Мы были птицами...

      Это кольцо было значимее отцовских часов. Конечно, это было неправильно, но с внутренними ощущениями не поспорить. Инга надела его на безымянный палец, перстень сидел на нём свободно, но это неважно. Гром легла на кровать не переодеваясь, одну руку заложила за голову, вторую «окольцованную» положила на сердце. Сегодня она вновь вспомнила о нём. Одним из стимулов усердной работы было элементарное отсутствие свободного времени, чтобы не вспоминать прошлое и в частности его. Не вспоминать, что она потеряла, что у неё в мановение ока отняли. Чуть более 18-ти лет она оплакивала гибель одного единственного любимого человека.       «Как я смогу озвучить это не сломавшись? Как обличить чувства в слова? Моей душе не вынести этой потери. Я любила. Любила и потеряла. Несвоевременно. Нечестно. И это чертовски больно. Это нестерпимо больно. Я не хочу, чтобы тайна открылась. Я не хочу, чтобы все узнали, как я тебя любила. Не думаю, что меня поймут, нет. Не думаю, что меня примут, если узнают…» — Думала Инга содрогаясь в беззвучных сухих рыданиях. Ей никогда не удавалось легко расплакаться как обычным людям, было всего несколько случаев когда слёзы всё-таки были. День смерти отца один из них. — «Крылья за спиной, да, Фёдор Иванович? Только я знаю какого это, когда эти самые крылья вырывают из тебя с корнем! Когда казалось бы вся твоя распланированная жизнь идёт под откос из-за одной глупой ошибки и из-за фирменной импульсивности семейства Гром! Рисковать собственным сердцем больше не хочется, это слишком азартные игры, где ставки слишком велики, а шанс на выигрыш крайне мал.»       Гораздо проще было закрыть сердце за тысячью замков, а ключ выкинуть. Память заблокировать, а любой намёк на симпатию тут же отвергать. Если словами не понимали иногда могла и силой желание отбить. Играла роль непреступной крепости так хорошо, что даже сама себе поверила. А ведь когда-то она была обыкновенной девчонкой исписавшей дневник своим именем с чужой фамилией. Продумывала какая у неё будет подпись, как она будет привлекать к себе желанное внимание стоило только подходящего времени дождаться… Не судьба. Хотя судьбы вообще нет. Ингрид не верила в подобное. Только один день в жизни могла назвать судьбоносным и переломным. Казалось, что весь смысл жизни был потерян в одночасье…       Но сегодня в ней словно что-то ожило. Маленькая искра. Разум даже не сразу проанализировал произошедшее. Когда дядя Фёдор расписывал любовь и её симптомы, в частности трепет и подкашивающиеся ноги, Инга вспомнила кое-что: Именно это с ней сегодня произошло. Она на секунду вспомнила кабинет Разумовского. Он влез в её личное пространство. Напугал зажимая между столом и собой, а она это позволила ослабев в моменте. Бесила и раздражала: Его смелость, злая усмешка и наглость заглянуть ей в глаза. Однако, впервые за многие годы она почувствовала: как кровь приливает к щекам, как ноги слабеют, как горит чужое тело под тканью тонкой футболки, которая ей действительно понравилась. Но это пока не любовь. Даже не влюблённость и не симпатия. Просто животная первобытная реакция. Прокопенко был прав в одном: Карьерного роста не будет. Ингрид слишком часто попадала в ситуации конфронтации с начальством и вышестоящими чинами. Которые чаще всего не хотели, чтобы она расследовала очередное дело. Естественно это её не останавливало, а наоборот подстёгивало действовать умнее и быстрее пока не успели среагировать. Может стоило пойти во внутриведомственные расследования? Всё равно каждый раз натыкается на такие дела в которых замешаны другие полицейские или те кто выше. А в итоге вместо повышения и поощрения за поимку этих тараканов её держат чуть ли ни в самых низах и считают предателем. Её то! Вот тебе и дорога в ад, вымощенная добрыми намерениями. С другой стороны работа в поле её более чем устраивала и она не смогла бы как Фёдор Иванович сидеть в кабинете и координировать работу всего участка время от времени делая объявления в прессу, не потому что ей не хватило бы умений или ресурсов, а потому что это было бы слишком скучным для неё.       За этими поздними размышлениями Ингрид и уснула. Ей ничего не снилось, два часа и она снова в строю. Перстень в этот раз решила забрать с собой, на большом пальце оно сидело гораздо лучше. Главное чтобы никто из знающих настоящего владельца, не увидел его на ней. Заодно и очки нашла. Прокопенко ещё спали, взяв свою куртку и переобувшись Инга спустилась и проверив мотоцикл на исправность поехала на работу. Сегодня Дубин не торопился, Ингрид сделала кофе. — Кто же ты такой-то, птеродактиль, а? — Задала вопрос в никуда. На телефон зашла смс-ка от Макса Стриженова. Написал, что пришли результаты по тому пластырю с кровью что она сдавала и попросил проверить почту чтобы посмотреть результаты. Ингрид быстро напечатала благодарность и села за стол. Там во вкладке «входящие» было письмо и прикреплённый файл с информацией. К несчастью той было немного, но зато она узнала имя гостьи. И то, как сам Макс написал в своём сопровождающем результаты письме, повезло, что полиция вообще фиксировала её ДНК. Сделали это после нападения на неё. Кое-кто был недоволен её репортажем, зацепили ножом. — Журналистка, значит. Ладно. — Ингрид набрала в поисковике запрос: Юлия Пчёлкина. Первая же ссылка была на Ролик с её новейшим репортажем. — И ты про Чумного? Надо же.       Инга включила его, ничего мега выдающегося, там не было. Информации мало, видимо она рассчитывала на то, что соберёт больше материала у Гром, чем вышло. Но она и сама не промах, накопала другую полезную информацию где-то ещё. Из интересного Гром выделила только шутку про медведя, которая и в её голове мелькала, при изучении места преступления и соответственно фоторобот Чумного. Хмыкнула и в комментариях написала. «Разве рисунок это доказательство бездействия полиции? Его можно было нарисовать и после эфира.» Увидев реакцию других зрителей в комментариях, задумавшихся над этим вопросом с чувством выполненного долга Гром оставила видео в покое. «Всё равно надо будет навестить и сказать ей: «ай-яй-яй!» А то сунется потом ещё в какие неприятности. Надо будет запросить разрешение…» — Как раз к этому моменту подтянулся и Дубин. Он зашёл зевая и протирая глаза. — Здравствуйте, Ингрид. Вы как всегда первая. Двери что ли приходите открывать? — устало пошутил он. — Я смотрю, ты не выспался. Садись, я сделаю тебе кофе.       На мгновение Дима уставился на неё огромными глазищами, затем нацепил очки обратно и уставился снова, словно для того, чтобы убедится, что это точно она. — Что? Опять оленьи глазки? Я что сегодня ослепительна, как дальний свет? — Инга помахала рукой ожидая реакцию на движение, Дубин и на это не обратил внимание. — Что настолько тебя это шокировало? Я вообще-то и оскорбится на подобную реакцию могу. — Сказала она складывая руки на груди. Потом встала и подошла к Дубину, он по-прежнему немного был в прострации и Гром подтолкнула его вперёд усаживая за свой стол придерживая парня за плечи. — Сиди. — Ингрид смоталась на кухню и вернулась назад спустя несколько минут уже с чашкой кофе. — Пей. — Лаконично приказала она. Дубин подул на горячую жидкость и попробовав удивился. — Ого! А это ещё вкуснее, чем у меня! А как вы…? — А с чего ты взял, что себе я делаю дрянной кофе? — Просто вы же говорили… — Что дрянной кофе лучше, чем никакого? — Дима кивнул. — Я же не собиралась тебе делать исправленный, у меня другие обязанности. Я просто поставила перед фактом: кофемашина делает отвратный кофе. Остальное было в твоих силах. — Я припоминаю, что не рекомендовали делать остальным, это потому… — Да. Я так делала, но быстро смекнула, что это глупо и было это тоже на первых порах. Давай не будем на это время тратить. Что ты такой сонный? — Я вчера допоздна расследовал дело о холодильниках, после того как отчёт написал, вот он кстати. — Дима положил увесистую папку с делом на стол. — С собой что-ли брал? — Очередной кивок. — Не делай так никогда. Это нарушение устава. — Дубин посмотрел на неё с иронией. — Я другое правило нарушаю, менее опасное. А за это тебя и убить могли. Или как минимум домой вломиться и украсть и начинай всё сначала. Даже я так не рискую. — Хорошо. Больше не стану. — Дубин поник. — Я тебя не ругаю, это опасно. Если хочешь поработать над делом дома, купи себе ежедневник с кодовым замком и шифруй записи. Так хоть какая-то защита. — Дима посмотрел на Ингу и благодарно кивнул. — Что накопал? — Мне кажется я действительно что-то нашёл. Это может быть связано с Чумным Доктором… — Чумным. — Поправила его Гром, Дима же не отреагировал и продолжил. — Мне кажется, что холодильники могли украсть ради фреона. — И зачем Чумному охлаждающий газ? — Дубин удивлённо на неё посмотрел, это начало раздражать. Инга сложила руки на груди и недовольно рыкнула. — Представляешь? Я не только драться умею. — Прости. Я знаю, что ты лучше всех ловишь преступников, должен был догадаться, что дело не только в выбивании информации. Просто я всё ещё под впечатлением. Так вот я полагаю он нужен Чумному Доктору для того, чтобы охлаждать… — Исключено. - Перебила его Инга, чтобы он не растрачивал воздух зря. — Но я не договорил! — Вчера я поняла, что Чумной не связан с нашими отбросами общества. Нееет. Вообще не рядом. Ты же у нас весь в «супергеройку», Верно? — Дима кивнул. — Не объяснишь мне, почему никто в Готэм-сити не предполагал, что Бэтмен это Брюс Уэйн? — Что ты имеешь ввиду? Он миллиардер. С репутацией ночного кутилы. Ему это было незачем. — Он сам создал такой образ. Филантроп, отшельник, любитель развлечений. Но его костюм и техника стоили миллионы долларов, ещё и компания «Уэйн Индастриз» занималась разработкой всякого… По всем параметрам можно было предположить, что это был он. — И как это с нами связанно? — Тут схожесть. Не заметил? Костюм и техника Чумного не дешёвое удовольствие. Это чёртов Брюс Уэйн. Один из местных богачей с хорошей репутацией. Твоё дело не может быть связанно с моим, потому что наш «народный мститель» птица слишком высокого полёта. И техника у него высшего качества, не станет он её в трущобах искать, не стал бы ради фреона холодильники красть, купил бы на чёрном рынке и всё. Зря только людей отпиздила, хотя им это полезно, а то возомнили себя неприкасаемыми… — Богач? Не может быть! И на кого падают подозрения? — Пока что список не маленький, но я сокращаю круг подозреваемых. Параметры которые мне известны, мне в этом помогают: рост, вес и возраст приблизительно. Потом можно посмотреть на состояние денежных счетов и алиби на момент убийств. — Как? — Рост проще всего. Он был немного выше меня, подошва была низкая. Вес приблизительно по комплекции понятен, есть предположение, что мышцы на костюме это только видимость поэтому вероятнее всего вес ниже полагающегося, но и костюм тяжёлый, поэтому какая-то физическая подготовка должна быть… Возраст тоже приблизительный. Уж не вижу я под маской старика или шкета. Так что что-то среднее. От 20-ти до 35-ти. Можно и по репутации смотреть. Но пока что предположения слишком обширны, нужно больше доказательств. Даже если я стопроцентно определюсь с нашим виджиланте, без доказательств мы его не то, что не поймаем, мы даже не допросим нормально. Максимум при адвокате. Это ещё только при том раскладе если наш толстосум сам в костюм наряжается, а не платит кому… — Да уж… Ситуация… — Но предположение ты сделал интересное, может быть именно фреон и был нужен, только не для Чумного. Для чего-то или кого-то помельче. Помощь нужна? — Я буду благодарен если вы посмотрите…       Следующие полчаса они обсуждали дело холодильников. Когда всё было оговорено и советы Ингрид закончились Дубин припомнил, кое-что необычное. — А вот ещё что я нашёл. Юлия Пчёлкина выложила видео про Чумного Доктора. — Гром допивая кофе кивнула. — Может быть это нам как-нибудь поможет? — Знаю, смотрела. А как это может нам помочь? — Но смотри, там мой скетч! Как она его достала? У нас что в очередной раз крыса завелась? — А ты кому скетч передавал? — Вам, но вы же не могли его никому передать. — С чего такие выводы? — Вы… Честный и надёжный человек, к тому же мой наставник. — Это слишком громкое заявление. — Отрицательно помахала головой майор. — А теперь запомни: Никому не стоит доверять на 100%. У большинства есть свой ценник, стоит только его нащупать и бывший товарищ может стать твоим убийцей и даже твой начальник, может. Это я не про Прокопенко если что. А теперь к самому интересному: Юля взяла этот скетч у меня. — Дубин разве что не подпрыгнул на месте от удивления. — Тиха! Это как раз пример того, что с собой нельзя брать документы домой. Я её от бандитов спасла. Домой привела раны обработать. Вот итог. Но скетч не доказательство её слов. На нём нет меток когда его рисовали, кто рисовал, то что его вообще в полиции видели никак не доказать. Поэтому нам не влетит, даже если Прокопенко об этом узнает. Так что когда помогаешь кому-то на улице, не води никого к себе домой особенно если там рабочие файлы. Как минимум в таком случае используй сейф. Но опять-таки это против правил. Это ещё повезло, что она только информацию искала… — Получается и вы просчитываетесь? — А то ж. Все ошибаются, но не каждый это признаёт. Помогать людям всё равно нужно, даже если несколько раз до этого обманывали другие, просто надо делать это осмотрительнее. Ладно. Если у тебя на этом всё, садись за свой стол и продолжай искать. Попытайся справится самостоятельно, ко мне только в крайнем случае. И не выматывай себя слишком ранними подъёмами, раньше меня ты тут всё равно не окажешься. — Почему? — Недоумевал Дима. — Потому, что у меня действительно есть ключи. — Усмехнулась она и Дима тоже рассмеялся.       Дальше работа шла спокойно Ингрид нашла несколько ключевых зацепок по другому преступлению, которое было под её началом. Отправилась к подозреваемому вывела его на чистую воду и вечером привезла в участок. Как раз взяла «разрешение» у Прокопенко и отправилась на адрес к Юле Пчёлкиной. Им предстоял серьёзный разговор.