My Crimes

      Акааши Кейджи — человек-план. Он точно знает, чего хочет, как этого достичь и что делать дальше. Никогда Кейджи не считал это проблемой. Наоборот, ему казалось, что так проще. Зная куда тебе идти и что делать, двигаться вперед намного легче. Иное мнение принять Акааши же просто не мог понять.

***

      Серый плащ еле поспевал за молодым мужчиной, что поднимался по лестнице полицейского участка. Он не бежал, просто быстро шел, в одной руке удерживая картонный стакан с кофе, в другой — пакетик с пончиком. Есть на ходу он считал очень уж неприличным. Особенно, когда находишься в одном здании с Сугаварой-сенсеем. — Доброе утро, — подавив зевок, поздоровался опаздавший. Он подошел к своему столу в углу, около коричневого дивана и захудалого фикуса. Растение, кажется, принесла на время жена одного из коллег, но кого, кто и насколько — не понятно. Кейджи даже не помнил лица той женщины.       Послышались два вялых приветсвия. Рюноске и Нишиноя. Утром от этих шумных ребят и пяти слов не услышишь. Не то чтобы это как-то напрягало, наоборот даже, тихо было. — Тоже не выспался? — медленно спросил Танака, прикрывая широкой ладонью зевающий рот. Несмотря на относительно устрашающий вид, коллега был довольно дружелюбным. — Опять мешал? — Да, спим мы плохо, волнуется, — чуть улыбнулся Кейджи. Что Юу, что Рю понимающе закивали. Сами проходили на своей шкуре, знают.       Солнце словно нехотя светило оживленные улицы. Оно словно обещало — клялось! — что день будет спокойным, тихим, но… — Доброе-доброе, детектив Акааши! — улыбнулся Самувара — шеф, — подходя к двери своего кабинета. Подобную привилегию имел он и его зам. — Сугавара. Остальные расположились в большой комнате с шестью столами. Мало того, у них и диванчик с кулером — вполне достойно. — Зайдите ко мне, у Вас дело. — Да, Самувара-сан, — тихо выдохнул Кейджи. Плащ снимать он смысла не видел, как и верить этой большой звезде. Черт.

***

      Место преступления было… странным. Дайчи-сан, конечно, предупреждал, что случай уж очень интересный, но не так же… — Где это видано, чтоб воры оставляли больше половины? — спросил у детектива один из полицейских. Акааши на это лишь смог пожать плечами, отпив остывшего кофе. Пончик он оставил двум сонным коллегам.       Погром в ювелирном салоне был значительным: одна витрина была сдвинута, вторая перевернута и разбита. Вывеска была с черти чем. По полу была просыпана земля из горшка с небольшой сакурой, что когда-то стояла в салоне. Смотря на это, ощущение одно — глупцы просто пришли устроить полный погром, а не что-то украсть. Хотя все же пару вещей пропало, и все сводилось к тому, что их план просто не удался. Какие идиоты.

***

      Люди шли мимо, остерегаясь полиции, тыкались пальцами и перекидывались тихими фразами о произошедшем.Только, кажется, Бокуто был очень заинтересован в этом «творческом беспорядком» в одном из популярных ювелирных магазинов города. В голове насмешливо-цинично крутились имена «юных» вандалов.        К огорождающей ленте близко стоял только один парень в сером плаще. По нему не скажешь, что он в чем-то заинтересован, но Бокуто это явно не остановит: — Хэй-хэй-хэй, какой-то вы очень уставший! Кто же натворил этот бардак, повесив на вас работенку? — подойдя сзади, Котаро положил свою ладонь ему на плечо и ярко улыбнулся.       Акааши резко развернулся, убирая ладонь незнакомца. Голубые глаза встретились с ярко-желтыми, цепкими. Повисло молчание. Не то чтобы оно было неловким, вот недолгим — да. Кейджи, сунув одну руку в карман, отпил кофе и вернулся к работе. — Акааши-сенсей, подойтите, пожалуйста!       Полицейские — ну как, по большей части стажеры, на них именно это обычно и пихали — искали улики Акааши-сану. Можно сказать, молодого мужчину сделали нянькой для двух выпускников — Цукишима и — более приемлимый для самого Кейджи — Тадаши. Последний хотя бы пытается что-то понять и сделать.       Бокуто продолжал стоять. Будучи простым прохожим-зевакой, он не интересовал буквально никого. Гос.служащие делали свою работу, хоть и лениво. Одиннадцать часов только. — До свидания, Акааши-сенсей!       Детектив в сером плаще кивнул, тихо прощаясь в ответ. Он аккуратно перешагнул желто-черную ленту, направляясь в нужном и ясном только ему направлении. Странного мужчину он — пытался — не замечал, выбросив стаканчик в потрепанную жизнью мусорку.       Бокуто было обидно. Как так, его проигнорировали? Оставлять это не в его характере, потому он увязался за парнишей, что был очень не заинтересован ни в чем. Апатичен, что ли.       Подходя к небольшому магазинчику, Котаро сделал мысленную заметку забежать туда за парой упаковок его любимого детского — фруктового! — пюре. — Апатия-кун, куда же ты? — все также продолжал мужчина. Этот детектив был явно моложе него, но вёл себя гораздо серьезнее. Почти бесит. — Уж больно это интересно выглядело, ну раска-а-а-жи. — Протянул яркоглазый немного обиженным тоном, все же пытаясь хоть как-то привлечь внимание к своей персоне.       Гос.служащий, пихнув руки в карманы плаща и немного ссутулившись, остановился у приглянувшегося Котару магазина, развернулся к мужчине. — Простое неумелое ограбление с отпечатками, — наконец, спокойно ответил Кейджи и, явно не подозревая о планах прилипчевой зеваки, зашёл в магазин. Не слишком широкими шагами детектив направился к холодильникам — детское пюре. — Какие неуклюжие! — прыскает себе в кулак, подавляя смешок. Больно уж это иронично,будто не кошки, а кабонята.       Увидев, что незнакомец направился к стенду с его любимыми пюре, глаза вроде как статного, хвзрослого мужчины в очень даже неплохом костюме, засверкали. В голове пронеслась мысль, что он тоже любит такие пюре, ибо тот слишком молодо выглядит, чтобы у него был ребенок. Остается только такой вариант. Нет, ну, конечно, у него мог быть племянник или младший в семье, но Котаро решил не задумываться над этим и продолжить восхищаться тем, что у него хороший вкус. Очень хороший. — О, тебе тоже нравятся эти пюре? — все никак не отлипал от бедного, замученного, сотрудника. — Конечно, они же такие вкусные, как их можно не любить?! — с закрытыми глазами уже изливал всю свою душу и любовь к этому стенду светловолосый.       Пока неизвестный мужчина увлечённо что-то рассказывал Акааши, тот пытался вспомнить, что именно просили его купить: яблочное пюре или грушевое. Когда прилипала, активно жестекулируя, взял в руки ежевичную пачку, Кейджи вспомнил и про существование этого вкуса. Он взял одну коробочку с двадцатью герметичными упаковками, направляясь к кассам. Его вынужденный собеседник продолжал распинаться сзади, но Акааши решил, что это не его проблемы.

***

— Боже, это реально усторили вы… — Все еще пытаясь не задохнуться от смеха, сидя на диванчике, гоготал Бокуто. Это была обычная посиделка в «непримечательном» от слова совсем здании с горящей вывеской синей «FUKURODANI» и небольшой именно красной подписью ниже «&NEKOMA»       Вокруг мужчины собралось еще несколько человек, и один из них выглядит обиднее всех детей в мире, но при этом, эта «обида» на его лице граничит с «еще слово и тебе пиздец». И Бокуто это слишком хорошо знал. — Ну чего ты, Куроо, бро, — пытаясь прекратить свой смех тораторит Котаро, — Зато это дерево сакуры очень даже неплохое, да, Кенма? — и снова заливается волной смеха. — Бокуто, сволочь, завали ебало! — гаркнул, наконец, Куроо. Несмотря на то, что при Козуме он старался не ругаться матом, сегодняшний вечер будет исключением из-за одной совы. — Мы унесли четыре брошки и дерево! И, в общем, это была разминка… Тренировочный матч, так сказать! — Куроо, ты плохо оправдываешься, — заявил Яку, сидя на кресле. Парень подпер голову рукой, внимательно слушая друзей. Иногда ему казалось, что Бокуто и Куроо не под тридцать, а недавно пятнадцать исполнилось.       Лева его не поддерживал. Совсем никого, студент устал. Он выглядел совершенно спокойно, будто это не его отпечатки остались в магазине. Остальные были в перчатках. — Шутки-шутками, конечно, но вы облажались. — Лицо Бокуто резко приняло серьезный и угрожающий вид, под стать главе мафии. Это не значило ничего хорошего. — Я случайно подловил одного из детективов, и у них есть на вас зацепки. Ну, кто учил такой погром делать? А ты, Куроо, — мужчина перевел взгляд из глубин комнаты на него. Его глаза отражали янтарный цвет, без каких-либо примесей. Он был серьезен. Чертовски серьезен, и именно этот взгляд прожигал всех изнутри.  — Ты чему учился в институте, химик? Даже я, не заходя в салон, увидел оставленную тобой лужу серы, которая разъела пол, дурень! И зачем она там вообще была нужна? Зачем она тебе там была нужна?       Не очень хотелось бы, чтобы на мафию вышли, больно рискованно. Конечно, государство знало про их существование, но кто это — вопрос. Им нельзя переходить черту — это понимала вся группа. Да, они облажались. Да, из-за не продуманной спонтанной идеи Тецуро. Давно у них не было такого, а из-за таких оплошностей прикрыть могут всех… — Не серы, а серной кислоты, разбавленной 3:2, для проверки каменьев…- пробурчал Тецуро, признавая, что он оплашал, хотя боевой настрой он сохранил. — Но! У нас есть план. Скажем так, финальная игра, чтобы показать, что мы не зря занимаем наши должности в мафии!       Бокуто вздернул брови. То есть то, что они оплашали, Куроо признавал, но в то же время игнорировал, перемещая внимание на новую идею? А со следами что делать? — И не выйдут они по одному отпечатку на Лёву. Он у нас ребенок, нигде не светился! Не ссы, Бокуто! — Мы будем надеятся, что этот смышленый парень не докапается, — в очередной раз упомянул гос.служащего глава. Из головы все не выходило, как он мог его оставить без внимания? Из-за этих мыслей на лице появилась обиженная гримаса, но компания не стала обращать на это внимание. Такое бывает. — Что ты на этот раз придумал? — недовольно заявил Яку. Кажется, он всегда был недовольным и злым. Тот тихо встал с кресла, пихнув Льва в плечо. Уж очень у этого двух метрового лося взгляд полный надежды и желания натворить пакостей. По крайней мере, Мориске так показалось.       Лева с детской обидой посмотрел на Яку, но ничего не сказал. А вот черноволосый сказал, улыбаясь. Правда, не бывшему либеро… — А чего ты у нас дуешься, сова? Че, запал на государственную жопу?       Хайба в поддержку хихикнул. Правда, получил подзатыльник от Яку, но ничего. Студент уверен, он так проявляет свою любовь и привязанность. Ему так Бокуто и Куроо сказали. — Ой, да ладно тебе, он просто выбирал со мной пюре, а потом взял мое любимое. Ежевичное…- Бокуто в сотый раз сменил свое поведение и улыбнулся, вспоминая, как любит это пюре, но потом снова помрачнел. Перемены в его настроении были уже обычной штукой для его друзей. — А еще не обратил ни малейшего внимания на мое присутствие, — надул губы мужчина и сложил руки на груди, все же показывая свою обиду. — Че? Прям то гадкое, ежевичное? — Куроо хищно и самодовольро улыбнулся. Сейчас, по-идее, польётся поток мата. — Ты должен выйти за него замуж, — сидя тенью рядом с Тецуро, констатировал Козуме. Он, на эти секунды оторвавшись от игры, вновь продолжил. — Да-да, — согласился черноволосый, нагнетающе придвинувшись к лучшему другу. — И ты ничего не сделал? Опять рассказывал про эти пюре? Я его понимаю, тоже бы сбежал! — Куроо, гад, захлопнись, — обиженно встаёт глава, тактично направляясь к выходу из зала, так скажем, «заседаний», то есть отдыха. Тут теперь сакура стоит. Небольшая, но стоит же! Вряд ли Кенме оно как-то сдалось. По сути дела, ему толком ничего не сдалось, но на все согласен, лишь бы его нинтендо осталась у него в руках. — Вот и решайте теперь свои решения сами! — развернувшись все также обиженно и громко, Котаро удалился из комнаты, громко хлопнув дверью, а потом буркнул: — Вот же гады…