Сила притяжения

— Но профессор Макгонагалл… — умоляюще посмотрела на преподавателя трансфигурации Гермиона, — Вы же знаете, как я к нему отношусь! — Мисс Грейнджер, — серьёзным голосом ответила профессор, — Вы хотите на стажировку в министерство или нет? — Хочу, но… — Вот и все. В ближайший понедельник вы должны будете явиться в отдел Магического образования. Будете работать у мистера Малфоя. И имейте в виду, другой такой возможности может и не представиться, — посмотрела на девушку Макгонагалл поверх очков и вышла из кабинета.

***

— Войдите, — ответил на стук в дверь мужчина средних лет, с длинными волосами цвета платины, собранными в низкий хвост. Одет он был в красивый чёрный костюм и мантию, — Вы опоздали, мисс Грейнджер, — не глядя на вошедшую, бросил Люциус Малфой. Девушка покраснела. — Прошу прощения, но профессор Макгонагалл сказала мне придти к девяти. А сейчас… — она посмотрела на часы, — без четверти девять. — Вы могли бы поинтересоваться у меня, во сколько вам стоит быть тут. Так как работаете вы у меня, а не у профессора Макгонагалл, — перебирая бумаги, продолжил он. Не спрашивая, как именно она должна была «поинтересоваться у него», Гермиона, пытаясь сохранять внутреннее и внешнее спокойствие, ответила: — Хорошо. Во сколько вы бы хотели, чтобы я пришла завтра? — Я бы вообще не хотел, чтобы вы приходили, но раз уж так получилось… завтра, в восемь тридцать, — Люциус продолжал игнорировать её присутствие, даже не поворачивая к ней голову. — Как скажете. Гермиона так и предполагала, что им не удастся договориться. Ещё не зайдя в кабинет, она видела перед собой его надменное лицо, с зачёсанными назад светлыми волосами, неодобрительно оглядывающее её. Грейнджер прекрасно понимала, что следующие несколько недель будут, как минимум, полны саркастических замечаний и язвительных высказываний. А то и унижений. Она так и продолжала стоять там в ожидании, что он даст ей какое-нибудь задание. Так глупо и беспомощно Гермиона чувствовала себя только на уроках зельеварения у профессора Снейпа, который не упускал возможность осадить её пыл и унизить на глазах у всего класса. — Мистер Малфой… — неуверенно начала она. — Да? — он наконец поднял на Гермиону взгляд и оглядел девушку. — Что мне делать? — уверенная, что на это он снова ответит какой-нибудь колкостью, однако не найдя другой альтернативы этому вопросу, спросила волшебницу. — Для начала, не приходить ко мне в таком виде. Вы пришли не на свидание. Гермиона снова покраснела. Одновременно с этим внутри стала закипать злость. Теперь уже он просто-напросто решил к ней придраться. — Мой внешний вид более чем подходит для работы в Министерстве, — твёрдым голосом сказала девушка. Одета она действительно была вполне прилично. Юбка-карандаш чуть выше колена, туфли на невысоком каблуке и бежевая рубашка. — Вы могли бы вообще не надевать юбку, раз так, — пожал плечами Малфой и снова отвернулся от неё, — Принесите мне кофе. Брови Гермионы поползли вверх. Люциус исподтишка с наслаждением наблюдал за этим. К злости на этого человека сейчас прибавилось ещё и негодование. Поэтому она и не желала работать с Люциусом Малфоем. Гермиона слишком хорошо знала его и его сына. Слишком близко ей была знакома напыщенность, самодовольство и язвительность этой семейки. Ей вообще не хотелось видеть никого из Малфоев, а уж тем более она не желала находиться в таком уязвимом положении перед одним из них. — Что-то не так, мисс Грейнджер? — с интересом осведомился мужчина. — Со сливками или с сахаром? — ледяным голосом, таким, что позавидовал бы сам Тёмный Лорд, ответила Гермиона. — Чёрный. И девушка, кипя от злости, быстрым шагом вышла из его кабинета. — Ваш кофе, мистер Малфой, — с презрением в голосе поставила чашку ему на стол Гермиона. — Отнесите вот эти документы на третий этаж, к мистеру Фробишеру. Отдел несанкционированного использования волшебства. Он так и продолжал весь день гонять девушку по зданию Министерства, вверх-вниз по этажам, словно сову. Под конец дня, после того, как он несколько раз «забывал» об «ещё одном документе» и отправлял её не по одному разу в один и тот же кабинет, где на неё смотрели с сочувствием и жалостью, Гермиона Грейнджер возненавидела Люциуса Малфоя в роли начальника намного сильнее, чем в роли Пожирателя Смерти. — Мисс Грейнджер, рассортируйте вот эти документы, — кивнул он на стопку бумаг, — И можете быть свободны. Сам он встал из-за стола, взял свой портфель, накинул мантию и, не сказав больше ни слова, вышел из кабинета. Гермиона сверлила закрывшуюся за ним дверь взглядом полным ненависти, пока звук шагов не стих. Столько наглости, столько самодовольства было в этом человеке… ей казалось, что ни с кем хуже него ей контактировать не приходилось. Только сейчас, когда он наконец ушёл, физическое и моральное состояние девушки стали приходить в норму. Никогда ещё Гермиона не чувствовала таких эмоций. Смесь злости, беспомощности и неприязни волнами захлестывали её. В присутствии этого мужчины, Гермионе было практически невозможно на чём-то сосредоточиться. Но, благо у неё и не было в этом необходимости, ведь Малфой за весь день не дал ей никакой работы, для исполнения которой пришлось бы хоть немного подумать. В добавок к скверному чувству в душе, она ощущала неприятное волнение где-то в животе. Это для Гермионы было необъяснимо. Каждый раз, когда Малфой обращался к ней, у неё внутри словно что-то обрывалось и падало вниз. Со вздохом, мисс Грейнджер уселась за его стол и стала разбирать внушительную стопку документов. *** — Ну, как все прошло? — осведомилась Джинни, поздним вечером, когда Гермиона перешагнула порог квартиры, которую они вместе снимали в Лондоне. — Загрузил меня бесполезной работой, — ответила раздосадованная мисс Грейнджер, — А в целом, ему по-моему тоже не нравится мое общество. — Тебе надо быть с ним аккуратнее, — с опаской проговорила Уизли. — Ничего он мне не сделает! — огрызнулась Гермиона и ушла в свою спальню. На следующее утро она была у кабинета ненавистного Люциуса Малфоя ещё до его прихода. На часах было 8:10. Гермиона села в коридоре и принялась ждать. Как она и думала, Малфой пришёл раньше намеченного времени, но все равно позже неё. Для Гермионы это была маленькая победа. Упрямство гриффиндорки тоже сыграло свою роль — сегодня на ней была та же юбка, что и вчера. Гермиона считала такую одежду абсолютно подходящей и не собиралась подчиняться во всем Люциусу Малфою. — Доброе утро, мистер Малфой, — поздоровалась девушка. — И вам, — пренебрежительно бросил Люциус и открыл дверь своего кабинета. Обычно, он был вежлив и обходителен с женщинами, но тут был особый случай. Мужчина прошёл в кабинет не пропуская её вперёд и не придерживая дверь. Малфой был с ней невежлив и временами даже груб. Почему? Потому что его раздражало то, что он был вынужден «нянчиться с этой грязнокровкой». Все окружающие смотрели на неё с трепетом и восторгом, а на него со страхом и неприязнью. Хотя, это была неправда. На Люциуса окружающие старались и вовсе не смотреть. Когда ему прислали сову с письмом, в котором было сказано о том, что Гермиона Грейнджер будет проходить стажировку в Министерстве именно у него, Малфоя взяла злость. Лично к этой девочке он негативных чувств не испытывал. Он ненавидел ощущать себя беспомощным, но именно таким Люциус себя и чувствовал в последний год. Зависимым и беспомощным. А отказаться принять Грейнджер в стажерки, значило вновь навести на себя подозрения, которые он с таким трудом пытался с себя снять. Как же дорого (во всех смыслах), обошлось ему вернуться к прежней жизни в Волшебном мире. Честно говоря, он и не вернулся. Люциус видел, как неодобрительно многие волшебники реагируют на него. Однако на что только не способен пузатый мешочек галлеонов и его дар убеждения. Война очень сильно повлияла на него. Люциус Малфой жил один, в своём огромном особняке. Нарцисса и Драко покинули страну. Ощущая себя уязвимым со всех сторон, он был даже рад, что его сын не видит его таким. Ведь Люциус привык чувствовать себя полноправным хозяином жизни. Делать только то, что он хочет, и как он хочет. И, желательно, чтобы ещё и окружающие делали то, что он им велит. «После такого позора, я не могу здесь оставаться» — бросила ему жена перед отъездом. Сейчас, они были где-то в северной Европе. Драко, и вовсе, не хотел иметь с отцом ничего общего. Во время их службы Темному Лорду, Люциус обращался с сыном далеко не так, как следовало. Он не берег сына, не заботился о нем. В отличии от его матери. Малфой-старший понял это слишком поздно, когда уже нельзя было ничего изменить. Драко навсегда отдалился от него, а Нарцисса и вовсе теперь делала вид, что Люциуса не существует. Малфой лишь надеялся, что когда-нибудь сын сможет его простить. И вот, после всего этого, грязнокровка Грейнджер, которая напрямую способствовала разрушению его жизни, казалась насмешкой всего Волшебного мира над ним. — Где мой кофе, мисс Грейнджер? — её присутствие было издевкой над ним, а Люциус, в свою очередь, старался унизить её. Не ответив ни словом, Гермиона покинула кабинет и вернулась с чашкой кофе в руках. — В следующий раз, не забывайте об этом. — Не волнуйтесь, не забуду, — едва сдерживая желание выплеснуть ему горячий кофе в лицо, процедила волшебница. — Вы хотите мне что-то сказать, мисс Грейнджер? — откладывая в сторону перо, с легкой усмешкой в глазах подняв брови, спросил мужчина. — Нет, — ледяным голосом ответила Гермиона. — Тогда возьмите эти бумаги и отнесите их в архив, на пятый этаж, — кивнул он на здоровенную стопку документов. Гермиона взяла часть документов в руки, остальные с помощью волшебной палочки подняла в воздух и осторожно направилась к двери. Малфой даже на минуту отложил свою работу и с ухмылкой стал за ней наблюдать. Внезапно, когда Гермиона уже подошла к двери и потянулась к ручке, та распахнулась и выбила из рук девушки бумаги, а заодно и палочку, которая отлетела в сторону. Кипы документов взлетели в воздух, образовав собой бумажный дождь. — Извините ради Бога! — попытался было помочь ей волшебник, который послужил причиной сего переполоха. Однако когда он увидел обозлённое лицо Гермионы, мужчина, ещё раз извинившись, пробурчал что-то вроде: — Я, пожалуй, зайду позже, — и поспешил скрыться за дверью. Мисс Грейнджер поначалу нагнулась и попыталась собрать что-то вручную, но затем, увидев куда отлетела её палочка, подняла её. Люциус Малфой так и продолжал ухмыляясь сидеть за столом, по-видимому и не думая помочь девушке. — Вот поэтому, мисс Грейнджер, я и сделал замечание вашей юбке. Постарайтесь в следующий раз, когда снова усеете пол моего кабинета бумагами, не так явно демонстрировать свои прелести всему Министерству, — бесстрастным голосом проговорил Люциус, внутренне, тем не менее, абсолютно наслаждаясь собой. Лицо Гермионы, от злости приобрело цвет переспелого томата. Она резко взмахнула палочкой и все до единой бумажки со скоростью пули взлетели с пола и идеально ровной высокой стопкой ударились о стол Малфоя так, что противоположные ножки немного подскочили, а ещё не тронутый кофе пролился. Мужчина же, сидящий за столом, не дрогнул. Когда Грейнджер повернулась к нему, в её глазах горела злость. — В следующий раз, отвернитесь, — прошипела она, — А ещё лучше, воспользуйтесь доставкой документов, как всегда делали до того, как я здесь появилась. — Помилуйте, а чем же будете заниматься вы? — склонив голову на бок, сделал озадаченный вид Малфой-старший. — И позвольте заметить, чтобы увидеть хоть что-то под моей юбкой, вам нужно было очень постараться! — проигнорировав его вопрос, продолжила Гермиона, после чего твёрдым взмахом палочки снова подняла в воздух стопку документов и, расправив плечи, прошествовала в коридор. В остальном, второй день ничем не отличался от первого. Равно как и третий. Ещё пару дней спустя, Малфоя вызвали в кабинет министра. Близилось начало нового учебного года, и он был ответственен за списки учеников, поступающих или не поступающих в Хогвартс. Вернулся Люциус оттуда чернее тучи. На него свалили огромное количество работы. Гермиона сидела за своим небольшим столом в его кабинете. Малфой вошёл и с грохотом захлопнул за собой дверь. Он представил, сколько документов придётся перебрать, сколько написать писем и провести встреч. И все на одну скучнейшую тему поступления в треклятый Хогвартс. А возня с маглорожденными волшебниками, казалась ему попросту унизительной. Люциус плюхнулся в кресло и сложил ноги на стол. Глядя на то, как он зол, Гермиона не удержалась и, пытаясь сдержать тихое ликование от того, что кто-то смог рассердить Малфоя, проговорила: — Может, хотите кофе? — разумеется, улыбка у неё на лице не появилась, но глаза издевательски светились. — По-вашему, это смешно? — повернулся к ней блондин. — Смешно ли, что я ношу вам кофе, как секретарша и таскаю туда-сюда бумажки, как сова? — не сдержалась девушка, — Очень смешно. Во всяком случае, для человека с дурным чувством юмора. Малфой повернулся к Гермионе и с минуту молча глядел на неё. — Нахальства я не потерплю. Считаете эту работу недостойной вас? Никто вас здесь не держит, — Малфой встал со стула и подошёл к девушке, — Более того, мисс Грейнджер, ваше присутствие здесь, нравится мне куда меньше, чем вам, —  склонился к ней Малфой и посмотрел в карие глаза. Гермиона невозмутимо смотрела в ответ. — Ну так что? — продолжил он. — Что? — делая невинное выражение лица, переспросила Грейнджер. — Вы уходите или остаётесь? — осведомился Люциус. — А вы меня выгоняете? — Ничуть. Это ведь вас не устраивает ваша работа. Не меня. Меня ваша работа полностью устраивает. Кофе у вас получается отменный, — ухмыльнувшись, ответил он и продолжил подойдя ещё ближе. — Если вы остаётесь, имейте в виду, мне прибавилось работы. Соответственно, и вам тоже. Гермиона даже почувствовала еле уловимый аромат парфюма исходивший от него. Описать его какими-то известными ей запахами было сложно. Мисс Грейнджер бы никогда себе в этом не призналась, но если бы можно было охарактеризовать его в трёх словах это было бы — приятный, мужественный, пьянящий… Она никогда не ощущала ни от кого такого аромата. Разумеется, её сверстники пахли совсем по-другому. Из-за этого запаха, а может из-за жара, который исходил от разозлённого мужчины, ну или от того как близко он к ней стоял, Гермиона с новой силой почувствовала трепет, теперь уже внизу живота. Что-то там приятно заиграло, но девушка решительно проигнорировала это. Серые глаза продолжали сверху вниз смотреть в карие. Это походило на игру в гляделки. Во взгляде Малфоя была насмешка, самодовольство… и интерес. Ведь Люциус тоже почувствовал её запах, свежий, походивший на аромат чистого белья; и цветочный, словно он оказался посреди поля ромашек. — По-моему, вы подошли слишком близко, мистер Малфой, — немного охриплым голосом ответила Гермиона. — И вас это смущает? — спросил он негромко, выдыхая воздух почти ей в лицо. — Ничуть, — тряхнув головой и возвращая голосу твёрдость, ответила мисс Грейнджер. — А зря, — ухмыльнулся блондин. — Вы говорили что-то об объеме работы, который возрос, — заключила девушка и, как ни в чем не бывало, попыталась протиснуться между Малфоем и его столом, чтобы пройти к своему, невольно задев своей пятой точкой бедро мужчины. Понимая, как это выглядело и ощущалось, она не придумала ничего лучше, кроме как продолжать делать вид, будто все идёт правильно. Однако Люциус провожая её пристальным взглядом, как ей показалось, заметил выражение лица Гермионы в этот неудобный момент, когда к голове подкатила непонятно откуда взявшаяся волна жара.

***

Наступил тот момент, когда Люциус был рад тому, что у него в помощницах оказалась Гермиона Грейнджер. Она отлично справлялась со встречами с семьями маглов, где подрастали молодые волшебники. «Недоразумения» — как про себя называл их Люциус. После одного из таких дней, за который Гермиона успела встретиться сразу с тремя маггловскими семьями, они с Малфоем засиделись в его кабинете до позднего вечера. Когда часы стали бить десять, к ним постучался невысокий волшебник и сообщил: — Прошу прощения, господа, но это крыло Министерства закрывается. У вас осталось пять минут, чтобы покинуть здание. Люциус недовольно посмотрел в его сторону. — Хорошо, — буркнул он оглядев высокую стопку бумаг. Работы было непочатый край. — Пойдёмте, мисс Грейнджер. Нам придётся закончить работу у меня. Гермиона с удивлением воззрилась на него: — Что, простите? — У вас проблемы со слухом? — Люциус был явно раздражён, — Завтра меня не будет в Министерстве, так что вот это нужно закончить сегодня, — он указал рукой на документы. — Собирайтесь. Или вы решили закончить стажировку? — Нет, но… — промямлила Гермиона у которой по прежнему не находилось слов для возражений. — Собирайтесь, — ещё раз повторил мужчина. Гермиона, поглядев на него ещё с минуту, встала, собрала бумаги, которыми она занималась (наконец не просто таская их туда-сюда), накинула плащ и в ожидании уставилась на Малфоя. Тот тоже встал, надел свою дорожную мантию, взмахнул палочкой, направив её на кипу бумаг, и она испарились. Люциус снова вышел из кабинета первым, не придержав дверь. Каждый раз, когда он так делал, Гермиона смотрела в его спину полным злости взглядом. Это было, по мнению гриффиндорки, неприкрытым пренебрежением по отношению к ней. Когда они покинули здание министерства, Малфой шёл впереди и внезапно остановился. На улице давно стемнело. Был красивый летний вечер. На небе было полно звёзд. Лёгкий ветерок развивал непослушные каштановые волосы Гермионы. Малфой протянул руку, предлагая её девушке. — Наверное, мистер Малфой, вы забыли, что я уже бывала у вас в гостях, — ехидно констатировала Гермиона. Она имела в виду тот вечер, когда её пытала Беллатриса Лестрейндж, вырезая на руке Гермионы надпись «грязнокровка» на глазах у безразличного семейства Малфоев. — При всем уважении, — совершенно неуважительно проговорил Люциус, — я не хочу искать вас по полям и лесам, если вдруг вы промахнетесь на пару миль, так что сделайте милость, возьмите меня за руку. Гермиона закатив глаза подступила к нему на шаг, и нехотя, осторожно, взяла под руку. Малфой хмыкнув, стряхнул её руку и сам крепко взял её за предплечье так, что Гермионе стало больно. — Вот и всё, мисс Грейнджер, — отпустил он девушку, когда они оказались перед высокими кованными воротами. — Ваша рука не оплавилась от прикосновения ко мне, — он отпустил её. Гермиона, задрав нос, промолчала. Люциус взмахнул палочкой и ворота распахнулись перед ними. Пара медленно вошла на территорию замка. Малфой-старший не был гостеприимным хозяином, во всяком случае по отношению к Грейнджер. Он не приглашал её войти, лишь шёл сам, а девушка следовала за ним. Они миновали большую прихожую, отделанную серым мрамором, затем коридор, по стенам которого висели портреты и гобелены, и оказались в большой библиотеке со стеллажами книг и несколькими письменными столами. У стены стоял большой камин, несколько кресел и диван. На одном из столов уже лежали бумаги, которыми им предстояло заниматься. Малфой сел за этот стол, Гермиона опустилась за соседний. Люциус хлопнул в ладоши и перед ним, поклонившись, появился старенький эльф домовик. Недовольство мисс Грейнджер всё возрастало. — Чего желаете, хозяин? — пропищало крошечное создание. — Разожги камин… — кивнул блондин, — И, наверное, кофе, — усмехнулся он. — Вы будете кофе, мисс Грейнджер? Гермиона полными злости глазами посмотрела на него. — Спасибо, обойдусь, — схватив со стола первую попавшуюся стопку бумаг, недовольно бросила волшебница. — Ну, тогда чай, — спокойно пожал плечами Люциус. Несколько минут спустя домовик принёс напитки и закуски, к которым Гермиона из принципа не притронулась. Они просидели так ещё час, затем другой. Изредка переговариваясь, но только коротко и по делу. Гермиона заполняла документы учеников и составляла списки маглорожденных, к которым должен был кто-то явиться. Люциус занимался чем-то подобным. Спустя ещё один час, внимание Гермионы стало немного рассеиваться, но она собрала волю в кулак и продолжила. Малфой-старший тем временем приказал домовику принести ему скотча и медленно потягивал янтарную жидкость, просматривая бумаги. Вскоре он вовсе их отложил и стал наблюдать за девушкой. Гермиона пару раз поднимала на Люциуса взгляд, и каждый раз опускала его, встречаясь с ним глазами. Один бог знал, что творилось в голове у Люциуса Малфоя. Было уже за полночь, а он впервые за долгое время не был здесь одинок. Разумеется, у него бывали гости (преимущественно женского пола, имена которых Малфой редко запоминал), но всё это было не то. Он не чувствовал человека рядом с собой. Чего нельзя было сказать о мисс Грейнджер. Её присутствие раздражало Люциуса, но он не мог не признать, что она была яркой личностью. Вокруг царил энтузиазм, она источала жизнь, молодость… Она вызывала в нем эмоции и развлекала Малфоя, вынуждая его на простые человеческие чувства. Это было, словно участвовать в каком-то кино. Прошёл ещё час подобных разглядываний, когда Гермиона не выдержала: — Мистер Малфой. — Да? — поднял брови мужчина, показывая, что слушает её. — По-моему, я закончу быстрее, если вы ко мне присоединитесь. Люциус Малфой пребывал в своих мыслях и почти не слушал её. Мозг его был расслаблен долгими часами работы и последовавшей за ними выпивкой. Фраза «Я закончу быстрее, если вы ко мне присоединитесь», пробудила в нем такие мысли… Которые, он, впрочем, сразу же с силой постарался прогнать из своей головы. Однако это оказалось не так-то просто. Особенно после этих долгих и пристальных взглядов на эти длинные вьющиеся волосы, так небрежно спадающие по плечам; и на эти стройные ноги и округлые бёдра, туго обтянутые той самой треклятой юбкой… — Что вы имеете в виду? — Работу, мистер Малфой. Которую мы собирались выполнять, — с подозрением глядя на хозяина поместья, спросила Грейнджер. — Может, всё же выпьете чашку чая? — всё также отстранённо спросил он. Малфой снова посмотрел на Гермиону и в этот раз, взгляд она не отвела, а напротив, недовольно поглядела на него в ответ. — Вы можете идти, мисс Грейнджер, — Люциус уже сам отвёл глаза в сторону, произнося это. — Весьма великодушно с вашей стороны, когда я уже почти закончила, — раздражение волшебницы росло. Он пропустил эту колкость мимо ушей и продолжил: — Завтра, приходите к восьми часам сюда. К этому времени я вернусь, и мы сможем продолжить работу над документами. В Министерство можете не приходить. — Я предпочла бы выполнять свою работу в специально отведённом для этого месте, — запротестовала Гермиона, недовольно глядя на Малфоя. — Вы не забыли, что я ваш начальник? Вы должны делать то, что я вам говорю, мисс Грейнджер. Завтра в восемь, у меня в замке, — вставая из-за стола и возвращаясь к прежней вредности, произнёс мужчина. «Забудешь тут» — подумала девушка закатив глаза, и поспешила покинуть Малфой-мэнор. Все эти обжигающие взгляды… она пыталась прогнать постыдные мысли прочь. Неужели он мог предположить, что она не заметит! Гермиона всё также отказывалась признавать, что ей нравились эти взгляды. Нравилась эта их безмолвная борьба. Нравилось, что он не мог удержаться и не посмотреть на неё… Он словно соблазнял волшебницу своими взглядами. Соблазнял не на действия, но на грязные мысли. Все это нахлынуло на Гермиону, когда она легла в постель и попыталась уснуть. Чертов Малфой! Сославшись себе самой на то, что всё это только из-за недостатка общения с противоположным полом (ведь у неё не было никого после Рона… да и до Рона, с которым они, кстати, уже давно в последний раз были вместе, тоже), Гермионе спустя полчаса таки удалось уснуть.

***

С одной стороны, она была даже рада проснуться чуть позже и никуда не спешить. У Джинни тоже был выходной. Младшая сестра Рональда работала в магазине Волшебный Зверинец. Когда Гермиона рассказала ей о том, почему так сильно вчера задержалась, Джинни пришла в ужас. — И ты вот так просто пошла? — с ужасом воскликнула она. — Ну, а что мне оставалось делать? — А если бы он стал приставать к тебе? Гермиона хмыкнула: — Ко мне? К «грязнокровке»? Сам Люциус *никто не достоин чистить мне туфли* Малфой? — фыркнула девушка, — Джинни, ты хоть сама понимаешь, что говоришь? Именно такой реакции от подруги она и ждала. Однако этот вопрос всё равно заставил её покраснеть и почувствовать, как лицо снова обдало жаром. Джинни сконфузилась. — Но… — протянула подруга, словно пытаясь найти доводы в пользу противного. — Да и знаешь, если бы он хотел ко мне приставать, что мешало бы ему делать это в закрытом кабинете, в здании, где никого нет? — убеждая больше себя, чем Джинни, продолжила Гермиона. — Ладно-ладно, как скажешь, — быстро сдалась Уизли, — Но я тебе всё же рекомендую быть с ним аккуратнее и больше не давать согласия на такие приглашения. — Тогда у меня для тебя плохие новости. Я уже согласилась. Точнее, выбора у меня не было. И Гермиона вкратце рассказала об их вчерашнем разговоре. Джинни неодобрительно поглядела на подругу. — Советую тебе на всякий случай потренировать защитную магию, — серьезно сказала она. Гермиона, однако, была уверена, что никаких насильственных действий, против её воли, Малфой не предпримет. Другой вопрос состоял в том, что же творилось у неё в голове, и как это могло повлиять на ситуацию. Разумеется, у неё тоже проскакивали мысли о собственной беззащитности перед ним в его доме. Но поразмыслив, Грейнджер решила, что стоит ей пожаловаться на Малфоя хоть кому-нибудь, как общественность будет рада упечь в Азкабан бывшего Пожирателя Смерти. И если Люциус Малфой не был полным идиотом, он, разумеется, это понимал. Так, в надежде на его благоразумие, Гермиона и провела весь день. Несмотря на это, разговор с подругой всё же усилил её неуверенность в себе и нежелание идти в дом к Малфою. Боялась ли она его? Нет. Гермиона никогда не боялась Люциуса Малфоя. Этот человек внушал ей чуточку опасения, но раньше, большую часть гаммы чувств составляли злость и неприязнь. Сейчас к этим чувствам прибавились и другие, но Грейнджер решительно отгоняла от себя подобные мысли, убеждая себя в том, что это всё просто долгое отсутствия молодого человека всему виной. Когда стрелки часов показали семь вечера, Гермиона подготовила четкий план работы и стала собираться. Одеться она решила также, как всегда одевалась в Министерство, чтобы не давать Малфою лишнего повода к ней придраться. В без четверти восемь, Грейнджер уже стояла у кованых ворот Малфой-мэнора, в неуверенности, ждать ей, когда хозяин замка спустится к ней и откроет, или самой подергать за калитку. Решив немного подождать, Гермиона подумала, в какой же она оказалась дурацкой ситуации. Постояв так ещё пару минут, Грейнджер всё же вытащила из кармана волшебную палочку и постучала ею по воротам. Несколько секунд спустя, за решёткой появился уже знакомый ей домовой эльф и, взмахом худенькой ручки, отворил ворота. — Мистер Малфой уже ждёт вас, миледи, — пропищал эльф. — Спасибо, — улыбнулась она домовику, от чего тот дернулся. Эльф привёл её в библиотеку, где уже сидел Люциус Малфой. — Добрый вечер, — кивнула ему Гермиона. — Здравствуйте, — ответил мужчина, как обычно не глядя на неё. — А я уж думал, что вы так и будете стоять за воротами, — с усмешкой проговорил он. — А я думала, что вы изволите проявить каплю уважения и встретить меня, — решила не сдерживать себя Гермиона. Раз он ей грубит, почему она должна это терпеть? — Но как это не прискорбно, мы оба ошиблись. — Мисс Грейнджер, вы переходите черту. Не стоит так со мной разговаривать, — в голосе Малфоя послышалась угроза. — Как только вы перестанете, перестану и я, — ничуть не смутившись, ответила гриффиндорка. — Вас, видимо, расстраивает, что я указываю вам, безупречной Гермионе Грейнджер, на недостатки, — с холодной улыбкой посмотрел ей в глаза Люциус, — Но пока вы работаете у меня, в ответ вам придётся помалкивать. Гермиона с презрением посмотрела на него и промолчала. Она была рада, что все нежелательные чувства сгинули, как только они начали препираться друг с другом. — Чаю? — безразлично спросил блондин. — Нет, благодарю, — холодно отозвалась Гермиона, — Я хочу поскорее приступить к работе. И положив бумаги, которые она принесла с собой, Грейнджер села за письменный стол. — Сколько встреч у нас намечено на завтра? — около часа спустя спросил Малфой. — Восемь, — не глядя на него, ответила девушка. Прошло ещё два часа, когда Гермиона почувствовала, что у неё затекают ноги. — Могу я воспользоваться уборной? — посчитав, что это единственный логичный повод пройтись, спросила девушка. — По коридору налево. Когда Гермиона вернулась, она увидела Малфоя, стоящего у её стола и разглядывающего один из заполненных ею документов. — У вас здесь ошибка, — кивнул Люциус на бумагу, — Вчера я уже отправлял коллегу по этому адресу. Документ уже ушёл в архив. — Исключено, — неодобрительно ответила Гермиона и подошла к нему, — Вы позволите? — не дожидаясь ответа, она взяла из рук мужчины лист пергамента, пробежала глазами и проговорила, — Вчерашнего мальчика звали Эван Льюис, а это Джаспер Льюис. Они либо однофамильцы, либо родственники. А живут на одной и той же улице, но в разных графствах. — Похвально, — усмехнулся Малфой и отступил. — Вы ведь знали, что никакой ошибки нет, не так ли? — посмотрела на него девушка. — Не понимаю, о чем вы. Когда часы в гостиной Малфой-мэнора пробили одиннадцать, Люциус вновь обратился к девушке: — Устали? — Ничуть, — поборов желание зевнуть, ответила Гермиона. — Вы не против поужинать? — Я… — она удивленно подняла на блондина глаза. На самом деле, в животе у Грейнджер уже давно и довольно громко урчало (поужинать дома она не успела). Подумав, что Малфой, должно быть, услышал это, она немного покраснела. — Пойдёмте в столовую, — мужчина встал и по обыкновению пошёл вперёд. Грейнджер оставалось лишь пойти за ним.

***

Ужин показался Гермионе восхитительным. Сама она готовила редко из-за нехватки времени. А говорить о прислуге в их с Джинни небольшой квартирке было и вовсе смешно. Ненадолго, но Грейнджер смогла забыть о том, сколько времени и сил потратили маленькие домовые эльфы для приготовления этого ужина. Она даже позволила себе выпить бокал вкусного красного вина. Ели они молча, не переглядываясь, пока Малфой-старший, который уже закончил трапезу и допивал очередной стакан виски, не обратился к ней: — Вы ненавидите меня, мисс Грейнджер? — Что? — Гермиона чуть не поперхнулась. — Вы слышали. — Нет, — она откашлялась, — Разумеется, нет. — Испытываете ко мне неприязнь? Страх? — К чему такие вопросы, мистер Малфой? По-моему это вы меня недолюбливаете. — Почему вы так решили? — с интересом спросил он. — Я маглорожденная, — стараясь придать голосу твердость, ответила девушка, — А вы таких не любите. Он ничего не сказал в ответ, лишь помолчав несколько минут, произнёс: — Вы можете идти, мисс Грейнджер. Я сам закончу. — Не стоит. Я поработаю ещё немного.

***

— Мисс Грейнджер, — обратился к ней Малфой в один из последующих дней, когда они вместе работали в офисе, — В эту субботу состоится благотворительный вечер от Министерства, посвящённый образовательным программам для детей из бедных семей. И вы приглашены. В субботу, в семь вечера. — Но я… — удивленно пролепетала девушка. — Я бы на вашем месте не отказывался. На подобном мероприятии вы можете завести знакомства, полезные для вашей последующей карьеры. Не будете же вы всю жизнь моей стажеркой, — усмехнувшись, прибавил он. «Очень надеюсь, что нет» — вертелось на языке у Гермионы. — И да, так как это очень значимое мероприятие, на котором соберутся важные люди, иностранные гости… Одеться нужно будет соответствующе, — проговорил Люциус, делая ударение на последнее слово. Глаза мисс Грейнджер сверкнули: — Я постараюсь, — ледяным тоном ответила она.