Zeugaz (With You)

Примечания: Ссылочка - https://prnt.sc/vnh4ra Приятного чтения :)

***

Через сорок минут после телефонного разговора с Алисией, после хитрых взглядов Найроби, поиска в гугле и нерешительных блужданий по городу, Ракель оказалась перед клубом. «El Atraco». Еще одно странное название. Она надеялась, что это не ключ к их вступительным взносам. Она встала в очередь, и через несколько минут ее встретил вышибала, высокий мужчина с седой бородой и ирокезом.        — Могу я получить ваше удостоверение личности, señorita? Ракель с улыбкой протянула ему документы, гадая, в каком мире она выглядит моложе своих восемнадцати. А, это ты, — сказал он, и сердце Ракель, казалось, в сотый раз за этот вечер, подпрыгнуло в груди. — Тебе в VIP-зал. Манила возьмет тебя с собой. Манила — еще один город. Ракель смущалась все больше и больше, чем больше узнавала об окружении Алисии, и когда рядом с вышибалой появилась высокая девушка с волнистыми каштановыми волосами и ногами, как у модели, единственным приветствием была улыбка, хотя она знала, что улыбается слишком много, слишком широко, и что она не должна быть так счастлива, не зная почему. Они вошли в дверь, Ракель следовала за своей проводницей, стараясь не потерять ее в толпе. Они вошли в большую комнату с низким потолком и разноцветными огнями, пляшущими так же неистово, как и люди в ней. Манила вела ее вдоль стены, пока они не достигли платформы, отделенной от остальной части комнаты низким неоновым барьером, тускло светящимся разными цветами. Она также была немного приподнятой, что делало ее похожей на балкон. Значит, это VIP-зона. Она закрыла глаза, чтобы послушать музыку — это была типичная клубная музыка, ремикс популярной песни, но Ди-Джей очень хорошо справлялся с усилением басов, и она подумала, что в это же время может играть другая песня, но все это звучало великолепно и сразу же настроило ее на вечеринку. Это было приятно. Когда она снова открыла глаза, Манила уже открыла маленькую калитку в VIP-зону, и она в последний раз оглядела комнату. Только тогда она заметила радугу. Радужные флаги и транспаранты, радужные стробы и дискотечные шары, радужные бабочки на шеях и радужные гольфы. Здесь пахло дымом машин и потом, но также сахаром и пряностями. До нее вдруг дошло, что Алисия приехала именно сюда, и от одной мысли об этом по спине у нее побежали мурашки. Через несколько минут или часов они могли бы стать двумя телами, теряющимися в музыке и друг в друге. Она с трудом сглотнула и оторвала взгляд от комнаты. Едва ступив на платформу, она заметила Алисию. Она пряталась в тени, но все равно оставалась самой красивой женщиной в комнате. Она еще не заметила ее, поэтому Ракель воспользовалась возможностью понаблюдать за ней, ее горло внезапно сжалось, а щеки запылали. Рыжеволосая сидела, откинувшись на спинку стула и положив руку на спинку кресла. На ней была прозрачная черная водолазка, и она распустила волосы, которые элегантно обрамляли ее лицо и ниспадали до талии. От нее захватывало дух. Ракель подошла к их столу и пододвинула себе стул, улыбнувшись, когда увидела, что Алисия пристально смотрит на нее.        — Ты хитрая, — заметила женщина, выпрямляясь, чтобы получше рассмотреть Ракель, которая внезапно почувствовала себя обнаженной перед ее карими глазами. В своем кружевном боди, без пальто и блейзера, она практически казалась именно такой.        — Это часть моей работы, — ответила она с улыбкой. «Ты прекрасно выглядишь.» Она чувствовала, что если не скажет этого, то эта мысль поглотит ее целиком.        — И ты тоже. Не было никаких сомнений, что Алисия наслаждалась зрелищем, ее глаза все еще изучали тело Ракель, как будто это было самое удивительное, что она когда-либо видела. Ты нашла время, чтобы пойти переодеться? — спросила она, когда ее глаза снова встретились с глазами Ракель.        — Вообще-то нет, — пробормотала она. «Я появилась в твоем пабе в таком виде.» Выражение глаз Алисии при этих словах заставило Ракель вздрогнуть, и теперь она поняла, что больше всего на свете хотела бы остаться в комнате наедине с этой женщиной. Если бы у нее было больше уверенности в себе и меньше здравого смысла, она, возможно, попросила бы ее следовать за ней в уборную прямо сейчас. Ни одна из женщин не произнесла больше ни слова, и напряжение между ними возросло до тысячи. Ракель не знала, что делать. Их глаза разошлись только для того, чтобы исследовать тела друг друга, и не было никакой двусмысленности или вопроса о том, что они оба чувствовали. Когда подошел официант и поприветствовал Алисию, прервав их зрительный контакт, Ракель не смогла сдержать вздоха облегчения.        — Hola, Денвер, — сказала Алисия. В ее голосе не было ни малейшего беспокойства. Теперь, когда моя гостья прибыла, я выпью «Marquina». — Она подмигнула Ракель.        — Сделай два. Она не имела ни малейшего представления, что такое «Marquina», но что бы ни нравилось Алисии, ей это тоже нравилось.        — Палермо велел мне передать вам, что он в настроении предложить вам несколько рюмок текилы, — с улыбкой сказала Денвер. Алисия фыркнула и рассмеялась. Ракель подумала, что, возможно, это шутка, о которой она не знает. Это вызвало у нее прилив собственнических чувств, что удивило ее саму. Она не имела права так думать, тем более что только что познакомилась с Алисией, но теперь ей отчаянно хотелось узнать каждый уголок ее души, каждую вещь, которая заставляла ее улыбаться и смеяться.        — Мы возьмем, — выпалила она. Алисия ухмыльнулась и кивнула Денверу, который выжидательно смотрел на нее. Он ушел, и обе женщины снова остались одни.        — Тебе нужна текила, да?        — Cállate, — ответила Ракель с нервной улыбкой. «А что такое «Marquina» вообще?»        — Теплый яблочный сидр, виски, корица и взбитые сливки. Брат бывшего Палермы делал яблочный сидр, и Палермо всегда готовил этот коктейль, когда они проводили Рождество вместе. Бывший умер, брат исчез, и Палермо назвал коктейль в его честь.        — Dios mío — сказала Ракель, ужаснувшись, что коктейль, который она заказала, имеет такую мрачную историю. — А с Палермо все в порядке?        — О да, это было очень давно. Теперь он счастлив в браке — ответила Алисия, явно удивленная реакцией Ракель. «Это заведение принадлежит ему и его мужу. Он делает коктейли, а Хельсинки — диджей. Это два самых добрых и преданных человека, которых я знаю.» В ее глазах была такая нежность, что у Ракель внутри все перевернулось. Она была пугающей, таинственной и уверенной в себе, но в то же время у нее было доброе сердце, и это заставляло Ракель испытывать самые разные чувства.        — А как насчет тебя? — спросила она более уверенно, чем чувствовала. «Здесь есть… кто-нибудь?»        — Если бы это было так, меня бы не было здесь с тобой сейчас. Слова были полны смысла, и что-то очень странное произошло внутри Ракель. Часть ее была послана на седьмое небо, получив подтверждение, что Алисия чувствует то же самое, что и она, но ее желудок опустился вниз, думая, что у нее действительно есть кто-то, и она не сказала ни слова о нем. А если бы она сделала это сейчас, было бы слишком поздно. Ракель никогда не изменяла ни одному из своих парней, и она никогда не думала, что окажется в положении, когда захочет этого, но сегодняшний вечер доказал ее неправоту, и, к своему ужасу, она обнаружила, что на самом деле ей все равно. Она никогда не чувствовала того, что чувствовала к Алисии, как будто жизнь была более реальной, более яркой, более честной, когда она была рядом, как будто были возможности. Она выбросила Альберто из головы и сосредоточилась на пронзительных карих глазах. Они были точь-в-точь как в ее сне, в этот раз не они плясали в пламени, а пламя танцевало в них. Она хотела поцеловать ее веки и поглотить этот огонь, чтобы никогда не расставаться с ней.        — Итак, — начала она, в отчаянной попытке спуститься с высоты, которую ей внушало чарующее присутствие Алисии, — Почему все-таки названия городов? Токио, Найроби, Денвер, Палермо, Хельсинки… Манила! — она сосчитала на пальцах, перечисляя людей, с которыми столкнулась.        — Это то самое место, — ответила Алисия, помахав вокруг пальцем. — Когда они нанимают вас, они дают вам прозвище, и некоторые люди предпочитают сохранить их даже после того, как они уйдут. — Ракель этого не ожидала. Это было странно, но это делало клуб похожим на большую семью, что было тем, что она всегда надеялась найти на своем рабочем месте, очевидно, она выбрала неправильный карьерный путь. — Между прочим, все, кто его хранит, — это одна большая дружная группа. Мои друзья, — добавила она с улыбкой, Ракель была уверена, что она хотела быть глупой, но в конечном итоге выдала ту же любовь, что и раньше. Казалось, она гордится тем, что называет их своими друзьями. Ракель улыбнулась и кивнула.        — А у тебя есть название города? — спросила она с любопытством.        — Нет. Никогда здесь не работала. Я приехала сюда, чтобы открыть свой бар, и встретила их всех через Токио. Это была всего лишь крошка, ничего особенного. Но узнать что-то о прошлом Алисии было для Ракель все равно что впервые принять наркотик, который она никогда не пробовала.        — Откуда ты родом? — Вопросы слетали с ее губ прямо из головы. Она на мгновение задумалась, не возражает ли Алисия.        — Мадрид, — пожав плечами, ответила рыжая. «Как там дела на работе? Стало лучше? — спросила она, не сбиваясь с ритма. От этого вопроса у Ракель потеплело внутри, потому что она знала, что Алисия не одобряет ее работу, но, очевидно, ей было достаточно интересно спросить ее об этом.        — Стало, да. Но лучше — не значит хорошо. Лица ее коллег мелькали перед глазами, задерживаясь на Альберто слишком долго. — Я ценю, что ты спрашиваешь, правда, но мы можем не говорить об этом? Как только Алисия кивнула, в ее глазах вспыхнуло любопытство, из воздуха появилась Денвер, поставив поднос на их столик.        — Два Маркинеса и чертова тонна текилы для любимой клиентки Палермо и ее замечательной гостьи, — сказал он, поставив коктейли перед каждым из них с размахом чем-то похожим на реверанс. Ракель фыркнула и тут же смущенно поднесла руку к лицу.        — Gracias, Денвер. Когда он ушел, Алисия снова обратила свое внимание на Ракель, глаза ее озорно блестели. Ее явно забавляла Ракель, которая разрывалась между мыслью, что это могло сойти за ее очаровательную причуду, и желанием окончательно сбить Алисию с толку. Она, вероятно, никогда этого не узнает, потому что следующим движением Алисии было с ухмылкой ткнуться подбородком в бокал Ракель.        — Попробуй. Ракель посмотрела на свой бокал. Он выглядел так, как будто был почти полностью забит взбитыми сливками, с корицей сверху. Честно говоря, это выглядело восхитительно, поэтому она послушно поднесла стакан к губам и сделала осторожный глоток. Она позволила жидкости просочиться в горло и закрыла глаза с благодарным жужжанием. Он был теплым и сладким и, как ни странно, на вкус напоминал то, что чувствовала Алисия. На самом деле, напиток был настолько ее, что Ракель почувствовала, что краснеет. Ей казалось, что она пробует Алисию на вкус.        — Мне кажется, ты на вкус как мохито. Ракель резко открыла глаза. Она говорила вслух! От легкого румянца ее щеки превратились в дикий огонь, и она погрузилась в очередной глоток, изо всех сил стараясь исчезнуть за взбитыми сливками. Алисия откинула голову назад и рассмеялась, а потом покачала головой и сделала глоток своего напитка.        — Должна признаться, я восхитительна, — сказала она, сглатывая. Ракель забыла все слова, которые могла бы знать в какой-то момент, поэтому ограничилась нервным кивком и улыбкой. По крайней мере, Алисии, похоже, было очень весело. Между ними выстроилась очередь из рюмок текилы, длинная и многозначительная, и их глаза метнулись к ней, когда они подумали, что другой не смотрит. Там были кусочки лайма и небольшая кучка соли, и Ракель мысленно начала составлять список всех частей тела, с которых можно слизать соль, изо всех сил стараясь не смотреть на Алисию. Они пили молча, не слушая музыку, но и не глядя друг на друга. Ракель чувствовала, что уже задала слишком много вопросов, а Алисия… Ну, одному Богу известно, что у нее на уме. В конце концов именно она нарушила молчание, когда Ракель поставила пустой бокал.        — Ты все это оставляешь? — спросила она, многозначительно глядя на взбитые сливки, скопившиеся на дне бокала брюнетки.        — Ну, а есть другое предложение? Алисия усмехнулась, схватила бокал Ракель и, не говоря больше ни слова, зачерпнула весь крем себе на палец, который она протянула перед лицом Ракель. Она посмотрела на Алисию, переводя взгляд с ее лица на руку. Это заняло несколько секунд, недоверчивая улыбка расползлась по ее лицу, но в конце концов, уже знакомым образом, она обхватила губами палец женщины. Она не задерживалась так долго, как ей хотелось, и вскоре Алисия уже вытирала его салфеткой. Слишком рано, на взгляд Ракель.        — Мне нужен еще шот, — заявила Алисия с нервной улыбкой, и Ракель подумала, что она, должно быть, покраснела, потому что каждое действие и слово другой женщины заставляло ее краснеть еще больше. Одной мысли о том, что из-за нее ей нужен шот, было достаточно, чтобы воспламенить ее тело, и она сжала бедра вместе, пытаясь облегчить боль, которую становилось все труднее и труднее игнорировать.        — Мне тоже, — пробормотала она, ее горло сжалось. Ей нужна была вся помощь, которую она могла получить, чтобы отвлечься от тепла, растекающегося между ее ног. Если эта помощь пришла в виде текилы, то так тому и быть. Они посыпали солью тыльную сторону ладоней.        — Готова? — спросила она.        — Venga. Соль царапает язык. Лайм выжигает трещины на их губах, и огненная линия прожигает их горло. Ракель шипит, а Алисия вскрикивает.        — Сбей их с ног, ковбой! — сказала рыжая достаточно громко, чтобы Ракель увидела, как соседние столики повернули к ним головы. Они выпили еще по одной, и Ракель начала чувствовать себя серьезно взвинченной. Цвета стали ярче, но края стали более размытыми, и жар, который она чувствовала по всему телу, теперь свободно бродил, вылизывая полосы огня по всему ее телу. Она поднялась на дрожащих ногах, заставив Алисию расхохотаться. Ее лицо было сморщено, и Ракель хотелось расцеловать каждую морщинку, которую создавала ее улыбка. — Она протянула руку.        — Давай потанцуем. Алисия взяла ее за руку и повела через неоновые ворота в толпу. Ракель увидела, как она сделала глубокий вдох, прежде чем закричать во всю глотку голосом, который ясно прозвучал сквозь музыку:        — Хелси! Музыка, которая играла, немедленно затихла с драматическим скрипом пластинки. Толпа едва начала освистывать то, что они уже приветствовали, как зазвучали первые ноты AC/DC «Highway to Hell».        — Ты это сделала? — Закричала Ракель, глядя на Алисию широко раскрытыми, недоверчивыми глазами.        — Наслаждайся поездкой, детка, — с улыбкой ответила рыжая. Ракель ахнула, когда Алисия развернула ее за руку, которую она все еще держала. Ее спина ударилась о грудь Алисии, и воздух вырвался из ее легких. Она чувствовала ткань Алисии сквозь тонкое кружево ее тела, и, поскольку оба топа были прозрачными, она могла поклясться, что чувствовала тепло, исходящее от женщины позади нее. Только тогда она заметила, что танцует, если прыжки и бешеное покачивание можно считать танцем, но Алисия, прижимая руку к животу Ракель, казалось, делала то же самое. Они танцевали дни, даже годы, не расставаясь ни на секунду, ни на сантиметр. В какой-то момент Ракель, должно быть, обернулась, потому что стояла лицом к Алисии (и не могла отвести от нее глаз). Их дыхание было одним и тем же, и Ракель уже не могла точно сказать, где кончается ее тело и где начинается тело Алисии. Ее кожа горела, как и разум, и глаза Алисии говорили ей, что она чувствует то же самое. Где-то во время исполнения песни они схватили друг друга за руки, а когда песня перешла на следующую, оба прекратили танцевать и направились в VIP-зону, не обменявшись ни единым словом. Ракель поняла, как сильно устала, только когда упала на стул. Пряди волос прилипли к лицу из-за пота, и она слегка запыхалась. Алисия чувствовала себя ничуть не лучше, ее щеки раскраснелись, лицо блестело, тысячи оттенков выступили на капельках пота на лбу. Так или иначе, она выглядела еще более красивой.        — У меня пересохло во рту, — усмехнулась брюнетка, хватая стакан текилы. Она выпила его одним глотком, и Алисия засмеялась вместе с ней. — Я сто лет так не танцевала! Алисия прищурилась и наклонилась вперед, на ее губах появилась улыбка.        — Иди сюда, я не слышу тебя из-за музыки, — сказала она, похлопав по месту рядом с собой. Ракель встала и обошла вокруг стола. Зона была крошечной. Возможно, она была построен для двух десятилетних детей. Алисия подвинулась, и Ракель уставилась на пустое место, которое она оставила. Она вместится. Едва. Улыбка Алисии стала еще более дьявольской, и Ракель теперь была уверена, что она прекрасно ее слышит. Она села. Ее бедро прижималось к бедру Алисии, и у нее мелькнула смутная мысль, что ей не следовало надевать брюки. Их руки соприкасались при каждом движении, и она повернула голову к Алисии, сбитая с толку такой близостью. У нее были невероятные глаза. Они были такими темными, что казались почти черными, но тут и там сверкали золотые искорки, освещенные огнями. Алисия опустила взгляд на губы Ракель, и ее сердце бешено заколотилось. Что же она сделает? Она почувствовала, что наклоняется к ней, и поняла, что Алисия тоже. Она чувствовала, как космическая сила притягивает ее к себе; ее невозможно было остановить, от нее невозможно было убежать. Пропитанное алкоголем дыхание Алисии ласкало ее лицо, опьяняя сильнее любого напитка. Она закрыла глаза и        — Надеюсь, я ничему не помешал, — произнес над их головами язвительный мужской голос. Они отпрыгнули друг от друга, насколько позволяло их сиденье. Ракель ахнула, Алисия выругалась, а мужчина перед ними разразился громким, сердечным смехом.        — О боже, ваши лица! — он хихикнул, вытирая воображаемую слезу со щеки. Я Палермо. Приятно познакомиться, сеньорита Ракель. — Он протянул руку. Ракель посмотрела на Алисию, которая пожала плечами и сделала неопределенный жест в сторону вновь прибывшего.        — Приятно познакомиться, — сказала она с неловкой улыбкой и пожала ему руку. Он крепко пожал ее, что ей понравилось. Рукопожатие всегда было хорошим показателем характера. «Вы владелец этого заведения, верно?»        — Верно! Хельсинки не может подойти прямо сейчас, как вы знаете, но он сказал мне послать теплые объятия.        — Я не собираюсь тебя обнимать, cabrón, — вмешалась Алисия. Палермо задержался на некоторое время. В основном он разговаривал с Алисией, а Ракель зачарованно наблюдала, как они обсуждают тысячи тем без всяких переходов, перебрасываясь шутками и оскорблениями. Время от времени Алисия спрашивала Ракель ее мнение или объясняла ей какую-нибудь шутку, и Ракель чувствовала себя такой счастливой, а ее сердце было так переполнено, что она не сразу замечала, как ее сумочка вибрирует у ее ноги. Когда она наконец обнаружила, то, выудив телефон, виновато улыбнулась Алисии. Входящий вызов осветил ее экран, и она перешла на голосовую почту, когда прочитала имя. Альберто. Как будто ей на голову вылили ведро холодной воды. Она никак не могла этого объяснить, но совершенно забыла о нем. Она не чувствовала себя той Ракель, которая была его девушкой. Той, что работала в участке. Она была гитаристкой Ракель, она была тусовщицей Ракель… Она снова посмотрела на Алисию, которая приподняла бровь, задавая безмолвный вопрос. У нее перехватило горло, и она попыталась объяснить, но слова не шли, поэтому она просто покачала головой и положила телефон обратно в сумочку. Она снова сосредоточилась на Алисии и Палермо, на их страстном споре о музыке, о которой Ракель никогда не слышала. На удивление легко было снова выкинуть Альберто из головы. Через несколько минут Алисия сказала что-то о том, что ей нужна сигарета, на что Палермо ответил, что ему следует снова засунуть свою задницу за стойку бара, потому что Денвер и вполовину не так хорош, как он. Алисия снова повернулась к Ракель.        — Пройдешь со мной по дороге никотиновой зависимости? На этот раз я угощаю. Ракель энергично кивнула, Алисия ослепительно улыбнулась, а прощание Палермо было исполнено едва скрываемой инсинуации. Он почти хихикал, когда уходил. Когда холодный воздух коснулся ее лица, Ракель счастливо вздохнула. Ничто не могло сравниться с холодным зимним ветром на потном лице. Она взяла протянутую Алисией сигарету и закурила, наслаждаясь тем, как дым обжигает ей горло.        — Ты хочешь вернуться в клуб после этого, или Алисию прервал телефонный звонок Ракель, и обе женщины вздрогнули от неожиданного жужжания. Ракель сама не знала, зачем достала его из сумочки, чтобы проверить, кто ей звонит, но, увидев имя Альберто, она всей душой пожалела об этом.        — Я лучше возьму, — поморщилась она. Алисия покачала головой, показывая, что не возражает. Ракель провела пальцем по экрану.        — Hola, Альберто. «Puta de mierda, te juro por Dios que te voy a joder!» Ракель поморщилась и отодвинула телефон на несколько дюймов от уха, боясь оглохнуть. Знакомая свинцовая тяжесть вернулась в ее желудок и подумать только, она даже не заметила, как она исчезла. Слезы наполнили ее глаза в считанные секунды, и она схватилась за живот свободной рукой. Она инстинктивно отвернулась от Алисии. Хуже всего было бы то, что Алисия увидит, как она плачет. «Я вернулся из Мадрида, чтобы удивить тебя, и что же я нашел? Мою любящую подружку? Нет, я нахожу холодную постель и кучу белья на полу твоей спальни. Dónde coño estás?»        — Извини, я в городе с другом, но вернусь прямо сейчас. Все ее усилия были тщетны, чтобы остановить слезу, скатившуюся по щеке и обжигающую до ледяного холода. «Так будет лучше.» Он повесил трубку, и несколько секунд Ракель не могла пошевелиться.        — Ты в порядке? — Спросила Алисия позади нее, возвращая ее туда, где она была… и с кем. Она обернулась, вытирая щеки тыльной стороной ладони.        — Нет, — ответила она. Она никак не могла притвориться, что это не так. Она не поднимала глаза, не хотела видеть глаз Алисии и какие бы эмоции в них ни таились.        — Это…        — Мой парень. Она колебалась, не зная, что сказать, что сделать. В конце концов, она сделала то, что делала лучше всего. — Мне нужно идти. Lo siento. Она убежала.