хосока карту, Юнги всё же отыскал бар, однако понять, что это именно бар, а не, например, магазин, было довольно сложно, если бы не вывеска. Не сказать, чтобы бар «У Пеппер», в который Мин часто ходил в Бритчестере, блистал снаружи, но, проходя мимо него, можно было подумать, что это, например, кафе. А здесь… просто кирпичное здание с вывеской в виде улыбающегося кактуса и надписью «бар». Зайдя в бар, Юнги увидел барную стойку, которая стояла у стены напротив входной двери. У боковых стен стояли по два стола около каждой. В принципе, больше в здании ничего и не было. Мин прошёл к барной стойке. За ней стояла девушка, протирающая стаканы и бокалы. Она не обратила на Юнги абсолютно никакого внимания и всё так же продолжала тереть стекло о тряпку. — Здравствуй, — Мин сел за барный стул и поздоровался, — можно меню? — Чего? — девушка отвлеклась от чистки посуды и взглянула на Юнги, — Тебе меню надо? — Да, — сказал Юнги, — у вас его нет? — Есть, просто это неожиданно, — сказала девушка и потянулась за меню, которое лежало на краю стойки, — гости нашего заведения никогда не просят меню. Они его уже наизусть знают. На, — она протянула юноше меню, — Меня зовут Лия, я здесь барвумен. Обращайся. — Спасибо, — поблагодарил Лию Юнги и начал листать меню. Меню было небольшим и очень скромным и по части еды, и по части напитков, в Бритчестере было намного больше блюд и коктейлей. Недолго думая, Юнги заказал себе Зиту и Гиту и жареный сыр. Денег было не очень много, но можно было раскошелиться и потратить немного в баре. Людей в заведении было примерно пятнадцать человек, и Юнги не увидел ни одного военного. Вот за столом сидит шумная компания, вон там, около входа, сидит парочка, за тем столом, судя по всему, собрание анонимных алкозависимых, потому что вид у них был просто взять и выбросить, вот Лия, и вот сам Юнги. Хотя, чему удивляться — время почти два часа ночи, военные наверняка спят, чтобы встать в шесть и не чувствовать себя разбитыми. Спустя некоторое время, барвумен дала Юнги напиток и закуску. Нельзя сказать, чтобы что-то из этого было очень вкусным, но для Юнги, который был довольно голоден, насыщенности вкуса было более, чем достаточно. Пока Мин ел, он рассуждал, что же делать дальше. Он не мог уехать, по крайней мере, в ближайшее время. В Стрейнджервиле его держал Сокджин, а Юнги сам себе пообещал, что он с учёным ещё встретится. И неважно, при каких обстоятельствах и где это произойдёт — на поле брани в виду сражение правды в лице конспирологов и лжи в лице военных и учёных или как-то по-другому, неважно. Однако, Юнги не до конца был уверен в том, что готов выйти на конфликт с учёными. Это было опасно, учитывая, что никто из простых жителей не знал, чем болеют заражённые и на что они способны, ведь вряд ли нападения на людей ночью это их предел, хотя, кто знает. Может это и правда всё, на что способны эти бездушные куклы. Несмотря на то, что Юнги считал конспирологов более правыми во всём этом хаосе, присоединяться он к ним не очень хотел. По сути, ты подписываешь себе договор, что тебя будут ненавидеть все остальные касты стрейнджервильского общества, кроме самих конспирологов. Тебя могут даже убить, если кому-то так захочется, и этому кому-то ничего не будет. «А если Фабрицио мёртв… То тогда… Мои мысли подтвердятся.» У Юнги заболела голова от таких мыслей. Можно, конечно, было и не думать об этом, но это было бы высшей степенью цинизма. А Юнги не циник. Вдруг за спиной Юнги послышался громкий хохот. Юнги обернулся и увидел, что это была компания из девяти парней. Они что-то бурно и шумно обсуждали, а их разговор сопровождался всплесками истерического смеха и звоном стаканов друг о друга. Мин пришёл в бар, чтобы расслабиться после тяжёлого дня, но пока эти парни так шумят, сделать это было невозможно. — Эй, парни, — крикнул им Юнги, — давайте потише. Люди пришли сюда отдохнуть, а вы очень мешаете. — Чё ты там вякнул? — один из парней встал из-за стола. На его лице была татуировка, волосы были выкрашены в чёрный по бокам и в красный посередине, а одет он был в исключительно чёрные вещи. Как и все остальные его застольные собеседники. Выглядел парень очень массивным и высоким, хотя на самом деле вряд ли был выше Мина. — Не стоило тебе с ними связываться, — прошептала Лия, — сейчас они надерут тебе зад. Но Юнги её будто не слышал. — Я сказал вам быть потише, — твёрдо повторил Мин, спрыгнув с барного стула на пол, — что-то непонятно? — Мне? — парень указал пальцем на себя, — Мне-то всё понятно, а вот тебе, друг мой, придётся кое-что объяснить. — Чан, может быть, не стоит, — парень, сидевший рядом с говорившим, потянул того за рукав его длинной кофты, — давайте вы решите этот конфликт мирным путём. — Чонгук, в силу своего возраста, ты ещё не понимаешь, что с такими, как он, — парень кивнул в сторону Юнги, — решать что-то мирным путём бесполезно. Из таких нужно выбивать дурь, чтобы она не мешала им думать и следить за своим языком. Слышишь, ты, как тебя зовут? — Мин Юнги, — сказал Юнги и нахмурил брови. — А чего ты хмуришься? Имя своё не нравится? — все остальные, кроме одного, громко замеялись над словами стоящего парня, — Иди сюда, Юнги. Познакомимся, — Мин не сдвинулся ни на шаг, — иди, иди. Или боишься? Юнги до этого момента не знал никого более раздражающего, чем Намджун, но этот красноволосый парень был самим воплощением раздражения. Мину не нравилось в нём всё: от татуировки на лице до его балахона, который был на нём надет. А ещё Юнги не любил, когда его брали на слабо или утверждали, что он боится. Юноша не боялся этой компании, он просто не хотел с ними связываться. Хотя, если подумать, Юнги вообще не хочет ни с кем связываться в этом городе… — Ну, Юнгиша, чего же ты стоишь? — дразнил Юнги парень, — Подойди, мы не сделаем тебе ничего плохого. — Пошёл ты, — прошипел Юнги, — и ты, и твоя компания. — О-о, так вот как мы заговорили, — парень обошёл стол и начал медленно подходить к Мину, — неужели Юнгиша злится? Может, Юнгиша хочет ударить противного Бан Чана в его не менее противное лицо? — парень подошёл совсем близко к Юнги, — Хочет Юнги? Юнги этого хочет? — Парни, давайте не здесь, — сказала барвумен, — можете выйти и на улице решить все свои проблемы. — А у нас нет проблем, да, Юнги? — спросил у Мина парень, — Просто временные несогласия, которые сейчас решаться в ходе мирных переговоров, — на слове «мирных» парень сделал ковычки руками, — Ну что, пойдём? Поговорим? — Пойдём, — согласился Юнги. «Мне всё равно уже нечего терять.» Парень с татуировкой над левой бровью ухмыльнулся, поманил рукой свою компанию и пошёл на улицу. Все восемь человек встали, семь из них оглядели Юнги недовольным взглядом и так же вышли из здания. На месте остался стоять лишь один парень, которому можно было с виду дать лет пятнадцать, не больше. Он смотрел на Мина с каким-то сожалением и сочувствием. Постояв так немного, парень, громко вздохнув, вышел из бара. Юнги последовал за ним. Вся компания уже собралась около бара, когда Юнги вышел на улицу. Мин предполагал, что сейчас, скорее всего, произойдёт что-нибудь нехорошее, потому что в руках одного из парней он приметил бейсбольную биту, в руках у второго — пистолет. — Знаете, я думаю, что нам неплохо было бы представиться, прежде чем начать процедуру воспитания, — сказал парень с чёрно-красными волосами, разминая ладони, — Феликс, начнём с тебя. Дальше будем говорить по очереди, как стоим, по направлению вправо. Все парни кивнули. — Меня зовут Феликс, — первый парень сделал шаг вперёд и смерил Юнги презирающим взглядом. Именно у этого парня был пистолет, — Ли Феликс. Приятно познакомиться. Юнги ему ничего не ответил. — Ким Сынмин, — парень поклонился Юнги. С виду он выглядел очень спокойным и в некотором роде безмятежным. От него не веяло ни агрессией, ни злостью. — Ян Чонин! — громко сказал следующий парень, ткнув себе большим пальцем в грудь. На его лице была широкая улыбка, но она была отнюдь не доброй. — Ли Минхо, — тихо проговорил парень и слегка поклонился. Он тоже был довольно спокоен, у него было задумчивое выражение лица, пока он осматривал Юнги с ног до головы. Осмотрев юношу, он добавил, — можешь звать меня Ли Ноу. — Хмх, — усмехнулся парень, стоящий рядом, — меня зовут Хван Хёнджин, но тебе меня лучше не звать, если не хочешь проблем. — Мило, Хёнджин, — сказал Юнги, — у тебя очень красивая причёска, кстати. — О-о, правда? — Хван быстро изменился в лице: ещё несколько секунд назад он хмурился и строил из себя плохого парня, а сейчас, после комплимента, у него глаза блестят и сам он весь источает радость, — Спасибо! Мне приятно. — Мне кажется, ты забыл, с кем имеешь дело, Джинни, — проговорил парень с бейсбольной битой в руках, — он тебе явно не друг и не тот, с кем стоит фамильярничать. — Хёнджин грустно опустил голову, — Я — Со Чанбин. — Прикольная бита, Со Чанбин, — издевался Мин, — у меня такая в детстве была. — Прикольная, говоришь? — парень скинул биту с плеча, — Ты прав. Бьёт она тоже очень прикольно. Обычно все кричат, но я так и не понял, почему. Юнги хотел ещё что-то сказать, но после комментария Чанбина о том, что этой битой кого-то били, осёкся. — Приве-ет, я Джисон, Хан Джисон, — этот парень выглядел максимально угрожающе, не так угрожающе, как Бан Чан и Чанбин, но всё же, и при этом его поведение вообще не соответствовало его образу, — но ты лучше общайся со мной по-минимуму. Я не люблю таких, как ты, — а вот теперь соответствовало. — Я… Я… М… Меня зовут Чон Чонгук, — проговорил мальчишка и поспешил спрятатся за спиной Феликса. Юнги ещё в баре заметил, что Чонгук достаточно боязлив и осторожен. Как он вообще попал в такую компанию? Юнги перевёл взгляд на Бан Чана. Теперь пришло время лидеру высказаться. — Ну, когда мы все представились, я думаю, что пришла пора немного и тебе о себе рассказать, Юнги, — сказал Бан Чан, — а то о тебе-то мы ничего и не знаем, кроме твоего имени и кроме того, что ты достаточно отважен для разговора с нами. — А ты сам представиться не хочешь, для начала? — спросил Юнги у Чана. Тому вопрос явно не понравился. — Представлюсь после тебя. Маленьких нужно пропускать, — кто-то из компании засмеялся. — Меня зовут Мин Юнги. Я здесь проездом, просто турист. Совсем скоро уеду, — сказал Мин и посмотрел на парней. — А откуда ты? — поинтересовался Хан. — С горы Комобери, — соврал Юнги. Он подумал, что лучше не говорить им правду о своём месте проживания, потому что велика вероятность, что такие, как они, могли найти Юнги, если бы у них было желание. — Я слышал, что там очень холодно, — сказал Феликс, — тебе нормально в нашем климате? У нас тут жарко и сухо. — Да, на горе действительно повсеместно и всегда один лишь лёд и холод, — Юнги, к слову, никогда не был на той горе, поэтому пришлось придумывать что-то о климате тех мест на ходу, — а у вас… Ну, нормально. Сойдёт. — Здорово. Рад, что тебе здесь нравится, — продолжал Феликс, — а что там у вас есть на Комобери? Давно хотел побывать там. — Да не особо много, — говорил Юнги, — никаких фестивалей у нас нет, но есть склон для катания на лыжах, сноубордах… Город красивый. Обязательно приезжай. У нас очень красиво. — Хорошо, приеду как-нибудь… — Феликс на некоторое время замолчал, -…приеду, как гора Комобери вообще возникнет. — Что? В смысле? — Юнги не понял, о чём говорил Феликс. — Знаешь, давно я не видел, чтобы в Сенбамачи весной или летом лежал снег, — Феликс медленно подходил к Юнги, — да и город на горе не один. Нет фестивалей? А фестиваль огня для тебя шутка? — Юнги отходил от Феликса по мере приближения парня, и, в конце концов, упёрся спиной в кирпичную стену бара, — С каких пор ты решил, что можешь врать нам Юнги? Хотел избежать проблем и придумать сказку, что ты с горы Комореби? Что ж, не получилось. Ты даже название правильно сказать не смог, не то, что информацию о горе рассказал неверную. Я и Бан Чан выросли на Комореби. И мы явно знаем побольше твоего. Твой план провалился, Мин Юнги. Ты второй раз за вечер показал, что ничего не стоишь. Чанбин, — Феликс обернулся на напарника, — закончи с ним, ладно? Этому парню пора показать, что он зря затеял с нами встречу. — Что! Стоп, нет! — громко сказал Юнги, когда увидел, что к нему подходит Чанбин с битой, — Не трогайте меня! — Да ладно тебе, чего ты, — говорил Чанбин, — это же всего лишь детская бита, которая больно бьёт, ничего больше. — Нет!.. Юнги хотел закричать, но горло сдавила боль. Чтобы Мин упал на землю, потребовался всего лишь один точный удар биты. Далее Юнги уже не мог даже сопротивляться, потому что ему было попросту невыносимо больно двигаться. Это был не первый, не второй, и даже не пятый раз, когда Чанбину приходилось кого-то убирать с их пути таким способом. Практически никакие их разговоры с кем бы то ни было не заканчивались мирно. Их банды боялся весь город, они держали в страхе каждого простого жителя, от них шарахались прохожие. Они боролись против военных, но их методы были слишком радикальны. Они были заодно с конспирологами, но их объединяла только идея борьбы со стоящими выше классами. Они бы спалили этот мир до тла, если бы им разрешили. У них не было денег, не было друзей вне банды, они не имели постоянного места жительства. Они были бродячими. Бродячими детьми. Детьми, которым однажды показали конфетку и попросили пойти с добрым дядей, и они пошли. Так грозная банда Stray Kids попала под каблук Теда Роззвала. — Держите фотографию. Слип-42, у него жена и дочь, их тоже устранить. Вещи не трогать. Сделать всё ночью, чтобы никто не видел. Доложить сержанту Сигворт о выполненной миссии. Вознаграждение вам обеспечено. — Я не смогу убить ребёнка. Никто из нас не сможет. — Надо смочь, если хотите награды. — Фабрицио, послушайте. Уезжайте. Уезжайте прямо сейчас. — Я должен остаться. — Вы в опасности. Ваша семья в опасности. — О, оглянитесь, военные уже здесь. — Куда они их увезли? — Мне кажется, что мы их больше никогда не увидим, Чонгук. — А с нами что будет? — А нам будет очень плохо, если мы прямо сейчас не уйдём отсюда. Мы поступили отвратительно, согласившись на это грязное дело. — Чан, у нас не было выбора. — Выбор был, Хёнджин. Выбор есть всегда. И мы сделали неправильный выбор. Выбор лёгкой наживы никогда не был и не будет правильным. — Ну мы же не убили их! — Да, сами мы их не убили, но мы сто процентов посодействовали этому. — Чан, слышал? Мы в розыске! — Слышал и видел по новостям. Нас выставляют ворами и убийцами, хотя мы ни те, ни те. Мы хулиганы, но не убийцы. — Они знают, где находится твоя квартира? — Скорее всего. Поэтому нужно уходить. Джисон, позвонишь Чанбину, ладно? Он куда-то ушёл два часа назад и его до сих пор нет. При такой обстановке лучше не ходить по улице одному. — Бина поймали. — Знаю. — Бин, нам нужно возвращаться к прошлому образу жизни. У нас не получается быть хорошими. — Мы и не были плохими. Побыв в тюрьме два дня могу сказать, что там сидят такие люди… Лучше не знать, Чонин. Но, видимо, ты прав. Нам стоит не только вернуться к прошлой жизни, но ещё и стать по-настоящему плохими. — Сынмин с Минхо будут против. — Да, будут, но что поделать. Нам нужно как-то двигаться дальше. Спустя время банде удалось освободиться от цепких лап мэра и военных. Им вдевятером пришлось объездить весь Стрейнджервиль, чтобы найти убежище. Их не брали на работу, с ними не хотели общаться. Им пришлось жить так же, как до того момента, пока их в первый раз не нашёл Тед Роззвел. Юнги всего этого не знал и он злился. Как смеют какие-то жалкие хулиганы так вести себя с Юнги? Да кто они такие, чтобы разговаривать так с… хулиганом? Ведь Юнги тоже не был примером для подражания. Да, он не был таким хулиганом, как они, но он был хулиганом, он им был и им является. — Скажи «пока», Мин Юнги, — Феликс подошёл к лежащиму на земле Юнги. Юнги слышал выстрел пистолет и видел глаза Чонгука, наполненные страхом. После этого мир замолчал и всё погрузилось во тьму.