На карантин

MMDance — Просто за руку держать.       Дни на дистанционке шли один за другим, причем особо ничем не отличаясь друг от друга. Абсолютно. Каждый день я просиживала перед экраном ноутбука, пытаясь впитать хоть каплю новой информации. Получалось у меня, мягко говоря, не особо. Мало того, что я уже давно не вдыхала весеннего воздуха (а ведь в это время года дома сидеть не охота вообще), плюс еще и глаза к самому разгару учебного дня начинали болеть так, словно в них насыпали песка и жгучего перца с солью. Мама делала мне компрессы из черного чая, из ромашкового отвара. Они, конечно, помогали, но к окулисту после карантина я пойду на добровольной основе.       Учёба хоть и была монотонной, да и свободное время, порой, тоже не приносило особой радости, однако есть у меня один рыжий дружок-пирожок, который постоянно что-то придумывал. По большей части кидал мемчики, не несущие никакого смысла, но однажды он вытворил кое что интересное.       Все мы помним несчастную канатную дорожку с корзинкой, растянувшуюся между нашими окнами. Она еще не раз использовалась нами, иногда Лео просто передавал мне записки по типу: «Дай списать, а я тебе печеньку». Заманчиво, дружок, очень заманчиво, но я на диете, так что пиши сам. Ой, да, я отошла от темы, извините.       В один прекрасный субботний вечер я выбрала себе компанию, состоящую из сериала, который уже давно хотела посмотреть, и фруктовой тарелки. С начала первой серии прошло от силы минут десять, сюжет прямо-таки захватил меня своими цепкими лапами, как тут я услышала глухой стук о стекло и мне пришлось оторваться от экрана. Прямо напротив, на другом конце «провода», Лео сидел на подоконнике и дергал за веревочку, заставляя корзинку биться о моё окно. — «Что за?..» Прежде чем впустить в свою комнату холодный вечерний воздух, пришлось хорошенько закутаться в плед. — Лео? Что-то случилось? — Да, случилось… — Его нарочито печальное выражение лица я узнала сразу. Он что-то задумал — это факт. — Я песню репетировал, а выслушать меня некому. А у тебя, говорят, слух хороший. — Ты с ума сошел? Здесь же холод трескучий! И между прочим я не о себе, а о тебе беспокоюсь. Нельзя было это дело по телефону?.. — Нет, нельзя. Звук исказится. Я уже собиралась закрыть окно, но случайно столкнулась с изумрудным щенячим взглядом. Вот что-что, а эти его молящие глазки никогда не оставляли меня равнодушной. — Ух, дьявол… Как ты с такими навыками еще не выпросил «А+» по химии? — Так ты меня послушаешь? — Лео аж весь засиял от радости. Глазки его загорелись так, что сейчас его можно было посадить на столб вместо уличного фонаря, но мы же гуманные люди, ведь так? — А у меня есть выбор?       До моих ушей донеслось победное, ликующее и еле слышное «Да!». Он свесил ноги с подоконника (от чего мое сердце чуть не провалилось, ведь комната его всё-таки находилась на втором этаже, как и моя), полностью обращаясь ко мне. — Если ты собрался петь серенаду, то ты должен стоять под моим окном. — Ну да. Должен, но не обязан. Он коротко улыбнулся. На колени Рыжик усадил свою гитару и уже через миг я услышала первые аккорды вкупе с мелодичным и, что уж скрывать, очень красивым пением. — Просто за руку держать и глазами все сказать. Просто вместе улететь, я хочу от счастья петь. Он пел, при этом смотря мне прямо в глаза. Пел о любви, женской красоте и возвышении души от этого чувства. Слова песни с его губ слетали не на автомате, как это было бы слышно с плеера. Они были наполненны искренностью, голос Лео был таким теплым и обволакивающим, точно как любимый плед в январские морозы. — Я проник к тебе душой, навсегда теперь с тобой. Красотою неземной ты покорила разум мой.       Последние строки он пропел особенно громко. С одной стороны я боялась, что нас могут услышать, а с другой я была настолько очарована живой музыкой, что даже пришлось мысленно дать себе пощечину, чтобы наконец тихонечко заопладировать. — Лео, да тебе нужно свои песни писать и выступать на большой сцене! А не репетировать песни для… А кстати, для чего ты репетировал? Лео стушевался, вопрос мой его явно смутил. — Так… Для конкурса… Да, точно! Что-то ты не договариваешь, апельсинка. — Для какого? Сейчас, вроде, карантин. Никаких массовых мероприятий, и все такое… — Ну… Для онлайн-конкурса. Я видео запишу и отправлю. — А как называется? — ну ведь не для конкурса же готовишь. Не умеешь ты врать! — Выиграю — скажу. — Ага… То есть вообще не скажешь? — ладно, окей, неудачная шутка. — Да ну тебя, Бёрнелл. — Лео опустил взгляд и рукой встряхнул невидимую пылинку со своих брюк. Да еще и по фамилии назвал. Дело плохо. — Нет-нет, Лео, прости! Я просто глупо пошутила! Ты прекрасно поёшь и играешь. Честно! Огонек, померкший в его глазах всего на миг, снова засверкал зеленым светом. Словно к тлеющему угольку прикоснулся дразнящий поток ветра. Он обворожительно улыбнулся, обнажая белоснежные клычки. — Спасибо. От этого уголки моих губ против моей воли поползли вверх.       Вдруг с его стороны послышалась какая-то возня и голоса. Я различила голос миссис Уайлд, она спрашивала у своего сына: — Лео, с кем ты там разговариваешь? — Э-э-э… Мам, это я с Лайей. По телефону. Он жестом указал, что пора сворачиваться. Я спешно закрыла окно и лишь помахала на прощание. Удивительно, что мои родители ничего не услышали.